Текст книги "Собственность леди Картар"

Глава 7

В общем, в кухне мы надолго не задержались. С Арлим все знакомились, ей улыбались, подсовывали еду и торопливо набирали корзинку, а на меня странно косились и вообще старались даже не дышать в мою сторону. Мне, в общем-то, и не привыкать, поэтому я на такую ерунду даже внимания не обращала, увлечённая осмотром стен и попытками выявить тот самый потайной ход.

Если уж прокладывать секретные ходы, то лично я на кухню первый и провела бы.

Но поиски мои обречены были на провал, потому что, не прошло и нескольких минут, как открылась дверь. И сразу так сумрачно стало, тихо, тягостно… Появление Мьяриса я ощутила даже раньше, чем его фигура засветилась на пороге кухни, окинула всех безразличным взглядом и остановила свой взор чётко на мне.

Отодвигать посудный шкаф я как-то сразу передумала. И вообще саму невинность изобразила, мол я вообще ничего не знаю и вот совершенно ничего тут не делаю.

Мне не поверили.

– Я вас куда отправил? – Холодно вопросил мужчина, напрочь игнорируя присутствие всех остальных, замерших в самых нелепых позах – кто с поднятой ногой, кто поправляя передник, кто на верхнюю полку за чашкой тянувшись.

– Это ваш замок, вам виднее, – пожав плечами, безразлично отозвалась я.

У кого-то опять начали нервы сдавать, причём как-то совсем быстро.

– Наверно, оставив вас в комнате, я надеялся, что вы догадаетесь не покидать её пределов, – с ещё большим холодом возвестили меня.

– Это вы у меня спрашиваете? – И нет, я не издеваюсь, просто лучшая защита – это нападение, а потому: – Знаете, если уж вы не можете запомнить, зачем что-либо делаете, то не стоит вообще этого делать. А то мало ли, каких глупостей натворите.

– Да, – к удивлению всех собравшихся, согласился он, прищурившись, – я действительно уже сделал одну глупость.

И пусть это не было произнесено вслух, я была достаточно умной девочкой, чтобы догадаться, о чём он говорит.

– Вас о помощи никто не просил, – мило улыбнувшись, заметила справедливо.

Мужчина повёл широким разворотом плеч, что вышло у него вот очень внушительно и даже немного пугающе, затем шевельнул желваками и всё же не пожелал смолчать.

– Иногда простого спасибо бывает достаточно.

– Спасибо, – тут же проговорила я так, что у лорда пропало всякое желание это слышать, – и до свидания, вы нам мешаете.

Нет, ну он сам виноват! Пришёл тут и… раздражает меня весь.

– Позвольте узнать, чем таким важным вы занимаетесь в этой кухне? – С нескрываемой издевкой поинтересовался он.

Я улыбнулась, оценила и его нервозность, и откровенную ненависть по отношению ко мне, и даже чей-то приглушенный вскрик со стороны, а затем:

– Не позволю, – пропела ласково.

Мьярис развернулся, молча вышел, а затем дверью ка-а-ак саданул по косяку! Несчастное дерево всё трещинами пошло! Кажется, даже камень весь затрещал, задрожал, заскрипел!

– Ой, боги, что же творится-то! – Запричитали тут же несколько голосов.

Всё сразу пришло в тихое движение, на меня вообще больше никто не смотрел, а я… Я стояла, смотрела на эту проклятую дверь и не могла избавиться от ощущения, что это раздражение по отношению к Мьярису причиняет мне крайне неприятный дискомфорт.

Мысленно на него плюнув и даже попинав ногами от души, я развернулась и пошла искать потайной ход. И шла я, полная мрачной решимости и непоколебимой уверенности в себе и своих силах, прямиком ко второму посудному шкафу, до которого до этого дойти не успела. На меня всё ещё старались не смотреть, Арлим делала вид, что ничего не произошло, а бедная дверь вдруг вновь открылась и… осыпалась на пол безобразными щепками.

И вновь стихли все голоса, а присутствующие, уже заранее знающие, что ничего хорошего сейчас не произойдет, опасливо повернулись на звук и воззрились на вошедшего… Я тоже на него посмотрела, а потом перевела взгляд ниже, на неровные тёмные щепки.

– Ой, – выдал местный правитель собственной персоной, оглядывая дело рук своих, а затем каким-то немного нервным движением отбросил в сторону ненужную уже ручку, оглянулся на пустой дверной проём и пообещал: – Дверь починят к вечеру.

К слову, уже вечер был. А тучи за окнами продолжали темнеть и тяжелеть, обещая обрушиться на нас проливным и наверняка ужасно холодным дождём.

Я неосознанно поёжилась, в очередной раз припомнив собственную нелюбовь к этому природному явлению.

А правитель, ничего не заметив, повернулся и посмотрел чётко на меня, причём взгляд его серых глаз был очень серьёзным, а губы больше не кривились в насмешливой улыбке.

Вот мне-то он, чему лично я вообще не удивилась, и сказал:

– Бои в черте города запрещены.

Причём звучало действительно серьёзно, но не с обвинением, а с предупреждением каким-то. Я только сейчас, когда его взгляд скользнул на мою скулу, вспомнила, что так её и не обработала и даже не промыла. Так торопилась удрать отсюда, что напрочь об этом забыла.

– Я запомню, – пообещала Аэру и даже кивнула в подтверждение своих слов.

– Магические дуэли также, – добавил он всё тем же тоном, пронзая меня своим взглядом. В этот раз просто молча кивнула, принимая слова во внимание. И, ожидаемо, услышала продолжение: – А если у вас, – короткий взгляд в сторону Арлим, – проблемы, достаточно просто попросить политической защиты.

Кивать не стала, соглашаться тоже. Я просто стояла и внимательно смотрела на уже второго мужчину, предложившего политическую защиту. Что же у них с ней не так? Вряд ли стали бы они просто так такими предложениями разбрасываться. Значит, делают это с какой-то определённой целью.

Вопрос: какой именно?

– И что нам за это будет? – Чуть склонив голову к плечу, окинула я мужчину пристальным взглядом.

– Защита, – повторил он спокойно, но…

Я улыбнулась. Вот просто улыбнулась, только что получив подтверждение своей теории: эти двое играют по своим правилам, и вскрывать карты они пока не спешат.

И тут же, словно дуновение ветра: тепло, разжёгшееся внутри меня и мгновенно согревшее все внутренности. Тепло, которое я никогда и ни с чем не спутаю. Тепло азарта, поджигающее во мне интерес к происходящему и одновременно с этим бросающее мне же вызов: разберусь? Узнаю, что происходит? Выживу ли, в конце концов?..

– Защита, – повторила я, усилием воли стирая улыбку с лица. И, помедлив, ответила: – я уже говорила лорду Мьярису, но могу повторить и для вас, Аэр: мы о себе сами позаботимся. А вам лучше заняться тем, что поселилось в море.

Я специально не стала говорить вслух, что именно крылось там. Во-первых, он и сам должен знать, а во-вторых, незачем пугать сплетниц-служанок. Уверена, они и так уже к утру разнесут по всему королевству новость о том, что что-то жуткое поселилось в Королевском море.

Аэр, тоже это отлично понимающий, не отреагировал никак, лишь только как-то странно ухмыльнулся, опустил голову и взглянул на меня из-под бровей – так немного пугающе, настораживающе, предупреждающе.

– Выполняйте свою работу, леди Картар, и не нарушайте наших правил. Тогда всем нам будет спокойно.

Не скривиться получилось с трудом. Моё имя он уже узнал, я его ещё нет – серьёзный промах с моей стороны, на который мне только что указали в весьма специфичной форме: предупреждением, граничащим с угрозой. И намёк, который правитель даже не пытался скрыть: мы больше не на крыше, и улыбаться и любезничать тут больше никто не будет.

– Непременно, – согласно склонила я голову, не отрывая, впрочем, от него внимательного взгляда.

И пусть нападать с его стороны было бы крайне глупо, мы так и не узнали, что стало причиной смерти предыдущих экспедиций. Может, очаровательный правитель втёрся в их доверие и ударил в спину.

Конечно, отвечать на это никто бы не стал, а я не настолько глупа, чтобы обвинять правителя государства в убийстве. Обычно, если им это не сходит с рук, люди его уровня… тихо уходят из жизни. Во время охоты, по случайному стечению обстоятельств или во сне от остановки сердца – это тихая смерть, обвинить в которой просто некого.

И вот вам ещё один интересный вопрос: правитель Кормэйа уйдёт из жизни тихо?

У меня появилось такое чувство, что он читает мои мысли – столь снисходительным стало его самодовольное выражение лица. Но он не стал ничего говорить, просто скользнул и задержался взглядом на Арлим, а затем молча развернулся и вышел, тихо ступая по деревянным осколкам.

Не видя больше смысла медлить, я велела Арли:

– Уходим, – и развернулась, потянулась и коснулась медного чайничка на верхней полке.

Мгновение ничего не происходило, а затем послышался тихий скрежет, и шкаф медленно и сам отодвинулся в сторону, открывая зияющий чернотой узкий проход примерно с человека ростом.

Молчание за спиной меня вот нисколько не трогало, но повернуться всё же пришлось, чтобы выразительно взглянуть на замешкавшуюся сестрёнку.

Она перевела взгляд с прохода на меня, затем обратно, после на корзину на столе, что ей собирались вручить. После чего вздохнула, верно всё поняв, наскоро распихала пару фруктов по карманам платья и поспешила ко мне.

Чтобы, помедлив и не дождавшись движения с моей стороны, сделать шаг к проходу и…

– В сторону! – Крикнула, отталкивая Арлим, почувствовав выброс адреналина в кровь за миг до того, как из темноты прямо в меня прилетел сверкающий клинок!

Увернулась я без труда, благо нас этому часто учили, натурально в темноте ножами кидаясь. Клинок со свистом пролетел через всю кухню и вонзился в деревянный шкаф с той стороны кухни!

Оттолкнутая мною Арли, упав на колени, сейчас торопливо и очень благоразумно отползала к двери, остальные, что-то крича и пригибаясь, в панике спешили туда же.

А из темноты тем временем с гулким свистом вылетел ещё один кинжал! И летел он чётко в лицо присевшей мне. Уклонившись ещё раз, перекатилась в сторону и пригнулась к стене аккурат рядом с открытым проходом, одновременно с этим вытаскивая кинжал из правого сапога.

Сжала прохладную рукоять, скользнула взглядом по сверкнувшему металлу и замерла, прислушиваясь…

Тихий, практически неслышный шорох, похожий на шаг, короткий тихий звон и гудение вспарываемого воздуха. Очередное лезвие пронеслось прямо у моего лица, но я не смотрела, как и оно врезается в шкаф.

Вместо этого я, дёрнувшись всем телом, молниеносно высунулась из-за стены, метнула кинжал и припала к земле, уходя от очередного снаряда. Закономерный свист воздуха, глухой удар где-то там, в кухне, а здесь – тихий короткий хрип и звук упавшего тела.

Понятия не имею, сколько недоброжелателей скрывалось в темноте, поэтому тут же отправилась вперёд сразу пять сверкающих и освещающих темноту боевых пульсара.

Пульсара, что выхватили лишь пустоту грязного узкого прохода.

И тёмную фигуру с торчащим из спины окровавленным наконечником кинжала.

Кажется, нас только что пытались убить.

Глава 8

Два смертоносных вихря ворвались в кухню как раз в тот момент, когда я, перевернув тело и вытащив собственный кинжал, всматривалась в лицо убитого.

Он был довольно молодым, лет тридцати, с короткой тёмной бородой на щеках и узком подбородке, с крупным носом и широко распахнутыми стеклянными глазами бледно-красного цвета. Довольно странные глаза.

– Вы целы? – Было первым вопросом от Аэра.

– Что вы опять натворили? – А это уже Мьярис.

И, в общем, я вот даже не удивилась, честно. Просто подняла голову и сначала выразительно посмотрела на одного, затем мрачно на второго. Оба всё правильно поняли, молодцы какие, правитель понятливо кивнул и, кажется, даже облегченно выдохнул, а второй грозно прищурился.

Вот почему-то я именно его устало и попросила:

– Да хватит уже, на меня ваша злобность не действует.

И ведь правду сказала, а он опять не оценил, взглянув на меня уже как-то совсем иначе: вроде всё также предупреждающе, но вместе с тем… насмешливо, что ли? Многообещающе так.

– Как вы узнали про потайной ход и про готовящееся нападение? – Подозрительно быстро вернув себе холодность и суровость, вопросил Мьярис, пока Аэр проходил и присаживался перед трупом на корточки.

Я машинально тут же поднялась на ноги, что, конечно же, ни от чьего внимания не укрылось.

– Не поверите – случайно, – покивав сама себе, вновь сказала я чистую правду.

И моим словам снова не поверили! Что за ужасная привычка – не верить тому, что говорят?

– Вы правы, – обжёг он меня своим ледяным взглядом, – я не верю.

– Я даже не сомневалась, – закатив глаза, покачала головой и пошла отсюда прочь.

Застывший на выходе мужчина даже не подумал подвинуться и позволить мне пройти. А фигура у него была довольно внушительной, точно больше меня, и загораживала она весь выход. И это до дрожи раздражало.

– Вы развалитесь, если подвинетесь? – Не сумев скрыть собственного раздражения, вопросила я, с высоты своего не очень высокого роста заглядывая в его тёмные глаза.

– У тебя язык отсохнет, если ты попросишь? – Не остался он в долгу, тоже не особо скрывая собственного не очень хорошего расположения духа.

Захотелось его пнуть. От души так, с силой, можно даже несколько раз!

Но вместо этого я выпустила воздух через нос и очень вежливо попросила:

– Дай пройти.

И знаете, что сделал этот мужчина? Сложил руки на груди, совершенно не собираясь уступать мне дорогу, и, не скрывая превосходящей ухмылки, сообщил:

– Плохо просишь.

Руки на груди я совсем неосознанно сложила, только после этого поняв, что копирую его жесты. И, поведя затёкшими плечами, мрачно на него воззрилась.

– На меня твои взгляды не действуют, – с нескрываемым удовольствием вернул он ранее мною сказанные слова.

Вот… молодец какой, а! Не действуют взгляды? Отлично!

Медленный вдох, выдох, вдох, и я, заставив себя успокоиться, вновь вернула себе отстранённое безразличие, не намереваясь доставлять некоторым удовольствие своими эмоциями.

И, взглянув на мужчину уже порядком холоднее, повторила:

– Дай пройти.

Спокойно сказала, убийственно спокойно… а он почему-то изогнул уголок губ и потребовал:

– Скажи пожалуйста.

Мне несложно, правда. Я просто терпеть не могу, когда мне ставят условия и приказывают. Тем более подобный бред.

Поэтому я, окинув его безразличным взглядом, выразительно положила ладонь на закреплённый на поясе кинжал.

– Думаешь, поможет? – Оценив манёвр, вскинул Мьярис бровь.

Я не думала, я была уверена.

– Поможет, – даже кивнула, но доставать клинок пока не стала, ожидая от некоторых благоразумия.

Эти некоторые благоразумными не оказались. Более того, они оказались глупыми и самоуверенными и… и, дёрнувшись, подались вперёд так быстро, что на краткий миг скрылись из поля моего зрения, а затем я невероятно быстро оказалась прижатой к стене крепкой мужской грудью, с заведёнными наверх руками и перехваченными запястьями!

Это всё случилось столь быстро, что я, годами тренируемая Королевская Тень, не успела сделать ничего, совершенно ничего! Вообще ничего! Я просто не успела даже подумать об этом!

Зато сам Мьярис даже не счёл нужным скрыть собственного удовольствия от происходящего. Он, изогнув губы в хищной улыбке, склонился к самому моему лицу, чтобы выдохнуть прямо в губы:

– Ты всё так же уверена, маленькая вредина?

Глупо было отрицать очевидное. С его-то скоростью и силой… Да, простой кинжал тут не поможет.

– У меня ещё сотня ядовитых игл есть, – сообщила, не поведясь на откровенные попытки соблазнения, и резко согнула ногу, намереваясь нанести один из запрещённых ударов.

У меня бы даже получилось, если бы в самый неподходящий момент мужчина не придвинулся ближе, лишая меня даже крох свободы.

Я не могла пошевелиться, вдавленная в твёрдую стену спиной, я не могла даже глубоко вдохнуть, чувствуя не как воздух заполняет лёгкие, а как вжимаюсь в его каменную грудь.

Странное ощущение, серьёзно. Ужасно раздражающее, вызывающее желание устало вздохнуть, но никак не страх.

Я подалась ему навстречу, потёрлась носом о нос явно чувствующего себя победителем мужчины, скользнула кончиком по щеке, подбородку, шее… а потом с чистой совестью укусила его за плечо!

– Больная! – Дёрнувшись, прорычал он.

Но, вопреки логике, не отпустил, а лишь сжал свои пальцы на моих запястьях сильнее, вдавливая меня в стену и вышибая весь воздух из груди.

– Раздавишь! – Прохрипела я, раздражённо дёргаясь.

– Я вам не мешаю? – Недовольно вопросил правитель откуда-то со стороны.

И если он кого-то хотел смутить, то зря старался. Мьярис был слишком занят, он тут шипел и проговаривал ругательства сквозь зубы, а я:

– Мне он мешает! – Пожаловалась, ещё раз тщетно брыкаясь в стальной хватке.

– Аксэль, посмотри, – проигнорировав мои слова, проговорил эймонт.

И удивительно, но этот… этот! Помедлив, резанул колючим взглядом, нехотя отпустил, отступил на шаг, подарил кривую самоуверенную ухмылку, развернулся и ушёл к своему… другу?

Хотелось плюнуть на все, забрать Арлим и уехать домой. Хотелось, но пришлось затолкать все свои желания поглубже.

Всё же существует весомая разница между «хочу» и «надо».

Одно моё хочу – одно тяжёлое надо для всего Королевского Союза.

Именно по этой причине я подавила раздражение в себе ещё на начальной стадии, одёрнула края тёмного мундира, повернулась, подошла и встала рядом с Мьярисом, полностью безразличная к нему и его насмешливому взгляду свысока.

Ты работаешь, Картар. Глупо с твоей стороны было забывать об этом.

– Ну и что там? – Спросила, всем своим видом показывая, что без ответа я не уйду.

И, наверно, эймонт понял это, потому что, наградив меня холодным взглядом, молча посмотрел на Аксэля. А вот тот меня серьёзно удивил, пожав плечами и спокойно произнеся:

– Она его только что своей вилкой грохнула, имеет право знать.

С одной стороны приятно, что мои заслуги только что признали и даже дали своё высочайшее разрешение что-то там узнать, но с другой – за вилку было обидно. Это, вообще-то, клинки Охро, легендарного наёмника, освободителя древних народов, спасителя Свободных лесов! Да он с этими клинками всю жизнь ходил, стольких убил, стольких спас! Да я, чтобы их найти, полмира проехала, в рабство продалась, со змеиными царями поругалась и даже немного подралась! Да из-за этих клинков я до сих пор преступник номер один во всём Лифме и его окрестностях!

А он – вилка!

Но я молчу и не реагирую, потому что работа, гордость и все дела. Вот закончу с этим делом, приглашу Мьяриса на своё отплытие и с чистой совестью плюну в него прямо с борта корабля. Хороший план, мне нравится. Вот так и сделаю.

А пока же молчу и жду.

– На нём остаточная ментальная магия, – произнёс правитель, брезгливо скривился и поднялся на ноги, странно глядя на труп.

После его слов я как-то совсем невольно содрогнулась. И тут же холодок скользнул по рукам, плечам и позвоночнику, оставляя морозные узоры на мгновенно нагревшейся коже и будоража в сознании давно и намеренно забытые воспоминания.

С ментальной магией в своей жизни я сталкивалась лишь трижды, что очень много, если помнить о запрете данной магии в нашем Союзе. И с полной уверенностью я могу сказать, что понимаю и полностью одобряю этот запрет. Потому что эта магия – нечто ужасное, противное, склизкое и чёрное, тонкими липкими змеями заползающее тебе в голову, подавляющее всё твоё сопротивление и считывающее всё: все мысли, все эмоции, все воспоминания. От неё не укрывается ничего…

– Отследить можете? – Усилием воли прогнав совершенно сейчас ненужные мысли, спросила у правителя.

– Поздно, – вместо него ответил Мьярис, – магия рассеялась, след слишком слабый, чтобы его почувствовать.

Плохо. Причём это понимали мы все, а потому и настроение у всех заметно помрачнело.

– Вы собирались сбежать? – Вдруг спросил Аэр.

И оба, переглянувшись, повернулись ко мне лицом.

Сбежать – слишком громкое слово. Я собиралась, и собираюсь до сих пор, спрятать сестру и оградить её от опасностей, затаившихся на этих островах. Если я посчитала, что выйти лучше всего будет тайно, значит, на то были причины. Одна из этих причин только что пыталась нас убить.

Я сделаю так, как считаю нужным. И плевать мне на чужое мнение.

– Вы не входите в круг моих доверенных лиц, – холодно возвестила я сразу обоих, а про себя добавила, что заслужить это они вряд ли смогут. Да что с них взять? Зазнавшиеся правитель и его правая рука, всю жизнь живущие по своим правилам и даже не допускающие мысли о том, что существуют другие, отличные от их.

Я не предполагаю, я просто знаю, потому что обычно так оно и происходит. И есть один чудесный способ это проверить:

– Ради чего вам нужен вход в Королевский Союз? – Спросила я у них.

Если ответят – будут полными глупцами. Если смолчат, значит, что-то скрывают, и истинная причина отлична от озвученного ими «Политико-экономическая дружба».

И они не подвели. Аэр, даже не задумываясь над вопросом и своим ответом, глядя мне прямо в глаза, произнёс:

– Причина была озвучена в моём прошении. Неужели вы с ней не ознакомились?

Лучшая защита – это нападение. Эймонт только что продемонстрировал, что данный урок отлично усвоила не только я. А ещё он только что показал, как виртуозно умеет врать. Такой убедительный тон, немного обвинительный взгляд и совершенное спокойствие и уверенность в себе.

Так выглядит человек, которому нечего скрывать.

А ещё так выглядит человек, что уверен: о его лжи никто не узнает.

– И только? – Уточнила у него, точно зная правильный ответ.

– И только, – подтвердил правитель, не моргнув и глазом.

Воздух между нами натянулся и зазвенел, словно струна, а в глазах мага появились далёкие, но всё равно яркие смертоносные искорки. Искорки, что лучше любых слов сказали: «Не лезь в это».

К сожалению, я не могла. Работа такая, вечно не в своё дело нос совать, мне за это платят, между прочим.

– Отлично, – улыбнулась без напряжения, хотя внутри всё сжалось в нехорошем предчувствии.

Интуиция практически беспрерывно твердила о том, что добром это всё не кончится. И я ей верила, ей единственной на этих островах, а потому и находилась в состоянии полной боеготовности.

И я, не дожидаясь дальнейших расспросов, которые наверняка последуют, развернулась и пошла прочь.

– Леди, – начал, было, Мьярис, но я не стала слушать, специально громко позвав:

– Арли!