Текст книги "Пилотируемый космический полет"

Нет. Она знала, что ее сын не является космонавтом. И о нем снова не было ни слова в очередном репортаже. Но она знала, что ее сын от начала и до конца участвовал в подготовке именно этого космического экипажа. Сын много рассказывал о космонавтах и своих товарищах по службе, и мама в глубине души надеялась, что сын жалеет ее – не говорит о том, что сам готовится к полету в космос. Тайная ее надежда не оправдалась и на этот раз, но все-равно мама была довольна. Ее Сын – офицер, инженер, и сейчас занят очень важным делом. По результатам действий именно этих космонавтов будут оценивать и его работу. И, судя по тому, как начался этот полет, работа сына была хорошей. Мама могла гордиться таким сыном….

И мог ли я считать, что занимаюсь не престижной работой?!

А попал я на службу в Центр подготовки космонавтов очень просто.

После восьмого класса окончил ремесленное училище, и год работал монтажником высотником. Все это время учился в вечерней школе.

Затем учеба в военном училище, служба в авиационном полку. Затем снова учеба. Теперь уже в высшем военно авиационном училище.

Я имел право выбора места службы, а в разнарядке значился Центр подготовки космонавтов.

Так было раньше. Теперь, с 2009 года Центр подготовки перешел полностью под гражданское управление. И уже в интернете можно найти объявления с приглашением на работу в Центр подготовки космонавтов и в Звездный городок.

Так что для желающих стать причастными к исследованию космического пространства путь открыт. Прикладывайте усилия и добивайтесь своей цели.

9. Почему практически нет книг, кинофильмов и спектаклей по теме пилотируемых космических полетов?

Реально космонавты, конструкторы, специалисты и их родственники не хотят видеть в изображении себе подобных образов даже мелкие темные пятнышки или даже намеки на негатив.

В результате изображение героев в космической тематике сглажено, опосредовано и практически не содержит эмоциональных всплесков. Вот и попробуйте найти режиссера, который захотел бы поработать над таким произведением.

А тут еще в последнее время возникла и новая проблема – запатентованное дочерьми Юрия Гагарина, право на использование имени «Юрий Алексеевич Гагарин». По тем же причинам. Заботятся о правильном образе своего великого отца.

И это сообразуется спервыми попытками создать образ первого космонавта.

Вот каким видел для себя первого космонавта директор Московского Художественного академического театра имени М. Горького А. Солодовников, вступая в театральный сезон 1960–1961 года.

«Люди пришли задолго до назначенного часа… Вдруг шум затих, открылась дверь и в сопровождении руководителей театра в фойе вошел невысокий, крепкий, с широкой, открытой улыбкой человек. Он выглядел совсем молодо, но за его плечами, как крылья Вселенной, тянулись многие сотни тысяч километров пройденных им в космическом пространстве».

Это предвидение тем более удивительно, что А. Солодовников здесь же приводит слова В. И. Немировича-Данченко: «Героическая эпопея челюскинцев должна не только произвести огромное впечатление на театр, на актеров, на режиссеров – она должна быть ими глубоко продумана».

Так А. Солодовников как бы передавал эстафету героического начала от первых Героев Советского Союза Первому Космонавту Земли, твердо веря в то, что им будет именно советский человек, и что задача работников театра воплотить это героическое начало в запоминающийся образ.

В то время, когда А. Солодовников только мечтал о встрече с первым космонавтом, Юрий Гагарин был совсем недалеко, и проходил усиленную подготовку к космическому полету, как раз под руководством одного из героев челюскинской эпопеи Н. П. Каманина.

В январе 1959 года совещание в Академии Наук СССР приняло решение – начать отбор группы летчиков-истребителей для подготовки к первому полету человека в космическое пространство. А в марте 1960 года такая группа уже была создана и приступила к подготовке.

Уже с первых дней жизни в Москве (несколько месяцев жили в районе метро «Аэропорт») просмотр театральных спектаклей прочно вошел в программу подготовки к полету, хотя это и не было специально оговорено ни в каких документах.

Все было очень просто. Все летчик были молоды. Многие с семьями. Упустить такую возможность, как посещение театров, музеев и достопримечательностей Москвы было бы грешно. Никто из них не знал, когда еще представиться такая возможность. Были среди них и заядлые театралы. И им было на что посмотреть.

В то время в Государственном академическом Большом театре шла опера С. Прокофьева «Повесть о настоящем человеке». Разве могло оставаться равнодушным сердце летчика, слушая со сцены слова: «Я летчик, с детства, с юности, всю жизнь». В отряде все особенно горды были тем обстоятельством, что исполнитель главной роли Е. Кибкало сам в прошлом учился летать в авиационной школе. Поэтому, вероятно, и смог так хорошо понять и выразить в сценическом образе, душу летчика.

Особенно запомнился будущим космонавтам спектакль театра Моссовета по пьесе Н. Вирты «Летом небо высокое» в постановке Ю. Завадского. В пьесе рассказывалось о титанических усилиях советских ученых в битве за космос, в битве за мир, за светлое будущее нашей Родины.

Спектакль завершался обращением главного героя Беркутова, в исполнении Р. Плятта, к зрителям. Он говорил, что ему осталось играть несколько минут, но он уже не как Беркутов, а как артист, обращается к зрителям с просьбой не спешить с выводами, хорошенько подумать над увиденным и услышанным. Он говорил:

– Я вот сейчас думаю, вот есть слова: Родина, народ, единство. Как часто повторяем мы их! Они стали такими привычными для слуха. А ты вслушайся в них сердцем. Родина! Отчизна моя, сегодня преобразующая мир… В космос может подняться только Человек с большой буквы. И пусть покоренный холод космических просторов обернется на земле теплом человеческих сердец. Пусть вечно над нашей землей, над землей детей, внуков, потомков наших небо будет мирное, чистое, высокое.

Вот прочитал то, о чем написал, и пришла вдруг мысль простая и ясная.

Работу по подготовке первого космического полета возглавлял ЦК КПСС. И естественно, что без пропагандистской составляющей эта работа выполняться не могла. Соответствующая информация наверняка была представлена и творческим работникам. В том числе и работникам театров. А может быть А. Солодовникову и показали ребят из первого отряда на одном из спектаклей. К первому космическому полету готовились конструкторы, готовились космонавты, готовились журналисты и соответственно работники искусства.

Однако. Если поэты и композиторы создали после полета Юрия Гагарина немало произведений, писатели написали немало книг, то театральные специалисты не смогли тогда похвастать такими же успехами. Да и теперь в их активе практически ничего нет по космической тематике.

За 50 лет, прошедших после первого космического полета, можно конечно назвать несколько попыток разобраться в этой теме, но яркими событиями в театральной жизни они не стали. А о Юрии Гагарине практически не было и нет ничего до сих пор.

К сожалению, даже сейчас, когда полеты в космос уже стали настоящей реальностью, даже в некоторой степени повседневностью, интерес драматургов и театральных режиссеров все-равно возникает эпизодически, и не удовлетворяет надежды тех, кто с волнением следит за каждым космическим полетом.

Вероятнее всего, это объясняется тем, что требования к освещению космической темы возросли и одними фантазиями людей не удивишь. Описывать же реальные космические проблемы дело довольно трудное. Оно требует значительных теоретических знаний в области как авиации, так и космической техники, космической психологии, астрономии.

Кроме того. Сама постановка спектакля на космическую тему требует иногда значительных финансовых затрат.

И не удивительно, что до сих пор создано и поставлено на сцене всего несколько пьес, авторы которых как раз специалисты авиации и космонавтики. Назову их.

Пьеса «Космонавты», написанная Г. Семенихиным в соавторстве с Ю. Малашевым, поставлена Калужским Драмтеатром имени А. В. Луначарского.

Пьеса «Я-Заря 1» написана А. Романовым, поставлена в Житомирском областном музыкально-драматическом театре.

К сожалению, в обеих спектаклях космонавты и космическая тема являлись своеобразным фоном, на котором решались обычные житейские проблемы.

В рецензиях на спектакли утверждалось, что режиссеры не старались привлечь зрителей хитросплетениями сюжета, а просто показали космонавтов в жизни, и тем самым как бы приблизили к зрителям.

Очень много было ожиданий и от спектакля «Район посадки неизвестен» поставленного в театре имени И. В. Гоголя по пьесе В. Губарева. Пьеса была написана на основе реальных событий, после неудачного полета советско-болгарского экипажа. Но заметным событием этот спектакль тоже не стал.

Далее, уже более 30-ти лет спектаклей на эту тему в театрах не ставили. Ну не получила эта тема в театре того распространения, которое она получила среди самих работников театров, как людей, живо интересующихся проблемами мирозданья и пилотируемых космических полетов. При встречах эти работники с увлечением и восторгом много спрашивают, и с интересом выслушивают информацию о космонавтах, сами мечтают о том времени, когда человек ступит своей ногой на очередную планету нашей необъятной Вселенной.

Но! Когда каждый из них космических высот своей мечты опускается на землю, то сразу наступает, например, в разговоре о космической пьесе, неловкая пауза, причину которой трудно объяснить. Сразу забывают о то, что космическая тема давно уже ждет того момента, когда театры широко распахнут перед ней свои двери.

В разговорах некоторые театральные специалисты говорят: «Да. Космос это интересно это захватывающе, но что и как можно рассказать о нем с подмостков сцены? Ведь не за что даже зацепиться!».

Не верю я этим словам. В космосе столько же проблем, сколько и вообще на земле. Разница только в том, что обычные земные проблемы рассматривались тысячи раз и с разных точек зрения (хотя бы та же вечная проблема любви), а космические даже не затрагивались и все еще ждут своего решения.

Я и сам пытался и пытаюсь рассмотреть и проанализировать некоторые из этих проблем. Написал несколько пьес. Первую из них «К старту готовы все», о проблемах выбора кандидата на первый пилотируемый космический полет, уже более 30 лет предлагаю различным театрам. Но «воз и ныне там». Дальше читок дело не доходило. Всегда появлялись какие то обстоятельства и работа прекращалась.

В последний раз, уже в прошлом году режиссер прямо сказал мне: «Будут деньги. Не важно, частные или бюджетные. Спектакль будет». Во только где найти эти деньги?

Другой режиссер признался: «Не представляю, как можно играть героев, имена которых знает вся страна. Люди знают, что актер не бывал в космосе, и вероятно смутно представляет истинные чувства человека, побывавшего там. Невероятно трудно заставить поверить зрителей в то, что на сцене не актер, а космонавт. Очень сложно».

А вот мне кажется, что подготовка театрального спектакля и подготовка к космическому полету имеют много общего. И это «общее» может чрезвычайно помочь актерам в создании образа космонавта.

Например. Режиссеры и актеры перед выбором пьесы для постановки находятся приблизительно в той же ситуации, что и космонавты в период планирования космического полета.

Артисты знают дату премьеры спектакля, но не могут предугадать результат своей работы. Могут только надеяться на успех.

Космонавты знают дату старта космического корабля. Остальное долгое время будет под вопросом. Даже назначение экипажа на конкретный полет.

Но ведь и артисты не всегда получают те роли, на которые рассчитывают. Так что психологические проблемы и эмоции у артистов и космонавтов до премьеры или старта одинаковы. Думайте и размышляйте.

А после премьеры или полета тоже все зависит от конечного результата.

Получается роль у актера, и он после каждого спектакля находится на эмоциональном подъеме. Прошли рабочие сутки на орбите у космонавта без происшествий и с хорошими научными результатами, и у космонавта прибавляется сил на достижение новых рубежей.

И еще. Рождение спектакля и подготовка космического полета позволяет, и даже обязывает, исполнителей к постоянному совершенствованию от спектакля к спектаклю, от полета к полету.

Ну а при достижении больших успехов награды и звания получают и те и другие. Заслужили.

Есть и еще один аспект, переплетающий между собой профессии актера и космонавта.

Однозначно известно, что актер должен многое понять, изучить, чтобы понять, «влезть в душу» того человека, образ которого собирается создавать. Он должен по внешним признакам, мимике, жестам, интонации в голосе рассказать и показать зрителям особенности своего героя. Зритель должен поверить актеру, принять предлагаемую трактовку образа.

У космонавта нет массового зрителя, но он должен так познать работу пилота, астронома, научного работника или репортера, чтобы профессионально работать так, как изучаемые им специалисты.

У актера есть суфлер на сцене, который подскажет слова, но не интонацию или требуемую эмоцию. Если актер играет роль в динамике, в движении, то постоянно поворачивать ухо к суфлеру просто невозможно. Это уже будет не спектакль, а пародия на него.

У космонавта есть целая группа специалистов в Центре управления полетом, которая может подсказать нужное решение в аварийной обстановке. Но решение, и тем более исполнение решения, остается за космонавтом. Только он в полном объеме и динамике знает сложившуюся ситуацию. Если космонавту не хватит знаний и навыков для принятия правильного решения, последствия непредсказуемы.

Так что, создавая на сцене образ космонавта, актер во многом может воспользоваться своим собственным опытом, своими ощущениями. Он должен не играть космонавта, а быть самим собой. Тогда будет успех. И у актера, и у спектакля, и у авторов книг.

Но вернемся собственно к конкретному вопросу.

Мне кажется, что сейчас в народе значительно угас интерес к вопросам космических исследований, а следовательно и к космонавтам. Вернется интерес к космонавтике на новом витке развития человечества, вернется и интерес творческих работников к созданию образа космонавта. Правда, это будет уже совсем другой человек. А воссоздавать образ космонавтики прошедшей эпохи с каждым годом будет все труднее и труднее. Свидетели ведь уходят. И придется авторам фантазировать о прошлом.

10. Что важнее в жизни космонавтов и астронавтов – привилегии или льготы? Или может быть практический подход важнее?

При подготовке к первому космическому полету космонавты, и в том числе Юрий Гагарин, знали о то, что им будет присвоено звание Героя Советского Союза. Знали. Ведь «Положение о космонавтах» писали при них, с их участием и под них – летчиков.

Но пока все эти положения были только на бумаге, молодым ребятам все эти звания и почести казались каким то призрачным светлым будущим. Однако, чем ближе к первому космическому полету, и особенно после него, напряженность в отряде стала расти. Они уже осознали значение и масштаб своего послеполетного положения, понимали что приобретут, и что потеряют, если не слетают.

Примеры были рядом – Юрий Гагарин, Герман Титов, Андриян Николаев, Павел Попович и другие.

После полета на Юрия Гагарина свалилась такая слава, о которой до сих пор не мечтал ни один известный человек.

Ему было присвоено звание майор, и открывалась прекрасная перспектива карьерного роста.

Семья Гагарина получила квартиру с обстановкой, автомобиль. Родителям Гагарина тоже построили новый дом.

Специальным указом обеспечение семьи Гагариных было переведено в режим государственного обеспечения.

Так же были обеспечены и другие космонавты, побывавшие в космосе.

В Звездном городке для них был организован специальный магазин заказов. Там и очередей не было, и цены были государственные, а не розничные.

Существовали и специальные заказы. Во время встреч иностранных гостей на дому. Здесь было и продуктовое обеспечение, и обслуживание официантов за счет государства.

Но главным было то, что после полета перед космонавтом открывались практически все чиновничьи двери. Он мог многое попросить. И не только для себя.

Ведь все деловые отношения в советском обществе были построены на знакомствах, личных связях. Космонавту достаточно было лишь поставить свою подпись на соответствующем документе. Сначала даже у всех даже появлялось чувство гордости – я могу все. Потом случались подставы, за ними следовали разборы, и у многих начинала возникать мысль «А зачем мне это надо?» Далее следовала осторожность или вообще отказ от выполнения любых просьб.

Сами космонавты могли попросить кого угодно, о чем угодно и отказа не ждали. Специалисты политотдела писали статьи, организовывали нужные встречи. И многое зависело от того, как космонавт поставил себя в среде своих товарищей и сослуживцев, от его авторитета, а главное – какими связями он сумел обзавестись, еще даже не слетав в космос.

А просьб к космонавтам, как к последней инстанции справедливости, было много. Писали и осужденные, и обманутые, и больные люди, и просто желающие пообщаться с известным человеком. В Звездном городке была даже организована специальная «Почта космонавтов», куда стекались все эти запросы. Работники этого отдела, готовили для космонавтов предварительные материалы по запросам, возможные варианты ответов. Специалисты политотдела писали необходимые статьи, организовывали нужные встречи.

Сейчас политических отделов нет, но «Почта космонавтов» продолжает существовать.

После развала Советского Союза космонавты России перешли на контрактную систему.

Те, кто на Земле получают оклады и прочие надбавки в соответствии с занимаемыми должностями.

Те, кому удается попасть на орбиту, получают дополнительные премиальные в соответствии с договором, и суточные командировочные. Тоже по высокой ставке.

Правда, если космонавт в полете не полностью выполнил задание или еще как-то негативно проявил себя, то ему могут снизить премиальные.

В денежном выражении это, к примеру, 130–150 тысяч долларов за шестимесячный полет.

После ухода космонавтов на пенсию, его благосостояние зависело уже от его деловых качеств, умения налаживать и использовать потом нужные связи. И тут уже заслуги от совершенных космических полетов, особенно в девяностые годы, не всегда помогали хорошо устроиться в новой жизни.

Хотелось бы остановиться и на еще одном пункте в «Положении о космонавтах» – присвоение всем слетавшим в космос звания «Летчик-космонавт СССР или РФ».

И Терешкова, и инженеры, и врачи, и журналисты, и просто туристы не были летчиками, но звание после полета им присваивали «Летчик-космонавт СССР или РФ». Хотя по сути они таковыми не были.

Летчик это пилот, который управляет самолетом. На самолетах в экипажах летают бортинженеры, штурманы, стрелки-радисты, стюардессы. Но никто из ни и подумать не может о том, чтобы им присвоили звание летчика.

Есть просто летчики, есть летчики-испытатели. Между ними тоже большая разница.

В США в космос летают астронавты. И далее градация. Командир экспедиции. Командир экипажа. Второй пилот. Пилот лунной кабины. Бортинженер. Специалист по операциям на орбите.

У нас тоже в космическом экипаже по должности есть космонавт– исследователь, но он все-равно в итоге получает звание «Летчик-космонавт».

Пусть все слетавшие в космос будут называться Космонавтами с большой буквы. А далее по должности, объему и значению выполняемой на орбите работы.

Собственно, и звание Героя РФ, если его присваивать всем слетавшим в космос, начинает обесцениваться в глазах народа. А то доходит до смешного. Слетал в космос на космическом корабле российского производства – получи звание Героя России. Слетал в космос на американском космическом корабле, пусть и по задания родного правительства, – звания Героя РФ не достоин. Хватит и медали. Такое тоже было.

И все же. У абсолютного большинства космонавтов все начинается с романтики, мечте о других планетах. Но потом приходит понимание, что одной мечтой многого не достигнешь. Нужны знания, навыки, твердый характер, настойчивость и очень много простой повседневной работы, которую не выполнить без терпения и повседневного преодоления своих слабостей, без умения рассчитывать свои силы на длинной дистанции собственного совершенствования. Ну как тут обойтись без расчета? А рассчитать все свои действия и поступки с оглядкой на собственную выгоду в таком процессе чрезвычайно трудно. Удается единицам. Остальные расчетчики проигрывают. Примеров тому сколько угодно. Уж слишком сложен путь на космическую орбиту.

Но, если коротко, то дело обстоит так. Первые космонавты были романтиками, которые мечтали о полете, но совсем не представляли по началу о том, что их ждет в будущем. Однако они быстро разобрались в ситуации, и использовали ее в своих интересах в полной мере, которая позволялась в те времена.

Новое поколение космонавтов, уже в российские времена, абсолютные реалисты. Они тоже идут в космонавты как романтики, но им сразу известен полный расклад, и они сами понимают, что будет во время полета и после полета. Они могут планировать свое будущее с достаточно полной уверенностью.

Раньше космонавты учились в инженерной академии в Москве или в МВТУ имени Баумана, потом в ВВА в Монино. Теперь в основном учатся в Академии планирования и управления при Президенте России.

Отчасти, эта ситуация сложилась в результате объединения отрядов космонавтов всех фирм и Академии наук в Центре подготовки космонавтов имени Ю. А. Гагарина, который стал в 2009 году гражданской организацией.

Последний, уже открытый, набор кандидатов в отряд космонавтов показал, что желающих летать в космос в данный момент в нашей стране не так уж и много.

Что же касается американских астронавтов, то у них все с самого начала было выстроено по другому.

С первых космических полетов астронавты знают, что у них хорошие зарплаты и никаких дополнительных выплат, кроме медали за полет, у них не будет.

Но Америка предоставила астронавтам другие возможности улучшить свое материальное положение.

Семь первых астронавтов, только образовав отряд, коллективно продали свои права на репортаж о первом полете за 500000 долларов. Не важно было кто полетит. Деньги после полета Шепарда поделили поровну все семеро.

Но больше всего Славы и денег досталось конечно Шепарду. Ведь он был первым американцем побывавшим в космосе. И неважно, что это был суборбитальный полет. За все встречи с астронавтами, интервью, автографы американцы платили хорошие деньги. Хорошие деньги платили издательства, телестудии. И вскоре Шепард стал первым астронавтом миллионером.

Потом конечно ажиотаж спал, деньги стало труднее зарабатывать. Но Те астронавты, у которых была жилка бизнесмена, устраивались неплохо.

После ухода в отставку, астронавты тоже неплохо устраивались на работу в фирмах, с которыми предварительно была налажена хорошая связь.

Тут все было очень схоже с ситуацией, в которой оказывались и наши космонавты. Главное правило было – каждый сам за себя.