Текст книги "Скорость Тьмы"

– Я лишь высказал свое мнение, – холодно ответил псионик. – Дальше решать вам.

– Я все уже решил, мы перейдем мост и осмотрим город.

– А давайте сделаем короткий привал, – неожиданно предложил Фох. – А я пока пофотографирую, хотя бы полчаса.

– На двадцать минут и не более, – распорядился Зикс, разглядывая подземный город в бинокль. – Кто хочет, может перекусить...

Профессор подошел к Карелу:

– Что-то у меня совсем нет аппетита, а у вас? Майор пожал плечами:

– Честно говоря, мне все равно. Я могу достаточно долго обходиться без пищи. Вижу, ваш недавний оптимизм бесследно улетучился. Вас встревожили слова Мерца?

– Встревожили? – нервно переспросил Зигель. – Да они меня напугали. С такими вещами не шутят, псионики никогда не ошибаются. Конечно, они не всегда способны увидеть подселившегося «чужака», но их прогнозы, как правило, сбываются, а этот Зикс... настоящий психопат. Как его только могли назначить руководителем экспедиции, уму непостижимо.

Расчехлив фотоаппарат, Фох уже делал первые снимки.

Сначала он запечатлел сторожащих мост оскалившихся хищников, затем, сменив объектив, стал фотографировать город.

– Эй, а где Шнее? – поинтересовался Зикс, оглядываясь по сторонам. – Кто-нибудь видел, куда отошел этот болван?

Шнее исчез, хотя спрятаться было практически негде.

Слева и справа каменные стены, впереди – черная бездна и перекинутый через нее мост, позади – клубящийся туман.

– Интересно... – пробормотал возящийся с фотоаппаратом Фох. – Откуда здесь столько света?

На его реплику никто не обратил внимания.

– Может, он ушел обратно в туман? – предположил профессор.

– За каким чертом?!! – рявкнул Зикс – Никого не предупредив, он что, сумасшедший? Хорст, Мерц за мной...

Они вернулись в туман, пройдя до входа в туннель.

В туннеле руководитель экспедиции снова включил фонарь.

Немцы прошли совсем немного, прежде чем наткнулись на тело геофизика.

Виктор Шнее лежал на спине, немыслимым образом изогнувшись в предсмертных судорогах.

Зикс перевернул труп.

В затылке геофизика торчал оперенный дротик.

– Обратите внимание на его глаза? – Карел перевернул тело на спину. – Они пусты, без зрачков.

Зикс пропустил его слова мимо ушей, он внимательно осматривал каменный пол:

– Не пойму, зачем он сунулся обратно в туннель. Похоже, кто-то не очень хочет, чтобы мы побывали в подземном городе. Что думаете, Хорст?

– Похоже на то.

– А что им в таком случае мешает расстрелять нас в спины прямо из тумана, так, как они сделали это с Шнее?

Зикс на минуту задумался.

– Вижу, вы подозреваете наших тибетских друзей? – усмехнулся майор.

– Ну а кто же еще? – презрительно скривился Зикс – Наверняка их штучки, и первые две экспедиции могли вполне погибнуть от их рук. Мы обманулись, поверив этим азиатам. Сейчас осмотрим город, и тогда все окончательно станет на свои места...

– Он еще жив, – неожиданно произнес сидящий на корточках рядом с телом Мерц.

– Но я проверял, пульса нет, – возразил Карел.

– Тело мертво, но сознание еще окончательно его не покинуло, – ответил псионик. – Возможно, он слышит нас... я не могу объяснить, но...

Вытащив пистолет, Зикс выстрелил.

– Ну а теперь что скажете, он по-прежнему жив? Достав из кармана платок, псионик тщательно вытер забрызганное чужой кровью лицо:

– Нет, на этот раз окончательно мертв...

Часть шестая
ВДОЛЬ ЦЕПОЧКИ

16

Февраль – март 1944 г.

– Мы слышали выстрелы, что произошло? Оставив у моста свой фотоаппарат, Фох сжимал в руках автомат.

Профессор Зигель был бледен, он в замешательстве смотрел на вернувшихся из тумана эсэсовцев, словно те были выходцами с того света.

– Мы нашли Шнее, – спокойно ответил Карел, – он убит...

– Как убит? – нервно облизнул губы археолог. – Кем?

– Это мы и хотим выяснить в самое ближайшее время, – ответил Зикс – Наверняка монахи послали следом за нами ассасина. Что ж, они сильно пожалеют о содеянном...

– Но мы отчетливо слышали выстрел, – возразил Фох. – Геофизика застрелили?

– Нет, – усмехнулся Мерц, – его убили дротиком, такие штучки в ходу на Тибете.

– Но выстрел?

– Это я стрелял, – коротко бросил Зикс – Шнее был еще жив, когда мы его обнаружили. Я избавил беднягу от лишних мучений...

Проверив оружие, немцы ступили на мост.

– Будьте осторожны, – напомнил Зигель. – Смотрите под ноги и не касайтесь каменных перил, здесь вполне могут быть скрытые ловушки.

Вопреки мрачным опасениям профессора, они перешли мост без проблем.

Подземный город только издалека казался величественным, вблизи впечатление разительно менялось.

Циклопические строения выглядели совершенно разрушенными. Многочисленные трещины покрывали каменные стены, фундаменты были перекошены, крыши во многих местах провалились.

– А вы заметили одну характерную особенность? – спросил Хорста увлеченно рассматривавший развалины Зигель.

– О чем вы, профессор?

– В этих строениях нет ни окон, ни дверей. Скорее это не город, а некий погребальный комплекс, колоссальный подземный могильник.

– Вы хотите сказать, что мы видим древний заброшенный склеп? – удивился Фох. – Гуляем по кладбищу? Весьма приятное открытие, профессор...

– Говорите, погребальный комплекс? – Карел задумчиво вглядывался в ближайшую башню. – В таком случае какого же размера должны быть похороненные здесь существа.

– Вы о чем? – не понял археолог.

– Да вот же, разве не видите прямо напротив нас дверь?

Фох присвистнул. Гигантская дверь была вытесана из огромного куска горной породы.

– Вы не замечали их, потому что искали двери обычных размеров, – пояснил майор.

– При всем желании мы не сможем ее даже слегка приоткрыть, – усмехнулся Мерц и тут же поспешно добавил: – Там, в башне, кто-то есть. Возможно, спит или находится в состоянии полужизни.

– Человек?

– Не знаю, его излучение мне непонятно. Такое бывает, когда пытаешься прочесть образы в мозгах примитивных животных, полный хаос. Я не хотел вам говорить, но... в каждом строении города что-то или кто-то находится.

– Но этим сооружениям черт знает сколько лет! – возразил Зикс, недоверчиво оглядывая башню. – Может быть, вы ошибаетесь, может, это наше эхо, которое вы принимаете за излучение чужого сознания.

– Нет, я вполне отвечаю за свои слова, – холодно отрезал псионик. – Там что-то есть, и оно находится в состоянии сна...

Руководитель экспедиции нетерпеливо повернулся к Зигелю:

– Что скажете, профессор?

Протирая платком запыленные очки, археолог испуганно посмотрел на своих коллег.

– В начале века в Германии появилась теория некоего Ганса Гербигера, касающаяся возникновения и гибели всевозможных цивилизаций. В центре теории стояло представление о том, что нынешняя Луна – уже четвертое небесное тело, захваченное гравитационным полем нашей планеты. Все предыдущие Луны упали на поверхность Земли, вызывая оставшиеся в памяти человечества легенды о потопах и исчезновении целых цивилизаций.

– Что ж, весьма смело, – хохотнул Фох, несомненно считающий рассказ профессора очередной псевдонаучной байкой.

– По мере того как очередной спутник неотвратимо приближается к Земле, – продолжил Зигель, – на нашей планете изменяется сила тяжести, атмосфера становится уязвима, и она уже не может защищать живые организмы от космического излучения. Вследствие этого организмы начинают быстро расти и мутировать.

– Ваша теория на редкость занимательна, профессор, – перебил ученого Зикс, – но я не пойму, зачем вы нам рассказываете эту чепуху именно сейчас?

– Понимаете... – Археолог надел очки. – Гербигер считал, что в глубочайшей древности на Земле якобы жила раса божественных гигантов со сверхчеловеческими возможностями. Именно этих героев и полубогов можно встретить в легендах и мифах различных древних народов. Приведу простейший пример: греческий Атлант, держащий на своих плечах свод Земли.

– Так вы хотите сказать, что мы нашли захоронения именно этих мифических существ? – поинтересовался Карел, до которого постепенно стала доходить страшная цель тибетских экспедиций Третьего рейха.

Вот, оказывается, КОГО собирался пробудить из тысячелетнего сна бесноватый фюрер.

Или все-таки это – легенды невежественных оккультистов?

В конце концов, псионик мог и ошибаться. Никого в каменных развалинах нет, лишь древняя истлевающая пустота.

Курт Мерц не чувствовал присутствие «чужака» в одном из членов экспедиции, что уже говорить об остальном. Иногда псионики все-таки ошибались.

– Лично я ничего не берусь сейчас утверждать, – несколько высокомерно объявил археолог. – Я высказал лишь очередную оригинальную теорию, не более. Но когда я увидел огромную дверь, то сразу вспомнил работы Гербигера.

– Интересно, что думали об этих строениях наши предшественники? – вслух рассуждал Фох. – Побывали они в подземном городе или нет и что, в конце концов, тут нашли?

– Мы здесь как раз для того, чтобы все выяснить, – напомнил Зикс – Нужно обыскать город и узнать, что находится в его противоположном конце...

Пустые запыленные улицы были достаточно широки, но прямые отрезки попадались редко. Создавалось впечатление, что исследователи забрели в гигантский каменный лабиринт, лишенный тупиков, но от этого не становившийся менее опасным.

Зикс продолжал время от времени расставлять эxo-маяки, но, как вскоре выяснилось, такая предосторожность была излишней. Через четверть часа немцы выбрались к тому самому мосту, по которому вошли в подземный город.

– Что за... – Фох ошарашенно глядел на перекинувшийся через пропасть мост. – Что же получается, мы шли по кругу и вернулись к изначальной точке?

– Что-то здесь не так... – пробормотал профессор, ступая на мост. И тут же нелепо взмахнул руками и, отшатнувшись, повалился назад.

Подскочившие к нему Карел и Зикс помогли археологу подняться.

– Что случилось?

– Мост, он... он нарисованный! Исследователи в замешательстве переглянулись.

– Подойдите и убедитесь сами.

– Невероятно... – прошептал майор, касаясь руками холодного камня.

Картинка была совершенно четкой и объемной. Цвет, глубина... Не возникало никаких сомнений: мост и пропасть существуют, но руки говорили об обратном, натыкаясь на холодную шершавую преграду.

– Здесь какой-то оптический обман, – заявил изучающий камень Фох. – Что-то воздействует на наше зрение извне. Никакого рисунка нет.

– Тогда что же это? – раздраженно спросил Зикс – Может быть, галлюцинация? В таком случае почему она у всех одинакова?

– Но я же говорю, – не унимался шарфюрер, – оптический обман...

– Смотрите, – хрипло проговорил профессор, дрожащей рукой указывая на мост. – Там кто-то идет...

По существующему лишь в их воображении мосту медленно брел человек. Он, словно сомнамбула, тяжело переставлял ноги, мотая из стороны в сторону опущенной на грудь окровавленной головой.

– Это Шнее! – воскликнул Зикс, хватаясь за автомат. – Но ведь я его уже один раз...

Немец выстрелил, но пули тут же рикошетом отскочили от камня.

– Зикс, прекратите стрельбу, там никого уже нет.

Руководитель экспедиции огляделся.

Нарисованный мост оставался на месте, но бредущего по нему человека уже не было.

– Но вы же все его только что видели? Ведь видели, так?

– Успокойтесь. – Фох неприязненно посмотрел на взмокшего Зикса. – Мы все видели, но в данный момент опасность исходит от вас. Вы чуть нас всех только что не перестреляли, опустите автомат.

– Кто здесь приказывает?

– Я говорю: опустите оружие...

– Так, спокойно, – встал между готовыми вцепиться друг в друга офицерами Карел, – Нужно возвращаться назад, если выход по-прежнему находится на том же месте, что и вначале.

– Что вы имеете в виду? – обеспокоено спросил профессор.

– Архитектура города меняется, разве вы не заметили?

Карел был единственным, кто обратил внимание. Стоило лишь на несколько секунд отвести взгляд, как здания вдалеке меняли свою форму.

Что это было, галлюцинация или время от времени включался скрытый под камнем особый механизм, майор не знал.

Но одно он уяснил наверняка. Магия в этом проклятом месте не действовала.

Он успел проверить, нарисовав на камне втайне от прочих членов экспедиции древнюю формулу вызова огня. Формула не работала...

Зикс развязал свой рюкзак, достал небольшой прибор, напоминающий походную рацию. Щелкнул черным тумблером, покрутил ручки настроек.

Динамик был мертв.

– Ничего не понимаю...

Руководитель экспедиции снял заднюю панель прибора, проверил какие-то контакты, вытащил и снова вставил блок питания.

– Что, неужели ваши хваленые маяки не работают? – с издевкой поинтересовался Фох.

– Как же мы вернемся назад? – запаниковал профессор.

– Передатчик в порядке. – Зикс задумчиво крутил верньеры. – Возможно, кто-то шел следом за нами и выводил маяки из строя.

– Наверное, то был бедолага Шнее, – рассмеялся Фох. – По всей видимости, ему не очень пришлась по душе лишняя дырка в голове или куда там вы ему выстрелили...

– Зикс, не делайте глупостей! – предостерегающе поднял руку псионик. – Назад...

Но эсэсовец уже резко выпрямился, ударив не ожидавшего нападения шарфюрера ножом в живот.

Фох упал и, покатившись к нарисованному на скале обрыву, внезапно оказался на мосту. Ставший частью объемной картины шарфюрер поднялся на ноги, зажимая рукой кровоточащую рану.

Наверное, он и сам до конца не понял, что произошло.

Одно из стороживших мост каменных существ повернуло огромную голову в сторону застывшего на мосту эсэсовца.

Карел ринулся вперед, но холодный камень по-прежнему не пускал.

Существо тяжело сошло с постамента.

Фох сразу все понял и, несмотря на рану, бросился бежать. Каменная бестия настигла его в два прыжка, запрыгнув на спину.

Сломав тонкие перила, человек и ожившая смерть бесшумно полетели вниз, в несуществующую, нарисованную на стене бездну.

Стремительно развернувшись, Мерц ударил Зикса в лицо, затем выбил у него нож и приложил затылком о каменную стену.

– С этого момента руководство переходит ко мне как старшему офицеру группы, – спокойно заявил псионик. – Думаю, никто не станет возражать?

Возражений не последовало.

– Идите за мной, я попробую отыскать выход...

Их осталось всего четверо: профессор Зигель, Дитер Хорст, Курт Мерц и Зикс. С последним псионик без сомнения что-то сделал. Его даже не пришлось связывать. Бывший руководитель экспедиции выглядел совершенно безучастным ко всему, плетясь в хвосте их маленького отряда. Карел попытался с ним заговорить, но тот никак не реагировал.

– Оставьте, штурмбаннфюрер, – посоветовал Мерц. – Наш бравый герой предстанет перед военным трибуналом. В таком состоянии он менее опасен.

Похоже, майор сильно недооценил способности псионика. Интересно, как он поведет себя, если они все-таки не отыщут выход.

– Смотрите, – воскликнул профессор, указывая куда-то вдаль. – Раньше ничего подобного здесь не было.

Прямо посреди древнего города возвышался огромный величественный храм.

Широкая лестница вела к светящемуся входу. Белоснежные стены не были изуродованы временем, строение вовсе не выглядело заброшенным, как прочие здания подземного города.

– Куда вы, профессор? – удивился Мерц, видя, как археолог, позабыв обо всем, спешит к удивительному строению. – Может быть, там ловушка.

– Или выход, – предположил Карел, направившись следом за Зигелем.

Псионик колебался недолго, любопытство пересилило, и он тоже направился к странному подземному храму, ведя за собою на незримом поводке погруженного в транс Зикса.

Опытнейший псионик с самого начала экспедиции заподозрил неладное.

Особо ему не понравился штурмбаннфюрер Хорст.

У этого человека не было ауры, словно перед Мерцем расхаживал живой мертвец. Ни одной мысли, даже проблески сознания расолога не доходили до обостренных чувств псионика.

Кто мог возвести подобный блок? Что скрывал штурмбаннфюрер? О чем недоговаривал?

Но пустых предположений мало, требовались факты, а их как назло и не было.

Мерцу не к чему было придраться, и он с иезуитским терпением ждал, когда же штурмбаннфюрер допустит ошибку. А ошибка непременно последует, ведь Дитер Хорст все-таки человек.

Профессор исчез в храме, когда остальные члены экспедиции преодолели лишь половину подъема.

Первым вслед за археологом в дверной проем пошел Карел, чувствуя, как тело преодолевает невидимую упругую преграду. На несколько секунд сделалось трудно дышать, еще мгновение – и майор оказался внутри.

Зигель застыл невдалеке от входа. Обернувшись к штурмбаннфюреру, он дрожащим голосом произнес:

– Вот они, Воины Шамбалы, мы все-таки нашли их!

На глаза ученого навернулись слезы.

Повсюду, насколько хватало глаз, в воздухе парили прозрачные золотые саркофаги в виде сфер, разрезанных пополам. Их были тысячи. Невероятные древние существа ждали пробуждения к новой жизни.

Карел подошел к ближайшему саркофагу, украшенному странными рисунками и надписями. Поверхность саркофага на ощупь оказалась холодной.

В саркофаге лежали двое, женщина и мужчина. Их тела были покрыты золотой пылью. Женщина около трех метров ростом, мужчина не меньше пяти.

В руках спящие гиганты сжимали оружие. Прозрачные копья с тающими в воздухе наконечниками едва заметно пульсировали бледным синим светом.

Ложе золотых великанов было изготовлено из угольно-черного блестящего камня. Могучие грудные клетки едва заметно вздымались и опадали. К выбритым вискам шли тонкие белые шланги, по которым струилась вязкая темная жидкость.

– Им семьсот и более лет... – бормотал профессор, осторожно обходя саркофаги. – Представьте, они по-прежнему живы, они ждут воскрешения. Просто... невероятная мощь. Мы даже на йоту не можем представить себе их возможностей. Телепатия, телекинез... лишь малая толика того, что им доступно.

– Все высшие и низшие миры заключены в человеке, – произнес за спиной Карела Мерц. – Все, что создано и находится во всех мирах, создано для человека. Это наше наследство, оно принадлежит нам по праву.

– Вы только что прочли отрывок из каббалистической книги «Зогар»? – удивился Зигель. – Не знал, что ваши познания столь глубоки.

Псионик усмехнулся:

– Иногда и я могу преподносить сюрпризы, но не всегда приятные...

Майор не обратил внимания на слова Мерца, сейчас его больше интересовали даже не парящие над полом полусфероиды, а огромное кольцо, установленное точно в центре громадного зала. Символ вечности был очевиден: змея заглатывала свой хвост.

Наверняка и непосвященный догадался бы, что это проход.

Карел подошел ближе.

Покрытое змеиной чешуей кольцо казалось изготовленным из камня, но вот постамент... возможно, железный. Конструкция, скорее всего, приводилась в действие неким тайным механизмом.

– Что вы там разглядываете, штурмбаннфюрер? – поинтересовался псионик.

Мысли археолога сейчас были ясны и чисты, как у младенца. Ученого интересовал только храм. Мысли же расолога оставались для Мерца загадкой.

– Похоже, вы нашли ворота?

– Вам знаком этот символ?

– О да, знак бесконечности, замкнутой, не способной вырваться наружу силы. Я бы не советовал вам слишком приближаться к этой штуке.

Но Карел уже нажал на педаль, замаскированную под узорчатую каменную плиту.

В том, что именно эта плита открывала проход, не было никаких сомнений. Только очень внимательный глаз мог увидеть в переплетении хаотичных линий египетский Анх, «завязку от сандалии», символизирующий всю ту же бесконечность.

Каменные врата бесшумно сдвинулись с места.

– Я же сказал, ничего здесь не трогать! – срывающимся голосом выкрикнул псионик.

Но на Мерца майору было сейчас глубоко наплевать.

Ворота вращались все быстрее, каменная чешуя свернутой в кольцо змеи стала краснеть, от ожившей конструкции повеяло жаром.

Внезапно внутри раскалившегося механизма что-то со звоном лопнуло, ворота остановились.

В раскаленном круге возник яркий, залитый солнцем пейзаж.

Покрытые буйной зеленью горные вершины спускались вниз. Невдалеке текла река, вдоль которой шла широкая пыльная дорога.

По дороге маршировали солдаты, с приглушенным ревом ползли танки, американские «Шерманы» и английские «Челленджеры».

«Союзники», – догадался Карел, вспоминая свою давнюю ночную беседу с гостем Иной Стороны.

Чертов пришелец все-таки оказался прав.

– Немедленно отойдите в сторону, – властно потребовал Мерц и, хотя майор его сейчас не видел, он был уверен, псионик сжимал в руке пистолет. Не оборачиваясь, разведчик выстрелил, точно чувствуя спиной эсэсовца.

Дар ясновидения не спас псионика. Курт Мерц был мертв.

Освободившийся от подавляющего влияния Зикс схватил автомат, но прежде четыре пули прошили ему грудь.

Руководитель экспедиции захрипел и, пуская на губах кровавые пузыри, грузно осел под ноги опустившему пистолет Карелу.

– Вы и меня убьете? – дрожащим голосом спросил профессор, в ужасе глядя на распростертые среди золотых саркофагов тела.

– В этом нет необходимости, – усмехнулся штурмбаннфюрер и, махнув в сторону прохода пистолетом, коротко бросил. – Бегите!

Зигель судорожно сглотнул, облизнув пересохшие губы.

– А что там... за вратами?

– Такой же мир, как и наш, – снова усмехнулся Карел. – Ну, почти такой же. Когда вы туда попадете, то сразу почувствуете разницу. Там даже воздух другой... Честно говоря, я вам сейчас завидую, профессор.

Снова посмотрев на мертвых эсэсовцев, археолог что-то беззвучно прошептал и, решительно подойдя к вратам, шагнул в раскаленный круг. В ту же секунду заглатывающая хвост змея погасла.

Проход закрылся.

Теперь это снова было огромное каменное кольцо, не более того.

– Весьма благородно, штурмбаннфюрер. Я ожидал, что именно так вы и поступите.

Майор стремительно обернулся. У выхода из храма стоял далай-лама Воталхе. «Зеленый брат» умиротворенно улыбался.

– Опустите оружие, оно вам больше не понадобится. Ведь я вам не враг, просто в трудную минуту мы помогли друг другу...

Карел молчал.

– Понимаю: у вас накопилось много вопросов, но времени, как всегда, слишком мало. Видите эти прекрасные божественные создания? – Воталхе медленно обвел руками сияющий золотым светом зал. – Их можно называть по-разному, и каждое из названий будет правильным: боги, сверхлюди, атланты, Воины Шамбалы, Высшие Неизвестные... Имена не имеют значения, значимо только грядущее. Перед вами истинная раса тех, Кто Приходит После. Вы не обратили внимания, но на каждой гробнице есть особые насечки и треугольники, которые медленно вращаются по часовой стрелке. Это часы, они идут уже более тысячи лет. Неправда ли, просто великолепный механизм? Нам стоило бы преклонить голову перед мудростью его древних создателей. Верхний символ – дата. Именно в этот день и час гробницы откроются. Хотите знать число? – Далай-лама улыбнулся.

– Воины Шамбалы проснутся тринадцатого июня тысяча девятьсот сорок шестого года на тринадцатый год существования Тысячелетнего рейха. Не правда ли, весьма символичная дата? Возникает резонный вопрос: куда они после пробуждения направятся?

Воталхе указал на каменные врата:

– По-моему, ответ очевиден.

– Получается, что тот мир обречен? – спокойно спросил Карел.

– Не просто мир, – возразил далай-лама, – а лучший из возможных. Им, в отличие от нас, все-таки удалось укротить вырвавшуюся Тьму. Они побеждают. Ровно через год Гитлер отравится в своем берлинском бункере вместе со своей женой Евой Браун. Их тела сожгут во дворе, а останки переправят в Южную Америку. Германия будет побеждена и разделена державами-победителями на разные части. Герман Геринг предстанет перед судом и впоследствии в тюрьме примет яд. Гиммлер и Геббельс тоже сведут счеты с жизнью, но значительно раньше. Борман и Мюллер скроются в Латинской Америке. Гесс, будучи уже дряхлым столетним стариком, повесится в английской тюрьме...

– Зачем вы мне все это говорите?

– Я хочу, чтобы ты понял... я использовал тебя не ради зла. Наша Тьма не должна пожрать соседний мир, ее скорость велика, но мы почти успели.

– Мы?

– Да, именно мы. Те, у кого внутри не пустота. Жаль, что ты не сразу понял. Я обращаюсь сейчас не к штурмбаннфюреру Хорсту, а к тому, кто прячется под его личиной. Наш мир – это Проклятый Вавилон, та самая Шамбала, о которой многие слышали, но никогда до конца не верили в ее существование. Змеиные врата – не выход, а вход в Шамбалу с другой стороны. Там тоже есть свой Тибет, своя Лхаса, почти такая же, как и тут. Но они практически ничего о нас не знают. Мы – два стоящих друг напротив друга зеркала, одно из которых кривое. Там – настоящий мир, здесь же – чистилище. Нас уже ничто не спасет, а вот у них есть еще шанс, и сегодня я дам его им, разрушив врата.

– И куда тогда придут те, кто сейчас спит?

– Они придут в наш мир, – скорбно ответил далай-лама. – В мир, который изначально был обречен, и, чтобы мог жить соседний, он должен погибнуть.

Майор выстрелил в ближайший саркофаг.

Как он и ожидал, пуля со звоном отскочила от золотистой прозрачной крышки. Уничтожить подземный храм наверняка невозможно.

Воталхе медленно стянул со своих рук зеленые перчатки, и стало понятно, почему он никогда их не снимал. Руки были сплошь покрыты замысловатыми узорами.

Удивительная татуировка пришла в движение, кроваво-красные символы стали меняться, складываясь в дрожащие извивающиеся линии.

– Да, скорость Тьмы велика, – произнес Воталхе, – но ты еще можешь успеть спасти того, кто тебе по-прежнему дорог...

Это были его последние слова.

В следующую секунду сердце Дитера Хорста остановилось.

Но Карел сумел задержаться, успев увидеть, как превращаются в пыль огромные каменные врата.