Текст книги "Шалунья"

– Я была в другом платье, – пояснила Кит, весьма довольная похвалой, и поцеловала Алекса в подбородок.

Он надолго приник к ее губам; наконец оторвавшись от них, провел пальцем по ее нижней губе и заметил:

– Я знаю, но все равно ты сумела произвести на меня неизгладимое впечатление.

Сказав это, Алекс медленно приподнялся на локтях и отодвинулся от Кит в сторону, а когда она нахмурилась, недовольная этим, усмехнулся.

– Ах ты распутница, – шутливо прошептал он и, накрыв Кит одеялом – в комнате, несмотря на разожженный камин, было прохладно, – улегся рядом.

– Тебе нужна еще одна подушка, – заметила Кит, поворачиваясь к нему лицом. – Как вы с Барбарой Синклер обходились только одной?

– Мы здесь с Барбарой не были, – ответил Алекс.

Однако насчет подушки Кит права, мелькнула в голове мысль.

– А где вы были?

– Почему ты упорно пытаешься обсуждать со мной мою бывшую любовницу, в то время как у меня одно желание: лежать рядом с тобой и смотреть на тебя? – ответил Алекс вопросом на вопрос.

– Твою бывшую любовницу? – переспросила Кит. – Значит, я твоя настоящая любовница?

Алекс нахмурился, и по выражению его лица Кит поняла, что в данный момент ему не хочется об этом думать. По правде говоря, ей тоже не хотелось. Ведь сегодняшняя ночь может больше никогда не повториться.

– Трудно сказать, а вот что от тебя одно беспокойство, Кристин, вернее – Кит Райли Брентли, это уж точно.

Услышав последнее имя, Кит вспомнила о том, что ее беспокоило весь вечер.

– Ты знаком с герцогом Фертом, – заявила она и замерла, ожидая, осмелится ли он это отрицать.

– Да, – подтвердил Алекс и неловко поерзал, из чего Кит сделала вывод, что этот ответ дался ему не так уж легко. – Я никогда не говорил, что мы незнакомы.

– Это верно, – нехотя согласилась Кит. – Но я считала…

Алекс поцелуем остановил ее.

– Не сейчас, детка, – тихо прошептал он. – Поговорим об этом потом.

Кит пристально взглянула на него: в его глазах уже бушевало пламя желания.

– Не сейчас, – согласилась она.

Наклонившись, Алекс снова поцеловал ее, после чего, обхватив за талию, привлек к себе.

– Вот и отлично.

Почувствовав, что он готов к новым подвигам, Кристин хмыкнула.

– Так кто из нас распутник? – лукаво спросила она.

– Сейчас посмотрим, – ответил Алекс и прильнул губами к ее губам.

Алекс проснулся. Голова Кристин покоилась на его подушке. Все-таки пришлось им делить единственную подушку, улыбнулся он. Одной рукой он обнимал Кристин за плечи, другая лежала вдоль ее тела. Ноги их переплелись так, что и не поймешь, где чья.

Алекс долго лежал, прислушиваясь к ее тихому, ровному дыханию. Хотя его и считали развратником, Кристин была лишь второй, кого он лишил девственности. Первой была его жена, Мэри, и ее реакция на его ласки в первую брачную ночь отличалась от реакции Кит, как лед от пламени. Что же касается Кристин Брентли, то его наблюдение в первое утро ее пребывания в Кейл-Хаусе, когда она уписывала за обе щеки завтрак, оказалось абсолютно верным: как женщина Кристин опасна.

Кит пошевелилась и прижалась к нему теснее. Хотя бы во сне она ему доверяет, подумал Алекс. Он пододвинул руку так, чтобы зарыться пальцами в светлые волосы, ореолом обрамлявшие ее лицо. До ее приезда он редко проводил ночи один и ненавидел последующие за ними утра, наполненные лживым кокетливым щебетом и не менее лживыми заученными извинениями по поводу того, что ему срочно необходимо уехать по делам.

С тех пор как Кит Брентли ворвалась в его жизнь, он каждую ночь проводил в одиночестве, а наутро чувствовал такую тоску, какой не испытывал никогда ранее. Странная девчонка, то врывавшаяся в его спальню, чтобы научиться бриться, то осыпавшая его французской бранью, то с невероятной жадностью поглощавшая его еду, привнесла в его жизнь такое счастье, какого он не испытывал с тех пор, как умерли его родители и оставили его одного.

И все-таки она предательница, и он не должен был подпускать ее к себе так близко, даже если и воспылал к ней такими нежными чувствами, каких еще ни к кому никогда не испытывал. Единственное оправдание – это то, что завтра ее уже здесь не будет. Приподнявшись, Алекс коснулся губами лба Кит. Если он не доложит обо всем, что ему известно, английские солдаты поплатятся за его эгоизм своей жизнью. А если выполнит свой долг, той, которая является дочерью Стюарта Брентли, грозит смертная казнь на виселице, тюремное заключение либо – самое мягкое наказание – высылка в Австралию. Алекс вздохнул. А вот если бы она не была дочерью Стюарта Брентли… Он закрыл глаза, чувствуя, что при одной мысли о том, что он собирается совершить поступок, который поклялся себе больше никогда в жизни не совершать, по телу пробежала нервная дрожь.

– Если ты хочешь притвориться, что спишь, не подпирай голову рукой, – послышался шепот Кристин, и Алекс открыл глаза.

– Благодарю за науку. Очевидно, притворяться, как ты, я не умею.

В тот же миг насмешливый взгляд Кит сделался подозрительным.

– Что ты хочешь этим сказать? – смело бросилась она в атаку, как поступала всегда, когда ее в чем-то обвиняли.

Алекс почувствовал, что на сей раз отразить наступление он не готов.

– Только то, что ты водила за нос весь белый свет, почти четырнадцать лет играя роль молодого человека. – Он вскинул брови, притворяясь удивленным. – А ты что подумала?

– Не знаю, – ответила Кит, помешкав. – Это меня и разозлило.

Алекс нахмурился, не зная, как ему рассказать Кристин о том, что он задумал. Реакция ее могла быть самой непредсказуемой.

– Я смогу съездить в Кентербери только сегодня днем, – сказал он, садясь, и взъерошил рукой волосы.

Кит уселась рядом и, поцеловав его в плечо, спросила:

– А зачем тебе ехать в Кентербери?

– За специальной лицензией, естественно. Слухи, конечно, поползут, не без этого, но я думаю, мы выдержим.

Кит замерла и, потупившись, прошептала:

– О чем ты говоришь?

– О нашей женитьбе, конечно, дурочка, – поспешно бросил он, удивляясь тому, с какой легкостью он произнес слово, которое поклялся никогда не произносить применительно к себе.

Кристин уставилась на него своими изумрудными глазами. Казалось, взгляд их обжигал.

– Мы с тобой не поженимся! – отрезала она.

– Обязательно поженимся. – Алекс замолчал. Скоро, уже, быть может, на следующий день, ему придется предъявить ей обвинение в шпионаже, но сначала нужно, чтобы она стала его женой – в этом случае его фамилия могла бы служить ей защитой. – Что, если ты беременна?

Кристин судорожно сглотнула и, прищурившись, отрезала:

– Я не беременна!

– Я не предохранялся, да и ты вряд ли имеешь представление о подобных вещах. – Он заставил себя смотреть Кристин прямо в глаза. – Я прав?

Она медленно кивнула. На секунду на лице ее отразилась неуверенность.

– Значит, договорились. Я сделаю церкви пожертвование, и завтра вечером мы поженимся.

– Нет.

Он предвидел сопротивление, однако отступать не собирался.

– У тебя нет другого выхода, Кит.

– Я сказала «нет», Алекс!

– Кристин…

– Я отдалась тебе не потому, что собиралась женить тебя на себе, Эвертон. Через несколько дней я вернусь в Париж, и ты…

– Я не допущу, чтобы мой незаконнорожденный отпрыск разгуливал по Парижу! – рявкнул Алекс, надеясь, что достаточно сердито. – И я не оставлю тебя беременной и без мужа!

Кит бросила на него яростный взгляд. Видно было, что отступать она не намерена.

– А я не позволю, чтобы ты ненавидел меня так, как ненавидел Мэри, потому что я не могу быть такой женой, какая тебе нужна.

Эти слова потрясли Алекса до глубины души.

– Вы с Мэри абсолютно разные, и я…

– Я не желаю больше говорить на эту тему. – Откинув одеяло, Кит встала, обнаженная, и направилась к окну. – И потом, ты ведь уже помолвлен.

– Ничего я не помолвлен, черт побери! – О Господи, как же она хороша! Нужно прекратить смотреть на нее, а то он никак не может сосредоточиться. Закрыв глаза, Алекс вдохнул в себя побольше воздуха, пытаясь успокоиться. – Скажи мне по крайней мере, когда у тебя последний раз были месячные.

Любую другую женщину он мог в два счета уговорить выйти за него замуж, а если не согласится добровольно, то заставить силой. Кого угодно, но только не Кит.

Кристин повернулась к нему лицом. Освещенная лучами утреннего солнца, она была прекрасна.

– Несколько дней назад, – смущенно ответила она.

– Сколько именно? – не отставал Алекс, чувствуя, что ее ответ разочаровал его. Похоже, она все-таки не беременна, а ему подошел бы любой предлог, чтобы заставить ее выйти за него замуж.

– Три или четыре.

– Не больше?

– Нет, черт подери! – рявкнула она.

– Ладно, не злись, – неохотно произнес он. – Скорее всего ты не беременна.

– Так почему ты меня сразу не спросил? – буркнула Кит. – Можно было избежать всего этого дурацкого разговора.

Алекс пристально взглянул на нее. Похоже, она и в самом деле не хотела выходить за него замуж.

– Упрямая девчонка, – пробормотал он.

– И не смей больше об этом говорить! – приказала Кит, ткнув в его сторону пальцем.

– Я буду говорить о том, о чем хочу! – В этот момент с лестничной площадки донесся бой часов. Десять утра. – Дьявольщина! – Откинув одеяло, Алекс резко вскочил.

– Что на сей раз? – спросила Кит, и гневное выражение ее лица сменилось озабоченным.

– Опаздываю.

Подбоченившись, Кит насмешливо бросила:

– Мне спрятаться под кроватью, пока Антуан будет помогать тебе одеваться?

– Если ты умеешь одеваться самостоятельно, то я тоже это умею, – хмыкнул Алекс и, вытащив из шкафа рубашку, бросил ее Кит. – Одевайся, не то мы снова окажемся в постели.

– Это было бы великолепно, – ответила Кит, ловя рубашку. Видя, что Алекс не обращает на нее внимания, она вздохнула и натянула мягкую батистовую вещицу через лохматую голову. – Может, я тебя побрею? – предложила она, похоже, решив внести свою лепту в дело примирения.

Алекс слишком хорошо помнил, что случилось в последний раз, когда Кит ворвалась к нему в комнату во время бритья.

– Это исключено! – отрезал он. – Джентльмен, с которым я должен встретиться, не любит ждать. – Равно как и остальные трое джентльменов, с которыми он должен идти на встречу и которым он будет лгать в последний раз.

Кит нахмурилась и, усевшись на подоконник, стала смотреть, как Алекс одевается и бреется.

– Что-то ты сегодня не слишком разговорчив, – заметила она, глядя, как он туго завязывает галстук простым узлом. – А с кем ты встречаешься?

А почему бы не сказать, подумал Алекс.

– С принцем-регентом.

Кит поспешно выпрямилась.

– С принцем? Правда? А если я быстренько оденусь, ты возьмешь меня с собой?

– Нет! – резко бросил Алекс. Ради собственной безопасности и безопасности регента Кит и близко нельзя подпускать к Букингемскому дворцу.

Кит надула губы и, холодно взглянув на Алекса, спросила:

– Ты мне не доверяешь?

– Доверяю. Но давай поговорим на эту тему, когда я вернусь. Ладно?

Кристин перевела взгляд на свои руки и, взглянув на Алекса, ответила:

– Ладно.

– И вот что, Кит, я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещала.

– Что именно? – неторопливо спросила она.

– Что ты не уедешь со своим отцом до моего возвращения.

Ответить Кристин не успела. В дверь постучал Уэнтон – он принес хозяину утренний выпуск «Тайме». Взяв газету, Алекс захлопнул дверь прямо перед носом дворецкого. На первой полосе была напечатана пронизанная тревогой статья о том, что к пятнадцатому числу Наполеон планирует двинуться из Парижа к Кале, переплыть пролив и высадиться в Дувре.

– Что-нибудь интересное?

– Не особенно. – Отложив газету в сторону, Алекс подошел к ней и, погладив по щеке, повторил: – Пообещай.

Не отрывая от него взгляда, Кит погрузила лицо в его ладони.

– Алекс…

– Если ты скажешь «нет», я привяжу тебя к кровати или выставлю вокруг дома вооруженную охрану, – пригрозил Алекс. Похоже, он говорил серьезно.

– Я не уеду, пока мы не поговорим, – прошептала Кристин и, выдавив из себя улыбку, вздохнула: – Упрямец ты этакий! Пообедаешь со мной, или мне пригласить Реджа с Фрэнсисом?

Эвертон почувствовал, что ему не хочется, чтобы Кристин проводила время с его дружками. Поскольку он уже не мог видеть в ней дурно воспитанного мальчишку, ему невыносима была даже мысль о том, что Кит будет наслаждаться обществом мужчин, даже если эти мужчины не предлагают ей ничего, кроме дружбы.

– В «Нейви» в час. Идет? – спросил он, натягивая ботфорты. – И предупредим Уэнтона, чтобы он попросил твоего отца подождать нас.

– Ладно, – кивнула Кит.

Может быть, она тоже не выносит лжи и полуправды, подумал Алекс. Больше между ними не будет никакой лжи.

Подойдя к двери, он открыл ее, потом снова закрыл и вернулся к Кит. Обняв ее за талию, он притянул ее к себе и коснулся губами ее губ.

– Будь умницей, – попросил он и, взъерошив напоследок ей волосы, вновь направился к двери, бросив на ходу: – Увидимся в час, детка.

К счастью, Алекс догадался отправить всех слуг вниз, и Кит смогла проскользнуть в свою спальню никем не замеченной. Она присела на краешек кровати, чувствуя, что ей не хочется снимать рубашку Алекса. От ткани исходил его запах, и Кит, не в силах сдержаться, откинулась на спину и, смеясь, заболтала в воздухе голыми ногами. Быть женщиной оказалось не так плохо, как она себе представляла. По крайней мере пока находишься рядом с Александром Кейлом.

Он сказал, что они поговорят позже. Но много ли она осмелится ему рассказать? Естественно, ничего, что могло бы навредить ее отцу. О Господи, как же она устала от бесконечного вранья, а еще больше – от вранья Алексу!

Наконец Кит оделась и спустилась вниз позавтракать. Украшенная бисером маска по-прежнему лежала в кармане пальто, и Кит вытащила ее, опасаясь, что Уэнтон или кто-то из слуг наткнутся на нее. В саквояже, который она упаковала перед отъездом в Париж, могло найтись для нее место, и, бросив взгляд на высокие напольные часы. Кит вернулась наверх и закрыла за собой дверь. Встав на колени, она расстегнула ремни на саквояже и, засовывая маску под одну из рубашек, вдруг наткнулась на какой-то незнакомый предмет. Кит вытащила его и нахмурилась: этого маленького кожаного мешочка она никогда не видела. Развязав стягивающий его узел. Кит так и ахнула. Деньги! И французские, и английские купюры разного достоинства. Всего на сумму почти две тысячи фунтов. Еще в мешочке оказалась записка, и Кит вытащила ее трясущимися пальцами. В ней знакомым почерком Алекса было написано: «Береги себя, кузен. Любящий тебя Эвертон». Записка была датирована двумя днями ранее. Должно быть, Алекс сунул ее в саквояж, пока Кит была у Даунингов.

Даже если учесть, что Алексу было приятно находиться в ее обществе, это был необыкновенно щедрый дар. Слезы заструились по щекам Кит. Имея такие деньги, они с отцом могут перестать заниматься контрабандой, переехать из Сен-Марселя в какой-нибудь более престижный район Парижа и даже уехать из Франции. И Алекс сделал ей предложение! Даже если его решение было продиктовано дурацким чувством долга, это все равно приятно.

Она с радостью вышла бы за него замуж и осталась с ним вместе навсегда, но сначала нужно выяснить, как он будет к ней относиться, после того как узнает, кто она на самом деле. А потом, если, узнав о том, что она занимается контрабандой, он все-таки захочет взять ее в жены, – что ж, она не станет возражать.

Глава 16

Граф Эвертон заставил себя спокойно выйти из Букингемского дворца и, не оглядываясь, идти вперед, хотя его так и подмывало обернуться, обозвать принца жирным олухом и запустить в окно камнем. Хорошо хоть Ферт остался обсудить еще кое-какие вопросы – можно будет немного погодя дать волю своему гневу. Не глядя на двоих своих товарищей, Алекс вышел за территорию дворца и, только очутившись на аллее парка Сент-Джеймс и отослав Уоддла домой, дал волю своему гневу.

– Самодовольный, чванливый осел! – рявкнул он, стукнув по бедру с такой силой, что наверняка останется синяк.

Его товарищи смущенно переглянулись.

– А чего ты, собственно, ожидал, Алекс? – не повышая голоса, спросил Джеральд Даунинг, явно пытаясь успокоить кузена. – Ему хочется кого-нибудь повесить. И немедленно.

– Я не могу дать ему того, чего у меня нет! – выпалил Алекс.

– Прости, может быть, я чего-то не понимаю, но, насколько мне известно, ты занимаешься подобными делами уже шесть лет и до сих пор еще не было ни одного случая, чтобы ты не поймал контрабандистов, – вмешался в разговор Редж Хэншоу. – Думаю, принцу и его светлости тоже это пришло в голову. Мне кажется…

– Я ведь перехватил это чертово оружие! Перехватил или нет?

– Перехватил, – согласился барон. – Во всяком случае, первую партию. А вот о второй никто из нас не слышал.

– Он практически обвинил меня во лжи!

– Но ведь так оно и есть, – заметил Джеральд, поигрывая тростью, – ты ведь ему наврал.

Алекс перевел взгляд на кузена и ответил:

– Да.

– Но почему? – удивился Редж. – Ты представляешь себе последствия своего поступка?

Алекс прекрасно себе это представлял.

– Оставьте меня в покое, вы оба! – рявкнул Алекс. – У меня были на то свои причины.

И самая главная: изыскать способ защитить Кит, прежде чем выдать ее отца властям, подумал он.

Редж вздохнул и, остановившись рядом с торговкой цветами, купил букетик. Вдев его в петлицу, он покачал головой:

– Алекс…

В этот момент раздался выстрел. Что-то горячее обожгло Алексу щеку, а Редж, откинувшись назад, мешком свалился на землю, прямо под ноги герцогине Девенбрук.

Та тотчас же рухнула в обморок, а прогуливавшаяся великосветская публика завизжала и разбежалась в разные стороны. В этой суматохе Алекс не понял, откуда прогремел выстрел, не говоря уж о том, чтобы заметить стрелявшего.

– Редж! – взволнованно крикнул он, пробиваясь сквозь толпу к своему товарищу.

Джеральд был уже возле него и помогал подняться.

– Со мной все в порядке, – проговорил Хэншоу, стирая с виска сажу. – Кто, черт подери, стрелял в меня?

– Не знаю, – ответил Алекс, потирая обожженную щеку и оглядываясь по сторонам. Да, похоже, скрыться нападавшему не составило никакого труда. За спиной у него лорд Бэндуит и леди Джулия Пенстон обмахивали лицо герцогини веерами, и вскоре та стала подавать признаки жизни. – Ты уверен, что с тобой все в порядке? – повернулся Алекс к барону.

Редж кивнул и прищурил один глаз. Похоже, ему все-таки было больно.

– Да, – тем не менее ответил он. – А ты как?

– Отлично.

– Полагаю, кому-то не понравилось, что мы суем нос не в свое дело, – заметил Хэншоу. – Или Ферт и в самом деле меня теперь терпеть не может. – Слабо ухмыльнувшись, он вдруг стал заваливаться на сторону, однако Джеральд успел его поддержать.

– Джеральд, присмотри за ним, – приказал Алекс. – И дай Мартину знать о том, что случилось.

Кузен кивнул.

– А ты?

– Я должен кое-что проверить, – ответил Алекс, стиснув зубы.

– Будь осторожен, – предупредил Джеральд, пристально посмотрев на него. – Мы ведь не знаем, в кого он целился.

– Именно это я и собираюсь выяснить, – проговорил Алекс и пошел по аллее.

Утром он не стал признаваться, что ему известно, кто занимается контрабандой оружия, и это можно было расценить как предательство. Принц очень на него разозлился: несмотря на репутацию шута, идиотом он не был. Мартин Брентли тоже был уверен, что он что-то скрывает, так что долго ему не продержаться, размышлял Алекс. Он прекрасно понимал, что скажут Хэншоу с Джеральдом: что он думает не головой, а совсем другим местом. Но самое неприятное – он совершенно упустил из виду то, что у Кит, по всей вероятности, есть партнеры. Партнеры, которые, похоже, крайне заинтересованы доставить это оружие во Францию и готовы убить всех, кто может этому помешать.

Алекс вышел из парка и направился по улице к «Нейви». Подойдя, взглянул на карманные часы. Он пришел чуть раньше намеченного срока, однако очень надеялся, что Кит уже там. Если, конечно, это не она нажимала на курок и теперь где-то прячется. Однако Алекс тотчас же приказал себе не думать об этом. Это не могла быть она. Он не допустит, чтобы это была она. Он вошел в гардеробную и тотчас же увидел Фрэнсиса.

– Привет, Эвертон, – приветствовал его тот, беря из рук лакея перчатки. – Ну что, узнал, кто она?

– Кто? – переспросил Алекс и, сняв шляпу, швырнул ее другому лакею, остолбеневшему от неожиданности.

– Ну, та девица на балу. Леди Маска. Весь город о ней судачит. Гибсон считает, что она русская княжна.

– Очень может быть, – согласился граф, предпринимая попытку обойти Фрэнсиса и направиться в зал. Но не тут-то было. Тот цепко схватил его за рукав.

– Будет тебе, Алекс! Вы же так мило ворковали, словно голубки. Барбара, по словам леди Патни, рвала и метала. Так кто она, дружище?

– Леди Маска! – отрезал Алекс и попытался сбросить руку приятеля, однако это оказалось ему не под силу. – Да не знаю я, Фрэнсис! – нетерпеливо бросил он. – Она осталась для меня такой же тайной, как и для тебя. – А вот это, пожалуй, верно, подумал он. – А теперь, если не возражаешь, я тебя покину. Спешу.

– Кит тоже сказал, что ты ничего не знаешь об этой милашке, но я подумал – он просто пытается отделаться от меня и продолжить болтать с тем парнем.

Алексу показалось, что у него остановилось сердце.

– С каким еще парнем?

– Ну с тем, который с ним сейчас в бильярдной. Они болтают, как старые приятели. Только, сдается мне, по-французски, а не по-ирландски. Впрочем, в языках я не силен. Слушай, ты собираешься пойти…

Но Алекс его уже не слушал. Выскочив из гардеробной, он направился в большую гостиную, ловко увильнул от лорда Рэнли, которому захотелось узнать, разделяет ли он его мнение об излишнем, с его точки зрения, финансировании армии, и вошел в бильярдную. Не может быть, чтобы она сейчас разговаривала со своим отцом, подумал он. Стюарт Брентли ни за что бы не появился в клубе, да еще в таком фешенебельном, как «Нейви», да еще если он замешан в продаже оружия врагам Англии. Однако на какое-то мгновение Алекг заколебался. Если это и в самом деле Брентли, он вынужден будет арестовать его. Арестовать их обоих.

Войдя в бильярдную, он огляделся по сторонам, однако Кит нигде не было видно. Тадеус Нэринг бросился к нему с подобострастным приветствием, однако Алекс не обратил на него никакого внимания. Наконец он заметил Кит и с облегчением вздохнул. Она стояла в самом дальнем конце комнаты, облокотясь о стол. Мужчина, стоявший рядом с ней, был не Брентли, а тот самый красивый темноволосый незнакомец, который остановил ее у Кейл-Хауса, и Алекс подозрительно прищурился.

– Кит, – обратился он к ней, подходя, и стиснул руки, чтобы ненароком не обнять ее, – прости, что заставил тебя ждать.

Кит подняла голову, и удивление в ее зеленых глазах тотчас же сменилось теплым, приветливым выражением, которое, однако, нисколько не успокоило Алекса.

– Напротив, ты пришел рано, – заметила она низким голосом и, бросив взгляд на своего собеседника, продолжила: – Алекс, ты знаком с Жан-Полем Мерсье, графом Фуше? Жан-Поль, познакомьтесь, это мой кузен Алекс Кейл, граф Эвертон.

– Весьма рад, – ответил граф, сверля Алекса взглядом.

Кит рассказывала, что у Фуше таинственный взгляд, однако Алекс назвал бы его настороженным. Этому мужчине она как-то раз расквасила нос, но Фуше, похоже, простил ее. Простил настолько, что выискал в эксклюзивном лондонском клубе и завел с ней разговор на вражеском языке.

– Добрый день, – спокойно поздоровался Алекс, протягивая руку. – Насколько я помню, Кит упомянул, что познакомился с вами в Париже.

– Хочется надеяться, он говорил обо мне только хорошее, – заметил граф с сильным французским акцентом, пожимая Алексу руку. Рука оказалась чистой, никаких следов пороха, и не было оснований считать, что стрелял он, однако что-то в нем не внушало Алексу доверия, и он продолжал внимательно вглядываться в нового знакомого.

– Ну конечно, Жан-Поль, – проговорила Кит и, переведя взгляд на Алекса, спросила: – Что с тобой случилось? – И она коснулась пальцем своей щеки, после чего указала на щеку Алекса.

– Задело камешком, – ответил Алекс, пристально глядя на нее и пытаясь определить, известно ли ей, откуда взялась эта царапина.

Отложив кий, Фуше кивнул Кит.

– Как я уже сказал, я лишь хотел с вами попрощаться, – проговорил он, глядя своими черными глазами на Алекса. – Сегодня вечером я возвращаюсь во Францию.

Значит, он все-таки связан с контрабандой и собирается уехать с Кит и ее отцом. И снова при мысли о том, что она уедет, Алекса охватила паника.

– Вот как? – Он свел брови, надеясь, что выглядит достаточно обеспокоенным. – Вы совершенно правильно делаете. Похоже, в настоящее время в нашем городе небезопасно.

Фуше снисходительно улыбнулся:

– Ну что вы, просто нужно быть осторожным. А мы всегда осторожны, не правда ли, друг мой?

– Конечно, – рассеянно подтвердила Кит, не сводя глаз с Алекса.

Отвесив изящный поклон, граф проговорил:

– Рад был с вами познакомиться. Эвертон. – И, схватив Кит за плечо, жестом, показавшимся Алексу чересчур фривольным, прибавил что-то по-французски.

– До свидания, – проговорила Кит на том же языке, и Фуше, повернувшись, направился к двери.

– Что он сказал? – спокойно спросил Алекс.

– Всего лишь попросил меня быть поосторожнее, – ответила Кит, пожав плечами.

Алексу хотелось схватить ее за плечи, встряхнуть как следует и сказать, что «скоро увидимся» никак не может означать «будь осторожна», но вместо этого он, взяв кий из ее руки, положил его на стол и прошептал:

– Пошли со мной.

Пристально взглянув ему в лицо, Кит кивнула и пошла за ним следом. Он привел ее в гардеробную, подождал, пока им отдадут их вещи, и, выйдя из клуба, приказал лакею нанять карету.

– А где Уоддл? – спросила Кит, надевая шляпу.

– Отправил его домой, – ответил Алекс, стараясь, чтобы голос его звучал спокойно. В этот момент карета остановилась рядом с ними, и Алекс жестом показал Кит, чтобы она садилась. – Парк-лейн, двенадцать, – сказал он вознице.

Как только дверца захлопнулась, кучер стегнул лошадей.

– Алекс, – проговорила Кит, – что слу…

Не дав ей договорить, Алекс схватил ее за руки, поднес их к носу и понюхал. Пальцы ее пахли мелом, а не порохом, и он немного успокоился. По крайней мере стреляла не она. Вообще-то он считал ее неспособной на убийство, однако никогда не поймешь, на что она способна, а на что нет.

– Что ты делаешь? – изумилась Кит и, выдернув руки, взглянула на них.

– О чем ты говорила с этим чертовым французом? – спросил Алекс.

– С Жан-Полем? – пробормотала Кит. – Ни о чем особенном. Просто…

– Скажи мне, Кристин! – потребовал Алекс, теряя терпение.

– Он… просто он сообщил мне, что разговаривал с отцом. У папы в Кале оказались срочные дела, и он задержится еще на несколько дней.

Вне всякого сомнения, эти срочные дела касаются поставки оружия. Времени, оказывается, еще меньше, чем он думал.

– Чем вы с отцом зарабатываете себе на жизнь в Париже? – продолжал он, стиснув ей руку.

– Алекс, ты делаешь мне больно, – жалобно проговорила Кит, пытаясь вырваться.

– Ты тоже делаешь мне больно, черт подери! Отвечай на вопрос, Кристин.

– Чем придется, – пожала плечами Кит.

Алекс покачал головой и рывком притянул ее к себе.

– Ты мне скажешь правду! – рявкнул он. – Хватит врать!

– Что случилось? – встревоженно спросила Кит.

– Несколько минут назад кто-то стрелял в Реджа.

Кристин замерла, лицо ее стало покрываться смертельной бледностью.

– Что? – прошептала она и, протянув руку, коснулась его обожженной щеки. Потом пальцы ее дрогнули, и она закрыла лицо руками. – Нет, нет, нет…

Алекс отвел ее руки, напомнив себе, что она великолепная актриса и ему не следует ей доверять.

– Ты имеешь к этому какое-то отношение?

– А он… – начала было Кит и, запнувшись, вздохнула, словно для того, чтобы успокоиться. – Он убит?

– Нет. Пуля лишь слегка поцарапала ему голову. К счастью, у него оказалась крепкая голова. – Обхватив лицо Кит обеими руками, Алекс пристально взглянул на нее. – Так ты имеешь к этому какое-то отношение?

– Да, – едва слышно прошептала Кит, и по щеке ее скатилась слезинка. – Но я не…

Алекс взял ее за плечи и как следует встряхнул, пытаясь не обращать внимания на ощущение, что мир вокруг него рушится.

– Выкладывай все начистоту. Чем вы с отцом зарабатывали на жизнь в Париже?

– Папа играл в карты, и я тоже. А после того как к власти пришел Наполеон, а может, и раньше – я тогда была еще девчонкой и на многое не обращала внимания – он занялся контрабандой.

– И что он провозил контрабандой?

– Что придется. Свежие фрукты, овощи, одеяла, муку, серебро, золото. – Кит говорила все быстрее, словно, начав, хотела поскорее рассказать все, что знала. – Когда англичане установили блокаду, он уже не мог справиться со своими делами в одиночку и начал работать с Жан-Полем.

– С графом Фуше, – уточнил Алекс. Так, значит, этот тип все-таки замешан в контрабанде, а он, идиот, отпустил его. И все из-за сидящей рядом женщины.

Кристин кивнула:

– Да. За последние несколько месяцев Фуше нашел нового покупателя. Папа неоднократно называл его эксцентричным старым лордом. Он и в самом деле заказывал привезти ему весьма странные вещи, но платил за них щедро. Он делал вид, что это овощи, но я знала, что это не так.

– А Редж? – тихо спросил Алекс, опасаясь любого ответа, который Кит даст. – Почему в него стреляли?

Обхватив его обеими руками, Кит крепко прижалась к нему.

– Кто-то задержал поставку последнего груза. Старый лорд был в ярости и приказал Жан-Полю убить папу, если такое повторится еще раз. И мы с отцом приехали сюда. Я должна была помочь ему выяснить, кто перехватил груз, а потом подкупить его. – Ее зеленые глаза встретились с его глазами, а Алекс пристально смотрел на нее, пытаясь понять, лжет она или нет. По щекам Кит скатилась еще одна слезинка. – Только это был ты, правда?

– Да.

– И подкупить тебя не удалось бы.

– Но почему стреляли в Реджа? Или должны были убить меня?

Кристин энергично замотала головой.

– Нет, нет, – прошептала она дрогнувшим голосом. – Я никому о тебе не рассказывала.

– И ты думаешь, я тебе поверю? – яростно прошипел Алекс. – После всего, что ты мне рассказала?

Кит захлопала глазами.

– Папа ненавидит англичан. Я тоже всегда их ненавидела… пока не познакомилась с тобой. Я… я не хотела, чтобы он узнал, что я тебя подозреваю.

– Значит, вместо меня ты назвала ему Хэншоу. Боже правый!

– Нет! Я ничего такого не делала! Ну пожалуйста, Алекс, поверь. Я знаю все о тебе, Редже и Огастесе, но я вас не выдала. Должна была, но не смогла.

Как же ему хотелось ей поверить, но, собрав остатки сил, Алекс еще раз встряхнул ее и оттолкнул от себя.

– Еще одна ложь!

Кит снова прижалась к нему.

– Нет! Клянусь тебе, Алекс, я не сказала ни Фуше, ни вообще кому бы то ни было о том, что знаю. – Алекс попытался снова оттолкнуть ее, но она, всхлипнув, ухватилась за лацканы его сюртука и прильнула к нему. – Прошу тебя, Алекс, поверь. Я никому не позволю причинить тебе боль.