Текст книги "Шалунья"

Глава 7

Открыв дверь, Стюарт Брентли понял, что в его квартире, которую он снял у миссис Генри Бичем, особы, начисто лишенной любопытства, кто-то есть.

Гостиная была погружена во мрак, ставни закрыты – все точно так же, как он оставил, уходя, но Стюарт чувствовал, что он не один. Кто-то незримо присутствует здесь. Этим кем-то мог быть Дэниел, сын миссис Бичем: зашел, чтобы принести на вечер дров. Но Стюарт представить себе не мог, как этот грузный и неповоротливый парень справляется со своей работой без света. Кит не могла быть здесь, так как понятия не имела, где он остановился.

Захлопнув за собой дверь, Стюарт тотчас же бесшумно отскочил в сторону и сунул руку в карман за пистолетом. От этого быстрого движения воздух в комнате заколебался, и едва ощутимый запах дорогого одеколона коснулся его ноздрей. Стюарт прекрасно знал, кто пользуется таким одеколоном, но, только услышав знакомый голос, понял, что за гость к нему пожаловал.

– Добрый вечер, Стюарт, – донесся из темноты тихий голос графа Фуше, и вспыхнувший слева от окна свет лампы осветил его и стоявших по углам комнаты двух громил, Гийома и Белоша.

Стюарт выпустил из рук рукоятку пистолета.

– Я считал, что гости, нагрянувшие с нежданным визитом, должны дожидаться хозяина у двери, а не вламываться в дом без приглашения, – холодно проговорил он по-французски, лихорадочно думая, как им удалось его разыскать. Должно быть, Фуше его выследил. – А еще лучше заранее прислать визитку. По-моему, это сейчас модно.

– Таким старым друзьям, как мы, визитки ни к чему, – заявил граф, выходя из тени. – К тому же, насколько мне известно, ваш дом в Париже.

– В городе, в котором бушует проклятая война, которую вы развязали, – сдержанно проговорил Стюарт, чувствуя, как на висках выступили капельки пота, и подавляя желание их вытереть.

– Ш-ш, Стюарт, – прошипел граф, настороженно глядя на него своими черными глазами. – Я пришел сюда не о политике разговаривать, а узнать, где мое оружие. Оно понадобится раньше, чем предполагалось.

Решив не спрашивать, зачем Наполеону может понадобиться оружие раньше положенного срока, Стюарт подошел к стоявшему у камина креслу и сел.

– Я уже распорядился изъять его оттуда, где оно хранилось, однако не хочу перевозить на побережье, пока не буду уверен, что его не перехватят.

– А Кит уже нашла нашего английского придурка?

Стюарт покачал головой.

– У него… гм… у нее есть кое-кто на подозрении, но если мы ошибемся, могут возникнуть всякие сложности.

– Нечего мне рассказывать про сложности! – рявкнул Фуше. – И пусть не забывает о том, для чего она приехала в Лондон. Уж слишком она наслаждается столичной жизнью, как я погляжу. Нельзя было поручать это дело женщине.

– Кит выполнит все, что ей поручили.

Фуше нахмурился, присел на краешек кушетки и стал удивительно похож на ястреба, выслеживающего добычу.

– Я слышал, кузен графа Эвертона по имени Кит становится любимцем всего Лондона. Значит, вот так вы, англичане, собираете сведения? Укладывая своих дочерей в постели тех, кто может их вам предоставить?

– Эвертон понятия не имеет, кто она такая и зачем приехала в Лондон. За его отцом числился должок, вот сын за него и отрабатывает.

Стюарт решил не говорить Жан-Полю Мерсье всей правды – что Александру Кейлу известна их семейная история, – посчитав, что уже сказанного вполне достаточно.

Граф сердито прищурился:

– Надеюсь, она понимает, что этот тщедушный англичанин никогда не сможет ее удовлетворить.

В голосе графа явственно чувствовалась ревность, однако Брентли сделал вид, что не замечает ее.

– Она приехала сюда, чтобы помочь мне. И ни для чего больше.

Несколько секунд Фуше внимательно смотрел на него, потом коротко кивнул.

– Очень хорошо. Вот и передайте ей, что нам нужно знать имя этого англичанина, чтобы можно было продолжать действовать.

– Есть и другой вариант, – неторопливо проговорил Стюарт. – Можно отправить ящики на север, после чего забрать их из Суффолка, а не из Дув…

– Я больше не хочу никаких задержек, – перебил его Фуше.

– А я не хочу отказываться от запасного варианта, если Кит ничего не удастся узнать, – решительно возразил Брентли. – Если ящики перехватят, вам будет нечего показать Наполеону.

– За исключением вашей головы, Брентли, – заметил граф, внимательно разглядывая свои тщательно отманикюренные ногти. Поднявшись, он направился к двери. Гийом и Белош последовали за ним. – Я буду смотреть за вами в оба. Однако советую тебе и Кит сделать все от вас зависящее. – С этими словами он вышел.

Стюарт Брентли подошел к окну и открыл ставни. Когда он начал заниматься контрабандой оружия, он понимал, что во имя огромной прибыли, которую приносило ему это занятие, придется кое-чем пожертвовать. То, что он солгал Киг относительно содержимого ящиков, его мало волновало. Так или иначе, она сделает то, что от нее требуется. А вот лишиться в процессе этой маленькой игры жизни не входило в его планы. А это может случиться. Похоже, они с Кит попали в серьезную переделку. Ну да ничего, выпутаются. Не впервой.

Алекс вонзил каблуки в бока своего вороного жеребца Тибальта и, когда животное перешло на легкую рысь, откинулся в седле и удовлетворенно вздохнул. Стояло раннее утро. Свежий воздух был напоен прохладой. В этот час в Гайд-парке почти никого не было. Алекс больше всего любил это время суток – между вынужденным ночным бдением и утомительным днем, который предстояло провести в парламенте. Но сегодня утром ему явно чего-то не хватало, и нетрудно было догадаться, чего именно. Кит была все еще в постели, когда он встал, и Алекс подавил искушение разбудить ее, чтобы она могла его сопровождать. Он уже начал уставать от тайн этой девицы и с удовольствием воспользовался возможностью немного развеяться.

– Эвертон!

Алекс поднял голову и, заметив, что ему навстречу скачет Тадеус Нэринг со своими дружками, едва сдержал недовольную гримасу: все они льстецы и подхалимы. Интересно, зачем Нэринг его окликнул, подумал Алекс.

– Доброе утро, Эвертон, – улыбнулся Нэринг и протянул руку.

Алекс пожал ее, не скрывая недовольной мины.

– Доброе утро, Нэринг, – кивнул он.

У него не было никакого желания в такое прекрасное утро разговаривать с этим человеком. Кроме того, если он вскоре не вернется в Кейл-Хаус, то лишится удовольствия позавтракать в обществе Кит.

Тадеус Нэринг заметил, что ему не слишком-то рады, и улыбка постепенно исчезла с его лица.

– Я просто хотел спросить, Эвертон, не видели ли Кита сегодня утром?

– Кита? – холодно переспросил Алекс. – Нет. А что?

Нэринг пожал плечами:

– Да ничего. Просто он выиграл у меня вчера двадцать соверенов, а Пелгрейв с Трейвеном собираются сегодня ночью повеселиться. Вот я и подумал, не даст ли он мне возможность отыграть мои деньги?

А Кит вчера сказала, что была в «Тревеллерс» с Фрэнсисом Хеннингом. Алекс поджал губы.

– Вы хотите ему отомстить за то, что он выиграл у вас эти деньги, Нэринг?

Нэринг деланно рассмеялся.

– Ну что вы, нет, конечно. Просто мистер Райли – забавный парень, хотя и любитель задавать такие странные вопросы.

– Он вообще-то не любит ходить вокруг да около, а задает вопросы прямо в лоб, – улыбнулся Алекс, а в душу закралась тревога. Что за странные вопросы задает его гостья? – Чем же он интересовался на сей раз? Адресами местных борделей и игорных домов?

Видя, что граф не спешит свернуть разговор, Нэринг осмелел и оглянулся на своих дружков, словно хвастаясь одержанной победой.

– Ну, до этого дело не дошло. Да я и не стал бы давать подобную информацию такому молодому парнишке.

– Весьма великодушно с вашей стороны, Нэринг, – буркнул Алекс, начиная терять терпение. – Так о чем он спрашивал?

– Да ни о чем особенном. Так, о правительственных поручениях и прочей чепухе. Наверное, узнал, что у меня их несколько, вот и заинтересовался. Почти до самого рассвета меня расспрашивал.

– До рассвета, говорите? – Значит, Кит ушла после того, как они пожелали друг другу спокойной ночи. – А где вы с ним встретились?

– В «Тревеллерс», а потом пошли в «Нейви». – Откашлявшись, Нэринг спросил: – А разве что-то не так?

– Просто я никак не могу уследить за мальчишкой, – ответил Алекс. – Спасибо за информацию. – Он подъехал к Нэрингу поближе. – И ради вашего же блага не рассказывайте Киту о нашем разговоре. Он будет взбешен.

– Естественно, Эвертон. Я бы и так не стал говорить.

– Вот и отлично, – продолжал Алекс, одарив Нэринга улыбкой. – Мы с моими приятелями устраиваем на следующей неделе вечеринку в «Уайте». Может быть, составите нам компанию?

– Да-да, конечно, – пролепетал Нэринг, безуспешно пытаясь скрыть свой восторг.

Скучнейший предстоит вечер, подумал Алекс, зато этот тип наверняка не расскажет Кит об их сегодняшнем разговоре.

– Всего хорошего, джентльмены, – кивнул на прощание Алекс и, пришпорив Тибальта, поскакал домой.

Хорошего настроения как не бывало. Он понятия не имел, зачем понадобилось Кит Брентли уходить из дома посреди ночи и расспрашивать всяких идиотов о правительственных поручениях, но проклятая девчонка явно что-то задумала. Что-то, что хранит от него в тайне. Значит, нужно выяснить, что именно, и как можно скорее.

– Помолчи, Кит, – приказал Огастес и демонстративно зажал руками уши. – У меня от тебя голова разболелась.

Они вчетвером, Кит, Огастес Девлин, Фрэнсис Хеннинг и Реджинальд Хэпшоу, шли по Сент-Джеймс-стрит по направлению к Пэлл-Мэлл.

– А я-то думал, она у тебя разболелась от бренди, которого ты вчера выпил целую бутылку, – заметил Хэпшоу.

– Я только сказал, что, если бы ты вчера проявил чувство меры, ты бы сегодня так не мучился, – заметила Кит, с раздражением взглянув на виконта.

Вчера ей практически не удалось поспать, и отвратительное настроение Девлина нисколько не улучшало ее собственного расположения духа. Равно как и то обстоятельство, что, проснувшись утром, она не застала Алекса, который уже ушел, и решила не завтракать, отчего сейчас голова кружилась от голода. Впрочем, она должна радоваться, что не застала Эвертона. В его присутствии она сама не своя, и если так будет продолжаться, она не выполнит того, ради чего находится здесь.

– Почему я должен умирать скучно и медленно, когда можно весело и быстро? – тихо спросил Девлин.

– А вот я собираюсь дожить до зрелого возраста, – заявила Кит.

Хмыкнув, виконт поднес ко рту платок и откашлялся в него.

– Никогда не мог уловить разницу между выражением «зрелый возраст» и «преклонный возраст», – заметил он. – Однако думаю, что ты доживешь до глубокой старости, мой дорогой мальчик.

– А я бы дожил до глубокой старости богатым человеком, если бы ты раздобыл для меня это чертово правительственное поручение, – буркнул Фрэнсис.

Редж фыркнул.

– Да будет тебе, Фрэнсис. Я уже устал тебе повторять, что больших денег с него не выручишь. Принни поставил дело так, что работать придется как проклятому, причем практически бесплатно.

Кит была рада, что Фрэнсис не сказал, что они вчера уже разговаривали на эту тему. Должно быть, сам не помнил.

– А что за работа? – спросила она.

Редж весело улыбнулся:

– Чертовски скучная. Не стоит того, чтобы ее обсуждать. – Он указал пальцем на другую сторону улицы. – Мне нужны новые сапоги.

– А это магазин «Хобис»? – восторженно спросила Кит. Даже у ее отца не нашлось для одежды из этого магазина ни одного плохого слова.

– Да. А вот я не желаю тратить драгоценное время на какие-то сапоги, – отрезал Огастес. – Живи как тебе нравится – вот мой девиз, мои дорогие. И я буду ему следовать. Например, сейчас мне хочется эля.

– А мне хочется приобрести сапоги в этом магазине, – заявила Кит, не желая расставаться с Хэншоу, пока не выяснит, какое именно правительственное поручение ему дали. – Думаю, ботфорты как раз то, что мне нужно.

– Алекс решит, что ты ему подражаешь, – хмыкнул Редж.

– Ты что, думаешь, он тебе их купит? – ухмыльнулся Фрэнсис.

– Я сумею его уговорить, – уверенно заявила Кит.

– Что верно, то верно, – заметил Огастес, искоса взглянув на нее. – Похоже, Эвертон готов сделать для тебя все, что угодно.

Кит улыбнулась, хотя и не очень поняла смысл его слов.

– Я от природы очень обаятелен.

Огастес кивнул.

– В таком случае ты, должно быть, самый обаятельный человек на свете, – загадочно бросил он и, попрощавшись, направился в сторону клубов.

Кит взглянула на Реджа. Тот посмотрел вслед Девлину, после чего пожал плечами и сделал ей знак следовать за ним. Они перешли на другую сторону. Проходя мимо магазина одежды, Кит взглянула в влтрину и замерла. В витрине стоял манекен в таком красивом платье из розового шелка, какого Кит никогда в жизни не видела. Рукава, глубокий вырез мысом и пышная юбка были оторочены кружевами цвета слоновой кости, собранными на талии изящными воланами.

– Что ты там увидел? – заинтересовался Хэншоу и, положив руку Кит на плечо, тоже заглянул в витрину.

– Просто интересно стало, – пролепетала Кит, стараясь не краснеть, – как это женщины напяливают на себя такое безобразие?

Хмыкнув, барон подхватил ее под руку и увлек к обувному магазину.

– А уж чтобы стащить это с них, приходится изрядно потрудиться, – весело проговорил он.

Кит деланно улыбнулась:

– И не говори.

Она в последний раз взглянула на платье и вздохнула. Всю свою жизнь она прожила в мужском обществе, и никогда у нее не возникало желания нарядиться в платье. А вот теперь – подумать только! – она знакома с Алексом Кейлом всего неделю и уже мечтает об изящных платьях с кружевами и оборками. Совсем с ума сошла!

– Послушай, Редж, – проговорила она с наигранной веселостью, – ты не мог бы раздобыть и для меня какое-нибудь правительственное поручение? Что-нибудь веселенькое. Ну, там, шпионов ловить, или контрабандистов, или пиратов. Что-нибудь в этом роде.

Лорд Хэншоу рассмеялся и покачал головой, не выказывая никаких признаков того, что Кит хотя бы чуть-чуть приблизилась к цели.

– Алекс имеет гораздо большее влияние в таких делах, чем я. Попроси его.

– А тебе поручили что-нибудь интересное? – не отставала Кит.

Редж покачал головой:

– Скучища страшная.

Придется пока этим удовлетвориться, решила Кит. Тадеус Нэринг, этот самодовольный осел, не может быть тем, кто причиняет отцу и Фуше столько беспокойства. А вот Хэншоу – совсем другое дело. Ему дали правительственное поручение, о котором он не желает говорить, а это означает, что оно важное, а может быть, и очень важное. Значит, из списка подозреваемых его вычеркивать нельзя. И вполне возможно, что он останется единственным и ей не придется больше никого искать. Это было бы просто замечательно. Эвертон оказался бы вне подозрений, что ее вполне устроило бы.

Днем они снова встретились с Девлином и, хотя настроение его стало еще хуже, решили отправиться на бега. Редж выиграл тридцать соверенов, что позволило им поужинать и сыграть в карты в клубе. К тому времени когда Кит наняла экипаж и оправилась в Кейл-Хаус, было уже далеко за полночь, и она увеличила выигранную ею сумму еще на десять фунтов.

– Добрый вечер, Уэнтон, – улыбнулась она дворецкому, распахнувшему перед ней дверь. – Алекса, я полагаю, дома нет?

Сохраняя серьезное выражение лица, дворецкий принял у нее шляпу, перчатки и великолепное новое пальто, после чего изрек:

– Лорд Эвертон у себя в кабинете. Он просил, чтобы его не беспокоили.

– Вот как? Что ж, если я ему понадоблюсь, я в библиотеке.

Целый день Кит думала о поэме, кусочек из которой Алекс ей процитировал, и теперь ей хотелось самой прочитать ее. Однако это желание испарилось, стоило ей услышать доносившиеся из-за двери два мужских голоса. Оглянувшись, нет ли поблизости Уэнтона, Кит нечаянно загнула край персидского ковра и споткнулась о бугор, который сама же и создала. Потеряв равновесие, она оперлась рукой о дверь. Как Кит и ожидала, та оказалась незапертой и распахнулась.

Ввалившись в кабинет, девушка ухватилась за спинку ближайшего стула, чтобы не упасть.

– Простите, я…

Алекс, стоявший лицом к камину, при ее появлении круто обернулся и взглянул на Кит такими злыми глазами, что все извинения застряли у нее в горле. Повернувшись к ней спиной, он взял из рук стоявшего у окна мужчины пустой бокал.

– Благодарю вас за помощь, – сдержанно проговорил он.

– Всегда к вашим услугам, милорд. – Посетитель, мужчина средних лет, рыжеволосый, с обветренным лицом, в стареньком темном пальто, бросил взгляд на Кит, после чего наклонился и взял шляпу и перчатки со стула, спинку которого она по-прежнему не выпускала из рук. – Я сообщу вам, что узнал.

– Буду вам премного благодарен. – Алекс проводил мужчину до двери и, проходя мимо Кит, сквозь зубы процедил: – Стой где стоишь. – И вышел вместе с незнакомцем в коридор, даже не удостоив Кит взглядом.

А Кит послушно осталась стоять на месте. Она еще никогда не видела Алекса таким злым. Интересно, что именно поведал ему этот странный посетитель? Ее внезапное появление прервало их разговор на полуслове. Они обсуждали явно что-то очень важное. Кит не сомневалась в этом.

Несколько секунд спустя она услышала, как открылась дверь и Алекс вошел в кабинет.

– Прости, – повторила она, не оборачиваясь.

Дверь закрылась. Эвертон прошел мимо, коснувшись плечом плеча Кит, подошел к столику, где стояли напитки, налил себе бренди, сделал глоток и подошел к окну. Там он слегка раздвинул рукой шторы и принялся всматриваться в темноту сада.

– Я шла в библиотеку… – продолжала Кит. Интересно, почему он молчит? – и споткнулась. Я не хотела…

– Плохо придумала, неубедительно, – перебил ее Алекс, выпустив штору из рук. – Придумай что-нибудь получше.

Нахмурившись, Кит выпустила из рук спинку стула.

– Я споткнулась. Ты сам оставил эту чертову дверь незапертой, так что нечего на меня кивать!

Когда тебя ловят на лжи, атакуй, учил отец. Выбей противника из равновесия. Кит смотрела на профиль Алекса – он по-прежнему не поворачивался к ней лицом – и пыталась определить, противник он или нет.

– Где ты была сегодня вечером?

– Выигрывала у Реджа пять фунтов в карты, – коротко бросила Кит, намеренно уменьшив сумму выигрыша на тот случай, если он решит отнять у нее деньги. – А почему ты пьешь бренди с незнакомыми людьми и отказываешься делать это со мной?

Наконец-то Алекс взглянул на нее.

– Он не незнакомец. А девушки бренди не пьют.

Кит нахмурилась.

– Я…

Алекс поднял руку, не дав ей договорить.

– Ты хочешь сказать, что ты не девушка? Очень хорошо. Садись. – И он указал на открытую дверь в самом дальнем конце комнаты.

Бросив на Алекса подозрительный взгляд, Кит повернулась и вошла в бильярдную. Она уже была знакома с ее обстановкой: складной игорный стол, рядом два стареньких, но удобных кресла, у окна – столик с напитками. Кит оглянулась – Эвертон вошел следом за ней в комнату – и уселась перед игорным столом красного дерева.

Резким, сердитым движением разложив его, Алекс вытащил из сундука колоду карт. Бросив карты на стол, он подошел к подносу с напитками, взял два стакана и еще не начатую бутылку бренди.

– Значит, твой отец не запрещает тебе пить бренди? – наконец спросил он, усаживаясь напротив.

– Ему безразлично, что я пью, – с вызовом бросила Кит, все еще пытаясь угадать, в каком он пребывает настроении. Она чувствовала, что оно не имеет отношения к ее неловкости. – И потом, я любого могу перепить.

– Вот и отлично.

Ловко откупорив бутылку, Алекс налил в оба стакана янтарной жидкости. Поставив один из них перед Кит, он откинулся на спинку стула и стал ждать, когда она начнет пить.

Однако у нее хватило ума догадаться, что пить с Алексом наедине, да еще в этой укромной комнате, не стоит.

– Алекс, – примирительно сказала она, – если хочешь, я еще раз извинюсь. Я споткнулась об этот чертов ковер и упала.

– Какая ты, право, неловкая, – ухмыльнулся он.

– Не очень-то красиво так надо мной насмехаться, – обиделась Кит.

– Я немного зол. Пей.

– Нет.

– Почему?

– Потому что ты мне больше не нравишься и я не хочу пить твое бренди. – И Кит, встав, направилась к двери.

Когда она проходила мимо него, Эвертон схватил ее за руку.

– Сядь! – рявкнул он.

Не ожидая подобного, Кит вырвала руку и отскочила.

– Нет! Если тебе хочется с кем-то выпить, ищи своего таинственного дружка.

Алекс вскочил. Глаза его налились яростью.

– Сядь!

Делая вид, что нисколько его не боится – хотя сама тряслась как осиновый лист, – Кит подбоченилась и спросила:

– А какого черта ты так злишься, Эвертон?

Алекс открыл было рот, потом закрыл его и медленно опустился на стул.

– Наверное, привык, что все вокруг делают так, как я скажу. Уж слишком ты оказалась… независимой.

Слава Богу, по крайней мере стал говорить целыми фразами, а не обрывками, подумала Кит.

– И это тебя раздражает? – буркнула она.

– Еще как! – недовольно бросил Алекс. – Но поскольку ты женщина, мне не остается ничего другого, как бить себя в грудь и орать на тебя. – Он показал Кит на стул. – Ну пожалуйста, покажи мне, что ты можешь меня перепить, детка.

Кит очень хотелось побыть в его обществе еще некоторое время. Да и несколько стаканчиков бренди наверняка помогут смягчить его гнев и вернуть присущий ему ироничный настрой.

– Ладно, но завтра утром не жалуйся, что у тебя болит голова.

– Не буду.

Кит села на стул, подняла стакан и сделала пару глотков.

– Хорошее бренди, – похвалила она, улыбнувшись.

Улыбнувшись в ответ, Алекс тоже выпил.

– Для меня этот напиток несколько суховат. Я предпочитаю портвейн. Но поскольку ты настаиваешь, будем пить бренди.

Он вновь наполнил стаканы и, вытащив колоду карт, принялся их тасовать.

– Сыграем в покер?

– Давай, – согласилась Кит. – Будем играть на выпивку. Кто проиграет, тот будет пить.

Ее нельзя было считать асом этой игры, однако играла она достаточно хорошо и надеялась выиграть. А если бы ей это удалось, она могла бы напоить Алекса, а потом вытянуть из него какую-то информацию.

Пристально взглянув на Кит, Алекс кивнул.

– А победитель получит право задать вопрос.

Похоже, он тоже рассчитывает добыть информацию, подумала Кит.

– Какой еще вопрос?

– Любой. Мы с тобой уже неделю живем под одной крышей, однако практически ничего не знаем друг о друге. Так что любой, какой придет в голову.

Значит, он уготовил ей ловушку. Ну да ничего, нужно постараться, чтобы он сам в нее и попал.

– По рукам.

Алекс раздал по три карты и, положив оставшуюся колоду рядом с собой, взглянул на свои. Кит сделала то же самое. Когда она подняла голову, Алекс вопросительно смотрел на нее.

– Одну, – сказала она, сбросив карту бубей и надеясь, что придет пика. Тогда у нее получился бы флеш пик. Дав ей карту, Алекс взял и для себя.

– Ну что?

– Королева, – вздохнула Кит.

– Пара троек, – объявил Алекс, открывая карты. – Пей.

Кит сделала глоток. Жидкость обожгла ей горло.

– О чем ты хочешь спросить?

– Почему ты ушла из дома прошлой ночью, после того как мы с тобой пожелали друг другу спокойной ночи?

На секунду у Кит остановилось сердце, однако она сумела взять себя в руки и придать лицу оскорбленное выражение.

– А ты откуда знаешь?

– Сейчас моя очередь задавать вопросы, – напомнил ей Алекс.

– Еще вечером, в клубе, я заметила, что Тадеус Нэринг довольно много выпил, и решила, что он будет легкой добычей, – медленно произнесла Кит, пытаясь понять по выражению лица Алекса, не выдала ли она больше, чем следовало бы.

– Могла бы и мне сказать, – помолчав, заметил Алекс. – Мы бы вместе отыграли у него несколько монет.

– Если бы он увидел тебя в «Тревеллерс», он бы от страха напустил в штаны. И потом, мне нужны деньги, а тебе нет.

Алекс кивнул:

– Что верно, то верно. – И пододвинул к ней колоду карт, чтобы она взяла одну.

На сей раз Кит выпал флеш, а Алексу – пара семерок. Она молча указала на стакан, и он сделал большой глоток.

– Откуда ты узнал, что я уходила из дома? – спросила Кит.

– Случайно встретил Нэринга сегодня утром. Он мечтал отыграться.

Следующую партию выиграл Алекс, и Кит снова пришлось пить.

– Ты давно выучила французский язык?

Пока Алекс задавал вопросы, на которые она без труда могла ответить. Может быть, он задавал их из простого любопытства?

– Давно. Когда мы уезжали из Англии, я не понимала ни слова, а потом постепенно научилась.

Следующие несколько партий он опять выиграл, и Кит заподозрила бы его в мошенничестве, если бы не сама сдавала карты.

– Вы всегда жили в Сен-Марселе? – спросил он, после того как она выпила.

Если игра будет продолжаться в том же духе, она не сможет задать ему ни единого вопроса, подумала Кит.

– Нет. Мы жили и в Мадриде, и в Венеции, и в Сен-Жермене некоторое время, а последние лет пять живем в Сен-Марселе.

Наконец ей повезло – пришли три девятки, – и она до краев наполнила его стакан.

– О чем же мне тебя спросить? – прошептала она, ощущая на себе его взгляд. В нем сквозило некоторое беспокойство. Естественно, ведь у него, как и у каждого человека, имелись свои секреты, которые она собиралась выпытать. Весь вопрос в том, чтобы он не догадался, о чем именно ей хочется узнать. – Откуда у тебя взялись деньги, мистер Крез?

Алекс удивленно вскинул брови.

– Что это за вопрос?

– Не увиливай. – Кит погрозила ему пальцем. – Сейчас моя очередь спрашивать.

Откинувшись на спинку стула, Алекс насмешливо спросил:

– Хочешь посмотреть конторские книги по ведению хозяйства или будет достаточно, если я представлю общую картину?

– Общей картины вполне будет достаточно.

Алекс улыбнулся и кивнул.

– Большую часть денег я получаю от капиталовложений. Я владею акциями нескольких текстильных, горнодобывающих и корабельных компаний. Остальное идет от правительственных поручений, сдачи в аренду, а кроме того, от строительных работ, продажи зерна, шерсти и скота в моих поместьях. Да, и еще немного я получаю, играя в азартные игры. Если выигрываю, разумеется.

Что ж, то, что она хотела услышать, он сказал. Правда, не напрямик, а несколько завуалированно. Впрочем, ничего удивительного. Не станет же он говорить, что основной доход у него идет от правительственных поручений.

– Вот это да! – восхищенно воскликнула она.

– Что ж, надеюсь, мой ответ тебя удовлетворил, – сухо заметил Алекс.

В течение следующего часа она узнала, что, несмотря на репутацию распутника, он очень серьезно относится к обязанностям члена палаты лордов и что он продал свои акции во французской текстильной компании, когда совет директоров проголосовал в поддержку господства Бонапарта. Кит пыталась задавать вопросы, касающиеся политики и определенных обязанностей Алекса, однако он ловко уходил от темы или давал ответы, практически ничего общего не имевшие с тем, что ей хотелось знать. И она поняла, что Алекс вел себя так неспроста.

Эвертон выиграл большинство партий, из чего Кит заключила, что он играет лучше ее. В качестве проигравшей она выпила гораздо больше бренди.

И когда она в очередной раз проиграла, а Алекс встал из-за стола, чтобы подбросить в затухающий камин полено, Кит решила, что пора менять тактику, и вместо того, чтобы вливать бренди в рот, вылила его в рукав костюма. Ужасно не хотелось портить рубашку, а тем более великолепный синий костюм, однако еще больше не хотелось проигрывать Эвертону и тем более напиваться до одури.

– Итак, детка, – улыбнулся Алекс, снова садясь за стол, – сколько раз ты приезжала в Англию, с тех пор как тебе исполнилось шесть лет?

Весь вечер он задавал именно такие вопросы, которые можно было расценить как простое любопытство. Интересно, догадался ли он, зачем она на самом деле приехала в Лондон, и были ли у него причины в чем-то ее подозревать?

– Не знаю, – пожала плечами Кит и нахмурилась, словно силилась вспомнить. – Три или четыре раза. Мы подолгу никогда не задерживались.

Последующие полчаса ей удалось отвлечь его внимание и вылить в рукав почти полный стакан, однако отвечать на его вопросы, которые становились все более сложными, было нелегко.

– Кстати, который сейчас час? – спросил Алекс, сонно потягиваясь и бросая взгляд на каминные часы.

– Почти три, – поспешно ответила Кит, ухмыльнувшись. – Твоя очередь сдавать. – И украдкой вылила в рукав очередной стакан.

– Заявляю протест. Я не… – Прервав себя на полуслове, Эвертон перегнулся через стол, схватил Кит за руку и потянул к себе, не обращая внимания на лежавшие на столе карты. Черви и бубны посыпались на пол, а взору Алекса предстал мокрый по локоть рукав рубашки. – Ах ты обманщица!

– Отпусти меня! – взвизгнула Кит, пытаясь высвободить руку. Но не тут-то было. Обойдя вокруг стола, он рывком поставил Кит на ноги.

– Раздевайся!

– Что?! – изумленно воскликнула она, чувствуя, что сердце исступленно забилось в груди.

По лицу Алекса расплылась насмешливая улыбка.

– Снимай этот проклятый сюртук. Игра закончена. Я слишком дорого заплатил за эту бутылку, чтобы ты выливала себе в рукав ее содержимое.

– Ладно, – буркнула Кит, стаскивая сюртук, и с удивлением обнаружила, что с трудом держится на ногах. Она украдкой бросила взгляд на Алекса. Он смотрел не на ее лицо, а куда-то ниже. – Эвертон, – пробормотала она, вспыхнув.

– Да? – рассеянно бросил он и, взглянув ей прямо в глаза, спросил: – Как ты научилась делать такой узел на галстуке?

– Антуан меня научил, – ответила Кит. – Сказал, сейчас это самый писк моды, а ты не хочешь так завязывать.

– Слишком вызывающий.

– Вовсе нет, – возразила Кит. – А если и так, я должна задавать тон. Ведь на меня смотрит все великосветское общество.

– Это уж точно, детка! – восхищенно воскликнул Алекс, и его глаза похотливо блеснули. Подойдя к столику с напитками, он взял вторую бутылку, поскольку первую они уже допили.

– Ты тоже должен снять свой сюртук, – заметила Кит и добавила по-французски: – хозяин особняка.

– Это что еще значит? – недовольно спросил Алекс, снимая свой серый сюртук.

– Ничего обидного. Я лишь назвала тебя хозяином особняка.

Рукава его рубашки оказались сухими. Значит, он выпивал каждый стакан, который она ему наливала, а в результате оказался намного трезвее ее.

Кит стояла, глядя на Алекса, и внезапно почувствовала острое желание расстегнуть ему жилет и рубашку, стащить их и коснуться его обнаженного тела. Усилием воли она подавила в себе это желание.

Алекс снова сел к столу и, схватив Кит за конец галстука, потянул к себе. Великолепный узел тотчас же развязался.

– Прекрати, – запоздало сказала Кит и, чтобы отплатить Алексу, тоже развязала его галстук.

Однако руку отнять не успела. Алекс схватил ее за пальцы. Несколько секунд он разглядывал ее ладонь, легонько поглаживая ее кончиками пальцев, потом перевернул руку ладонью вниз и не спеша коснулся ее губами. Кит почувствовала на своей руке сначала его теплое дыхание, потом такое же теплое прикосновение его губ. Ей еще никогда в жизни не целовали руку – ведь она постоянно ходила в мужском костюме, – однако этот поцелуй был не просто знаком вежливости, а чем-то большим. Кит сразу же это почувствовала. Глаза ее встретились с глазами Алекса, и, притянув ее через стол к себе, он прильнул губами к ее рту.