Текст книги "Корона порока"

Глава 8

Проснувшись утром, я чувствовала себя на порядок лучше, чем прошлым вечером. Голова больше не кружилась, в теле не чувствовалось слабости. Первые секунды пробуждения я провела в приятном забытье. Но стоило воспоминаниям прошлого дня закрасться в сознание, меня тут же окатила неприятная дрожь.

Я нигде не могу быть в безопасности. Мои покои напичканы следящими чарами, а в темных уголках может прятаться еще один алькарин. Единственный человек, готовый помочь, сделает это лишь за плату, которая мне не по карману.

Отбор еще не успел начаться, а уже превратился в фарс и игру на выживание.

Паутинка огненных защитных нитей, оставленная Леоном, растворилась в рассветных лучах. Когда от магии не осталось и следа, я уже поборола наваждение темных чувств, почти успокоилась и поднялась с дивана, чтобы привести себя в порядок и переодеться.

Передвигаться по покоям было страшно. Любой шорох вызывал подозрения, и я сторонилась каждой тени. Боялась, что на меня снова нападет этот мерзкий паразит, но утро прошло без приключений.

Я надолго застряла в душе, где окончательно проснулась под струями горячей воды, а когда вышла из ванной комнаты, в дверь покоев уже кто-то настойчиво стучал.

Вряд ли служанки изволили вдруг принести завтрак. Скорее это снова Леон. Следуя первому порыву, чуть не бросилась к двери, но, немного подумав, осталась в спальне. Хватит тянуть себя в болото: одно только присутствие парня может превратиться в опасную привычку.

Изучая содержимое гардероба, дождалась, когда снаружи стихнет всякий шум. Переоделась в белую блузку с воротником-стойкой и темно-синюю юбку, едва открывающую лодыжки, и осторожно выглянула в коридор. За дверью никого не оказалось, лишь вдалеке, у главной лестницы, беседовала пара слуг. Я облегченно вздохнула и с чистой совестью отправилась на поиски чего-нибудь съедобного.

Проходя мимо лакеев и горничных, чувствовала себя неловко. Они вежливо мне улыбались, иногда кланялись, и даже жуткие прислужницы Амили приседали в поклоне. Я же неумело роняла приветствия и иногда спрашивала дорогу.

Благодаря помощи я довольно быстро добралась до столовой и заняла столик в дальнем углу просторного зала, хотя он почти полностью пустовал. Просто отсюда было удобнее рассматривать комнату, чем я и занялась, попутно уплетая поданный прислугой завтрак и попивая слишком приторный чай.

Огромные окна в обрамлении легких нежно-розовых штор пропускали в зал достаточно солнечного света. Он теплым озером разливался по столовой, но большая часть концентрировалась в центре и притягивала взгляд к длинному столу на несколько персон. Однако занимала его сейчас только рыжеволосая девушка, которую я уже видела на приветственной церемонии и в зале советов.

Вокруг завтракающей участницы суетились горничные, собирая грязную посуду с уже пустующих мест. Видимо, все сегодня едят на скорую руку.

Я же неторопливо попивала чай, не понимая, что пропустила. В воздухе витало напряжение, чувствовалась общая суматоха. Но откуда все взялось, не знаю.

Покончив с завтраком, я еще какое-то время сидела в опустевшей столовой. Возвращаться в покои, где вчера на меня напал кем-то подосланный монстр, не горела желанием. Леона я избегаю. Так что чем теперь заняться, не имела ни малейшего представления.

Слуги унесли мою посуду и тоже куда-то пропали. Пустой зал нагонял тоску, и я решила здесь больше не задерживаться.

Коридоры замка оказались более оживленными. Из комнаты в комнату сновала прислуга, а на первом этаже я застала рабочих отдела управления. Пока нет Верховного, вся ответственность на них.

Поблуждав, как неприкаянная душа, среди погруженных в работу людей, я сбежала на улицу. Просто нашла случайную дверь, через которую по коридору, украшенному изгибами каменных арок, выпорхнула на задний двор.

Прикосновение к коже прохладного ветра как второе дыхание. Я набрала полную грудь воздуха, пахнущего травой, и настойчиво прогнала все мысли о том, что растения здесь – просто иллюзия.

Узкая, потонувшая меж зеленых озер высокой травы аллея уводила вглубь сада. Стебли вились вокруг редких скульптур из белого мрамора, мох дремал на отвесных гранях камней, а тонкие ветки раскидистых крон тянулись сверху крошечными ладошками-листиками.

Сад выглядел неопрятным, неухоженным и попросту диким. Но именно такой природы мне не хватало всю жизнь. Бурной и живой.

Вскоре дорожка вильнула за высокие кустарники, которые скрывали одинокую скамейку. Я свернула в тихое укрытие, но оказалась там не одна.

На узорной литой спинке сидела уже знакомая зеленая птичка. Пташка, будто узнав меня, прыгнула на тонких черных ножках и склонила переливчатую головку. Я улыбнулась, а яркая птица вдруг упорхнула за зеленую стену.

Мои брови хмуро стянулись к переносице. Я вернулась по тропинке, по которой пришла, и заметила пернатую спутницу на одном из камней аллеи. Чтобы не спугнуть ее, мне пришлось замереть в ожидании, но птичка, увидев меня, перелетела вперед и снова села посреди дорожки. Не раздумывая, я последовала за ней.

Это казалось забавной игрой, но едва я вошла во вкус, птичка взлетела и потерялась среди густых переплетенных крон.

– Всем лентяям привет! – раздался рядом знакомый тягучий голос.

Я вздрогнула от неожиданности, когда из увитой зеленью беседки выглянул Вейл. Он приветственно махнул мне рукой и, протянув ладонь, пригласил в тень постройки.

В его другой руке я заметила длинную кисть. За спиной мужчины красовался мольберт почти с человеческий рост. Удивительно живой лесной пейзаж цвел на холсте обилием красок и привлекал внимание множеством мелких деталей. На нарисованных пушистых ветках елей ютились птицы, по камням прыгал хрустальный ручеек…

Какая же талантливая работа!

– Доброе утро, – улыбнулась, поднимаясь по деревянным ступенькам. – А почему сразу лентяям-то?

– Потому что ты, как и я, отлыниваешь от подготовки к испытанию. – Вейл явно ожидал моей реакции, но натолкнулся на непробиваемое недоумение.

– Впервые слышу, – призналась честно и уселась на лавочку внутри беседки.

– Ну не вижу в этом ничего удивительного, – пожал плечами аристократ. Повернулся к своей картине, чуть склонил голову, будто что-то оценивая. Немного подумал и сделал короткий аккуратный мазок. – Амили, как бывшая помощница Верховного, в ответе за большую часть испытаний и за оповещение о них. А она на тебя сегодня крайне зла.

Я прыснула со смеху.

– Это почему? Я ее сегодня даже не видела.

– А вот она тебя, думаю, видела точно. Ари, ты в курсе сегодняшних новостей про отбор?

– Нет, но догадываюсь, о чем ты.

Похоже, слова Леона о следящих чарах оказались правдой и мы оба успели в эти сети попасться, когда вместе выходили из душа. Вдобавок не раз были в обнимку засняты журналистами, когда только прибыли в Центр. То была постановка, ведь Леон хотел помочь избежать репутации главной злюки и недотроги отбора. Однако теперь эти кадры заиграли по-новому, укрепив слухи и подлив масла в огонь сплетен.

Неприятно, но не смертельно. Было бы куда хуже, не знай я вовсе о следящей магии. Необдуманные поступки и слова могли нанести более серьезный удар, чем фото, где мы с Леоном вместе выходим из душа.

Я благодарна парню за то, что он предупредил о «шпионах», но не до конца верю, что Лев поможет от них полностью избавиться. Однако само знание уже крайне полезно. В голове родилась догадка, что вовсе не Леон сегодня был моим утренним гостем, а возможно, служанка с вестью. Но развить эту мысль не успела.

– Амили в гневе. Ты украла ее золотого мальчика, – заговорщически шепнул Вейл, склонившись ко мне.

– Это не так, я никого не крала. Зачем?

– Тем не менее парень к тебе тянется, – парировал мужчина, и я ощутила легкое смущение и жар, приливший к щекам.

– Мы на отборе, – отчеканила по привычке, – нельзя никому верить.

Вейл выгнул бровь и окинул меня недоверчивым взглядом. Затем он искренне рассмеялся и даже убрал в сторонку краски и кисть. Сел напротив меня, чуть подался вперед и произнес:

– Ари, поверь, из всех людей в этом чертовом замке единственный, за кого стоит держаться, это Леон.

Я задумчиво поджала губы и опустила глаза. Слова Вейла шокировали и неожиданно заставили душу метаться в сомнениях.

– А как же ты?

– Я? – Вейл удивленно отшатнулся, коснувшись пальцами пышного жабо. – Польщен твоим доверием, но не думаю, что буду особо ценным союзником, Ари. Мы с тобой кое-чем похожи. И здесь это делает нас далеко не самыми перспективными людьми.

Он хитро подмигнул, и я поняла, что Вейл тоже догадался: мне, как и ему, все равно, чем закончится отбор. Мы единственные, кто не готовится к грядущему испытанию. А я и вовсе не знаю ни задания, ни сроков.

– С нами все ясно, – отмахнулась я, и губы растянулись в ответной улыбке. – А Леон? Откуда ты знаешь, что он не играет? Вдруг вся его помощь просто прикрытие, чтобы втереться в доверие?

Вейл шумно вздохнул, и я заметила, что за его спиной на ветку села знакомая зеленая птичка.

– Я могу долго распинаться, доказывая, почему такая стратегия не имеет смысла. Но лучше скажу другое. Ари, я видел много людей и научился читать их мысли. Злобу, корысть, гордыню никогда не скроешь под идеальной маской, она всегда дает трещину. Настоящее лицо хотя бы временами проглядывает даже под самой умелой иллюзией. Как бы ни старалась Амили скрыть свою алчность – не выйдет. Как бы ты ни хотела казаться смелой и участливой – провал. А Леон…

– Золотой мальчик, – закончила я, умело скопировав наставительный тон Вейла.

Он глянул на меня с отцовским укором, но быстро изменился в лице. Качнул головой и едва заметно улыбнулся одними уголками губ.

– Я не заставляю тебя объединяться с ним. Просто не будь слишком строга к парню.

– Я не строга. Просто бдительна.

Аристократ понимающе кивнул.

– Хорошее качество. Но держи его в узде, иначе рискуешь свихнуться и остаться одна среди врагов. А их, поверь, и без того будет достаточно.

– Ты говоришь об отборе? – Что-то в его интонации насторожило, и я решила подтолкнуть Вейла, задав вопрос.

– Не только. Люди очень жестоки и часто нетерпимы. С такими держать лицо особенно важно, слабость развяжет им руки. Но всегда нужно убежище, где можно хотя бы ненадолго стать собой и запастись новыми силами для последующей борьбы. Иначе никак. Без поддержки человек увянет, как цветок без воды.

– Опять на Леона намекаешь? – грустно улыбнулась, поняв отсылку.

– Возможно, – уклончиво ответил мужчина, и я впервые заметила в зеленых глазах, обращенных к незаконченной картине, грустный блеск.

Я встала, чтобы получше рассмотреть холст. Внимательно изучила каждую мелкую деталь сумеречного пейзажа и прониклась искренним восхищением работой Вейла. Он остановился у меня за спиной, с гордостью любуясь своим творением.

– Твое убежище в искусстве?

– Ты даже не догадываешься, насколько права.

Вейл коснулся картины, и я вздрогнула, тихо ойкнув. Боялась, что краска размажется, что еще влажные мазки окажутся испорченными. Но тонкие пальцы мужчины будто утонули в картине.

– Хочешь попробовать? – спросил Вейл и, не дождавшись ответа, подтолкнул к холсту. Сам взял мою руку и поднес к границе между нашим миром и тем, что спрятан под красками.

Кончики пальцев нырнули вглубь искусственного мира. Их коснулась вечерняя прохлада, и что-то легонько пощекотало ладонь. Широко раскрытыми глазами я таращилась на автора невероятной картины, а он заливисто, совсем не по-мужски рассмеялся.

– Это ветка? – Мои пальцы нащупали шершавый тонкий прутик. Повела кончиками пальцев вдоль него, пока не ощутила гладкую и нежную поверхность. Листва.

Широко улыбнулась, не веря в происходящее, и нашла отражение своего счастья в сияющих восторгом глазах Вейла.

– Обязательно нарисую что-нибудь специально для тебя. Я частенько балую себя новыми локациями.

Улыбка на моих губах увяла, когда я поняла, насколько Вейл одинок. Он прячется в мире, который создает сам, потому что в этом не может добиться признания. Весь его кричащий яркий образ, демонстративное поведение, эксцентричность и жеманность – просто попытка быть замеченным.

Мне хотелось бы ошибиться. За недолгое знакомство с Вейлом я успела проникнуться симпатией к простому и добродушному человеку, который прячется за маской самовлюбленного на первый взгляд гордеца.

– Ты умеешь писать картины-порталы благодаря силе Верховного? – перевела разговор на другую тему, чувствуя накатывающую тоску.

– Нет, что ты, – отмахнулся Вейл. – Картины пишу давно, дома целая галерея. Обязательно приезжай после отбора, сама все увидишь.

В воздухе повисло невысказанное «когда вылетишь». Но я все равно искренне улыбнулась, принимая приглашение. Ни я, ни Вейл на отборе не задержимся, а мне даже возвращаться некуда. Теперь хоть какой-то план есть.

Еще одна зеленая птица, шелестя крыльями, опустилась рядом. В этот раз пташка села прямо на мольберт. Едва она сложила яркие крылья, в беседке показалась еще одна. Пернатая гостья сделала круг под крышей и села, зацепившись коготками за плечо Вейла.

– А вот это, Ари, мой талант Верховного.

– Иллюзии птиц? – с грустью вспомнила вчерашний спор с Леоном. Лев оказался прав, птицы ненастоящие.

– Это не иллюзии. Они – мои глаза и уши. И, знаешь, прямо сейчас они мне говорят, что мы не одни.

Я испуганно обернулась, но ничего не заметила. Густая поросль травы, сплетенные ветви неухоженных кустов и низкие кроны деревьев. Заброшенный сад, медленно превращающийся в лес. Но вокруг, кроме нас, – ни души.

– Никого не вижу. – Я озиралась по сторонам, но взгляд цеплялся лишь за маленьких зеленых птиц, помощниц Вейла, сидящих на ветках вокруг беседки.

Невольно вспомнила вчерашнее собрание и новость об убитой участнице. Липкий страх змеей скользнул от груди к горлу и обвил шею, мешая дышать.

Кто-то крадется в траве, а я даже не понимаю, с какой стороны.

– Смотри! – Вейл указал куда-то рядом с крышей беседки. Я наклонилась за ограждение и глянула вверх.

За веером листвы не сразу разглядела сидящее на ветке животное. Если бы не солнечные лучи, путающиеся в шерсти, что отливала золотом, даже не заметила бы таящееся под кроной существо.

Пытаясь получше разглядеть зверька, прищурилась и еще сильнее подалась вперед за ограждение. Вейл поймал меня за воротник и затащил обратно.

– Упадешь же, – хмуро свел брови он и вышел из беседки. Я шла за ним.

– Как его оттуда снять? – Я сокрушенно посмотрела на свою длинную юбку, понимая, что лезть за пушистым шпионом придется точно не мне.

– Для начала попробуем по-хорошему. Слезай! – обращаясь явно не ко мне, строго приказал Вейл. Его затея, как и следовало ожидать, успехом не увенчалась, а потому следующее указание он бросил уже мне: – Лови!

Даже обдумать ничего не успела, а ветка уже вздрогнула от магического порыва. Зверек цепко хватался за нее и даже выпустил когти, но удержаться все равно не смог.

Я метнулась вперед, чудом успела поймать найденыша и крепко прижала его к груди. Под светлой шерстью ощутила горячее дрожащее тельце. Я немного успокоилась и внимательно посмотрела на кроху.

С пушистой мордашки на меня глядели обрамленные темной шерстью золотые глаза с круглым зрачком. Над ними, будто бровки, находились симметричные овальные пятна коричневого окраса. По бокам широкого носа виднелись мелкие черные точки и выходящие из них тонкие усики. С черным треугольником рта контрастировал белоснежный пушок на подбородке.

В сгибе моего локтя покоился мягкий хвост-кисточка, а массивные лапы мирно лежали на светлом мехе живота. На концах широких пальцев я заметила спрятанные коготки. Однако животное было спокойно и нападать вроде не собиралось.

Взгляд зверя казался осмысленным, серьезным, а потому милое подергивание круглым ушком мнилось неким знаком благосклонности.

– И что нам с ним делать? – Обезоруженная симпатичным обликом зверька, я бросила умоляющий взгляд на Вейла, но тот мгновенно переложил всю ответственность на меня.

– Без понятия. Теперь это твоя головная боль. – Он картинно помахал перед собой руками, чем красноречиво дал понять – зверя даже не тронет.

– Это кто вообще? Кот? – снова бросила недоуменный взгляд на животное, мирно сидящее у меня на руках. С фауной в Приме все очень плохо, и даже домашние кошки большая редкость и изыск. Так что эта встреча – что-то совершенно невероятное.

Вейл хитро улыбнулся и пожал плечами.

– С этим вопросом ты прекрасно разберешься и без моей помощи.

Он поднялся в беседку, взял кисть и вновь принялся за работу. Я же тяжко вздохнула и, не отпуская звереныша, направилась обратно в замок. Нести его на руках оказалось тяжело, и я быстро выдохлась. Пришлось делать частые остановки, чтобы набраться сил. Короткими перебежками я все-таки добралась до своей комнаты.

Несколько человек заметили, как я тащу во дворец непонятно что, но ничего не возразили. Лишь проводили долгими удивленными взглядами.

Ну а что? Животное вполне может оказаться иллюзией. Но даже в таком случае не удивлюсь и не расстроюсь.

Пусть будет красивым обманом для души и сердца.

Глава 9

Едва я оказалась в своей комнате и за спиной тихо щелкнул замок, мой пушистый спутник сам спрыгнул с рук. Он передвигался бесшумно, изящно ступая мягкими лапами. Лопатки ходили на спине золотыми волнами, хвост плавным маятником заметал незримые следы.

Роскошное, грациозное животное. И точно не кот.

Я знала, что за зверя притащила домой, только вот вспомнить не могла. Вымерших и редких животных проходят в младших классах, и это не те сведения, которые станешь использовать ежедневно. Поэтому знания выцвели, потускнели, но не исчезли. Стоит просто немного напрячь извилины, и скрипучие шестеренки в голове снова зашевелятся.

Но я решила заняться этим немного позже. Сейчас же заглянула под крышку блюда, что стояло на комоде уже второй день. Не уверена, что это все еще можно есть, но и не знаю – нужно ли питаться иллюзиям? Ведь именно ею, скорее всего, является звереныш.

Я взяла кусочек хлеба, внешний вид которого недвусмысленно говорил о его не первой свежести, и положила перед пушистым гостем. Зверь даже нюхать угощение не стал и убежал за диван, где на полу плескалось озеро солнечного света.

– Ну что же так категорично? – разочарованно вздохнула я, всплеснув руками.

Подобрала с пола испорченный хлеб, а вместе с ним заодно бросила в блюдо другой накопившийся мелкий мусор. Обязательно нужно будет отдать служанке, пока под крышкой не зародилась новая жизнь.

За спиной раздался скребущий звук и тихое шипение, от которого внутри все перевернулось. Я испуганно обернулась, поднос выпал из рук и с лязгом ударился об пол. Я ринулась к своему маленькому гостю и спешно упала перед ним на колени. Тот будто растворялся в солнечном свете, выгибался в холке и выпускал темные коготки, пока я металась в страхе, не зная, что делать.

Буквально за несколько мгновений зверь обратился в золотые нити света, которые быстро сплелись в новую фигуру. Высокую, стройную и очень знакомую.

– Ари, – раздался усталый, но серьезный голос, – это львенок. Хищник. Он не стал бы есть хлеб. Тем более от него уже заметно разит плесенью.

А я все еще сидела на коленях и изумленными, широко распахнутыми глазами смотрела на возникшего передо мной Леона. Парень как ни в чем не бывало протянул мне руку и помог встать.

– Ну, – растерянный лепет сорвался с губ, – ну и где мой львенок?

Я действительно не понимала, что произошло. Глаза видели, что маленький лев обратился в человека, но вот разум принимать случившееся категорически отказывался.

Леон прыснул от смеха и, по-доброму улыбнувшись, сказал:

– Я твой львенок! – Он заметил мой недоуменный, на грани возмущения взгляд и тут же добавил: – Нашел свой талант Верховного.

– Ты оборотень? – недоверчиво спросила я.

– Похоже. Но сейчас не об этом.

В памяти яркой вспышкой пронеслись недавние слова Амили о видениях погибшей участницы. «Огненный лев». Так, кажется, она говорила? Выходит, дар не подвел Эрлиас и будущее показало ей Леона? Если так, то почему же чародейка предрекла силы конкурентов, но не сумела увидеть и избежать собственной смерти?

Взгляд Леона вдруг стал жестким, а улыбка превратилась в напряженную линию губ.

– Сильно дорожишь интерьером? – глядя сквозь меня, спросил парень. Я нахмурилась и скрестила руки на груди. К чему он клонит?

Чародей обвел гостиную прищуренными глазами и щелкнул пальцами. С десяток огней по всей комнате вспыхнули крошечными пожарами. Ручное пламя трепетало под торшером, над зеркалом, в углах, даже выжгло часть картины у двери и испепелило пушистую розовую подушку.

– Разговор настолько не терпит отлагательства? – язвительно бросила я, с тоской глядя на догорающую подушку. Магический огонь не перекинулся на другую мебель, лишь послушно уничтожил заданные магом мишени.

Очевидно, только что Леон уничтожил остатки следящей магии, но благодарить его я не спешила. У такого нетерпения должна быть причина, и что-то мне подсказывало: она мне не понравится.

– Ари, какого демона?! – игнорируя мой вопрос и недовольный вид, возмутился парень, а я испуганно отшатнулась. – Я думал, что-то стряслось!

– Я даже не знаю, о чем ты говоришь.

На его четко очерченных скулах дрожали желваки. Леон упер руки в боки, вскинул лицо к потолку и тяжело вздохнул.

– С утра принес завтрак, ты не открывала. Не нашел тебя на общем собрании, не видел в столовой. Поднялся к тебе снова, но за дверью – тишина. Я думал, что на тебя опять напали, а моя магия не помогла.

В груди что-то болезненно сжалось, и я ощутила укол совести. Сердце вопило: «Как ты можешь ему не верить?» Но разум по-прежнему оставался неприступен.

– Я отвергла твое предложение, Леон.

– Я ни словом о нем не напомнил.

Страшно поддаться и, поверив, проиграть. Слова Вейла о Леоне подлили масла в огонь, и теперь мне вдвойне сложнее оставаться черствой. Забота подкупает, а искреннее волнение, трепещущее в янтарных глазах, откликается в душе теплом.

Но страх быть обманутой слишком силен. Купиться на близость, повестись на заветное тепло, полететь мотыльком на свет и сгореть во лжи – я этого не хочу. Мы не в том месте, где друг к другу идут, распахнув объятия. И я не позволю вонзить мне в спину нож.

– Тогда зачем ходишь за мной по пятам? В чем твоя выгода? – крикнула в сердцах и сделала еще шаг прочь.

Янтарный блеск во взгляде Леона потускнел. Я со щемящей болью в груди отметила, как резко поник парень. Разочарование читалось в усталой линии плеч, в потемневшем, будто заострившемся лице и в голосе, что звучал тихо и хрипло:

– Моя выгода в том, чтобы ты была жива.

Сердце как будто остановилось, а в голове молниеносно родилась новая безумная догадка. Выходит, Леон боится обвинений? Если я вдруг пострадаю, большая часть подозрений падет именно на Леона, ведь наше тесное общение ни для кого не осталось тайной.

Не желая больше продолжать неприятный разговор, отвернулась и прикусила дрожащую губу. Все-таки игнорировать Леона было проще, когда я не сомневалась в своей правоте. Советы Вейла породили опасные метания души, которым все чаще хочется поддаться.

Леон нервно мерил шагами комнату у меня за спиной. Выглядел при этом он взволнованным и несколько потерянным – скулы напряжены, опущенный взгляд мрачен.

Ощущение вины душило меня, и я решилась заговорить первой.

– Почему не готовишься к испытанию? – пролепетала неловко, не глядя на Леона.

– Были более важные дела, – сухо отрезал парень. Немного помолчал, чуть успокоился и остановился напротив меня. – А ты? Я, конечно, помню, по каким правилам играешь. Но не настолько же демонстративно это нужно делать!

– А я ничего не знаю ни про задание, ни про дату его сдачи.

Между бровей парня залегла мрачная морщинка, но через несколько мгновений в глазах мелькнула искра понимания.

– Амили, – прорычал он под нос.

– Да ладно! – Я равнодушно отмахнулась, не испытывая к сопернице ни обиды, ни злости. Мне плевать, а ее дурная выходка вполне сыграла мне на руку. – Мне все равно тут не суждено задержаться.

– Да, я слышал твой разговор с Вейлом, – между делом бросил Леон, а я напряглась.

Это признание коробило и неприятно жгло стыдом и досадой. Мне не удалось скрыть осуждения, когда я с подозрением спросила:

– Ты подслушивал?

– Непроизвольно, – стушевавшись от моего перекошенного злостью лица и холодного тона, попытался оправдаться Леон. – Искал тебя, а…

– Ладно, – припечатала строго. – Просто скажи, как много ты слышал?

– Ничего такого, что мог бы использовать против тебя или Вейла.

Я заломила бровь и шумно втянула носом воздух, всем видом демонстрируя недовольство расплывчатым ответом. Хотелось бы продолжить допрос, но не могу. Нельзя же прямо в лоб бросить: «А ты, случайно, не слышал, как Вейл убеждал меня в твоей чистоте и непорочности?»

И зачем он за мной увязался? Не нужна мне ни помощь, ни защита. Я просто хочу уйти, не выдав себя и Аду.

А вот желания Леона для меня – загадка.

– Почему ты хочешь подставить Амили?

Выдержав мой цепкий взгляд, Леон медленно сократил расстояние между нами. Его внезапная холодная решимость пугала, и я едва сдержалась, чтобы не отступить. Приказав себе хотя бы играть смелость, вздернула подбородок и заглянула в янтарные глаза, оказавшиеся так невообразимо близко.

– Ты имеешь право спрашивать.

– Но… – уловила что-то в его интонации и догадалась, что сегодня секретничать точно не будем.

– Но прямо сейчас к тебе идут стилисты и костюмеры.

Я недоверчиво прищурилась и настороженно поинтересовалась:

– Это ты с чего решил?

Леон ответил без замешательства:

– Во-первых, потому что львиный слух позволяет. Во-вторых, сегодня в пять мы перед гостями и журналистами должны представить свою визитку. А сейчас уже полдень.

Так вот что за испытание сегодня! Не особо изобретательно и вполне ожидаемо, но без такого конкурса на отборе обойтись было нельзя.

– Пока, Ари. Был рад с тобой познакомиться.

Шелест шагов, щелчок закрывшейся двери. Но всего этого я не слышала.

Мысли о том, что уже сегодня мой последний день на отборе, накатили волной, и я поняла, как нелепо вела себя с Леоном.

Стыд и сожаление тяжело сдавили сердце. Пусть мы с ним не друзья, но не так должно было пройти наше прощание. Не на такой ноте расстаются с человеком, который не единожды спас тебе жизнь. Даже если он делал это в каких-то тайных целях.

Следуя порыву, я бегом помчалась к двери. Не знала, что скажу Леону, когда догоню его в коридоре, но была твердо уверена, что извиниться перед ним, выразить благодарность за помощь просто необходимо.

Не хочу терзаться сожалениями, когда сяду в поезд и навсегда покину Центр. Невысказанные слова надолго поселятся в сердце, а я хочу как можно скорее забыть эту гремучую смесь чувств, этот замок и отбор. Я просто хочу быть свободной.

Я впопыхах распахнула настежь дверь и чуть не снесла с ног группу людей, застывших на моем пороге. Пять пар испуганных, но заинтересованных глаз внимательно смотрели на мое потерянное лицо.

– А вот и наша девочка! Заждалась! – радостно протянула одна из стилисток. Не дожидаясь, пока приду в себя, она без приглашения ворвалась внутрь. За ней тут же гуськом забежали все остальные гости.

Я выглянула из-за двери, надеясь увидеть Леона, но его и след простыл. В это время мне на плечо легла чья-то рука.

– Мы придумали для тебя грандиозный образ! – прочирикала девушка, уводя меня в спальню. – Такой нежный, чувственный… Мечта!

На приготовления визажистов я смотрела сквозь туман мрачных мыслей. Вокруг туалетного столика уже раскинулся новый стол, полный каких-то тюбиков, палеток, коробочек, расчесок… Пара магических сфер повисла над потолком, излучая яркий холодный свет. На кровати цветастой горой возвышались новые наряды, сверкающие в искусственных лучах.

– Садись! – Меня почти насильно провели к креслу, которое, едва я на него села, приняло удобную для тела форму. Магия заставила мебель подстроиться под меня, а затем чуть подскочить вверх, чтобы прибывшим помощницам было удобнее колдовать над моей внешностью.

Две из них сразу же принялись за макияж и волосы, третья за ногти, а еще пара девиц готовила наряд и аксессуары. Девушки, увлеченные работой, любовно ворковали надо мной, то и дело осыпая комплиментами. Мне даже начало казаться, что за похвалу им доплатили, потому что восхищались стилистки каждой клеточкой моего тела.

И фигура у меня, оказывается, утонченная, а не худощавая и костлявая. И волосы необычные, а не цвета пепла или мышиной шерсти. А лицо – задумчивое и загадочное. А мне-то всегда казалось, что просто безразличное и усталое.

Очень быстро я выключилась, не слушая их пустую болтовню, закрыла глаза, но уснуть не сумела. На сердце почему-то было тревожно, и я не понимала, что гложет сильнее – неприятная сцена прощания или надежда ее исправить.

Не желая страдать от душевных терзаний и попыток разобраться в себе, пришла к внутреннему компромиссу: после представления участников у меня будет время объясниться с Леоном и поблагодарить его на прощанье.

Я поставила мысленную точку в этом вопросе, но ум неизбежно воспламенялся новыми переживаниями. Что будет на самом состязании? У меня нет ни малейшего плана, а проиграть хотелось бы с достоинством.

Но времени на раздумья больше нет. Мягкая кисточка вывела последний штрих на моем лице, а по коже головы прошел неприятный холодок заклинания закрепления прически. Девушки помогли мне встать и попросили взглянуть в зеркало. Стилистки, затаив дыхание, ждали моей оценки, пока я с интересом разглядывала отражение новой себя.

Мягкие локоны были собраны в высокий хвост с несколькими выпущенными прядками на висках. Легкая небрежность выглядела очень кстати и идеально вписывалась в мой образ. Я заметила на волосах редкие блестки, которые сочетались с мерцающими серыми тенями, которые у наружного края глаза перетекали в пепельно-розовый. Ресницы стали заметно длиннее и гуще, их красивый изгиб будто сделал глаза еще больше и ярче.

Мне нравилась девушка, которая смотрела из зеркала, но быть ею постоянно равносильно еще одному испытанию. Нежная, утонченная и невинная. Безупречная. Настоящая я проглядывала лишь в слегка растрепанной прическе. Все остальное – маска, которая мне не по размеру.

– Здорово, – натянуто улыбнулась я, чтобы порадовать стилисток, и они радостно приняли похвалу. Снова принялись осыпать комплиментами, утверждая, что лишь подчеркнули мою натуральную красоту и заслуга здесь исключительно природы.

Они суетливым вихрем подняли меня с кресла, помогли раздеться, что вызвало во мне прилив смущения и молчаливого негодования, а потом представили на выбор несколько нарядов. Платья, бесформенными тряпками валяясь на постели, казались безликими и никчемными. Никакое из них мне не приглянулось, но, чтобы не огорчать придворных мастериц и поскорее одеться, наугад выбрала одно.