Текст книги "Безветрия. Книга 1"

Глава 25

Я прихожу в себя, но глаза не открываю. Мне страшно. Если мы снова в том ужасном подземелье, то я предпочту умереть на месте, чем видеть горы костей. Я еще помню ту несчастную женщину и навряд ли когда-то забуду. И мне не хотелось бы быть на ее месте.

Но с каких пор орки стали такими умными, чтобы использовать ловушки и волшебный ил? Прислушиваюсь к звукам, ожидая услышать чей-нибудь плач или хруст костей. Но вместо этого слышу смех, звяканье бокалов и разговоры. Здесь пахнет едой и алкоголем. Что, черт возьми, происходит?

Я резко открываю глаза и оглядываюсь в поисках Криса. К моему облегчению, он сидит на стуле рядом, правда, все еще без сознания. Настораживает, что к стульям мы оба привязаны. Я пинаю его ногой под столом, боясь подать голос, но это не помогает. Почему он еще не проснулся? Неужели успел удариться головой?

Сердце болезненно стучит. Подсознательно понимаю, что все здесь не так безобидно, как кажется на первый взгляд, и нас бы не стали просто так связывать. А значит, мы снова во что-то вляпались. От этой мысли меня трясет. Нам оставалось дойти всего немного. Почему все вечно идет не по плану?

Мы сидим во главе очень длинного стола, а вокруг нас люди с вытянутыми ушами. Прекрасные люди. Кажется, я никогда в жизни не видела никого красивее. Их белоснежная кожа почти светится, у каждого из гостей идеальная улыбка и мягкие волосы. Они ведут себя совершенно обыденно: общаются между собой и наслаждаются напитками, но в каждом их жесте присутствует изящество, будто они были созданы для того, чтоб освещать мир своей красотой.

Случайно стакиваюсь взглядом с одной из девушек за столом, она подмигивает мне, и я сразу начинаю чувствовать себя неуверенно. Раньше меня редко волновал мой внешний вид. Куда важнее было просто выжить. Однако сейчас мне бы очень хотелось быть такой же красивой, как они. Не могу сказать, что я безобразна. Если смотреть только на лицо и не знать, что скрыто под одеждой, то вполне могу сойти за красавицу. И все же я никогда таковой себя не считала. А здесь даже люди в возрасте выглядят привлекательно, будто сошли с обложки журнала. В моем мире так не бывает, обязательно найдется какой-то изъян. Хотя люди имеют свойство видеть недостатки там, где их нет.

Меня замечает мужчина, сидящий рядом, и счастливо улыбается. Он проводит длинными пальцами по своей бороде и заводит диалог:

– Дорогая, ты проснулась? Замечательная новость. Не переживай, твой друг скоро придет в себя! Меня, кстати, зовут Бен. А вас как?

Меня пугает его дружелюбность, но пока Крис не проснулся, я не рискну влезать в конфликты в одиночку.

– Меня зовут Николь, а его Сэм, – представляю я нас обоих.

Надо же, у Криса теперь тоже есть ненастоящее имя, а у меня их стало на одно больше.

– Приятно познакомиться, Николь! – мужчина демонстрирует идеальную улыбку.– Я бы пожал тебе руку, но увы, обстоятельства не позволяют.

Собираю всю волю в кулак, чтобы не огрызнуться. Эти сволочи связали нас, а теперь еще смеют шутить? Дергаюсь, проверяя, насколько крепкие узлы, и веревки впиваются в запястья.

– Да, досадно, – произношу я, надеясь, что он не сможет распознать пассивной агрессии в моей интонации.– Кстати, не подскажете, по какой причине это произошло?

– Ох, – он немного теряется.– Понимаешь, нам не хватало как раз пары гостей. Пришлось выкручиваться. Ты же знаешь, как мы все чтим традиции.

– Понимаю, – с натянутой улыбкой говорю я.– А что у вас за мероприятие?

– Как что? Свадьба!

Я меняюсь в лице и начинаю искать жениха с невестой. Нахожу их по другую сторону стола. Эта свадьба не похожа на обычную. Все гости в белом, а виновники торжества, наоборот, в черном, из-за чего сильно выделяются из толпы. На невесте пышное платье и диадема с крупными камнями. Она прекрасно выглядит, но не кажется счастливой. Девушка не смотрит на своего избранника, а лишь водит кривой вилкой по тарелке, опустив глаза. Жених же, наоборот, кажется очень довольным. Может, это свадьба по расчету? Родители молодоженов договорились обо всем у них за спиной, а они теперь должны выполнять их требования, даже если не хочется. Или все может обстоять еще хуже. Зная, насколько жестока Безветрия, у этой невесты действительно могут быть поводы для печали. Они красивая пара, но эта свадьба имеет угнетающую атмосферу, несмотря на веселую музыку. А значит, нам тем более здесь нечего делать.

– Тогда поздравляю молодоженов, – говорю я, изображая искренность, хотя на самом деле мне глубоко плевать.– Бен, слушайте, я же вижу, вы очень понимающий. Вы мне не поможете?

Его лицо принимает выражение беспокойства, и он наклоняется ближе ко мне.

– Конечно. Что случилось?

– Мы ведь гости на свадьбе, так? Но мы с Сэмом не ели уже больше суток. Не будете ли вы так любезны развязать нас? Или хотя бы меня. Сэм все равно еще спит. Клянусь, я скоро умру от голода. Пожалуйста!

Он хмурится.

– Я понимаю твое положение и очень хочу помочь, но мне не стоит этого делать.

– Почему?

– На случай, если вы захотите сбежать.

– Ну, Бен! – прошу я.– Я уважаю традиции! И очень голодна. Развяжите хотя бы одну руку! Никто этого не заметит.

Он сомневается, оглядывается по сторонам, проверяя, не наблюдают ли за нами, но потом все же соглашается на эту авантюру.

– Действительно, как-то некрасиво оставлять даму голодной. Тем более в такой ситуации.

– Спасибо!

Я хочу тут же напасть на еду, чтобы закинуть в себя все без разбора, но потом вспоминаю слова Криса. Двигаю тарелку с какой-то зеленью ближе к себе и трижды щелкаю над ней пальцами, потом проверяю наличие сладкого запаха, после чего смело кидаю в рот. Но одной травой я не наемся, поэтому дальше двигаю к себе булки, мясо, овощи или что-то в этом духе. Выглядеть оно может как угодно, но на вкус все равно окажется чем-то другим. Поэтому не имеет значения.

На свадьбе началась какая-то программа. Бен, убежденный, что развязал меня так, чтобы я не смогла сбежать, оставляет меня наедине с едой, а сам переключает свое внимание на других. Тем временем я беру со стола нож и ловко разрезаю веревки на ногах. На них они вряд ли обратят внимание, а вот вторую руку мне освобождать рано. Поэтому я лишь подрезаю веревку, чтобы потом ее можно было легко порвать. Я освободила ноги Криса, но, когда дело дошлодо рук, Бен снова обратил на меня внимание, начиная рассказывать о своей семье. Я делаю вид, что мне безумно интересно, попутно думая, как бы незаметно свалить отсюда.

Снова пинаю Криса ногой под столом, в этот раз сильнее. Он слабо реагирует, но не просыпается. Бен негодующе качает головой, но, к счастью, не замечает, что я избавилась от веревок. Он уверяет меня, что не о чем беспокоиться, потому что скоро уже все закончится. Эти слова он произносит с какой-то особой интонацией, и мне это не нравится.

Почему им так важно, чтобы мы остались? Что за традицию они соблюдают? Я уже поняла, что для Безветрии это имеет значение, но мне неизвестны местные обычаи.

Периодически замечаю, как на меня смотрят гости. Нет, это точно ничем хорошим не кончится. Им важно вовсе не наше присутствие, здесь дело в чем-то другом. Может, случится что-то плохое, если гостей будет меньше положенного? Но почему бы тогда просто не позвать кого-то еще? Много кто согласится посидеть на свадьбе, где бесплатная еда и хорошая музыка. Так зачем усыплять и привязывать к стульям? Это очень странно.

Теперь, когда я назвала Криса Сэмом, окликать его по имени не получается.

– Эй, очнись!

– Не переживай, с ним все будет в порядке, – вновь говорит Бен.

Его внимание к моей персоне ужасно раздражает. Я не могу разбудить Криса, постоянно отвлекаясь на Бена. За это время я успела узнать, что он познакомился со своей будущей женой на каком-то празднике, что долго не мог решиться попросить благословения у ее родителей и что ужасно об этом сожалеет. Я узнала, как зовут его детей и что один из них погиб из-за какой-то детской игры, а Бен совершенно по нему не тоскует. Он рассказал еще кучу всего, но большую часть информации я пропустила мимо ушей. Но почему бы ему не пообщаться с кем-нибудь другим? Наверняка за этим столом есть еще кто-то, кто еще не слышал эту совершенно неинтересную историю. Пусть он расскажет ее кому-нибудь кроме меня, а я как раз помогу Крису с веревками.

– Вы ведь с ним не просто друзья, да? – Бен дарит мне хитрую улыбку, переводя взгляд с меня на Криса.– Не отнекивайся, я это по глазам вижу. Любовь– прекрасное чувство.

В ответ я лишь неловко улыбаюсь. Ему бы не помешало провериться у окулиста. Или психиатра. Плохо, что он видит то, чего нет.

Время тянется бесконечно долго, но ничего не происходит. Я по-прежнему слушаю нудный монолог Бена, периодически закидывая в себя еду. Крис все еще без сознания, но хотя бы дышит. Ладно, спасибо и на этом. Ему бы тоже не помешало поесть, поэтому кладу какую-то булку себе в карман брюк.

На сытый желудок легче думается, но пока Крис не проснется, я не смогу ему помочь. Что если нам придется бежать? Бросить его здесь не вариант, но и на себе понести не смогу. Я без понятия, что делать.

Паника нарастает, когда замечаю, что гости стали смотреть на нас слишком часто. И улыбаются они уже совсем по-другому. Один парень смотрит на меня в упор. Мы сталкиваемся с ним взглядами, и он хищно ухмыляется, показывая какой-то жест пальцами. В ответ показываю немного другой жест. Я бы даже кинула в него что-нибудь, но, к сожалению, это привлечет слишком много внимания.

– Проснись, пожалуйста! – прошу я Криса, снова пиная его под столом.

На этот раз он смог немного открыть глаза, и это дало мне надежду. Пинаю еще раз, на всякий случай. Он мне потом за это еще спасибо скажет.

Музыка постепенно слабеет, а гости замолкают. Мое внимание сосредоточено на Крисе, но что-то вдруг стало не так. Я оглядываюсь, и сердце уходит в пятки. Абсолютно каждый за этим столом теперь смотрит на нас.

Нет, мы не просто гости. Мы часть мероприятия.

– Знаешь, – вдруг шепотом говорит Бен.– Ты очень приятная девушка. Даже жаль, что все так сложилось.

– Вы о чем? – настороженно спрашиваю я, на что он лишь пожимает плечами.

Гости начинаю облизываться, а жених с невестой неожиданно встают из-за стола, направляясь в нашу сторону. И тут до меня начинает доходить.

– Крис, срочно проснись, иначе будет поздно, – говорю я, наплевав, что там подумает Бен. Какая разница, как нас зовут, если мы станем их обедом? – Крис!

Но Крис не реагирует.

Лица молодоженов и некоторых гостей меняются. Сначала изменения кажутся едва заметными. Глаза теряют живой блеск, становясь совершенно пустыми, кожа сереет, а ногти на руках удлиняются. Из прекрасных созданий они начинают превращаться в ужасных монстров, будто наконец обретая свое истинное лицо. Те, кто еще секунду назад сверкал белоснежной улыбкой, сейчас демонстрируют пасть, полную острых зубов. Их рты гораздо шире, чем должны быть, будто уголки рта порвались. Длинные змеиные языки высунуты в предвкушении приятной трапезы, но я не доставлю им этого удовольствия.

Бен смотрит на меня с сочувствием, но он такой же монстр. Не трачу времени на мольбу, едва ли это его тронет. Бен, как и все остальные здесь, с самого начала видел во мне еду.

Они чтят традиции? Замечательно! Но я не местная и чтить их не обязана. Пускай мне неизвестно, кто я и по какой причине здесь оказалась, но Безветрия никогда не станет мне домом. Моя жизнь важнее каких-то глупых традиций. Так что к черту жениха и невесту, к черту эту свадьбу и этих гостей. Мне и без того проблем хватает. А значит, им придется обойтись без десерта.

Я рву веревку и кидаю стул в ближайших гостей. Это дает мне немного времени, чтобы дать смачную пощечину Крису, после которой он мгновенно просыпается.

– Ты разум симфам подарила?

– Бежим!

Он еще сонный, к тому же бежать со стулом за спиной не очень-то легко. Я не успела помочь ему с веревками. Мне нужно как-то выиграть для нас время, чтобы успеть освободить Крису руки. Достаю лук, но не решаюсь стрелять. Я еще не отошла от прошлого опыта, который мне бы не хотелось повторять. Вид безобразного трупа разбойника все еще стоит у меня перед глазами. Но мне нужно их отвлечь, чтобы получить лишнюю минуту.

Вместе с музыкантами, ведущим и теми, кто разносил еду, здесь около сотни существ. И все они движутся в нашу сторону, издавая скрипящие звуки. Но страшнее всего не это. Безусловно, перспектива быть убитой прекрасными созданиями пугает. Но они больше не прекрасные создания. Их тела и лица начали проходить какую-то ужасающую трансформацию. Отовсюду слышится звук хруста костей и вопли. Они ломают себе руки и ноги, увеличивая их в длине, и кости срастаются вновь. Уголки губ рвутся, позволяя зубастому рту открыться полностью, в местах переломов появляются гематомы и кровоподтеки. Теперь в них нет ни намека на былое изящество. Эти существа вовсе не прекрасны, они страшнее всего, что мне довелось здесь увидеть.

В Безветрии все не то, чем кажется. Теперь я окончательно в этом убедилась. Кем бы ни были эти твари, в них нет ничего красивого. Они лишь прячутся, натягивают привлекательную маску, скрывая свое истинное нутро. Теперь я увидела их настоящими.

Ломая себе кости, они сбавляют темп, поэтому у меня появляется время освободить Криса. Достаю из-за его спины один из кинжалов и перерезаю веревки. Он быстро разминает руки и берет оружие, готовясь защищаться. Мы оглядываемся по сторонам. Территория огорожена высоким деревянным забором. Просто убежать не получится, и мы оба это понимаем.

Срываемся с места, но после трансформации эти твари стали еще быстрее и проворнее. Я отстреливаюсь от них, стараясь не слышать дикие вопли при попадании, но они все равно догоняют.

Я начинаю задыхаться, но не останавливаюсь.

– Диана, не тормози, – говорит Крис, убирая один из кинжалов обратно, чтобы взять меня за руку.– Нужно где-то укрыться. Срочно!

– Туда! – я указываю пальцем на какой-то сарай.

Мы рванули к странной постройке, не имея ясного понятия, зачем и что это нам даст. Просто другого плана нет. Мы окружены и бежать некуда. Я стараюсь думать позитивно, но получается не очень. Да, мы уже всякое пережили, даже сумели сбежать от орков, но в такой ситуации мы впервые.

Понимаю, насколько все плохо, встретившись взглядом с Крисом. В его глазах замечаю то, чего я никогда прежде не видела. Страх. Что же это за твари, раз они приводят в ужас даже Криса? Когда мы сбежали из подземелья, он выглядел вполне спокойным и сказал, что бывало и хуже, а теперь напуган. Так во что мы вляпались в этот раз?

Помогаю ему загородить дверь каким-то старым комодом, но мы оба знаем, что это их не остановит. Что за глупый ритуал? Зачем мы понадобились на свадьбе? Нас собирались просто сожрать? Почему? У них ведь итак был полный стол еды!

Страшнее всего от осознания, что мы не должны были освобождаться от веревок. Это случилось лишь по доброте Бена, который, видимо, решил, что слишком жестоко убивать нас, не накормив. Но изначально план был другой. Мы должны были сидеть смирно и смотреть, как они с дикими криками ломают себя и собирают заново, чтобы потом расправиться.

Постройка, в которой мы оказались, похожа на склад. Здесь лежит всякий хлам, которым уже не пользуются, но не решаются выкинуть. Сломанные детские игрушки, испорченная мебель, пустые бутылки, битая посуда, тряпки и еще много всего.

Мы садимся в углу, стараясь не издавать звуков, чтобы нас не нашли. Хотя они все равно это сделают, тут лишь вопрос времени. Я берусь за голову, пытаясь собраться с мыслями. Паника нарастает. Мы в тупике! Но если я дам волю эмоциям, это никак нам не поможет. Что же делать?

– Что это за твари? – еле слышно шепчу я.

– Эльфы, – со злостью в голосе говорит Крис.– Попасть к ним на свадьбу – это еще умудриться надо!

– А зачем им мы?

Он прижимает палец к губам, и я замолкаю. Одна из тварей проходит мимо двери, но не останавливается.

– Брак закрепляется кровью. Но я не буду рассказывать тебе подробностей.

– Нет уж, расскажи! – возмущаюсь я так тихо, насколько это возможно.– Мы с тобой в одной лодке, и я хочу знать, насколько все серьезно.

Он вздыхает, зарываясь руками в волосы. Крис дышит неровно, явно пытаясь сохранить спокойствие, но получается плохо.

– Так, тише. Успокойся, – я беру его лицо в ладони, заставляя смотреть на себя.– Все будет хорошо. Расскажи мне все, что знаешь про них. Вместе мы придумаем, что можно сделать.

Он опускает мои руки, сцепляя наши пальцы, и настороженно смотрит на дверь.

– Сами по себе эльфы весьма дружелюбны, но попасть к ним на свадьбу-это прямая дорогая в могилу. Помнишь я рассказывал тебе про маллов? – он дожидается моего кивка и продолжает.– Мы их все так боимся, потому что они невидимы. Но если задуматься, маллы убивают мгновенно. А вот умереть от рук эльфов куда страшнее. Мы нужны были им живыми, потому что, по традиции, молодожены, а потом и каждый из гостей, должны оторвать кусок плоти с жертвы и съесть. И так до тех пор, пока существо не умрет. Только после этого брак считают законным.

У меня начинает кружиться голова. О каком законе может идти речь, если они собираются совершить двойное убийство? И не просто убийство, а поедание человека заживо! Что значит «законный брак» в стране без закона? Теперь я понимаю, почему Бен так долго не решался просить руки любимой. Я бы предпочла жизнь в одиночестве, если ради моего счастье должен кто-то погибнуть.

– У них есть какие-нибудь слабые стороны? Ну, например, как вампиры боятся чеснока.

– Кто такие вампиры? – спрашивает Крис, но тут же переключается.– Не думаю. Даже если есть, об этом мало кто знает. Они не бессмертны, но живут веками из-за особенностей генетики. Но мы ведь не сможем убить всех.

– Да. Мы влипли.

Остатки надежды постепенно тлеют у меня в груди, а вера в счастливый финал медленно меня покидает. Мне не хочется думать о смерти, но вдруг мы и правда умрем? Шансы выжить сейчас настолько малы, что я в них почти не верю. Крис, кажется, в полной мере осознает тяжесть положения и не надеется на что-то хорошее. Возможно, он даже прав.

А я не готова умереть так. Не хватит пальцев на обеих руках, чтобы пересчитать все разы, когда я была в шаге от смерти. И любой из тех случаев был бы лучше этого. Если мне действительно не суждено прожить долго, я бы предпочла любой другой способ. Быть съеденной заживо какими-то жуткими тварями ради их же счастья? Нет, моя жизнь определенно стоит дороже. Но больше всего меня пугает, что теперь я не одна. Рядом Крис, который в любом случае умрет вместе со мной. Мы погибнем на глазах друг у друга, а я не успела ему признаться.

Но что нам остается?

Мы заперты на их территории. Вокруг около сотни тварей, которые очень быстро передвигаются, долго живут и не имеют слабых сторон. Что же имеем мы? Лук и два кинжала, которые никак нам не помогут. Нет смысла сражаться против такого количества. Мы в ловушке.

– Мы умрем? – спрашиваю я, надеясь, что он скажет что-то хорошее. Я готова поверить в любую ложь, лишь бы было за что зацепиться.

– Может быть, – моментально разрушает мои надежды Крис.

Нет смысла признаваться во всем сейчас. Не думаю, что это именно та информация, которую бы он хотел узнать перед смертью. Но если мы выживем, я обязательно все расскажу. От начала и до конца. Расскажу даже больше, чем собиралась. Человек, с которым я смогу вырваться из лап смерти, достоин любой правды.

Вдруг раздается резкий шум за дверью. Крис хватает меня за руку, на всякий случай закрывая мне рот ладонью. Но уже поздно. Нас обнаружили.

Тварь резко дергает ручку двери, а потом начинает скрести ее когтями, издавая жуткие стоны. Их становится больше. Монстры окружают хлипкую постройку, раздирая стены, крича и ломая когти. С каждой секундой наши шансы выжить существенно сокращаются, а я по-прежнему не знаю, что делать.

Крис достает кинжалы, готовясь обороняться, но я не вижу в нем веры. Он понял, что это бесполезно, но почему-то еще не сдается. Я не хочу зря сотрясать воздух. От стрел не будет толку против целой армии. А моя сила сейчас спрятана где-то глубоко внутри, ведь ее освобождает ярость, а не страх или отчаяние.

И это все? Нас отловят, привяжут к стулу и сожрут живьем? Мы умрем в ужасных муках ради чужого брака? Нет, я не хочу умирать так. Я ведь еще столько всего не сделала! И мне всего девятнадцать! Я сама еще не встретила своего человека, а должна умереть, чтобы узаконить чужие отношения? Это несправедливо!

Черт возьми, нет! Я не собираюсь сдаваться. Надо срочно что-нибудь придумать. Постройка ходит ходуном, еще немного, и они выломают дверь. Но что я могу сделать? Что?

И тут появляется идея.

– Держи дверь. Не пускай их сюда сколько сможешь. Я знаю, что делать.

Он кивает, пододвигая к двери еще один стеллаж, чтобы ее было сложнее открыть, а сам упирается в него спиной. Крис не спорит, потому что тоже потерян. Я вижу, что он не сильно верит в хороший исход. Иначе бы уже попытался сразиться или сбежать. Но оба этих действия бесполезны, поэтому он решает просто довериться мне.

Я бегу к куче хлама, надеясь найти что-нибудь, что может пригодиться. Если честно, то часть меня считает, что идея провальная. Я видела огонь в Безветрии, и он безобиден. Местные мамы уж точно не просят детей не играть с ним и не обжигают пальцы при готовке. Здесь это синее пламя имеет функцию фонаря. Это просто неплохой источник света, не способный причинить никакого вреда. Но в моем мире иначе. Огонь способен уничтожить целые леса и плантации, зафиксировано много случаев, когда люди сгорали заживо из-за своей невнимательности. Достаточно всего лишь уснуть с сигаретой во рту, чтобы устроить пожар, в котором пропадет все имущество и, возможно, жизнь целой семьи. Я по собственному опыту знаю, насколько болезненны эти прекрасные языки пламени. На моем теле до сих пор есть напоминание о том, как отчим плавил кожу и наслаждался процессом.

Но я не в моем мире. Вдруг бесполезно разводить здесь огонь? Вдруг он будет синим и холодным? В таком случае, нам придется смириться со своей участью. Но к ним мы не выйдем.

Среди прочего хлама умудряюсь найти сухую палку и доску. Я умею добывать огонь с помощью трения благодаря отчиму, это долго и не всегда получается. Но разве у меня есть варианты?

Начинаю судорожно тереть дерево, ожидая чуда. Чувствую, как занозы вонзаются в ладони, но не останавливаюсь. Я должна успеть, иначе все пропало. Иначе я не увижу Катю, не смогу признаться Крису и не вернусь домой. Я настолько устала от всего этого, что не осталось сил даже на слезы. Но сейчас я должна собраться и попытаться нас спасти. Иначе этот путь был пройден напрасно.

Вижу слабую струйку дыма и позволяю себе облегченно улыбнуться. Почти получилось!

Боковым зрением замечаю недовольство Криса. Он всегда делает такое лицо, когда не понимает меня. И все же я искренне благодарна ему за терпение.

Огонь постепенно разгорается. Я подкладываю туда листы бумаги, вырванные из какой-то старой книги, разводя костер прямо на полу.

Теперь Крис удивлен. Впрочем, я тоже. Не думала, что получится, но сейчас передо мной частичка моего мира, обладающая разрушительной силой. Впервые в жизни я так радуюсь огню, ведь вижу в нем не только спасение.

– Надо действовать быстро, иначе задохнемся в дыму, – предупреждаю я Криса.– Помоги мне найти какое-нибудь масло.

Он отходит от двери, и стук усиливается, потому что твари слышат, что мы что-то делаем. Достаю две длинные палки и обматываю их тряпками, создавая факелы.

Крис протягивает мне странную бутылку, и я, не разбираясь, лью жидкость на ткань. После всего, что мы пережили, я могу довериться. Только вот ему не стоило мне доверять.

Подношу обе палки к огню, которого становится все больше, и замечаю, как шкаф, удерживающий дверь, начинает отодвигаться. Времени совсем не осталось, нужно рискнуть.

– Держи, – отдаю один из горящих факелов парню.– Это не просто огонь, не трогай его. Долго гореть не будет, так что тормозить нельзя. Если тебя схватят, поджигай их одежду или волосы.

Сарай разгорается слишком быстро, будто сделан вовсе не из дерева, а из бумаги. Может, все остальное поджечь будет так же легко?

Мне нравится думать, что все на свете существует не просто так, и раз в Безветрии нет такого сильного огня, на то были причины. Вдруг этот мир настолько хрупкий, что эта разрушительная сила способна его уничтожить? Крис рассказал, что Йоргос умудрился сжечь целый лес. Разумеется, не стоит на слово верить легенде, которая передавалась из уст в уста. Но ведь доля правды должна быть? Возможно, здесь сила пламени работает совсем иначе, поэтому у местных жителей нет доступа к такому мощному оружию.

Теперь в Крисе больше решимости. Возможно, он все еще не особо в нас верит, но его подбадривает моя наигранная уверенность.

Мы прячемся за одним из стеллажей, позволяя двери открыться. Несколько тварей вламываются внутрь в поисках нас, а я замечаю, что за это время они стали еще уродливее. Эльфы вдыхают едкий дым и кашляют, не понимая, что происходит. Остальные остались на улице, с интересом смотря в проем.

Мы выходим из убежища спина к спине. Одна из тварей, чей пол уже невозможно распознать, кидается на нас, но Крис отпинывает ее ногой прямо в костер. Монстр с диким воплем начинает носиться по сараю, разнося огонь еще сильнее. Одежда существа воспламеняется, пламя переходит на волосы. Тварь истошно кричит и брыкается, пытаясь ухватиться за сородичей.

Пользуясь моментом, мы с Крисом выходим из постройки, закрывая за собой дверь и оставляя эльфов задыхаться дымом. Остальные существа не учатся на ошибках других либо слишком сильно хотят завершить церемонию. Крис отгоняет их от нас факелом, пока я поджигаю траву рядом с сараем.

Внутри настоящий пожар. Эльфы воют от неистовой боли, но мне их совсем не жаль. У меня отсутствует сочувствие к тем, кто сам не знает такого понятия. Да и в конце концов я всего лишь спасаю нас от мучительной смерти.

Крис успевает подпалить нескольких тварей. Теперь всюду раздаются жуткие крики и стоны. Не верится, что еще недавно эти существа обладали волшебным обаянием и вели приятные беседы за столом. Мне казалось, они прекрасны, но сейчас я не вижу в них даже ничего человеческого.

Здесь все действительно слишком просто воспламеняется. Стоит лишь слегка коснуться одежды, как пламя начинает ползти по всему телу. Это пугает и одновременно радует меня.

Большую пользу сыграло то, что они не знают, как потушить этот огонь. Их ледяное пламя можно убрать рукой. Собственно, сначала они и пытались делать это, но быстро сообразив, что не помогает, сменили тактику. Теперь твари катаются по земле, но пламя лишь переходит на траву, захватывая все большую территорию.

Крис берет меня за руку, и мы срываемся с места, выбросив факелы в кусты. У меня не нет цели истребить всех эльфов. Вероятно, здесь живут и дети, которые не присутствовали на празднике и ни в чем не виноваты. Они не заслуживают смерти, но судьба деревни теперь в руках тех тварей. Возможно, им хватит ума сообразить, как потушить огонь раньше, чем сгорит все. Но это уже не моя ответственность. Я всего лишь хочу спастись.

Мы добегаем до высокого забора, через который невозможно перелезть, даже если Крис меня подсадит. Бежим вдоль него, пользуясь тем, что у эльфов сейчас другие проблемы, но так и не находим ворот. Не знаю, сколько времени уже прошло, но я совсем выбилась из сил, пытаясь найти выход, которого просто нет. Это замкнутый круг, и мы в нем заперты.

Я останавливаюсь в попытке отдышаться и падаю на колени от усталости. Крис прячет голову в ладони, пытаясь сосредоточиться, но я знаю, что он тоже едва стоит на ногах.

– Мы подожгли полдеревни, а теперь банально не можем из нее выйти? Как это понимать? Крис, ты же знаешь эльфов лучше меня. Подумай, где у них может быть этот чертов выход!

– Никто не знает эльфов лучше, чем сами эльфы, – неожиданно раздается голос откуда-то из-за угла дома.

Крис моментально достает кинжалы из-за спины, а я поднимаюсь с колен. Из тени неуверенно выходит девушка, и я узнаю в ней прекрасную невесту. Сейчас она выглядит иначе. Трансформация все же сделала свое дело, хотя на фоне остальных она смотрится не так уж плохо. Ее превращение завершилось не до конца, поэтому кости остались целы. Но кожа посерела, глаза утратили блеск, а когти выросли, как у хищника.

Но почему она не стала монстром, как все остальные? Не может или не захотела? Но ведь это ее праздник! Она должна быть среди первых, кто желал бы нам смерти.

Но что-то не дает мне покоя. Предупреждающе кладу руку Крису на плечо, безмолвно прося не делать глупостей, и он постепенно опускает оружие.

– Что тебе нужно? – спрашиваю я, пытаясь скрыть дрожь в голосе.

При виде ее пустых глаз на душе становится тревожно, будто в них отражаются все мои страхи. Она не совсем утратила симпатичные черты, но больше похожа на живой труп, несмотря на блеск волос и яркий оттенок помады на губах.

– Хочу спасти свою деревню. Поэтому предлагаю сделку.

– Какую? – с недоверием интересуется Крис, убирая один из кинжалов за спину.

Она делает робкий шаг вперед, неловко теребя подол платья.

– Я помогу вам сбежать, а вы расскажете, как потушить этот колючий огонь.

Я скрещиваю руки на груди, смотря на нее с подозрением. Здесь никому нельзя доверять, надеюсь, я до конца это уяснила. И сделки зачастую ничем хорошим не заканчиваются. Вдруг это ловушка и она просто не хочет откладывать церемонию?

– Но ведь ты невеста. Готова пожертвовать собственной свадьбой?

– Я не хочу этой свадьбы, – со вздохом признается девушка. – Эльфы редко женятся по любви.

Мы с Крисом переглядываемся, без слов понимая, что другого выбора у нас нет. Мы итак кучу времени потратили на поиск выхода. Нужно как можно скорее совершить переход в мой мир, пока нас не схватили, а мы торчим здесь.

– Ладно, веди нас. Когда будем уходить, я скажу тебе, как потушить огонь.

Невеста кивает и манит нас за собой. Крис берет меня за руку, переплетая пальцы, и почему-то от этого жеста в груди возникает неожиданное тепло. Знать бы еще, что означает это странное чувство, которого прежде мне не доводилось испытывать.

Теперь деревня выглядит ужасающе. Вой и крики не смолкают ни на секунду, несколько домов горят, в некоторых местах лежат обожженные трупы эльфов. И все же я чувствую укол вины, несмотря на все попытки внушить себе, что это была самооборона. Пускай так, но это не отменяет того, что по моей вине погибли живые существа. Возможно, был другой способ спастись, не прибегая к крайним мерам, но этот способ до сих пор мне неизвестен. Зато мы живы.