Текст книги "Гром гремит дважды. Дракон"

Глава 39. Тени прошлого

На первый взгляд казалось, что этот монастырь – точная копия соседнего, в Ледяных горах. Но с каждым шагом взгляд находил всё больше различий, которых не мог не отметить даже я, человек, безнадежно далёкий от архитектуры.

Стена была ниже, отличались контуры самого монастыря. Но не это было главным. Основное отличие лежало в иной плоскости, недоступной взгляду. Это был совершенно иной заряд места, его энергетика. В прошлой жизни я, быть может, лишь брезгливо поморщился от таких мыслей и поспешил их отбросить. Но сейчас… Моё тело – обитель духа дракона, и это не метафора. Я при помощи магии (ну а как ещё это назвать?) сумел вернуть с того света душу Ниу. После всего этого могу ли я поверить в плохую энергетику места? Да запросто. Инопланетяне, призраки, снежный человек, чудеса Бермудского треугольника – всё что угодно. Лей Ченг полностью открыт для чудес вселенной.

Казалось, что из открытых ворот несёт могильным холодом. А может, и не казалось. Что-то ведь перебирало волосы у меня на голове, да и температура ощутимо упала.

Один из признаков того, что вы находитесь неподалёку от чернокнижника, – вспомнил я вырезанные на подкорке слова неофициальной инструкции, – внезапное и резкое падение температуры воздуха. Многие заклинания, которые используют чернокнижники, в качестве энергии используют тепло. Если чернокнижник находится в поле зрения, немедленно устраните его. Если в пределах видимости чернокнижника нет – постарайтесь как можно скорее покинуть место, в котором находитесь.

Чернокнижника я не видел, и ноги остановились сами собой. Строки этой инструкции были написаны кровью многих…

– Что-то не так, Лей? – тихо спросил Юн.

Он замер справа и чуть позади. Слева мне почудилось движение. Я резко повернул голову. Там стоял Пенгфей. Правой рукой он по-прежнему держал пистолет, левой же забрался в нагрудный карман, достал оттуда крохотное пёрышко. Белое, явно старое, какое-то свалявшееся. Внимательно посмотрев на него, подул и убрал обратно. Судя по взгляду, который метнул на меня, не предполагалось, что я увижу этот ритуал. И я сделал вид, будто ничего не видел. Вышло правдоподобно, поскольку лицо моё моментально окаменело, а взгляд пролетел мимо Пенгфея, мимо замыкающей шествие Дэйю.

Они оба повернулись одновременно. Пенгфей поднял ствол и сместился чуть правее, уходя с моей линии огня. Дэйю сместилась влево, и в её руке появился меч. Юн среагировал позже всех, и когда он оглянулся, я почувствовал исходящую от него волну испуга. Она прокатилась в нашей общей тьме, резко вспорхнул и тут же успокоился лазоревый дракон. В реальности же в руке Юна тоже появился меч.

Пятью ступенями ниже стоял монах в жёлто-оранжевом одеянии, которое было частично скрыто под серой накидкой. Казалось, он скроил эту накидку из мешковины. Причём, мешок перед этим даже не постирал. Накидка скрывала лицо монаха. Левая его рука также была под ней, правая сжимала палку. Я машинально посмотрел вниз. Палка заканчивалась как палка, не было видно никаких набоек, могущих смягчить звук. Если монах использовал её в качестве опоры, то мы обязаны были его услышать.

Цепким взглядом я «прощупал» его руку. Рука немолодого, но и не старого человека. Лет пятьдесят? Если ничем не болен, то вряд ли у него есть необходимость опираться на…

Узнавание и понимание пришло одновременно с ещё одним порывом ледяного воздуха, вылетевшим из ворот монастыря. Ворота закрылись с грохотом, заставив Юна обернуться. Больше никто не шелохнулся.

– Юн, – тихо сказал я, – если не готов идти до конца, лучше зарежь себя сейчас. Сам.

– Что? – спросил он не своим голосом.

– Не заставляй меня возиться с тобой.

Из-за спины монаха вышел другой человек, в такой же одежде, но уже без накидки. Улыбнулся. Сколько раз я мечтал превратить эту его улыбку в кровавое месиво, сколько раз мечтал накормить этого скота его же собственными зубами. Но сейчас улыбка предназначалась не мне.

– Дэйю, малышка. – Он вытянул руку и сделал шаг навстречу дочери. – Наконец-то мы встретились с тобой.

Навстречу Дэйю медленно поднимался директор Ган.

Ещё одно движение. Из-за спины неподвижной фигуры выскользнул человек, которого я видел лишь на фотографиях, но узнал мгновенно. Разгадал маневр Кианга, и сюрпризом для меня это не стало. А вот Юн поперхнулся воздухом, увидев своего отца, который долгие годы правил кланом Чжоу.

– Сын, – сказал он серьёзно и сделал шаг вверх вслед за Ганом. – Я могу гордиться тобой.

Настал черёд главной фигуры. Главной для меня. Она отбросила свою грязную накидку, и я заставил себя улыбнуться.

Всё было очевидно ещё до этого жеста, потому что я узнал палку. Не похожую, а ту самую – ту, что висела сейчас у меня за спиной. И всё равно было мучительно больно снова увидеть это лицо.

– Я не держу на тебя зла, Лей Ченг, – тихо произнёс Вейж. – Напрасно ты упрекаешь себя в моей смерти. У каждого свой путь, и только слабый жалуется на…

– Заткнись, – сказал я. – Дешёвые трюки, Kuznetzov. Не думал, что ты склонен к голливудщине.

Вейж улыбнулся, задумчиво глядя куда-то вверх, отрешённый, прямо как настоящий Вейж. Мой первый учитель в этом мире, ставший марионеткой моего последнего учителя из мира прошлого.

– А ты всё тот же, Лей. Видишь тень от куста и готов кинуться на неё с мечом.

– С мечом я при Вейже не ходил, странная ассоциация, – сказал я, и чувство было такое, словно отбил удар. – Учи матчасть, придурок.

– Меня, значит, в расчёт брать не обязательно? – произнёс Пенгфей, до сих пор стоявший неподвижно. – Ну что ж, я – взрослый мальчик, сам найду себе развлечение.

Крик «нет!» не успел сорваться у меня с губ. Пенгфей привычным, тысячи раз отработанным движением поднял пистолет и выстрелил. Вейж махнул палкой с такой скоростью, которая при жизни ему и не снилась. Я увидел крохотную вспышку, как будто пуля высекла искру из деревянной палки. В следующий миг Пенгфей, вскрикнув, упал спиной на ребро ступени.

– Я уже убила тебя однажды, – услышал я дрожащий голос Дэйю.

Ган приближался к ней, я вдруг увидел, что между ними осталась всего одна ступенька. Он был безоружен, но если внезапно в руке окажется меч, ему ничего не стоит перерубить ноги Дэйю. Ей, правда, ничего бы не стоило уйти от удара прыжком – в нормальном состоянии. Не теперь, когда её голос дрожал.

– Конечно, – мягко сказал Ган, остановившись на секунду. – Когда у тебя был приказ. Когда в твоей крови было что-то, что не давало тебе возможности отказаться. Когда на твоём лице была маска, делающая тебя другим человеком. Неужели ты думала, что я смогу обвинить тебя в этом? Глупый ребёнок. Иди сюда. – Он протянул руку. – Кошмар закончится, дочка. Мы просто уйдём отсюда и начнём всё сначала.

До меня вдруг дошло, в чём странность происходящего – помимо очевидного. Я стоял на лестнице один, а напротив меня, пятью ступенями ниже, стоял Вейж. Больше не было никого. Я не видел Дэйю, но я видел её глазами, как во время той битвы в переулке. И видел глазами Юна. Видел – но вмешаться не мог.

– Юн, – говорила копия его покойного отца, протягивая руки, – я знаю, что нет ни одной ночи, в которую ты не думаешь обо мне. Тебе кажется, что ты – сплошное разочарование, что ты подвёл меня, что каждый миг твоего существования бросает тень позора на мою жизнь. Но на самом деле это я тебя подвёл. Я не должен был уйти так рано, и всё это не должно было свалиться на тебя. Я понимаю, почему ты в конце концов бросил всё на Совет и ввязался в эту авантюру. Быть человеком я успел тебя научить. Быть другом – тоже. А стать правителем ты должен был годы спустя. Святые духи, сколько же всего я не успел тебе рассказать…

Я чувствовал отголоски мыслей, мечущихся в голове Юна. Да, для меня весь этот цирк действительно был примитивной голливудщиной, но я недооценил, что такое для реального подростка – увидеть того, кому не успел сказать при жизни что-то важное, от которого не услышал чего-то заветного.

Но если я слышу отголоски мыслей Юна и Дэйю, то, значит, и они могут услышать мои. Тогда всё, что я могу, это…

– Жаль тратить время на чучело. – Я убрал в кобуру пистолет и выдернул из-за спины две половинки палки. – Но радует то, что ты-то на него тратишь силы. Продолжай, Кианг. Давай повеселимся.

– Лей… – Лицо Вейжа чуть изменилось, и я увидел Гуолианга. – Сколько раз ещё ты должен убить меня, чтобы твоя душа успокоилась?

– Ещё парочку? – усмехнулся я, чувствуя, как внутри закипает весёлая злость. – Давай! Кто там у тебя на очереди? Джиан? Ронг? Шан? Попробуй Шан, вдруг я не решусь ударить девчонку…

Я замолчал. Мне показалось, будто язык сделался свинцовым. А когда он шевельнулся, произнёс лишь два слова:

– Джен Ченг…

Мне в глаза смотрел человек, который умер у меня на руках когда-то тысячу лет назад. Друг, с которым мы вместе прошли через все тяготы учебки. Пуля, выпущенная каким-то невменяемым торчком, оборвала его жизнь и изменила мою. В тот день я начал свой путь, который свёл меня с Кузнецовым.

– Мне стыдно, что я был твоим другом, Лей, – сказал он, и я услышал голос, который давным-давно был погребён под могильными плитами памяти. – И то, что тебе досталась фамилия, которую носил я – позор. Что с тобой случилось? Тогда ты был полон решимости изменить мир! А сейчас, когда мир замер на пороге перемен, ты изо всех сил тянешь его назад, в пучины средневековой дикости и жестокости. Туда, где погиб я. Туда, где погибнут сотни и тысячи таких же, как я, ради твоего бредового оправдания, будто это – пути, которые мы выбираем сами! – Голос его зазвенел, будто от сдерживаемых слёз. – Да очнись же ты, наконец! Мы все довыбирались до того, что скоро придётся колонизировать другие планеты – этой осталось лишь загнуться! Осмелишься плюнуть мне в лицо, Лей? Попробуешь рассмеяться? Скажи, что я не настоящий! Тебе, дерьма ты трусливого кусок, досталось аж две жизни, тогда как у меня отняли единственную. И моя жертва была напрасной – спасибо тебе, «друг».

У меня дрожали колени. Дыхание сбилось. Во всём мире, казалось, не на что было опереться. Джен Ченг шагнул мне навстречу, поднимая палку Вейжа – это орудие наказания, которое всегда разило без промаха. А мои руки дрожали, сжимая какие-то бесполезные обломки.

Дэйю опустилась на колени, склонив голову. Рука Гана в царственном жесте протянулась к её волосам.

Юн безоружным протянул руки навстречу отцу, сбивчиво пытаясь что-то произнести сквозь душившие его слёзы.

Глупые детишки!

Я вздрогнул, ощутив этот знакомый голос в голове, и мне показалось, будто по лицу Джена пробежала судорога. Он тоже что-то почувствовал, и ему это не понравилось.

Такой и был план – умереть, заливаясь слезами, на пороге цели? Ну и прекрасно! Старый кот Юшенг сам будет играть с самой большой жёлтой ящеркой! Я буду подбрасывать её лапами и ловить, отпускать, давать фору, а потом настигать одним прыжком. Я наступлю ей на хвост, чтобы она отбросила его. Я переломлю ей хребет и буду смотреть, как далеко у неё получится уползти! А вы – тоните в море своих соплей, бесполезные дети!

Если бы он говорил это всё, глумясь, ничего бы, наверное, не изменилось. Но ментальный голос психопата звенел от самой настоящей обиды. Взрослый мужик едва не плакал, как ребёнок. Это показалось мне до такой степени нелепым, что я улыбнулся. И Джен замер, глядя на меня.

– Засмеюсь, – сказал я. – И плюну. В память о моём друге, чью фамилию ношу с гордостью.

Я стремительно крутанулся на месте, вложив всю энергию вращения в удар. Джен встретил его той же самой палкой, и его лицо опять изменилось, вернувшись к изначальному.

– Посмотрим, чему ты научился, Лей Ченг! – сказал Вейж.

Дэйю змеёй метнулась вперёд, и, будто смертоносное жало, в её руке сверкнул меч. «Ган» успел увернуться в последний миг, и лицо его исказила знакомая гримаса ярости.

– Великая Стена! – выкрикнул Юн, выставив руку перед собой, и защитная техника оградила его от призрака отца.

Юну нужно было ещё мгновение – чуть больше, чем потребовалось Дэйю и мне.

Глава 40. Ворота

Первой же секунды боя хватило, чтобы понять: Вейж настоящий. Со мной дрался не Кузнецов, смеху ради напяливший личину другого моего учителя, не призрак, пытающийся лишь запугать. Это был настоящий Вейж.

В каком-то смысле стиль боя выучившегося и состоявшегося человека подобен отпечатку пальцев, его нельзя спутать – если, конечно, умеешь наблюдать. С Вейжем я дрался много раз. Впервые – во дворе Цюаня – всерьёз, и потом – бессчётное количество – в рамках тренировки. Правда, его же палку я поднял против него впервые.

Стук, как в старых китайских фильмах про боевые искусства, сопровождал каждое наше движение. Вейж, запрыгнув на ту же ступень, на которой стоял я, сосредоточенно бил, стараясь поразить меня в голову, сломать височную кость, убить. Через пару секунд он разделил своё оружие на две части, как я, и стука стало в два раза больше.

– Неплохо, – сказал я, отведя опасную атаку. – Но все наши поединки всегда заканчивались знаешь чем?

Я сделал ложный выпад, подбросил одну палку вверх и тут же применил технику.

Длинная Рука

Желтоватый луч должен был ударить в грудь Вейжа, сломать грудную клетку, если не пробить насквозь. Но учитель ловко повернулся боком, и я едва успел отразить его удар.

Поймал упавшую палку, в несколько движений вернул себе необходимое для безопасности пространство. А Вейж улыбнулся одними губами – взгляд его оставался холодным, сосредоточенным.

– Я хорошо изучил тебя, Лей, – тихо сказал он, не переставая атаковать и блокировать мои атаки. – Смерть не помешала мне следить за тобой. Не сумеешь победить меня – нечего и пытаться драться с Киангом, ибо он стократ сильнее и талантливей, чем я.

Угу. Даже если и нет – ты меня сейчас измочалишь в ноль, и Киангу просто ничего не останется. Нужно заканчивать, и как можно скорее.

Я соединил части палки вместе и, как делал когда-то сам Вейж, завертел своё сомнительное оружие перед собой, создав нечто вроде вентилятора, сквозь который было бы затруднительно пробиться.

Вейж выполнил стремительную вертушку и ударил ногой в центр вращения, угодив между моих рук. Механизм крепления выдержал, однако меня мотнуло назад. Я едва сдержал позыв обернуться, ведь, согласно инстинкту, там был Юн, там была Дэйю. Но они были где-то в иных измерениях, иных плоскостях реальности, куда мне хода не было. Я всё ещё видел их глазами, но не позволял себе сосредоточиться. Эти битвы каждый из нас должен был выиграть самостоятельно.

Я чуть согнул ноги в коленях, продолжая вращать палку. Всё быстрее и быстрее. В тот миг, когда в голове сверкнула мысль, что это уже какая-то ненормальная скорость, почувствовал, как в чакре перекладываются лучи, составляется новая комбинация.

Третья техника в новой триаде, очередной плодотворный цикл подходил к концу. Иероглифы во тьме, сила, струящаяся по новым контурам.

Божественный Вихрь

Я уже не видел и не чувствовал своих рук. Контролировать их движения было бы нелепой блажью. Палка и вовсе практически исчезла. Лишь воздух там, где она продолжала вращаться, казался маревом, будто колебался, перегревшись, искажая очертания Вейжа. Тот стоял, не двигаясь, в боевой стойке, и, похоже, не понимал, что происходит.

Как и я, дружище. Как и я…

Оранжевые одежды Вейжа (которых он никогда не носил при жизни) развевало ветром. Учитель попятился, прикрываясь палками, как будто ими можно было остановить ветер. Но ими, как видно, можно было его только породить.

Воздух засветился жёлтым, свечение охватило и мои руки, и палку, протянулось к Вейжу. Я услышал его крик.

Дёргающееся тело учителя подняло в воздух, завертело. Мне показалось, я слышу сквозь рёв ветра хруст костей. Вейжа отнесло прочь, за пределы лестницы, за пределы горы, на вершине которой свил себе гнездо Кианг.

Усилием воли я отменил технику, остановил вращение гудящих от напряжения рук. Далеко-далеко крохотное тело той сущности, что превратилась в Вейжа, рухнуло с огромной высоты.

– Выдыхаем, – прошептал я и убрал разобранную палку за спину. Руки чуть-чуть дрожали.

Теперь уже спокойно я огляделся. Не было ни Юна, ни Дэйю. Только я и скрючившийся на верхней ступеньке Пенгфей. Закрытые наглухо ворота. Тишина.

– Пенгфей, – хрипло сказал я, склонившись над полицейским. – Давай только ты не подыхай, а?

Пенгфей лежал молча и неподвижно. Его бросило спиной на ребро ступени, и теперь казалось, будто позвоночник переломлен. Если так – значит, всё. На такой высоте и при таких обстоятельствах эта травма уж точно смертельна. Поэтому я без зазрения совести переместил его вниз, положил на ровной поверхности. Пощупал пульс – сердце билось.

Под курткой у Пенгфея оказался бронежилет. Пуля, которую отбил палкой Вейж, попала в середину груди и оставила глубокую вмятину. Если бы Пенгфей стрелял в избранного, и тот использовал Зеркало Зла – скорее всего, жилет пробило бы насквозь.

Воздух колыхнулся у меня за спиной, я резко обернулся и увидел Дэйю. Она стояла, тяжело дыша. В правой руке держала меч, с него срывались и падали на камень тяжёлые красные капли.

– Знал, что ты справишься, – кивнул я ей.

– Знал, что я – убийца, и этого ничто не изменит, да? – прошипела она.

– Нет. Знал, что ты справишься с этой дешёвой манипуляцией.

Экзамен я сдал, но прошёл в опасной близости от провала. Дэйю тряхнула мечом, оросив ступени алой капелью, и отозвала его – выполнил своё назначение.

– Это была не дешёвая манипуляция, Лей. Он забрался к нам в головы так глубоко, что дальше уже попросту некуда. И кровь – настоящая.

Я посмотрел на капли, оставшиеся на ступеньках. Да, они были настоящими. Как это можно объяснить? Что за колдовство использовал Кианг в этот раз, в какие запретные дебри забрался, и чем это обернётся – для нас, для него, для всего мира?

Дэйю оглянулась в поисках Юна, но его пока не было.

Пока

– С этим что? – Дэйю подошла к Пенгфею.

– Жив. Без сознания, – доложил я.

– Прекрасно. Пусть так и остаётся. По-моему, нам ясно дали понять, что дальше от огневой поддержки толку не выйдет.

– Изначально не надо было тащить с собой парней, – скрипнул я зубами. – Юн, мать его… И я – повёлся, как ребёнок.

– Лей. – Дэйю накрыла мою руку своей. – Если будешь грызть себя и обвинять Юна, на следующем шаге он превратит в оружие и это.

– Знаю. – Я как-то по-детски шмыгнул носом. – Я неуязвим. Что смотришь? Разрешите представиться: Лей Ченг, беспринципная мразь, не остановить, даже избив трупами отца и матери.

– Может, и так. Но мы – одно целое. И мы с Юном не настолько сильны, как ты.

Будто иллюстрируя её слова, на две ступеньки выше образовался Юн. Он тяжело опустился на колени, меч зазвенел, скатившись вниз. За ним тоже оставался след из алых капель. Юн закрыл лицо руками. Его трясло.

– Иди к нему, – сказал я. – Давай, из меня сейчас утешитель хреновый. Могу только палкой отходить как следует. А ему это вряд ли поможет.

– Но я…

– Дэйю. – Я переместил свою руку поверх её. – Если ты искала хорошего момента – это он. Сейчас. А не когда и если мы победим.

Когда Дэйю отошла, я встал во весь рост, повернулся спиной к воротам и к этим двоим. Посмотрел вниз. Как будто бы на весь путь, пройденный мною в двух мирах, за две жизни. Долгий и извилистый.

Я настиг зверя. Осталось посмотреть ему в глаза и поверить, что я – это не он. Искренне поверить. И тогда один из нас получит право и возможность умереть.

– В любом случае это закончится, – уронил я на ветер негромкие слова. – Сегодня. Сейчас. Вот он, миг, ради которого ты жил и лил кровь, Лей Ченг. Леонид Громов. Ты знал, что радости он тебе не принесёт.

* * *

– Где, в конце-то концов, Юшенг? – раздражённым голосом спросила Дэйю.

После того, как она приоткрыла частичку души Юну, её трясло. Ей нужно было доказать самой себе, что она по-прежнему – боец, оружие, не знающее промаха. Я её понимал – тяжело это, признать собственную слабость.

Всегда рядом, прыткая девчонка. Думает о тебе неусыпно.

На этот раз приёмником сигнала выступили мы все, голос Юшенга донёсся не только до моей головы. Дэйю дёрнулась и завертела головой. Юшенг рассмеялся.

Нас всё больше. Мы всё сильнее. Вы верите в чудеса, дети? Старый добрый Юшенг – верит. Всем своим чистым и непорочным сердцем.

– Толку от него не добьёшься, – сказал Юн, пряча от меня взгляд. – Давайте уже войдём. И посмотрим на месте, что там…

– Толковый план, – вздохнул я. – У кого-нибудь есть предпочтения по слому ворот? Может быть, какая-нибудь запылившаяся в чулане техника, которую не было случая опробовать в деле?

Юн промолчал, Дэйю косо посмотрела на меня. Я пожал плечами. Юшенг, похоже, заразил меня своей страстью нести весёлую пургу в любой ситуации. Вернее даже так: чем хуже ситуация, тем веселее пурга.

– Ладно. Дэйю, ты не окажешь мне честь? – Я протянул ей руку.

Кивнув без тени улыбки, Дэйю подошла и взяла меня за руку. Техника, уже известная и раскрытая, активировалась легко.

Удар Щитом

Я выставил перед собой Великую Стену, ведь я был защитником. Убийца-Дэйю нанесла удар. «Щит» полетел вперёд и вверх, наращивая скорость. В этот раз техника сработала немного иначе, чем во время перестрелки на мосту, но я именно этого и ждал.

Широченный пласт заряженного непостижимыми энергиями воздуха ударил в ворота. Глухой рокот прокатился по вершинам гор и умер.

– Ещё раз? – спросила Дэйю.

Удар дался нелегко, повторять наудачу не хотелось.

– Погоди, – сказал я, подняв палец.

И будто вселенная только и ждала этого жеста. Высокие мощные ворота исчертили желто-красные трещины. Зародился новый звук – писк, с каждым мигом становившийся всё выше и выше, режущий слух и, наконец, исчезающий там, где расслышать его уже было невозможно.

Дэйю вскинула ладони к ушам. Я где-то читал или слышал, что женщины способны воспринимать более высокие частоты, чем мужчины.

Всё оборвалось неожиданно – диким грохотом, с которым ворота разлетелись на куски. Но не было взрывной волны – мы стали свидетелями чего-то принципиально иного. Радиус разлёта обломков не превышал пяти метров.

– Идём. – Я опустил руку и первым шагнул вперёд, туда, где над расколовшимися воротами ещё курился дым пополам с пылью.

Нас ждали. За воротами я видел троих, вооружённых мечами. Раньше я их не встречал, но – узнал. По одним лишь статичным позам узнал самое главное: это были те же самые зомби Кианга.

– Мой посередине, – бросил я своим, перепрыгнув через разбитые ворота.

Первой задачу осознала Дэйю. Как будто красный вихрь пронёсся мимо меня слева. Один из парней, тот, что стоял сбоку, дёрнулся, но успел лишь отразить удар меча, летящего ему в глотку.

Почти успел.

Лезвие скользнуло у него под подбородком, и я услышал сдавленный вскрик. Юн обошёл меня справа. Он подпрыгнул без всяких техник метра на полтора в высоту и, падая, ударил воздух сверху вниз. Лазоревая волна пошла от его руки, будто передавая дрожь по воздуху. Человек, стоявший справа от моей цели, попытался заслониться мечом – и, похоже, напрасно. Меч был прямым, обоюдоострым. Волной его швырнуло назад, и лезвие вгрызлось в ключицу. Человек с криком покатился назад по каменным плитам монастырского атриума.

Печать Смерти

Я начертал в воздухе узор. Выбранный мной враг присел, готовясь уходить от неторопливо летящей на него печати. Я улыбнулся ему.

Паук

Ветер свистит в ушах.

Длинная Рука

Я бил, пока внизу, подо мной, ещё сияла, не трогаясь с места, печать. Жёлтый луч ударил замешкавшегося зомби в голову, и она лопнула, брызнув кровью во все стороны.

Я мягко приземлился на прежнее место, снял технику Печати Смерти. Юн и Дэйю, одновременно прикончив своих противников, отступили мне за спину.

– Закончились расходники? – крикнул я, и эхо разнесло мой крик далеко по сторонам. – Как насчёт показаться лично, Кианг?

Секунду было тихо, а потом раздались издевательские хлопки в ладоши. Я повернул голову.

От входа в монастырь ко мне приближалась фигура.

Я глубоко вдохнул и затаил дыхание.

Вот он. Я чувствую эти волны невероятной силы, исходящие от него. Зверь загнан в угол. Он оскалил зубы. Зверь и охотник друг против друга.

Началось.