Текст книги "Конь ходит буквой «Ч». Приключенческий роман"

***

– Эй! Хватит дрыхнуть! – услышал он над ухом. Открыл глаза. В покрытое паутиной окно светило солнце, кругом была пыль и сено, рядом стоял весёлый Феодар с чем-то круглым в руках.

– Спер для тебя дыню, – сообщил он радостно и уселся на сено рядом с Умари. Тот протер глаза и с трудом вспомнил, как здесь оказался, припомнил Эла, Вульфайза, его меч, драку с Гарри младшим, ночное путешествие на ялике. Феодар достал кортик и с хрустом разрезал коричневый шарик. Сок потёк по его пальцам. Он протянул кусок дыни консорту, и тот с наслаждением погрузил зубы в жёлтую мякоть.

– А что отец твой говорит про твои ночные поездки?

– Что однажды высечет меня так, что я две недели не смогу ни сесть ни лечь, – рассмеялся Феодар. – Но я ему особо не докладываюсь.

– А чем ты вообще занимаешься, – здесь, на острове?

– У меня был учитель, – сообщил Феодар. – Он учил меня грамоте, письму и всяким наукам. Отец откуда-то его привез. Он года три жил. Но он… – Феодар замялся. – В общем, теперь его нет. Теперь меня учит только отец, – ну вот, капитанскому ремеслу. Но пиратом ему меня не сделать – не дождётся. Я всё равно удеру с острова!

«Удеру с острова… Ялик!..»

Какое совпадение – Умари тоже нужно было удрать с этого острова. У парнишки был маленький корабль… Конечно, это смешно, – преодолеть расстояние до острова Хаатро на этой утлой посудине, но… Но это был выход.

Умари, в задумчивости, ел дыню и рассматривал Феодара. При свете дня консорт разглядел, что сын очень похож на отца. Для своих четырнадцати парень был очень высок; изогнутый нос, густые брови – перед ним сидел юный Дэн Вульфайз. А глаза у Феодара были синие. Синие-синие, Умари никогда не видел человека с такими синими глазами.

Если предложить парню поездку во Фрилэнд, он может проболтаться об этом отцу: тогда тот лишит Умари такой нужной ему свободы. С другой же стороны…

– Кем же ты хочешь быть, если не собираешься стать пиратом? – спросил он у Феодара.

– Художником, – быстро, не раздумывая, отозвался тот.

– Художником? Ты умеешь рисовать?

– Ни черта не умею, – признался Феодар. – Но это здорово, я очень хочу уметь. Видал картину у отца в кабинете? Вот и я так хочу рисовать.

– Но это – копия.

– Копия? – Феодар посмотрел непонимающе – Какая копия? Это мама моя…

«Так я и подумал».

– Да, лицо твоей мамы, но вообще – это копия. Был такой художник – Леонардо Да Винчи. Он написал картину «Мона Лиза». А тот, кто рисовал эту картину, скопировал «Мону Лизу»: пейзаж, позу, причёску, даже руки – только лицо написал другое.

Феодар, отложив дыню, сердито уставился в угол комнаты Он несколько минут осмысливал услышанное, потом сказал:

– Всё… срисовал с другого, только лицо своё?

– Ну да.

– Ну и что? – спросил Феодар вызывающе. – Разве это плохо?!

У консорта не было никакого желания читать сыну Вульфайза лекцию по теории искусства, к тому же было видно, что парень трепетно относится к обсуждаемому полотну.

– Нет, – сказал Умари. – Это – не плохо. Ты можешь попробовать сделать то же.

– У меня, – возразил Феодар, – нету красок, нету кистей, нету холста, отродясь не было и не будет.

– Хочешь, поехали со мной во Фрилэнд, – предложил Умари. – Там можно достать и кисти, и холст, и ты можешь попробовать.

Феодар недоверчиво посмотрел на него:

– Кто отпустит меня с тобой во Фрилэнд?

– Никто не отпустит, – спокойно сказал Умари. – Но у тебя есть лодка…

– Лодка? Дойти до Фрилэнда на моём ялике?!

– Ты был когда-нибудь во Фрилэнде?

– Я нигде не был, кроме океана и этого острова. Но я знаю, где твой Фрилэнд. Это полтысячи миль. Не дойти на моём ялике. Если штиль – идти на веслах слишком далеко. Не дойдём на веслах.

– Дойдём на веслах, – с оживлением сказал Умари. Зря он, что ли, полтора месяца греб по десять часов в день без перерыва?! – Дойдём!

Феодар серьёзно задумался. Неожиданное предложение, о котором он мечтал: сбежать с острова, сбежать от отца… Тот воспитывал сына преимущественно окриком и плёткой, но кроме него у Феодара никого не было… И, хотя все эти карты и компАсы, вся эта география и навигация, и эти пьяные рожи донельзя ему надоели, он немного колебался. Отец будет искать его и если найдет – спустит шкуру… ну что, первый раз, что ли? Зато он увидит город, которого никогда не видел, и, может быть, сумеет нарисовать картину, такую, как тот художник, которого отец пленил, а потом отпустил за написанный им портрет…

– Хорошо, – сказал Феодар, наконец. – Готов с тобой плыть. Бери мешок с сухарями, а я сейчас пойду и запасусь пресной водой, солониной и ромом.

– Ты ещё возьми потихоньку у отца карту и один компас.

– КомпАс, – рассмеялся Феодар, постучав себя по лбу, показывая этим жестом Умари, как далеки в умственном развитии сухопутные невежды от них – моряков.

Сын Вульфайза убежал, а Умари задумался. Увезти парнишку с собой – неплохая месть капитану пиратов за похищение жены и сына, но что будет с самим Феодаром? Допустим, если всё закончится хорошо, консорт сумеет обеспечить сына пирата и жильем, и работой, и красками и холстами, и лучшим в Вэтландии учителем рисования, но неизвестно, что ждёт его самого, что будет с Вэтландией, что будет с островом Хаатро, если не удастся победить герцога. Вульфайз, всё же, был парню отцом, родным по крови человеком… А если пират отправится искать и найдет сына? Что он сделает с ним, узнав, что тот помог бежать консорту? Ведь парнишка и не подозревает, что Умари – пленник…

Феодар появился за полдень, одет он был в дорожную ветровку, торба висела за его плечами.

– Я готов, – сообщил он. – Отец с утра уплыл куда-то, карту и компАс я стянул, путь открыт: вперёд!

– Погоди, – сказал Умари. – Феодар, я должен кое о чём предупредить тебя.

Сын Вульфайза стянул котомку с плеч, плюхнулся на сено:

– Ну, говори.

– Я, – сказал Умари, – консорт Вэтландии.

– Консорт – это кто?

– Муж королевы.

Феодар посмотрел на Умари так, словно у того выросло три головы.

– Ты врешь!!

– Зачем мне врать? – невесело спросил Умари. – Сам подумай, Феодар, зачем?

– А… а… почему тогда ты тут?..

Феодар был так изумлён, что заговорил, запинаясь.

– Твой отец похитил мою жену, королеву, и моего маленького сына – ему поручила сделать это одна влиятельная особа. Я думал, что они – здесь, на острове, потому и приплыл сюда. Но тут их нет, а твой отец собрался выдать меня этой влиятельной особе. Но я должен найти королеву и сына и отомстить тому, кто приказал их похитить. Поэтому я хочу сбежать с острова – с тобой, на твоём ялике. Если твой отец узнает, что ты помог мне бежать, он будет очень, очень недоволен. Мне показалось невозможным не рассказать тебе этого, чтобы ты знал, на что идёшь.

– Неужели ты и правда муж королевы?

Похоже было, что из всего, сказанного Умари, Феодар понял только это. Он забросал Умари вопросами:

– А почему ты не король, если муж королевы?

Консорт, как мог, объяснил.

– Так ты – принц?

– Ну да, титул такой.

– Так я должен обращаться к тебе «Ваше Высочество»!

– Ах, оставь, Бога ради.

– А я обращаюсь на «ты»… Но у нас, на острове, все на «ты». Так принято, и к отцу тоже все на «ты»…

– Феодар, это всё пустяки. Ты услышал, что я сказал тебе?

– Я должен помочь тебе бежать. Конечно! Отец что, украл саму королеву?! Во даёт! И не говорит, где она?! Хочешь, я спрошу у него?

– Похоже, что он и правда этого не знает, – вздохнул Умари.

– А она очень красивая? Королева?

– Необыкновенно красивая.

– А ты… ты познакомишь меня с ней, когда мы её найдем? – робко спросил Феодар. Бедняга, который, кроме матери и её развратной служанки, не видел за свою жизнь ни одной женщины, начитавшись книг из отцовской, награбленной на судах библиотеки, высшим счастьем почитал не то, что познакомиться, а даже просто увидеть настоящую королеву…

– Непременно, – сказал Умари и встал на ноги. – Идём. Не стоит дожидаться, когда вернётся твой отец.

Он понял, что известие о том, что его новый друг – муж королевы, затмило для Феодара все опасности, которым тот подвергался, помогая консорту бежать от отца.

… – А как тебя угораздило жениться на королеве?

«Угораздило…», – улыбнулся консорт про себя.

Объяснить это в двух словах оказалось невозможно. Но путь был длинен, и Умари поведал любопытному спутнику всю историю с самого начала, с крепости Ашкерот…

Он так давно не видел Ильчиэллу и сына, так давно не слышал обращения «Ваше Высочество», так давно не жил – не то, что в условиях роскоши, а просто в обычных, человеческих условиях, – что сам уже почти не верил в то, что женат на королеве Вэтландии, что его сын – наследник престола… Рассказ помог ему поверить в то, что всё это – правда… Но где же они – Ильчи и его малыш? Где?!..

Часть третья

Глава 14

Четвёртого октября Блэйк вернулся из Департамента около десяти вечера. Стемнело, ветер шумел в ветвях деревьев, Блэйк вылез из экипажа, кликнул конюха и прошёл в дом. Лицо встречавшей его в дверях, вместе с горничной, жены было взволновано.

– У тебя посетитель, – проговорила она каким-то неопределённым тоном…

В полутёмной гостиной, за большим столом, у чашки с кофе, сидел бородатый человек в дорожном плаще. Капюшон плаща был откинут. Сидящий взглянул на Блэйка, и тот вздрогнул. С муторным чувством стыда и страха глава Департамента охраны узнал в госте того, кого уже никогда не ожидал увидеть…

Человек в плаще вглядывался Блэйку в лицо – сурово, но без гнева или упрёка. Блэйк медленно прошёл в гостиную и стоял напротив гостя, не зная, что ему следует сделать или сказать.

– Умари, – выдохнул он, наконец, – я уж и не чаял встретиться с тобой…

– Здорово, старина, – сказал Умари, встал и протянул руку. Бывшие напарники обнялись.

… – Ты уверен? – спросил Блэйк.

Они сидели в полутёмной гостиной, друг напротив друга. Блэйк изучал консорта взглядом. Заметил, что седых волос у того стало больше, и жесткие складки у губ углубились. Но серые глаза смотрели твёрдо и спокойно.

– Уверен, – кивнул Умари. – Взрыв был фикцией. Вульфайз признался, что похитил их… Неужели, – спросил он, пристально глядя в лицо бывшему напарнику, – эта простая мысль ни разу не пришла тебе в голову?

– Нет, – сказал Блэйк, не отводя взгляда. – Вернее… Вначале меня насторожило то, что тел не нашли, но когда я увидел то, что осталось от купальни… Я не могу взять в толк, зачем тому, кто это сделал, было устраивать спектакль с похищением?

– По-моему, ответ таков: тот, кто освободил для Роана трон, сомневался в его надежности. Он сохранил королеве жизнь на всякий случай, чтобы было, чем припугнуть этого мерзавца. Представь, Роана укусила муха противоречия, и он говорит своему хозяину: «Я – король Вэтландии, и поступаю, как считаю нужным!» Если королева жива, герцогу есть, чем его урезонить…

– Но где же столько времени можно держать женщину с маленьким ребенком, так, чтобы никто не заподозрил, что это – королева Вэтландии?

– Сперва я думал, что они у пиратов, на острове Акулы. Но их капитан сам не знает, где спрятана похищенная ими королева. У меня есть несколько версий. Горы Люберии. Никому не известный остров в океане. Наконец, допускаю мысль, что герцог держит их где-то недалеко от себя…

– Да, – сказал Блэйк, – территория поиска получается весьма размытой…

– Поэтому я… Впрочем, позже об этом. Прежде скажи мне, – попросил Умари, – как пираты добрались до секретной схемы расположения охраны? Ты писал, что подозреваешь Нильца в шпионаже. Опасения твои подтвердились? Он похитил схему?

– Схема была на месте, никуда не делась… – сказал Блэйк и почему-то отвёл взгляд. – Нильц в тот день скрылся бесследно, больше никто его не видел. Возможно, он скопировал её…

Умари хмурился. Нильц казался очень симпатичным парнишкой.

– А что с Тэном, Гриндеем и с остальными, кто был в Летнем дворце?

– Ничего, – просто сказал Блэйк. – Они сидят себе в тюрьме, ведётся расследование… Нету улик, никаких доказательств их причастности… Король пока не позволяет дать им свободу, но я потихоньку убеждаю его это сделать…

Он помолчал, потом понуро проговорил:

– Умари, прости, что я согласился играть главную роль в этом балагане…

– В чём-то могу тебя понять, – с потемневшим лицом отозвался консорт. – Семья, дети, положение… Поговорим лучше о другом. Блэйк, мне нужна твоя помощь. Только герцогу Ч* и Роану известно, где находится королева. Добраться до герцога сложно. Я хочу узнать это от Роана.

– Каким же образом? – настороженно спросил Блэйк. Умари заметил, что привёл бывшего напарника в смятение, и на лице консорта появилась недобрая усмешка.

– Блэйк, – сказал он, стараясь быть убедительным, – прошу тебя, пойми: королева Вэтландии и наследник престола живы! Живы! Роан – самозванец, он – государственный преступник! Блэйк, послушай, я обещаю сохранить тебе и эту должность, и жалование, если ты поможешь мне!

Глава Департамента вздрогнул.

– Умари, не об этом же речь! – с отчаянием воскликнул он. – Ты… ты имеешь полное право думать обо мне так плохо, но я… Я сгораю со стыда, когда слышу тебя!

– Ну хорошо, хорошо, – консорт сделал рукой жест перед лицом, словно прогоняя муху или наваждение.

– У меня не было, пойми, Умари, просто не было выбора. Ведь наш Департамент охраняет корону. Я считал Роана законным правителем, не сомневался, что Её Величество и принц погибли. Я и тебя считал покойником. Роан так уверенно навязывал мне мысль, что именно ты виновен во всём… Я рассудил: будь ты жив, он бы не посмел.

От этих слов Умари гневно прищурился, и Блэйк быстро продолжил:

– Я подумал: ну что я могу сделать против законного короля? Я откажусь отрабатывать эту дикую версию – уйду в отставку, – если вообще останусь на свободе, – а он найдет другого, не столь несговорчивого; но ведь это – борьба с ветряными…

– Хорошо, хорошо, – смягчился консорт.

– Никогда, поверь, у меня и в мыслях не было завидовать тебе или претендовать на твой пост, тем более, такой ценой…

– Блэйк, умоляю, довольно, – перебил консорт. – Не будем об этом. Я верю, что это так. И понимаю тебя. Отчасти… Вернёмся к делу. Ты – Глава Департамента охраны, этот комар в твоих руках. Помоги мне добраться до него! Его нужно вытащить из королевской постели, отвести в подвал и вытрясти из него правду!

– Ты с ума сошёл? – вяло поинтересовался Блэйк.

Умари отрицательно покачал головой.

– Повторяю: этот комар, это жалкое существо, – полностью в твоих руках. Он будет казнен сразу же, как только на трон вернётся королева. Блэйк, чего ты боишься?! Что такое Роан? Король?! Как бы не так! Отдай мне эту тварь – я вытрясу из неё душу, и восстановлю законную власть в стране!

– А что, если королевы и наследника уже нет в живых?

– Они живы. И будут живы до коронации Роана. И она не должна состояться!

Блэйк с сомнением покачал головой:

– Умари, ты точно сошёл с ума. Ты толкаешь меня на преступление: хочешь, чтобы я стал во главе государственного переворота…

– Да как ты не можешь понять: переворот случился два месяца назад! – воскликнул Умари. – При живой королеве на трон посадили ставленника герцога! У этого мерзавца была одна задача: сидеть, сложа руки. И он сидел! – а тем временем герцог захватил больше половины острова. Ему осталось женить эту пешку на Энель – и наша страна у него в руках! Тогда Вэтландии – конец. Будет единое государство: остров Хаатро станет островом Ч*. Вот к чему всё идёт!

Блэйк колебался. Наконец он нахмурился и промолвил:

– Ну хорошо. Это может очень плохо кончиться, но ради тебя я готов рискнуть. Скажи, как ты предполагаешь осуществить это?

План консорта был таков: существовало место, куда Роан ездил один, без свиты, только в сопровождении охраны. Это был Розовый дворец. Если захватить его по дороге туда, никто из придворных ни о чём не узнает…

– А если Роан откажется говорить?

– Откажется?! – переспросил Умари, и посмотрел на Блэйка таким взглядом, что глава Департамента посочувствовал Роану.

– Ох, если бы ты знал, Умари, как мне всё это не нравится… Неужели, нельзя обойтись без столь радикальных мер?

– Поплавай ты с моё на галере, такие меры вовсе не казались бы тебе радикальными, – возразил Умари. – Но, собственно, его достаточно хорошенько напугать. Он всё выложит очень быстро.

– А что будет с ним потом?

– С Роаном? После того, как он признается, что королева жива? Он будет заключен в тюрьму – туда, где ему и место.

– Ну хорошо, – сказал Блэйк. – Хорошо. Я готов тебе помочь… Я буду рад возвращению на трон Её Величества, – добавил он, подумав.

Консорт облегчённо улыбнулся.

– Когда он собирается в Розовый дворец?

– Кажется, завтра…

– Ну, вот и отлично, – консорт поднялся с места. – Завтра мы от него всё узнаем.

– Может, переночуешь у меня? – предложил Блэйк.

– Нет, нет. Я остановлюсь у сестры. Кстати! Ведь там, у госпожи Ави, наверняка засада?

– Ну что ты? – Блэйк покачал головой. – Какая же засада? На кого?.. – он развёл руками и тяжко вздохнул.

Консорт усмехнулся и похлопал его по плечу:

– Рад был видеть тебя, старина…

…Эниа и маленький Умари страшно обрадовались, узнав в обросшем бородой госте своего пропавшего дядю. Наоми долго плакала брату в плечо. Каждый день, вот уже два месяца кряду, оставив мальчиков госпоже Ави, она ходила на свидания в тюрьму, к мужу… Из-за ареста Тэна деньги в семье потихоньку заканчивались, и платить за квартиру уже было нечем. Хотя госпожа Ави и уверяла, что подождёт ровно столько, сколько нужно, Наоми уже подумывала устраиваться на работу – прачкой или посудомойкой, – и подыскивать жильё подешевле…

На следующий день, утром, Блэйк заехал за бывшим напарником на улицу Виктории, и вдвоём, в крытом экипаже, они направились к зданию Департамента. Когда карета проезжала мимо дворца, Умари напряжённо глядел в окно, на королевский парк за узорчатой решёткой.

– А лебедя куда дели? – спросил он хмуро.

– Роан распорядился перенести его ближе ко дворцу, он обожает этот фонтан, – отозвался Блэйк.

– А кто акации постриг?

– Король поменял всех садовников, теперь у него какие-то великие мастера садово-паркового искусства…

Умари скривился, стиснул зубы и молчал до самого Департамента.

… – Оставлю тебя на минуту, – сказал ему Блэйк, когда оба пришли в кабинет.

Напарник вышел, Умари огляделся с ностальгическим чувством: когда-то и он работал здесь… Блэйк вернулся не один, с ним было двое стражников. И вдруг что-то ошпарило консорта изнутри: в опущенной руке одного из стражей он увидел пару наручников. Умари разом очнулся… но сделать уже ничего не успел. Блэйк выхватил шпагу из ножен и, направив на консорта, объявил:

– Господин Умари, вы арестованы. Вы обвиняетесь в убийстве королевы Вэтландии и наследника престола!

– Что ж ты делаешь?!.. – с искажённым лицом пробормотал консорт напарнику, когда покорный стражник замыкал на запястьях бывшего галерного гребца железные браслеты.

– Извини, – вяло бросил Блэйк, – я не мог поступить иначе.

– Отпусти меня, проклятое чудовище, отпусти! – сквозь зубы потребовал консорт.

– Уведите его, – со вздохом приказал стражникам Блэйк.

Глава 15

– Ну вот! Я так и знал! – Фарли швырнул утреннюю газету на пол.

– Ты чего? – спросил удивлённый Феодар, сидевший за роялем в его номере и пытавшийся неловкими пальцами сыграть простую мелодию «Кошачьего вальса». Оказавшись во Фрилэнде и услышав виртуозную игру Фарли, сын капитана пиратов тут же позабыл о своём желании стать художником, часами не отходил от музыканта, который, в разлуке с любимым органом, вернулся к привычному роялю, просил повторить ту или иную понравившуюся композицию, и сам пытался освоить доселе не виданный им инструмент.

– Он арестован!! Ведь предупреждал же я его! – Фарли взволнованно вскочил и принялся быстро ходить туда-сюда по комнате.

– Кто? – спросил Феодар. – Умари?! Кто посмел арестовать его?!

– Его бывший напарник.

Глаза мальчика блеснули:

– Немедленно едем туда и убьём этого гада!

Феодар уже хотел было схватить кортик, но Фарли остановил:

– Феодар, этого гада нельзя вот так просто взять и убить.

– Почему?! – гневно спросил мальчишка.

– Дружище, – мрачно отозвался Фарли, – поверь мне на слово: если бы этого гада можно было убить, Умари сам бы это сделал… Иди лучше, Олеану позови…

Певица, в утреннем голубом платье, вбежала в номер.

– Его Высочество арестован? – воскликнула она с искренним отчаянием. – Что же теперь будет, Фарли?! Что нам теперь делать?!

– Закажи пару коктейлей с лаймом для нас с тобой, – решительно велел ей молочный брат Ильчиэллы, – и для Феодара – с ромом…

– А может мне – просто ром? – робко вмешался Феодар.

– …Два коктейля с лаймом и ром для Феодара. И будем думать, что делать…

Было, о чём подумать. Гастроли во Фрилэнде закончились, и Олеану ожидал оперный театр «Каскад» в Коразоне. А коронация Роана приближалась. Коротко это означало, что Умари конец. В газетах писали, что казнь консорта, виновного в убийстве супруги-королевы, собираются приурочить к коронации. Но мало того, вскоре Ильчиэллу и малыша могли убить на самом деле. Когда Роан женится на Энель, Вэтландия окажется у герцога в руках, и на время оставленные в живых королева с сыном станут не нужны… Поэтому Фарли никак не мог ехать в Коразон с Олеаной. Он обещал консорту, что если затея воззвать к помощи Блэйка потерпит фиаско, Фарли найдет Мэлиота и Ланса и всё им расскажет. Для этого молочному брату Ильчиэллы нужно было ехать в Лавэнну – крайне осторожно, чтобы не разделить участь Умари. Феодар вызвался ехать с ним. Начались сборы в дорогу.

Из гримёрной Фрилэнд-опера доставили цветы и подарки Олеаны, накопившиеся там за время гастролей. Феодар очумел от вороха цветов, которые, на двух телегах, подвезли к «Эвридике».

– Что ты с ними сделаешь? – изумлённо спросил он Олеану.

– Я их обычно цветочницам отдаю перед отъездом, – с виноватой улыбкой призналась Олеана. – Что же им пропадать?..

Корзины с подарками несли и несли в её номер.

– А это всё куда? – спросил Феодар.

– Надо Марии сказать, чтобы разобрала, – пробормотала Олеана. – Что-то раздать нуждающимся; что-то продать, а деньги пожертвовать…

– Погоди, давай хоть посмотрим, что там, – попросил любопытный Феодар, поражённый количеством привезённых даров.

– Ну давай, – согласилась Олеана. Ей была привычна и почти безразлична эта груда подарков, но она понимала изумление и интерес Феодара. Сын капитана пиратов был всего четырьмя годами старше Симора, и Олеана относилась к нему, как к младшему братишке.

Фарли сидел в её апартаментах и принимал вносимые дары. Феодар подбежал к столу, на который всё было свалено, и стал рассматривать корзинки и ларчики.

– Ух ты! Смотри, тут книжка со стихами! Что это – тебе? А это что?.. Ой, тигренок плюшевый… Огромный какой! И два медведя… И птица тут, из дерева. Вот ещё одна. Фарфоровая… А это что? Ой, чёртик в коробочке!

Феодар увлечённо разбирал груду подарков, и Олеана с улыбкой присоединилась. Листы со стихами в её честь, какие-то веночки, искусственные розы, марципановые розы, шоколадные игрушки, конфеты, конфеты…

– Можно?

– Да, бери, конечно!

Феодар снял пёструю обёртку с огромного шоколадного клоуна и откусил ему голову.

– Ой, у него ром внутри!

– О, как тебе повезло. Нет, это, вроде, ликёр…

– Фарли, хочешь кусочек клоуна?

– Нет, – сказал сидевший на спинке кровати Олеаны Фарли, – мне вон того оленя лучше дайте, – он показал на изящно сделанную из марципанов фигурку оленя. – Люблю оленей.

Феодар протянул ему оленя, попутно отломив тому рог и тоже засунув в рот, и продолжил разбор подарков:

– Ах, какой ларец. Тут бумажка…

– Что за бумажка? Ах, визитка…

– «С любовью, преданный Рудер». Это ещё кто?

– А, это меценат тут есть такой…

– Что такое «меценат»?

– Ну, покровитель искусств, что ли. Очень богатый. Он всё обещает купить второй орган, чтобы Фарли выступал во Фрилэнде… Что он там прислал?

– Да тут драгоценности какие-то… Терпеть не могу драгоценности, и мама не любила – отец её задаривал, а она твердила, что видит, как он снимает их с убитых… Батюшки, какое колье. Олеана, если ты наденешь его, у тебя голова отвалится. А вот это красивый перстень. Что ты так смотришь на него? Олеана?.. Да что с тобой, Олеана?!

– Фарли, – сдавленно прошептала певица. – Фарли!..

В тот, первый, визит в королевский дворец, когда, освобожденная Фарли из тюрьмы, вырванная им из лап показавшегося ей ужасным Умари, Олеана пела для королевы баркаролу, вот этот самый перстень был на пальце Её Величества, – Олеана, склонившись над её рукой, запомнила цветок с сердцевинкой из рубина и лепестками из алмазов…

Фарли, затаив дыхание, взял из рук певицы королевский перстень, положил на ладонь и долго глядел на него, не шевелясь, словно тот был стрекозой, готовой в любую минуту улететь. Олеана, в немом изумлении, то вглядывалась в лицо приятелю, то переводила взгляд на перстень. Феодар, понявший, что случилось нечто из ряда вон выходящее, тоже замолчал, уселся на стул и ожидал, что же будет дальше. Наконец Фарли прошептал:

– Эх, как не вовремя Умари загремел за решётку!..

– Фарли, – тихонько спросила певица, – как ты думаешь, что это значит?..

– Это значит, – бодро отозвался Фарли, – что я обязан срочно нанести господину Рудеру благодарственный визит!