Текст книги "Призрак на полставки"

– Пришли сообщить, что всех смыло? – сухо осведомился Бричен, одергивая рукава мундира и расправляя складку на сложенном зонте.

– Нет, принесла тему диплома, как вы сказали. – Я вручила ему лист. И спохватилась: – Доброе утро, профессор!

– И вам не мокнуть, – кивнул Бричен, пробегая глазами не очень ровные строчки.

Я затаила дыхание: вдруг ему тема не подойдет?

– Ну… – наконец заговорил он. – Не так гениально, как вы расписывали, но тема хорошая. Я передам на кафедру все бумаги.

Да! Ура! Полная победа!

– Ступайте, – махнул листом Бричен.

Я радостно кивнула, развернулась и, сбежав по ступенькам, вприпрыжку поскакала в сторону кухни.

У меня есть тема диплома! И наставник! И…

Размечтавшись, я чуть не врезалась в кого-то под зонтиком.

– Извините!.. – выпалила я.

Зонтик поднялся, и мне захотелось срочно забрать свои слова обратно.

– Извиняю. – Морган с интересом разглядывал мою рабочую рубашку и брюки. Его идеальная физиономия сегодня была не только расписана чернилами, но и изрядно поцарапана, словно он встретил стаю диких кошек. – Не меня искала?

– Тебя, – покладисто кивнула я. Придвинулась ближе, насколько позволяли зонтики, и, положив ладонь на его грудь, тихо прошептала: – Хотела напомнить, что дорога на самое топкое болото тебя ждет. И можешь шагать туда вместе со своими предложениями. Потому что у меня есть наставник и тема диплома. И специализироваться я буду на тех рунах, которые люблю!

Карие глаза сузились: сейчас скажет очередную гадость.

– Пока! – Я отдернула руку, пока ее не поймали.

Но Морган даже не попытался меня остановить. И… молчал!

Я развернулась и, перепрыгивая через лужи, побежала дальше.

– Я хотел извиниться! – догнало меня посреди прыжка.

Изви… что?!

С размаху влетев туфлей в воду, я удивленно обернулась. Послышалось?

Морган стоял там, где я его оставила, и молча смотрел на меня. Для раскаявшегося у него был слишком самодовольный вид. С такой мордой не слова извинения подбирают, а замышляют очередную подлянку. Видимо, уже придумал, вон как скалится.

Значит, точно послышалось. Фух! А то я уже заподозрила, что его молнией приложило!

Я развернулась и, хлюпая туфлей, пошла дальше.

У крыльца кухни на меня налетел Нел, выбил из рук зонт.

– Прости. – Нел поднял его из лужи и протянул мне.

С зонта весело капала грязь.

– Сам таким пользуйся! – буркнула я, убрав руки за спину.

Конечно, Нелу зонтик без надобности, его закрывал защитный купол, но и мило общаться с предателем не было никакого желания.

Это из-за него я каждую ночь непонятные руны разглядываю!

– Хло, хоть ты не начинай, а? – внезапно разозлился Нел.

Его волосы заколыхались, словно живые, от избытка магии.

– Вообще-то начала не я, – прищурилась я и демонстративно помахала кистью с браслетом.

– Слушай, чего ты ко мне со своей побрякушкой прицепилась?

– Я прицепилась?!

– Тревор пропал! – Нел зашвырнул зонтик на крыльцо. – Я уже весь лагерь облетел, нет его. Нигде нет!

Так он не знает?

– Тревор у охотника, – вздохнула я. – Его задержали за нападение и использование темной магии.

С каждым словом лицо Нела вытягивалось сильнее.

– Да быть такого не может! Клевета и подлог! – с яростью отрезал он. – Ты-то откуда знаешь?

– Он на меня напал. Тьма там была точно…

– Слушай, Хло, – сузил глаза Нел. – Ты что, специально решила нам жизнь испортить?

От такой наглости я буквально онемела.

Взмахнув крыльями, он взлетел:

– Я к охотнику. Передай это Бричену. Да хоть тут не перевирай!

Что?!

Я открыла рот, собираясь высказать Нелу все, что о нем думаю. Но фигура с белыми облачными крыльями уже исчезла за пеленой дождя.

– Бричену передай, – сердито передразнила я, подбирая со ступеньки зонт. – Я ему что, вестник?

Настроение стремительно портилось.

– Сначала книгу ворованную подсунули, выклянчили два дня, чтобы ее почитать, потом сделали вид, что в первый раз ее видят, – перечисляла я все свои обиды, поднимаясь по лестнице.

А что, дедушка говорил, мол, всегда легче, когда выговоришься. Вот я и… выговариваюсь, благо никого нет.

– Теперь один накуролесил с одержимостью, второй обвиняет, что я сама на себя напала, а бедный-несчастный Тревор послушно выполнял мои приказы. Как он сказал? Я порчу им жизнь? Да это они мне всю жизнь испортили, с ног на голову поставили.

Я остановилась на последней ступеньке и выдохнула. И правда, легче.

– Что вообще происходит, а? – Я гневно потрясла зонтом, словно он мог мне ответить.

Стукнуть бы им неразлучников по макушке, чтобы мозги на место встали. Глядишь, и про книгу вспомнили бы. И чушь болтать перестали!

– О ком думаешь с таким кровожадным лицом? – раздался сзади голос Айло.

Я вздрогнула от неожиданности, поспешно сунула зонт в подставку к точно таким же и обернулась, изо всех сил надеясь, что Айло не слышал моих «выговариваюсь».

Видимо, не слышал, стоял и улыбался.

Тут же овеяло теплым ветерком, одежда и туфли высохли.

– Спасибо, – пробормотала я.

– Что-то случилось? – посерьезнел он.

– Нел случился! Он сказал, что я сама на себя напала и…

Так, Айло ведь тоже не знает.

Ну что, Хлоя, скажем ему о Треворе? Даешь два обвинения вместо одного?

– Я с ним поговорю, – кивнул Айло.

– С кем?

– С Нелом. Охотник подтвердил присутствие тьмы внутри Тревора. Но я не верю, что он мог использовать темное заклинание.

– А откуда ты…

Айло едва заметно улыбнулся:

– Я тоже искал Тревора. Но не носился заполошно по поселку, а сразу пошел к Бричену и от него все узнал. Рассказать Нелу я не успел.

А я успела. На свою голову.

– А почему вы с Нелом вообще начали искать Тревора? Вчера вас совершенно не волновало, что он не явился на раскоп…

– Не было повода, – пожал плечами Айло. – Мы знали, где он был вместо практики. Но вот ночью…

Он замолчал.

– Что ночью? – поторопила я.

– Он ушел на свидание. Утром мы встретили его девушку в лагере. Одну. Она его вчера вообще не видела. И свидание еще утром отменила.

– Понятно, – вздохнула я.

Понятно, что ничего не понятно. Если свидания не было, какого репейника Тревора вообще в лес понесло?

– Кстати, – заговорил Айло. – Где вы с Нелом умудрились столкнуться и так искрометно побеседовать?

– Здесь. А потом он помчался к охотнику. Если вдруг Нел не появится на практике, предупреди Бричена, где он, ладно?

– Ладно, – понимающе усмехнулся Айло. – Может, все-таки пойдем внутрь? Позавтракаем, пока там все не съели.

– Пойдем, – кивнула я.

Желудок согласно булькнул. О, даже аппетит проснулся, когда проблемы начали рассасываться. Нелу Айло мозги вправит, Бричену все сообщит, золото, а не однокурсник. Еще бы с книгой помог и…

Стоп. Книга! Айло же был у ворот, видел, что это неразлучники за ней гонялись…

– Погоди, – выпалила я.

Айло обернулся, держась за ручку двери, вопросительно приподнял бровь.

– Слушай, по… – Я проглотила «мнишь», с ужасом понимая: ничего не выйдет.

Да, он видел охоту у ворот. И как книга бросилась ко мне, видел. И как я удирала. На этом все. Наш разговор, мольбы Нела и Тревора он не слышал. Мы были слишком далеко. И вряд ли он на таком расстоянии смог рассмотреть, что книга уменьшилась и намертво вцепилась в браслет. Да и здесь, когда неразлучники пытались ее прочитать, его рядом не было.

Все это в долю секунды пронеслось в моей голове.

– …йдем завтракать, – закончила я, словно не он только что мне это предложил.

И нервно тряхнула браслетом. Мало того что я чувствовала себя ужасно глупо, так еще и гадкий фолиант тут же ярко блеснул.

– Симпатичная подвеска. Чей-то подарок? – спросил Айло.

Вот. Он даже не узнал ту книгу. Неудивительно. Ее бы сейчас сам автор не узнал. Она же и окраску поменяла, и металлическими уголками обзавелась, чтоб ее орхидея сожрала!

– Да, нет… да, подарок… – окончательно запуталась я. – В общем, сложно все.

– С вами, девушками, всегда сложно, – улыбнулся Айло, открыл дверь и отступил в сторону, пропуская меня вперед.

Я с облегчением выдохнула. Лучше быть девушкой, чем сообщницей воришек!

Завтрак прошел под шум дождя, бряцанье вилок и несмолкающие шепотки. Похоже, новость, что студента поймали на применении темной магии, разошлась мгновенно. На нас поглядывали, кто с интересом, кто с сочувствием, кто с раздражением, дескать, опять эти студенты начудили!

Морган нарисовался под занавес, все с тем же страшно довольным выражением физиономии, которое не сулило мне ничего хорошего.

Нел так и не появился, и на раскоп, тщательно закрытый радужным куполом, мы пришли в урезанном составе. Бричен оценил недостачу студентов задумчивым «лучше бы смыло», потом выдал задания. Всем по одному, мне два: очистить четвертый квадрат стены, потом топать в палатку с образцами.

Ребята вооружились лопатами, я – кисточкой, и очередной день практики начался. Кстати, Моргана сегодня, видимо, все-таки тюкнуло молнией. Иначе как объяснить, что он все время скалился, никому не перечил, не огрызался, первым схватил свою прыгучую лопату и утопал настолько далеко, что Бричен тут же сообщил, что канал к морю не нужен. Морган молча пожал плечами и вернулся. До обеда держался особняком, то и дело поглядывая на меня. На него тоже поглядывали. Студентки Салвины, что махали кисточками рядом со мной. А одна из них и вовсе отрабатывала на Моргане испепеляющие взгляды. Даже странно, обычно девушки старались приманить его глазами, а не отпугнуть.

Видимо, эта сильфида – одна из бывших дам его щедрого сердца. Когда только успел. И чего он ко мне цепляется? Она красивая. А я… в светло-рыжую полоску.

Откуда-то вынырнула ярко-ультрамариновая птица, похожая на небольшую цаплю. Покрутившись, она подлетела ко мне.

Отложив кисточку, я с опаской протянула руку к незнакомому вестнику. Только пальцы коснулись перьев, как перед глазами появилась очень красивая ундина в простом светлом платье. Темно-русые волосы, бездонные глаза, густые длинные ресницы, темные брови – все отливало ультрамарином. Вокруг нее колыхались кувшинки самых разных оттенков, целая радуга!

Пару минут незнакомка молча смотрела перед собой, потом спохватилась, заулыбалась:

– Здравствуй, Хлоя! Меня зовут Алау. Но лучше Аль. Я мама Эрвана.

Мама?!

Ой… Ой-ой…

Кто там говорил, что его семейство будет со мной знакомиться после практики? Практика вот она. И мама Эрвана вот она.

– Приглашай ее в гости! – донеслось откуда-то слева.

И рядом с… мамой появилась еще одна ундина: светлые с голубым отливом пряди струятся по плечам, голубые глаза сверкают, вокруг намокшего платье танцуют водные жгуты.

– Я Ула! Сестра этой вредины, – она обняла первую ундину за шею, – и тетя Эрвана! Приезжай к нам в гости! У нас тут и цветы, и вода, и руны – все есть!

Она взмахнула руками, вода полилась на цветы.

– Если ты их вымоешь из грунта, я тебя покусаю! – всполошилась Аль, хватая сестру за руку и превращаясь из примерной красивой леди в непосредственную девчонку.

– А я устрою тебе массаж лианами! – раздалось справа. – Что это у вас тут?

В вестник заглянула светловолосая альва с пучком саженцев в руке.

– Пишете Хлое? – просияла она, метнула взгляд на ростки и спрятала руку за спину. – А я Дика, тетя Эрвана.

Еще одна?

– Девочки, вы не видели, куда мама сгрузила новую партию рассады? – раздался мелодичный голос, и позади толпы мам-теть появилась симпатичная русоволосая девушка с узором на ладонях. Что там? Золотой четырехлистник? Лепрекон…

– Летта, улыбнись, мы тут с Хлоей знакомимся! – пропела Ула.

– Эрван нас прибьет, он же просил… – ахнула Летта.

– Ага, просил, – фыркнула Ула. – А что будет, когда он вывалит на голову бедной девочке сразу всех родственников?

Я сбегу, точно.

– Она сбежит… – закончила Ула.

– Пожалуй, ты права, – кивнула Летта.

– Да уж, нас надо представлять постепенно, мелкими кучками, – хихикнула альва. – Это Летта, еще одна его тетя, – пояснила она.

– И не последняя! – Ула направила магию на вестника.

– Стой! – дернулась к нему Аль. – Не отправляй!

– Поздно! – рассмеялась ее сестрица. – Пока, Хлоя! Мы тебе еще напишем!

Открыв глаза, я ошарашенно уставилась на стену перед собой. Вот это родня! Всего одна мама и три тети, а у меня уже голова кругом!

Нет, Эрвану я про вестника ничего не скажу. Не выдам заговорщиц.

К полудню я вычистила свой квадрат стены, получила одобрительный кивок Бричена и после обеда отправилась в палатку к образцам. Я старательно описывала их и улыбалась, вспоминая тетушек Эрвана и его маму. Странно, но они не казались чужими, они были… свои. Словно я знала их всю жизнь, а не познакомилась через вестника несколько часов назад.

На душе стало тепло и радостно, работа спорилась, и остаток дня пролетел незаметно.

Поужинав, я вышла на улицу и сквозь пелену дождя вгляделась в вереницу хижин, в самом конце которой едва виднелась наша. Отсюда она казалась совсем маленькой. И идти туда не хотелось. В такую погоду дорогие соседи наверняка осядут в гостиной, а у меня не было никакого желания весь вечер смотреть на Нела и Моргана с его лопатой или слушать поучения Сью.

Я развернулась и бездумно побрела по поселку.

И вовсе я не искала Эрвана, вот еще! Я даже о нем не думала. Ни капельки! Хотя он за целый день ни разу не объявился. Я вообще была на него страшно обижена за экспериментальный поцелуй!

Поэтому я страшно удивилась, обнаружив себя стоящей на знакомой тропинке, которая вела к океану. Понятия не имею, как меня туда занесло. Чистая случайность, честное слово.

Прямо передо мной находились защитные руны, но пересекать границу лагеря меня не тянуло, я хорошо помнила, чем это вчера кончилось. Неизвестно, сколько треворов там еще бродит поблизости.

Закрыв глаза, я подставила лицо соленому мокрому ветру и с наслаждением вдыхала запах моря и водорослей.

Водоросли…

А ведь если пройти еще немного по этой самой тропинке, то попадешь как раз на тот пляж, где я когда-то встретила телегу с водорослями. И его. В мокром белье, но при перчатке.

Память радостно вывалила все подробности, мгновенно стало жарко, в животе сладко екнуло. Я распахнула глаза и в смятении огляделась, словно кто-то мог подсмотреть мои… мысли. Но никого рядом не было. Я с облегчением вздохнула, и только снова зажмурилась, как перед лицом ярко полыхнуло синим, рука машинально взлетела вверх, задев перья и…

– Долго ты будешь там прятаться? – вкрадчиво спросил знакомый голос.

По спине пронеслась стая мурашек, волосы на затылке встали дыбом. Как? Как он меня увидел? Я же внимательно смотрела, никого вокруг не было. Вот ведь… Зрение, как у кота.

– Иди к океану, – продолжил Эрван. Мокрая рубашка, облепившая тело, смотрелась еще сокрушительнее, чем… Так, стоп, ромашки-цеплюйники! – Выход с начальником из лагеря разрешен.

И вестник рассыпался синими искрами. А я выдохнула, решительно переступила через руны и зашагала вниз по тропинке.

Он стоял по колено в воде, широко расставив ноги. Волны разбивались о крепкое тело, окатывали пеной и брызгами, с шипением отползали обратно. Мокрая одежда стала прозрачной, липла к нему как вторая кожа. А он смеялся, запрокинув голову и раскинув руки. И ждал новую волну из бушующего океана. И сам в этот миг был похож на океан, вольный, упрямый, непокорный, полный опасной силы, бурный и потрясающе прекрасный. Словно завороженная, я подходила все ближе и ближе, пока не остановилась у самой кромки прибоя.

Он обернулся. Вода сбегала по волосам, текла по лицу, скатывалась ручьями с упрямого подбородка на шею, на смуглую грудь в расстегнутом вороте мокрой рубахи. Желтые глаза странно блестели, упругие губы смеялись.

Я сглотнула, не в силах отвести взгляд. Дурацкий взгляд вообще перестал меня слушаться. Куда бы я его не пыталась направить, он мгновенно возвращался обратно.

– Нравится? – крикнул он, легко перекрывая грохот волн.

– Кто? – испуганно пискнула я.

Надеюсь, под зонтом не видно полыхающих щек и ушей.

– Все это! – Эрван широко махнул рукой, окатив меня солеными брызгами.

А, он про океан.

– Красиво! – прокричала я, сильнее вцепившись в ручку зонтика.

Ветер рвал его из рук, норовя унести. Вместе со мной.

– Замерзла?

Вот уж нет. Наоборот, от одного вида полуголого начальства было так жарко, что совсем не помешало бы нырнуть в очередную волну. Чтобы остыть и вытрясти из головы все то, что там внезапно образовалось!

– Нет, не замерзла!

Но Эрван уже не слушал. Один щелчок пальцев – и надо мной, как тогда, на островах, нависла волна, и снова стекла, образовав тонкий купол, переливавшийся перламутром.

– Иди сюда! – Он протянул руку. – Не бойся!

А я с удивлением поняла, что совсем не боюсь. Ничего не боюсь, когда он рядом. Я закрыла уже ненужный зонтик и сделала шаг, другой, третий…

Волны бурлили вокруг, обтекая купол, а я шла прямо по песку, немного влажному песку морского дна.

Горячая ладонь обхватила мои пальцы, и Эрван нырнул ко мне под купол. Обдало теплом, одежда мгновенно высохла.

Взявшись за руки, мы смотрели сквозь тонкий перламутр, как бушует потемневший океан, сливаясь с таким же потемневшим, клубящимся тучами небом.

– Снова он! – восторженно ахнула я.

Среди вздымающихся гребней плыл пронзительно-белый костяной корабль.

– Ближе подошел, чем в прошлый раз… – Эрван вытащил блокнот, быстро сделал несколько записей. – Интересно, с чем это связано?

– Может, с дождем?

– Может быть.

Корабль растаял в волнах, а через какое-то время и буря стихла. Тучи разогнало ветром, дождь кончился. Мы вышли на берег и до заката сидели на топляке.

– Тебе здесь нравится? – неожиданно спросил Эрван, когда солнце скрылось за горизонтом.

– Да. – Я посмотрела на волны, набегающие на песок.

– Отлично, значит, поставим тут защиту и сделаем безопасный выход к морю. Купания не обещаю, но посидеть у воды можно будет.

Здорово! Вот это подарок! Или… извинение? Нет, не за сам поцелуй. А за его – колючку начальству в бок! – экс-пе-ри-мен-тальность.

Я искоса посмотрела на Эрвана, он подмигнул мне:

– Нравится идея?

– Еще бы!

Мы неспешно шли к лагерю, когда неподалеку в зарослях мелькнуло белое пятно, смутно похожее на платье. По спине скользнул неприятный холодок, как тогда, при встрече с…

Белая Леди?! Да не может быть!

Я всмотрелась в переплетение веток и лиан, но белое пятно исчезло. Наверное, показалось. А что касается холодка… Так после вчерашнего меня еще долго будет «подбрасывать» от любых белых пятен в зарослях.

Проводив меня до дома, Эрван ушел. В комнате ждали мимозная мышь, соня, Сью и… ветка дикой алой розы с прикрученной к колючей ветке запиской.

Эрван?

Ой… Цветов он мне еще ни разу не дарил. Разве что регулярно притаскивал мою же забытую где-нибудь мимозу.

Порозовев от удовольствия, я развернула конверт.

– Ну, от кого? – Сью подскочила ко мне, нетерпеливо выдернула записку из рук и прочитала: – «Извини. Был не прав. Морган». Ого!

Она тут же упорхнула на свою кровать и мечтательно уставилась на меня.

– Похоже, лопата слишком сильно стукнула Моргана, – пробормотала я, направляясь к окну с цветком в руке.

Просто выкинуть было жалко. Оставить не могла. Перегнувшись через подоконник, я бросила розу на землю и направила на нее магию. Оказавшись под дождем, цветок моментально укоренился. Вот и хорошо, путь растет!

– Ты странная, – задумчиво сказала Сью, когда я устроилась на кровати с блокнотом и начала зарисовывать руны из сна. Те, которые смогла четко запомнить. – Хлоя?

Я пожала плечами.

– В общем, букет надо либо принять, либо вернуть, – Сью качнула головой. – А ты его посадила. И что ему теперь думать?

– Честно говоря, мне совершенно все равно, что будет думать букет.

И Морган вместе с ним!

Глава 13

– Чего тебе? – закутанная в халат и плащ фигура вынырнула из-за зарослей.

Эрван кивнул на защиту, что начиналась от рун на границе лагеря, невидимым высоким забором тянулась по обе стороны тропинки, огораживала часть пляжа и широкой дугой вдавалась в море. Не сильно вдавалась, в самом глубоком месте вода едва доставала до колена.

Но сдвигать защиту на большую глубину было опасно. Там постоянно возникали прибрежные течения, среди которых попадались магические – капризные, бурные, неуправляемые. И предугадать, как они скажутся на неосторожном пловце (да и на самой защите) было невозможно.

– Лягушатник, – насмешливо фыркнул Вимфре. – Ни поплавать, ни понырять. Разве что у берега побродить. Проверил?

– Один?

Проверять и подправлять одновременно – то еще удовольствие.

– Что, опять «добровольцы, вперед»? – ухмыльнулся Вимфре, стягивая плащ и халат.

– Не на себе же ставить опыты.

– Ага, для этого есть друзья.

Вимфре скинул ботинки, снял брюки и смешно, по-птичьи поднимая лохматые лапы, вошел в море.

Потопал вдоль полосы спокойной воды, за которой волны шумели и набегали на невидимую границу.

– Неплохо, – оценил он. И недовольно поморщился, когда мелкие капли все же достали до мохнатой морды. – Так и задумывалось?

Эрван кивнул.

– И ради чьих глаз я тут лапы мочу? – Вимфре вышел на берег, отряхнулся.

– А может, ради твоих? – хмыкнул Эрван, еще раз проходя вдоль защиты и проверяя ее прочность.

– Ага, сколько лет тебе было все равно, унесет мою морду течением или нет, а тут вдруг обеспокоился ее целостностью? – Вимфре зевнул, показав клыки. – Лучше скажи, что такое ты натворил, если решил тут помощнице пляж организовать?

Чутье у кого-то отличное. Волчье.

– Неудачно провел один эксперимент.

– А цветы тебя чем не устроили? – Вимфре поскреб волосатую грудь, усаживаясь на топляк. – Брал бы пример с этого… спеца по дамам. То лепестки розовые на кустах дерет, то ветку дикой розы тащит.

– Она же альва, – фыркнул Эрван.

– И что, альва не девушка?

– Вручить ей букет – все равно что мне бутылку воды.

– Да ладно, умник, всем девушкам нравятся цветы. Главное не подарок, а внимание!

– Именно поэтому от тебя пять жен ушло! – По тропинке спускалась Салвина.

Эрван кашлянул, проглотив смешок. Язык у Салвины точно бритва, но… Что правда, то правда. Не выдерживали дамы суровой романтики жизни с неправильным оборотнем. Примерно через месяц-полгода-год после свадьбы заявляли, что смотреть на него, все время закутанного, не согласны. На раскутанного тем более. А полнолуние, когда он человек – это слишком мало для семейной жизни.

Салвина оглядела огороженный участок пляжа и воды и присвистнула:

– Ты бы поучился, Вимфре! А то все по схеме. Цветы, конфеты и никакой оригинальности.

– Украшения, платья, дома, – ехидно продолжил тот. – Хочешь, тебе дом подарю? Не оригинальный, зато построенный по твоим чертежам?

– Да упасите меня боги от твоих подарков! – отмахнулась Салвина. – Хватит того, что я каждый вечер, как ревнивая жена, тебя по кустам выискиваю, чтобы работу дальше писать!

Она взмахнула облачным крылом, воздушный поток подхватил вещи Вимфре:

– Пойдем! Там как раз охрана у тропы топталась. Пора их познакомить с твоим обликом. А то слишком психованные.

– Хочешь навек успокоить? Ну пойдем. Чего не сделаешь ради тебя, Ви.

– Чего не сделаешь, – передразнила Салвина, направляя вещи к тропинке. – Ты делаешь все, Вимфре, кроме ночной работы!

– Ночью я отдыхаю!

– Ага, по зарослям!

– У каждого свои недостатки, – меланхолично отозвался Вимфре, поднимаясь с топляка, и зашагал следом за Салвиной.

Эрван тихо рассмеялся. Кто-то слишком увлекся наукой и не видит того, что заметно даже последнему черепку на раскопе… У Вимфре за все время знакомства с Салвиной и совместного проекта не завелось ни одной новой жены. Он явно наслаждался общением с той, которой все равно, сколько шерсти у него на ушах и какой длины клыки.

Эрван шагнул за пределы невидимого барьера, постоял у кромки прибоя, слушая шелест волн. Развернулся, чтобы идти в поселок, и вздрогнул от неожиданности.

У самого края джунглей, там, где заканчивались заросли и начинался песок пляжа, застыла Белая Леди. Она с голодной неизбывной тоской смотрела на океан, но даже не пыталась подойти к нему хотя бы немного ближе.

Интересно, почему? Белая Леди путешествовала по островам уже много столетий, но передвигалась только по суше. Что довольно странно для ундины.

Леди бесшумно растворилась в зарослях, а Эрван направился в лагерь. По дороге он почувствовал едва заметное покалывание в ноге, которое быстро прошло, оставив непонятную прохладу.

Уже дома Эрван поставил ногу на стул, закатал штанину и чуть повыше колена обнаружил большое круглое пятно, сквозь которое слегка просматривались доски пола.

Сначала я была на раскопе. Сидела в палатке, но вместо образцов почему-то описывала обломки колесницы Моргана. Сам Морган бегал вокруг с лопатой и вопил, что у меня отвратительный почерк и меня срочно надо отдать Вимфре на перевоспитание. Потом что-то булькнуло, Морган заорал: «Сам ты краб!» – и исчез вместе со своими обломками, а на стол передо мной плюхнулась знакомая книга.

И теперь она показывала мне руну. Я старалась запомнить ее написание, затем руна расплывалась и появлялась следующая.

Внезапно снова что-то булькнуло и…

И я проснулась.

Пару минут таращилась в утренний полумрак, пытаясь сообразить, куда делся раскоп и почему так темно. Потом слетела с кровати, сцапала блокнот и стило и понеслась в ванную.

Заперев дверь, быстро записала руны из сна и озадаченно потерла спутанную макушку рукой.

«Жизнь», «вода», «между», «выдержанный», «замерший». Чудесно. И что мне со всем этим делать?

Я прочитала символы по порядку, потом задом наперед. Потом присоединила вчерашние. Яснее не стало.

– Открытие супного ресторана откладывается, понял? – злобно прошипела я фолианту, тряся браслетом. – Рецепт «супа» повару не по зубам! Потому что это не рецепт, это просто шифр какой-то!

Стоп… Что я только что сказала? Шифр? А если и вправду шифр? Тогда к нему полагается…

– Где ключ? Давай сюда! – потребовала я.

Фолиант болтался между бусин, делая вид, что он – подвеска. Ну уж нет!

Я сунула блокнот и стило за пояс пижамных штанов и внимательно вгляделась в этого самозванца. Крутила, вертела, стараясь нащупать скрытые знаки, символы. При попытке попробовать на зуб фолиант дернулся и хотел уползти.

– Стоять! – скомандовала я. – И чем ты недоволен? К хозяину возвращаться отказываешься, объяснять, что за руны ты мне демонстрируешь по ночам, не желаешь. Может, тебя кровью намазать?

– Пи! – В прикрытую форточку влетела соня и встала пушистой призрачной грудью на защиту фолианта.

– Думаешь, не надо? – нахмурилась я.

Соня кивнула. Зажмурилась, махнула лапой, проскакала по моему колену, вернулась, изобразила, что ищет что-то на браслете, но не видит нужного.

– Намекаешь, чтобы я не обращала на него внимания?

Снова кивок.

– Не получится. Он мне каждую ночь какие-то руны показывает.

Мордочка сони вытянулась, она недоуменно развела передними лапками и фыркнула, мол, ну и что?

– То, что мне нужно со всем этим разобраться.

Соня была явно против «разобраться».

Но я с ней не согласилась. На меня обиделись и ускакали в неизвестном направлении.

А я отправилась к себе – досыпать. В темноте чуть не схватилась за колючий букет, что таинственным образом появился на ручке двери, пока меня не было. Ага. Снова дикие розы, на сей раз желтые. Между шипов болталась очередная записка от Моргана. Сунув ее ему под дверь, я с букетом в руке вошла в комнату. Протопала к окну, распахнула створки.

Снаружи царили серые сумерки раннего утра. Скрипели насекомые, пели птицы, носилось по кустам мелкое зверье.

Я перевесилась через подоконник. Вчерашние алые розы букетом торчали из травы. Желтые я решила высадить вокруг них. Но только заставила последний цветок пустить корни, как слева донеслись легкий шорох и покашливание:

– Доброе утро!

Подняв глаза, я натолкнулась на насмешливый взгляд Эрвана.

– Решила немного территорию вкруг хижины облагородить, – пробормотала я первое, что пришло в голову.

– Вижу, – кивнул Эрван. – Прогуляемся?

– Экспедиция? – с подозрением спросила я.

– Нет, просто прогулка. Ничего брать не нужно.

Ну конечно, ему ведь достаточно ножа!

Собиралась я точно стражник по команде «Тревога». Носилась без света, чтобы не разбудить Сью. В итоге споткнулась о любопытный Мимочкин нос, проскакала через комнату вперед головой, пытаясь удержаться на ногах, и с размаху врезалась в шкаф. Грохот был такой, словно в хижине что-то взорвалось. Сью подлетела над кроватью, пару секунд таращилась в темноту, обнаружила меня, замершую у шкафа, зевнула:

– А, это ты, Хло…

Упала на подушку и мгновенно заснула.

Я показала мимозе кулак и быстро натянула рабочую форму.

Через минуту я вышла из хижины, увязавшаяся за мной Мимочка бежала сзади.

Брови начальства весело полезли на лоб.

– Я же сказал, это не экспедиция. Просто хочу кое-что тебе показать.

– Что? – выдохнула я.

Мимоза мгновенно оказалась рядом. От любопытства ее длинный нос стал еще длиннее.

Заинтригованные до предела, мы потопали за Эрвином сначала мимо сонных хижин, потом по знакомой тропинке.

Сразу за границей лагеря по обе стороны тропинки потянулся защитный заслон. Неужели…

Я обогнала Эрвана и рванула вперед. Вылетев на берег, затормозила и огляделась.

Так и есть! Большой кусок пляжа и часть мелководья были огорожены прозрачным магическим заслоном!

– Ух ты… – с восторгом протянула я. – Теперь можно приходить к морю?

Эрван кивнул.

– Спасибо! – Я порывисто его обняла.

Скинув ботинки и на ходу подворачивая штанины, я вбежала в прохладную воду. Добрела до заслона, прошла вдоль невидимой пленки, наслаждаясь мелкими каплями соленой воды.

Здорово!

– Уф! – донеслось с той стороны пленки.

Из волны вынырнул глаштин и, хитро блеснув глазами, проскочил через заслон.

– Это ты его пропустил? – удивленно ахнула я.

– Сам может. Но только тут, – ответил Эрван и, оставив ботинки на берегу, подошел ко мне. – Сквозь защиту лагеря ему не проникнуть.

Ну и правильно, нечего такому хулигану в лагере делать.

– Будут к тебе сюда приходить. – Я погладила мокрую гриву.

Пальцы натолкнулись на ладонь Эрвана, я быстро убрала руку. Недостаточно быстро. Перед глазами словно наяву возник смеющийся Эрван в насквозь мокрой одежде, прекрасный, как сам океан, его теплая ладонь, обхватившая мою…

И вчерашнее умопомешательство накрыло горячей волной. Щеки полыхнули огнем, дышать стало трудно.

– Как твоя магия? – спокойно спросил Эрван.

Кажется, ничего не заметил. Или сделал вид, что не заметил.

– Как обычно, – не поднимая глаз, пробормотала я. Сглотнула и добавила: – Она есть.

– Попробуй забрать у глаштина немного тьмы.

– Прямо тут? – Я неуверенно огляделась.

Солнце едва окрасило небо в алый цвет, даже еще не показалось из-за горизонта. Но мало ли у кого в лагере бессонница…

– А если мы сделаем так?

В воздухе заклубился туман, вода вокруг закипела и поднялась к небу, закрыв нас почти непрозрачным куполом, по которому тут же поплыли алые отблески рассвета.

– Попробуешь? – спросил Эрван.