Текст книги "Собственность леди Картар"

– Думаешь, нам тут делать больше нечего? Со своими проблемами я предпочитаю справляться самостоятельно, а не просить о помощи у первых попавшихся… пусть будет личностей.

Врёт. Сигнал о помощи точно был, он просто не мог не быть! Но… смысл ему врать?

Однако спросить об этом я попросту не успела, как и сам Аксэль не успел сказать что-либо ещё.

Затянувшееся внизу молчание привлекло наше внимание только лишь сейчас, а уже через секунду в ночи прозвучал чей-то тихий испуганный голос:

– Аксэль?

Явно женский, принадлежащий ещё совсем ребёнку, звонкий и дрожащий.

Голос, что заставил злого мужчину мгновенно окаменеть, медленно повернуть голову на звук и застыть на месте.

– Аксэль, – повторил голос, – это ты?

Хоть мы с ним и не были долго знакомы, таким я увидела его впервые. Да и, если честно, лучше бы не видела. Серьёзный решительный мужчина в одно мгновение превратился в уязвлённого, даже испуганного, замершего в нерешительности. Его побледневшее лицо вытянулось, глаза округлились и взгляд начал косить к краю крыши, туда, где слышался голос.

А невидимая мне девушка, будто издеваясь, сквозь едва сдерживаемые рыдания позвала вновь:

– Аксэль!

А я… я поняла, что я очень глупая. Вот так просто, не зная вообще ничего, вмешиваться в чужую религию…

Но я всё же сделала это.

Дёрнула за руку начавшего медленно наклоняться к краю Мьяриса, заставив его сидеть на месте, и поднялась сама, молясь Тьме, чтобы в меня вдруг не начали стрелять.

– Э, здрасти, – бросила сверху вниз, осторожно заглядывая на землю, где среди полудесятка тёмных фигур ярко выделялась одна.

Глава 18

Она была маленькой, и это первое, что я поняла. Очень маленькой, лет десяти. Босиком, в белой потрёпанной ночнушке, с распущенными запутавшимися тёмными волосами. Она стояла, окруженная храмовниками, и не смогла сдержать разочарованных и испуганных слёз, когда вместо Аксэля Мьяриса ей навстречу выглянула я.

Опасность – испуганный ребёнок – я. Исход был предрешен с самого начала.

Вся проблема в том, что при виде попавших в беду детей у меня напрочь отключается мозг. Я не знаю, с чем это связано, но от мысли, что беззащитные маленькие создания нуждаются в помощи, меня начинает откровенно трясти.

Если другие отказываются им помогать, то почему я не могу попробовать?

Я поняла, что призываю портал, только когда незнакомая мне малышка практически полностью провалилась в него. В следующее мгновение в руках храмовников засветились арбалеты, ещё через миг в мою сторону устремилось пять ядовитых стрел.

И ни одна из них не успела даже подлететь, остановленная засиявшим вокруг меня порталом. И вот этот призвала не я.

В просторном холле государственного дворца мы с Мьярисом вывалились одновременно. Интересно, как он узнал, что именно сюда я перенесла малышку? Впрочем, это неважно.

Мужчина, едва уделив мне внимание, медленно повернулся и с натуральным ужасом посмотрел на ту, что стояла в паре шагов, испуганно прижимая к себе руки и заплаканным взглядом водя вокруг.

– Зря ты сделала это, – прошептал он с такой мукой на лице, что мне честно стало очень жаль, хоть я и не поняла, в чём причина.

Забрать её было очень легко, даже слишком. Почему же Мьярис не сделал этого раньше? Почему не забрал всех детей?

Спросить об этом я не успела… да это и хорошо.

Ответ нашёл меня сам, когда Аксэль сделал один маленький беззвучный шажок, опустился перед девочкой на корточки и скривился так, что у меня сердце сжалось. А она… она продолжала водить взглядом вокруг, ни на что не обращая внимания, будто… будто и не видела ничего.

– Дерьмо, – решила я, хотя обычно старалась не ругаться вообще, не то что при детях.

Ни один из них не отреагировал на мои слова. Девочка продолжила молча заливать лицо горячими слезами, а Мьярис…

– Она не видит, – безжизненно проговорил он, помолчал и добавил: – и не слышит. И не говорит. Нужно вернуть её, Арвэн.

И он поднял руку, собираясь собственноручно вернуть девочку назад.

– Стой, – попросила я робко, делая шаг по направлению к его спине, – может, давай попробуем?..

– Я перепробовал всё, – холодно оборвал он мой невнятный испуганный лепет, – за пределами храма дети погружаются в кромешную тьму.

Портал уже начал формироваться, ночная рубашка девочки намокла от слёз, а внутри меня всё сильнее стягивались узлы.

– Кто это? – Тихо-тихо, с трудом разобрав собственный голос, спросила я.

Мужчина помедлил, бросил на меня пронзивший до костей взгляд, медленно разжал правый кулак и глухо ответил:

– Марва. Моя сестра.

– О, Тьма, – прошептала я, прижимая руку к губам.

Дети у меня вообще больная тема, а уж отношения сестёр и братьев… Когда у тебя есть своя, единственная и ужасно любимая сестра, волей-неволей начинаешь сопоставлять себя на похожие ситуации.

Если бы на месте Марвы была Арлим, я бы… Наверно, я бы сошла с ума.

Одного взгляда на Аксэля Мьяриса мне хватило, чтобы понять: он недалеко ушёл.

– Неужели мы совсем ничего не можем сделать? – Удивилась я, вместе с ним глядя в воронку портала.

Эймот тяжело вздохнул, тем самым выдавая всю свою усталость от всего происходящего, и просто отрицательно покачал головой, ничего не говоря.

– Что ты пробовал? – Сдаваться так просто я не привыкла.

– Проще сказать, чего я не пробовал, – невесело хмыкнул он, – ничего не действует.

Думай, Арвэн, думай. В чём может быть причина такого воздействия?

Воздух у храма? Нет, мы тоже дышали им. Что-то внутри, тот же воздух? Там была щель после наших взрывов, воздух повалил бы наружу и наверняка коснулся бы нас. Еда? Вода? Нет, тогда бы они не подействовали так быстро.

Там есть что-то такое, без чего дети слепнут, глохнут и теряют возможность говорить. Что это может быть?

Мой взгляд сам собой скользнул по худенькому тельцу. По спутанным волосам, тоненькому платью, подвеске на шее…

– А это ещё что такое? – Удивлённо вскинула я брови, рассматривая что-то серебряное на цепочке, похожее на цветок…

– Артефакт, – Аксэль на него даже не взглянул.

А вот я почувствовала странный прилив воодушевления и надежды.

– А если уничтожить? – Невольно подошла ещё на шаг ближе, жадно всматриваясь в тускло мерцающие грани.

– Там привязка к Марве, – прохладней, чем до этого, ответил мужчина, – ты убьёшь их обоих.

Ладно, этот способ отметается, но:

– А на чём привязка?

Эймот как-то странно после этого на меня посмотрел. Наверно, ему не понравился звенящий от нетерпения голос и лихо блестящие глаза, но мне сейчас не было до этого дела. Внутри меня появилась идея, которая просто не могла остаться незамеченной.

– Не знаю, – нахмурился он, – что ты задумала?

– А какая разница? – Преувеличено бодро фыркнула я и сделала ещё один маленький шаг.

– Арвэн, – Аксэль предостерегающе встал на ноги, заступая свою сестру, – я перепробовал всё, что было возможно, и не позволю тебе рисковать жизнью Марвы. Ты поняла меня?

Он даже не догадывался, насколько точно я поняла его. Думаю, мужчина и не подумал о том, что я могу искренне ему сопереживать, инстинктивно стремясь помочь. Хоть как-то.

Я посмотрела ему прямо в глаза с высоты своего роста, проигнорировала танцующее в них ледяное пламя и постаралась максимально точно передать то, что чувствовала:

– Где-то здесь с вашим правителем моя сестра, Аксэль. Единственный дорогой мне человек, что у меня остался. Я понимаю тебя даже больше, чем тебе того хотелось бы. И я обещаю, что не сделаю ничего, что могло бы угрожать жизни или здоровью твоей сестры. Я просто посмотрю, что можно сделать, хорошо?

Судя по его взгляду, «хорошо» тут не было и даже не предвиделось. Но уже через пару секунд медленно захлопнулся портал, а затем и сам мужчина, с трудом делая каждый шаг, отошёл в сторону, позволяя мне подойти к его сестре.

На которую сам он старался даже не смотреть. С одной стороны, это неправильно, а с другой… неизвестно, сколько они не виделись. А смотреть на неё вот так, зная, что она ни увидит, ни услышит, ни даже не скажет тебе «привет»…

В общем, я его не судила.

Именно с этой мыслью и сделала три небольших шага, затем плавно опустилась на колени и, заглянув в пустые глаза, коснулась медальона.

Марва тут же вздрогнула, поёжилась и попятилась от меня.

– Ты можешь ментально с ней связаться? – Не оборачиваясь, спросила я у Аксэля, осторожно поглаживая девочку по голому плечику.

Бояться меньше она от этого не стала, но хоть пятиться прекратила.

– Артефакт глушит все импульсы, – глухо произнёс мужчина.

– Не прекращай их посылать, – велела я ему, приближаясь к кулону и рассматривая его со всем профессионализмом, который во мне был.

Застёжки не обнаружила, а если судить по длине цепочки, надеть её через голову было невозможно – слишком короткая. Вариант «запаяли прямо на малышке» сразу отметается, слишком опасно и глупо. Возможно, они просто зажали звенья, но бреши я так и не обнаружила.

Значит, артефакт застегнулся на ней самостоятельно и, судя по всему, навсегда. Но почему именно на ней? Послушался приказа? Артефакты так не работают. Захотел? Так они тоже не делают, хотя и встречаются их разумные представители.

Почему артефакт выбрал именно Марву?

Я, отвечая сама себе, выдернула нож на поясе, поднесла к указательному пальцу и осторожно проткнула мягкую подушечку. Острая боль, а затем на коже выступила густая красная капелька.

Артефакт не мог выбрать Марву сам, но что, если ему помогли?

Искренне надеясь, что не делаю ничего опасного для этого ребёнка, я осторожно прикоснулась окровавленным пальцем к розочке, пронаблюдала, как напитываются кровью её лепестки…

– Есть ответ, – выдохнул потрясённый Аксэль.

Я обернулась, бросила на сунувшего окровавленный палец в рот мужчину недоверчивый взгляд и снова посмотрела на Марву.

Она… в принципе выглядела как девочка, в голове которой только что появился чужой голос: распахнула ничего не видящие глаза, замотала головой по сторонам, пытаясь отыскать источник этого голоса, а затем вдруг замерла. Подозреваю, узнав голос собственного брата.

Действуя очень осторожно, я скользнула кончиками пальцев по висящей на её шее цепочке… и с трудом сдержала облегченный выдох, когда нащупала появившийся замочек. Тот самый, которого раньше не было.

Расстегнула его не с первого раза, затем сняла артефакт с детской шеи, но ни видеть, ни слышать она не стала.

Догадка была неприятной, но логичной, поэтому… Но я всё равно помедлила. Бросила ещё один взгляд на Аксэля, вспомнила про нашу с ним новообретённую связь и поняла, что так рисковать – глупо.

Поэтому вначале призвала портал, а уже затем застегнула цепочку на собственной шее.

А в следующее мгновение я погрузилась в кромешную тьму.

Полную, совершенную, бесконечную темноту.

Чернота перед глазами, тишина в ушах, напряжение во всем теле. Я просто замерла, вмиг утратив связь с реальностью, не слыша даже собственного наверняка участившегося дыхания.

Замерла, честно стараясь не впадать в панику.

Меня учили контролировать себя в любых ситуациях. Паника – зло. Паника – мой враг. Паника мешает думать и искать выход, она червем выгрызает меня изнутри.

Поэтому я просто дышала. Медленный вдох, осторожный выдох – единственное, что мне оставалось.

И вот так, помня о том, что сейчас ослепла, кажется, не только я, я и сделала этот крохотный шаг в призванный мною портал.

И вывалилась на что-то холодное, мгновенно вернув возможность видеть и слышать!

Очень хорошо, что здесь было темно и тихо, потому что иначе я, наверно, оглохла бы. Но даже так всё казалось каким-то до ужаса ярким и громким, заставившим меня вначале скривиться, а уже потом перевернуться на спину и посмотреть на безрадостный серый потолок.

– Приплыли, – решила, вздрогнув от звука собственного голоса.

Бедная Марва! Во дворце было довольно ярко, а она провела в темноте больше времени, чем я. Но искренне надеюсь, что сейчас с ней всё в порядке. Должно быть в порядке – артефакт же снялся.

– Ты кто? – Вдруг тихо-тихо спросили у меня со стороны.

Я медленно повернула голову и наткнулась взглядом на десятки испуганных глаз, глядящих на меня из темноты.

– Арвэн, – ответила заторможено, с трудом, но всё же различая силуэты детских тел.

А за ними, почти ровными длинными рядами – кровати. Кровати и дети. И холодные серые стены.

И всё.

– А где Марва? – Спросил всё тот же голос, и сейчас я точно определила, что он принадлежал ещё совсем ребёнку, девочке лет семи.

– С братом, – ответила, осторожно поднимаясь на ноги и оглядываясь, – а вы все хотите домой?

Ответом мне была гробовая тишина. Я на пару мгновений даже подумала, что снова оглохла, но нет, это просто дети молчали, глядя на меня исподлобья.

– Мы не вернёмся домой, – безжизненно прошептала одна из них, – а тебе здесь не место. Ты должна уйти, пока мы не закричали.

Этого мне точно было не нужно!

– А вы станете кричать? – Уточнила с сомнением. И снова тяжёлая тишина в ответ. – А что, если я пришла вам помочь?

– Нам нельзя помочь, – отрезал другой голос, левее.

– Но Марве же я помогла, – здраво рассудила, а затем показала всем висящий на моей шее артефакт, – иначе как я смогла снять его с неё?

Тишина, в этот раз недоверчивая, боязливая, с осторожной надеждой, которой все они просто боялись дать жизнь.

Они молчали, но не могли скрыть очевидного: все они хотели домой. И сейчас, когда у этих детей появился на это шанс, они не станут его упускать.

– Что нужно делать? – Спросил у меня первый голос.

– Ты что, с ума сошла? – Возмутился тут же кто-то ещё. – Мы же её даже не знаем!

– Нас накажут! – Решил и третий голос, очень тихий и испуганный.

– Не накажут, если она поможет.

– Никто за столько времени не помог, так почему она должна?

– Мы её даже не знаем!

– Но выбора-то всё равно нет!

И последнее, решительно прозвучавшее во вновь образовавшейся тишине:

– Рассказывай, что нужно делать.

Глава 19

Проделанную магами дыру храмовники не стали заделывать среди ночи. Они просто натянули на неё щит, поставили с улицы сторожа и ушли. Готовить новый план по захвату мира или же просто спать – никто так и не понял.

Встревоженных детей разогнали по всем трём этажам, два из которых были подземными, их дома. За пропавшую Марву никто не переживал. Опыт показывал, что девочка вернётся уже максимум через пять минут, когда укравшие её родственники не смогут вынести вида совершенно потерянного ребёнка. Так что храмовникам осталось просто настроить возможный открывшийся портал прямо в комнату.

Они даже не стали проверять, вернут ли девочку. Они просто были в этом уверены.

Их уверенность их и погубила.

Стоящий на улице у магического заслона храмовник расслышал тихие шаги, только когда малютка подошла вплотную к стене.

– Ты чего не спишь? – Хмуро вопросил он у неё, неосознанно оглядываясь по сторонам, но больше в ночи так никого и не заметил.

– Мне страшно, – тихо-тихо прошептала обладательница двух растрепавшихся косичек, зябко обнимая себя за худенькие плечи.

– Тебе нечего бояться, – отрезал мужчина.

Он не любил говорить с детьми. Знал, что Отцу это не нравится, и если его кто-нибудь увидит…

– Тут какая-то тётя, – прошептала девочка ещё тише, боязливо оглянувшись, – она сказала, что убьёт вас всех.

– Тётя? – Нахмурился храмовник.

Что-то в детских словах неприятно царапнуло мужчину изнутри.

Женщин в храме не было, находящиеся здесь дети были слишком маленькими, чтобы принять их за «тёть». К тому же, они все уже давно здесь, успели друг друга запомнить.

– Откуда пришла эта тётя? – Спросил мужчина у напуганной девочки.

– Пришла порталом, – ответила та, помялась и нерешительно добавила: – на ней роза Марвы.

«Артефакт!», – потрясенно подумал служитель храма.

Ему следовало оставить свой пост и доложить о случившемся Отцу. Ему следовало сообщить об этом хоть кому-то.

И ему совершенно точно не следовало делать брешь в магической стене и забираться внутрь здания.

– Ну, – в темноте и прохладе ему было не очень уютно, – показывай, где твоя тётя.

Девочка, не говоря ни слова, просто чуть-чуть повернула голову в сторону, посмотрела чётко за плечо похолодевшего от неприятного осознания мужчины и прошептала:

– Она не хочет, чтобы вы видели её.

Мужчина уже знал, что произойдёт дальше. В одно мгновение он понял, как глупо было соваться сюда одному. А ещё он хорошо понимал, что так просто его не отпустят.

Но он всё равно медленно, очень медленно обернулся, чтобы взглянуть на тёмную тень, стоящую у стены. Он успел заметить и её невысокий рост, и совсем миниатюрное тело, но совершенно ничего не успел сделать, когда она вдруг исчезла, а в следующее мгновение в грудь его что-то с силой ударило, вышибая весь воздух, а вместе с ним и сознание.

* * *

– И что теперь?

Этим детям не нравилось лежащее на полу тело.

А ещё им не нравилось, что я собираюсь что-то сделать.

Им было страшно, и я не осуждала их за это. Страх – это нормально. В некоторых случаях это даже хорошо. Потому что именно страх даёт нам этот толчок в спину и шепчет: «Не стой, действуй!».

Не стойте.

Если вам страшно, если вас что-то волнует, если вас что-то не устраивает. Не стойте, действуйте!

– Теперь мы вытащим вас отсюда, – решила я.

На двери, немногочисленных окнах и даже стенах уже была укреплённая магическая сеть. Пойманный нами мужчина уже был привязан к железной кровати простынями. Нож уже был у меня в руках, а первые два добровольца уже стояли рядом.

– Готовы? – Спросила я у всех разом.

Подозреваю, у себя самой тоже спрашивала. И я очень рада, что за меня ответили все остальные.

– Да, – вышло не очень уверенно, не очень громко и не очень дружно, но, главное, что вообще вышло.

Я занесла нож над мужской рукой, осторожно проткнула тёмную кожу, дождалась первой капли крови и подозвала поближе одну из девочек.

Чуть дрожа от страха и волнения, она приблизилась ко мне, наклонилась и позволила своей розе напитаться чужой кровью.

А затем на монолитной цепочке тускло засияла застёжка. Не тратя времени, я осторожно отстегнула её, сняла артефакт и положила на грудь мужчины. На шею он переполз самостоятельно.

– Отлично, – решила я, поведя затёкшими плечами, с улыбкой глядя на удивленно ощупывающую собственную шею малышку, – теперь самое главное.

Вторая девочка. Если и её артефакт примет чужую кровь, значит, мы сможем напитать ею максимально возможное число артефактов. Значит, сможем освободить максимально возможное число детей.

Кровь впиталась в серебряные лепестки розы, а затем на цепочке замерцал замочек.

Клянусь, этот тихий облегченный выдох все мы издали слажено.

Когда освобождённых девочек было уже больше половины, а на шее бессознательного мужчины не осталось свободного места, я рискнула и открыла портал в правительственный дворец.

И даже не удивилась, когда из него уверенно шагнул грозный, как надвигающийся конец света, Аксэль Мьярис.

Он без труда нашёл сидящую на коленях прямо на полу меня, в два широких шага подошёл, а затем вдруг наклонился, взял за плечи, рывком поставил на ноги и раньше, чем я успела выдохнуть возмущенное «Что ты делаешь?», поцеловал.

Это был тот самый поцелуй, что заменял все «Я переживал за тебя».

Поцелуй, чтобы убедиться, что я действительно здесь.

А ещё, совсем чуть-чуть, поцелуй, чтобы сказать «спасибо!».

– Упрямая женщина, – выдохнул, однако, что-то совсем неправильное эймот, едва оторвался от меня и, держа ладонями моё лицо, уткнулся лбом мне в лоб, – вот что ты творишь?

– Пожалуйста, – фыркнула я, нисколько не обидевшись, и отстранилась от него самостоятельно, чтобы приказать: – Переправляй детей. Можешь заодно начать штурм храма, но если ты боишься…

Выразительное рычание с его стороны заставило меня благоразумно заткнуться и вернуться к прерванному занятию. Однако последнее явно было бессмысленным, потому что артефакты на мужскую шею уже просто не помещались.

– Так, – решительно выдохнула я, оглядывая взволнованных детей, на чьих шеях ещё висели артефакты.

И тут случилось то, что, по идее, должно было произойти уже давно.

В дверь с силой что-то ударилось, а затем по моей магической сети поползли миниатюрные сверкающие змейки трещин. Вот это удар! Нет, серьёзно, хороший удар. Ещё два таких, и защита просто банально рассыплется.

– Сдавайтесь! – Приказали, нужно полагать, нам с той стороны двери. – Вы окружены, вам некуда бежать!

– Да мы и не собирались, – ехидно, но всё равно тихо скривилась я, а затем торопливо жестами подозвала к себе поближе детей и уже только им сказала: – Нужно пройти в портал.

– Но мы ослепнем и оглохнем, – испугался кто-то из их ещё слишком большой толпы.

– Знаю, – скривилась я в этот раз уже по-настоящему, – но если вы останетесь здесь, то другой такой возможности сбежать может уже и не быть. Обещаю, что с вами ничего не случится, и мы избавим вас от артефактов при первой же возможности. Вам просто нужно довериться мне.

– Мы тебя даже не знаем, – возмутился вновь кто-то, но отвечала ей уже не я:

– Она нам помогает, Лири!

– А если ты не хочешь вернуться домой, то можешь оставаться тут! – Поддакнул и ещё кто-то.

И все остальные согласно закивали, но уже через мгновение сжались и затихли, когда в дверь ударили повторно.

Задрожала магическая сеть, а вместе с ней и стены, потолок, пол!

Мой испуганный вздох потонул в тихом детском вскрике, но, уверена, именно его услышал Аксэль.

Он просто стоял в нескольких шагах от меня, собираясь вернуться во дворец и начать раздавать приказы, но почему-то помедлил вначале, а теперь стоял и смотрел на меня.

Я не смогла скрыть страха во взгляде, когда, почувствовав его взгляд, повернула голову и посмотрела ему в глаза.

И он понял, даже больше, чем мне того хотелось бы. Понял.

И уходить в портал передумал, вместо этого уверенно шагнул вперёд и поднял руки.

Это было… страшно. Жутко, пугающе, завораживающе. Красиво. Сильно.

Он не произнёс ни слова, но из его рук посыпались магические искры, что рванули во все стороны, надёжно оплетая все видимое пространство, укрепляя и делая его безопасным…

Третьего удара мы практически и не ощутили, надёжно окутанные магией этого эймота.

Магией, что, возможно, только что спасла всех нас.

А Аксэль Мьярис, бросив одинокий взгляд на прижавшую руку к животу, ужасно удивленную меня, развернулся и уверенно вошёл в портал, велев детям следовать за ним.

Он ушёл, не потребовав благодарности. Ушёл без выражения лица «Я тут герой, я всех вас спас». Он просто ушёл, как самый обычный человек. И я даже не знаю, понял ли он вообще, как много только что сделал.

Наверно, это неправильно, но именно об этом я и думала, когда бегала по ещё двум подземным этажам, открывала ещё четыре портала и кратко объясняла собранным там мальчикам и девочкам что, как и зачем им нужно делать.

Они слышали, они слушали, они делали так, как им говорят. Вот только большого воодушевления я у них не заметила. Или же я просто была слишком сосредоточена спасательной операцией, чтобы замечать это.

Через полчаса здание полностью опустело. Я даже перетащила и вышвырнула в портал бессознательное тело храмовника.

И уже потом, когда осталась совсем-совсем одна, предусмотрительно закрыв все порталы, поняла, что совершенно забыла про артефакт, висящий на моей шее.

Забавно. Так спешила помочь всем остальным, что совершенно забыла про себя саму. Непростительная ошибка с моей стороны.

Последний из порталов я открывала уже конкретно для себя, и вывел он меня за забор храма. Однако пришлось торопливо делать шаг назад, потому что уже там терялась всякая видимость и слышимость. А сражаться в тишине и темноте – то ещё занятие.

Кажется, это опять происходит. Только я и только они.

Пари с Удачей, никогда не знаешь, кто из вас в итоге победит.

Да, я могла просто уйти, но что тогда? Храм соберёт силы и ударит, и бить он будет во дворец правителя. Место, где в данный момент собраны все ценности этого государства.

Место, где сейчас находится будущее этого государства.

Правительство будет стремиться защитить детей, значит, на нападение у них останется слишком мало ходов. Зато в руках храма будут едва ли не все остальные территории, которые они могут как захватить, так и запросто уничтожить.

Так какой мне смысл уходить и позволять всем им это?

Нет, куда разумнее будет атаковать. У меня есть навыки, оружие, магия, так почему бы и не рискнуть?

А потом мы с Арли обязательно уедем. Продадим родительский замок и купим себе что-нибудь маленькое и уютное. Там, где совершенно никто нас не найдёт.

Это случилось, когда я уже почти завершила боевое заклинание, что, по моей задумке, должно было выбить дверь и часть стены, сбить с толку храмовников и дать мне несколько секунд форы. Просто рядом со мной вдруг что-то замерцало, набирая сияние и формируясь в магическую воронку, а затем на каменный пол уверенно ступил эймот Кормэйа.

– Говорю же: упрямая женщина, – укоризненно покачал он головой и смял в руке моё заклинание.

Моё боевое заклинание! Это вам не световой пульсар, это сконцентрированная агрессивная энергия! А он взял и смял! Просто уничтожил, даже не взглянув на него, не сводя внимательного взгляда с моих глаз.

– Ты… как это сделал? – Выдохнула я потрясенно, глядя на его ладонь, уверенно накрывшую мою.

Не отвечая на мой вопрос, мужчина мягко потянул меня за собой в портал.

– Всё, малыш, навоевалась, – решил он, – вся наша страна и так обязана тебе до конца своих дней, позволь и страже порядка оставить свой след в истории.

– Я и не планировала забирать у вас всю славу, – слегка обиделась я на такое предположение, безропотно позволяя ему увести себя из пустого окруженного здания.

– Знаю, – улыбнулся он, первым проходя сквозь магические потоки и выходя в светлом дворце, где уже столпились десятки, а то и сотни детей, а также военные, прислуга, лекари и даже эймонт Аэр стоял, хмурился и о чём-то напряженно переговаривался с командованием, сжимая руку моей сестры.

Это было последним, что я увидела. И как так вышло, что я позволила Аксэлю увести себя, совершенно позабыв про наличие артефакта на шее?

Об этом я и думала, пока стояла и чувствовала, как все сильнее и сильнее сжимаются мужские руки на моих ладонях.

Интересно, он сейчас ругается?