Текст книги "Шалунья"

Глава 9

Кит неторопливо шла по рынку Ковент-Гарден между лотками с фруктами и овощами и на ходу чистила персик. На рынок она попала после того, как, прогуливаясь по Бонд-стрит в надежде встретить Хэншоу или Тадеуса Нэринга, вдруг увидела виконта Девлина. Он был настолько чем-то поглощен, что не заметил ее, хотя она его и окликнула, и Кит тотчас же решила пойти за ним. Может быть, ей удастся узнать, что его так заинтересовало? Это лучше, чем возвращаться в Кейл-Хаус, и лучше, чем думать, что там происходит в ее отсутствие.

Девлин находился от нее всего в нескольких шагах. Он стоял рядом с какой-то особой с накрашенными губами, в дешевом платье с непомерно глубоким вырезом, из которого выпирали пухлые груди, и откровенно с ней заигрывал. Кит никогда бы не подумала, что он якшается с девицами легкого поведения. Впрочем, на эту тему они никогда не разговаривали. Насколько Кит могла судить, Огастес был чем-то встревожен, чего прежде за ним не наблюдалось.

Внезапно Девлин повернул голову в ее сторону, и Кит проворно юркнула за стоявшую рядом тележку. Медленно сосчитав до десяти, она вышла из своего укрытия и направилась к лотку торговца хлебом. По пути обернулась: виконт исчез. Женщина, однако, осталась. Раздраженно нахмурившись, Кит подошла к несостоявшейся подружке виконта.

– К тебе только что подходил мой друг. Случайно не знаешь, куда он делся? – спросила она.

– А зачем тебе он? Может, я на что сгожусь? – нагло проговорила девица и ткнула пальцем в пуговицу на жилете Кит.

– А может, тебе это на что сгодится? – подхватила Кит, вертя в руке монетку в четыре пенса.

Взяв ее, девица внимательно ее осмотрела и сунула за пазуху.

– А какой он, твой друг? – спросила она.

– Высокий такой, с бледным лицом, светлыми волосами. Часто кашляет. – Кит чуть было не прибавила «красивый», но вовремя спохватилась. Такое определение могла дать только женщина. Да, с Алексом она совсем расслабилась. Так недалеко и до беды.

– Ах этот! – Проститутка сердито нахмурилась. – У него для меня времени не нашлось. Отправился куда-то со своими благородными дружками. Вон туда. – И она ткнула пальцем себе за спину.

Кит бросила взгляд в ту сторону: ни души. И хотя ей очень любопытно было узнать, куда отправился Девлин, она прекрасно понимала, что бродить одной по такому пустынному месту не стоит. Она поблагодарила женщину, сунула ей еще одну монетку и, отойдя в сторонку, приготовилась ждать.

Граф Эвертон пребывал не в самом лучшем настроении, и с каждым часом оно становилось все хуже и хуже. В половине первого он уже закончил встречу со своим деловым партнером. К пяти часам дня купил две сеноворошилки и написал письмо управляющему, в котором сообщал о том, что цены на ячмень на лондонском рынке растут и что он желает засеять двадцать акров земли не овсом, а ячменем. В шесть, устав от ожидания, поехал в «Буддлс» ужинать.

Редж с Фрэнсисом отправились ужинать к Барбаре. Они и Алекса уговаривали составить им компанию, однако тот наотрез отказался. Он был настолько зол на свою любовницу, что не только не собирался ходить перед ней на задних лапках и расточать ей комплименты, но, будь его воля, с удовольствием придушил бы ее. Так что он договорился встретиться с друзьями на балу у Уортингтонов, а сам вернулся домой переодеться, где и узнал от Уэнтона, что мистер Райли до сих пор не вернулся.

– Черт побери! – пробормотал Алекс, хлопнув себя по ноге перчаткой.

Ковент-Гарден – не самое лучшее место для вечерних прогулок, если, конечно, Кит отправилась туда, а не в какую-нибудь таверну на встречу со своим французским единомышленником, чтобы выложить ему все секреты, которые узнала от него. Он искренне надеялся, что она пошла в какой-нибудь клуб и теперь наслаждается дорогими ликерами, расплачиваться за которые предоставит ему, и шутки ради обыгрывает какого-нибудь простофилю в карты. Что ж, против этого он ничуть не возражает. До одиннадцати Алекс ждал, чувствуя, что зря теряет время, и периодически ругаясь. Наконец терпение его иссякло.

– Уэнтон, – обратился он к дворецкому, спускаясь с лестницы. – Я еду к Уортингтонам.

Антуан шел следом за своим хозяином, на ходу поправляя ему парадный сюртук.

– Очень хорошо, милорд.

– Если мой кузен вернется, скажите ему, где я нахожусь. Если он пожелает присоединиться ко мне, передайте, что я настоятельно рекомендую ему одеться поскромнее. Уортингтон – известный скряга, и не стоит лишний раз действовать ему на нервы… А ты, Антуан, пожалуйста, помоги Киту одеться, – попросил Алекс камердинера.

– Будет исполнено, милорд, – ответил тот.

– Спасибо, Антуан.

Черт бы побрал эту девицу! Ведь приказал же ей никуда одной не выходить – так нет, все норовит сделать по-своему! Теперь, если она не объявится до конца вечера, придется отправляться на ее поиски, раздраженно подумал Алекс. Внезапно ему пришло в голову, что он и сам не знает, почему так беспокоится: не потому ли, что позволил французской шпионке, этой упрямой молодой особе, к которой успел прикипеть душой, разгуливать одной по Лондону?

Уэнтон подал ему пальто, однако Алекс так задумался, что не заметил этого.

– Милорд? – подал голос дворецкий, устав ждать.

– Ах да. Ну ладно, я пошел, – спохватился Алекс. Надев пальто, он вышел в темноту.

На бал он опоздал, но не очень-то огорчился, учитывая, насколько скучным обещало быть это мероприятие. Леди Кэролайн и герцогиня Ферт приехали вскоре после него, и Кэролайн тотчас же справилась о здоровье его кузена. Слава Богу, Мартин Брентли, герцог Ферт, редко посещал балы и званые вечера во время лондонского сезона. Если при виде его дочери Кит вывернуло наизнанку, то, столкнись она с ним нос к носу, ее реакцию трудно было даже предугадать. Алекс очень надеялся, что герцог остался в Уилтшире: жизнь его и без Ферта основательно запуталась.

Заметив Хэншоу, Алекс подошел к нему.

– Добрый вечер, Алекс, – кивнул барон, протягивая ему бокал с бренди. – Есть какие-нибудь новости?

Алекс покачал головой.

– Я послал Ханта в Дувр, а Джеймса на север. Через несколько дней должен получить от них известия. Не думаю, что тысячу мушкетов так легко спрятать.

– Даже если это так, наш славный предводитель наверняка придет в бешенство.

Алекс нахмурился. Только этого ему не хватало. Похоже, его сложности только начинаются.

– Ты написал ему?

Редж вопросительно вскинул брови.

– А ты разве нет?

– Я считаю, что гораздо лучше написать ему о том, что мы нашли ящики с оружием, чем о том, что ищем, – холодно заметил Алекс.

Барон поморщился.

– Совершенно верно. У меня нет никакого желания его сейчас злить.

– У меня тоже! – с жаром заметил Алекс и в этот момент увидел, что к ним спускается Фрэнсис Хеннинг.

Незаметно подмигнув Реджу – мол, разговор окончен, – он повернулся к Фрэнсису.

– Что это за побрякушку ты нацепил? – поинтересовался он, заметив на его руке кольцо. – И у кого ты его украл?

Фрэнсис рассмеялся.

– Я выиграл его у Линдли. Он сказал, что его только что привезли на корабле из Индии.

– И в каком качестве они его использовали? В качестве балласта? – спросил Редж и, наклонившись, принялся внимательно разглядывать крупный темно-красный камень.

– Да ты что! Ему же цены нет! – возмущенно воскликнул Фрэнсис.

– Стекляшка. Держу пари, – заметил Хэншоу.

Нахмурившись, Фрэнсис снова протянул руку Алексу.

– А ты как думаешь, Эвертон?

– Прости, Фрэнсис, но точно так же, – ухмыльнулся Алекс. В этот момент взгляд его упал на дверь, и он раздраженно поджал губы: лакей объявил о прибытии Барбары Синклер, а через секунду его бывшая пассия вплыла в зал. Нужно поскорее к ней подойти, решил Алекс, пока не пришла Кит. – Прошу меня простить, джентльмены, – проговорил он и направился к Барбаре.

– Добрый вечер, Эвертон, – поздоровалась Барбара и грациозно присела в реверансе, однако глаза ее смотрели настороженно.

Чего не сделаешь ради Кит, подумал Алекс. Даже заставишь себя быть любезным с леди Синклер.

– Добрый вечер, Барбара, – ответил он и приложился к ее ручке. – Могу я пригласить тебя на вальс?

– Ну конечно, – любезно согласилась она. И они направились к центру зала. – Что-то я не вижу твоего кузена, – заметила Барбара после минутной паузы. – Я так надеялась, что он сегодня будет здесь.

– Не выводи меня из терпения, – прошептал Алекс, мило улыбаясь. – Подумай о себе.

– Хорошо, – прошептала Барбара в ответ. – Так мы будем танцевать?

– Ну разумеется, – согласился Алекс.

Когда на следующее утро в половине девятого Кит вернулась в Кейл-Хаус, Уэнтон сообщил ей, что его светлость пришел домой совсем недавно и сейчас завтракает в столовой.

– Он хотел меня видеть? – обеспокоенно спросила Кит, снимая пальто и мечтая только об одном: о теплой постели.

– Он ничего не говорил, мистер Райли.

– Вот как! – бросила Кит.

Она тоже не знала, хочется ей его видеть или нет. Вчера утром он захлопнул дверь прямо перед ее носом, а ночь, по всей видимости, провел в объятиях своей любовницы. И похоже, все его близкие знакомые ведут яростную борьбу с Наполеоном: кто занимаясь контрабандой, кто выполняя какое-то правительственное поручение. Взять хотя бы Огастеса Девлина. Почему этот больной чахоткой человек встречался где-то после полуночи в Ковент-Гардене с какими-то подозрительными личностями, Кит так и не узнала, хотя догадаться было несложно. А вот почему он вошел в свой собственный дом не через парадный вход, а через черный, словно не хотел, чтобы его слуги знали, во сколько он вернулся в Девлин-Хаус, этого она так и не поняла. Впрочем, она тоже попыталась бы проскользнуть в Кейл-Хаус незамеченной, если бы возвращалась домой так поздно. Но она заснула у кирпичной стены, поджидая, когда Девлин снова выйдет из дома.

Кит направилась к лестнице, но у двери столовой остановилась. Осталось всего шесть дней. Если она даст Алексу понять, что она его подозревает, совершенно ясно, что произойдет. Ни в коем случае нельзя этого допустить. Хотя простить его за грубость она тоже не могла, и сейчас она ему это покажет. Раздраженно вздохнув, Кит открыла дверь.

Эвертон сидел на своем обычном месте: в торце стола спиной к окну. Бросив на Кит взгляд поверх утренней газеты, он поднес к губам чашку и сказал:

– Доброе утро! – После чего возобновил чтение.

– Доброе утро, – буркнула Кит в ответ и опустилась на стул, стоявший у другого конца стола, надеясь, что от Алекса не укроется ее недовольный тон. Лакей налил ей чаю, другой принес тарелку с фруктами и тостами. Как только все было поставлено на стол, Эвертон махнул рукой, и слуги тотчас же вышли за дверь.

– В соответствии с этикетом, – раздался секунду спустя из-за газеты тихий голос, – на этот стул положено садиться хозяйке дома.

– Наверное, чтобы она находилась как можно дальше от мужа, – хмыкнула Кит. Мог бы извиниться за вчерашнее, а не делдть вид, будто ничего не произошло. – Дурацкий английский обычай.

На секунду чашка графа исчезла за газетой и появилась вновь.

– Ну, поскольку мы с тобой сегодня откровенны, могу я спросить, где тебя носило со вчерашнего утра?

– Не твое собачье дело! – ответила Кит газете.

Повисла короткая пауза, в течение которой сердце Кит забилось с такой силой, что казалось, выскочит из груди. Наконец газета опустилась и сложилась вдвое.

– И в самом деле, – прошептал Алекс и, подавшись вперед, пододвинул Кит газету. – А вот это ты видела?

Заголовок гласил: «Наполеон собирает своих сторонников». Под заголовком располагался рисунок, на котором художник изобразил Бонапарта, разговаривающего со своими советниками в Париже. Кит перевела взгляд на Эвертона.

Тот внимательно смотрел на нее, явно размышляя о том, почему у нее под глазами черные круги, а галстук висит на шее, как веревка. Алекс тоже выглядел так, словно этой ночью мало спал.

Она пододвинула газету обратно к Алексу, но тот на нее даже не взглянул.

– Меня это не удивляет, – заметила она. – Я и не предполагала, что он снова отправится в Россию.

– Меня это тоже не удивляет, – согласился Алекс. – Просто я подумал: какие у твоего отца дальнейшие планы?

Кит непроизвольно вздрогнула и попыталась скрыть это, потянувшись к тарелке с фруктами, стоявшей посередине стола.

– У моего отца?

– Да, – ответил Алекс. – Я должен был в течение двух недель заботиться о твоей безопасности, после чего об этом должен позаботиться он. Герцог Веллингтон направляется на север Франции. В Париже не стало спокойнее, да и в армию такого парня, как ты, по-прежнему могут призвать.

Кит пожала плечами. Если он все еще озабочен ее безопасностью, значит, ему не известно, зачем она приехала в Лондон. А если это так, то не стоит выводить его из себя. На секунду Кит отвела взгляд в сторону. Она никак не могла разобраться в своих чувствах. Вроде бы она должна помогать отцу, но это означает, что она будет действовать против Алекса. А это было просто невыносимо, хотя она и была почти уверена, что Алекс работает против ее отца, и она должна была бы его за это ненавидеть.

– Уверена, он что-нибудь придумает.

– Ну естественно. Он на выдумки горазд.

– А ты откуда знаешь? – подозрительно спросила Кит.

– Доказательство тому сидит сейчас передо мной, – ответил Алекс. – Не многие отцы догадались бы нарядить своих дочерей в мужскую одежду в целях их безопасности. – Он встал и пересел на стул поближе к ней. – И теперь, в свете вышеизложенного, позволь еще раз спросить тебя: где ты была прошлой ночью? – Медленно протянув руку, он коснулся пальцев Кит, сжимавших чашку. – И если ты мне опять не ответишь, я буду вынужден запереть тебя в твоей комнате, чтобы до приезда твоего отца ты была в безопасности.

Голос Алекса был тихим, однако взгляд – стальным. И Кит поняла: он непременно это сделает.

– Ты не сможешь силой заставить меня сидеть дома! – выкрикнула Кит, выдергивая руку.

– Смогу.

Кит взглянула на него и поняла: он подозревает ее точно так же, как и она его. Они зашли в тупик, и нужно что-то делать, чтобы из него выйти.

– Хорошо, я скажу тебе, где была, – медленно проговорила она, стараясь, чтобы голос ее не дрожал. – Если ты расскажешь мне, где был ты.

Внимательно взглянув на нее, Эвертон кивнул.

– Сначала я был на балу у Уортингтонов, а потом проводил Барбару Синклер домой. – Кит открыла было рот, однако Алекс, не дав ей и слова сказать, продолжал: – Мы играли в пикет до трех утра, после чего я от нее ушел и отправился тебя искать. Так что прошу тебя, не говори мне, что ты была в одном из клубов.

– Ты играл в пикет? – повторила Кит, для которой это известие было куда важнее того, что вся ее тщательно продуманная легенда медленно рассыпалась в прах.

– Мы играли в пикет, – заверил ее Алекс. – И я дал ей выиграть. Что оказалось довольно трудно, поскольку играет она отвратительно. В отличие от тебя.

– И это все? – скептически спросила Кит.

– Да.

– Такой великосветский повеса, как ты, ограничился только этим? – дерзко спросила Кит, всем сердцем желая ему поверить. – Почему?

Несколько секунд Алекс смотрел в сторону и, видимо решившись, взглянул Кит прямо в глаза.

– Потому что Барбара Синклер – неважная замена, – спокойно проговорил он.

– Замена чему? – спросила Кит, чувствуя, как исступленно колотится ее сердце.

– Не чему, а кому. Тебе, моя дорогая.

Судорожно сглотнув, Кит набрала побольше воздуха и начала:

– Ты поклялся выполнить долг…

– Я это прекрасно знаю, большое спасибо за напоминание, – перебил ее Алекс, и в голосе его прозвучала боль. Он снова коснулся ее пальцев. – Однако это не имеет ничего общего с моими… чувствами к тебе.

– С чувствами? – с любопытством переспросила Кит.

Улыбнувшись, Алекс кивнул.

– Рассказать о них подробнее?

– Будь любезен. – Кит было очень интересно узнать, что он скажет, и, кроме того, он, похоже, совсем забыл, что хотел выяснить, где она провела сегодняшнюю ночь.

Алекс искоса взглянул на нее.

– Как бы мне получше выразиться, чтобы не оскорбить твоих нежных чувств? Все началось с твоей одежды.

– Тебе нравится моя одежда? – удивилась Кит.

– Я ее ненавижу.

– Прости меня, Эвертон, но ты же сам только что сказал…

– Подожди, подожди, – перебил он ее, вскинув руку. – Дай мне договорить. Даже самая скромная женская одежда сшита так, чтобы подчеркнуть женскую фигуру, – мечтательно произнес он. – Это делается специально для того, чтобы привлечь внимание мужчин. Ты же под своими батистовыми рубашками, жилетами, галстуками, парадными костюмами и панталонами абсолютно скрыта от меня. Единственные участки тела, доступные моему взору, – это шея и кисти рук. – Он вновь насмешливо взглянул на Кит. – И это меня чертовски раздражает, детка.

О Господи, так, значит, он ее хочет, догадалась Кит. Александр Кейл, граф Эвертон, желает ее, дочь простого контрабандиста! Уму непостижимо!

– Негодяй! – пробормотала она.

То, что он только что сказал, хотя и повергло Кит в смятение, однако позволило ответить на довольно каверзный вопрос, который пришел ей в голову прошлой ночью. До этого она была настолько занята добыванием доказательств того, что Алекс как раз и является тем самым противником, которого ишет отец, что как-то не задумывалась, как с ним поступить, если ее подозрения подтвердятся. Она прекрасно понимала, что подкупить Алекса не удастся. Остается разве что убить его. Хотя одна мысль об этом приводила Кит в отчаяние, другого выхода она не видела. Вплоть до настоящей минуты.

А сейчас она вдруг явственно поняла, что этот выход есть – нужно просто отвлечь Алекса. Не сказать, чтобы этот выход уж очень пришелся ей по душе, но он определенно лучше, чем убийство.

– Кит, – послышался голос Алекса, и она, погруженная в свои мысли, даже вздрогнула от неожиданности. Он сидел, облокотившись локтями о стол, и с интересом за ней наблюдал.

– Да? – ответила она, возвращаясь к действительности.

– О чем это ты так задумалась?

– Я… я просто подумала, что если бы отец узнал о твоей реакции на мой мужской костюм, он был бы поражен, – нашлась Кит.

– Вот как? – пробормотал Алекс. – Признаться, я ожидал от тебя более приятного ответа.

– Не понимаю, какого именно, – сдержанно ответила Кит.

– По крайней мере честного, – сказал Эвертон, не двигаясь.

– Если я правильно тебя поняла, ты хочешь, чтобы я сказала, какие чувства я к тебе испытываю? Но зачем? Разве это что-нибудь изменит?

– Даже если и нет, я все равно хочу знать, – поспешно ответил Алекс.

Не глядя на него, Кит выпалила:

– Раздражение – вот что я к тебе испытываю! – и вскочила.

Тоже вскочив, причем с таким проворством, какого трудно было ожидать от человека его роста и веса, Алекс бросился к двери и, добежав до нее первым, загородил Кит дорогу. Рука его скользнула в карман, и Кит проводила ее взглядом. Алекс медленно вытащил руку и поднял ее. Перед глазами Кит заплясал ключ.

– Об этом ты, надеюсь, не забыла?

– Ты шутишь! – воскликнула она, испытывая одновременно и волнение, и злость, и странное возбуждение.

– Нисколько.

– Негодяй! Осел! Тупица! – выкрикнула Кит по-французски.

– По-моему, по крайней мере одним из этих ругательств ты меня уже награждала, – ласково проговорил Алекс, хотя взгляд, которым он сверлил Кит, не предвещал ничего хорошего. – Советую тебе запомнить: у меня довольно хорошая память.

– У меня тоже.

– Вот и отлично. Значит, мне нет нужды повторять вопрос: где ты была прошлой ночью?

– Я тебя ненавижу!

– Не тот ответ, которого я ждал, но по крайней мере честный.

Кит не была в этом так уверена. Однако пока они с Алексом обменивались любезностями, у нее было время придумать, где она провела вечер, поскольку Алекс знал, что в «Уайте» ее не было.

– Я ходила в Ковент-Гарден, потом наняла экипаж до Дувра. Решила купить билет на корабль до Кале, но потом передумала. Побродила немного по Дувру и снова наняла экипаж, на сей раз до Лондона, – раздраженно бросила Кит и сложила руки на груди, моля Бога, чтобы Алекс ей поверил.

Он опустил ключ и с нежностью взглянул на Кит.

– А почему ты передумала?

– Не знаю. Сейчас я уже жалею, что это сделала.

Эвертон долго смотрел на нее и наконец сказал:

– Что ж, похоже, передо мной стоит проблема выбора.

– Это еще какая?

– Ты рассказала мне все, о чем я тебя просил, но я не могу допустить, чтобы ты сбежала в Париж, где бушует война, на неделю раньше оговоренного срока. Твой отец будет чрезвычайно недоволен, а я не выполню долга чести.

Вот черт! Неужели он собрался запереть ее на неделю?

– Надеюсь, ты не собираешься из-за этого посадить меня под замок?

– Поговорим об этом позже, – бросил Алекс, убирая ключ в карман. – А теперь доедай, и мы поедем к Джеральду и Айви.

– Я не хочу ехать к…

– Не заставляй меня повторять, Кит, – мрачно проговорил Алекс, и Кит догадалась, что задела его за живое. – Мне нужно туда поехать – значит, ты поедешь со мной. Если бы ты была женщиной, которая болталась где-то всю ночь, твоя репутация погибла бы безвозвратно.

Сказав это, Алекс вышел из комнаты и захлопнул за собой дверь.

– Я и есть женщина, – пробормотала Кит ему вслед.