Текст книги "Список мечт. Повести и рассказы"

Какие-то ответы на эти вопросы, наверное, у Натальи были. Но вместо выяснения всех обстоятельств я только спросила:

– Я могу тебе чем-то помочь?

– Нет. Ничем. Не можешь. Ничем… Я только хотела, чтобы ты выслушала меня, и всё, – и замолчала, чуть дыша в трубку.

Смирись и слушай, так что ли? Похоже, моя телефонная собеседница отвела мне роль статиста. Меня на час усадили в молчании на диван. Врезали по мозгам информацией об алкоголизме моего друга, которую я предпочла бы за лучшее вовсе не знать. Вовлекли в семейную драму, куда обычно посторонних не пускают. И напоследок оглушили известием о несчастном младенце. Который ни в чём не виноват, а оказался крайним!

– Наташа, я выслушала, но ситуация с малышкой требует разрешения! Что мне сделать? Куда позвонить, к кому съездить? Я же здесь в городе, на машине, а ты там, в деревне. Надо же что-то делать! – Я искренне хотела помочь женщине, запутавшейся в трагичных обстоятельствах, забыв впопыхах, что моя машина в ремонте.

– Я звонила сыну, – Наталья снизила тон до спокойного. – Он у меня хороший, вообще не пьёт. Через неделю он сможет приехать сюда в деревню, побудет здесь на природе. И собаки его знают. Внучка пока в детской больнице, под присмотром врачей, и мама моя приходит к ней. Я поеду в город, а там как-нибудь всё утрясется…

Как можно утрясти то, что дочка не нужна её собственной матери? У кого-то есть рецепт на такой случай в жизни?

Наверное, у кого-то и есть. В первый раз, что ли, рожает зависимая от алкоголя мамаша? Кому-то из новорождённых везет – родные забирают под опеку. А кому-то – письменный отказ в роддоме. Некоторые такие мамы забирают детей с собой. Непонятно зачем, а потом… Потом – звонок от Наташи. И чужие сюжеты вдруг становятся частью твоей жизни, хоть ты об этом и не просил.

Какие-то страшные истории, которые печатает известный таблоид с кричащими заголовками «Она не хочет своё дитя!», «Он не пожалел собственную семью!» – оказываются не плодом воображения журналиста в погоне за гонораром, а суровой правдой жизни. Которая вокруг нас, а мы не знали. А она, оказывается, гораздо ближе, чем мы думали.

Когда попадаешь на такую историю, то опять в духе Станиславского хочется сказать: «Не верю!» Не может мой друг оказаться пьющим без меры. Его дочь – алкоголичкой.

– Наташа, а ты знаешь, какая группа крови у твоих детей? – зачем-то спрашиваю я.

– Да. У сына – моя, вторая. У дочки – третья, от Игоря. Это что-то меняет?

– Нет. Уже ничего не меняет. Хорошо, что сын – в тебя, – ответила я ей.

А про себя подумала: Ахиллесова пята, слабое звено. Наследственный алкоголизм, никто не виноват. Передался вместе с группой крови от отца, и всё.

Можно теперь догадаться, почему не знакомил с семьёй. Гордился сыном и ни разу, ни единым словом не обмолвился про дочь. Я даже имени её не знаю.

Тщательно выстроенный имидж благополучной семьи рассыплется в пух и прах при первой же совместной вечеринке. Кто-то пригубит шампанского, кто-то запросит водочки, а кто-то упьётся в хлам. Не в силах остановить свою ненасытную физиологическую потребность. И всё тайное станет явным.

Игорь, похоже, не только за себя не мог гарантировать, но и за дочку тоже. Поэтому ни выездов к нам на дачу, ни приглашений к нему в деревню, ни свадеб, ни юбилеев мы вместе за почти двадцать лет дружбы так и не отметили.

Конечно, это не дружба никакая. Так, поддержка приятельских отношений, ни к чему особо не обязывающих. Но дающих призрачную надежду, что у тебя есть какой-то очерченный круг друзей, или приятелей, или просто хорошо знакомых людей, – и ты не одинок.

С той скоростью, с какой этот круг сужается – кто уехал, а кто совсем уже совсем – стараешься всеми силами сохранить остатки этого сообщества. Новых друзей не заведёшь после полтинника, где их взять? У каждого – свой круг. Тесный, сплочённый, не вклинишься. Вот и держишься за своих.

Так и он за нас держался. А всё раскрылось.

Наташа не выдержала. Не боец, в разведку не возьмём.

Простилась со мной скороспешно по телефону. Извинилась за вываленную кучей информацию, заспешила по деревенским своим хлопотам. Скомкала телефонную мантру «созвонимся, привет родным, пока-пока».

И – пик-пик-пик…

Весь следующий месяц и ещё чуть-чуть дней было не до семьи Воронцовых. Новый проект поглотил меня с потрохами, с утра до ночи согласования, увязки, доработки, доводки. Макеты, сценарии, контрагенты, постановщики, артисты – всё, чем и полнится моя нынешняя профессиональная жизнь. Времени на звонок не было совершенно.

Но время от времени я думала о Воронцовых. Как они вырулят из всего этого? Стремление Наташи «отсечься» от мужа не совпадало с его мечтой о совместной с ней старости в доме на холме. Его-то она забыть спросила, хочет он разводиться или нет.

Мои симпатии – на стороне Игоря. Железного Феликса, державшего в обороне честь семьи много-много лет. Не бросил жену в молодости с двумя детьми, не ушёл в зрелости к молодой красотке, не помышляет о разводе и сейчас.

И моё сочувствие – к женщине, которая прожила не свою, а какую-то чужую жизнь. И этот не нужный мамаше ребёнок – что с ним?

С окончанием проекта полчаса свободного времени отведено в моём графике для звонка в Привольное. Привычка сохранять контакты в памяти телефона помогла и в этот раз. Воронцова.

Так, нажимаем. Голубенькая трубочка на экране от тепла моих рук высвечивает имя-фамилию. Сигнал идёт. Волнуюсь, что скажу?

А скажу я вот что:

– Наташа, пожалуйста, не разводись с Игорем. Он любит тебя, он пропадёт без тебя, дай ему надежду на совместную жизнь в деревне.

И продли мне заблуждение, что есть правда в сказке. О том, что «встретились и полюбили, и прожили счастливо сто лет и ещё один год, и умерли в один день». Нет у меня больше, кроме вас, ни одной знакомой семьи, где юношеский брак длился бы до седых волос.

По три похода в ЗАГС – есть. По два развода тоже. Есть друг, который родил сына от молодой жены, и в тот же день старшая дочь родила ему внука.

Есть подруга, которая родила четверых детей третьему по счёту супругу, который младше её на 10 лет. Есть друг, который на кухне у своей бывшей жены говорит её новому мужу: «Ну, ты это, не обижай Людмилу! Хорошая она у меня». А сам в третий брак уже собрался.

Много разного, интересного, хорошего и не очень. Но вот такой «с юных лет» семьи у меня в друзьях больше нет.

– А я и не развожусь, – голос Наташи в трубке абсолютно спокоен. – Нам сейчас некогда об этом думать, у нас же ребёнок!

Не верю собственному айфону. Прижимаю трубку плотно к уху:

– Игорь уволился с работы и приехал жить сюда, в деревню. Я оформила опекунство над внучкой. Надюшка уже здоровенькая. Кушает хорошо, дышит в коляске во дворе свежим воздухом.

А мы ведь ещё не старые, поднимем, не вопрос!

Военная пенсия мужа, овощи с огорода. Цесарок решила завести, молоко у соседки договорились брать для малышки. Картошки мешок дед из дома напротив принёс. Рассаду капусты, огурцов и помидоров женщины какие-то дали – не знаю, хватит ли грядок у меня под всё это. Да Игорь вскопает, конечно. Он с таким энтузиазмом за огород взялся!

– И что, не пьёт? – тихо-тихо спрашиваю я.

– Сама не верю, – впервые я услышала смех Натальи. – Нет, не пьёт. Может, потому что «Чивас» в деревенском магазине не продают?

А я подумала – может, потому, что девочку назвали Надеждой?

Список мечт
Повесть

Глава 1

– Ну, и как вы все знаете, наши мысли материальны. Всё, о чём вы подумаете, непременно сбудется. Сейчас или через час, через год или через десять лет, но обязательно сбудется всё, о чём вы мечтаете. Сентенция тренера по межличностным коммуникациям была банальна.

Сто раз до этого повторённая перед другими группами слушателей, она, кроме скуки и скепсиса, вряд ли могла вызвать другую реакцию у публики, собравшейся на семинар с многообещающим названием «Управляй своей мечтой!».

– А сейчас я предлагаю вам забросить удочку в своё светлое (я в этом не сомневаюсь) будущее! – Голос Анжелы, ведущей семинара, энергичный, не оставляющий сомнений или раздумий для публики, заставил поднять головы участников мероприятия.

Они порядком утомились уже монологом своего коуча. За окном весна, авитаминоз по всем долям мозга – скорей бы кофе-брейк, обмен любезностями и по домам! Но, увы. Тут ещё какая-то бумажная рыбалка вырисовывается…

– Берём листок и пишем пятнадцать желаний, исполнения которых вы хотели бы в своей жизни. Я предупреждаю вас, что первые пять и даже семь желаний вы напишете без труда. До десяти – придётся подумать. А до пятнадцати «с разбега» не получится.

Поэтому я даю вам час на размышления. Когда вы напишете давно взлелеянные вами мечты, у вас останется ещё несколько свободных строк.

Предупреждаю: я не приму полупустые листы. Напрягите фантазию! Выпустите джинна из бутылки! Взбодрите мозг неизведанным! Откройте чакры вашей подкорки! Дайте свободу вашему подсознательному!

На Луну вряд ли кому-то из вас удастся слетать, но почему бы вам, москвичам и москвичкам, не помечтать о восхождении на камчатский вулкан Толбачик?

Мой сосед по столу, до этого флегматично рисовавший какую-то странную геометрическую фигуру, поднял голову от листа и посмотрел на ведущую.

– Мужчина, – заметив этот взгляд, обратилась к соседу Анжела. – Вам задание понятно?

И, не дожидаясь от него ответа на свой вопрос, продолжила:

– Тогда за дело! И будьте внимательны: сейчас вы пишете будущее своими руками! Так что, пожалуйста, не мельчите. Играйте по-крупному, загадывайте даже самые неисполнимые на первый взгляд желания. И помните – исполнится всё, о чём вы мечтаете.

Мой сосед снова склонился над листком с «геометрией», а я, собираясь с мыслями, подпёрла рукой левую щёку и уставилась на висевший справа на стене слоган: «Ваши мечты – ваша реальность!». В фокусе моего зрения, однако же, ещё и мой сосед по столу.

Мужчина средних лет, прямой лоб с вертикальными морщинками, чуть выдвинут вперёд подбородок, складки губ опущены вниз. Упрямый или настойчивый? Деловая стрижка, седина в волосах ещё не победила, но уже заняла наступательную позицию. Не молод, но выглядит свежо. Интересно, кризис средних лет уже миновал или в самом разгаре?

Рубашка-поло из «Хард-рок кафе» обтянула крепкий торс, рельефные мышцы выпирают из-под короткого рукава. Наверняка результат освоения персональной программы фитнес-клуба с личным тренером. На столе перед ним – дорогой гаджет последней модели, ключи с брелоком от «БМВ».

Заметив, что я разглядываю его профиль, а не плакат на стене, мужчина повернул лицо ко мне и тихо, с улыбкой сказал:

– Собираетесь с мыслями? Советую поспешить, времени не так уж много. Пишите быстрее свои мечты, иначе наш суровый тренер не выпустит вас с семинара.

– А вы ведь тоже не очень-то спешите, как я вижу. Рисуете что-то странное, – колко ответила я.

– Вы про это? – мужчина протянул мне свой листок с рисунком.

На первый взгляд, как будто «восьмёрки» связались друг с другом в хороводе. Но если вглядеться, то восьмёрки и не восьмёрки вовсе, внутри квадраты обнаруживаются, а по краям – петли какие-то. Нет, ну видно, что это осмысленная «вязь». Такая, как знак бесконечности в математике, только загогулин не две, а больше.

Если честно, на каракатицу похоже, подумала я про себя, а вслух спросила:

– Это какой-то символ? Или вы так заполняете скучное время?

(Я тоже на лекциях по философии предпочитала в каждой клеточке тетради рисовать мелкие-мелкие цветочки, а потом соединять из них огромные букеты, размером ровно в две лекции по сорок пять минут.)

– А это и есть мои мечты. Все – в одном рисунке. Так что мой ответ Анжеле уже почти готов. А вот вам ещё писать и писать…

Увидев моё разочарование, мужчина спросил:

– Вам действительно интересно, что это за знак?

– Ну, ещё несколько минут назад мне это было совершенно безразлично, а теперь, поскольку мне надо чем-то заполнить пятнадцать пустых строк, а вы уложились в одну, то, конечно, интересно.

– Это знак, который используется во многих религиях и культурах мира.

Тут мой собеседник взял короткую паузу, взглянул на Анжелу и, наклонившись ко мне, тихо продолжил:

– Я бы вам с удовольствием об этом древнем символе рассказал. Но боюсь, что сейчас для этого не совсем подходящее время – меньше часа уже остаётся на описание ваших мечт…

«Художник» улыбнулся мне ободряюще и снова повернул голову к своим каракулям. А ведь он прав, пора задуматься: чего бы мне такого намечтать в количестве пятнадцати единиц в моей девичьей жизни?

На первый пункт, и думать тут нечего, поставлю собственное жильё в столице. Хорошая у меня квартира сейчас, трёхкомнатная, с видом на купола, одна печаль: не моя! Подруга с мужем-стоматологом уехали по контракту в Африку на три года, а мы с Алисой, моей 8-летней дочкой, празднично сюда вселились «присматривать» за квартирой. Условие лишь одно – регулярно оплачивать коммунальные платежи. И, между прочим, контракт имеет все шансы на продление! Однако ж когда-то он всё равно закончится…

У меня вообще-то есть доля в квартире родителей, мой, так сказать, «капитал на старость». Недалеко, в Зеленограде, но – дай Бог здоровья маме и папе, пусть живут как можно дольше. А если меня и поманит к пенсии в родные подмосковные леса и луга, так то ж нескоро ещё. Молодые годы, работа, образование дочки – только в столице!

Первый пункт есть, крыша над головой заказана, что дальше? Так сразу и не сообразишь, что надо в жизни человеку.

Я помню, в университете на лекциях по психологии мы изучали «Закон возвышения потребностей». Мысль там такая: человек удовлетворяет сначала свои насущные потребности, без которых невозможна жизнь в принципе, а потом решает уже не очень важные задачи. Или важные, но на другом жизненном этапе, когда первоочередные уже решены. Для меня собственная крыша над головой в столице – это и потребность, и необходимость, и вообще на перспективу жизни – самый важный вопрос.

Что же там ещё есть, в этом законе Маслоу (фамилию автора запомнила ассоциативной памятью: масло). Что дальше про потребности? Не помню, говорилось ли там о работе, но для меня это важно. Так и сформулируем номер два в виде потребности-мечты: стать редактором гламурного журнала!

А что такого? Чем я хуже моей начальницы Светланы Николаевны? Да я даже лучше! У меня неоспоримое сходство с Анжелиной Джоли (только я блондинка). Диплом искусствоведа с отличием. И скромная должность начальника отдела искусств массового, но очень тоненького журнала.

Когда мне хочется потешить своё самолюбие, я иду в газетный киоск и спрашиваю свежий номер журнала «Из жизни знаменитостей». Киоскёр долго роется в плотно сложенном, корешок к корешку, чтиве и только своим профессиональным чутьём добывает мне из груды макулатуры журнал, в котором я имею честь трудиться…

Три. И что там, в третьем пункте по Маслоу? Мне кажется, вторым пунктом у него всё-таки была еда, а не работа. Да и о крыше думают тогда, когда сыты. Впрочем, какая разница, что там писал учёный! Для меня важен именно такой порядок первостепенных мечт: квартира и работа! И еда…

Есть всё-таки уже хочется, третий час сидим, штурмуем мозговые вершины. Напишу-ка я просто и незатейливо: обед в итальянском ресторане. Я так люблю эту кухню, эту тончайшую пиццу со шпинатом, лазанью в четыре расплавленных сыра, эти равиоли с грибами, супчики овощные в корзинках из запечённого теста… Ой, тут, пожалуй, стоп. Мое сходство с голливудской звездой этим полётом гастрономической фантазии рискует быть нивелированным до неузнаваемости.

Надо дальше быстрее думать, быстрее мечтать, быстрее писать…

Номер четыре. В памяти всплывает глава из той же книжки про человеческие потребности: «Безопасность жизни». Хорошо, что на лекциях по психологии я не цветочки рисовала, как на философии, а слушала про всё это – наверное, тогда это актуально было для меня, молодой провинциалки. Пригодилось вот в жизни, уже три пункта за десять минут наваяла!

По три минуты на мечту… Если дальше таким же темпом, на оставшиеся двенадцать мне нужно тридцать шесть минут. Пока что успеваю, судя по темпу.

Что там, в четвёртом? Ах, да, «безопасность». Применительно к Москве это слово как-то не очень соотносится с реальностью. Какая безопасность, кто гарантирует? У себя дома, в квартире за железной дверью, может быть. Так, ведь и квартира пока что только заказана в списке мечт. Бессмысленно писать о безопасности, неисполнимо, не буду. Или всё-таки буду?

«Напрягите фантазию!» – напутствовала Анжела.

Да не вопрос, фантазировать – это вообще-то часть моего творческого процесса в работе. Квартира в столице – прекрасно. А загородный дом за высоким забором, наверняка в нём безопаснее будет?

Мой будущий дом… Полчаса от МКАД, желательно по Ленинградке. В сторону города детства, чтобы быть поближе к родителям. Охрана на въезде в коттеджный посёлок, трёхметровый забор красного кирпича со сторожевыми башенками, видеокамеры по периметру.

Дом с видеофиксацией по коридорам этажей, бассейн с голубой водой под прозрачной крышей. Теплица с помидорами, теннисный стол во дворе, бильярд в мансарде. Газон поливает сезонный рабочий, а я, качаясь в парусиновой качели, томным голосом зову: «Глаша, несите уже чаю!»

Ах, красавица, не зря ты каждый день ходишь на работу! Фантазия эта – не моя, но, работая в журнале «про звёзд», читая колонки коллег про жизнь знаменитостей, ещё не то себе придумаешь!

Номер четыре записан. Ну и что, что в первом пункте уже был «квартирный вопрос»? У меня дочь подрастает, ей учиться в столице. И что, как я, на перекладных «электричка-метро-троллейбус» каждый день на лекции?

Я-то ездила, а куда было деваться? Общежитий – тех уже нет, снимать жильё – денег ещё нет. Так и длилось пять лет бесконечное путешествие за знаниями из Замкадья в Москву.

В какой-то будний день, потом в другой, и ещё, и ещё, я стала замечать, что в одно то и то же время по утрам на платформе ждёт поезда молодой человек. Потом мы «случайно» вместе оказывались в одном вагоне, потом у окна напротив друг друга…

Вот уже и выходные вместе, познакомились с родителями друг друга. На третьем курсе поженились. Не скучно в дороге, удобно встречаться, не страшно вечером с учёбы вдвоём возвращаться домой. Это как кофе по утрам – полусонный, бредёшь из спальни в кухню, ставишь автомат на две чашки – Сергею и себе. Бурлит-бухтит кофе-машина, и запах родной, и всё привычно…

К концу пятого курса у нас уже была дочь, заботу о которой по большей части взяли на себя бабушки. А мы с мужем заканчивали учёбу. Моя дипломная работа привлекла внимание одного из членов госкомиссии, и по его рекомендации я получила предложение работы в крупном издательстве.

…Где-то я уже видела этот профиль? Я про мужчину, что справа, рядом. Или просто похож? Или они все «за сорок» приобретают такой загадочно-снисходительный вид ко всему, что их окружает?

Так, не об этом сейчас, время убегает, время!

Зависаю над следующей пустой строкой. Классические потребности исчерпаны, или я не все их запомнила. Придётся дальше полагаться на себя. И я знаю точно, чего я хочу и без совета психолога. Я хочу отдохнуть! Этот бешеный ритм мегаполиса, этот вечный нон-стоп «номер горит, полоса не готова!». Этот английский трижды в неделю по вечерам и йога в пять утра по субботам (самый дешёвый абонемент). Отдыха я хочу, отдыха!

Летом мне отпуск никто не даст, конечно. Зато зимой я, как и все россияне, имею полное право на новогодние каникулы. Поеду в Европу, кататься на лыжах (я не умею, но это не важно, на санках с дочкой покатаюсь). Надеюсь, руководство моей конторы обрадует коллектив рождественским сапожком, желательно в денежном эквиваленте. Все, номер пять готов.

И номер 6 тоже будет про отдых. Только не мой, а Светланы Николаевны. В редакции нашего журнала регулярно организуется тотализатор: возьмет шеф-редактор отпуск в этом году или опять будет нам всем здесь немым упрёком. Арбайтен, арбайтен – работайте, работайте… Понимаю: дети выросли, мужа нет, вся в работе, чем ещё заполнить жизненное пространство, кроме работы?

Но это же невыносимо! Цоканье каблуков шеф-редактора по безбрежному пространству ламината нашего модного «open-air» офиса, вбиваемое в наши головы с методичностью средневековой гильотины, всегда означает одно и то же: разнос по полной схеме!

Я устала быть на виду в прямом смысле слова. Пока сидишь за своей перегородкой, стучишь по клавиатуре, тебя не видно. Поднялся со стула по естественной потребности или прошёл к кулеру за водой – и всё! Ты в визуальной ловушке шеф-редактора: свой кабинет она отделила стеклянной перегородкой, видит всех сотрудников насквозь. Заодно и себя демонстрирует: смотрите, как я много работаю на благо нашего издания, вам есть с кого брать пример.

Я подарю ей в списке одну строку из своих мечт, не бескорыстно – за возможность коллективу (и мне, соответственно), пожить неделю-другую без грохота её каблуков. Пусть пользуется моими мечтами, мне не жалко, ради других и себя.

Ох… На самом деле, куда бы спрятать её подальше и подольше? На Мадагаскар или на Марианские острова? А собственно, почему бы и нет? Одиннадцать километров вглубь под океан… Я-то, конечно же, никогда туда не попаду, я сейчас даже точно и не покажу на карте, где в Тихом океане этот тектонический разлом? Где-то между Австралией и Японией, надо погуглить как-нибудь. А вот своего «дьявола», не в Prado, конечно, но дьявола, точно, в своих мечтах туда отправлю.

Марианы… Интересно, это от греческого «марина – морская» (я-то про своё имя всё знаю) или другой смысл у этого названия? Да и ладно, какая разница? Анжела сказала писать самые сумасбродные мечты, вот и пишем. Номер шесть готов.

Боковым зрением, которое хорошо развито у большинства девушек, замечаю, что мой сосед по столу наблюдает за мной. Да не за мной, не тешусь надеждой, а за полётом моей ручки по белому листу.

Рискну, взгляну в ответ. Ирония, усмешка, интерес, любопытство? Ну да, у него-то уже всё готово. Нарисовал каких-то «пляшущих человечков» и доволен собой. Довольна ли будет Анжела? Мы ещё посмотрим! А вообще, он здесь почему? Сказано же, пятнадцать желаний. А у него одно, и то в рисунке, и он спокоен. В отличие от меня, которой придётся всё-таки что-то писать в каждой из оставшихся девяти строк.

Мне не отвертеться, потому что этот семинар оплачен бухгалтерией нашего журнала, входящего в огромный Издательский холдинг «Свет и тени». Между собой мы, мелкие клерки, называем нашу контору «СиТо» – по начальным буквам полного названия. Где-то там, похоже, ближе к Солнцу, во главе пирамиды сотрудников сидит «ББ» – Большой Босс. Он же председатель совета директоров этой громады. Который только и думает о том, как бы расширить границы творческого потенциала своих сотрудников.

Наших, однако, тут немного, сэкономил начальник. Разбавил тренинг, объявленный для разношёрстной публики, всего тремя своими сотрудниками.

С коллегами, которые также склонились над «мечтами», мы часто вместе работаем на одних и тех же пресс-конференциях, выставках, презентациях. Но пишет каждый по-своему, авторски! Может, поэтому в нашем издательстве так много изданий? Чтобы каждому читателю – свой журнальчик. А в журнальчике – свой писатель.

И ничего, что журналы тоненькие, бумага неважная, полиграфия вообще никуда не годится. Зато в названиях – обязательно что-нибудь «про звёзд». За дешёвый проект и цена смешная – пятнадцать рублей, дешевле билета на метро, любой себе позволить может.

Чтение таких журналов создает ложное чувство сопричастности к жизни недосягаемых для тебя людей. Всё знаешь теперь про них, и вроде уже не чужие тебе люди. Переживаешь за них, радуешься.

Вон, певец наш любимый, шестеро детей уже, жена-красавица, коса русая, настоящая! А этот, негодяй, троих детей бросил, ушёл к молоденькой. И правильно, что жена алименты требует, пусть платит!

И тиражи растут, растут…

Я даже точно не знаю, сколько нас, сотрудников, в холдинге «СиТо»? Корпоративов «для всех» у нас не устраивают, каждому кулику – своё болото.

Вот Светлана Николаевна, например, новогодний праздник отмечает дважды. С нами, подчинёнными, – в кафе напротив нашего офиса. А второй раз – с высшим кругом, в других интерьерах. Помнится, она говорила, что на этот Новый год приглашения были разосланы всем шеф-редакторам и руководителям направлений. И она лично общалась с «ББ». Посмотреть бы хоть, как он выглядит. Так, для интереса. Толстяк, наверное, лысый, но умный. Иначе как таким спрутом управлять и всех нас (и себя, естественно) хлебом насущным обеспечивать?

Ну и ладно, что они – там, а я – здесь. Я люблю учиться и рада этому семинару, с одной стороны.

А с другой – в доказательство своего активного участия здесь я должна принести сертификат участника и предъявить его своей длиннохвостой шефине. Не подумайте ничего плохого, у неё действительно шикарные длинные тёмные волосы, которые она гладко собирает на лбу и обхватывает сзади резинкой.

В редакции шептались, что в юности у неё были кудряшки в стиле «мелкий бес», и эту прическу ей «химичила» мама-парикмахер в глухой сибирской деревне. Кто-то кому-то скинул общие студенческие фотки. А сейчас – пожалуйте вам – шеф-редактор гламурного журнала. Со звёздами на тусовках пересекается, в судах – с их адвокатами. Но это не важно!

Важно, что в её жизни нет таких скучных обязаловок, как мой нынешний семинар. Зато у неё есть пафосные корпоративы. Обучение английскому за счёт фирмы в Лондоне. И просто неделя для построения задач в Эмиратах, куда съезжается весь командирский состав холдинга.

Эти навороченные «планёрки» для руководителей бизнесов проводит тот самый «ББ». О котором мы все, рядовые «писатели», конечно же, слышали, но в глаза ни разу не видели. И фамилию спроси – мало кто из коллег скажет. На обложках изданий пишут фамилии редакторов и менеджеров, а истинный хозяин свои ФИО предпочитает не афишировать.

Журнал, где я пишу свои колонки о выставках – лишь винтик в принадлежащей ему колеснице толстых и не очень газет, таблоидов, журналов. А также телеканалов и радиопрограмм, издательств, где публикуют книги модных и начинающих писателей. И есть ещё приводные ремни в этой колеснице – интернет-сайты, выставки, презентации…

Стоп! Отлично! У меня есть седьмой пункт – выставка. Только вчера пришла рассылка по электронной почте: «В Сингапуре музей Науки и искусства в конце марта организует выставку художника…»

Дальше я это письмо вчера читать не стала. Где я и где бананово-лимонная страна? Я даже заикнуться Светлане Николаевне не смогу о такой командировке. Вот если б этот художник привёз свою выставку в Москву, то да! «На метро, Марина, давай, давай, быстро, в номер на полосу поставим сразу!»

Номер семь – готово.

И всё. Кажется, я выдохлась. Первые пять-семь, Анжела сказала, напишете без проблем. Ну, получилось почти без проблем. До десяти – с натягом. А дальше?

«Выпустите джинна из бутылки!» Так, надо надеть очки с 3D-изображением, повернуть медиану в треугольнике, разорвать холст пополам…

…Нет, всё же где я его могла видеть? Короткий взгляд на соседа справа – нет, не знаю, не помню. Образ, наверное, такой – штампованный, уверенно-самодостаточный. Я много таких успешных на выставках видела: ходят с важными видами, говорят о высоком. Ну что ж, всё у них есть, жизнь удалась, я рада за них.

Вот, как и сосед мой, даже не напрягается. Свой список мечт завуалировал в одну загогулину и что ему Анжела? Зачем он тут вообще? Судя по его виду, все свои мечты он пишет и реализует сам, без помощи психологов.

Впереди восьмой пункт. Ещё один – и пустых строк останется меньше, чем заполненных. Солнце перевалит за Акулину гору.

«Восемь, девять, десять. Восемь, девять, туз…» Заколодило, как Германна.

Пробежала глазами предыдущие семь: ну что это такое, как не стыдно? Сплошное потребительство! Море-пальмы, чай-газон. А поработать, девушка, не желаете? Нет, ну есть же у меня номер два – он о работе, оправдываю сама себя. Ну да – ну да, о работе шеф-редактора. До которой мне – как до Луны.

И что тут долго думать?! Номер восемь сама Анжела и подсказала: не на Луну, так на Камчатку. Попрошусь в командировку с целью изучения культурной среды дальневосточной окраины. Конкурентов среди коллег не будет, не сомневаюсь. А я люблю путешествовать. Вернее, я хотела бы это делать. Но когда, куда, с кем?

У меня была мечта после окончания университета объехать все знаменитые музеи Европы. Ну как искусствоведу не прикоснуться к великим шедеврам, хотя бы взглядом, издалека?

Я мечтала посетить Берлинскую галерею, музей Чюрлёниса в Каунасе, галерею Уффици во Флоренции, Музей Д'Орсэ в Париже и всё-всё, что только можно. Дипломная работа, хотя и была отмечена одной из лучших на курсе, но сделана в теории, по книгам и веб-сайтам. Не всем дано на выходных летать в Париж.

Так, значит, и запишем номер девять: на выходных – в Европу, по музеям. Ну не на этих выходных, конечно. И не на следующих, похоже. Так, когда-нибудь, в моих профессиональных мечтах. Для совмещения теории и практики…

Мой бывший муж ничего не понимал о смешении граней между символизмом и абстракционизмом, о синтезе живописи и музыки в творчестве. Как, собственно, и я – о технологии природных энергоносителей и углеродных материалов. Мы были попутчиками по электричке только до станции метро Комсомольская. А дальше – в разные стороны. Его профессиональные интересы оказались совсем в другой системе координат: командировки в Сибирь, карьерный рост, редкие визиты в Зеленоград.

Наши родители надеялись, что скоро всё наладится, определится наше постоянное местожительство: они поочерёдно занимались с внучкой, пока мы с мужем пробивали «лыжню».

Пять лет после университета ушло на то, чтобы понять: не будет у нас одной колеи. В один совсем не прекрасный день, а вернее, вечер, Сергей позвонил из Нижневартовска и сказал: «Прости, во всём виновата моя работа. Мне было здесь так одиноко и холодно. И я, конечно, негодяй. Развод оформим позже…»

Номер десять, номер десять… Мне надо думать, как жить дальше, как зарабатывать, как дать дочке достойное образование. Мне тридцать лет, мечта стать шеф-редактором прекрасна. А к сорока годам я буду так же, как Светлана Николаевна, тяжёлой поступью пугать корреспондентов? Наверное, без этой строчки в резюме дальше продвинуться не получится: хорошо, пройду и этот путь, а дальше?

Вот интересно, эти пятнадцать желаний, они по времени – как долго исполняются, по одному в год? А очерёдность – по списку или выборочно? Мне на сколько лет вперёд замечтаться можно? Сейчас попробую.