Текст книги "Дом на Арбате"

– Гриша? Моя бабушка, Варвара Петровна, ты, наверное, помнишь её, хочет поговорить с тобой. Для неё этот разговор очень важен, она долго готовилась к нему. Я передам сейчас ей трубку, ладно? Пожалуйста, выслушай её до конца!

В трубке было слышно, как Гриша долго пыхтел, сморкался и молчал. Наконец он вымолвил:

– Хорошо, поговорю.

Сделав большой вдох, чтобы окончательно успокоиться, но всё же продолжая волноваться, Варвара Петровна произнесла:

– Гришенька, здравствуй!

На некоторое время она сделала небольшую паузу. Затем Грише послышалось, как она нервно пьет воду. Видимо, от волнения у неё пересохло в горле. Потом она долго и подробно стала рассказывать Григорию всю историю их семьи: про его маму, её мужа Реваза, их спешный отъезд в Тбилиси, про свои поиски и всё остальное, связанное с племянником. В конце разговора она стала настаивать, чтобы Гриша на первое время переехал к ним в Москву, а потом она займётся его трудоустройством.

Надо отдать должное, Гриша всё это время внимательно её слушал и не бросил трубку. Невероятно! В словах пожилой женщины чувствовалось что-то похожее на правду. Пока Варвара Петровна говорила, Гоча тупо уставился глазами на кухонный стол, разглядывая незамысловатый клетчатый узор на клеёнке. Сначала он долго не мог понять, о чём она говорит, не до конца веря её рассказу. Безумные глаза Гочи, казалось, вылезут из орбит.

Но постепенно до него стал доходить смысл её слов. Он тяжело опустился на стул, стоявший рядом, и стал более внимательно слушать женщину, продолжая не до конца верить услышанному. Его голова распухла от бесчисленного потока слов и причитаний Варвары Петровны, он старался ещё глубже вникнуть в смысл её монолога. Неужели это правда, что она говорит? Зачем ей лгать?

Гриша встал и вдруг почувствовал лёгкое головокружение и чувство, что его лицо горит, а тело наполняется необъяснимой тяжестью, от чего ноги его стали слабеть. Всё сходилось. И девичья фамилия Варвары Петровны и её сестры Веры, и год рождения и смерти его матери, и имя отца. Неужели Варвара Петровна – его родная тётя? А мать Влады – его двоюродная сестра? Уму непостижимо! Сорок лет прожил, не зная никаких родственников, часто в нужде, познав много трудностей и лишений, и вдруг пожалуйста! С чего это вдруг Бог решил смилостивиться над ним? Или отец там, на небесах, помогает мне найти новую семью? Не похоже. Поиски его, по её словам, Варвара Петровна ведёт много лет, а роковой случай привёл её внучку к ним в посёлок. Да-а!.. Пути Господни неисповедимы…

Гришка от усталости опять опустился на стул. Всё это время он молчал, слушая Варвару Петровну, и нервно теребил кусочек скатерти. Женщина почему-то решила, что он её не слышит, испугалась и стала громко кричать в трубку:

– Гришенька, ты меня слышишь? Ты понял, что я твоя родная тётя? Кровинушка наша, родненький мой! Я всё сделаю для тебя, чтобы ты был счастлив!

– Не волнуйтесь, пожалуйста, – ёрзая на стуле, тихо и серьёзно проговорил Григорий, – я всё понял, хорошо, что узнал это, лучше поздно, чем никогда.

– Жду тебя в Москве, – продолжила Варвара Петровна, – адрес ты знаешь, первое время поживёшь у нас, пока не будет ясно с работой. Я решу этот вопрос. Собирайся!

– Я должен всё обдумать, спасибо, – коротко процедил ошалевший от свалившихся на его голову множества новостей уставший Гриша.

Гоча медленно положил трубку, он пребывал в большом шоке от всего того, что рассказала ему тётя. Он так разнервничался после долгой речи Варвары Петровны, что неодетым вышел на улицу, быстро закурил сигарету и поднял голову вверх к небу. Глаза его наполнились слезами. Накопившиеся за эти месяцы эмоции вырвались наружу, с ними выплёскивалось понемногу всё плохое, что произошло с ним. Появилась смутная надежда на что-то хорошее в жизни. Гриша так изголодался по любви и полноценной семье, что внезапно почувствовал: эти новые родственники действительно хотят ему добра и им можно доверять. Он наконец-то понял, что он всё-таки кому-то нужен и даже, может быть, дорог.

Он сел на свой любимый пенёк в углу участка, забыв, что на улице уже очень холодно. Гришка сидел на пеньке весь как опущенный в воду, сильно согнувшись в спине и опустив голову вниз, напоминая позу Христа на картине Крамского «Иисус Христос в пустыне». В который раз он стал прокручивать в своей голове слова Варвары Петровны. «Умная женщина, добрая и деловая! Невероятно! Как повезло мне!» Окончательно замёрзнув, Григорий зашёл в дом, надел старый дырявый отцовский ватник и решил пройтись вокруг дома, чтобы ещё раз всё обдумать.

Потеряв последние силы от новых известий, полностью истощённый, чувствуя, что засыпает на ходу, он опять поднялся в дом, разделся и улёгся на кровать, накрывшись тёплым верблюжьим одеялом. Впервые за долгое время Гоча заснул крепким сном, снился ему отец, который был совсем молодым. Он что-то нежно шептал ему на ухо по-грузински и целовал его в лицо, щекоча сына своими чёрными густыми усами.

Утром он проснулся и уставился глазами в потолок. Его охватила какая-то необъяснимая тревога пополам с такой же непонятной радостью. Гоча в который раз стал анализировать последние события своей жизни. Итак, похоже, что они с Владой действительно оказались родственниками, а его мать Вера и Варвара Петровна – родными сестрами. Такого он никогда не смог представить. Что происходит в его жизни? Почему? Нужны ли ему эти новые родственники? Ведь ему с самого начала не нравилась Влада, эта рафинированная особа, он невзлюбил её сразу, хотя тогда и не знал, что она дочь дипломата. Он и Влада были настолько разными! Барышня и хулиган! Как они могли оказаться родственниками, непонятно!

Смутное чувство чего-то нового в жизни, неизвестно откуда появившееся у него после отъезда Влады, стало странным образом проникать в его жизнь. Сейчас он ощущал полный сумбур в голове. Что жизнь ему готовит? К чему приведут эти последние новости о его родне? Да уж! Странная жизнь – зебра! Недаром говорят: «Вся наша жизнь – игра!»

* * *

Конец ноября выдался очень холодным. Но Рита уже третий раз за этот месяц приезжала в Немчиновку. Её тянула туда какая-то непреодолимая сила. Прежние два раза она занималась участком, сломом парника, чисткой колодца, пригласив для этого специальных рабочих, затем сажала многолетние цветы: флоксы, лилии и пионы. В последние её приезды ей помогал сосед Андрей: рубил сухие ветки, засохшие деревья, сваливал их на тачку и увозил на помойку. Это была большая помощь Маргарите, одна бы она не справилась.

Они с соседом успели хорошо подружиться, он оказался очень приятным человеком в общении и хорошим работником. Делал он всё с задором, выхватывая у Риты из рук тяжёлые вёдра с водой или землёй, не разрешая ей надрываться. В этот раз Рита приехала с целью хорошо убраться в доме, повесить новые занавески, постелить ковёр, купленный ей недавно в «Икеа» вместо старых потёртых дорожек. Привезла она с собой и целый чемодан постельных принадлежностей, модные светильники, новые сковородки и чайники. Всё старое она выбросила. За эти годы всё физически и морально устарело. Рита хотела начать новую жизнь в обновлённом доме, имея красивые вещи, глядя на которые, её домочадцы стремились бы приезжать сюда чаще.

Весь дом внутри был оббит вагонкой, только в кухне были наклеены обои. Она заметила на старых обоях места с жёлтыми пятнами и выступившую плесень. «Надо менять обои! – мелькнуло у неё в голове, – сколько новых дел накапливается!» После этого она поднялась на чердак, чтобы посмотреть, что там творится. Лестница на чердак была узкой и вся шаталась, подъём по ней был довольно опасным. Не дай бог свалиться и сломать ногу! И всё-таки неугомонная натура Риты, привыкшая всё делать тщательно, тем более для семьи и себя, погнала её вверх. Боже, что там творилось! Явно сюда не ступала нога человека как минимум лет десять!

Да, всё то время, что они прожили в Серебряном Бору, они сюда почти не приезжали. Сколько хлама скопилось за все эти годы! Рита стала разгребать горы скопившегося барахла, среди которого она нашла много интересных и ненужных вещей: старого грязного медведя, с которым в детстве играли девочки, стеклянные банки, нужные, видимо, раньше для варки варенья и для соления помидоров и огурцов, сломанный детский велосипед и старую фарфоровую куклу.

Она узнала её, это была её кукла, которую дедушка подарил ей ещё в детстве. Она вспомнила, что куклу звали Деззи, и её имя так нравилось Рите! Рита подняла с пола старую куклу и стала внимательно её рассматривать. Кукла вытаращила на неё свои стеклянные глаза с выдранными ресницами. На ней была надета огромная малиновая шляпа с воткнутым пером, а в руках она держала ажурный зонтик. Её атласное платье было в хорошем состоянии, что порадовало Риту. Куклу выбрасывать она не собиралась, а вот привести её в надлежащий вид надо будет обязательно.

На чердаке было сыро, по углам свисала паутина и запутавшиеся в ней мотыльки и букашки. Где-то в стене зашуршала мышка, Рита непроизвольно вздрогнула. Нашла она и потёртый чемодан со старыми платьями чарльстон, видимо, бабушкиными. Они уж точно никому не нужны! Почему их не выбросили раньше? На полу валялся старый ковёр, местами рваный и истёртый до дыр. На нём был изображен старый и избитый сюжет 40–50-х годов: густой лес и поваленное дерево, по которому лазили медвежата. Она вспомнила, как любила этот ковёр в раннем детстве, так как он какое-то время висел в спальне бабушки, но потом его почему-то быстро сняли. «Здесь тоже нужна большая уборка! – подумала Рита, – на всё надо найти силы!»

Сегодня ей предстояло повесить купленную в «Леруа Мерлен» современную кованую люстру, украшенную хрусталиками, с шестью свечками, сидящими в кованых розетках. Рита понимала, что она одна с такой работой не справится, придётся звать на помощь соседа. Только она об этом подумала, как раздался стук в дверь. На пороге стоял улыбающийся Андрей.

– Что сегодня будем делать? Люстру вешать? – опередил он своим вопросом Риту.

– Да, Андрей, одна я не справлюсь, здесь мужчина нужен, – смущённо улыбаясь, произнесла Рита, – всё остальное – мои женские дела.

Андрей засучил рукава и стал деловито копаться в коробке, где находилась люстра.

– О, какая красавица! И где ты находишь такие красивые вещи?

– Места знать надо, – засмеялась Рита.

Она притащила из кухни стремянку, Андрей быстро выхватил из её рук лестницу и нежно посмотрел на хозяйку.

– Не таскай тяжёлое, сам справлюсь, я привык к тяжёлой работе, профессия такая. Каждый день я сам натягиваю холсты на подрамники, грунтую их, да и многочасовое стояние за литографическим станком много сил забирает. Работа художника похожа на работу кузнеца или плотника, – он всё уметь должен! За много лет поднаторел на своём поприще, уж люстру как-нибудь повешу!

Рита включила старый приёмник, из которого полилась бодрая громкая музыка, придающая силы работникам. Рита, улыбаясь, смотрела вверх на стоящего на стремянке Андрея. «Какой рукастый и умелый! Всё может делать! К тому же такой красивый, глаз оторвать невозможно!» – думала она про себя, немного стесняясь своих мыслей.

– Готово! – радостно закричал Андрей, – можешь включать свет!

Свечеобразные лампочки озарили гостиную дачи, создавая отблески на всех стенах комнаты, чувствовалась интимная обстановка, располагающая эту пару молодых людей друг к другу. Рита подошла к лестнице, поддерживая её во время спуска вниз Андрея. В какой-то момент их руки случайно соприкоснулись, а пальцы переплелись. Андрей чувствовал тепло, исходящее от рук Риты, его сердце почти вырывалось из груди. Спустившись до конца на пол, он внезапно обнял её за плечи и стал искать её губы своими губами. Рита откликнулась сразу же. Она так истосковалась по любви в последнее время!

Так они и стояли, обнявшись, посреди комнаты под новой кованой люстрой, боясь выпустить друг друга из своих рук. Первым нарушил молчание Андрей:

– Я почти сразу полюбил тебя, как только увидел. Такую женщину нельзя не заметить! Неужели твой муж не ценил этого?

– Что не ценил? – прошептала Маргарита.

– Твою необычность, красоту, обаяние, женственность. Ты прекрасна во всём! Говорю тебе как художник и мужчина! Сам бог послал мне такую красоту! С тебя, наверное, писали портреты в прошлой жизни все великие художники! Ты сошла с полотен Тициана, Гейнсборо и Леонардо! Чем я заслужил такой подарок?

Рита громко рассмеялась и промолвила:

– Андрей, ты преувеличиваешь! Мне уже сорок два года, а не восемнадцать лет.

– Ты сейчас в самом расцвете сил и красоты! Рубенс любил рисовать женщин именно такого возраста. От тебя нельзя оторвать взгляд!

Они стали опять целоваться, все молотки и лампочки были задвинуты в сторону. Зрелая, ни на что не похожая страсть овладела мужчиной и женщиной. Рита совсем потеряла голову от любви. Впервые за пять лет она не поехала домой ночевать. Лишь совсем в полночь она спохватилась, что не предупредила близких о том, что останется на даче.

Вялой рукой она дотянулась до трубки сотового телефона. На звонок ответила мама, Варвара Петровна.

– Риточка, ты где? Всё нормально? Мы тут уже начали беспокоиться!

– Мамочка, я останусь ночевать, на даче, не ждите меня, всё нормально. Дел было много, да и пробки на дорогах, – сонным голосом пролепетала она.

Варвара Петровна очень удивилась, но не стала поднимать панику, в конце концов, Рита – взрослая женщина. «Надо же, как её захватила работа по даче!» – только и подумала она, положив книгу на тумбочку, и выключила свет. Никаких других мыслей ей и в голову не пришло.

На следующее утро Андрей и Рита проснулись довольные и счастливые. Они долго валялись и целовались в кровати. «Неужели возможно, что счастье опять посетило меня?» – крутилась радостная мысль в её голове. До конца не верилось, что рядом с ней лежит любимый мужчина, что она нашла его, хотя и не особо старалась делать этого. Они оба пребывали в прекрасном настроении. Выпив крепкий чай на кухне, Андрей вдруг разговорился.

– Как долго я тебя ждал! В мечтах я видел тебя много раз, а в жизни увидел не так давно. Когда ты появилась на участке, я сразу понял – это она! – пафосно проговорил Андрей, гладя Риту по спутанным после сна волосам.

Быстро текли недели за неделями. Рита уезжала с дачи только утром в понедельник, а приезжала только вечером в пятницу. Всю рабочую неделю они с Андреем перезванивались по телефону, скучая в разлуке. После работы Рита ездила по магазинам и покупала себе новую модную одежду и косметику. Долгое время это не интересовало её, так как жизнь была подчинена дочкам и матери. А теперь, когда появился Андрюша, как она его иногда называла, ей хотелось молодо и хорошо выглядеть.

Утром теперь она вставала рано, долго крутилась перед зеркалом, перебирая вещи, прикладывая их к себе и при этом раздумывая: что надеть в пятницу, понравится ли Андрею? Ведь у него тонкий вкус художника. Она, как девочка, кружилась по комнате, не веря своему счастью, что сегодня увидит Андрея, и они целых два с половиной дня будут вместе.

Потом Рита наливала себе крепкий кофе из кофемашины в маленькую чашечку и пила его, сидя у окна на кухне, когда все остальные спали. Она любила подолгу смотреть на ходивших по карнизу голубей. Иногда прилетали шустрые воробьи, но голуби их отталкивали, чувствуя своё превосходство. Изредка прилетал один и тот же белый голубок. Рита научилась распознавать его и каждый раз, видя голубя, чувствовала радость и предчувствие чего-то хорошего и необычного.

Увидев в следующую пятницу Риту в Немчиновке, когда она входила в калитку своего дома, Андрей сразу издалека заметил её, она махала ему рукой, одетой уже в перчатку. На Андрея смотрела прекрасная женщина, похожая на прелестную даму с полотен великих мастеров прошлого. Одета она была совсем по-другому, чем в прошлый раз. На ней был элегантный брючный костюм, укороченное пальто красного цвета и модные короткие сапожки на каблучке. А на голове – прелестная шляпка с небольшими полями, которая очень подчёркивала её красоту. Завершал ансамбль красивый шёлковый шарфик, завязанный изысканным большим узлом на груди. На лице Риты был макияж, а кожа светилась как бы изнутри. На этот раз взгляд её был спокойным и полным достоинства. «Прямо Голливуд! – глядя на неё, улыбаясь, подумал Андрей. – С этой женщины обязательно надо писать портрет!» Влюблённые кинулись друг другу в объятия.

– Как долго я тебя не видел! – прошептал Андрей, аккуратно снимая с Риты шляпку и пальто. – У меня для тебя подарок! Не знаю, понравится ли? Надеюсь, что да! Целую неделю возился с ним.

Раздевшись и пройдя в гостиную, Рита, оглядевшись, обомлела! За эти дни Андрей умудрился сделать из печки прекрасный камин! Он сверху облицевал его фигурной зелёной плиткой, края каминной полки обшил медной пластиной и вверху над камином выложил мелкой плиткой большое квадратное панно, тоже зеленоватого цвета, только на тон посветлее. Андрей долго думал: что же повесить посередине панно? Картину – избито, зеркало – тем более. И придумал! Он затаился в своей мастерской на даче на несколько дней, и всё же смог смастерить и вылепить из гипса довольно большую голову медведя. Её он мастерски покрасил в цвет, идеально похожий на цвет меди. Рита ахнула, увидев этот шедевр! Таких умелых и творческих людей она встречала впервые.

– Боже, как красиво и необычно! Какое счастье, что я встретила тебя! Где ты был раньше?

– Вопрос в том, где ты была раньше, а не я! Ты так долго не появлялась в Немчиновке, а я сидел и ждал тебя, – засмеялся Андрей. – И ещё я давно хочу спросить тебя, Ритуля, а где ты живёшь на Арбате? Я ведь тоже долгие годы там жил, в Филипповском переулке. Знаешь такой? Там находится известная церковь святого Филиппа.

– Конечно, знаю. Значит, мы с тобой соседи? Всю жизнь по пятам друг друга ходим?

– Ну и дела, бог, видимо, сводит нас неспроста, какие-то у него планы на нас.

– А живу я в известном доме на самом Арбате, где долгое время на углу находилась знаменитая «Диета».

Они весело засмеялись, не забыв отметить и то, что Андрей не зря купил дачу в этом месте Подмосковья, предчувствуя, что скоро встретит свою Маргариту.

– Я – Мастер, а ты – моя Маргарита! – с восторгом крикнул он и кинулся с поцелуями.

Так пролетали дни, мыслями Рита была теперь постоянно связана с Андреем и уже не представляла другой жизни. А тем временем Варвара Петровна начинала догадываться, что у Риточки кто-то появился. Неспроста же её так тянет на дачу! Что там хорошего в такую сырость, слякоть, уже декабрь скоро наступит. Что там привлекает её, что и ночует она там? Смутные догадки одолевали её. Но Рита ничего не рассказывала и не хотела поднимать тему её отсутствия по выходным. «Как сильно Рита изменилась! Неужели любовь?» – всё чаще раздумывала Варвара Петровна и странными глазами смотрела на дочь.

В следующий свой приезд на дачу Рита пораньше выехала с работы: не хотелось ехать по темноте. Она медленно ехала по Можайскому шоссе и, останавливаясь на красном свете светофора, каждый раз смотрела по сторонам. Деревья стояли уже голые, сбросив листву. В этот раз Андрей ждал её на просёлочной дороге и издали махал ей рукой. Войдя в дом, он сразу же предложил Рите сегодня пойти к нему, осмотреть теперь его дом, а потом отметить завершение всех дел в доме и на участке Андрея.

– Тебе непременно понравится! Я сам приготовлю необычный ужин, сделаю вкусное мясо на мангале на улице, – потирая руки, радостно сообщил он.

– Да я и не сомневаюсь, талантливый человек талантлив во всём, – добавила счастливая Рита, смотря на Андрюшу восторженными глазами.

Андрей усмехнулся и повёл Маргариту в свой дом, где она раньше не была. Войдя в холл, она сразу же ощутила необычную архитектуру внутри. Видимо, Андрей прежде, чем въехать в старую дачу, всё выломал внутри и сделал по-новому. Дом был великолепен! Потолок комнаты уходил высоко вверх до самой крыши дачи, а по бокам гостиной, слева и справа, шли две лестницы на второй этаж, где находилось несколько спален. На стенах вдоль лестниц с двух сторон висели причудливые африканские маски, видимо, привезённые хозяином из путешествий по Африке. Рита крутила головой, но не успевала всё хорошо рассмотреть. Андрей заметил это и заботливо произнёс:

– Потом всё рассмотришь. Я найду время рассказать тебе об Африке и этих масках.

С высочайшего потолка свисала массивная люстра, видимо, авторская работа. Таких люстр Рита ни у кого не видела. Она была выполнена в виде золотой спирали, свисающей вниз. Андрей быстро включил её, и комната залилась не ярким, а слегка приглушённым светом. Сразу же воцарилась интимная обстановка.

– Свет можно регулировать по обстановке, – тихо сказал Андрей, подмигивая Рите, и стал нежно обнимать её за плечи.

Рита обратила внимание и на большую картину, висевшую напротив камина. Это была прекрасная копия известного художника Средневековья, но какого, Рита не знала. Тут же стоял журнальный столик, уставленный фигурками египетских кошек, слонов, бюстом Тутанхамона с подставленной бородкой и вазами, привезёнными, видимо, из Таиланда. Посреди стола на толстом алюминиевом блюде лежали экзотические фрукты: авокадо, манго, гранат и фейхоа. «Прямо готовый натюрморт для рисования», – подумала про себя Рита. Во всей обстановке чувствовался художественный вкус хозяина, его утончённость и желание жить в красоте. Андрей предложил Рите сесть в огромное бархатное кресло. Очутившись в нём, она буквально «утонула»: кресло было очень мягким.

– Удобно? – спросил Андрей. – Сейчас будем пить шампанское!

Он стал наливать в высокие бокалы игристое шампанское «Асти», затем влюблённые молча смотрели друг на друга.

– Неужели ты сам всё сделал? Какой труд и умение вложены в этот красивый дом! – воскликнула Рита и, слегка смущаясь своего вопроса, добавила: – Андрей, скажи, пожалуйста, у тебя есть жена и дети?

Андрей ненадолго отвёл глаза в сторону, но почти тут же ответил:

– Рита, моя жена давно умерла от тяжёлой болезни, из-за этого детей мы не смогли родить. После неё у меня много лет никого не было. Всё случилось, когда я встретил тебя.

Рита кинулась к нему на шею, губы её задрожали, в глазах появились слёзы.

– Прости! Как я люблю тебя!

Она стала медленно гладить его по волосам и целовать лицо. Допив своё шампанское, Андрей повёл Риту на второй этаж, чтобы показать ей комнаты и интерьеры наверху. Там всё так же было выполнено оригинально и с комфортом. Полукруглые окна в спальнях напоминали времена эпохи Наполеона. Такие были в родовых домах в романах Тургенева и Толстого. У Риты слегка закружилась голова, то ли от подъёма по высокой лестнице, то ли от выпитого шампанского. Через какое-то время, быстро и неожиданно, она оказалась на мягком пушистом бамбуковом покрывале, лежащем на кровати с высокой, белой, стёганной золотыми заклёпками спинкой. Проснулись Андрей и Рита только поздно утром следующего дня.

Но самое интересное ждало её впереди. Позавтракав в небольшой кухне на первом этаже, выпив прекрасный кофе-латте, сделанный Андреем, он вдруг заявил:

– Сейчас пойдём в мою мастерскую. Это моя гордость. Там я провожу большую часть своего времени. Для этого пришлось пристроить к дому специальное помещение, которое люди принимают за гараж или сарай. Оно не привлекает взгляд людей с улицы, так как пристроено сбоку, его почти не видно. Я специально так спроектировал помещение, чтобы не было слышно шума машин, стоящих внутри.

– Каких машин? – удивилась Рита.

– Скорее не машин, а станков для литографии и ксилографии. Ведь я ещё занимаюсь и графикой. Сейчас сама увидишь всё своими глазами.

Они вошли в огромное помещение мастерской. Рита с интересом стала рассматривать всё вокруг. Посередине комнаты стоял большой стол, заставленный всевозможными инструментами, рулонами бумаги и алюминиевой фольги, банками с растворителями, клеями, кистями, утюжками и так далее. В углу стоял станок для изготовления литографии и эстампов. Здесь же лежала и куча камней разного размера, бережно сложенных друг на друга. Отдельно в помещении был проведён водопровод, поставлена большая раковина, наполненная несколькими пластмассовыми лотками. С первого взгляда в помещении царил хаос. Но это только так казалось не знающему человеку. На самом деле все вещи здесь имели своё место и предназначение.

– Как интересно! Я никогда такого не видела. Ты здесь работаешь? – изумлённо воскликнула Рита.

– Да, чаще я, конечно, пишу маслом на холсте заказные работы, что-то для себя, иногда выхожу на пленэр, а здесь занимаюсь офортом и эстампом. Это на продажу, разумеется. А вообще я несколько раз в неделю выезжаю в Москву, где преподаю живопись и рисунок в одном из вузов.

– Здорово, ты известный художник, наверное?

Андрей ничего не ответил, только радостно улыбнулся в ответ.

– Для художника важно не звание и должность, награды и большие деньги. Ценнее всего для него – его творческий рост, умение и стремление к тому, чтобы его искусство было небезразлично зрителю, а также удача. Мы не можем работать с 9 до 18 часов, как основная масса населения. Нам важно поймать то самое вдохновение, которое заставит творить, а не просто работать. Наверное, я как-то высокопарно и сумбурно объясняю, но, понимаешь, художником надо родиться! Это особые люди, иногда даже живущие в полной бедности, готовые ради создания своей работы прозябать, лишиться дома, тепла и родины.

Таких примеров в истории было много, достаточно вспомнить Ван Гога, Гогена, Рембрандта, наших Пиросмани, Левитана и других. Да ты и сама это без меня знаешь. Художник – это призвание! Пожалуй, это более точная его характеристика, она подходит творческим людям с хорошо развитым воображением. Настоящий художник должен уметь черпать вдохновение из всего, что его окружает, и интерпретировать свои эмоции и чувства в произведения изобразительного искусства.

Андрей засмущался и, опустив голову вниз, произнёс:

– Что-то я слишком разговорился, ты, наверное, осуждаешь меня?

– Нет-нет, что ты. Ты всё верно говоришь. Это очень сложная профессия, она не для всех. В наше время многого добиться в этой профессии трудно. Сейчас в головах людей в основном не искусство, а деньги.

– Да, Рита, к сожалению, ты права. Настоящий художник – затворник, и жена должна понимать это.

С этими словами он засмеялся и, взяв Риту под локоть, повёл её дальше вглубь мастерской. Тут она увидела какой-то металлический стол-станок, и массу рисунков, валяющихся рядом на столе.

– А здесь я занимаюсь литографией. Это такая разновидность печатной графики, основанная на технике плоской печати, при которой типографская краска под давлением с печатной формы переносится на бумагу. В основе литографии лежит физико-химический процесс, подразумевающий получение оттиска с поверхности особого литографического камня, который благодаря специальной обработке приобретает свойство принимать краску на отдельных участках, а на других – отталкивать. Наверное, я слишком заумно говорю? Но позже я покажу на практике, как это всё работает.

– В принципе, я понимаю, я же химик.

– Вот-вот. Продолжим. Камень подготавливают шлифованием с песком, потом на камне рисуют специальным литографическим карандашом и тушью задуманную композицию. После нанесения рисунка поверхность камня протирается слабым раствором серы и соляных кислот. Затем камень обрабатывается декстрином, и рисунок смывается. Потом валиком на камень наносится краска. Участки камня, обработанные карандашом, слегка «зажириваются» и поэтому принимают краску. Там, где рисунка не было, краска не принимается, и камень остаётся чистым. После этого на станке-прессе, вот видишь, он стоит, проводится печать.

Он с сочувствием посмотрел на Риту и начал оправдываться:

– Зря я тебе столько наговорил, ты, наверное, устала это слушать. Я в следующий раз просто покажу весь процесс моей работы, вот и всё. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Согласна?

– Ты очень интересно рассказываешь, Андрюша. Да и на твою работу в процессе я бы с удовольствием посмотрела. Сколько всего интересного на свете!

Обнявшись, они вышли на большую террасу дома, которая когда-то была летней, но потом Андрей её утеплил, и она стала очень комфортной, тёплой и уютной. Они сели на диван. Андрюша включил магнитофон, из которого зазвучала релакс-музыка. Потом вдруг Андрей стукнул себя по колену и громко воскликнул:

– А ты в курсе, что в Немчиновке жил и творил сам Малевич? «Чёрный квадрат», помнишь? Художнику даже хотят поставить в этих местах памятник. Вот в каком знаменитом месте мы с тобой живём! Здесь сама аура, вернее, природа благоволит творческому подъёму, тут легче работается, чем в Москве. Да ещё ты, Рита, вдохновляешь меня на новые подвиги! Везёт же мне! Хочешь, немного расскажу об этих местах?

– Конечно! – вскрикнула обрадованная Рита.

– Немчиновка – историческое дачное место. В разное время здесь проживали многие интересные личности. С 1909 года в Немчиновку постоянно приезжал жить и работать Казимир Малевич. После его смерти 21 мая 1935 года урна с прахом была захоронена под любимым дубом художника близ деревни Немчиновки. Над могилой установили деревянный кубический монумент с изображённым чёрным квадратом. В годы войны могила была утрачена. Позже её расположение определила группа энтузиастов. Она была на месте пахотного поля. Лишь в 1988 году эксперты Министерства культуры определили место, где был захоронен прах Малевича. Оно оказалось вблизи жилого комплекса «Ромашково».

Уже в 2000-х годах потомки художника установили во дворе нового дома в «Ромашково» закладной камень в виде чёрного квадрата. Под камень была помещена капсула с землёй, собранной в месте захоронения до строительства. Когда-то на даче в Немчиновке встречались культовые деятели искусства XX века Казимир Малевич и Сергей Эйзенштейн. Компания кинематографистов, поселившись в Немчиновке на дачах, в то время работала над несколькими произведениями. В одну из встреч Малевич рассказал им эпизод своей юности, позднее лёгший в основу литературного наброска Эйзенштейна «Немчинов пост».

– Как интересно ты рассказываешь, Андрей! Я ничего этого не знала, расскажу обязательно своим девочкам, пусть они знают, в каком месте находится наша дача. Надо бы нам прогуляться по посёлку, подышать воздухом, а потом я приготовлю вкусный обед. Видел, сколько я продуктов притащила?

Поездки Риты на выходные продолжались до Нового года. Уже не только Варвара Петровна, но и девочки стали замечать изменения, произошедшие с мамой. Она вся сияла, постоянно меняла одежду, советовалась с дочками насчёт макияжа. Всем становилось ясно: Рита влюбилась! Новый год Рита захотела тоже встретить на даче, объясняя это тем, что там, на воздухе, всё гораздо праздничнее, и кажется, что ты находишься в сказке. На даче она нарядила игрушками ёлку перед домом, на террасе развесила разноцветные гирлянды и всех своих пригласила встречать Новый год там, на обновлённой даче. Все только диву давались, как изменила эта никому не нужная раньше дача маму! Как будто какой-то магнит держит её там.