Текст книги "Ведун"

Глава 14

Сам не понял, почему проснулся от какого-то давящего чувства тревоги.

Вчера, несмотря на возбужденное состояние, вырубило меня достаточно быстро, все же предыдущую ночь не спал, да и жи́ву приходилось активно тратить все это время, вот усталость и накопилась. Так что в очередь на дежурство парни меня даже не ставили, дали возможность отоспаться.

Как оказалось, даже в закрытой на замки квартире нужно дежурить, так как помимо мутантов появилась еще такая напасть, как призрачные тени, любят они в темноте из людей жизненную силу вытягивать. Ложится спать полностью здоровый человек, а утром уже находят этого полностью здорового мертвым. Мара нам про этих эктоплазменных тварей рассказала, говорит, что и сама с ними сталкивалась – успела вовремя проснуться и отогнать. Что совсем не трудно сделать, теневики эти «живого» света не переносят, будь то огонь или солнце, развеивает он их влегкую. А вот электрический свет их только отпугивает. И именно поэтому в квартире сейчас при плотно занавешенных окнах во всех обитаемых комнатах свечи горят. Дежурный же следит, чтобы они не погасли, ходит периодически проверяет и при нужде зажигает новые.

Бросил взгляд на Алого, мы с ним в зале на разложенном диване спали, но тот дрыхнет, ничего его не тревожит. А вот меня что-то беспокоит, сна уже ни в одном глазу, а непонятно с чего возникшее беспокойство медленно нарастает.

Аккуратно, чтобы Серегу не разбудить, сполз с дивана, прихватил со стола лежащее там снаряжение с оружием и на кухню к дежурному отправился. На часы посмотрел – двадцать минут седьмого, очередь Длинного дежурить. В половине восьмого он как раз должен всех нас будить начинать, с утра собирались планировать, что и как с дезертирами делать будем.

– Вован, отвечаю, нам нужно дергать отсюда и как можно быстрее, – услышал, как уже проснувшийся Леха, которого тоже на дежурство не ставили, Длинному жалуется, – у меня копчик так вибрирует, на месте не усидеть: хочется прямо сейчас отсюда, впереди собственного визга и, теряя тапки, бежать.

– Мне, кстати, тоже, – поддержал я его, входя на кухню. – Проснулся от непонятной тревоги, и она не развеялась, а только нарастает.

Парни замолчали, дружно посмотрели в мою сторону, после чего…

– Убедили, – кивнул нам Вовка, вставая со стоявшего тут «уголка» и уже на ходу подхватывая со стола автомат. – Собираемся и в темпе отсюда сваливаем.

Хорошо, что собираться нам долго не нужно, спали все одетыми, так как в квартире совсем не жарко, да и рядом с дезертирами никто расслабляться не собирался.

Леха уже полностью экипирован был, ну а мне секунда дела – накинуть на себя разгрузку, фастексы[21]21
  Фастексы – полуавтоматические пластмассовые застёжки для соединения стропов, ремней.


[Закрыть] защелкнуть, проверить, как все село, и готово.

– Как самочувствие?

– Ты бог, Саня, – дождавшись, пока я экипируюсь, протянул мне руку довольно улыбающийся Леха. Пожав ее, продолжил меня нахваливать: – Я так хорошо себя и в детстве, наверное, не чувствовал. Здоров полностью. Кто бы мне раньше сказал, что ранение можно за сутки вылечить, в жизни бы не поверил.

Я тоже не поверил, хоть глаза видели обратное: здоровый цвет кожи, никакой бледности и слабости у него не наблюдается. Но ведь этого не может быть. После столь обильной кровопотери ему еще как минимум два дня восстанавливаться надо.

– Давай-ка я тебя проверю, на всякий случай.

Леха не возражал, с готовностью повернулся ко мне спиной и сидел спокойно, пока я занимался диагностикой. И она меня не на шутку удивила – ничего похожего с его вчерашним состоянием. Он действительно полностью здоров…

– Аув… Что за кипиш? – позевывая, да так, что пламя стоявшей на столе свечи чуть не убежало, так дернулось, к нам на кухню вошел Мамон, как и я недавно, с экипировкой в руках.

– Жопа проблемы чует, вот мы в темпе и срываемся подальше от них, – тут же отозвался Леха.

– У-у-у, братан, если жопа, тогда да, это повод к ней прислушаться, – покивал согласно Мамон, щелкая фастексами на разгрузке. – А она у тебя как сигнализирует: пожрать успеем или придется голодными с места срываться?

У Лехи, кстати, фамилия Резвушин оказалась, почти однофамилец Сереги Резвых, ну и прозвище – Резвый, из-за этого они с Мамоном, у которого такое же прозвище до армии было, братанами друг друга в шутку стали называть. Жека же – Мельников, поэтому его Марина Мельником и обозвала при встрече.

– Сразу срываемся, – вместо Лехи ответил ему появившийся Длинный, уже даже обутый, не до поддержания чистоты в квартире сейчас. – Не только у Резвого жопа неприятности чует, но и Ведун… – перевел он на меня взгляд. – Что там, Сань? Жить будет?

– Будет, – отступил я от Резвого. – Если не подставляться, то даже хорошо жить будет. Он полностью здоров…

– Но ты же говорил… – перебил меня Мамон.

– Вчера говорил, – пожал плечами, и сам не на шутку удивленный. – Но, несмотря на все усилия врачей, он здоров, – усмехнулся я. – Поздравляю, Леха! В наших рядах прибыло! И у тебя тоже какой-то дар пробудился. Если я все правильно понял, то это именно он тебя в порядок и привел так быстро.

– Это что, я теперь, как Жека, смогу… – справившись с волнением, выдавил из себя Леха, протянув руки перед собой, изображая таранный удар.

– Не знаю, – мотнул я головой. – Скорее всего – нет. У тебя дар чем-то на мой похож, но сразу говорю: ты не ведун. Нашу энергетику я ни с чем не спутаю. Но что-то такое есть… – пощелкал я пальцами, подгоняя мысль, – связанное с лечением. Точнее сейчас не скажу, время нужно на более тщательное обследование.

– В Заволжье будем обследоваться, – выслушав меня, поставил точку в разговоре Длинный. – Леха, раз ты здоров, бери Алого с Мельником, и идите подъезд проверяйте. Если там тихо, двор осмотрите. Марина соберется, тогда и мы спустимся.

– Понял, – стерев с лица мечтательно-довольное выражение, тут же подорвался Леха и без уточнений направился к выходу.

– Сань, что с чуйкой? – проводив его взглядом, повернулся ко мне Вовка.

Стоило ему это спросить, так утихшая было тревога из-за того, что на Леху отвлекся, снова на меня навалилась. Опять сердце торопливо застучало, а по спине мурахи побежали.

– Понятно. – Даже озвучивать ничего не пришлось, все по моему выражению лица прочитал Вовка. – Идите обувайтесь. Ждем Марину и валим отсюда.

* * *

– Вроде тихо все, – проинформировал нас Мельник, стоило нам только на первый этаж спуститься.

– Алый с Резвым где? – спросил у него Длинный.

– Во дворе! Алый сенсорикой своей осматривается, Резвый его прикрывает.

В подъезде задерживаться не стали, вслед за Мельником наружу вышли, где Алого и встретили. Он, видимо, заприметил, как мы спускались, вот и ожидал нас почти у самых дверей. Леха же, я с трудом его рассмотрел, рядом с соседним домом стоял, оттуда окрестности контролировал.

– Никого, – подтвердил Алый сказанное Женькой. – И вокруг тихо.

Рассвет еще даже не занимался, хоть и не сказать, чтобы было очень темно. Непрерывно переливающиеся люминесцентным свечением небеса давали достаточно света, чтобы видеть, что под ногами находится. Но они же и страху нагоняли: постоянное шевеление вокруг, не поймешь сразу, то ли тени пляшут, то ли собаки или мутанты какие к тебе подкрадываются. А если учесть все еще нарастающее чувство тревоги, то вообще абзац. Стоило выйти из дома, захотелось сразу же обратно в недавно покинутую квартиру бегом вернуться.

– Уходим, – коротко скомандовал Длинный.

Уходили мы по своим следам, как ранее сюда добирались: перебежали трамвайные пути, автомобильную дорогу и углубились во дворы двенадцатиэтажных домов. Далеко, впрочем, уходить не стали, молча следуя за Длинным и присоединившимся к нему Резвым, сделали круг и вышли практически к тому же месту, откуда недавно стартовали.

Через дорогу от дома Талицких находился детский садик, вот к нему мы и вышли, со стороны теперь посматривая на место нашей ночевки. Там, впрочем, за это время ничего не изменилось: как не было никого, так и нет.

– Чуйка ваша не угомонилась? – повернулся к нам с Лехой Длинный.

– Нет, – мотнул я головой. – Тревога никуда не делась.

– Аналогично, – коротко ответил Леха.

Тишина тишиной, вроде как вообще нет никаких причин для беспокойства, но меня, блин, уже потряхивать начинает. Резвый тоже, смотрю, автомат свой наготове держит и головой по сторонам на каждое движение тени вертит. Старается этого не показывать, но все же видно, что нервничает, все понять не может, откуда опасность исходит. Зато все остальные в непонятках и уже с недоумением на нас посматривать начинают.

Мы ведь не просто так круги сейчас наматывали, Длинный нас специально так повел, чтобы осмотреться. И мы ничего не обнаружили: ни шума какого, ни огонька в окнах, мертвый город. Хотя если выжившие люди, как и Марина, окна занавешивают, то никого и не заметишь. Разве что случайно, из-за чужой оплошности. Но это не важно. А важно то…

– Ну и что делать будем? – прервал возникшую было паузу Мамон. – Мы, пока не рассветет, себя сейчас так накрутим, что на дезертиров в рукопашную попремся с…

– А действительно! – вклинился в его монолог Алый. – Пошли дезертиров мочить!

– Вот так просто: пошли мочить? – насмешливо хмыкнув, в первый раз, как вышли из квартиры, подала голос Марина.

– А почему нет? – всем телом повернулся к ней Алый. – Примерное расположение поста дезов мы знаем. Сейчас как раз самое время к ним подобраться. По себе знаю, как перед рассветом спать хочется, когда на посту стоишь.

Ответить ему она не успела.

– Думаете, они точку не поменяли после того, как вскрылись при нашем налете на фабрику? – Мельник свои пять копеек на весы сомнения вбросил.

– Да нет, Жека, – не согласился с ним Леха, – Вован с Серегой правы. Тот дом чуть выступает краем за остальные, поэтому по сторонам, вдоль забора фабрики, только оттуда все и видно. Так что там они. Сигналки сто процентов поставили, чтобы к ним бесшумно не подобрались. Может, еще как подстраховались, теми же растяжками подходы опутали, и сиди себе спокойно. Тем более если кипиш начнется, им чуть продержаться надо, помощь быстро подойдет.

– Ну и как тогда мы к ним подберемся, если там все опутано?

– Ну мы же не внаглую попремся! – вместо Лехи Жеке ответил уже Длинный. – Подберемся аккуратно, разнюхаем там все, тем более у нас Алый есть со своей сенсорикой. А вот потом, как разведку проведем и будем решение принимать, как действовать.

– А если у них тепловизоры есть и они нас еще на подходе попалят, после чего подадут какой-нибудь визуальный сигнал на фабрику? И пока мы будем там все разнюхивать, нас с двух сторон зажмут.

– Тепловизоры у них сто процентов должны быть, судя по тому, как они экипированы, – согласился с Мариной Длинный. – Но даже если нас попалят, у нас есть Ведун с Мельником со своими «щитами», так что мы всегда под их прикрытием отступить сможем. Если же ничего не делать сейчас, то Мамон прав, мы себя так накрутим, что потом начнем ошибки совершать. Ну а так как «язык» нам по любому нужен, то почему бы и не да, раз все так сошлось?

На этом демократия закончилась, решение принято, и Вовкой Резвому с Мельником была поставлена задача: вывести к нужному дому так, чтобы дезы до последнего ни с фабрики, ни из самого того дома нас заметить не могли.

И надо сказать, после принятого решения чуть полегчало, тревога никуда не делась, но она на край сознания отодвинулась, все мысли теперь на захват дезов или, может, как Марина предположила, попадания нами в ловушку и предстоящий бой нацелились. Впрочем, возникший было мандраж я достаточно легко подавил, так как все остальные его, похоже, вообще не испытывали.

Леха, довольно сверкнув глазами, хлопнул по плечу Мельника:

– Погнали, Жека!

И поудобнее перехватив автомат, первым в цепочке пошел, показывая дорогу к посту дезов. Следом за ним Мельник направился, ну и мы, чуть отстав, двинулись уже за ними – Длинный, потом Мара, я, ну и замыкали нашу цепочку Алый с Мамоном.

Вот, глядя на Марину, я и успокоился, так как она совсем не нервничала, уверенно шагнула вслед за Длинным в темноту дворов.

Вчера мне все же удалось подержаться за ее ножку, когда колено ей лечил, заодно и с даром ее попытался разобраться. В тот момент очень жалел, что так торопился с пробуждением своих новых способностей. Мог бы и раньше подумать, что их будет множество разных, а я уперся именно в воду и огонь. Если бы так не торопился, то потом была бы возможность выбрать из лучшего, но… не быть мне метаморфом, пусть и иллюзорным.

Еще вспомнился «камешек»!

И снова захотелось головой об стену побиться, как и вчера, когда понял, что именно она нашла, возникла у меня такая срочная потребность, чтобы хоть немного в чувство себя привести.

Марина, когда от дезертиров тикала и в воронку упала, так в землю вжималась, с одной только мыслью, чтобы не нашли, стать незаметной хотела, что попавшийся ей под руку камень пробудил ее дар, заодно и исполнил ее желание.

Не все, что на землю падает, в ней растворяется. Видимо, за те сотни, тысячи или даже миллионы лет, которые Блуждающий по космосу летал, имеющиеся в нем простые камни так пропитались его энергией, что превратились в магические накопители. Вот и валяется теперь на месте падения метеоритов то, что в нынешние времена намного дороже золота.

Я когда этот размером с грецкий орех и похожий на гальку камешек взял и, хорошо хоть, очень осторожно на него настроился, меня чуть не разорвало от того количества энергии, которой он обладал.

Каплей в озере себя почувствовал! Невероятной емкости накопитель.

Марина же, ничего не умея и не ощущая, уверенно им пользовалась с помощью простого желания. Используя его для создания иллюзии, на поддержание которой уже ее собственных сил хватало. А вот новую на себя натянуть – уже нет, без него не могла.

Кто бы знал, как меня жаба душила, когда я ей его обратно отдавал, сам от себя такого не ожидал. Зато теперь стало ясно, чем именно я после дезертиров займусь. Пока другие не прочухали, нужно как можно быстрее снять сливки, посетить все известные места падения метеоритов и собрать на данный момент еще бесхозное могущество всех новоиспеченных магов.

Закончим с намеченными на этот рейд делами и пойдем с парнями леса-поля прочесывать, им такие «камешки» тоже лишними не будут.

* * *

Уже светать потихоньку начинало, когда шедшие впереди Мельник с Резвым остановились. Стоило нам к ним приблизиться, Мельник сразу нас и проинформировал:

– Пришли! За этим домом, – мотнул он головой на оный, – нужная нам девятиэтажка находится.

Выслушав Жеку, перевели взгляд на Леху, который как-то непонятно себя вел: замер, склонил голову к правому плечу и как будто прислушивался к чему-то.

– Землетрясение, – чуть слышно прошептал он.

– Что – землетрясение?

Ну да, понятно удивление Жеки: все мы ощутили еле заметные толчки, но на такие уже давно никто внимания не обращает, ну а Леха почему-то обратил.

– Землетрясение, – повторил он. – Именно на него моя чуйка сработала. Сейчас слабо потряхивает, но это только начало по ходу, дальше будет только нарастать. Во всяком случае, ж… – бросил он взгляд на Маринку. – Чуйка матом верещит сейчас, и понимание возникло, что именно она все это время пыталась до меня донести.

– Саня? – Длинный сразу же у меня подтверждения затребовал.

А мне ни подтвердить, ни опровергнуть нечего, так как былая тревога испарилась, только сейчас это заметил. Один азарт от предстоящего дела остался.

– У меня ничего! – мотнул я головой. – То тревожное ощущение, из-за которого проснулся, исчезло. Как будто все уже произошло… происходит, – медленно выдохнув, посмотрел себе под ноги, ощутив более сильный толчок.

Видимо, по-разному у нас с Лехой чуйка работает, его до последнего долбит, чуть ли не носом тычет, раз даже понимание возникло, на что она раньше намекала, а моя при первых признаках испаряется. Успел осознать, что именно она подсказывала, – молодец, ну а если такой тупой и не успел, то сам себе злобный Бармалей с одной извилиной в голове.

Усиливающиеся толчки и все остальные ощутили.

– Нужно подальше от зданий валить…

– Стоять! – перебил Мамона Длинный. – Планы не меняем! Бежим к девятиэтажке.

– Но…

– Не тупи, Серега! – не дал ему возразить Вовка. – Землетрясение плавно нарастает, и не только мы это ощущаем. Что дезы сейчас делать будут?

– Из дома наружу драпать, – въехал наконец-то тот.

– Именно! Так что… Мельник, – перевел на того взгляд Длинный, – «щит» наготове, и первый двигаешься. Алый, ты следом, мне нужно заранее узнать, откуда они выскочат… Твою мать, – чуть не прикусил он язык, земля под ногами задрожала, как будто по стиральной доске покатилась. – Оружие с предохранителей и… Саня, ты со «щитом» последний, тылы прикрываешь. Бегом!

Уже не растягиваясь в цепочку, толпой рванули вокруг здания, возле которого тормознули до этого, а потом и к нужному нам дому. Стоило только до него добежать, как Длинный Мельника и Алого в спины подтолкнул, когда они надумали притормозить.

– Дальше бежим! До середины дома, именно оттуда начнем дезов искать, с этого края им делать нечего.

Когда добежали до середины дома, надобность в поиске дезертиров отпала сама собой.

– Вон они! – резко остановившись, вытянул руку вперед Мельник.

Но в этом уже не было надобности, так как почти сразу же и все остальные увидели мелькающие отсветы фонаря.

С торцов этого длинного, построенного в виде ступеньки здания находились пожарные лестничные марши. Вот со стороны фабрики по этой самой лестнице вниз и бежали искомые, светя себе под ноги фонарями, отсвет лучей которых мы и увидели.

– Бегом, – снова подтолкнув Мельника в спину, придал ему ускорение Длинный, при этом сам чуть кувырком не полетел.

Толчки еще больше усилились. Теперь, делая шаг, в любой момент ожидаешь, что земля тебя в ответ долбанет, пытаясь сбить с ног. Вот мы и бежали, как… даже пьяные так не бегают, они, во всяком случае, могут ругаться. Мы же бежали молча, но, блин, как же хотелось материться, когда при очередном шаге асфальт то уходил из-под ног, то буцкал тебя что есть сил. Мне даже моя гравитация не помогла, когда попытался облегчить вес и чуть козликом не ускакал, делая при этом сальто.

Несмотря на напряженную обстановку, губы сами собой в улыбке растянулись, когда я, бежавший последним, после такого вот эксперимента со своим весом в полете обогнал мчавшуюся передо мной Марину. Ох, у нее и глаза в этот момент были! Сама чуть не грохнулась от удивления, на полусогнутых как-то боком побежала, петляя и всеми силами стараясь на ногах удержаться.

Улыбка, впрочем, мигом слетела с моих губ, стоило мне только услышать, как затрещало здание. Где-то сзади с резким звоном лопнули стекла. Да и вообще недавняя тишина сменилась треском, звоном и каким-то все нарастающим инфернальным гулом. Вдобавок ветер поднялся, тревожно зашелестел в ветвях деревьев и кустарников.

Дезертиры добежали до самого низа одновременно с нами, мы как раз до угла здания доскакали. Но если их появления мы ожидали, то вот наше для них было полнейшим шоком. Когда они выскочили из дома и увидели нас, у них глаза в удивлении расширились, и, что неприятно, даже в таком состоянии дезы не начали тормозить. Разом, не прекращая двигаться, они, роняя фонари себе под ноги, попытались за оружие нормально схватиться и в нашу сторону его направить.

Вот тут мы и увидели, что с нами бы случилось, не успей я среагировать на жест Жеки при нашей первой встрече. Дезертиров буквально смело, – стоило Мельнику в их сторону руку вытянуть и свой «таранный удар» запустить. И не просто смело – отбросило, потащило по грязи бывшего газона, асфальту тротуара и выбросило на проезжую часть уже не факт, что живыми.

– Мельник! Твою мать! – ругнулся Резвый. – Они нам живые были нужны.

Видимо, не только у меня сомнения по их выживанию возникли.

– Не тормозим! Хватаем их и в сторону парка драпаем! – скомандовав, сам Длинный не сводил взгляда с водокачки, нацелив в ту сторону свой автомат.

Хоть и сомневался он, что там кто-нибудь в данный момент присутствует, но бдительности не терял. Я тоже, справившись с удивлением, вспомнил, что мне велели за тылами присматривать, так что быстренько в себя пришел, принялся на рядом стоящую десятиэтажку посматривать, пробегая взглядом по окнам, выискивая опасность.

Парни не тормозили, но все равно Марина их опередила, первая к… все же не трупам (застонал сначала один, потом второй) подбежала и шустро, как мой дед говорит, «прихватизировала» – сорвала с одного деза оружие, которое тот из рук так и не выпустил.

Она еще вчера просила себе какой-нибудь ствол, даже на моего «Тигра» покушалась, пока я ей ногу лечил. Пыталась на него развести, так как у меня все равно еще пистолет есть, а она, мол, стрелок неплохой, уже несколько лет в стрелковом клубе тренируется, стрельбище которого в пятнадцати километрах от Нижнего в лесу расположено, и неплохие результаты показывает. Но «зажали» мы свое оружие, пообещали, как только первые трофеи пойдут, сразу же ей ствол и выделить. Вот она и «выделила» сама себе, прихватив автомат с коллиматорным прицелом.

Второго Алый так же шустро разоружил, вручив Марине и ручной пулемет. Хотела оружия – пусть тащит. После чего они с Мамоном, прихватив за разгрузку первое тело, потащили его в сторону парка. Мельник с Резвым подхватили другого и следом за ними быстро, насколько это можно, рванули подальше от продолжавшей трещать девятиэтажки.

Но далеко убежать мы не успели, метров на тридцать всего, после чего земля особенно сильно взбрыкнула и резко в сторону ушла.

Планета наша словно взбесилась, трясло с такой силой, что на ногах устоять не было никакой возможности. Тут уже не шарик по стиральной доске, тут… да, блин, асфальт, на котором мы валялись, волнами пошел, кое-где лопаясь и вспучиваясь, демонстрируя содержимое недр. Здания – это жуть полнейшая! Мы все широко открытыми глазами смотрели, как они рассыпаются: какие полностью, другие частично. Глядели, пока все вокруг пылью не затянуло, отчего еще страшнее стало: трясет, планета наша стонет, ветер вокруг завывает, грохот, треск… казалось, длилось все это бесконечно долго.

– Теперь наш мир окончательно умер!

Не понял, кто это сказал, но, когда наконец все стихло и я с трудом проморгался от той пыли, которой был с ног до головы покрыт, и сумел оглядеться, то полностью согласился с этими словами.

Города больше не существовало!

Кое-где еще виднелись чудом устоявшие дома, но в основном все вокруг в руинах лежало.

– Светка, – скрежетнул зубами Жека Мельник, когда проморгался и увидел, что вокруг творится.

Меня тоже в первую очередь мысль о самом близком мне человеке озаботила: надеюсь, дед успел из дома во двор выйти.

– Так, собрались все! – заговорил вдруг Вовка. – У нас есть незаконченное дело. Вот закончим с ним и сразу же домой двинем.

Взгляд сам собой с развалин скользнул в сторону захваченных нами дезертиров, что сейчас в полном шоке смотрели на то, что стало с городом. Но, услышав Длинного, тут же встрепенулись.

– Мужики, – обвел нас взглядом крепыш чуть ниже среднего роста. – Давайте разбежимся, а? Мы как раз сегодня из города собирались уезжать, делить нам больше нечего…

– Ах ты…

Бросок Марины к дезертиру был прерван Лехой, который ее за пояс поймал.

– Отпусти! Я ему…

– Угомонись! – как-то чересчур спокойно попросил он ее.

После чего поставил Марину на землю и пинком под зад направил к лежащему на асфальте оружию, про которое она забыла. И хорошо, что забыла, а то бы сразу пристрелила деза.

Впрочем, крепышу «девичья память» не сильно помогла.

Резвый, перенаправив Марину в противоположную от пленных сторону, сам подошел к крепышу и, ничего не говоря, пробил ему ногой горло.

Труп! Мне даже диагностику проводить не нужно, чтобы это понять. Леха, обутый в берцы, буквально смял ему гортань, и теперь тот бесполезно сипит и сучит ногами, пытаясь вдохнуть в себя воздух.

– Сколько вас осталось? – Резвый присел на колено возле второго дезертира и не мигая уставился тому в широко открытые испуганные глаза.

От его действий и спокойного голоса не только у деза речь отняло, мы тоже удивленно на него смотрели, а уж Марина – та угомонилась, уже не психовала. Сейчас, сдерживая рвоту, быстренько отвернулась, чтобы не видеть тяжело умирающего крепыша.

– Мне повторить вопрос?

– На фабрике девять человек и двое тяжелораненых! Еще парный пост на той стороне… – Информация из деза, косящего глазом на мучения своего умирающего напарника, полилась – не остановить.

Выяснилось, что старший лейтенант, когда звездец настал и стало понятно, что возврата к прошлой жизни уже не будет, собрал группу и решил в городе закрепиться. Понимал, что Нижний Новгород в скором времени снова станет центром торговли, вот и собрался Волгу с Окой оседлать. Задумка хороша, но из-за того, что недавно с женой развелся, женщин люто возненавидел. Всех! Вот когда «свобода» настала, он и пошел вразнос, дал солдатам волю на захват «постельных грелок», мол, ни на что большее бабы не годятся. Когда одумался и решил с беспределом заканчивать, поздно стало, их уже в ответ убивать начали. Да еще как убивать! Группу их ополовинили. А пополнение – из тех людей, которых они наловили, так им веры не было. Дай волю – разбегутся сразу, но за них никто воевать не будет. Вот лейтенант и решил дислокацию поменять да по-новому все начать.

Сегодня они собрались в Богородск сваливать.

Городок небольшой, но «вкусный»: есть и производства, есть аэроклуб с легкими самолетами, много чего там есть. Ну и от Нижнего он недалеко находится, так что со временем, когда они окрепнут, можно будет попытаться вернуться к прошлым планам.

– Кх-х, – захрипел дезертир вскрытым горлом.

Леха, играя желваками, вытер нож об его одежду, выпрямился и, бросив взгляд на не удержавшую в себе содержимое желудка Марину, повернулся к Длинному:

– Командуй, Вован!

– Мельник, ты как, с нами? – сразу же поинтересовался Вовка у Жеки.

– Да, – хмуро кивнул тот. – Светка, она или успела выскочить и тогда меня в гараже дождется, или не успела… – смахнул он капли дождя с лица. – Я с вами.

Пока деза допрашивали, дождь начался, да и ветер, который было утих, снова обороты начал набирать, как бы в ураган не перерос. Так что пора нам уже что-то начинать делать, а то потом не до дел будет.

– Добро, – коротко кивнул в ответ Длинный. – Марина, ты как? – перевел он взгляд на нее.

– Нормально, – вытирая губы платком, вяло махнула она рукой, стараясь не смотреть на мертвых.

– Тогда… Резвый, берешь Мельника и…

– Давай я с ними пойду.

– И Мамона, – сразу же согласился Вовка. – Ваша задача заложников от дезов отрезать. Марина… ты точно в порядке?

– Да. Все нормально. Что делать надо?

– Мельник нам про тебя немного рассказал, да и ты вчера хвалилась, что стрелять умеешь…

– Умею! – Уже не умирающий лебедь, с вызовом на Вовку посмотрела, встряхнулась наконец. – И хорошо умею.

– Пойдешь следом за группой Резвого, – не обратил никакого внимания на ее тон Вовка. – Будешь их со стороны прикрывать, заодно и за тылами присмотришь.

– Хорошо, – кивнула она согласно.

– Алый, Ведун, мы танкуем, на себя внимание оттягиваем и даем возможность Резвому заложников отбить. Так что после первого их залпа, прикрываясь «щитом», начинаем основную группу дезов давить. Теперь по времени…

Где находятся дезертиры, где заложники, где машины с грузом, топливозаправщики – все нам уже было известно, так что Леха с Вовкой быстренько прикинули, сколько кому времени нужно, чтобы на позиции выйти и во сколько примерно начнем замес. В любом случае начинать будет Резвый: груз хоть нас и очень интересует, но основная задача все же людей спасти, а именно Лехину мать.

Погода нам в этом деле решила помочь: небольшой дождь постепенно в ливень перерастал, да еще и ветер шквальный – сто процентов народ на фабрике по уцелевшим помещениям разогнали. Добавлю, что фабрика землетрясение достойно пережила, только один цех наполовину обрушился да водокачка треснула и, чуть наклонившись, изображала из себя сейчас Пизанскую башню. Так что дезы там пост поостерегутся выставлять, что нам на руку, да и после такого землетрясения они, скорее всего, сейчас вместе собрались и обсуждают случившееся, есть шанс их разом накрыть.

– Ну что, с Богом!

На территорию фабрики без проблем пробрались, не только асфальт покорежило, но и плиты забора из-за вспучившейся земли разошлись. Вот в такой разрыв мы и пролезли. Резвый, Мельник и Мамон с Марой, прихватив трофейный пулемет, сразу ушли вправо, на знакомый парням маршрут. Не так давно бегали по нему уже, так что вполне себе ориентировались на местности. Мы же втроем прямо пошли, но не сразу, пришлось немного подождать, давая время первой группе на обход.

Что радовало, так это отсутствие стрельбы, значит, пока никто не заметил нашего проникновения на фабрику.

– Алый?

– Не поверишь, Вовка, – еле слышным шепотом ответил Длинному Серега, не открывая глаз, продолжая с помощью сенсорики наблюдать за дезертирами. – Они вообще страх потеряли! Десять человек внутри: двое из них ранены, на кроватях забинтованные лежат. Остальные восемь – четверо за столом сидят, бурно что-то обсуждают, еще четверо, видимо, с дальних постов прибежали, включились в обсуждение, одновременно раздеваются, снимают с себя мокрую одежду. Почти все безоружные, только возле двоих «сухих» автоматы на столе лежат, остальные все стволы в углу комнаты сложили, там у них своеобразная пирамида.

– Может, начнем? – вопросительно посмотрел я на Вовку, выслушав Серегу.

А тот колеблется: время хоть и вышло, но начинать-то Резвый должен был. Мы и рассчитывали, что на их стрельбу дезертиры отреагируют и из помещения на улицу выбегут, тут-то мы их за мягкое и прихватим. Но Леха с парнями не стреляют.

– Может, они ждут, когда мы начнем? – предположил Алый, открыв глаза и тоже на часы взгляд бросив. – Не получается подобраться, вот и ждут, когда мы на себя внимание отвлечем.

– Или вообще, у них получилось по-тихому управиться, не зря же Мамон у меня пистолет с глушителем забрал, – выдвинул я еще одну версию.

Вовка еще раз посмотрел на часы – уже двенадцать минут как вышло контрольное время, а ведь мы его с запасом брали.

– Начинаем! – наконец-то решился Длинный. – Саня, – посмотрел он на меня, – ты первый входишь и «щит» держишь, благо он у тебя односторонний. Это твоя основная задача – держать «щит»! Все остальное мы с Алым сделаем. Понял?

– Понял! Сделаю.

– Алый, – ты готов?

– Как пионер, – перехватил тот поудобнее автомат и уверенно кивнул.

– Тогда – начали! Живых не берем, всех валим на ноль.

Дезертиры действительно расслабились, двери за собой не заперли, входи кто хочешь, делай что хочешь. Вот мы и вошли: впереди я, сразу следом за мной Длинный, и Алый в конце. Не было никаких криков, на горло никого не брали, не пугали, стоило нам в жилую комнату войти и мне «щит» развернуть… Это не бой – бойня, и она довольно скоротечной вышла.