Текст книги "Алхимия денег. Как банки делают деньги… из воздуха"

90-летие «черного четверга». повод к размышлениям о «мистике» экономических кризисов

Зачем нам вспоминать о кризисе давно минувших лет?

Сегодня на календаре 24 октября 2019 года, четверг. Ровно девяносто лет назад, 24 октября 1929 года также был четверг, который в историю вошел под названием «черный». В этот день на Нью-Йоркской фондовой бирже, началась паника, которая через некоторое время переросла в полномасштабный экономический кризис, который уже в конце года вышел за границы США и постепенно распространился почти на весь мир (за исключением СССР). С 1933 года острая фаза кризиса сменилась

фазой стагнации (застоя). Несмотря на все усилия правительств в Новом и Старом свете вывести экономику из состояния стагнации (или депрессии), попытки не увенчались успехом. Неожиданным (а, может быть, запланированным) выходом из Великой депрессии стала Вторая мировая война, начавшаяся 1 сентября 1939 года. «После этого – не значит вследствие того», – говорят философы и логики. Но, тем не менее, целый ряд исследователей считает, что сигналом мировой бойни 1939–1945 гг. стал именно «черный четверг», а последовавшее за ним десятилетие было периодом активной милитаризации экономики, а также политической и психологической подготовки людей к этой бойне.

На тему мирового экономического кризиса 19291939 гг. (часто именуемого «Великой депрессией») экономистами и историками написаны десятки толстых монографий. Политики оставили свои мемуары. Писатели посвятили ему свои романы, кинематографисты сняли бесчисленное количество фильмов. И, тем не менее, вопросы остаются.

Насколько был закономерен и неизбежен тогдашний кризис? Или же он был спецоперацией, проектом закулисных сил (как утверждают некоторые конспирологи)? Действительно ли кризис (как утверждают многие историки) стал основной причиной Второй мировой войны? Каковы были реальные последствия и ущербы кризиса? Насколько эффективными были усилия правительств по преодолению того кризиса? Или же единственным средством преодоления подобных кризисов оказывается большая война? Способствовал ли мировой экономический кризис проведению индустриализации в СССР или, наоборот, создал для нее дополнительные затруднения? Сумели ли власти западных стран извлечь уроки из тогдашнего экономического кризиса и предотвращать в послевоенные годы возникновение новых кризисов? Как тогдашний кризис повлиял на мировоззрение и теории экономистов, философов, историков? Были ли аналоги экономического кризиса 1929–1939 гг. в истории человечества? Возможно ли повторение кризиса, подобного тому? И т. д.

Эти и подобные вопросы задавались многократно на протяжении 90 лет с момента биржевой паники в Нью-Йорке. И ответы были разными. Споры на тему кризиса продолжались и во время самого кризиса, и после Второй мировой войны. По прошествии многих десятилетий многие детали стираются. Но одновременно лучше проступает общая картина. Как говорил поэт: «Лицом к лицу лица не увидать // Большое видится на расстоянии». Попробуем еще раз взглянуть на кризис с расстояния в девять десятков лет.

Экономические эвфемизмы: то был не «кризис», а «рецессия» или «депрессия»

Прежде всего, несогласования у отдельных авторов начинаются с терминологии. Кто-то с самого начала те события, которые стали разворачиваться после биржевого краха в конце октября 1929 года, стал называть «мировым экономическим кризисом». Правда, через некоторые время не менее популярным стало словосочетание «Великая депрессия». Видимо, второе выражение призвано было смягчить остроту восприятия тех катаклизмов, которые творились в мировой экономике и экономиках отдельных стран. Отражение событий экономического кризиса в академической литературе показывает, как на глазах происходила замена «грубых» слов на более «мягкие», которые у филологов принято называть «эвфемизмами».

Вот известный американский экономист, представитель австрийской экономической школы Мюррей Н. Ротбард (1926–1995) в своем эссе «Экономические депрессии: их причины и методы лечения» обращает внимание на эти филологические хитрости:

«Мы живем в эпоху эвфемизмов. Могильщики сегодня превратились в «служащих похоронного бюро», рекламные агенты стали «советниками по связям с общественностью», а сторожа повсеместно трансформировались в «смотрителей». В каждой области нашей жизни очевидные истины с некоторых пор камуфлируются туманными формулировками.

В не меньшей степени это относится и к экономике. В былые времена мы страдали от почти периодических экономических кризисов, внезапное начало которых называлось «паникой», а затяжной период после паники назывался «депрессией».

Самой известной депрессией нового времени является, конечно, же та, что началась в 1929 году с типичной финансовой паники и продолжалась вплоть до начала Второй мировой войны. После катастрофы 1929 года экономисты и политики решили, что это больше никогда не должно повториться. Чтобы успешно и без особых хлопот справиться с этой задачей, понадобилось всего лишь исключить из употребления само слово «депрессия». С того момента Америке больше не пришлось испытывать депрессий. Ибо когда в 1937–1938 годах наступила очередная жестокая депрессия, экономисты попросту отказались использовать это жуткое название и ввели новое более благозвучное понятие – «рецессия».

С тех пор мы пережили уже немало рецессий, но при этом ни одной депрессии.

Впрочем, довольно скоро слово «рецессия» тоже оказалось довольно резким для утонченных чувств американской публики. Судя по всему, последняя рецессия была у нас в 1957–1958 годах. С того же времени у нас случались «спады», или даже лучше «замедления», а то и «отклонения». Поэтому не надо печалиться, благо депрессии и даже рецессии объявлены семантическим указом экономистов вне закона; отныне самое худшее, что может с нами случиться, это «замедление». Таковы причуды «Новой экономики»»[81]81
  Murray N. Rothbard. Economic Depressions: Their Cause and Cure (1969). Русский перевод в сборнике статей «Бум, крах и будущее». Пер. с англ. А. В. Фильчука. – М., Челябинск: Социум, 2002. С. 150–171.


[Закрыть].

Мюррей Ротбард прав. Сегодня и в зарубежных книгах, и, к сожалению, в российской литературе (включая учебники для вузов) почему-то тогдашний кризис стали называть невнятными словами «рецессия» и даже «депрессия».

Само слово «кризис» происходит от древнегреческого Kpioig– («решение, исход»), а также родственного Kpivw-(«различаю, сужу»). А святитель Николай Сербский, бывший свидетелем кризиса 1930-х годов, совершенно справедливо напоминает, что в христианском понимании кризис означает «суд Божий». Кризис – наказание людей за забвение и нарушение норм «Декалога» (десяти заповедей, данных Богом еще ветхозаветным евреям через Моисея).

«Мистика» циклических кризисов

Словосочетание «экономический кризис» появилось, по мнению историков и экономистов, лишь на заре европейского капитализма, в 17 веке. Во времена английской классической политэкономии (Вильям Петти, Адам Смит, Давид Рикардо) понятие «экономический кризис» становится одним из важных понятий, отражавших реалии английского капитализма XVIII – начала XIX вв. В XIX веке уже стали замечать, что кризисы случаются с определенной периодичностью. Их стали называть «циклическими». Отсчет ведется от 1825 года, когда кризис охватил всю английскую экономику. Тогда обратили внимание, что предвестником кризиса стало падение спроса на товары и услуги. Затем начиналась полоса сворачивания производства и банкротств. Параллельно происходило нарастание безработицы и снижение зарплат остающихся работников.

Далее в XIX веке в Англии были зафиксированы кризисы в следующие годы: 1837, 1847, 1857, 1866, 1873, 1882, 1890. Средний промежуток времени между кризисами был достаточно одинаковым и составлял 8-10 лет. В рамках каждого цикла достаточно явно выделялись четыре фазы: 1) кризис; 2) депрессия; 3) оживление; 4) подъем. На цикличность кризисов и их фазы обратили внимание еще представители английской политической экономии. Все их изыскания по части экономических кризисов обобщил, «разжевал» и «отлакировал» Карл Маркс в своем «Капитале». «Как небесные тела, однажды начавшие определенное движение, постоянно повторяют его, – писал К. Маркс, – совершенно так же и общественное производство, раз оно вовлечено в движение попеременного расширения и сокращения, постоянно повторяет это движение. Следствия, в свою очередь, становятся причинами, и сменяющиеся фазы всего процесса, который постоянно воспроизводит свои собственные условия, принимают форму периодичности» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 23, с. 647–48).

Тайну устойчивости временных циклов классик марксизма объяснял периодичностью массового обновление основного капитала. Хотя периоды интенсивных капиталовложений различны и далеко не всегда совпадают друг с другом, тем не менее, как отмечал К. Маркс, кризис всегда образует исходный пункт для крупных новых вложений капитала. В связи с этим «средний срок, в течение которого обновляется машинное оборудование, является одним из важных моментов для объяснения многолетнего цикла, через который проходит промышленное развитие с тех пор, как консолидировалась крупная промышленность» (там же, т. 29, с. 237). С моей точки зрения, подобное объяснение цикличности попахивает какой-то мистикой, производительные силы и машины наделяются как-то внутренней жизнью.

Все гораздо проще. При капитализме денежный (ростовщический) капитал вступает в отношения с капиталом производственным. Банкиры-ростовщики предоставляют капиталистам, участвующим в производстве, кредиты для создания основных фондов и пополнения оборотного капитала. Кредиты могут пролонгироваться, также старые кредиты могут рефинансироваться за счет предоставления новых. Долги производственных капиталистов будут расти до тех пор, пока у них будет обеспечение под нарастающие долги (разные активы – прежде всего, основные производственные фонды). Когда обеспечение кончается, кредитование прекращается. Активы переходят к банкиру-ростовщику. Воспроизводство промышленного капитала, выражаясь словами Маркса, прерывается. Через вполне определенные периоды времени, которые можно примерно рассчитать, наступает кризис в виде резкого сворачивания производств, массовых банкротств, роста безработицы и обвала цен на товары и активы.

Мистика цикла и кризисов была известна еще ветхозаветным евреям

Подобного рода расчетами занимались еще евреи в ветхозаветном Израиле, пытаясь бороться с тогдашним ростовщичеством. Они рассчитывали, что каждые семь лет должен наступать «юбилей» – прекращение долговых обязательств заемщика перед кредитором-ростовщиком. В противном случае в древнем Израиле происходили бы периодические кризисы с банкротствами, перераспределением национального богатства в пользу горстки ростовщиков и обращением должников в рабство. 7 лет был срок, в течение которого кредитор мог получить справедливое возмещение, а что сверх того, то – от лукавого. Кроме малых юбилеев (каждые 7 лет) были еще большие юбилеи (каждые 50 лет), когда владельцам возвращалась заложенная недвижимость.

Увы, человечество в эпоху современного капитализма (того, который пришел в Европу спустя некоторое время после Реформации) одичало. Всякие христианские ограничения на ростовщическую деятельность, которые существовали в средневековой Европе, были сняты. О «юбилейных» годах в «цивилизованной Европе никто уже не вспоминал. А ученая публика лишь констатировала перемещение национального богатства в пользу горстки банкиров и пыталась понять мистические тайны такого перераспределения в бездушной технике, которой по каким-то таинственным причинам надо обновляться каждые 8-10 лет. Начисто забыв о том, что еще в древнем Израиле одной из десяти главных заповедей была заповедь «Не укради», а также «малая» заповедь, запрещающая давать деньги и иное имущество в рост.

О мировых экономических кризисах

Но вернемся к приведенному выше списку дат экономических кризисов. Там значится 1847 год. Примечательно, что этот кризис захватил несколько европейских стран. Его иногда называют «европейским» или «региональным». Следующий произошел в 1857 году. Он знаменателен тем, что это уже был первый кризис, который вышел за границы Англии, захватил континентальную Европу, а также Северную Америку. Его стали называть первым по-настоящему мировым экономическим кризисом. Он стал мировым, потому, что начались процессы интернационализации хозяйственной жизни отдельных стран, усиливалась их экономическая взаимозависимость через внешнюю торговлю, кредиты и займы, прямые капиталовложения, создание банками и компаниями своих дочерних структур и филиалов за пределами стран базирования. На эту интернационализацию накладывался процесс колонизации, который делал страны Азии, Африки и Латинской Америки сырьевыми придатками метрополий. Главной метрополией тогда была Англия, имевшая столь обширные владения, что над британской колониальной империей «никогда не заходило солнце».

После кризиса 1857 года наиболее значительными мировыми экономическими кризисами были следующие (год начала кризиса): 1873, 1900, 1907, 1920, 1929, 1957, 1974. Я далее не продолжаю ряд не потому, что мировых кризисов не было, а потому, что их уже правильнее называть не экономическими, а финансовыми. Последний из таких мировых финансовых кризисов все помнят, он датируется периодом 2007–2009 гг.

Начавшийся в 1873 году мировой экономический кризис растянулся на длительный период – до 1896 года. Если так можно выразиться, это была «репетиция» мирового экономического кризиса, начавшегося 56 лет спустя (в 1929 году). Толчком для кризиса 1873 года стала паника, возникшая почти одновременно на трех фондовых площадках – Австрии, Германии и США. Экономическая агония продолжалась целых 23 года, поэтому тот кризис получил название «Великой депрессии», или «Долгой депрессии». Кризис спровоцировал активные процессы централизации капитала, способствовал перерастанию капитализма так называемой «свободной конкуренции» в капитализм монополистический. В России Долгая депрессия была не сплошной, а дискретной. Имели место три спада: 1874–1877 гг., 1881–1886 гг. и 1891–1892 гг. Периодами «передышки» для российской экономики были соответственно: 1877–1881 гг., 18861891 гг. и 1893–1899 гг.

Мировой экономический кризис 1900–1903 гг. ускорил становление монополистического капитализма, он был первым кризисом эпохи империализма. И хотя падение производства в ходе кризиса было незначительным (2–3 %), он охватил практически все европейские страны и США. Особенно тяжело кризис протекал в России, поскольку наложился на неурожай. И отчасти, как утверждают историки, подготовил почву для революции 19051907 гг.

Следующий мировой экономический кризис разразился в 1907 г. Общее падение уровня промышленного производства составило в капиталистических странах около 5 %, но в наибольшей степени кризис затронул США и Великобританию, где выпуск продукции сократился соответственно на 15 % и 6 %. Некоторые историки и экономисты считают, что его «триггером» была банковская паника в США, а она была искусственно спровоцирована международной финансовой элитой для того, чтобы добиться создания в Америке Центробанка (в конце 1913 года он в конце концов был создан и получил название «Федеральная резервная система США»).

Кризис 1920 года. Его особенностью стало то, что он возник в условиях крайнего экономического ослабления Первой мировой войной большинства ведущих капиталистических стран (за исключением США). Все ожидали обратного: оживления экономики, порождаемого восстановлением разрушенного хозяйства. Спад был порожден резким сокращением военных расходов и военных закупок. Выпуск промышленной продукции в ходе кризиса сократился в западноевропейских странах в целом на 11 %, а в Великобритании – на 33 %. Удивительно, но производство также упало в США – на 18 %, в Канаде – на 22 %. Причина была простой – резко упал спрос европейских стран на продукцию североамериканской экономики. И если сравнивать масштабы мирового экономического кризиса, начавшегося в октябре 1929 года, то следует признать, что с ним не может идти в сравнение ни один из предыдущих кризисов.

На так называемой Великой депрессии, как я отметил выше, жирную точку поставила Вторая мировая война. В послевоенный период циклическое развитие капиталистической экономики (кризис – депрессия – оживление – подъем) продолжилось. Были ли после войны более продолжительные и глубокие кризисы, чем Великая депрессия 1929–1939 гг.? – Об этом как-нибудь в другой раз.

К 90-летию начала мирового экономического кризиса. Два «экономических чуда» на фоне глобального коллапса

90 лет назад начался мировой экономический кризис. «Триггером» кризиса стала паника на Нью-Йоркской фондовой бирже в октябре 1929 года. Уже до конца года обвал фондовых индексов перерос в острую рецессию. А на следующий год кризис перекинулся на Европу. Острая фаза кризиса продолжалась до конца 1932 года. А затем экономики большинства стран мира вошли в фазу, которую принято называть «депрессией», «стагнацией», «застоем». Падение завершилось, но заметного оживления экономик так и не происходило. И в таком состоянии экономического застоя мир пребывал с 1933 года до начала Второй мировой войны.

Экономическая статистика, относящаяся к тому периоду времени, достаточно скудная. Но ряд зарубежных и отечественных историков и экономистов попытались восстановить картину первых десятилетий прошлого столетия с помощью реконструированных статистических показателей. И эта картина показывает, что на фоне мирового застоя были две страны, у которых никакого застоя не было. Наоборот, они динамично развивались. Речь идет о Советском Союзе и Германии.

Примечательно, что на фазе острого экономического кризиса (1929–1933 гг.) Германия оказалась в группе стран, которые понесли особенно большие потери. Об этом свидетельствуют цифры, которые были широко известны еще до Второй мировой войны (табл.1).

Табл.1. Изменение экономических показателей в ведущих странах Запада за период 1929–1932 гг. (%)

Источник: Jerome Blum, Rondo Cameron, Thomas G. Barnes, The European world: a history. Little, Brown; 2nd edition (1970)

Как видно из табл.1, из четырех ведущих стран Запада наибольшей глубина экономического кризиса была у США. Германия находилась по падению промышленного производства, сокращению оборотов внешней торговли и росту безработицы на втором месте после США. Франция и Великобритания – на третьем и четвертом местах. Но если в 1933 году острая фаза кризиса у других стран Запада перешла в экономическую стагнацию, то у Германии начался неожиданный рост.

Известный европейский специалист в области экономической истории Пауль Байрох (Paul Bairoch, 19301999) попытался оценить экономики европейских стран прошлого столетия с помощью современного показателя валового внутреннего продукта (ВВП), который стал широко применяться в статистике лишь в последние десятилетия ХХ века. Ниже (табл.2) приведены значения ВВП ведущих европейских стран в ключевые годы истории – 1900 год (начало нового столетия), 1913 год (накануне Первой мировой войны), 1925 год (экономическое восстановление Европы после Первой мировой войны), 1938 год (канут Второй мировой войны). В свои расчеты он включил Российскую империи и СССР как часть европейской экономики.

Табл.2 Валовой внутренний продукт европейских стран в первые десятилетия ХХ века (в млн. долл. США 1960 г.)

* Включая Россию/СССР

Источник: Bairoch, Paul. Europe’s Gross National Product: 1800–1975 // Journal of European Economic History, 1976, Vol. 5, pp. 273–340.

Обратим внимание, что в 1938 году ВВП всей Европы ровно в два раза превышал значение показателя в 1900 году (сравнивать показатели можно, поскольку они даны в постоянных ценах). А за период 1925–1938 гг. увеличение европейского ВВП составило 1,46 раза. И это при том, что большая часть рассматриваемого периода приходится на время кризиса. Подавляющая часть всего прироста европейского ВВП (75,5 млрд. долл. из 119,5 млрд. долл.) за период 1925–1938 гг. пришлась на две страны – СССР и Германию.

Для большей наглядности данные табл. 2 представим в виде относительных показателей (доли стран в ВВП всей Европы) – табл. 3.

Табл. 3. Доля отдельных стран в валовом внутреннем продукте Европы (%)

* Включая Россию/СССР

Источник: Bairoch, Paul. Europe’s Gross National Product: 1800–1975 // Journal of European Economic History, 1976, Vol. 5, pp. 273–340.

Из табл. 3 видно, что в начале ХХ века вплоть до Первой мировой войны экономика Российской империи развивалась более динамично, чем экономики других ведущих стран Европы. Даже более динамично, чем экономики Германии и Италии, которые за период сумели незначительно увеличить свою долю в европейском ВВП.

В европейской экономике после Первой мировой войны (1913–1925 гг.) произошло весьма существенное относительное укрепление позиций Франции. Несколько улучшила свои позиции Италия. Позиции Великобритании в 1925 году остались практически на уровне довоенного 1913 года. Не вызывает особенного удивления ослабление позиций Германии, ведь она была проигравшей стороной в Первой мировой войне, была отягощена гигантскими репарационными платежами (согласно Версальскому мирному договору 1919 года).

Но особенно резким было ослабление позиций России. Если доля Германии за период 1913–1925 гг. снизилась на 1,9 процентных пункта, то доля нашей страны, которая теперь стала называться Советским Союзом, упала на 7,7 процентных пункта. А ведь она не относилась к странам, проигравшим в Первой мировой войне. Но в экономическом отношении она выглядела намного хуже, чем проигравшая Германия. Тут главными причинами экономического ослабления следует считать непомерно больше бремя участия России в Первой мировой войне, гражданскую войну, торгово-экономические блокады и военную интервенцию со стороны бывших союзников.

В 1929 году произошли два события, которые сильно повлияли на экономическую динамику отдельных европейских стран. Во-первых, старт индустриализации в СССР. Во-вторых, начало мирового кризиса. Экономический кризис ударил по всем трем ведущим европейским странам – Франции, Великобритании, Италии. Особенно сильным был удар по экономике Франции, доля которой в европейском ВВП упала на 3,7 процентных пункта.

А вот две страны из списка ведущих европейских стран – СССР и Германия – свои позиции в 30-е году сумели укрепить. На фоне мирового экономического кризиса были зафиксированы два «экономических чуда» – советское и немецкое.

Доля СССР в европейском ВВП за период 1925–1938 гг. выросла на 7,5 процентных пункта. Это был действительно беспрецедентный экономический рывок, которого Запад от Советского Союза никак не ожидал. Это был результат индустриализации страны. Темпы экономического развития СССР на фоне мирового экономического кризиса выглядели просто фантастическими. Социалистическая модель общества в Советском Союзе продемонстрировала, что экономика может развиваться без кризисов.

Но вот Германия вроде бы оставалась в системе мирового капиталистического хозяйства. И, тем не менее, за период 1925–1938 гг. она сумела увеличить свою долю в европейском ВВП на три процентных пункта. Примечательно, что в период острой фазы экономического кризиса, охватывающей период 1929–1932 гг. немецкая экономика падала вместе с экономиками других западных стран, причем падение Германии было более глубоким, чем у Франции и Великобритании. Тенденция падения сменилась на некоторое экономическое оживление в следующем 1933 году. Т. е. тогда, когда к власти в Германии пришел Гитлер. А далее, в 1934 году оживление перешло в рост, началось так называемое немецкое «экономическое чудо».

За кадром приведенной выше картины осталась крупнейшая экономика мира – США. В табл. 1 мы показали, что американская экономика в острой фазе кризиса 1929–1932 гг. продемонстрировала наибольшее падение среди ведущих экономик Запада. Для более полного понимания того, какой была экономическая траектория США на протяжении 1930-х годов, мы можем обратиться к оценкам, которые в начале нулевых годов сделал отечественный исследователь Б. Болотин. Он рассчитал доли основных стран в мировом промышленном производстве по отдельным годам в ХХ веке. Так вот, доля США в 1900 году была равна 23,65 %; к 1913 году она возросла до 29,45 %; в 1929 году она достигла значения 35,03 %. А вот в 1938 году она упала до 25,90 %. Для сравнения: доля СССР за 1929–1938 гг. выросла с 10,19 до 12,65 %; доля Германии – с 7,52 до 9,40 %[82]82
  Болотин Б. Мировая экономика за 100 лет // Мировая экономика и международные отношения, 2001, № 9, сс. 90-114.


[Закрыть].

Конечно, к приведенным выше цифрам следует относиться с осторожностью. Они не являются официальной статистикой, это лишь оценки экспертов. Такие оценки не могут претендовать на высокую точность, в методиках расчетов авторов можно найти недостатки. Но в целом они верно отражают экономические тенденции того десятилетнего периода времени, который начался с биржевой паники в октябре 1929 года, а закончился развязыванием Второй мировой войны в сентябре 1939 года. Мир находился в состоянии экономической депрессии. Никакие попытки руководителей ведущих стран мира вывести свои экономики из этого состояния успехом не увенчивались. И на фоне этой депрессии четко просматривались две «аномальные» страны, в которых происходило динамичное экономическое развитие. Это были Советский Союз и Германия. Но природа указанных «экономических чудес» была совершенно различной. Но об этом в следующий раз.