Текст книги "Юные безбожники против пионеров"

Еще в 1930 г. Е.М. Ярославский в узком кругу безбожников заявил, что «точных цифр численности СВБ нет» и что «цифры, которыми мы оперируем, документально не подтверждены, а между тем они были оглашены на 16 съезде [ВКП(б)]»[900]900
  Там же. Д. 70. Л. 3.


[Закрыть]. Могло получиться и так, что местные советы безбожников учитывали не все группы ЮВБ. По словам делегата II Всесоюзной конференции педагогов-безбожников, проходившей в августе 1931 г., Бычатина из Ленинграда, у них, по сведениям райсовета СВБ, существовала только одна группа воинствующих безбожников, на самом же деле их было 35[901]901
  Стенограммы II Всесоюзной конференции педагогов-безбожников // Антирелигиозник. 1931. № 11. С. 71.


[Закрыть].

Форсированный рост СВБ осуществлялся во время проведения больших антирелигиозных кампаний. «У нас масса рождается к Рождеству, умирает к Пасхе, к первому маю воскресает», – шутили безбожники[902]902
  ГАРФ. Ф. Р – 5407. Оп. 1.Д. 95. Л. 59.


[Закрыть]. Диаграммы показывали: скачок вверх к Рождеству, потом глубокий спад вниз, затем еще выше скачок – к 1 мая, после чего снова быстрый скачок вниз[903]903
  Там же.


[Закрыть]. Стихийному увеличению численности Союза способствовала шумно проведенная антирождественская кампания 1929/30 г., во время которой проводилась массовая запись в организацию. В Московском округе к концу декабря 1929 г. членами СВБ значились 6 тыс. человек, а уже по данным на 16 января 1930 г. численность Московской окружной организации составила примерно 20 тыс. человек и 7 835 тыс. юных безбожников[904]904
  ГАРФ. Ф. Р – 5407. Оп. 1. Д. 33. Л. 24об


[Закрыть]. Меньше чем за месяц количество членов возросло более чем в три раза. Подобное наблюдалось и в других районах. Если на 1 декабря 1929 г. в Бежецком окружном совете Союза зарегистрировано 3 тыс. членов, то на 1 января 1930 г. их стало, по неполным данным, 6200 тыс.[905]905
  Там же. Л. 23об.


[Закрыть] Весной 1929 г. СБ насчитывал у себя 450 тыс. человек[906]906
  Елисеев А.Л. Политика советского государства по отношению к Русской Православной Церкви в 20–30-е гг.: Диссертация… канд. ист. наук. М., 1997. С. 170.


[Закрыть], а уже на следующий год объявил о 2 млн. участниках Союза[907]907
  Калинин В. Указ. соч. С. 345.


[Закрыть].

И в последующие годы СВБ пополнял свою численность в основном во время проведения антирелигиозных кампаний. Весной 1930 г. прозвучал призыв записываться в школьные кружки безбожников, тем самым противостоя «крестовому походу» против СССР, якобы объявленному Папой Римским[908]908
  Величинская Е. Ребята о крестовом походе // В помощь социалистическому соревнованию. Методический путеводитель для ФЗС и городской школы. 1930. № 6. С. 14.


[Закрыть]. За антирождественскую кампанию 1930 г. в 29 школах ФЗС Петроградского района города Ленинграда количество членов СВБ – педагогов и административного персонала – выросло с 727 до 871 при общем числе 1100 человек. Число учащихся, охваченных детским безбожным движением увеличилось с 6261 до 9855 при общем числе 24 917. Причем старшие классы дали 2149, ЮВБ – 7706; т. е. группы ЮВБ удвоились, а в старших классах количество членов СВБ возросло в полтора раза[909]909
  Тобрэ. Опыт подведения итогов антирождественской кампании // Антирелигиозник. 1931. № 3. С.70.


[Закрыть].

Несмотря на то, что руководители детского безбожного движения требовали не допускать такого положения, когда ячейки СВБ и группы ЮВБ превращаются в самостоятельные, ничем не связанные с пионерфорпостом и комсомольской ячейкой, организации[910]910
  Антирелигиозник. 1930. № 8-9. С. 107.


[Закрыть], отношения СВБ с комсомольскими и пионерскими организациями носили оттенок конкуренции. Нередко, когда в школе действовали пионерский форпост и группа ЮВБ, председатель последней не хотел «принимать политического руководства со стороны пионерского форпоста»[911]911
  Амосов Н.К. На детском антирелигиозном фронте. М., 1930. С. 55.


[Закрыть]. В этом смысле характерен конфликт между комсомолом и безбожниками Украины, где к 1931 г. насчитывалось около 300 тыс. юных безбожников[912]912
  ГАРФ. Ф. Р – 5407. Оп. 1. Д. 78. Л. 6.


[Закрыть], которые при создании требуемых ячеек и групп стали бы параллельной структурой и в некотором роде конкурентами. Возможно, этим следует объяснить попытку комсомола Украины ликвидировать школьные ячейки СВБ. Пионерское бюро Украины в 1931 г. вынесло постановление о том, что детская безбожная организация Украины «не ведет никакой положительной работы и занимается только сбором членских взносов»[913]913
  Флеров И.А. Очередные задачи и вопросы антирелигиозного воспитания… С.78.


[Закрыть]. Однако ЦК ВЛКСМ постановил сохранить детские организации в добровольных обществах[914]914
  Антирелигиозник. 1932. № 2. С. 56.


[Закрыть], и детское безбожное движение на Украине еще некоторое время развивалось.

Переломным и для детского безбожного движения стал 1932 год. В постановлении ЦК ВКП(б) от 21 апреля 1932 г. «О работе пионерской организации», приуроченном к ее десятилетию, говорилось, что «все кружки “юных друзей” должны быть организованы при пионеротрядах и работать под их непосредственным руководством»[915]915
  РГАСПИ. Ф. 17. Оп.114. Д.285.Л.83; там же Д.295. Л.8, 24–29.


[Закрыть]. Партия взяла курс на укрепление пионерской организации, на создание условий превращения ее в организацию всех советских детей определенного возраста. Декабрьский пленум 1932 г. ЦБ ЮП постановил: «В целях ликвидации параллелизма установить, как правило, что кружки организуются при отрядах совместно со школой и руководятся пионерорганизацией»[916]916
  Лицом к пионеру и школьнику. (Постановления Пленума ЦБ ЮП при ЦК ВЛКСМ). Сталинград. 1933. С. 18.


[Закрыть]. Параллельные структуры наподобие детских организаций СВБ стали не нужны, а, если и были допущены, то только с целью укрепления пионерской организации. Группы ЮВБ сводились на уровень кружков по интересам, работающих под руководством пионерского отряда.

Но и в 1933 г. перестройки в работе ЮВБ еще не произошло. «В этом виновата пионерорганизация, но виноваты и организации СВБ, которые разрешением этого вопроса совершенно не озабочены», – сожалел И.А. Флеров в 1933 г.[917]917
  Флеров. И.А. Больше заботы детям Октября… С. 30.


[Закрыть]. Тогда же Флеров признал, что «те позиции, которые школа завоевала в 1930/31 году (систематичность антирелигиозной работы, антирелигиозное воспитание на уроках и др.), в последующие годы были сданы»[918]918
  Там же. С. 28.


[Закрыть]. Однако движение юных безбожников сходило на нет. В январе 1933 г. вышел последний номер журнала «Юные безбожники». 1 февраля 1933 г. на заседании фракции ВКП(б) ЦС СВБ обсуждался вопрос о ликвидации школьно-педагогического отдела (последнее название отдела). Отдел все же решили сохранить[919]919
  ГАРФ. Ф. Р – 5407. Оп. 1. Д. 96. Л. 13–14.


[Закрыть].

В резолюции Всесоюзного совещания педагогов по антирелигиозному воспитанию в школе, прошедшего 11–14 августа 1934 г., отмечалось отсутствие руководства кружками СВБ со стороны пионерской организации: «ЦБ ДКО до сих пор не дало положения о кружках и не разрешило вопроса о членских билетах для ЮВБ»[920]920
  ГАРФ. Ф. Р – 5407. Оп. 1. Д. 104. Л. 13.


[Закрыть]. О том, что центром антирелигиозной работы педагоги-безбожники должны сделать пионерские отряды, заявил на этом совещании 14 августа Е.М. Ярославский. «Пионерская организация должна быть той основной организацией, через которую мы проводим наше антирелигиозное влияние», – отметил председатель СВБ. Он подчеркнул, что вести такую работу в отрыве от создания детской пионерской организации – невозможно и «даже вредно», т. к., по его словам, «антирелигиозная пропаганда не является целью, а является средством». Ярославский сказал, что пионерская организация «может выделить и организовать кружки юных безбожников», но «даже если она этих кружков не выделит, там, где пионерские отряды маленькие, слабые, необходимо, чтобы антирелигиозная работа сосредоточивалась именно в пионерских отрядах»[921]921
  РГАСПИ. Ф. 89. Оп. 4. Д. 47. Л. 2, 3, 5.


[Закрыть]. Таким образом, создание таких кружков уже не рассматривалось руководством СВБ как обязательное условие проведения антирелигиозной работы среди пионеров и школьников.

Но ЦК ВЛКСМ не проявлял активности в антирелигиозной работе. Комсомол не прислал представителя на совещание педагогов-безбожников 1934 г. Этому вопросу газеты «Комсомольская правда» и «Пионерская правда» уделяли в те годы мало внимания[922]922
  РГАСПИ. Ф. 89. Оп. 4. Д. 47. Л. 6.


[Закрыть].

Всесоюзное совещание по антирелигиозной пропаганде (9–11 июня 1935 г.) в специальной резолюции отметило основные недостатки антирелигиозной работы среди детей: отсутствие в большинстве советов СВБ сотрудников по работе среди детей; слабость связи советов СВБ с комсомолом, пионерской организацией и органами народного образования; отсутствие антирелигиозного воспитания в планах работы пионерских организаций; отсутствие кружков ЮВБ и антирелигиозных кружков в большинстве школ[923]923
  Антирелигиозник. 1935. № 4. С. 46; Ревякин Е.С. Политика государственных, партийных и общественных организаций в отношении религии и Церкви в 1929–1936 гг. (По материалам Ивановской промышленной области). Иваново, 1995. С. 248–249.


[Закрыть].

Весной 1936 г. была упразднена организационная структура групп ЮВБ[924]924
  Крапивин М.Ю. Непридуманная церковная история: власть и Церковь в Советской России (октябрь 1917 – конец 1930 г.). Волгоград: Перемена, 1997. С. 235.


[Закрыть]. В целом и СВБ в 1933–1936 гг. пережил тяжелый кризис: из 5,5 млн. членов к 1935 г. осталось едва 350 тыс.[925]925
  Иеромонах Дамаскин (Орловский). Мученики, исповедники и подвижники благочестия Русской Православной церкви XX столетия. Тверь: ООО Издательский дом «Булат», 1999. Кн. 3. С. 19.


[Закрыть]

После возрождения СВБ в 1938 г. (Союз достиг к 1940 г. численности в 3 млн. человек)[926]926
  Коновалов Б.Н. Союзу воинствующих безбожников – 60 лет // Наука и религия. 1985. № 12. С. 20.


[Закрыть] в школе по-прежнему работали ячейки СВБ и антирелигиозные кружки. Группы ЮВБ, как правило, не воссоздавались. Но в некоторых школах они, видимо, существовали. Преподаватель восьмой тамбовской школы В. Марков в 1939 г. писал в журнал «Антирелигиозник», что на 1 января 1939 г. «в школьной ячейке СВБ 251 член» и, «кроме того, в рядах юных безбожников 429 человек»[927]927
  Марков В. Опыт антирелигиозной работы в школе // Антирелигиозник. 1939. № 3. С. 54.


[Закрыть]. Но масштаб деятельности и значение, которое имело детское безбожное движение в период 1929–1932 гг., больше достигнуты не были.

Во время Великой Отечественной войны СВБ не работал. В 1947 г. он был ликвидирован. Материальные средства Союза, а также его функции атеистической пропаганды передавались Всесоюзному обществу по распространению политических и научных знаний среди населения (ныне общество «Знание»)[928]928
  Коновалов Б.Н. Драгоценный опыт ветеранов // Наука и религия. 1975. № 4. С. 36.


[Закрыть].

Детское безбожное движение представляется сомнительным и в количественном, и в качественном отношении. Школьные ячейки СВБ и группы ЮВБ оживлялись в основном в дни специальных антирелигиозных кампаний. Значительная часть юных безбожников числилась лишь на бумаге, не принимая участия в повседневной антирелигиозной работе.

Деятельность юных безбожников провоцировала конфликты в их семьях, обостряла противоречия между религиозной семьей и советской школой. Такое положение приводило к нравственной драме, которая иногда заканчивалась трагически или не находила разрешения на протяжении жизни взрослого человека.

Глава VI. Изменение содержания учебных программ и учебников в 1929–1932 гг.

Изменение содержания учебных программ и учебников в 1929 г.

Основным средством функционирования школьного образовательного процесса являются школьные программы и школьные учебники. От того, как они составлены, каково в них содержание учебного материала, зависит качественный уровень школьного образования. Программы и учебники одновременно выполняют и обучающую, и воспитательную функции. Но если одна из функций преобладает над другой, происходит перекос в образовательном процессе, который неминуемо приведет к негативным последствиям в формировании общественного сознания обучаемого поколения, в жизни общества в целом.

Поскольку антирелигиозное воспитание предполагало, прежде всего, воспитание «нового человека» с атеистическим мировоззрением, постольку оно определило в 1929–1932 гг. наряду с прочими воспитательными задачами (интернациональное, военное воспитание и др.) содержание школьных программ и учебников, форму подачи учебного материала. Все изменения происходили в ходе реформирования школьной системы для реализации главного большевистского идеологического посыла в образовании: политехнизации школы. На первый план выдвигалась задача не столько овладения объективными научными знаниями, сколько формирования производственно-хозяйственных навыков учащихся. Этим объяснялась длительная работа в первой половине 1920-х годов научно-педагогической секции ГУСа, Главсоцвоса, да и всего Наркомпроса РСФСР, над программами, попытки соединить содержание учебных программ и учебников с новыми педагогическими технологиями и методами преподавания. Так называемые стабильные программы ГУСа появились к 1927 г.

В настоящей главе рассматривается содержание школьных программ и учебников 1929–1932 гг. в контексте политической цели заменить безрелигиозное воспитание антирелигиозным. Выявленные и впервые вводимые в научный оборот документы позволяют выделить два этапа изменения содержания главных, нормативных инструментов учебного процесса. В первом параграфе анализируется первый этап изменения содержания учебного материала стабильных, но «безрелигиозных» программ и учебников, приведение их в соответствие с задачами, сформулированными в партийных решениях 1929 г. Во втором параграфе показан второй этап изменений программ и учебников, произведенных в 1930–1932 гг.

В условиях антирелигиозного наступления программы ГУСа 1927 г. уже не соответствовали политической линии, требовавшей усиления соответствующего материала. Еще до выхода циркуляра ЦК ВКП(б) от 24 января 1929 г. «О мерах по усилению антирелигиозной работы» руководители Наркомпроса и другие просвещенцы в выступлениях и статьях указывали на необходимость редактирования программ в требуемом направлении. Речь все же не шла о коренной переработке программ, а лишь о внесении в них дополнительных тем. За основу брались все те же программы 1927 г., которыми в Наркомпросе очень дорожили.

Еще 20 июня 1928 г., выступая на методическом совещании школьных работников I ступени, заместитель председателя Главсоцвоса, управления, ответственного за учебно-методическую работу школы, М.М. Пистрак опасался перегрузки программ антирелигиозным материалом. Под давлением политического курса он склонялся к тому, что «…по крайней мере, наша задача… заключается в том, чтобы исходя из программы выделить тот стержень, на который вы нанизываете антирелигиозную пропаганду»[929]929
  ГАРФ. Ф. А –1575. Оп. 10. Д. 539. Л. 41.


[Закрыть]. Как видим, М.М. Пистрак не предполагал существенной переработки программ 1927 г.

«Участие школы… должно быть отражено не через введение в программу добавочного, непосильного для ребят материала, а в умении, исходя из существующей программы, в которой отражены… все направления нашего строительства, сделать работу школы настолько гибкой, чтобы все очередные важнейшие задачи… стали… непосредственными задачами школы», – подчеркивали в Главсоцвосе[930]930
  Там же. Д. 428. Л. 25.


[Закрыть].

Председатель Главсоцвоса М.С. Эпштейн в публичных выступлениях в начале 1928/29 учебного года также остановился на внесении в программы антирелигиозного материала. «Теперь ставится задача оттенить в программах те моменты, которые помогут провести в школьной практике интернациональное, антирелигиозное и коллективистское воспитание, – говорил Эпштейн на пленуме ЦКпроса (18–22 сентября 1928 г.). – Эти моменты должны быть отражены не только в программе по обществоведению, но и по всем программам»[931]931
  Работник просвещения. 1928. № 20. С. 20.


[Закрыть]. Однако такая позиция уже не устраивала партийных активистов.

13 декабря 1928 г. состоялось совещание работников школы I ступени. Состав его участников был особый. На нем присутствовали только члены ВКП(б) и ВЛКСМ. В прениях по докладу М.С. Эпштейна «Начальная школа как она есть» они обращали внимание на то, что без насыщения программ антирелигиозным материалом учителю практически трудно проводить антирелигиозное воспитание[932]932
  ГАРФ. Ф. А – 1575. Оп. 10. Д. 428. Лл. 269, 284.


[Закрыть]. В предложениях комиссии АППО МК ВКП(б) говорилось о необходимости исправить содержание программ ГУСа, касающееся классового, интернационального и антирелигиозного воспитания[933]933
  Там же. Л. 151.


[Закрыть].

На страницах центральной партийной и профсоюзной периодики начала настойчиво продвигаться установка: изменить школьные программы и учебники.

Директор Института методов школьной работы Наркомпроса РСФСР В.Н. Шульгин в статье «О школьных программах» 11 января 1929 г. предлагал выпускать не только методические записки, но большее внимание направить и на расширение обществоведческого материала программ. «Нет этого, – писал он, – и трудно вести воспитательную работу, и спрашивают учителя, как и с чем увязать,… как пронизать все антирелигиозными моментами»[934]934
  Шульгин В.Н. Указ. соч. // Учительская газета. 1929. № 5. С. 2.


[Закрыть]. Другой известный педагог, член ГУСа М.В. Крупенина, сравнивая первый (1924 г.) и второй (1927 г.) варианты программ, призывала к тому, чтобы «мировоззренческий стержень программ» был «не только восстановлен, но и усилен». Она считала, что «частичный пересмотр программ необходим, ибо иначе воспитательные задачи школы стоят под ударом»[935]935
  Крупенина М.В. Программы ГУСа в свете воспитательных задач школы // Коммунистическая революция. 1929. № 1. С. 35.


[Закрыть]. В этом же номере журнала С. Гривун отмечал, что «все учителя, с которыми обсуждался» вопрос, «объяснили отсутствие антирелигиозной работы в школе тем, что ни в учебнике, ни в программе нет ни звука об этом, если не считать освещения в учебниках и программах вопроса о религиозных праздниках». «Нужно, чтобы Наркомпрос и все методические органы восполнили пробел в программах и учебниках… – требовал С. Гривун. – Нужно добиться, чтобы эта работа носила систематический характер на протяжении всего учебного года»[936]936
  Гривун С. Заметки из местного опыта к совещанию по народному образованию // Коммунистическая революция. 1929. № 1. С. 41–42.


[Закрыть].

Уральский просвещенец В. Золотавин также возмущался: «приходится только удивляться тому безразличию, с каким относятся программы к этому важному вопросу… На практике получается следующее: или работник занимается “творчеством”, приводящим зачастую к совершенно нежелательным выводам, или вовсе не включает антирелигиозного вопроса в свою работу»[937]937
  Золотавин В. О программах ГУСа // Просвещение на Урале. 1929. № 4. С. 68.


[Закрыть].

В резолюции, принятой по докладу Н.Ф. Преображенского «Антирелигиозное воспитание в связи с преподаванием естествознания» на проходившей 22–27 января 1929 г. Всероссийской конференции преподавателей естествознания школ повышенного типа, отмечалась необходимость при переиздании программ ГУСа отразить, как в самих программах, так и в объяснительных записках, «элементы антирелигиозной работы школы»[938]938
  ГАРФ. Ф. А – 2306. Оп.69. Д. 1875. Л. 57.


[Закрыть].

Поскольку методического письма для школ I ступени не было, потребовалось редактирование программы для школ I ступени (1–4 группы).

В начале 1929 г. Наркомпрос взялся за редактирование программ. Таким образом, Наркомпрос начал реагировать на указания циркулярного письма ЦК ВКП(б), разосланного в феврале этого года. Однако анализ хода работы над редактированием выявляет его нежелание вносить требуемые изменения. Так, 7 марта 1929 г. А.В. Луначарский в заключительном слове на VII съезде Союза работников просвещения информировал делегатов, что 6 марта 1929 г. на особом совещании в Наркомпросе решили пересмотреть программы. Программы планировалось опубликовать для обсуждения в конце марта 1929 г. и издать в новой редакции к началу нового учебного года[939]939
  ГАРФ. Ф. А – 1575. Оп. 10. Д. 434. Л. 104.


[Закрыть]. «Но это не будет, в сущности, пересмотр программы. Никаких радикальных изменений не будет», – отстаивал он имеющиеся программы. «Будут некоторые изменения текста и некоторые детальные изменения, которые придадут более выраженный характер программе, и больше будут находиться в соответствии с теми указаниями, которые мы даем в циркулярном письме по этому поводу»[940]940
  Луначарский А.В., Скрыпник Н.А. Народное образование в СССР в связи с реконструкцией народного хозяйства. М., 1929. С. 140 (далее: Луначарский А.В., Скрыпник Н.А. Указ соч.).


[Закрыть]. «Наши программы, которые заряжены достаточным количеством антирелигиозного духа, будут в этом отношении несколько перередактированы для того, чтобы сгруппировать и выпуклее установить в них точное и непосредственное направление на борьбу с религией», – уточнял А.В. Луначарский суть изменений, которые будут произведены, и в статье «Антирелигиозная борьба в школе», опубликованной в «Известиях» 26 марта 1929 г.[941]941
  Цит. по: Луначарский А.В. Почему нельзя верить в Бога? М., 1965. С. 306.


[Закрыть]

Однако, выступая 3 апреля 1929 г. в Академии коммунистического воспитания, А.В. Луначарский уже несколько по-иному объяснял ход работы по изменению программ: «Борьба против религии должна органически войти во все преподаваемые в школе предметы, и это должно отразиться как на методической литературе для учителя, так и на учебниках для детей»[942]942
  Там же. С. 314.


[Закрыть].

4 апреля 1929 г. коллегия Наркомпроса РСФСР, заслушав вопрос о редактировании программ для школ I ступени, постановила: «Не считая целесообразным коренной пересмотр программ школ I ступени… предложить Главсоцвосу при выпуске нового издания программ внести в них следующие изменения… уточнить задачи культурной революции и классовой борьбы (…борьба с религиозными верованиями, суевериями и предрассудками, воспитание нового человека – коллективиста, интернационалиста, материалиста и т. п.)»[943]943
  ГАРФ. Ф. А – 2306. Оп. 69. Д. 1878. Лл. 1–2.


[Закрыть].

Однако XIV Всероссийский съезд Советов в мае 1929 г., заслушав доклад А.В. Луначарского «О текущих задачах культурного строительства», постановил «в школьных программах усилить моменты классового, интернационального и антирелигиозного воспитания»[944]944
  РГАСПИ. Ф. 142. Оп. 1. Д. 217. Л. 198.


[Закрыть]. Как видим, давление на Наркомпрос оказывалось уже формальным органом власти высшей юрисдикции – съездом Советов. В его постановлении высказано неудовлетворение и тем, что Наркомпрос ограничил работу только программами для I ступени.

Тем не менее к концу учебного 1928/29 года выход новой редакции программ не состоялся. Просвещенцам приходилось, иногда при поддержке местных отделов народного образования, в течение учебного года увязывать антирелигиозный материал с программными темами самостоятельно. В научно-методических журналах, правда, давались примеры таких увязок. Например, «Методический путеводитель для фабрично-заводской и городской школы» опубликовал материал «Религия и церковь на службе у собственников» для проработки в четвертой группе I ступени[945]945
  Методический путеводитель для фабрично-заводской и городской школы. 1929. № 2. С. 30–34.


[Закрыть]. Журнал «Естествознание в трудовой школе» поместил статью М. Мельникова «Из практики антирелигиозной пропаганды в связи с курсом естествознания на 8-м и 9-м годах обучения». Однако редакция оговорила, что статья не может служить инструкцией; «слабым местом» ее «является случайный характер увязки между естествоведческими антирелигиозными положениями и социально-классовой подкладкой религиозного объяснения природных явлений»[946]946
  Естествознание в трудовой школе. 1929. № 7. С. 40–47.


[Закрыть].

Местные отделы народного образования, школы продолжали самостоятельно увязывать программы 1927 г. с антирелигиозным материалом. Такая программа была разработана Тверским губоно[947]947
  ГАРФ. Ф. А – 1575. Оп. 10. Д. 434. Лл. 50–67 об.


[Закрыть]. В Зиновьевском округе к работе инспектуры отдела народного образования подключился местный агитпропотдел ОК ВКП(б). Совместно они выработали дополнения к программе ГУСа по антирелигиозному воспитанию[948]948
  Коммунистическая революция. 1929. № 1. С. 42.


[Закрыть]. Антирелигиозная секция конференции преподавателей обществоведения в школах II ступени Нижнего Новгорода перед началом 1928/29 учебного года докладывала, что она сумела увязать обществоведческий материал программы с антирелигиозными вопросами. Например, в тему «Основы экономической политики советской власти» (8-й и 9-й годы обучения) в параграфе 5 после слов «Возможность экономической смычки между буржуазией города и деревни и отрыва бедняцко-середняцких слоев от союза с пролетариатом» внесен текст: «Сектанты и попы в борьбе за кулака и частника»[949]949
  Малиновкин С. Развертываем работу по антирелигиозному воспитанию в школе // Антирелигиозник. 1928. № 11. С. 83.


[Закрыть]. Большинство увязок заимствовано из разработок МОНО[950]950
  Там же.


[Закрыть].

Отдельные школы также вели эту работу. В 181-й школе Ленинграда осенью 1928 г. провели собрания по классам, обсуждая, как лучше ее провести[951]951
  Юров Д. Антирелигиозная работа по I ступени в связи с учебным материалом // Просвещение. 1929. № 7–8. С. 87.


[Закрыть]. Тогда же 3-й школой I ступени города Луги составлен план увязки антирелигиозных вопросов с комплексными программными темами[952]952
  Семенов П. Наш опыт антирелигиозной работы // Методический путеводитель для фабрично-заводской и городской школы. 1929. № 11. С. 26–32.


[Закрыть].

Большую активность проявляли местные органы СБ. Некоторые из них, не считаясь с учебным планом, настаивали на введении особого курса антирелигиозной пропаганды. Иваново-Вознесенский губернский совет СБ представил в губоно такую программу для школ II ступени[953]953
  ГАРФ. Ф. А – 1575. Оп. 10. Д. 434. Лл. 130–131 об.


[Закрыть]. Губоно ответил, что не имеет права без согласования с ГУСом и его разрешения изменять имеющиеся в школе программы, а тем более вводить новые: «отдельного курса безбожия в школах быть не должно»[954]954
  Там же. Лл. 129–129 об.


[Закрыть]. Но запрос губоно в Главсоцвос все же направил и получил ответ, что программа пригодна только для кружков и отдельных лекций[955]955
  Там же. Л. 127.


[Закрыть].

Новые программы были опубликованы только в июле 1929 г. Но и они были представлены лишь как «проект редакционных изменений комплексных программ первых трех лет и новой редакции программ четвертого года школ I ступени, разработанный Главсоцвосом РСФСР, МОНО и ЛООНО»[956]956
  Народное просвещение. 1929. № 7. С. 38.


[Закрыть].

В записке Главсоцвоса «О предстоящей работе над программами» оговаривалось, что программу не стали полностью перерабатывать, «чтобы не выводить из употребления ни одной уже вышедшей в жизнь рабочей книги». Но здесь же пояснялось, что «учет требования заострения классовых моментов в программах школы I ступени, учет требования усиления антирелигиозного… воспитания… уже вынудили… к более значительной перестройке четвертого года обучения»[957]957
  Там же С. 28–29.


[Закрыть]. Проект программ способствовал, как указывалось в предисловии к ним, воспитанию «нового человека-коллективиста, интернационалиста, антирелигиозника, материалиста». Он призван содействовать вовлечению детей «в борьбу и строительство»[958]958
  Там же. С. 38–39.


[Закрыть]. «Когда же перед школой будут поставлены в более широком масштабе вопросы политехнического образования… перестройка программы I ступени потребует нарушения и основного комплексного стержня ее»[959]959
  Народное просвещение. 1929. № 7. С. 28–29.


[Закрыть]. Как видим, Наркомпрос увязывал необходимость переработки программ с общей реформой школы. Основные направления ее планировалось обсудить на готовящемся партийном совещании, планируемом к проведению в 1929 г., однако тогда не состоявшемся.

Рассмотрим все же то, что было сделано. И в городском, и в сельском вариантах проекта программ, начиная с первого года обучения, присутствовал антирелигиозный компонент. Уже на первом году обучения он содержался в темах: «Охрана здоровья» (сельский вариант) – рекомендовалось рассказать о «ярких случаях смерти при лечении молитвой и святой водой»[960]960
  Программы единой трудовой школы первой ступени // Народное просвещение. 1929. № 7. С. 43.


[Закрыть]; «Приготовление к зиме. Жизнь и труд зимой» (городской и сельский варианты) – говорилось о привлечении детей к участию в антирождественской кампании[961]961
  Там же. С. 45–46; 94–95.


[Закрыть]; «Наступление весны и весенние работы» (городской и сельский варианты) – говорилось о привлечении детей к участию в антипасхальной кампании[962]962
  Там же. С. 46, 96–97.


[Закрыть].

На втором году обучения в теме «Жизнь и труд детей летом и начало работы школы» (городской и сельский варианты) – предлагалось подчеркнуть «бессмысленность молебнов от засухи, борьбы с пожарами», так как «не бог и не молитвы спасают от бедствий»[963]963
  Там же. С. 49, 99–100.


[Закрыть]. В теме «Осенние работы в деревне» (сельский вариант) при объяснении причин урожая рекомендовалось отметить, что урожай зависит не от Бога[964]964
  Там же. С. 51.


[Закрыть]. В теме «Охрана здоровья» следовало подчеркнуть «вред религиозных обрядов» для здоровья[965]965
  Программы единой трудовой школы первой ступени // Народное просвещение. 1929. № 7. С. 52, 103.


[Закрыть]. В темах «Жизнь и труд в городе зимой», «Жизнь и труд в деревне зимой», «Весна и весенняя работа» (городской), «Начало весны и подготовка к весенним работам» снова говорилось о необходимости привлечь школьников к участию в антирождественской и антипасхальной кампаниях. В пояснении к темам давались практические советы[966]966
  Там же. С. 53–55, 104–106, 108–109.


[Закрыть]. В теме «Весенние работы в деревне» (сельский) предлагалось поразмыслить о запретах выезжать, копать, сеять раньше определенного срока, работать в церковные праздники[967]967
  Там же. С. 56–57.


[Закрыть].

На третьем году обучения в теме «Наш город» (городской), «Деревня» (сельский) религию начинали связывать с классовой борьбой. Сформулирована и конкретная установка учителю: «Нужно вызвать у детей враждебное отношение к религии, как к огромному социальному злу, познакомить детей с классовой сущностью религии, с тем, что служители религиозных культов сеют тьму и невежество, отвлекают внимание трудящихся от борьбы за лучшую жизнь на земле, объединяясь с врагами трудящихся»[968]968
  Там же. С. 61, 114.


[Закрыть]. В теме «Деревня и город» (сельский) предлагалось заострить внимание учеников на том, как религия препятствует «культурному развитию трудящихся»[969]969
  Там же. С. 65.


[Закрыть]. В теме «Как живут и работают в деревне» (городской) – подчеркнуть религиозность крестьян и то, какой «вред» она приносит «правильному ведению сельского хозяйства»[970]970
  Там же. С. 119.


[Закрыть].

На четвертом году обучения в теме «От чего зависит урожай и как его поднять?» (сельский вариант) предлагалось сопоставить результаты урожаев тех земледельцев, которые надеются на Бога и плохо ведут свое хозяйство, и тех земледельцев, которые ведут свое хозяйство хорошо, получают хорошие урожаи, но приписывают эти урожаи Божьей воле[971]971
  Программы единой трудовой школы первой ступени // Народное просвещение. 1929. № 7. С. 76.


[Закрыть]. В теме «Борьба трудящихся в царской России и Октябрьская революция» (городской и сельский варианты) рекомендовалось познакомить школьников с тем, «какую роль играла в закабалении трудящихся религия всех направлений и почему, в частности, церковь защищала и защищает интересы помещиков и капиталистов»[972]972
  Там же. С. 79.


[Закрыть]. В теме «Человек и земля» (городской и сельский) противопоставлялись религиозный и научный взгляды на мироздание. Прохождение этой темы связывалось с проведением антипасхальной кампании[973]973
  Там же. С. 88–89.


[Закрыть].

В «Итогах работы группы за 4 года» предлагалось, среди прочего, подвести итоги тому, как группа боролась с религией[974]974
  Там же. С. 124.


[Закрыть].

Отсутствие новой редакции программ для школ II ступени отчасти компенсировалось разосланным фабрично-заводским семилеткам (ФЗС) сборником материалов к программам[975]975
  См.: Харитонова Р.Б. О программах для ФЗС // Методический путеводитель для фабрично-заводской и городской школы. 1929. № 12. С. 23.


[Закрыть].

Главсоцвос предлагал обсудить указанный проект на курсах и конференциях учителей и с начала 1929/30 учебного года обучать по новой редакции программ[976]976
  Программы единой трудовой школы… С. 39.


[Закрыть]. Инспектор школьного отдела Главсоцвоса И.Л. Смирнов рекомендовал каждому учителю или коллективу учителей «взять на себя работу по детализации и конкретизации отдельных элементов программы». При этом «изучение программ и дальнейшее их совершенствование должно идти, – по словам Смирнова, – по линии еще большего усиления в них элементов классового коммунистического воспитания, воспитания антирелигиозного»[977]977
  Учительская газета. 1929. № 103. С. 2.


[Закрыть].

Проект программ обсуждался в печати и на учительских конференциях. Однако, как показывает ход обсуждения, он вызвал неоднозначную оценку. Осенняя производственная конференция учителей в Свердловском округе высказалась за немедленное применение проекта на практике[978]978
  Золотавин В. Массовое учительство о новом проекте программ ГУСа // Просвещение на Урале. 1929. № 10. С. 48.


[Закрыть]. С.П. Егоров в «Методическом путеводителе для сельской школы» отмечал, что «в комплексных темах всех возрастных групп нашли определенное выражение вопросы антирелигиозной пропаганды и антирелигиозного воспитания»[979]979
  Методический путеводитель для сельской школы. 1929. № 10. С. 43.


[Закрыть].

Но преобладала неудовлетворенность представленным Наркомпросом проектом. В. Сироткин из МОНО предлагал критически проработать программу Наркомпроса в каждой школе, затем собранные материалы рассмотреть в окружном отделе народного образования и окончательно доработать в облоно. Критерием критической оценки являлся материал по антирелигиозному воспитанию в программах[980]980
  Сироткин В. Как работать над программами школ I ступени // Вестник просвещения. 1929. № 12. С. 65.


[Закрыть]. И.И. Руфин в «Учительской газете» назвал программы недоработанными: «Программы выдвигают тот или иной вопрос, но решать его не помогают… Указаний для практического проведения атеистического воспитания по всем разделам школьной работы в наркомпросовских программах нет»[981]981
  Руфин И.И. Недоработанные программы // Учительская газета. 1929. № 152. С. 4.


[Закрыть].

В.Н. Шульгин поместил в октябрьском (1929 г.) номере журнала «Работник просвещения» передовую статью «Правый уклон в педагогике», в которой обвинил руководство Главсоцвоса в отставании от темпов социалистического строительства. Одним из главных доказательств тому, по его мнению, являлись программы 1929 г. Шульгин особенно выделил в названии программ словосочетание «проект редакционных изменений». «Это же шедевр! – восклицает он. – И это в октябре 1929 года!»[982]982
  Шульгин В.Н. Указ. соч. // Работник просвещения. 1929. № 19. С. 2.


[Закрыть]. «Правда, – отмечал В.Н. Шульгин, – выполнены все указания. Расширен обществоведческий материал. Усилен антирелигиозный момент. Уже не молчат об идущей в городе и деревне классовой борьбе программы… Но все это в той мере, чтобы снять упрек. Заплаты налатали на программы»[983]983
  Там же. С. 1–2.


[Закрыть].

В следующем номере журнала редакции пришлось оправдываться тем, что ошибочно не указан дискуссионный характер статьи В.Н. Шульгина[984]984
  Там же. № 20. С. 1.


[Закрыть]. В том же номере выступили руководители Главсоцвоса М.С. Эпштейн и М.М. Пистрак. Эпштейн вопрошал: «Где был тов. Шульгин, когда Главсоцвосом было созвано широкое совещание с участием представителей педагогической общественности, ряда государственных организаций, местных органов народного образования по вопросу о новом варианте программ I ступени? Почему такие организации, как Наркомздрав, Союз безбожников и т. д., могли прислать в ответ на призыв Главсоцвоса свои заключения по новому варианту программ, дать ряд совершенно конкретных и деловых замечаний, учтенных впоследствии Главсоцвосом? Где тогда был бодрствующий тов. Шульгин?»[985]985
  Эпштейн М.С. Теоретические упражнения тов. Шульгина // Там же. С. 5 – 6.


[Закрыть]. Пистрак упрекал Шульгина в том, что тот не понимает разницы между «статичностью» и «стабильностью». Да, программы 1929 г. стабильны, но они не статичны, а динамичны[986]986
  Пистрак М.М. По поводу выступления тов. Шульгина // Там же. С. 10.


[Закрыть]. Представители Главсоцвоса разъясняли, что, несмотря на то, что программы созданы как проект, это не означает продолжения работы по программам 1927 г., так как они (программы 1927 г.) отстали от жизни[987]987
  Учительская газета. 1929. № 103. С. 2.


[Закрыть].