Текст книги "Безветрия. Книга 1"

Глава 20

Вам когда-нибудь приходилось искать человека в огромном лесу? Мне нет, но зато в лесу как-то искали меня. Это было, когда мы отправились в поход. Тогда нас еще можно было назвать нормальной семьей, ведь мама была жива, а отчим не поехал кукухой. В общем, это было давно.

Не помню, почему отстала от них и почему они не заметили моей пропажи, но в какой-то момент я оказалась совершенно одна. Сейчас понимаю, что тот лес был явно безопаснее, чем этот, но фантазия вырисовывала в голове маленького ребенка таких монстров, каких я еще даже в Безветрии не видела.

Крис не маленький ребенок, но находится в куда большей опасности, чем находилась я. Кому и зачем он мог понадобиться, даже представить сложно, потому что вариантов куча. Это могут быть феи, которые желают убить нас обоих, но нашли только Криса. Если так, то вполне понятно, почему я не услышала криков или каких-либо других звуков. Мэри могла выкачать из него всю энергию, и он бы просто погрузился в вечный сон. Но зачем им тогда забирать тело? Что-то не сходится.

Это могут быть какие-то твари, типа орков, которые нашли легкую добычу для вкусного завтрака. Даже представлять не хочу, из какого подземелья мне придется его доставать на этот раз.

Но хуже всего будет, если его нашел Сенат. Крис – бовер, и за ним погоня. Но он ведь столько лет умело от них скрывался, почему это случилось именно сейчас?

Если это и правда Сенат, то скоро они доберутся и до меня. Наивно думать, что я долго смогу от них убегать. Единственной надеждой является побег. Мне нужно вернуться домой до того, как меня догонят. Забавно, что в детстве догонялки были любимой игрой, но сейчас мне такие игры совсем не нравятся.

Я быстрым шагом иду по громкому лесу. Почему он громкий? Крис так и не объяснил. Впрочем, если успеем смыться отсюда, то эти знания мне и не понадобятся.

У меня в кармане его кулон. Иметь его при себе странно, ведь я знаю, как много он значит для Криса. Такое чувство, будто я вторглась в его мир и посмела прикоснуться к реликвии.

Прислушиваюсь к каждому шороху, боясь пропустить что-то важное. Почему его забрали и куда могли потащить? Глупо искать тут логику, я поняла, что в этом мире ее нет, когда увидела Миру и Томаса. Но должна же быть хоть какая-то зацепка? Я не смогу найти его в огромном лесу, это невозможно.

Если это орки, то они потащили его в свое подземелье. Значит, нужно возвращаться назад. Но каковы шансы, что он именно там? Вдруг Криса держат где-то совсем рядом, а я не вижу того, что у меня почти под носом?

В голову снова лезут воспоминания. Серая кожа огра и его глаза, залитые кровью. Как же сильно я ненавидела его в тот момент. Я желала ему мучительной смерти, и мое желание исполнилось как нельзя вовремя. Возможно, это самое счастливое совпадение в моей жизни, ведь оно нас спасло. Вспоминаю глаза той несчастной женщины. Я не знаю, кто она и какая у нее была жизнь, но такого она точно не заслужила. Никто не заслужил. А Крис подхватил этот вирус! Чудо, что он остался жив. Я ужасно злилась на него, но когда увидела его в таком состоянии, то…

О, Господи.

Озарение почти сбивает меня с ног. Нет, это какой-то бред. Я выросла в мире без магии, я не могу причинить кому-то такой вред! Но если задуматься, то откуда тогда я знаю местный язык? Это не может быть совпадением. Неужели нет никакого вируса? Это я чуть не убила Криса? Вулкан ярости внутри меня взорвался именно в тот момент, когда ему стало плохо. А выжил он лишь потому, что я моментально перестала злиться. Но как такое может быть? Какие еще тайны унес с собой отец?

Если моя теория верна, то Крису со мной опасно. Я не могу это контролировать. Даже не знаю, кто я такая. Я настолько погрязла в собственной лжи, что верю в свои образы больше, чем в себя. Даже с Катей я никогда не была собой. Я была обычной веселой подругой, с которой можно поболтать и приятно провести время. Она не знала моего прошлого, не знала о моих шрамах и о том, что творится у меня в голове.

И если задуматься, какое право я имею выпрашивать у Криса ответы, когда сама только и делала, что врала? Я не назвала ему даже имя. Думая лишь о собственной безопасности, я поступила с ним несправедливо, а теперь еще что-то от него требую.

Но стоит ли рассказать ему правду? Какой может быть его реакция? Думаю, он не простит мне этого, ведь я утаила слишком много. Начиная с имени, заканчивая тем, что имею прямое отношение к местной власти, которую Крис так ненавидит.

Я бессильно опускаюсь на колени. Слезы подступают к глазам, у меня нет сил идти дальше, я очень устала. Я не хочу больше бороться. Вся моя жизнь – гребаное выживание. Будто после смерти мамы началась нескончаемая черная полоса. Замечаю, что плачу, только когда от рыданий стало перехватывать дыхание. Я больше не могу. Я сдаюсь.

Лес словно решил сдаться вместе со мной. Шорох листьев стихает, и ветер унимается, будто решая оставить меня наедине с этой болью. На секунду мне даже становится легче.

Я сижу одна в окружении пугающих деревьев, из которых будто сочится кровь. Крис куда-то пропал. Неизвестно, жив он или уже нет, а я сказала ему столько плохого напоследок. Задыхаясь от слез, я собираю крупицы надежды на то, что все будет в порядке.

И вдруг меня пронзает резкая боль, воздух полностью выходит из легких. Я падаю на землю, хватаясь за живот, и безуспешно пытаюсь вдохнуть. Голова кругом. Ощущения такие, будто мне вспороли живот тупым ножом. Судорожно поднимаю рубашку, притрагиваясь к ране, но на коже нет даже царапины. Только давно затянувшиеся шрамы.

Не сразу, но ко мне приходит осознание, что это не мои ощущения, а Криса. Это ему только что вспороли живот. Теперь я в полной мере понимаю, что имел в виду Крис, когда разговаривал с Мэри. Любое ранение сказывается на обоих. Я ощущаю то же самое, что и он. И если Крис умрет, я умру тоже. Но почему я тогда не ощутила магического воздействия?

Но надо искать плюсы. Вероятно, это его первая рана. И есть шанс, что она не очень глубокая. А значит, он жив и, скорее всего, где-то рядом. За это время похитители не могли уйти далеко, неся при этом крепкого парня. Но сколько у меня еще времени? Судя по боли, что я ощутила, совсем немного. А значит, стоит поторопиться.

Делаю несколько глубоких вдохов. Я обязана помочь Крису, но не смогу сделать это в таком состоянии. Не важно, как я устала и как много скрыла от него. Сейчас главное– сохранить ему жизнь любым способом. Сохранить жизнь нам обоим.

Быстро смахиваю слезы и встаю, но не успеваю сделать и шага, как снова падаю из-за невыносимой боли в ноге. Кажется, времени почти не осталось. Они наносят ему порез за порезом. В чем смысл? Им нравится мучить людей? Крис кому-то насолил и теперь его ждет медленная и мучительная смерть? Или из него выпытывают информацию?

В любом случае что-то мне подсказывает, что он совсем рядом. Я буквально чувствую это.

И в следующую секунду мои догадки подтверждаются. Кожу снова обжигает, на этот рай в районе предплечья, и я слышу громкий крик. Этот голос я уже ни с чем не спутаю.

Голову мгновенно покидают все мысли. У меня нет плана, нет сил, но есть осознание, что где-то совсем рядом Крис. Ему очень больно, и чем больше я тяну время, тем меньше шансов ему помочь. Ветки бьют по лицу, но я совсем не ощущаю этой боли. В местах, где ранили Криса, жжение тоже почти утихло, поэтому я бегу так быстро, как могу.

Дыхание сбилось окончательно. Я беру паузу, жадно глотая воздух и прислушиваюсь к звукам. Где-то вдалеке слышится гул голосов. Уже делаю шаг вперед, но останавливаюсь. Нет, так нельзя. Ворваться к похитителям, не имея понятия, кто они, будет огромной ошибкой. Нужно что-то придумать. Какой-нибудь отвлекающий маневр. Нужно перехватить их внимание на себя, чтобы Крис мог попробовать освободиться. Но как? Или я могу спрятаться где-нибудь в отдалении и пристрелить их всех. Вряд ли сработает, возможно, их слишком много. Но что насчет моей способности? Вдруг я смогу воздействовать на них, если попытаюсь? Нет, это ужасная идея, я могу навредить Крису. Он и так слаб и к тому же ранен. Нужно придумать что-то другое.

Кожу пронзает адская боль в области шеи, и я понимаю, что у меня больше нет времени на размышления. Поэтому я просто бегу дальше, собираясь совершить самый глупый поступок в своей жизни. Ведь если мы все равно умрем вместе, есть ли разница, как именно?

Я могу спасти его сейчас, рискнув всем, что имею, или умереть за компанию. Смерть и так идет за мной по пятам все последние годы, а я не могу убегать от нее вечно. Это должно произойти, но так я хотя бы отдам жизнь, спасая хорошего человека.

А Крис хороший. Он пытается доказать, что это не так, но потом помогает снова и снова. Он много ворчит и ругается, но при этом уже успел научить меня всему самому важному. Он несколько раз рисковал жизнью ради меня, оборвал все связи с родом фей, с которым был дружен многие годы. Но, помимо всего прочего, Крис показал мне, что я не одна. Он тоже потерял родных и пережил много плохого, но в нем остались оптимизм и стремление идти вперед. И если я правда сейчас умру, то буду жалеть лишь о том, что не успела попрощаться с Катей.

Я в полной решимости выбегаю на какую-то поляну, и от открывшегося вида сердце больно сжимается. Крис крепко привязан к дереву, его рубашка вся пропитана кровью. От когда-то аккуратных кос не осталось и следа. Его голова бессильно опущена, растрепанные волосы скрывают лицо. Крис не шевелится, но я знаю, что он еще жив. Его сердце бьется, потому что еще бьется мое. А значит, не все потеряно.

Вокруг него целая толпа тварей. Нет, это не те чудовища, которых я уже успела повидать. Большинство из них трудно даже отличить от обычного человека. Но один из них точит нож, а другой с улыбкой давит Крису на рану, наслаждаясь его болью.

Его разорванная сумка валяется поодаль, часть вещей парня уже сидит на плечах бандитов. Остальное помято, сломало и выброшено в разные стороны. Кажется, порча чужого имущества доставила им удовольствие.

Эти монстры хуже орков в подземелье. У тех не было цели причинить боль, они думали лишь о своей физиологической потребности утолить голод. И, как оказалось, им совершенно все равно, кого есть. Но эти существа куда ужаснее. Они могли просто забрать сумку Криса. Он был так слаб, что не смог бы им помешать при всем желании. Но у них нет острой необходимости в воровстве. Может, они и лесные разбойники, но ключевым в этом нападении была вовсе не нажива. Им нравится причинять боль. Будь Крис здоров, они бы не осмелились напасть на него, даже имея численное преимущество. Потому что на самом деле они слабые и жалкие. И очень напоминают мне отчима.

Чувствую, как ярость начинает закипать, и делаю глубокий вдох. Нет, мне необходимо успокоиться. Крис и так ранен, еще одного магического воздействия он просто не переживет. Надо подумать о хорошем. Например, о Кате.

Один из них снова давит Крису на рану, демонстрируя отсутствие некоторых зубов. Он не молод и уже лысеет, однако злобы на мир больше, чем у обиженного подростка. Странно, мне всегда казалось, что к старости люди уже имеют достаточно жизненного опыта, чтобы наконец осознать все свои ошибки и успокоиться.

– Стой! – кричу я, уверенно выходя на центр поляны.

У меня по-прежнему нет плана. Но существо, похожее на человека, убирает руку от разреза на теле Криса и небрежно вытирает кровь об одежду. Что ж, я смогла завладеть их вниманием. Но что делать дальше, понятия не имею.

– Не трогайте его! – говорю я приказным тоном, который приводит в шок даже меня. Может, зря я отказалась от королевской должности? У меня отлично выходит выдавать приказы.

Существа переглядываются и застывают на месте.

– Я не понял, – говорит один из них, проводя рукой по засаленным волосам.– Ты нам что ли указываешь?

Сердце стучит быстрее. От них пахнет кровью и алкоголем, и пока я думаю, что же делать, расстояние между нами стремительно сокращается.

– Нет, нет! Что ты? Кто я такая, чтобы вам указывать? – резко меняю тактику и пытаюсь вести переговоры. – Я пришла всего лишь поговорить с вами.

Они смотрят на меня, непонимающе почесывая затылки. Их движения почти синхронны. Они либо живут рядом так долго, что полностью переняли привычки друг друга, либо у них один мозг на пятерых. Больше склоняюсь ко второму.

– Вы ведь классные парни, – продолжаю я дешевой уловкой под названием «Сделай комплимент и выиграй время». – Уверена, мы сможем договориться. Видите ли, этот парень мне кое-что должен. И будет очень досадно, если он умрет. Понимаете?

Я говорю медленно, будто пытаюсь объяснить задачу детсадовцу. Крис с трудом поднимает голову, и я едва заметно подаю ему сигнал. Пользуясь тем, что все внимание теперь принадлежит мне, он может попытаться избавиться от веревок. Лишь бы ему хватило на это сил. Даже не представляю, каково ему сейчас. Но потом он наверняка скажет, что бывало и хуже.

– Понимаем. Но нам-то что? – говорит один из них и выходит вперед, играя роль вожака.

– Ну вы ведь не злые, я же вижу! – не сдаюсь я. – Можете забрать все его вещи, только отдайте мне его живым. Он и так уже достаточно пострадал.

Мужчина задумчиво чешет бороду, нагло меня разглядывая.

– Эй, Кэл, покажи ей, насколько мы не злые.

Тот, что был ближе всего к Крису, достает нож и делает очередной разрез на ноге. Я морщусь от боли, но пытаюсь не подавать виду. Нельзя, чтобы они догадались о нашей связи. Иначе пытать Криса станет еще забавнее.

Мужчина убирает нож и кидает его на траву рядом с деревом. Крис тоже это замечает. А значит, мне снова нужно привлечь внимание к себе.

– Ладно! Тогда предлагаю обмен. Его жизнь на что-нибудь другое. Что тебя интересует?

Их вожак долго молчит, разглядывая мое лицо, волосы, одежду. Под этим пристальным взглядом я почти ощущаю себя голой.

– Вот это, – наконец выдает он и указывает на мою руку.

Когда до меня доходит, что именно ему нужно, земля уходит у меня из под ног.

Кольцо.

Помню, как отчим передал его мне после смерти мамы. У них всегда были странные шутки, и я тогда надеялась, что это одна из них. Но нет, мамы правда не стало, и все, что от нее осталось, – это кольцо. Мне было четырнадцать, и я носила его на цепочке, потому что оно было мне велико. Но со временем размер подошел. Кольцо стало моим личным оберегом. Я всегда прокручиваю его, когда нервничаю и касаюсь гравировки, когда нуждаюсь в совете. Это самая ценная вещь из всего, что когда-либо у меня было. А теперь я вынуждена с ней расстаться.

Слезы подступают к глазам. Это последняя память о маме и счастливой жизни. Напоминание, что я не всегда жила в бегах, имела ужасные шрамы и боялась людей. Эта вещь для меня бесценна, но я не могу поступить иначе. Жизнь Криса ценнее.

Я дрожащими руками снимаю кольцо и смотрю на него в последний раз перед тем, как отдать. Но я знаю, что поступаю правильно.

Вожак забирает кольцо и сразу же надевает на мизинец, а у меня начинает кружиться голова.

– А теперь отпустите его, и мы уйдем, – с трудом выдаю я.

Он задумчиво чешет бороду, будто я разговариваю на непонятном для него языке.

– Нет.

Часто дышу, пытаясь восстановить спокойствие. Руки трясутся, но мне нельзя выходить из себя ни в коем случае. Это все испортит. Но что черт возьми значит «нет»?! Я отдала ему самое ценное, что имела, а ему недостаточно?!

– Что? – задыхаясь от возмущения, переспрашиваю я.

– Этого мало, дорогуша. Нам нужно что-то еще.

Боковым зрением замечаю, что Крис уже смог достать нож и понемногу избавляется от веревок. Нужно лишь еще чуть-чуть потянуть время. Он подкрадется сзади и попробует напасть, а я достану лук и успею кого-нибудь застрелить. Как жаль, что мои боевые навыки не столь хороши, чтобы одолеть их всех в одиночку.

Мысленно в тысячный раз проклиная Безветрию и всех ее жителей, задаю очередной вопрос:

– Хорошо. Что еще?

Он снова улыбается, но на этот раз от его улыбки сердце уходит в пятки. Во взгляде что-то изменилось. Если до этого он рассматривал меня как товар, то теперь скорее как добычу. Вожак скользит по мне взглядом, а я лишь надеюсь на своевременную помощь Криса. Ведь мне больше нечего им предложить, и, видя эти хищные взгляды, я уже знаю, что они попросят.

К вожаку подходит другой мужчина, который выглядит чуть моложе, но все равно сильно старше меня, и шепчет ему что-то на ухо. Они приходят к какому-то соглашению, и мне становится дурно.

– Мы отпускаем его взамен на тебя.

– В каком смысле? – спрашиваю я, прекрасно понимая, о чем они, но внутри, как всегда, еще теплится надежда на что-то светлое.

– Не прикидывайся глупой. Выбирай, либо ты соглашаешься, либо мы прям сейчас убиваем вас обоих.

На самом деле слышать это довольно забавно. И я бы даже посмеялась, если бы речь не шла о моей сохранности. На самом деле у меня нет выбора, но им нравится создавать видимость этого и смотреть за реакцией. Довольно хитрая манипуляция для тех, кто пользуется одним мозгом на пятерых.

Что я могу предпринять? Убежать и бросить Криса? Даже если мне позволит совесть, они тут же убьют его, и тогда конец истории. Я могу отказаться, выбрав смерть другим способом, но тогда они все равно получат желаемого насильно. Либо же я могу согласиться, но это тоже не обеспечит мне гарантию безопасности.

Замечаю, что Крис почти закончил с веревками. Мне надо лишь еще немного потянуть время.

– Хорошо, я согласна, – вожак тут же делает уверенный шаг ко мне, но я его останавливаю.– Нет! Я сама.

Первым на землю летит плащ как доказательство моей решимости. Дрожащими руками я тянусь к пуговицам на рубашке. Она уже вовсе не белая, как была. На рукавах есть следы грязи и пыли, воротник измялся. Но сейчас это не важно, эти твари смотрели бы на меня так же хищно, даже если бы на мне был грязный мешок из под картошки. Крис, пожалуйста, поторопись, количество пуговиц не бесконечное.

Я постепенно расстегиваю одну за другой, чувствуя как во мне растут ненависть и обида. Эти существа за столь маленький промежуток времени снова заставили почувствовать себя маленьким ребенком, который потерял маму. А теперь вынуждают делать совсем не детские вещи.

Мои шрамы не видела даже Катя. Как-то ей совершенно случайно открылась отметина на руке, но я с легкостью придумала классную байку, как упала с вишни. Но спроси она еще раз, откуда этот шрам, и я бы рассказала ей уже совсем другую историю. После смерти мамы ложь начала составлять существенную часть моей жизни, и иногда казалось, что она стала частью меня самой.

Они смотрят как завороженные, а у меня осталась последняя пара пуговиц. Не могу отвлечься на Криса, боюсь, они проследят за моим взглядом, и наш план провалится. Пока что мне на руку то, что они вообще о нем забыли.

Я распахиваю рубашку, оставаясь в едва заметном топе, и меня трясет. Пять пар глаз прикованы к моему телу, но пугает вовсе не это. Их взгляды безумны, а я не увидела ни капли отвращения в их глазах. Они не удивились такому количеству шрамов, их ни сколько это не смутило! Я могла ожидать чего угодно, но не этого. Твари начинают приближаться, а я чувствую, как с каждым их шагом у меня все меньше шансов на спасение.

Вожак хватает меня за плечо и тянет к себе. Сердце пропускает пару ударов. В этот момент становится так мерзко, что я готова умереть прям здесь, лишь бы они не касались меня своими мерзким пальцами.

Ощущаю чью-то руку на талии. Мысли путаются, паника берет надо мной верх. Не сразу прихожу в чувство, когда один из существ начинает захлебываться кровью. Из его груди торчит нож, а сзади стоит разъяренный Крис. Парень едва держится на ногах, зато с завидной уверенностью работает с оружием. Будто его вовсе не пытали до этого и он не истекает кровью. Острие ловко выходит из тела одного существа и тут же вонзается в шею другого. Я быстро прикрываюсь рубашкой и достаю лук, однако выстрелить не успеваю. Их вожак с силой толкает меня на землю и, словно обезьяна, ловкими движениями начинает взбираться вверх по ближайшему дереву. Остальные два тоже бросились на ветки, но они не такие быстрые.

Тьма внутри меня разрастается с бешеной скоростью. Я чувствую, как ярость пропитывает каждую клеточку моего тела. Они отобрали мамино кольцо, посмели ко мне прикоснуться и пытали Криса! Эти твари достойны жестокой смерти. Я устала быть беспомощной, устала терпеть эту боль! С четырнадцати лет я чувствую себя игрушкой для битья. Ведь бедная Вика не даст сдачи. Она боится темноты и замкнутых пространств, у нее нет друзей и родных. Ей можно заливать кипяток в рот, оставлять шрамы и бить головой о стены. Она ничего не сделает в ответ, потому что слишком слаба и труслива для этого. И с тех пор ничего не изменилось! Крис был прав, намекая на мою беспомощность. Но я не хочу больше быть слабой. Отныне я буду мстить.

Словно в бреду натягиваю лук и пускаю стрелу в небо. В глазах пелена, я даже не вижу, куда стреляю. Но чужой стон приводит меня в чувство. Я попала.

Рядом со мной с грохотом падает бездыханное тело. Его рот наполнен кровью, она стекает на землю тонкой струйкой. Некоторые кости вылезли наружу, мозг вытек. Его конечности цеплялись за ветки во время падения, поэтому теперь частично оторваны.

К горлу подступает тошнота, но самым страшным оказался вовсе не вид безобразного трупа, а внутренний голос, кричащий мне, что я убийца.

Смотрю на свои трясущиеся руки. Этими руками я только что убила человека. Это я оборвала его жизнь. Я его застрелила.

Вместе с осознанием приходит паника. Мир начинает плыть перед глазами. Это правда сделала я? Я убила его? Как же это ужасно. Я не должна была этого делать! Нет, это неправильно!

Чья-то рука ложится мне на плечо.

– Диана! – Крис поднимает плащ и укутывает меня в него, пытаясь поймать мой взгляд.– Послушай меня, ты сделала правильно. Эти сволочи любят пытать людей. Им не важно, болен человек или здоров, взрослый он или еще ребенок. Я далеко не первый, кто им попался. Убив одного из них, ты спасла чью-то жизнь. В первую очередь мою.

Так странно слышать от Криса слова поддержи, тем более в такой ситуации. Мне не легче, но очень хочется ему верить. Ведь тогда получается, что я не убийца, а спаситель. Самообман тоже выход, когда пути назад уже нет.

Меня все еще трясет. Я лишилась маминого кольца, оголила шрамы, которые скрывала годами, и совершила первое убийство. Только в этот раз мне не кажется, что это самый плохой день в моей жизни. Безветрия полна сюрпризов, и что-то мне подсказывает, что самое страшное еще впереди.

Крис держит меня за плечи, молча наблюдая за моим состоянием. В этот момент я благодарна ему, как никогда раньше. Хочется даже обнять его, но это будет странно. Наверняка он не привык к подобному проявлению нежности от других. Да и на меня это не похоже.

Мне требуется время, чтобы прийти в себя. Я подумаю над этим позже, сейчас нужно помочь Крису, он весь в крови. Быстро привожу в порядок рубашку и успокаиваюсь.

– Как твои раны?

– У них не было цели меня убить, так что они не глубокие, – он поднимает рубашку, показывая длинные, но не смертельные порезы.

– Все равно нужно хотя бы промыть. Не хватало еще подцепить инфекцию.

На всякий случай беру Криса под руку. Возможно он подумает, что после шока я хочу положиться на его сильное мужское плечо, но на самом деле я помню про его порезы на ногах. Пусть раны и не глубокие, идти с ними все же нелегко.

– Нам нужно найти ночлег. Ты знаешь, куда мы можем пойти?

– Здесь недалеко есть пещера рядом с рекой. Я собирался отвести нас туда, но моим планам помешали.

– Отлично, тогда пошли.