Текст книги "Играющий в пустоте. Великая печать"

Третья печать – маска

Эта печать – одна из самых изящных и путаных фигур в танцевальной драматургии Самоосвобождающейся Игры, тем не менее наиболее ярко отражающая утверждение, что «мир устроен затейливо и изящно»[203]203
  Саган К. Драконы Эдема. СПб.: Амфора, 2005.


[Закрыть].

Итак, маска! Один из самых больших друзей на территории игры в самоосвобождение! Ведь кем мы себя видим, тем мы и становимся. То есть какую маску мы на себя примеряем, та и прирастает в итоге к нашему лицу. И потом подстраивает нас под свой размер, фактуру, цвет, масштаб и т. п. Это общеизвестно! А что неизвестно? Неизвестно то, что маска – один из самых мощных наших защитников! И чтобы понять, о чем идет речь, достаточно вспомнить легендарный фильм «Маска» с неутомимым Джимом Керри или шальные театральные фантазии блистательно-порочного Джона Малковича… Одним словом, технологии владения «искусством маски» – один из стержневых моментов всей Алхимии. И все вращается вокруг правильного его понимания!

Маска обычно определяется как «специальная накладка на лицо или как человек, носящий такую накладку. Петербургский этнограф А. Д. Авдеев сформулировал более точное и объемное определение: „Маска – специальное изображение какого-либо существа, надеваемое или носимое с целью преображения в данное существо“. Тем самым он отметил главную функцию маски – преображение и перевоплощение сущности человека, создание определенного образа (животного, предка, духа, божества) и действие перевоплощаемого от имени этого образа. Специалисты, изучающие традиционную культуру древних и современных народов мира, выделяют в ней область, в которой производятся ритуалы, обозначающие так называемые переходные состояния. Ритуалы условно разделяют повседневную жизнь и пребывание в мире сверхъестественного. Переход от реального к сакральному невозможен без магических инструментов, в роли которых выступали не только определенные культовые предметы, но и специально приготовленная еда, питье или даже производившиеся с ритуальной целью увечья. Маска – еще один такой, очень важный, инструмент перехода»[204]204
  Медникова М. Куда ведет «Путь Масок» // Новый Акрополь. 2004. № 6 (43).


[Закрыть].

И вот он – наш самый большой друг!

Фокус в том, что маска (например, красный нос клоуна, созданный Пьером Биландом, самая маленькая маска в мире) не обязательно должна быть на лице. Ее можно представлять в любой части тела, визуализировать разные ее формы, например, на Сцене Сердца. Таким образом, надевая маску, мы можем транслировать в мир основной клоунский принцип, точно так же как если бы надели ее на лицо.

Итак, вот он, тот штрих, вокруг которого все вращается. Тот центр тяжести, который и разворачивает вокруг себя бесстыдную фантазию о роли. Внешне этим штрихом может стать что угодно: прищур, подводка глаз, мушка, усы, шрам, локон страсти, отсутствие зуба, некий специфический жест, часть одежды, предмет, реплика, интонация и т. д. и т. п. Внутренне это может быть смысловая формула, идея, возбуждающая нас иллюстрация, наш персональный комплекс, эмоциональное состояние, миссия и многое, многое другое. Все это может быть маской, скрывающей нас от ужаса Пучины Многоглазой, от ужаса кровососущего безумия зрительских глаз.

Итак, фактура артистической свободы – это фактура смерти личностного, или – фактура точно найденной маски! Если угодно, то преодоление двойственности происходит именно благодаря виртуозному использованию маски! Именно клей маски склеивает внутреннее и внешнее в одно неделимое целое! Таким образом, пространство удерживает свою целостность за счет немыслимо огромного количества масочных прослоек, призванных уплотнять пространство, придавая ему реальность!

Маской может стать все что угодно! Например, стиль игры, как ката в театре кабуки. Это система определенных ограничений, которые актерам не разрешается нарушать. То есть они должны играть в рамках стиля. Но они имеют право на интерпретацию ката. Это очень хорошо использовал Мейерхольд, часто ссылаясь на условность театра «Но» и кабуки. Известно, что в этих театрах актеры непрерывно ведут диалог с невидимым миром, в котором (как бы) находятся предки человечества, или учителя, или боги. В этих театрах почти все актеры носят маску и именно благодаря ей «обретают возможность смотреть в лицо невидимого на сцене». Они играют так, как будто они посредники в диалоге с Богом. Одним словом: «надень маску – тогда боги примут тебя за своего и снизойдут до беседы»[205]205
  Воль-Гротт Т. Шаманские психотехники. СПб.: Северный мир, 1996.


[Закрыть]. Поэтому и считается, что в этих театрах остались религиозные элементы, присущие жреческим инициациям. По словам М. М. Бахтина, например, «основное значение культовой комической маски – образ смерти». Если же обратиться к карнавальной культуре народов мира, то можно обнаружить, что она насквозь пропитана «ликами смерти». Неслучайно венецианская маска баута, по сути, тоже маска смерти. «Ее ношение во время карнавала предполагает временный отказ от собственного лица, индивидуальности, норм морали, средневековой корпоративной принадлежности. <…> На языке символов ритуальное занавешивание лица также обозначает смерть. Оно традиционно имеет место и в различных инициационных, и в свадебных обрядах (фата), где выполняет функцию обозначения переходного состояния, временной смети»[206]206
  Медникова М. Куда ведет «Путь Масок» // Новый Акрополь. 2004. № 6 (43).


[Закрыть].

И последнее: роль – не маска! Маска – это ничтожный «штрих», самая большая гордость талантливого артиста! Маска может быть меньше ноготка и тоньше волоса… она может быть прозрачной как мысль… и даже неосознаваемой самим артистом… И тем не менее это то, что делает роль живой! Позволяет цветку роли распустить себя во всем блеске скрытой под маской органики! Теперь, следуя пословице: «Мысли глобально – действуй локально»[207]207
  Ошо. Творчество. СПб.: Весь, 2002.


[Закрыть], приступим к непосредственной работе.

Ведь лучшая маска – действие!

Четвертая печать – действие!

Магическое слово имеет отношение как к сцене жизни, так и к театральным подмосткам. Можно сказать, что это самое главное, чему я научился у своего великого Мастера, профессора Зиновия Корогодского. Процесс обучения в его мастерской был организован таким уникальным образом, что «принцип действия» как бы имплантировался под кожу, в костную структуру… и сегодня каждый атом во мне вибрирует сознанием своей действенной (активной) природы.

Итак, я – Performer, человек действия, и более того, «я кажусь себе глаголом»[208]208
  Ричард Бакминстер Фуллер. Цит. по: Kehoe J. Money, success & you. Canada: Zoetic Inc., 1999.


[Закрыть]! Говоря словами Джейка Хорсли, «я – Бог-глагол, а не Бог-существительное»[209]209
  Хорсли Дж. Воин Матрицы. СПб.: Амфора, 2004.


[Закрыть]. Досадно, если до сих пор кто-то упорствует в определении себя как «существительного». Здесь еще и еще раз есть смысл обратиться к боготворимому моим великим учителем К. Станиславскому, к его сквозному действию и сверх– и сверх-сверхзадачам как к наиболее «могущественным манкам для возбуждения подсознательного творчества органической природы»[210]210
  Станиславский К. С. Работа актера над собой // Собр. соч.: в 9 т. М.: Искусство, 1989.


[Закрыть]. Итак: «Мы – это становление. Мы – действие. Мы – процесс…»[211]211
  Ричард Бакминстер Фуллер. Цит. по: Kehoe J. Money, success & you. Canada: Zoetic Inc., 1999.


[Закрыть] Каждое мгновение мы – новый глагол… Мы все время развиваемся, изменяемся, играем… Но при этом важно понимать, что действие (и это одна из самых главных заповедей в мастерстве артиста) – неличностно!

Мастера дзен любят говорить: «Нет действующего лица, но есть действие; нет испытателя, но есть испытание»[212]212
  Притчи и парадоксальные загадки Дзен. М.: Дельфин, 1999.


[Закрыть]. Или из Бхагавадгиты: «Не предпринимай никакого действия ради его плода, но и не избегай самого действия. Будь всей душой в борьбе. Только так избегнешь ты греха». И это означает, что действует во мне роль; актер играет с действием, и, наконец, зритель наслаждается созерцанием этой игры! Все три вместе создают феномен неличностного, или самоосвобождающегося действия!

Михаил Чехов во всех своих теоретических выкладках указывает на этот важный нюанс: «На публику производит впечатление только творческое, сценическое (то есть внеличное), нежизненное переживание (независимо от того, как оно возникло)»[213]213
  Из ответов Михаила Чехова на анкету по психологии актерского творчества, составленную Государственной Академией художественных наук в 1923 г. // Театр. 1963. № 7.


[Закрыть]. Дидро в своем «Парадоксе об актере» говорит примерно то же самое: «Поразмыслите над тем, что в театре называют быть правдивым. Значит ли это вести себя на сцене, как в жизни? Нисколько. Правдивость в таком понимании превратилась бы в пошлость… <…> Величайший актер – тот, кто лучше изучил и в совершенстве передал… внешние признаки высоко задуманного идеального образа»[214]214
  Дидро Д. Парадокс об актере // Собр. соч.: в 10 т. Т. 5. М.; Л.: Academia, 1938.


[Закрыть]. А. Луначарский, первый нарком просвещения, в предисловии к «Парадоксу об актере» издания 1922 года пишет: «…Является глубоким и творчески возвышает актера утверждение Дидро, что он является подражателем даже в наиболее вдохновенных и возвышающихся над жизнью своих созданиях. Ибо как понимает Дидро это подражание? Он говорит, что великий артист создает сам для себя, поэтически творит, довершая работу драматурга, – величественный образ; призрак, галлюцинацию, которым потом и начинает подражать. Я не знаю так ли творит большинство артистов… но мне думается, что это действительно один из великих методов лицедейства»[215]215
  Цит. по: Бутенко Э. Имитационная теория сценического перевоплощения. М.: Культурно-просветительный центр «Прикосновение», 2004.


[Закрыть]. Дзэами Мотокиё вторит им: «Ведь и вправду, назвать подлинным мастером, видно, можно только того, чьи речи не бывают низменны, чей облик несет в себе сокровенную красоту»[216]216
  Мотокиё Д. Предание о цветке стиля (Фуси кадэн). М.: Наука, 1989.


[Закрыть].

И что все это означает?

Использование личных чувств в актерской работе равноценно сексуальному акту с выбрасыванием семени, что истощает. И напротив, мастера знают, что личностные чувства, как энергию, нельзя выбрасывать наружу, но следует вводить во внутреннюю творческую машину и поднимать вверх, очищая и трансформируя в неличностный продукт, что, собственно, и есть искусство. В этом отличие мастеров от дилетантов – как в сексе, так и в творчестве!

Итак, в грубом стиле. Действие – это: 1/3 искусства роли; 1/3 – искусства актера и 1/3 искусства смотрения, то есть зрителя. На примере своего собственного опыта могу сказать, что в работе над ролью я не только держусь корней, не только стараюсь выписать партитуру своих действий, но и пребываю в двух других составляющих «единой электрической цепи».

Несомненно, действие очень важно, так как, «только имея хорошее „заземление“, вы можете осознать весь свой потенциал как существа, находящегося одновременно во множестве реальностей»[217]217
  Пинт А. Из гусеницы в бабочку. М.: Ангел Принт, 2000.


[Закрыть]. «В этом состоянии человек настолько вовлекается, погружается в то, что он делает, что у него исчезает осознание себя как чего-то отдельного от совершаемых им действий. В этом „потоке сознания и деятельности“ нет нужды в рефлексии (осознавании своих результатов) – результат каждого действия мгновенно интерпретируется, причем часто на психомоторном уровне („живое созерцание“), а уж потом – на психосемантическом (интеллектуальном и духовном). Тело соединяет „я“ и внешний мир – оно становится местом взаимопроникновения пространств, энергий, вещей, движений души».[218]218
  Майков В., Козлов В. Трансперсональная психология. М.: АСТ; Изд-во Ин-та трансперсональной психологии; Изд-во К. Кравчука, 2004.


[Закрыть] Здесь чувство себя теряется, и это происходит на высшей точке управления ситуацией. То есть «отсутствие „я“ в осознании не означает, однако, что человек потерял контроль над своей психикой или над своим телом. Его действия становятся средством выражения и реализации своего „я“ как системы отношений действительности. <…> Так всадник сливается в единое целое с лошадью, гонщик – с автомобилем. Спортсмен начинает „мыслить всем своим телом“, что свидетельствует об интеграции всех языков мышления и чувственного отражения в единую когнитивно-ментальную структуру сознания человека. <…> Здесь человек существует в предметной среде как демиург, создатель, который и творит ее, и отражает себя в ней»[219]219
  Майков В., Козлов В. Трансперсональная психология.


[Закрыть].

И тем не менее «мы – вихри, центр которых – точка. Вихрь – это явление многомерного силового поля, скорость вращения которого напоминает водоворот или торнадо, от ядра к периферии. Держитесь ядра»[220]220
  Lee B. Tao of Jeet Kune Do. California: Ohara Publications, 1975.


[Закрыть]. Держитесь глагола! Держитесь действия! Держитесь территории роли! В конце концов, видимой частью мира является только роль. Только форма, только материя, святое и единственное заблуждение! Святая и единственная реальность! Или, чуть иначе, через размышление одного безумца о другом: «Ему довелось однажды действительно узреть сущность вещей, он познал – и ему стало противно действовать; ибо его действие ничего не может изменить в вечной сущности вещей, ему представляется смешным и позорным обращенное к нему предложение направить на путь истинный этот мир, „соскочивший с петель“. Познание убивает действие, для действия необходимо покрывало иллюзии – вот наука Гамлета»[221]221
  Ницше Ф. Рождение трагедии из духа музыки. М.: Проект-плюс, 1999.


[Закрыть]. Одним словом, чтобы действовать – надо заблуждаться! То есть испытывать иллюзию! И что это означает? Это означает, что заблуждением, невежеством скреплен мир! То есть невежество роли – тот самый клей, с помощью которого творец поддерживает вселенную в состоянии равновесия. Изумительно! И язык нем, чтобы выразить восторг по поводу вышесказанного!

Итак, «жизнь и мир – прекрасны! Но это не красота курорта – это красота арены, вокруг которой море и небо, горы и широкие улицы. Жизнь прекрасна! Прекрасно тонкое кружево листвы на деревьях, прекрасны тычинки и лепестки каждого цветка, прекрасны загорелые человеческие тела. Жизнь звучит голосами птиц и сотрясается раскатами грома. И все же это – арена! арена! Здесь нет места для праздных зрителей, здесь надо действовать! Надо желать, надо принимать решения и осуществлять их, наносить и получать удары – и потом уйти!»[222]222
  Герберт Уэллс. Источник цитаты утерян. Выписка из моих дневников.


[Закрыть].

Итак, еще и еще раз: чтобы действовать – надо заблуждаться! Держитесь территории действия! Держитесь живой иллюзии! Держитесь жизни! Но при этом будьте пусты: «будьте спокойны и отложите в сторону все мысли о том, что вы есть; все заученные вами представления о мире; все привычные образы самих себя… Не берите с собой ни единой мысли из прошлого, ни единого убеждения, усвоенного раньше откуда бы то ни было. Забудьте этот мир, забудьте эту жизнь и с совершенно пустыми руками придите к своему Богу»[223]223
  Из безымянного христианского текста. Цит. по: Уолш Р. Основания духовности. М.: Академический проект, 2000.


[Закрыть] – идите на сцену, следуя примеру великого Пикассо: «Когда я вхожу в мастерскую, я оставляю свое тело за дверью»[224]224
  Крылатое выражение Пабло Пикассо. Источник цитаты утерян. Выписка из моих дневников.


[Закрыть].

Пятая печать – мультивидуум

Я не думаю, что будет легко понять эту главу, а еще труднее – принять. Виртуозный Бахтин определяет естественную необходимость партнерства следующим образом: «Я осо знаю себя и становлюсь самим собой, только раскрывая себя для другого, через другого и с помощью другого. Важнейшие акты, конституирующие самосознание, определяются отношением к другому сознанию (к Ты)… Быть – значит быть для другого и через него – для себя»[225]225
  Бахтин М. М. Проблемы творчества Достоевского. Киев: Next, 1994.


[Закрыть]. То есть «только при встрече с другим сознанием, с другим видением самого себя человек может выйти за пределы природной ограниченности и заданности, подняться над самим собой и тем самым обрести свободу…»[226]226
  Улыбина Е. Страх и смерть желания. М.; СПб.: Модерн-А; Академия исследований культуры, 2003.


[Закрыть]. Блистательный Лоуренс указывает на то же самое: «Ни одно человеческое существо не может развиваться иным образом, кроме как через поляризированное взаимодействие с другими существами. Эта взаимообразная циркуляция предшествует любому разуму и любому знанию»[227]227
  Лоуренс Д. Г. Психоанализ и бессознательное. М.: Эксмо, 2003.


[Закрыть]! То есть «вы творите себя из собеседника»[228]228
  Ерофеев В. Магия Аккада и Вавилона: Тайны шумерских жрецов. М.: Росткнига, 2004.


[Закрыть]. Или, по Лекоку: «Игра может возникнуть только как реакция на другого человека. Реагировать – это значит придавать форму тому, что приходит к тебе из внешнего мира»[229]229
  Лекок Ж. Поэтическое тело. Berlin: Alexander Verlag, 2000.


[Закрыть]. Еще раз: только при встрече с другим сознанием, с другим видением самого себя человек может выйти за пределы природной ограниченности и заданности, подняться над самим собой и тем самым обрести свободу! И что это означает? Это означает, что индивидуальное творчество – ограничено! И только в партнерстве с другим художественно ориентированным Умом художник способен преодолеть эту ограниченность.

Зачем мы вообще заговорили об этом? Театр – искусство коллективное, или, лучше – командное. Известно также, что на определенном уровне успех в профессии артиста начинает мстить заваливанием в крайние формы самолюбования, или нарциссизма. Заражаясь этим вирусом, творческая личность замыкается в себе и перестает учитывать естественное влияние внешнего мира на процесс своего творчества. И так начинает накатываться колея жесткой нарциссической позиции, результатом которой может быть только деградирующее самоклонирование.

Великие мастера, такие, например, как Грок, очень хорошо знали это: «…Настоящее мастерство артиста состоит из двух половин: из того, что ты даешь публике, и того, что публика дает тебе. Горе артисту, который в своем высокомерии, упоенный успехом, забывает это правило»[230]230
  Грок (1880–1959) по праву считается одним из лучших клоунов мира. Сейчас международный приз «Маска Грока» является высшим признанием мастерства клоуна. Цит. по: Мир цирка. Т. 1: Клоуны. М.: Кладезь, 1995.


[Закрыть]. Так, следуя поучениям древнегреческой трагедии, нас настигает гнев Немезиды. И тем не менее нарциссизм – это не то, чего следует избегать! Напротив, совет здесь – ни в коем случае не одергивать руки, но идти вперед и вглубь. А естественные «медные трубы» нарциссизма – это как раз то, что следует подвергнуть аккумуляции, развитию и в итоге – преодолению!

И как это возможно? Дело в том, что подлинное партнерство возможно только между зрелыми и независимыми личностями. То есть оно (партнерство) не внутри и не вовне, но и внутри, и вовне одновременно. Технологически все крайне просто: единство с партнером (командой партнеров или миром в целом) визуализируется на внутреннем экране, то есть на сцене Театра Реальности, и затем, совсем в духе традиционной алхимии, опрокидывается на внешнюю модель мира. Еще раз: испытывая необходимость в партнерстве, мы не выпрыгиваем во внешнее пространство, но остаемся внутри и из позиции присутствия в «центре циклона» как бы «заглатываем» в себя внешнее, опрокидываем свою внутреннюю Вселенную на внешние обстоятельства, опрокидываем свою идеальную, недвойственную модель партнерства на окружающих нас людей!

Внимание! Речь здесь идет о более глубокой и более продуктивной модели партнерства. В этом случае оно становится творческим, обогащенным потенцией недвойственного видения. Здесь внешний мир неотделим от внутреннего, от той идеальной модели, которую мы проецируем из своего внутреннего богатства. То есть, испытывая необходимость вступить в партнерские отношения с миром, мы тем не менее остаемся в своем творческом центре, в положении вне двойственного разделения на «я» и «ты», аккумулируем виртуальную позицию Ума и излучаем эту модель во внешний мир как на экран, предоставляющий пространство для самоосвобождения. «Ведь истинно партнерские отношения могут поддерживать только самостоятельные и целостные существа, которые, даже вступая в союз с кем-либо, сохраняют свою обособленность. Не забудьте оставить ветрам Небес пространство для танцев между вами».[231]231
  Блюм Р. Х. Книга Рун. М.: София; ИД «Гелиос», 2001.


[Закрыть]

И еще раз, внимание! Наш мозг способен к этому! И более того, он счастлив, только реализуя эту способность! Благодаря этой развитой искусности все, кто оказывается в контакте с нами, естественным образом наделяются качествами Виртуозов Игры, качествами Повелителей, и, на удивление себе, мы оказываемся вдруг в лучшей компании из возможных! Все вокруг нас неожиданно превращается в Чистую Страну, в волшебный мир Повелителя Игр, в котором все лучшее реализуется с молниеносной зеркальностью! Считается, что в этой стране каждый атом вибрирует радостью и скрепляется любовью. Все свежее и бесконечно новое. Все существа обладают совершенством, независимо от того, сознают они это или нет.

Итак, основная задача партнерства – помочь друг другу преодолеть себя ради третьего, которое будет следствием данного партнерства. И в этом контексте интересно рассмотреть взаимоотношения артиста и режиссера, так как утверждение, что режиссер – это тот, кто помогает артисту преодолеть себя ради роли, в данной логике звучит довольно убедительно. Но кто поможет режиссеру преодолеть себя? Ведь человек, претендующий на режиссерскую позицию, но не достигший внутреннего права быть на ней, в современных условиях становится препятствием. Изначально задавая позицию, в которой не предполагается партнерство, а следовательно, отрицается сам факт творчества («Быть – значит быть для другого и через него – для себя»), лидер транслирует вовне примитивную авторитарную схему, в которой нет и не может быть жизни, не может быть развития, потому что периферия в этой модели становится безответственной и сонной. Но, слава богу, сейчас все меньше и меньше людей хотят играть в эти смешные игры. То есть само время вынуждает режиссера задуматься над необходимостью преодолеть себя! И это означает, что если ты предполагаешь помочь кому-либо преодолеть себя, то будь готов к тому, что этот «кто-то» заставит тебя преодолеть что-либо в тебе самом.

Вывод: есть смысл смириться перед тем, что другие люди меняют нас! Есть смысл, наконец, понять, что мы растем в едином силовом поле!

Итак, с началом XXI века в прошлое ушел стиль жизни индустриального века. Это означает, что мы живем уже в ином времени и нас окружают другие правила игры! И как ни верти, нам придется изучать их, если мы не хотим безнадежно отстать. Это правила игры информационного века, на территории которого никакие гарантии, данные большим правительством, не работают! «…Начало века информации – конец большого правительства!»[232]232
  Кийосаки Р. Т., Летчер Ш. Л. Квадрант Денежного потока. Ужгород: СВIТ, 2001.


[Закрыть] И если уж мы коснулись схем делового мира, то важно еще и еще раз отметить: его сегодняшний ландшафт пребывает в постоянном движении и изменении! Сегодня в сфере бизнес-структур, говоря словами Мэттью Кирнэна, «все былые достоинства уже превратились в симптомы смертельного заболевания. Жесткая иерархия, строгое соблюдение разделения обязанностей, примитивные должностные инструкции – все это парализует способность многих компаний думать, действовать и, самое главное, учиться. <…> Основная идея, характеризующая необходимость перемен, сводится к тому, чтобы не только наделить „каждую нервную клетку“ компании своей долей ответственности, но и обеспечить ресурсами, необходимыми для проявления в конкретных сферах деятельности лидерских качеств, демонстрируя которые человек стремится внести свой персональный вклад в решение задач, стоящих перед компанией в целом»[233]233
  Кирнэн М. Обновляйся или умри. СПб.: Крылов, 2004.


[Закрыть]. Одним словом, лозунг: «Центр в каждой точке пространства!» – начинает настойчиво проникать во все сферы человеческого сообщества. А смысл и назначение лидера сводится к искусству наделять силой других! Можно привести массу примеров, например, из сферы экономики, где самым революционным требованием на сегодня является необходимость «создать среду, в которой другие могли бы принимать самостоятельные решения»[234]234
  Рикардо Семлер, генеральный директор бразильской компании Semco. Его книга «Бродяга» («Maverick») стала мировым бестселлером. В ней говорится об увлекательном и опасном «путешествии» компании Semco, которая из семейного предприятия с авторитарной системой управления постепенно, благодаря упорству Семлера, превратилась в семейную же, но в высшей степени демократическую компанию, в которой рабочие реально контролируют средства производства.


[Закрыть]; среду, в которой «любая точка пространства есть трансцендентный центр Вселенной»[235]235
  Доля Р. В. Мастер Вселенной. Киев: Ника-Центр, 2004.


[Закрыть], и каждый из нас является этим центром, ядром, вне которого ничего больше не существует!

Итак: сколько величия вы готовы подарить своим партнерам по игре? – вот основной вопрос современного лидера[236]236
  Зандер Б., Зандер Р. Искусство возможности. М.: ИД «Вильямс», 2004.


[Закрыть]. Сегодня уже всем понятно, что излишний контроль государства ослабляет экономику, но отсутствие контроля ослабляет государство. И это означает, что «„сцена“ готова для большого экономического переворота!»[237]237
  Кийосаки Р. Т., Летчер Ш. Л. Квадрант Денежного потока. Ужгород: СВIТ, 2001.


[Закрыть] – и, несмотря на явное безумие всего прозвучавшего, Путь Самоосвобождающейся Игры предлагает еще более безумный взгляд на существующее положение дел. Вот он.

1. На уровне роли действительно необходима жесткая иерархия и разного рода формальности. Здесь есть центр и периферия с естественным, вытекающим из этой позиции противостоянием между артистами и режиссером, музыкантами и дирижером. Можно даже сказать, что это – территория линейной автортарности.

2. На уровне Актера каждый сам лидер и режиссер на сцене своей внутренней Вселенной, каждый сам ответственен за целое, за то, что «может быть», если проявится его творческая потенция. Здесь центр – в каждой точке пространства, и взаимоотношения строятся на принципах демократического взаимовлияния.

3. На уровне же Зрителя нет ни центра, ни периферии, никакой иерархии и никакой демократии, только пустота, Глазастая Потенциальность, благословляющая любую потенцию!

Еще раз: три в одном – модель, выходящая за пределы крайностей! Безумие, опрокидывающее само безумие! Если, например, современный, обуреваемый амбицией тоталитарности режиссер попробует поиграть с детьми в песочнице, ему – я уверен – очень скоро придется убедиться в том, что живая мотивация играющего ребенка вне его контроля, или, в противном случае, это очень скоро перестанет быть игрой, превратится в работу, в принуждение, а следовательно – аннигилирует, схлопнется! Застывшие, авторитарные формы противоречат самой природе воодушевления и игры![238]238
  Многие западные компании проводят некоторые рабочие дни под лозунгом: «Возьмите на работу своего ребенка». Идея заключается в том, чтобы, во-первых, помочь детям понять, чем родители занимаются на работе, и дать им представление о работе в целом, и, во-вторых, чтобы поучиться у детей, как можно сделать эту работу похожей на игру.


[Закрыть] Сегодня уже общеизвестно, что развитие наиболее одаренных личностей требует периода детства, в течение которого они не испытывали бы совсем никакого давления, побуждающего их следовать установленным догмам; времени, когда ребенок мог развивать свои собственные интересы и следовать им, какими бы необычными и странными они ни казались.[239]239
  Слова Бертрана Рассела, пересказанные Карлом Саганом в книге «Драконы Эдема» (СПб.: Амфора, 2005.


[Закрыть] Дело в том, что «занятия ребенка имеют конечной целью развитие независимости. Помогать ребенку больше или меньше, чем нужно, – значит мешать достижению им этой цели»[240]240
  Ледлофф Ж. Как вырастить ребенка счастливым. Принцип преемственности. М.: Генезис, 2004.


[Закрыть]. В этом смысле понимание значения слова «образование» как «лепить по какому-то образцу» не соответствует врожденным ожиданиям ребенка-актера, а вылепливание артисто-роли по заданному режиссером образцу является стопроцентной помехой в игре под названием Театр!

«…Избыток или недостаток помощи мешает развитию ребенка. Получается, что, если взрослые по своему усмотрению вмешиваются и делают что-то, о чем их не просят, это не может принести ребенку никакой пользы. Ребенок может развиваться лишь настолько, насколько он сам склонен. Любопытство ребенка и собственное желание определяют, чему и в каком объеме он может научиться безо всякого ущерба своему целостному развитию. <…> Если родители, как им кажется, ведут ребенка в наилучшем для него (или для себя) направлении развития, он платит за это своей целостностью. Старшие во многом определяют поведение ребенка собственным примером и тем, чего, как ему кажется, от него ожидают, но они никак не могут улучшить его целостность, заменяя его мотивацию своей собственной или указывая ему, что делать».[241]241
  Ледлофф Ж. Как вырастить ребенка счастливым.


[Закрыть]

И что же он, «умный режиссер», увидит, если внимательно, как опытный фасилитатор, следующий принципам глубинной демократии и воодушевленный формулой Гиппократа: «Primum non nocere» («Прежде всего – не навреди!»), понаблюдает за тем, как дети режиссируют свою игру? Он увидит, что, предаваясь безответственному наслаждению игрой, дети виртуозно используют две составляющие одного неделимого процесса. В Алхимии Игры они получили названия материнского и отцовского. Материнское означает предоставление любящего пространства для игры; отцовское – защиту территории игры ясностью взгляда![242]242
  В традиционной алхимии можно также обнаружить два пути: влажный, женский, – построенный на привлечении кислот, долгий, требующий больших затрат; и сухой, или мужской, – основанный на привлечении огня, который менее дорогостоящ, но более опасен.


[Закрыть]

Еще раз, в жестком алхимическом стиле: в Театре Реальности никого нельзя назвать благодетелем другого в отрыве от целого! Как и в мотивации играющего ребенка, подлинной реальностью здесь обладает только мгновение неличностного, позволяющее проявиться совершенному Лику Образа. Здесь каждый является центром, из которого разворачивается этот Лик! И в этом смысле вершиной режиссерского мастерства является реализация Танца Союза, в котором сливаются в одно два основных принципа: отцовский, то есть умение задавать направление и ясно очерчивать территорию для игры; и материнский, то есть способность аннулироваться, способность стать для артиста любящей средой, в которой тот смог бы проявить свою творческую активность исходя из своего видения целого.[243]243
  Иллюстрируя принцип материнской и отцовской режиссуры, приведу еще один отрывок из книги Жан Ледлофф «Принцип преемственности»: «Мать… остается… той, кто обеспечивает ребенка всем необходимым и дает, ничего не ожидая взамен, кроме удовлетворения от „отдавания“. <…> Ее безусловное принятие ребенка остается постоянным. Отец же становится персоной, заинтересованной в социализации ребенка и в его продвижении к независимости. <…> Отец так же, как и мать, безусловно любит ребенка, но при этом его одобрение зависит от поведения малыша. <…> Позднее отец будет все более отчетливо становиться представителем общества и, показывая своим примером, что ожидается от ребенка, поведет его к выбору поведения, соответствующего определенным традициям, частью которых будет и ребенок» (Ледлофф Ж. Как вырастить ребенка счастливым. Принцип преемственности. М.: Генезис, 2004).


[Закрыть] В противном случае профессиональный смотрящий перекрывает воздух сам себе, он отказывает предмету своей игры в раскрытии его Сокровенной Красоты, проще говоря, уничтожает его, а следовательно, и себя. Ведь, известно, что ад – это когда Бог находится вне реального партнерства с жизнью, когда режиссер пренебрегает мудростью актеров, считая, что он единственный имеет право на истину.

Вот что говорит Годфри Реджио, режиссер эпохальной трилогии «Каци»: «Задуманные нами проекты сложно понять в одиночку. Но эта сложность заложена в нашем времени. Соответствовать ему можно только совместным усилием. Создание фильма очень сложный процесс. В нашем случае каждый член команды был занят своим делом и в то же время ощущал себя единым целым с остальными. В этом, я считаю, секрет удачного сотрудничества, который мы сумели раскрыть»[244]244
  Накойкаци (Naqoyqatsi) – один из самых грандиозных фильмов современности. Реж.: Годфри Реджио; музыка к фильму: Филип Глас. Название фильма переводится с языка хопи – «война как образ жизни». Фильм объединяет мощь изображения и музыки, «погружая зрителя в самое сердце сверхбыстрого XXI века. Гипнотизирующие образы каждодневной действительности показывают, как технологии изменили буквально все вокруг. И может, уже правят миром…»


[Закрыть]. Одним словом: «У Бога много лиц! он – все мы! он – в каждом!»[245]245
  Эдвин Бут (1833–1893), крупнейший американский трагик.


[Закрыть] Смотри на другого – и любуйся Богом! Вот почему режиссура это – путьпознания своей многоликости, многоликости Бога! «И всякий раз, когда мы относимся к Другому как к своему Ты, в таком отношении проглядывает божественное»[246]246
  Хамитов Н. Философия человека: от метафизики к метаантропологии. Киев: Ника-Центр; М.: Ин-т общегуманитарных исследований, 2002.


[Закрыть]. Это означает, что у Бога лица его творений. Познать Бога в каждом из своих актеров – вот путь режиссера!

Еще раз: на уровне роли творческой личности, вставшей на режиссерскую позицию, важно сохранять иерархию так, как того требуют двойственные обстоятельства наших реалий; на уровне актера режиссеру важно уважать творческую потенцию и художническую амбицию других творческих личностей, важно скреплять все силовым полем взаимного доверия, смешивать себя с другими, провоцировать и дополнять, наслаждаясь проявлением того, что не принадлежит никому из участников игры, но Творческому Принципу Вселенной; а на уровне зрителя – его потенцией является искусство аннулироваться, исчезнуть в Пучине Многоглазой, то есть раствориться в тех формах, которые были созданы в совместном, самоосвобождающемся творческом акте. И о чем все это говорит? О том, что человеку, рискнувшему на эту миссию, предстоит быть трижды сильным! И здесь, еще и еще раз языком формулы: присоединяйтесь к лидеру только тогда, когда не смогли его побить! И еще раз: следуйте за лидером только тогда, когда не смогли его опрокинуть! Проверяйте его, безжалостно испытывайте на прочность! Не бойтесь причинить ему боль! Если он достоин лидерства, он выдержит![247]247
  В книге «Эмоциональное лидерство» (М.: Альпина Бизнес Букс, 2005) великолепная троица – Дэниел Гоулман, Ричард Бойцис и Энни Макки – предлагает классификацию разных стилей лидерства, выделяя: 1) идеалистический; 2) обучающий; 3) товарищеский; 4) демократический; 5) амбициозный и 6) авторитарный (иногда называемый волюнтаристским).


[Закрыть] Из подобного стиля вырастает то, что в Самоосвобождающейся Игре называется неперсонифицированной режиссурой или силовым полем команды!