Текст книги "Корона порока"

В этом крыле я не бывала, но знакомая лепнина на стенах, парадный интерьер и пышные букеты в нишах точно дали понять, что нахожусь недалеко от главных залов.

Сломя голову я понеслась по коридорам, выбирая двери наугад. Мне постоянно казалось, что за мной гонятся. Но преследовали меня только мысли.

Зачем меня похитили? Кому это нужно?

Кто стал бы удерживать в плену не с целью отобрать силу или запугать, а, похоже, чтобы вынудить опоздать на рейс. Кому-то надо, чтобы я осталась на отборе? Ради этого меня поймали? Надеялись задержать и не дать сбежать из замка?

Мне не угрожали, не пытались прикончить, разве что явно хотели навязать какие-то мысли и поэтому подослали алькаринов. Но что именно мне рассчитывали внушить?

На бегу посмотрела на размазанные по одежде липкие пятна. Помнится, Леон говорил, что по уцелевшему паразиту можно считать заложенные в него установки для жертвы. Только вот подходящего экземпляра для такого опыта, увы, снова нет.

Однако догадаться о целях внушения несложно. Из темноты мне прошипели, что я связалась не с тем человеком. Вариантов немного: либо Леон, либо Вейл, но последний погиб. Выходит, речь шла о Льве. Есть ли шанс, что таким насильственным способом меня хотели настроить против огненного мага?

В душе родилось решительное желание при встрече поделиться всем с Леоном, но я тут же одернула себя. Как это будет выглядеть? Меня берут в плен, но в нужный момент оковы сами рушатся, а дверь оказывается открыта. Единственная угроза – алькарины. И то я каким-то невообразимым образом сумела устранить чудовищ. Я, девушка, не имеющая с магией ничего общего! Или же мне кто-то помог спастись?

В любом случае это выглядит крайне странно и даже подозрительно. Участники гибнут, а меня похититель просто спрятал на время, лишь бы не покинула отбор. Никто не поверит в такие байки. Даже я не верю и мечусь, пытаясь найти более разумный ответ.

Зачем кому-то нужно мое присутствие на отборе? И почему этот кто-то пытается настроить меня против Льва?

Память цеплялась за единственные улики, которые у меня есть: женский голос и длинный седой волос. Хотя в тусклом холодном свете я могла ошибиться, и волос не седой, а просто светлый.

Единственная девушка, подходящая под описание, – Русалка. Только эта догадка не дала никакого ответа, а лишь подбросила необъятный океан новых вопросов и несостыковок. Мало было проблем с чужим отбором, своей памятью, несуществующей сестрой, неизвестно откуда взявшимися и вновь проявившимися сегодня магическими силами, так еще и прибавилась какая-то маньячка, почему-то причислившая меня к своим союзникам.

Из груди вырвался вздох облегчения, когда за новой дверью оказалось знакомое крыло замка. Я ускорила шаг и с новыми силами двинулась в сторону своих апартаментов.

Первым делом я настороженно исследовала свои комнаты: заглянула под подушки, за шторы, выдвинула ящики комода в поисках затаившихся чудовищ. При этом меня сильно трясло, а в горле стоял мерзкий ком. Даже когда я убедилась, что опасности нет, страх не отпустил.

Не желая оставаться наедине с паникой, я как можно быстрее переоделась, привела себя в порядок и почти бегом спустилась в гостиную, где всегда очень людно. То, что нужно, чтобы спрятаться в толпе от чудовищ и собственных страхов.

Сегодня в зале тоже было полно народу: аристократы, рабочие штаба Верховного, прислуга… Я легко затерялась среди них и села в кресло в самом центре просторной, богато украшенной комнаты. Казалось, меня не заметили. Никто даже не косился на меня и не пытался спросить, почему не уехала вместе с другими претендентами.

Однако я ошибалась. Внимания мое появление вызвало достаточно.

– Мисс Тиль, мне передали, вы плохо себя чувствуете, – поднесла мне чашку ароматного чая миловидная горничная. Светловолосая, тоненькая, в ее глазах трепетал живой интерес.

Однако ее слова заставили напрячься. Похоже, кто-то видел меня, пока металась по коридорам замка. Плохо.

– Я упала в обморок.

Благодарный кивок и вежливая улыбка идеально замаскировали страх, который стучал внутри бешеным пульсом. Притом я даже не солгала, когда сказала о недуге, ведь действительно теряла сознание. Просто опустила, что было после этого.

– Какой кошмар! – искренне ужаснулась девушка. – Может, пригласить лекаря? Или проводить вас в лазарет?

Ну уж нет, ни за что сейчас не останусь одна или наедине неизвестно с кем! Я спешно отмахнулась и постаралась придать лицу невозмутимое, спокойное выражение.

– Мне уже лучше. – А потом, опомнившись, добавила: – А вот пропустить церемонию крайне обидно.

Догадливая служанка заботливо предложила активировать проекционные артефакты, чтобы я могла наблюдать за происходящим на центральной площади. То, что нужно! Мне необходимо знать, где сейчас Русалка. Если ее вдруг нет на церемонии прощания, это все объяснит. Значит, именно она мой тайный похититель.

Служанка куда-то ненадолго исчезла, чтобы активировать проецирующие кристаллы, а затем передо мной возникла огромная иллюзия – достоверное изображение происходящего в центре Примы.

Удобный, но дорогой артефакт. Таких магических излишеств на Окраинах практически не было. Чтобы узнать последние новости, приходилось идти к информационным штабам. А здесь достаточно просто щелкнуть пальцем, и широкая яркая иллюзия возникнет прямо перед тобой.

К просмотру трансляции присоединились другие гости замка и прислуга, свободная от работы. Просторный, залитый солнцем зал оказался разделен на две половины: в одной – зрители, в другой – иллюзия, раскинувшаяся вдоль дальней стены без окон. Объемная голограмма расстелилась поверх комнаты и выглядела крайне натурально. Если бы не меняющиеся ракурсы и не закадровый голос, можно было бы легко поверить в реальность картинки, воссозданной в пространстве.

Проекция показала площадь, заполненную людьми. Все они одеты в черное, и у каждого на ладони сияет крошечная, но очень яркая белая искра, как символ, выражающий почтение погибшему претенденту. Издалека площадь напоминала ночное небо, где каждая звезда – знак памяти и скорби. Мое сердце сжалось при виде такого зрелища, а слезы комом застряли в горле.

Интересно, что бы сказал Вейл, если бы увидел все это своими глазами? Наверняка бы расплылся в своей фирменной улыбке, вдохновленно ахнул и протянул: «И это все в мою честь? Шик!»

Я улыбнулась сквозь слезы этим мыслям и прикусила губу. Да, ему бы точно понравилось.

Тем временем камеры показали скромную сцену, оцепленную охраной. Она высилась среди черного моря людей, что пришли проститься с Вейлом.

Семь оставшихся претендентов отбора по очереди выступали вперед и произносили прощальные слова. Эмоциональные речи пробирали до мозга костей, пробуждали заглушенную страхом боль и тоску. Глядя на экран, я стиснула челюсти и крепко переплела пальцы в замок. После пережитого держать себя в руках неимоверно сложно.

Вдруг объективы выхватили знакомое точеное лицо с горящими ярко-голубыми глазами, и диктор объявил речь Сильвии Рейн. Так вот как зовут Русалку!

Девушка подалась вперед, утерла краем платка выступившие слезы и начала зачитывать речь, однако я не слышала слов. Мысли мои бродили глубоко в подвалах замка, где, как казалось, я была вместе с Сильвией. Теперь же догадки рушились, а все теории трещали по швам.

Или нет? Ведь Сильвия могла создать иллюзию для церемонии.

Вопросы сыпались один за другим, а мое внимание перетекло вглубь воспоминаний. Но резкий, протяжный гудок, который никак не вписывался в речь Сильвии, заставил меня снова вскинуть взор. Все взгляды оказались прикованы к экранам. Мир застыл в напряженном ожидании.

Картинка не успела смениться, и я заметила, что люди на площади все как один вздрогнули и устремили взоры куда-то вверх. Наверняка тоже на проекцию.

– Мы вынуждены прервать трансляцию для срочного заявления! – Перед нами возник образ журналистки в строгом черном костюме, но портрет быстро растворился, и ему на смену пришли жуткие кадры.

Обвал камней, металлических балок, клубы поднявшегося песка и пыли. Я видела нечто подобное раньше, когда трагедия пришла на Окраины, и сейчас ощущала себя так, будто снова оказалась посреди руин, которые раньше были домом. По коже бежали липкие мурашки, пока на экране отряды магов отшвыривали валуны, поднимали рухнувшие столбы и оттаскивали паникующих жителей. Некоторые в истерике бросались на камни, что-то неразборчиво вопили, сотрясаясь в рыданиях…

Меня передернуло. Вдоль позвоночника скатилась холодная капелька пота.

– По последним данным, в полдень обрушилась Центральная подземная станция. Вместе с этим уничтожению подверглось наружное здание, где располагались гостевые комнаты, кафе, служебные помещения. По предварительным сведениям, погибло около четырехсот восьмидесяти человек. Причина трагедии пока не выяснена. Продолжаются спасательные работы.

Тело сковало оцепенение. Кадры сменяли друг друга, и каждая печальная картина – новый удар под дых. Меня будто холодной водой окатило – в этом обвале могла погибнуть и я, если бы сумела вовремя сесть на поезд.

Сердце обросло коркой льда и на какую-то секунду замерло, сжатое в его морозных оковах. Облегчение мешалось с ужасом и скорбью, а благодарность с гневом. Кто бы ни был сегодня со мной в подвале, он знал, что станция рухнет.

Репортерша сказала еще несколько сухих слов о случившемся несчастье, а в конце заверила, что подобное больше не повторится, ведь на страже покоя Примы стоят претенденты Верховного. Она воодушевленно пообещала, что скоро отбор выявит нового правителя, который обязательно исправит все беспорядки и оградит от будущих бед.

После этого жизнеутверждающего заявления трансляция плавно возвратилась к участникам. Их лица вразрез со сделанным объявлением выражали скорбь и ужас.

Впервые за весь эфир камеры показали всех участников крупным планом. Зрителей будто тыкали носом в лица претендентов, как бы говоря: «Наше спасение близко. Оно в руках этих магов». Наверное, кадры должны были вдохновлять, но они только еще больше пугали. Ведь сами маги выглядели потерянными и испуганными.

Мой взгляд заметался по картинке проекции. Я искала Леона. А когда нашла, грудь пронзила невыносимая острая боль.

По щекам Льва катились крупные слезы, но парень все еще старался держать лицо. Однако между его бровей залегла тонкая морщинка, а губы, сжатые в бледную тонкую линию, едва заметно дрожали.

Меня разрывало желание помчаться к Леону сейчас же. Как-то связаться с ним, дать любой знак. Его боль убивала меня, его слезы – яд для моего сердца. Я задыхалась от безысходности. Душа металась в бессилии.

Ведь Леон думает, что я мертва.

Глава 17

Я считала минуты до возвращения претендентов в замок. Не находила себе места, мерила шагами гостиную и то и дело выглядывала в высокие окна.

Артефакт связи оказался бесполезен – из-за случившегося обвала временно перекрыли все магические потоки, не связанные с работой спасателей и следователей. Даже с участниками отбора связаться оказалось невозможным.

Все трансляции остановили на неопределенный срок, ведь самая очевидная причина трагедии – дефицит магических ресурсов. А любые эфиры, проекции – та же магия, которую необходимо экономить.

В голове не укладывалось. Я думала, что сначала магия будет оттекать от отдаленных районов, а Центр продержится до последнего. Да и от других людей слышала подтверждение такой теории. Тогда почему в этот раз беда пришла в самое сердце Примы? Еще и в то время, когда сразу трое участников должны были оказаться в подземной станции?

В совпадение верилось с трудом, а мои последние сомнения, что катастрофу подстроили, растаяли, едва окунулась в неприятные воспоминания сегодняшнего дня. Не просто так мой похититель следил за временем, оставив световой шар прямо рядом с циферблатом. Не может быть случайным, что оковы спали ровно в полдень, когда должен был тронуться поезд. Тогда же рухнул тоннель.

Все было подстроено. И мало того, что злоумышленник где-то в замке, так еще и крайне информирован – все решилось за несколько часов после утреннего собрания.

Вряд ли виновен кто-то из прислуги, хотя и такой вариант нельзя исключать. Но гораздо вероятнее другое. Враг среди участников.

– Мисс Тиль, – обеспокоенная горничная вырвала меня из задумчивости, – вам нехорошо? Может, желаете прилечь?

Качнув головой, я пробормотала слова благодарности. Покидать зал, наполненный людьми, попросту боялась. К тому же здесь я чувствовала себя не одинокой в своей тоске, страхе и волнении. Темные эмоции читались в каждом присутствующем: в дрожащей руке, перелистывающей страницы, в наполненных слезами глазах, в бледности лиц и охрипших голосах.

Грузные тучи заволокли небо и нависли над замком темной пеленой. В утонувшем в сумраке гостином зале разом вспыхнули десятки лучистых сфер, которые были спрятаны в нишах. Мелкий дождь быстро набирал силу. Капли разбивались о мощеную площадь перед дворцовыми воротами, стекали по стеклам призрачными дорожками.

Стоя у окна, я вглядывалась в лес, где между деревьями исчезала дорога к городу. С надеждой не сводила глаз со двора замка, и каждый раз вздрагивала, едва взор улавливал какое-то движение. Но то лишь ветер раскачивал ветви и бросал в воздух опавшую листву.

Внутри все горело, сердце металось, и сохранять внешнее спокойствие становилось все сложнее. Под пристальными подозрительными взглядами постоянно хотелось прикрыться, спрятаться от пересудов. Я нырнула за штору и села на подоконник, неотрывно глядя вдаль. Мои мысли витали далеко от замка, кружили вокруг Леона, но иногда до ушей доносились чужие голоса, сочащиеся ядом.

– Какое неуважение!

– Даже не поехала на церемонию прощания!

– Почему осталась в замке, когда такое творится?

Сплетни были ожидаемы. Но я и подумать не могла, что обсуждать их станут буквально у меня за спиной. Один раз даже пришлось выглянуть из-за шторы и гневно сверкнуть глазами, чтобы напомнить о своем присутствии и временно заглушить обидные слова. А когда я, чуть успокоившись, снова выглянула в окно, по жилам вдруг растеклась лава.

Меня обдало жаром, кровь гулко застучала в висках. Я в тот же миг сорвалась места и, расталкивая аристократов, ринулась к главным дверям замка. Не слушая ничьих предостережений, выскочила под дождь в тонкой блузке и юбке, но даже не почувствовала холода. Неслась под ливнем, по лужам навстречу подъезжающему авто.

К парковочному месту подбежала одновременно с прибывшим автомобилем и, тяжело дыша, остановилась чуть поодаль. Пока прислуга открывала дверцы и помогала выйти каждому претенденту, я взволнованно переминалась с ноги на ногу и напряженно вглядывалась в лица чародеев, которые появлялись друг за другом.

Сначала вышли девушки. Амили, Фатира, Сильвия… Они одарили меня удивленными взглядами, а огненные колдуньи даже не попытались скрыть презрение, которое четко отпечаталось на их лицах. Кусая губы, я следила, как один за другим из вместительного авто выбираются мужчины. Каждый раз надеялась увидеть Леона, но наталкивалась на новые подозрительные взгляды.

Вереница чародеев под пологом магии, защищающим от дождя, уже тянулась к замку, а я так и стояла под холодными струями и с замиранием сердца ждала. Из-за дверцы показалась новая фигура. Шестым из машины вышел Дерек. Брюнет окинул меня оценивающим взглядом, с абсолютным равнодушием кивнул вместо приветствия и молча зашагал вслед за остальными магами к замку. Он был первым, от кого я не увидела осуждения.

Однако о Дереке я забыла тотчас, едва из автомобиля вышел последний участник. Сердце забилось, и по груди разошлась новая волна жара.

– Ари?! – Два янтарных огонька вспыхнули изумлением, а брови Леона дернулись вверх. Он сомневался всего мгновение, а затем в два шага оказался рядом и заключил меня в крепкие объятия. Я закрыла глаза, жадно ныряя в уже привычное тепло и полной грудью вдыхая приятный аромат знакомого парфюма.

– Как? – Губы Леона осыпали мое лицо поцелуями, пока он гладил мои промокшие волосы и дрожащие плечи.

– Упала в обморок и не поехала, – ответила кратко и спрятала лицо на груди мага. Боялась, что Леон сумеет прочесть в глазах ложь, хоть и ужасно хотела поделиться с ним всем случившимся. Однако понимала, что ничего, кроме подозрений, признания не вызовут.

Он взволнованно заглянул в мое лицо. С мокрых темных прядей на его скулы срывались капли дождя, невольно напоминая о недавних кадрах прямого эфира, но тогда по щекам Льва катились слезы.

Эти воспоминания непроизвольно отразились на лице, и я порывисто прижалась к парню, дрожа всем телом. Леон подхватил меня на руки и быстрым шагом направился к замку. Из окон на нас смотрели изумленные зрители, среди которых я заметила Амили.

Ее взгляд прожигал насквозь.

– Ты остаешься на отборе? – вкрадчиво спросил Леон, едва мы оказались одни в его покоях.

Я оперлась плечом о шкаф и прикусила губу.

– Нет. Я все еще боюсь.

Парень тяжело вздохнул, запустил пальцы в промокшие под дождем волосы и одним движением закинул каштановые пряди назад. Получился неопрятный зачес, но, нужно признать, такая прическа Леону очень идет. Она подчеркивает высокий лоб, густые и широкие темные брови. Визуально сразу заостряются скулы, а лицо выглядит более открытым.

– Я думал, ты погибла!

– Так бы и случилось, если бы… – Я запнулась, кашлянула, но, подумав, все-таки сказала то, что хотела: – Если бы не обморок.

Пристальный взгляд коснулся самой души, и меня переполнили противоречивые чувства. Страшно, если Леон действительно увидит тень сомнения в моих глазах, но мне нравится это ощущение открытости и беззащитности перед ним.

Странный порыв чувств, которые раньше мне были незнакомы, подтолкнул к парню. Мне хотелось утонуть в его глазах, растаять от прикосновений горячего тела, спрятаться в объятиях. Впервые я не стеснялась слабости, а жаждала ее. Но разве я имею право на слабость сейчас, когда моя жизнь, как и весь мир, висит на волоске?

Мотнув головой, я отогнала непривычные мысли и строго произнесла:

– Люди гибнут, а я уже должна была быть в числе устраненных. В замке нет никаких гарантий защиты. Поэтому я уезжаю.

– Я буду рядом, – прервав мою порывистую речь, заверил маг. – Я не дам тебя в обиду.

– Ни в замке, ни в Приме – нигде не безопасно, – уронила я, покачав головой.

– Тогда что изменит твой уход?

В комнате повисла тишина, которую нарушал лишь шепот дождя за окном. В спальне, как и на улице, царил полумрак непогоды, скрывая под темными масками наши лица. В сумерках лицо Леона видела нечетко, расплывчато, и о его чувствах могла догадываться лишь по голосу.

Он волновался.

– Я уйду незаметно. Не стану ничего объявлять, просто…

– Сбежишь, – завершил за меня он.

Поджав губы, я стыдливо кивнула. Украдкой коснулась взглядом лица Леона, думая, что в темноте он не заметит этого, но тут же вздрогнула и отшатнулась. Глаза парня в темноте сияли жидким золотом.

– Не пугайся! – Он легко уловил мой страх. – Сама понимаешь, после гибели еще двух участников их магия распределилась между выжившими. Мы становимся сильнее.

Слова прозвучали грубо, хоть и были абсолютной правдой. Леон виновато потупился, потер переносицу и тихонько зарычал сквозь зубы от негодования на самого себя. Я аккуратно коснулась его плеча, успокаивая.

Золотые потоки в глазах Льва переливались, сплетались друг с другом, словно налитые расплавленным драгоценным металлом. Я зачарованно наклонила голову, заглядывая в колдовские глаза. Знала, он видит каждую крошечную деталь. Темнота для Льва не преграда – его зрение и слух значительно превосходят человеческие возможности.

Будто услышав мои мысли, Леон осторожно положил руку чуть ниже моей левой ключицы.

– У тебя сердце сейчас выскочит.

Я коротко, нервно хохотнула, чуть запрокинув голову, и прижалась спиной к дверце шкафа. Это неравный бой – Леон видит меня насквозь.

Он дернул краешек воротника моей блузки и нравоучительным тоном добавил:

– А еще ты промокла до нитки. Может, сходишь в душ, согреешься?

Торопливо качнула головой. И ведь стыдно признаться: мне боязно идти одной в ванную комнату, да и не хочется – и тут тепло. Быстро, чтобы не успеть залиться стыдливым румянцем, перевела стрелки:

– Ты и сам весь мокрый!

Леон внимательно смотрел на меня своими неестественными горящими львиными глазами. Два желтых огонька зачаровывали, и я протянула руку к лицу парня. Невесомо коснулась кончиками пальцев щеки, за день покрывшейся небольшой щетиной, провела дорожку по подбородку и случайно дотронулась до губ.

Леон поймал мое запястье и прижался горячими губами к моим дрожащим пальцам. Под сенью ресниц золотые глаза на секунду погасли, а потом, когда маг снова поднял веки, разгорелись новым жаром.

«Огненный лев».

Я судорожно вздохнула и вздрогнула. Леон тут же выпустил мою руку, безмолвно говоря, что не причинит вреда и не сделает ничего против моей воли. Его осторожность и спокойная нежность теплом коснулись души, что вдруг затрепетала. Я не опустила выпущенную руку, а аккуратно положила ее парню на грудь и ощутила частое сердцебиение.

Губы приоткрылись в удивлении, Леон накрыл мою руку своей, чуть крепче прижимая ее к сильной мужской груди. Кончики пальцев опалил жар распахнутых эмоций.

Ментальная магия.

Меня захлестнула волна чужих чувств. Теплый разряд прошел по всему телу, лаская и убаюкивая каскадом эмоций. Забота, нежность, осторожность, чувственность и тягучее желание вперемешку с безумной тоской.

Неожиданно мне стало стыдно за свое желание сбежать с отбора, но Леон, едва почувствовал перемену в моем настроении через ментальную связь, произнес:

– Я не хочу, чтобы ты жалела. – Я не понимала, действительно ли он говорит или голос звенит в моей голове. – Если я расстроил тебя…

Мое «нет» прозвучало поцелуем на его губах. Жар сердца опалил кончики пальцев с новой силой, и я поняла, что эти эмоции пропитали меня насквозь. Нерешительно убрала руку, но связь не разорвалась. Я все еще ощущала, как сладостно тону в моих, его, наших чувствах…

Леон подхватил меня, не разрывая поцелуй. Я обвила его талию ногами и чуть прикусила губу парня, когда тот вдруг усадил меня на комод. Несколько склянок слетели на пол и со звоном разбились, но мы этого даже не заметили.

Леон уперся руками по обе стороны от моих бедер, сбивая с деревянной поверхности остатки духов и статуэток, что стояли на комоде. Я откинулась назад, поддаваясь ласкам парня, задыхаясь от нежности, с которой он касался меня. Леон навис надо мной и жадным поцелуем впился в губы, пока мои неловкие пальцы нащупывали пуговицы на его промокшей рубашке. Сбившееся дыхание чародея опалило шею жаром, когда я провела ладонью по коже над выступающими ключицами. Горячие губы коснулись мочки моего уха, опустились к шее, и по коже прошла приятная дрожь.

Одна рука Леона лежала на моем затылке, придерживая и направляя, а вторая – покоилась на плече. Забыв о всех своих принципах, я поймала запястье Леона и осторожно, но настойчиво потянула мужскую руку вниз.

Меня коснулась прохладная волна чужого сомнения, но я лишь крепче сжала ногами бедра, расположившиеся между моих. Леон понял меня сразу. Тыльная сторона его ладони, едва касаясь и оставляя за собой шлейф мурашек, очертила силуэт груди. Я выгнула спину и подалась навстречу прикосновениям, но парень чуть отстранился и лишь скользнул губами по моей шее, дразня. Я льнула к жару его тела, дрожала под кончиками пальцев, что почти неуловимо дотрагивались до чувствительной кожи под блузкой, промокшей от дождя.

Пока я расстегивала рубашку, Леон с жаром впился в мою шею поцелуем и чуть прикусил распаленную кожу. Я охнула и повисла в его объятиях, стягивая с мужских плеч бесполезную, лишнюю ткань. Эмоции Леона ударили в голову с такой силой, что та закружилась, а в животе заплясали огненные бабочки.

Леон склонил голову к моей груди, и его язык скользнул от ключицы вверх по шее. До середины расстегнутая блузка уже открыла голые плечи. Одно движение, и она упадет совсем, открыв взору Льва вздымающуюся от тяжелого дыхания грудь.

Но он не спешил.

– Ари, я не могу…

Кипящая волна чувств резко опала, горячие ладони обхватили мое лицо.

– Что? – Хриплый шепот сорвался с припухших от поцелуев губ. – Что не так?

– Я так не могу, – снова выдохнул Леон. – Ты ведь уйдешь… это наша последняя встреча.

– Которая по счету? – не сдержала я колкой шутки и криво усмехнулась. И ведь действительно, мы уже дважды пытались проститься, но снова возвращались друг к другу.

Но повторится ли это в третий раз?

Леон ответил улыбкой, которую видела на кончиках своих пальцев. Он снова поцеловал их, и мои ладони соскользнули на шею.

– Я не хочу, чтобы наша последняя встреча была такой.

– Какой такой? – Я не понимала собственных чувств, противоречащих всем моим прошлым убеждениям. Сейчас больше всего хотелось забыться рядом с Леоном.

– У тебя вся жизнь впереди, – слова тупым ножом терзали сердце, – а я свою хороню на отборе.

– Какая глупость, – противясь, сказала я, но в душе знала, что Леон прав. – Не говори чепухи.

– Не пытайся обмануть, Ари, я все еще слышу твои эмоции. Мы оба знаем, что здесь у меня шансов почти нет, но и уйти, бросив семью на растерзание, не могу. И даже если меня не устранят, Амили сделает все, чтобы испортить мне жизнь. Она видела нас с тобой и больше не поверит ни в какую байку.

Сглотнув вставший поперек горла горький ком, я спросила:

– И что это меняет? Я тоже не знаю, выживу ли после побега.

– Выживешь, – стальным тоном припечатал Лев. – Я помогу тебе бежать сегодня ночью.

Из горла вырвался нервный смешок. Я качнула головой и спрятала лицо на обнаженной груди парня.

– Они не отстанут. Будут искать. Я ведь скроюсь, так и не передав никому силу, по которой здесь все сходят с ума.

Меня коснулась волна уверенности, исходящая от Леона. Его пальцы напряженно дрогнули, чуть сжав мои плечи. Это неприметное движение вновь оживило желание, но Лев не перешел установленной грани.

– Я обману их. Дам часть своей силы. Скажу, что ты отказалась от своей магии перед побегом, и мы провели тайный ритуал.

Я знала, что никто в это не поверит. Тем более в архиве своими глазами видела артефакт, отслеживающий магические всплески. Смогут ли меня найти и снова вернуть в замок? Наверное. Я не сумею далеко уйти, но попытаться стоит. К тому же Леон искренне готов помогать мне любой ценой, и это заставляет сердце то трепетать, то болезненно сжиматься от тоски.

А еще я прекрасно понимаю, почему Леон отказался спать со мной. Он боится, что одна проведенная вместе ночь надолго привяжет меня к нему. Леон не хочет, чтобы я жила прошлым, где мы вместе, и из-за этого отказывалась от будущего.

Благородная позиция. Но бессмысленная.

Потому что я уже прочно привязана к Леону.

После нежного поцелуя Леон поправил на моих плечах блузку, а наша ментальная связь, подобная бушующим волнам, плавно оборвалась. На сердце сразу стало тоскливо, ведь из меня будто утекла часть души.

– Это была ментальная магия, так ведь? – спросила я, остановившись в дверях ванной комнаты.

– Да, в академии научили азам. Смотреть воспоминания и читать мысли, конечно, не умею. Разве что человек сам решит мне их открыть. Но вот эмоции ощущаю без проблем. Это нужно, чтобы понимать состояние пациента во время сложных манипуляций.

– Вот как! – Губ коснулась улыбка, и я быстрее, чем успела обдумать слова, произнесла: – Что ж, ты очень хорош.

– В ментальной магии?

– Во всем.

В лицо ударил жар смущения, и я скорее юркнула за дверь и привалилась к ней спиной. Кожа пылала, губы горели от поцелуев, а в груди простиралась щемящая тоска, переплетенная с мучительной нежностью.

Однако стоило мне стянуть влажную одежду, как к этим чувствам добавилось еще и облегчение. Если бы Леон послушал меня и не стал останавливаться, он бы обязательно увидел то же, что и я сейчас, – синяки и раны на бедрах, животе, груди и руках. Следы пережитого в подвалах замка.

Как бы тогда я объяснялась с магом?

Я устало прикрыла глаза и разочарованно прикусила губу. Похоже, этот жестокий мир против того, чтобы мы с Леоном были вместе. Хотя бы на одну ночь.

И виновата в этом только я.