Текст книги "Собственность леди Картар"

Глава 20

– Просто подожди меня тут, – говорил Аксэль Мьярис за минуту до этого, выводя девушку из опасной зоны, которую уже оцепили его люди.

– Арвэн! – Воскликнула где-то там Арлим, искренне переживающая за сестру, которая опять сунулась во что-то смертельно опасное.

– Она переживала, – улыбнулся Аксэль девушке.

И только лишь после этого заметил отсутствующее выражение лица и потерянный взгляд, осторожно перемещающийся мимо его лица.

Слишком поздно он опустил взгляд ниже и увидел в разрезе чёрной кофты мерцающую розу. Такую же, что до сих пор была на слишком многих детях, собравшихся в этом большом зале, за какие-то минуты ставшем тесным.

И он действительно выругался. Тихо, сквозь рычание, дважды использовав выражение «упрямая женщина». Причем совсем не в радостном контексте.

А затем, плюнув на всё, наклонился, подхватил удивленно дёрнувшуюся девушку на руки и потащил куда-то в сторону, прочь из зала.

* * *

Меня куда-то несли. Понятия не имею, что это было за место, но страшно почему-то не было. Даже немного наоборот.

Пришли мы довольно быстро, затем меня осторожно посадили на что-то мягкое и оставили на пару минут одну. А уже после этого шеи осторожно коснулись прохладные пальцы, подцепили цепочку артефакта и сдвинули в сторону, рассматривая.

Или не рассматривая, потому что уже через пару секунд артефакт с меня сняли, а мне самой вернулась возможность видеть, слышать и говорить.

Чудесные возможности, честное слово! Потому что, например, без них я не смогла бы увидеть хмурого Аксэля, стоящего над чьим-то телом.

Судя по одежде – храмовник. Судя по разбитому в кровь лицу – очень плохой храмовник, который ещё и сопротивляться думал.

– О, как весело, – протянула уважительно, чуть вздрогнув от звука собственного голоса.

– Он отказывался сотрудничать, – ничуть не виновато сдал уже даже не стонущего мужчину Аксэль.

– Бессовестный, – покачала я головой укоризненно.

– И не говори, – согласился со мной эймот, а затем куда обеспокоеннее: – Ты как?

– Шикарно, – сорвала тут же, не собираясь прислушиваться к собственным ощущениям, – а ты?

– Тянет убивать, – передёрнув плечами, совершенно честно признался мужчина.

Понятливую улыбку я сдержала, но всё же спросила:

– Что останавливает?

– Две сотни детей наверху, – ещё один честный серьёзный ответ.

– Они тебя должны не останавливать, а подбивать на активные действия, – нравоучительно проговорила я и поднялась с диванчика, на который меня усадили.

– Меня сейчас кое-что другое на активные действия подбивает, – заверил Мьярис.

С учётом того, что он сейчас находился позади меня, и голос его звучал довольно странно…

– Даже знать не хочу, – решительно отказалась я.

– А зря, – хмыкнул он и пошёл следом, по дороге послав кому-то сигнал и велев «этого» убрать на допрос.

– А ты почему не ослеп и не оглох? – Спохватилась я запоздало.

– Блокировал тебя, – коротко поведал мужчина, продолжая ментальный разговор.

– Какой план? – Поинтересовалась я уже по пути наверх, переступая со ступеньки на ступеньку.

Аксэль помолчал, пока мы не ступили на этаж, затем пристроился рядом и задумчиво предупредил:

– Тебе не понравится.

– Излагай, – поворачивая за угол, велела я.

– Обезвредить магов, освободить детей с помощью их крови, обезопасить Кормэй и заключ… а, хотя, смысл нам уже с этого союза?

Споткнулась я совершенно не специально, но устояла, быстро вернула прежний шаг и, глядя вперёд, вынуждена была признать:

– Неожиданно.

– Проблемы? – Тут же уточнили у меня.

Какие проблемы? Мне максимум настучат по голове, доходчиво объясняя, что работать за бесплатно – нельзя. Сразу после этого потаскают по кабинетам, выспрашивая все подробности, а потом на их основе составят список претензий к Кормэйу, где ниже, под толстой чертой, припишут неустойку, которую теперь данное государство должно будет нам выплатить.

Уж проще вступить в Союз, серьёзно.

– Никаких проблем, – заверила я и толкнула позолоченные двери.

– Арвэн! – Тут же обрадовалась Арлим, змейкой юркнув ко мне.

– Привет, малыш, – обнимая её в ответ, шепнула я. И уже не хотелось ни с чем разбираться, хотелось… домой. В тихий маленький домик где-нибудь в лесу. И магические охранные кристаллы по периметру. И ещё одним слоем, примерно на километр подальше. И ещё один… – Как дела?

– Теперь, – выразительный взгляд на меня, – хорошо. Что ты опять наделала, Арвэн?

– Я?! – Почти искренне удивилась, оглядывая собравшихся в зале. – А чего это сразу я?

– Может, потому, что до вашего появления никому даже в голову не приходило соваться к храмовникам? – Мрачно предположил подошедший эймонт.

– Аэр, – начал, что удивительно, Аксэль.

– Я не с тобой говорю, – перебил, не дав толком ничего сказать, правитель своего друга, продолжая прожигать взглядом меня.

– Я дал позволение, – проигнорировав его замечание, всё равно сказал Мьярис, кладя руку мне на плечо.

– Врёт, – тут же опровергла я данное заявление.

Меня не нужно спасать. Выбор был мой, инициатива была моя, я сама, в конце концов, туда сунулась. И всё остальное тоже произошло по моей вине, так что не нужно винить в этом кого-то другого.

– Да я даже не сомневался, – не повёлся Аэр, – не хочется вас расстраивать, но это – даже не половина всех детей Кормэйа. Я не знаю, где они держат остальных, но знаю, что теперь их могут использовать в качестве заложников.

Звучало… не очень доброжелательно. Это звучало как «без тебя тут всё было нормально, вот просили тебя совать свой нос в чужие дела?».

– А знаете что? – Начала было я, но осеклась под умоляющим взглядом Арли. И как это понимать? – А идите-ка вы.

Нет, конечно, я собиралась сказать совсем не это. Я собиралась возмущаться, даже гневаться, и я бы обязательно это сделала, если бы не сестрёнка со своими странными взглядами.

– А идите-ка вы сами, – предложил правитель не очень добродушно.

– С превеликим удовольствием, – заверила его и потянула Ар в сторону.

Если мужчине нужно подтверждение собственной важности и незаменимости, пусть забирает. Я ему мешать не собираюсь, но и стоять в сторонке по чужому приказу тоже не стану. Не хочешь помогать – ладно, без тебя справлюсь.

– Слушай, малыш, поможешь мне? – Обратилась к Арлим, остановившись у стеночки, где мы никому не мешали и никто не мог нас услышать.

– Конечно, – с готовностью заверила она, – что нужно делать?

Это был хороший вопрос хотя бы потому, что я ещё толком не представила. Бросила взгляд на о чём-то тихо, но явно эмоционально спорящих мужчин, что остались стоять там, где до этого и были, скользнула взглядом по мрачным военным, что стояли и ничего не делали, взглянула на прислугу, что торопливо уводила видящих и слышащих детей… Те, что находились под воздействием артефактов, продолжали стоять в середине зала.

Как… брошенные. Сложно и больно думать о таком, но никакого иного сравнения мне в голову не шло.

Этих детей уже бросили однажды, когда позволили храмовникам забрать их себе, и я не позволю случиться этому ещё раз. Я обещала, что помогу.

И я помогу.

– Я открываю портал, и мы прыгаем в него, – начала я тихо и быстро, неосознанно подавшись к Арли поближе, неотрывно глядя в её чуть блестящие от нервного возбуждения глаза, – ты ловишь схему щита и держишь его. Главное – удержи. Справишься?

– Я не умею делать щиты. Я их даже держать не умею, – встревожилась сестрёнка таким же быстрым и тихим голосом.

– Это просто, – заверила я её, улыбнувшись, – схема маленькая, с ладонь размером, и у неё есть два ярких конца. Тебе просто нужно ухватиться за них и растянуть.

Я показала ей собственную руку, демонстрируя размер схемы.

– А здесь её растянуть нельзя?

– Нельзя, – покачала головой и вздохнула, – она не пройдёт сквозь портал. К тому же, нас заметят и попытаются остановить.

– А мы куда? – Запоздало поинтересовалась она, боязливо оглядываясь на правителей.

Я тоже на них глянула, убедилась, что те всё ещё спорят, и вернулась к нашему крайне важному разговору:

– К храму, малыш.

– Но там же храмовники! – Возмущенно вскричала Ар.

– Тс-с! – Торопливо шикнула я на неё, но, кажется, было уже поздно, потому что оба мужчины уже смотрели в нашу сторону, не скрывая собственной подозрительности.

Кто-то из военных тоже на нас покосился, да и прислуга.

– Сейчас, – решила я, одной рукой хватая Арли за плечо, а второй выстраивая портал, – все вопросы после.

Мы прыгнули в него одновременно. Краем глаза я зацепила бросившихся за нами Аэра и Аксэля, но была точно уверена, что ни один из них не успеет.

В следующее мгновение, закручиваясь по спирали портала, создала три боевых заклинания и тут же начала выплетать схему щита.

Темнота ослепила на миг, которого мне хватило, чтобы вышвырнуть в разные стороны боевые заклинания и завершить плетение щита.

Передача схемы оторопевшей Арли, растягивание полога её руками и молниеносный перекат в сторону. Вовремя! Тут же на место, где только что была я, прилетело с полдесятка заклинаний.

Щит выдержал, Арли вздрогнула и сосредоточенно свела вместе брови, храмовники осознали, что в меня не попали, и начали плетение новой атаки.

Я не стала дожидаться. Резко вскочить на ноги, два прыжка влево и вперёд, короткая перебежка на ускорение, а затем прыжок – ухватиться одной рукой за мужское плечо, другое – за запястье. Кувырок вверх, удар ногой по стоящему следом храмовнику и перегиб через второе мужское плечо. Рывок удерживаемой руки, оглушительный хруст, приземление на ноги и чужой болезненный крик.

Вниз, перекат вправо, боевое заклинание в заготовившего четыре пульсара мужчину, снова перекат, подсечка ближайшего храмовника, удар кулаком по спине снизу вверх.

И последовательные порталы: Арлим и трое гарантированно обезвреженных – последнего добила уже в полёте ещё одним ударом в основание шеи.

На всё это ушло не больше десяти секунд, за которые адреналин подскочил до отметки максимум – у Арли, мне уже не привыкать.

В итоге во всё тот же зал мы вывалились последовательно: перепуганная сестрёнка, двое храмовников, один из которых зажимал окровавленный нос, а второй стонал, держась за сломанное плечо, и мы – спокойная и непринужденная я и скинутый мною на пол бессознательный мужчина.

Нужно признать, наше появление вызвало всеобщее потрясённое молчание.

Короткий взгляд оторопевшим военным и холодное:

– Начали.

Удивительно, но они взяли и начали. Подошли, схватили всех троих и уволокли их к детям, чтобы тут же обнажить ножи и приступить к несложной, но времязатратной операции «спаси бедных детишек».

– Ар, – повернулась к побледневшей сестрёнке и не смогла сдержать горделивой улыбки, – умничка моя. Пошли ещё раз.

– Куда? – Возмутилась, что примечательно, не она, а пришедший в себя Аксэль. Уже в следующее мгновение мужчина был непозволительно близко от меня, схватил своими ручищами мои плечи и ощутимо меня встряхнул, чтобы, возмущенно глядя мне в глаза, прорычать: – Совсем рехнулась?!

Я подобного никогда не отрицала, но всё же:

– Руки, эймот Мьярис, от меня уберите, – холодно процедила, спокойно выдерживая его взгляд, и лишь только когда мужчина оставил мои плечи в покое, продолжила: – И впредь постарайтесь выбирать выражения.

В следующее мгновение в просторном зале, наполненном народом, прозвучало такое, отчего смущенно покраснела даже я.

Эймонт Аэр кашлянул в кулак, развернулся и отошёл, уволакивая за собой мою сестру. Все остальные поспешили сделать вид, что они все тут очень-очень заняты и вообще ничего не слышали, а я… А мне было сказано:

– Там, вообще-то, целая армия готовится к штурму.

Признаться, это несколько помогло справиться с лёгким потрясением после услышанного, я даже смогла ответить:

– Что-то я никого не заметила.

Прозвучало несколько ехидно, что не помешало Аксэлю раздраженно заметить:

– Ещё бы, это тайный штурм!

– А-а-а, – изрекла я глубокомысленно, но нисколько не виновато, а затем уже нормально, посерьёзнев и понизив голос: – За время своего здесь пребывания я не увидела никаких решительных действий с вашей стороны, уважаемый эймот Мьярис. Смею заметить, что всё это время все они, – кивок в сторону перепуганных детишек, – находятся в абсолютной неизвестности, лишенные возможности видеть, слышать и даже говорить. Кроме всего прочего, я дала им обещание сделать всё возможное и помочь. И я не стану стоять в стороне всё то время, пока вы изволите ругаться с правителем.

И, высказав всё это, я просто развернулась и пошла прочь, не испытывая никакого желания ругаться. Ругаться вообще и с Аксэлем тем более.

Однако он оказался на этот счёт иного мнения, потому что уже через секунду на моё запястье легла его рука, а затем меня развернули прямо на месте.

Взгляд в глаза сверху вниз – уже не злой и даже не возмущённый. Серьёзный, будто желающий что-то сказать…

Он и сказал.

Резко выдохнул, на миг прикрыл глаза, собираясь с силами, и сказал:

– Возглавишь моё войско?

Будь я простой леди, я бы оскорбилась. Нет, серьёзно, потому что мужчина никогда и ни за что не должен предлагать женщине принять участие, или того хуже – взять на себя его работу. Это просто высшая невоспитанность. Так отношения между мужчиной и женщиной не строятся.

Наверно, хорошо, что я не просто леди. И даже больше того: моё образование позволяет мне точно знать – подобное предложение в среде военных расценивается даже сильнее, чем «выходи за меня».

Потому что «выходи за меня» – это «мне хорошо с тобой».

А «возглавь моё войско» – это «я доверяю тебе».

Поэтому ничего удивительного, что уже через секунду все военные уже были рядом с Аксэлем Мьярисом, чтобы у него же, не скрывая собственного возмущения, и спросить:

– Вы же это не серьёзно?

И ещё один, более точный:

– Вы настолько ей доверяете?

Мужчина проигнорировал всех остальных, медленно оторвал взгляд от моих глаз, холодно взглянул на мужчину, сказавшего это, и ответил:

– Теперь я доверяю ей больше, чем самому себе.

Это было… у меня натурально дыхание перехватило от этого признания! А военный, покраснев от возмущения, резко выдохнул:

– Почему?

И… Аксэль не стал отвечать. Он не сказал ни слова, лишь выразительно посмотрел мужчине за плечо, на медленно возвращаемых в нормальное состояние детей, а потом снова ему в глаза.

И, в общем-то, вопросов больше ни у кого не осталось, всем и так всё стало понятно. Однако Мьярис же, вдруг передумав, решил пояснить ещё и устно:

– Потому что она всего за вечер сделала то, что не могли сделать все мы уже больше года.

Звучало весомо, спорить никто не решился, да Аксэль их слов и не ждал. Он просто пошёл к стоящему в стороне правителю, а заодно и меня за руку поволок.

И я послушно шла следом, не зная, как сказать ему «нет».

– Арвэн? – Арли всё поняла первой, стоило нам приблизиться.

Ей хватило всего одного взгляда на мою тревожно закушенную губу, чтобы догадаться о том, что я сейчас скажу.

Мьярис тоже понял это, поэтому и повернулся ко мне, мрачный, как грозовая туча.

Мне честно было очень жаль, но я просто не могла принять его предложение.

– Я одиночка, – улыбнулась криво, опустив все те оправдания, что крутились в голове. Какой в них смысл? Он и так знает, что это большая честь. Это действительно много значит для любого. От такого на самом деле не отказываются. Он знает всё это, так зачем мне это говорить?

Он знал. Поэтому сказал:

– А я вообще учёный, так что заткнись и выполняй приказы.

Честно признаться, это вовсе не то, что я ожидала услышать. Совсем не то! Настолько, что я замерла на пару мгновений, совершенно некультурно приоткрыв рот и в изумлении глядя на мрачного мужчину.

Но в итоге всё же смогла взять себя в руки, когда он уже отвернулся и что-то выговаривал напряжённо кивающему правителю. Просто… действительно неожиданно вышло. Я-то думала, будет что-то вроде «ты не можешь отказаться» или «я всё понимаю», но такое…

Я терпеливо дождалась окончания их беседы, затем покорно последовала за ним прочь из зала, и только лишь на лестнице негромко сказала:

– Упрямый мужчина.

Глава 21

Рассмеявшись мне в ответ, Аксэль повернул голову и как-то совершенно странно взглянул на меня. Так задумчиво, но вместе с тем уверенно и… собственнически. А самое странное и пугающее – мне понравился этот взгляд.

– Мне нравится, как ты на меня смотришь, – будто прочитав мои мысли, произнёс он, продолжая смотреть мне в глаза.

Такое ощущение, что весь мир вокруг зашатался, и только лишь его глаза остались стабильны.

– Как я на тебя смотрю? – Вопрос вышел тихим-тихим, а в горле откуда-то появилось странное покалывание.

– Как на свою собственность, – прошептал мужчина, чьи глаза вдруг начали мерцать.

– Я бы на твоём месте не радовалась, – предупредила его совершенно серьёзно, первой отворачиваясь и разрывая то непонятное чувство, что заискрило между нами, – быть моей собственностью – то ещё удовольствие.

– Уверен, я как-нибудь справлюсь, – хмыкнул он, наглея до такой степени, что рука с моего запястья скользнула ниже, и пальцы переплелись с пальцами.

Он чуть сжал руку, я – нет.

Потому что я точно знаю, о чём говорю.

«То ещё удовольствие» – для меня. У меня уже есть один человек, из-за которого я хочу уничтожить весь мир, лишь бы ничего ей не угрожало. У меня уже есть сестра, за которую я переживаю до седых волос и до кошмаров среди ночи.

И мне не нужен ещё один такой человек. Моё сердце этого просто не выдержит.

Знаю, что эгоистично, но… все мы эгоисты. Все мы хотим счастья для себя. Моё счастье – целое и невредимое сердечко. И оно полностью отдано Арлим.

Поэтому:

– Нет, – тихое, но уверенное.

– Что «нет»? – Не понял меня Аксэль.

Взгляд ему в глаза и ещё более уверенное:

– Нет, Аксэль, прости. Нет.

И руку я забрала. Это оказалось не очень просто, потому что мужчина рядом со мной в одно мгновение будто окаменел. Но я всё же сделала это. А потом пошла дальше по лестнице, не останавливаясь, не оборачиваясь и не замедляя шага, чтобы позволить ему меня догнать.

Поэтому, когда лестница кончилась, я не знала, направо мне идти или прямо. И остановиться всё же пришлось, как и оглянуться, снизу вверх взглянув на мрачно на меня глядящего сжимающего кулаки мужчину.

– Почему? – Спросил он только тогда. – Потому что ты – одиночка?

Грустная улыбка сама собой заиграла на моих губах. Никак не отвечая, я пошла прямо.

Аксэль догнал меня всего через несколько шагов, причём двигался он практически беззвучно.

Широкая ладонь легла на плечо, останавливая, затем рывком меня разворачивая, после чего пальцы скользнули по шее, ухватили подбородок и заставили меня посмотреть мужчине в глаза.

И вот так он, совершенно серьёзный, немного мрачный и ужасно решительный спросил:

– У меня есть хоть шанс?

Я спокойно выдержала его взгляд, чувствуя себя как после отката от одного из сильнейших заклинаний, хотя ничем таким не пользовалась, и ответила:

– Нет.

Без истерик, без криков, без слёз. Вообще без всего, просто «нет».

– Хорошо, – кивнул он, а затем сказал что-то совершенно нелогичное: – выходи за меня?

Как минимум, ему следовало бы пойти в обратном порядке, но это всё равно ничего не изменило бы.

– Нет.

– Ладно, – очередной кивок, – а завтра ты выйдешь за меня?

– Нет, – нахмурилась я, старательно пытаясь понять, что он делает.

И Аксэль, будто почувствовав это, мгновенно меня отпустил.

– Спасибо.

– За что? – Совершенно его не поняла.

– Теперь я знаю, как ты выглядишь, когда врёшь, – спокойно пояснил он.

Брови взметнулись вверх, взгляд из «что происходит?» превратился в «вот как?».

– И как же? – Мне действительно любопытно было, что же он на это ответит.

– Твои глаза. Они грустные.

Если бы он не сказал этого, я бы и не попыталась прислушаться к себе. И я бы совершенно точно не поняла, что мои глаза, возможно, действительно были грустными. Не такими, когда хочется плакать, а такими, когда мы понимаем, что ничего не можем поделать, и именно от этого нам становится грустно. Очень грустно.

– Тебе просто показалось, – подняло голову чувство противоречия во мне.

– Очень сомневаюсь, – кривая усмешка скользнула по его губам, а дальше мне сказали что-то немного странное, но определенно заставляющее сильно задуматься: – Арвэн, необязательно всегда и для всех быть сильной девочкой. Ты уже делаешь это сколько? Три года?

– Четыре, – автоматически исправила я и только после этого отругала себя за болтливость.

– Четыре, – принял он, кивнув, и решил отрубить разом всё: – что случилось с вашей семьей? Где все? Не может же быть такого, что есть только ты и Арли.

Его обращение неприятно царапнуло изнутри. Я называю её Арли, для всех остальных она Арлим, так почему он?.. Как посмел? Кто дал ему право?

Наверно, плохо, что именно это зацепило меня сильнее, а не слова о нашей семье.

Есть раны, что не заживают, но мы всё равно как-то учимся жить с ними. Четыре года – подходящий для этого срок. Достаточное время для того, чтобы научиться не дёргаться от случайной мысли о них и перестать просыпаться среди ночи от душащего кошмара.

– Есть только я и Арли, – нарочно повторила его слова максимально холодно.

– Арвэн, – прозвучало, словно молитва, – ты не слышишь меня, моя милая Арвэн. Прекрати, пожалуйста, прекрати изображать сильную девочку. Со мной этого не нужно.

Я… не знаю, что сказать на это. Старая я бы впечатлилась. Нет, серьёзно, ей бы понравился мужчина, что добровольно берёт на себя все трудности и позволяет тебе быть слабой. Мне кажется, каждая девушка мечтает об этом.

Но… извечное но.

Я слишком долго была сильной. Я убеждала в этом всех вокруг, убеждала в этом даже саму себя, и дошла до того, что эта маска намертво въелась мне под кожу.

Слишком долго я полагалась только лишь на себя, не доверяла никому, верила лишь себе. И это не исчезло бесследно, оно осталось внутри меня каменной стеной вокруг нас с Арли.

Стеной, что не пускала никого постороннего.

– Почему?

– Что почему? – Не понял он меня, продолжая неотрывно глядеть мне в глаза.

Сглотнув ком в горле, пояснила:

– Почему ты решил, что с тобой мне не нужно быть сильной?

Мне действительно было интересно. Что это? Самомнение? Этот мужчина не похож на кого-то, кто страдает от шалящего самомнения. Если он объяснит – хорошо, если не сможет – что ж, тоже хорошо, потому что тогда я смогу убедиться ещё раз, что верить могу лишь себе.

– Потому что ты можешь положиться на меня. Я буду сильным, хорошо? Буду принимать сложные решения и брать всю ответственность на себя.

Заманчиво, но:

– Как ты поймёшь, что это правильное решение?

Однако в этот раз он ответил своим вопросом:

– А как ты поймёшь, что приняла правильное решение?

Молодец, правильный ответ, потому что да – я никак не пойму, что приняла правильное решение. Это будет просто решение, у которого найдутся как единомышленники, так и противники. Всем угодить невозможно.

– Хорошо, – я передёрнула плечами, чувствуя себя не очень уютно от этого разговора, – что ты хочешь от меня?

Мужчина одарил меня тяжёлым взглядом, чуть поджав губы. А когда он заговорил вновь, голос его был тихим и серьёзным.

– Не жди, что я скажу «тебя» или «ночь с тобой». Ты же именно это от меня ожидаешь, правда?

Я не ответила. На губах Аксэля заиграла грустная улыбка.

Он и без слов всё понял.

– Я хочу от тебя шанс.

Снова нахмурившись, несколько нервно уточнила:

– Какой шанс?

– Шанс на нас. Шанс быть твоей каменной стеной. Шанс позволить тебе быть слабой. Шанс просто отдохнуть.

И я снова промолчала, поджав губы и повторно передёрнув плечами.

Поверить? Нет, я просто не могу ему поверить. Зачем ему это? Нельзя же просто так захотеть…я даже не знаю, как это назвать. Захотеть отношений? Нельзя. С чего вдруг? Почему я? Последний вопрос важнее всех остальных.

– Ну, – осторожно привлёк он моё внимание, недовольный молчанием, – что скажешь?

– А что мне нужно сказать? – Беспомощно сморщила лоб. И, так как Аксэль немного растеряно промолчал, продолжила сама: – Скажи, Аксэль, потому что я не знаю. Мне нужно ответить «да»? Или мне следует убить тебя за такие слова по отношению ко мне? Что ты ждёшь от меня? Что бы на моём месте сделала любая нормальная девушка?

Я искренне надеялась, что он ответит на этот вопрос. Даст мне точный ответ, распишет, что и как я должна сделать и сказать, потому что я действительно этого не знала.

Но он поступил совершенно иначе.

– Какая мне разница, что сделает любая другая? Я спрашиваю не у них, а у тебя, Арвэн. И мне плевать, что бы сделал на твоём месте кто-то другой, потому что на твоём месте именно ты. Только ты.

Это…как-то… сложно! Я просто не могу, я не умею, я не знаю, как мне на это реагировать! Что мне сказать ему? Что?!

Резко выдохнув, я торопливо отступила на три шага назад, пока не уткнулась спиной в стену. Но даже это не помогло здраво думать, это только… мешало!

Я схватилась руками за голову в тщетной попытке успокоить тот водоворот мыслей, что закручивался внутри.

Почему… почему? Почему ответы на такие сложные вопросы не могут лежать прямо перед нами? Почему мы просто не можем закрыть глаза и позволить жизни течь дальше?

– Я не могу, – прошептала я, с искренним потрясением от собственного поведения глядя на всё также стоящего на месте Мьяриса, – Аксэль, это слишком сложно…

Как иронично: именно это и означает быть сильной девочкой. Я принимаю сложные решения, а потом живу с их последствиями. Аксэль предлагает избавить меня от этого, но между нами стоит как раз такой сложный вопрос.

– Одно слово, – велел он, не пытаясь подойти, – просто «да» или «нет», Арвэн. Ты ничем не рискуешь.

Как же ты ошибаешься. Интересно, ты хоть сам понимаешь это?

Я очень рискую – сердцем. Потому что неважно, что я отвечу, ему в любом случае будет тяжело. Очень тяжело.

Я ужасная трусиха и эгоистка, но я не хочу, чтобы ему было ещё больнее.

– Нет, – ответ на тихом выдохе, лёгкое движение губ, замершее на половине удара сердце.

Кажется, всё внутри меня в этот момент застыло. Замерло без движения, очень боясь того, что произойдёт сразу за моим ответом.

И я стояла, искренне этого боясь и напряженно глядя на ужасно спокойного Аксэля, пока он, чуть приподняв голову, не открыл рот и не проговорил:

– А я сказал «да», моя маленькая трусишка.

Вопрос «ну и зачем тогда спрашивал?!» озвучить я попросту не успела.

В следующее мгновение меня, представителя Королевского Совета, самым наглым образом подхватили, ловко закинули на твёрдое мужское плечо и куда-то потащили.

– Ну и что ты творишь? – Флегматично поинтересовалась я, вот в таком вот виде чувствуя себя более уверенно, чем при разговоре на неприятные темы.

Парадокс.

– Похищаю тебя, – ответил мне наглый воришка чужих девушек.

А я действительно чужая – своя собственная!

– М-м-м! – Протянула с одобрением. – И что ты потом собираешься делать?

Действительно интересно было.

– Я ещё не придумал, – с лёгким раздражением в голосе сказал Аксэль, – но я уже работаю над этим.

– Как интересно, – решила я, подпирая голову кулаком, хоть в таком положении это было не очень удобно, – ты же поведаешь мне о своём решении?

– Обязательно, – заверили меня, причем в этот раз раздражение в голосе ощущалось на порядок сильнее.

Неужели у кого-то нервы сдают? Или уже сдали? Как интересно!

– А куда мы идём? – Моё молчание не продлилось и половины минуты, а разглядывать мелькающие ноги и пол под этими самыми ногами быстро надоело.

Мне самым наглым образом не ответили.

Подождав ещё пару секунд, я всё тем же невинным голосом поинтересовалась:

– А нам ещё долго идти?

И снова тишина, но, кажется, в этот раз я отчётливо расслышала скрип чьих-то зубов. Интересно, чьими бы они могли быть?..

– А мы скоро придём? А там красиво? Я хочу, чтобы там было красиво. И тепло, а то уже надоел этот ваш постоянный холод, – я невольно поёжилась от воспоминаний, а дальше уже нормально и скорее у самой себя поинтересовалась: – Интересно, почему тут так холодно?

Удивительно, ведь в этот раз мне ответили.

– Море, – коротко бросил Аксэль, немного ускоряясь, а через пару шагов с лёгким беспокойством спросил: – действительно холодно?

– Ага, – не стала я скрывать, – но обычно я стараюсь просто не думать об этом.

Он… не ответил. Но прошло секунд десять, и у меня на плечах появился плед, что укрыл меня практически всю, кроме головы и рук.

Улыбка сама собой заскользила по губам.

– Спасибо, – поблагодарила его искренне, тронутая чужой заботой.

– Ты знаешь такое слово? – Деланно изумился Аксэль Мьярис. – Скажи, что мне нужно сделать, чтобы ты сказала «пожалуйста»? Хотя, я, кажется, сам догадываюсь…