Текст книги "Рональдо! Двадцатиоднолетний гений и 90 минут, которые потрясли мир"

ГЛАВА 18
Muchas Problemas

Список трансферов Рональдо из клуба одной страны в клуб другой, казалось, никогда не закончится. Наследником короны Рональдо был его собрат по команде и земляк Денилсон, который немало удивил многих, повернувшись спиной к ряду крупнейших футбольных клубов Европы и подписав контракт с испанским клубом-аутсайдером «Реал Бетис».

Денилсон следующим образом объяснил свое решение: «Я понял, что именно этот клуб хотел подписать со мной контракт больше других клубов. Это гениальная команда, которая переживает сейчас период подъема».

Денилсон был уверен, что было бы чрезвычайно некорректно сравнивать его с Рональдо, поскольку, он играл с ним в разных позициях. Денилсон заявил одному из репортеров: «Людей интересует стоимость трансфера, и именно здесь надо сравнивать нас. Он более чем достоин выплачиваемого ему гонорара. Но Рональдо – бомбардир, а я – обычный нападающий. Именно в этом вся разница».

Как ни странно, Рональдо с удовольствием передал пальму первенства по количеству трансферов Денилсону, поскольку надеялся, что этот юный футболист переложит часть непомерно большого внимания к футболистам на свои плечи. Он расхваливал Денилсона каждому, с кем разговаривал: «У Денилсона есть все, чтобы стать в нынешнем году одной из самых ярких „звезд“ чемпионата мира, если он будет продолжать также твердо стоять на ногах. Он очень быстрый, проворный игрок, и он легко избавляется от защитников, убегая от них».

Говорят, что стадион «Маракана» пользовался дурной славой даже в те дни, когда побеждала Бразилия. В конце апреля 1998 года в Рио прозвучал тревожный набат для Рональдо и команды его горячих товарищей-футболистов, которых бесцеремонно спустили там с небес на землю, несмотря на то что весь остальной мир был уверен в их превосходстве над всеми участниками футбольной гонки.

Это была первая с 1993 года игра национальной сборной на самом большом в мире стадионе. В 1990-х годах «Маракана» превратился в нечто напоминающее разваливающийся остов гигантского корабля и дважды закрывался на ремонт. Наверное, для бразильцев было бы лучше, если он был закрыт, когда в Рио приехала сборная команда Аргентины.

Она уничтожила Бразилию, забив ей отчаянный гол, но бразильская сборная, казалось, с трудом раскачивалась в трудной для нее игре против южноамериканских соседей. Дух уверенности, который ранее витал в Рио несколько месяцев подряд, рассеялся.

Старейшие офисы Футбольной федерации Бразилии располагались в ветхом здании в узеньком переулке, в самом сердце старого делового района Рио. Именно здесь в мае 1998 года тренер Марио Загало заявил состав команды, состоящей не только из 22 игроков, претендующих на участие в Кубке мира «Франция-98», но и 11 других игроков, намеренных сражаться в первом матче этого чемпионата против Шотландии.

Большинство наблюдателей расценили раннее формирование окончательного состава сборной как попытку запугать противников, но были и те, кто усмотрел в этих назначениях определенные признаки того, что тренер пытается утешить себя. Тренер Загало был больше всех заинтересован в снижении фурора спекуляций бразильских журналистов, которые постоянно выступали с нападками, особенно налегая на голословные обвинения в том, что сформированный им второй состав свидетельствует о его нерешительности на посту тренера сборной.

Он предпочел начать соревнование, усадив Денилсона на скамью запасных, что вызвало бурную дискуссию в обществе, поскольку многие бразильцы считали, что этот 20-летний левый полузащитник обладает всеми классическими чертами, присущими талантливому игроку, и способен повернуть вспять любой матч. Загало отстаивал свою точку зрения, утверждая: «Хотя Денилсон – не первый игрок в команде, но я его высоко ценю и знаю сам, как лучше распорядиться им. Мы не сможем выиграть чемпионат мира, если будем опираться только на 11 игроков».

Загало утверждал, что недавнее поражение Бразилии от Аргентины никак не повлияет на шансы Бразилии в Чемпионате Мира: «Забудьте эту игру. Она ничего не значит. Аргентина шла на результат „ноль-ноль“. Она выиграла только потому, что мои игроки не успели выйти на поле. Наверное, они уже мысленно были в Париже. Никто из них не хочет получить травму прямо перед финальными играми».

Даже в начале мая 1998 года на Рональдо по-прежнему оказывалось давление. Загало не скрывал своих чувств относительно некоторых аспектов игры своего «звездного» нападающего: «Для команды жизненно необходимо, чтобы Рональдо передвигался по полю быстрее, чем он это делал в последних матчах. Ему надо не слепо подражать Ромарио, а дополнять его. У него ноги юноши, и он должен оббегать большее расстояние в поисках мяча и искать открывшихся игроков. Не будет ничего хорошего, если оба нападающих будут оставаться статичными, бездельничать и ждать мяча. Если Рональдо будет поступать именно так, то защитникам будет очень легко изолировать его».

Большие нарекания вызвало и то, что Загало включил Ромарио в список игроков, несмотря на полученную им в ходе игры с «Фламенго» травму бедра, и это воспринималось так, будто тренер хотел этим сказать: Бразилия не сможет выиграть чемпионат мира без Ромарио. Ранее эти два человека конфликтовали между собой по самым разным причинам, но Загало был убежден, что Ромарио больше других игроков, включая Рональдо, получит удовольствие от игры на международном уровне.

Кроме того, были подозрения, что включение Ромарио в основной состав снимет с Рональдо часть давления, распределив часть внимания мировой общественности с одного игрока на двух. Загало хорошо помнил, каким подавленным был Рональдо накануне прошлого Рождества во время игр Кубка Конфедерации.

В это время в Рио невеста Рональдо Сузанна Вернер «забронировала» себе место на чемпионате мира «Франция-98», получив работу комментатора бразильской телекомпании TV Globo. Она была полностью уверена в поддержке компании-спонсора Рональдо «Nike», в которой желали, чтобы она всегда появлялась перед телекамерами в их продукции.

Этот сценарий был воплощением мечты «Nike», поскольку во время каждой игры сборной Бразилии съемочная группа TV Globo постоянно бы повторяла кадры с обаятельной Сузанной.

Тем временем Соня была настолько сильно взволнована оказываемым на ее сына давлением, что предложила снять ему и Сузанне дом в Париже на время всего чемпионата мира, чтобы находиться рядом с ним, когда ему понадобится поддержка. Она достаточно насмотрелась на приступы одиночества, охватывавшего ее сына за три года пребывания в Европе, чтобы понять, что ему требуется вся та материнская помощь, на которую она способна.

Соня была особенно встревожена тем, что, как она заметила несколькими месяцами ранее, до «Франции-98», ее сын стал более отстраненным и расстроенным, кроме того, она чувствовала, что он был чрезвычайно подавлен ожиданиями, которые на него возлагались всей бразильской нацией.

Часть этого давления исходила из непрекращающегося потока газетных публикаций, сравнивавших Рональдо с другими так называемыми «суперзвездами» футбола. Каждый аспект их игры анализировался и подвергался многократному изучению. Один из тех, с кем его сравнивали, был английский игрок Алан Ширар, тот самый, который сцепился с Рональдо в Париже в прошлогоднем матче.

Едва ли не первым впечатлением Ширара было удивление. «Он представляется мне приятным, уравновешанным парнем, – заявил Ширар. Тем не менее он сделал несколько веских замечаний относительно оказываемого на Рональдо давления. Ширар пояснил: – Я понимаю, насколько сильно давление, с которым столкнулся он, поскольку сознаю, насколько нелегко одновременно играть и быть лидером команды, в то время как каждый зритель все время смотрит за тобой в оба. Возможно, быть бомбардиром – это здорово, но все это низкопоклонство не вечно. Похоже, он действительно хорошо переносит повышенное внимание к себе – этот дар, который преподносится знаменитости в таком юном возрасте. Он очень сильный игрок, обладающий хорошим ударом с лета, который может, ускорившись с середины поля, справиться с тремя или четырьмя противниками и „положить“ мяч в заднюю часть сетки ворот».

Вряд ли среди команд или отдельно взятых игроков, заявленных на чемпионат мира, были такие же фавориты турнира, каковым являлся Рональдо. Он был единогласно признан ключевым игроком. Также поговаривали о том, что тренер Загало безоговорочно надеялся на него.

Но у него в дома, в Бразилии, не было полной уверенности…

ДЕЙСТВИЕ III
Copa do Mundo

«В мое время Бразилией управляли армейские генералы,

которые старались собрать команду.

Сейчас вместо них пришли спонсоры, бизнесмены,

медиа-магнаты. Финал Кубка мира – это

крупнейшее в мире телевизионное шоу».

Карлос Альберто Перрейра, тренер бразильской команды – победительницы чемпионата мира 1994 года

ГЛАВА 19
«Nada especial» («Ничего Особенного»)

24 мая 1998 года Рональдо собирался отправиться во Францию, чтобы присоединиться к команде Бразилии в ее штаб-квартире в местечке Шато де Ля Ромэн, Лизини, расположенному в менее чем 20 милях от парижского аэропорта имени Шарля де Голля. Но после прилета туда он умудрился исчезнуть, по крайней мере на три часа. Никто так и не узнал точно, где он был в течение этого времени, но, когда бразильское руководство пыталось найти его, оно действительно опасалось, что он запаниковал и вернулся в Бразилию – в то время у них были реальные опасения относительно психологического состояния Рональдо.

Когда Рональдо наконец-то появился в отеле рано утром, то утверждал, что его никто не встретил в аэропорту, когда он прибыл из Рима поздней ночью 24-го. Он заявил, что в конце концов ему удалось поймать такси, но шофер не понял, куда его везти.

Но больше всего негласных руководителей бразильской команды взволновало то, что Рональдо буквально впал в истерику, когда его бросил таксист. Он был настолько сильно возбужден, что врач команды Лидио Толедо дал ему «голубенькую таблетку» транквилизатора, чтобы успокоить его.

Это напомнило игры Кубка Конфедерации, когда Рональдо был нервным, очень эмоциональным и серьезно нуждался в отдыхе.

Тренировки сборной Бразилии в 1970 году в Мехико, предшествовавшие ее безоговорочной победе на чемпионате мира, вызывали у большинства игроков команды достаточно спокойное отношение. Много дет спустя капитан команды Карлос Альберто объяснял:«Уходя с тренировки, мы говорили друг другу: „Ну все, на сегодня достаточно, я пошел заниматься любовью со своей женой – она ждет меня в отеле“. Мы уходили и возвращались без проблем, – с улыбкой сообщал он. – Конечно же, никто из нас не пил всю ночь спиртное – нам просто нравилось заниматься сексом. Это заряжало нас энергией».

Как же Рональдо и его товарищи по команде, находившиеся в тренировочном лагере перед чемпионатом «Франция-98», хотели бы наслаждаться такой же степенью свободы! Но в 1990-х, когда самым главным в футболе были спонсоры и деньги, ни один здравомыслящий тренер не рискнул бы отпустить своих игроков даже просто пройтись по улице, чтобы купить утреннюю прессу.

Из-за того что Сузанна и его мать остановились в доме, находящемся всего в 30 минутах езды от него, Рональдо выказывал свое упрямство и настаивал на том, чтобы его отпускали в любое время, когда он захочет с ними повидаться. Всего через несколько дней после прибытия во Францию он почувствовал себя как птица в клетке.

В бразильском тренировочном лагере тренер Загало думал совсем о другом – он хотел внушить Рональдо, что во время турнира чемпионата мира он станет лакомым куском для многих защитников.

Слова Загало зажгли в голове Рональдо лампочку тревоги и очень взволновали молодого игрока. Вместо того чтобы воодушевить его, как того бы хотел Загало, они настолько напугали Рональдо, что он опасался выходить на поле из тех соображений, что удар бутсы какого-нибудь грубого защитника-«быка» положит конец его прибыльной карьере. Питта и Мартинс также предостерегали Рональдо, чтобы он старался избегать любой серьезной травмы. Они хотели убедиться в том, что их «собственность» будет готова к концу августа начать новый игровой сезон в Италии со свежими силами и в добром здравии. Они также держали связь с боссами Рональдо по «Интеру», чтобы убедить их, что по прибытии Рональдо в Италию он будет играть в новом сезоне в полную силу.

Сам Рональдо намекнул на свою подавленность, когда во время подготовки к чемпионату мира признался одному репортеру: «Мне рассказывали, как Пеле вылетел с чемпионата мира – 1966, я же видел только пленки 1970 года, когда он был в своей лучшей форме. У игроков такие короткие карьеры! Случается трагедия, если их „зарубают“ именно в тот момент, когда они могут еще столько сделать! Меня действительно беспокоят эти подлые подножки со спины. Они уже разбили карьеру Марко ван Бастена и других игроков. Это именно то, о чем идет много разговоров, но ничего не делается. Надеюсь, что во Франции судьи будут смотреть в оба. Судьи могут сделать многое в отношении этих подножек только в том случае, если их наделить соответствующими полномочиями и если ввести объективные правила игры. Более строгое судейство на чемпионате мира – это лучший способ обратить внимание на неприемлемость этих подножек».

Одной из самых искренних личностей в команде Бразилии был Эдмундо по прозвищу «Зверь». Тому, что он получил эту кличку, были причины.

Он был грубым, резким и чрезвычайно прямым человеком. Как рассказал один из руководителей футбольной ассоциации Бразилии: «Он похож на Эрика Кантона. Он вступает в стычки с противниками, товарищами по команде и руководством команды. Однажды он даже повалил наземь судью».

За это нарушение Эдмундо был отстранен от игр на четыре месяца. Кроме того, во время игры в Сан-Паолу он набросился с кулаками на соперника, в результате чего вызвал 15-минутную остановку матча, пока противники выясняли отношения.

К несчастью для Эдмундо, на его репутации во время подготовки к чемпионату мира определенно не самым лучшим образом сказалась автокатастрофа, приведшая к гибели трех человек, в которую он был замешан. В конечном счете, суд приговорил его к выплате Ј377 000 в виде компенсации семье одной из жертв катастрофы.

Двигаясь на скорости 100 миль в час по оживленной дороге, опоясывающей центральную лагуну Рио, Эдмундо, полное имя которого – Эдмундо Амвес де Соуза, протаранил своим полноприводным джипом «чироки» автомобиль «Фиат Уно». Тем не менее, судебные слушания по его делу были отложены до тех пор, пока он не вернулся с чемпионата мира.

Эдмундо, никогда не прекращавший ругаться со своими товарищами по команде и соперниками, во время игры Бразилии со Швецией получил замечание от вратаря своей команды Дунги, который посоветовал ему «заткнуться». Кроме того, играя за клуб «Палмейрас», он был пять раз удален с поля.

Пока он буйствовал за бровкой поля после одного из таких удалений, его поведение зафиксировал на камеру некий оператор. Красная пелена застлала глаза Эдмундо, и он атаковал. Камера полетела наземь, отчетливо захватив в кадр перекошенное безумием лицо «Зверя», который методично пинал свою распростертую на земле жертву.

В тренировочном лагере бразильской команды присутствие Эдмундо было заметно больше других – он был уверен, что во время чемпионата «Франция-98» будет играть в качестве нападающего, партнера Рональдо. Предположения о том, что «Зверь» будет «укрощен», казались для его товарищей по команде опрометчивыми.

Поведение Эдмундо оказало вредное воздействие на некоторых его коллег, особенно на Рональдо, который начал его побаиваться.

Его очень беспокоило жесткое поведение на тренировках своего земляка, особенно с тех пор, когда «Зверь» заимел привычку врезаться в игроков с такой силой, что многие члены команды, в том числе Рональдо, стали боятся получить от него травмы. У него также была манера ругаться с товарищами по команде, даже во время тренировок. Эдмундо был особенно жестко настроен по отношению к ветерану команды Бебето.

Как любила утверждать пресса, бразильский тренер Загало был именно тем человеком, который контролировал все возможности сборной команды Бразилии. Несмотря на репутацию прямолинейного человека, неоднократно бравшего на себя смелость за принятие тех или иных решений, он был печально известен своей суеверностью. Поскольку он женился 13 июня, то связывал с числом «13» практически все важные этапы своей жизни.

В Рио он жил в многоквартирном доме на 13 этаже; в номерном знаке его автомобиля значилась цифра 13, и он всегда надевал на тренировки футболку с номером «13». Многие люди в Бразилии считали, что от его внимания не ускользнул тот факт, что финальная игра чемпионата мира 1998 года была запланирована на 12 июля.

Но с Загало был связан еще один малоприметный, но удивительный факт – Бразилия всегда выигрывала чемпионаты мира с его участием либо в качестве игрока, либо в качестве помощника тренера или тренера. Поэтому ни у кого не вызвало удивления высказывание 66-летнего Загало одному из журналистов: «Copa do Mundo4 вошел в мою плоть и кровь».

Но этот турнир также вошел в кровь и 160 миллионов остальных жителей Бразилии. И за несколько недель до начала чемпионата мира, трое выдающихся футбольных граждан Бразилии начали публично оспаривать методы Загало и его душевное состояние.

Мнения Карлоса Альберто, Герснона и Тоастао не прошли незамеченными, поскольку они были тремя столпами величайшей сборной века – команды Бразилии 1970 года. Карлос Альберто пошел дальше в своих обвинениях, заявив, что «Загало предает все то, чем знаменита Бразилия». Капитан сборной 1970 года, говоря о команде-победительнице 1994 года, во всеуслышание и без обиняков заявил: «То, что вы увидите во Франции, – это не бразильский футбол. У нас есть ряд чудесных игроков, но Загало не дает им импровизировать. У него нет права руководить сборной командой».

Карлос Альберто даже публично настаивал на том, что Загало, не заслужил того, чтобы тренировать команду, поскольку был назначен на этот пост всего за три месяца до начала чемпионата мира. В то время Бразилия была страной военной диктатуры, и назначение Загало многими воспринималось как политическое решение.

Спортивные достижения Загало как по отношению к клубу, так и по отношению к стране казались непревзойденными, но его критики все же объединялись, чтобы поглумиться над ним. На протяжении всей его карьеры они обвиняли его в том, что он в большей степени склонен к прагматизму, нежели к триумфу.

Перед самым началом «Франции-98» Загало пытался отстоять свою позицию.

«Футбол изменился, – заявил он. – Сейчас в футболе есть риск не для многих людей, а для большинства людей. Футбол не всегда меняется в лучшую сторону. Сейчас стало меньше пространства, в котором футболисты могли бы в полной мере реализовать себя. На Кубке мира—94 Колумбия и Аргентина пытались повернуть время вспять и играли более уверенно, ровно, правда, без особого успеха. Они напомнили мне 1982 год, когда Бразилия была признана самой „лучшей из худших“ команд турнира. Но в то время Бразилия забыла, что главное – это играть на победу, и выбыла уже во втором круге. Совершенно противоположная ситуация сложилась в 1994 году, когда команда играла не ради зрелищности, а ради победы».

Марио Жоржи Лобо Загало воспитывался в Tijuca, в пригороде Рио, родителями, которые стремились к совершенно другой, не футбольной, карьере своего сына. Мальчик молча соглашался с этим вплоть до окончания своего обучения, но в 18 лет он вступил в местный клуб «Америка».

«В детстве я играл в футбол в самых разнообразных местах, – вспоминал Загало. – На улице, на пляже, на площади, дома. Насколько я это могу припомнить, у меня под ногами всегда был мяч».

В 19 лет он вступил во «Фламенго», где получил прозвище «Муравей» в знак признания за свой стиль поведения, характеризовавшийся старательностью и нахождением в тени других игроков с постоянным перемещением по всему полю, и был, пожалуй, первым в истории футбола фланговым полузащитником. Три последующих чемпионата в Рио стали предпосылкой к тому, что его выбрали на финальные игр чемпионата мира 1958 года, в которых он сыграл все шесть матчей, забив гол в победном матче над Швецией в гостях со счетом 5:2. Год спустя ему поставили диагноз – травма спинного мозга. Но к 1961 году, к моменту своего перехода в «Ботафого», он чудесным образом восстановился и вместе с легендарным Гарринчей привел эту команду к титулу чемпионов страны в 1961 и 1962 годах.

Вторая золотая медаль на чемпионате мира 1962 года была для него личной наивысшей наградой за то, что он отказался согласиться с пессимистичными прогнозами врачей. Через три года он прекратил играть и стал начинающим тренером, ответственным за юношескую команду «Ботафого».

В 1967 году он перешел в должность тренера взрослой команды и показал настолько внушительные результаты, что, когда в начале 1970 года, всего за три месяца до финальных игр в Мексике, футбольная ассоциация Бразилии уволила бывшего журналиста Жоао Салданья, на Загало пал выбор как на его замену.

«Я был очень молодым, – позднее вспоминал он, – и был счастлив занять пост в такой легендарной команде, я думаю, величайшей в истории футбола».

Но обстоятельства, сопровождавшие его назначение на эту должность, постоянно сопровождалась слухами, возможно несправедливыми, что команда принадлежит Салданья, а не Загало.

В довершение ко всему, до того как занять должность тренера национальной сборной во время подготовительной кампании к чемпионату мира 1974 года – турнир, который бразильцы вспоминают только тогда, когда хотят показать, насколько плохи дела, у него был перерыв в качестве тренера клубов-соперников из Рио – «Фламенго» и «Флуминенсе».

За семь лет «ссылки» на Среднем Востоке, которые стали «наказанием» Загало за эту ужасную кампанию, он нажил небольшое состояние, на которое он даже смог приобрести для своей супруги Алсины и четырех детей большой особняк на побережье в районе Tijuca.

Но в 1994 году о Загало вспомнили и назначили на должность советника Карлоса Альберто Перрейры, который ранее, в 1970 году, был физиотерапевтом команды Загало. Вместе они распланировали и привели команду Бразилии к первой за 24 года победе в чемпионате мира 1994 года.

Через небольшой промежуток времени после прибытия с этим трофеем из Америки Загало в очередной раз встал у штурвала. Благодаря Ј40 миллионам, поступившим от «Nike», Бразилия даже была в состоянии платить своему главному тренеру Ј600 000 в год. Вскоре он окружил себя своей собственной негласной командой – генеральным директором Америке Фариа, пресс-секретарем Нелсоном Боргесом, физиотерапевтом Лидио Толедо и, наконец, вечным футбольным кумиром Рональдо – Зико.

Это стало собственной защитной реакцией Загало, видевшего падение Зико после чемпионата мира 1974 года, состязания, которое вызвало резкие высказывания в адрес менеджера, повинного в ущербной тактике сборной Бразилии. За три месяца до «Франции-98» Федерация футбола Бразилии назначила Зико на совместную с Загало работу.

Напомню, что Загало все-таки записал своего внука в футбольную академию Зико, в чем многие усмотрели признак сплоченности этих двух людей. Кроме того, оба разделяли пессимистичные взгляды на Ромарио, что, как предсказывали многие, сулило плохие новости для Рональдо, возложив на его плечи большее внимание.

За прошедшие пару лет все трое показали на публике серьезные расхождения во мнениях. Ромарио даже однажды назвал Зико «неудачником». Для всего остального мира, казалось, что все эти разногласия были преодолены, но в реальности они были готовы в любой момент всплыть на поверхность.

Но тем единственным игроком, обладающим опытом нападающего, которым действительно восхищался Рональдо, был именно Ромарио. Дуэт Ромарио – Рональдо стал удивительным открытием для Загало. Они начали играть вместе всего-то в феврале 1997 года, но тут же от обоих игроков посыпался вал голов – Ромарио (33) и Рональдо (10) в общей сложности забили 43 гола.

В течение нескольких недель по прибытии бразильской команды во Францию Загало стал чрезвычайно подозрительным в отношении привычек некоторых своих «звезд». Особенно он был обеспокоен тем, что, несмотря на все его предостережения, сделанные игрокам, многие жены и подружки селились в апартаментах поблизости от тренировочного лагеря.

Загало даже повторно потребовал, чтобы они останавливались вдалеке от места расположения команды Бразилии, намеренной отстоять свой титул чемпиона. Вряд ли можно припомнить случай, чтобы Загало когда-либо устанавливал подобные жесткие правила.

Этот повторный запрет стал плохой новостью для Рональдо. Он делил свой номер с Роберто Карлосом и, хотя они ладили между собой, но никогда ранее не жили вместе. Роберто Карлос проводил большую часть своего свободного времени, либо слушая свой «Уокмэн», либо напевая заклинания macumbo, которые он привез с собой из Бразилии. Ранее Рональдо просил поселить к нему кого-нибудь, поскольку не любил одиночества, но Роберто Карлос был совсем не тот, кого он имел в виду.

Они, похоже, никогда не разговаривали, даже несмотря на то что Рональдо стремился к этому. У Роберто Карлоса были свои планы, и Рональдо ни в коем случае не хотел стать их частью.

С точки зрения футбола Рональдо в полной мере осознавал то, насколько важной будет их первая легкая победа над первыми соперниками – Шотландией. Он был уверен, что это поможет им снять то нервное напряжение, которое за несколько недель до начала турнира достигло в бразильском тренировочном лагере критической точки.

Внешне Зико выказывал абсолютную поддержку Загало, но лично про себя он беспокоился о некоторых аспектах тактики команды Бразилии. Загало все знал, и это только добавило напряжения.

Кое-кто из бразильского лагеря был уверен, что у Рональдо прослеживаются отчетливые признаки изнеможения. Он сам признался одному из журналистов: «Если в ходе турнира я начну уставать, то все равно буду играть до тех пор, пока не упаду. В жизни надо много жертвовать, и это только один из примеров».

Рональдо во всеуслышание утверждал, что он справляется с оказываемым на него нажимом. Но неофициально он признавал, что не совсем уверен в способностях одного-двух товарищей по команде. Он выразил это свое беспокойство в разговоре тет-а-тет со своим ментором и кумиром Зико, который работал в качестве помощника тренера команды.

1 июня 1998 года – менее чем зам две недели до открывающего чемпионат мира матча Бразилии против Шотландии – в отношениях между Рональдо и Сузанной возникла первая серьезная трещина.

Суть истории была сконцентрирована вокруг посещения Рональдо теннисного турнира Paris Open. Проблема заключалась в том, что все его внимание было приковано к 16-летней блондинке – русской теннисистке Анне Курниковой, потрясающе выглядевшей девушке, которая внешне была очень похожа на Сузанну.

На фотографиях, сопровождавших статью об этом событии в газете Odia, был отчетливо виден Рональдо: на одной – целующий Анну в щечку и на другой – сидящий на мужском матче с ней и ее родителями.

Рональдо говорил в свое оправдание, что смотрел игру вместе со своими товарищами по команде Денилсоном, Роберто Карлосом и Леонардо, и они вслух обсуждали привлекательность Анны, и Рональдо принял их вызов и познакомился с ней.

После продолжительной беседы Анна и ее семья ушли со стадиона, но только после того, как Рональдо пришлось дважды встать, чтобы поблагодарить аплодирующую толпу. Рональдо даже сказал одному из журналистов: «Я очень люблю теннис. После футбола это мой любимый вид спорта. У меня очень хороший удар слева».

Наверное, Рональдо очень сильно пожалел об этом случае, поскольку сильно разозлил этим Сузанну, и пара перестала общаться, разругавшись по телефону.