Текст книги "Поля Елисейские. Книга памяти"

И Набоков продолжает:

«Он не умеет писать. Мне случилось сообщить Алданову, что благодаря Вам я имею возможность печатать здесь свои произведения и, надо полагать, об этом все узнали, и теперь Вы начнете получать множество писем от моих несчастных собратьев (poor brethren)».

Бедный Набоков. Тут, пожалуй, следует напомнить, что он никогда никому никакой профессиональной помощи не оказывал. Обо всех писателях, за исключением, быть может, одного Ходасевича, он отзывался с одинаковым презрением. Достоевский – «третьестепенный писатель», а «Война и мир», это я слышал от него в Париже, – «недоделанная вещь». Набоков принадлежал к тому весьма распространенному типу художников, которые чувствуют потребность растоптать вокруг себя все живое, чтобы осознать себя гениями. По существу, они не уверены в себе.

Достоин внимания следующий эпизод. В тридцатых годах в Париже Фельзен и я отправились в одно французское издательство к Габриэлю Марселю – узнать о судьбе наших книг.

Там в кабинете редактора мы застали уже собиравшегося выйти Сирина.

– Вот, – сказал философ (он тогда еще не был экзистенциалистом), – вот господин Сирин предлагает нам издать его произведение по-французски, – и он указал на свой длинный стол, где с краю лежало «Отчаяние».

Нам «Отчаяние» не могло нравиться. Мы тогда не любили «выдумок». Мы думали, что литература слишком серьезное дело, чтобы позволять сочинителям ею заниматься. Когда Сирин на вечере (в зале Лас-Каз) читал первые главы «Отчаяния» о том, как герой во время прогулки случайно наткнулся на своего «двойника» (что-то в этом роде), мы едва могли удержаться от смеха.

Тем не менее Фельзен, чистая душа, быстро и решительно отозвался:

– Я знаю эту книгу. Это очень хороший роман.

На что стройный в те годы Сирин низко поклонился своим несчастным собратьям (poor brethren) и сказал:

– Merci beaucoup[93]93
  Большое спасибо (фр.).


[Закрыть].

Но это уже глава из новой книги – на другом континенте, даже полушарии. А то Замечательное Десятилетие кончилось и стало достоянием истории.

Братья, сестры последующих боен и мятежей, услышите ли вы наш живой голос?

 
Не жизни жаль с томительным дыханием.
Что жизнь и смерть? А жаль того огня,
Что просиял над целым мирозданием
И в ночь идет, и плачет, уходя…
 

1961–1983 гг.

Нью-Йорк

Комментарии

Воспоминания Яновский начал писать еще в конце пятидесятых годов. Фрагменты книги были опубликованы в эмигрантской периодике (Воздушные пути. 1967. № 5. С. 175–202; Русская мысль. 1978. 3 августа. № 3215. С. 10; 1980. 21 августа. № 3322. С. 8–9; 1982. 4 февраля. № 3398. С. 10; 1982. 22 апреля. № 3409. С. 14; Время и мы. 1979. № 37–39; Гнозис. 1979. № 5–8).

Полностью воспоминания вышли отдельным изданием: Нью-Йорк: Серебряный век, 1983. Переиздано с предисловием С. Довлатова: СПб.: Пушкинский фонд, 1993, а также в составе двухтомника: Яновский В. Сочинения: В 2 т. / Предисл., сост. Н. Мельников. Прим. Н. Мельников, О. Коростелев. М.: Гудьял-Пресс, 2000.

С.31. «Мыс Доброй Надежды. Мы с доброй надеждой…» — первая строка стихотворения Б. Поплавского «Рукопись, найденная в бутылке» (1928).

С.32. По воскресным дням… у Мережковских… – О «воскресеньях» на парижской квартире Мережковских (11-bis, rue Colonel Bonne), в которой на протяжении двух десятков лет собирались молодые литераторы для обсуждения религиозных, общественных и литературных вопросов, написано множество воспоминаний. Наиболее существенны: Терапиано Ю. Встречи. Нью-Йорк: Изд-во имени Чехова, 1953. С. 43–48; Фельзен Ю. У Мережковских по воскресеньям // Сегодня. 1930. № 212. 3 августа. С. 5 (переизд.: Даугава. 1989. № 9. С. 104–107); Одоевцева И. На берегах Сены. М.: Согласие, 1998. С. 604–630.

Закович Борис Григорьевич (1907–1995) – поэт «незамеченного поколения», друг Б. Поплавского, в эмиграции с 1920 г.

Вильде Борис Владимирович (1908–1942) – этнограф, член Союза молодых поэтов и писателей, один из организаторов французского Сопротивления, арестован гестапо и 23 февраля 1942 г. расстрелян в форте Мон-Валерьен.

Кельберин Лазарь Израилевич (1907–1975) – поэт «незамеченного поколения», критик, секретарь редакции журнала «Числа».

Алферов Анатолий (1902?–1954?) – прозаик, в Париже с тридцатых годов, участник литературного объединения «Перекресток», соредактор журнала «Полярная звезда» (1935), быстро отошел от литературной жизни, перед Второй мировой войной уехал в США.

Мандельштам Юрий Владимирович (1908–1943) – поэт, критик, литературный обозреватель газеты «Возрождение», участник объединения «Перекресток»; во время немецкой оккупации Парижа, в марте 1942 г., был арестован и отправлен в концлагерь Компьень; погиб в немецком концлагере на территории Польши (Яворжно близ Кракова).

Фельзен Юрий (наст. имя Николай Бернгардович Фрейденштейн; 1894–1943) – прозаик (находился под сильным влиянием творческой манеры Марселя Пруста), критик, в эмиграции с 1918 г., в Париже с 1924 г., член Союза молодых поэтов и писателей, участник объединения «Круг». В 1942 г. арестован нацистами, погиб в Освенциме.

Червинская Лидия Давыдовна (1907–1988) – поэтесса, чье художественное мировоззрение сформировалось под влиянием Г. Адамовича; в своем творчестве стремилась к наиболее полному выражению эстетических принципов «парижской ноты».

С.34.Оден Уистен Хью (1907–1973) – англо-американский поэт и эссеист. С Оденом Яновский познакомился и подружился в шестидесятые годы, а после его смерти написал о нем мемуарный очерк «У.Х. Оден» (впервые: Antaeus. 1975. Vol. XIX. Autumn. P. 107–135); на русском языке, в переводе Н. Ермаковой, очерк был напечатан в журнале «Звезда» (1993. № 11. С. 145–162).

…Бунина и Шмелева, прополов, издают теперь в Союзе… – Из всех эмигрантов Бунина и Шмелева начали издавать в СССР одними из первых, начиная с пятидесятых годов.

С.35.Шаршун Сергей Иванович (1888–1975) – живописец, обосновавшийся в Париже с 1912 г. и после войны получивший большую популярность на Западе; выступал также на литературном поприще, считая себя «лирическим поэтом, пишущим прозу».

Маркион (85?–165? н. э.) – один из самых знаменитых гностиков, реформатор христианства, составитель собственного евангелия, создатель особой церкви в Риме (в 144 г. н. э.). Литераторы младшего поколения на русском Монпарнасе проявляли большой интерес к учению Маркиона. См. посвященную книге В. Варшавского «Незамеченное поколение» статью Адамовича «О христианстве, демократии, культуре, Маркионе и о прочем» (Новое русское слово. 1956. 25 марта № 15611. С. 8).

С.36...Мережковские – Ивановы останутся верными себе и начнут пресмыкаться перед немецкими полковниками… – Имеются в виду стойкие антисоветские пристрастия Д.С. Мережковского и Г.В. Иванова, в начале Второй мировой войны рассматривавших агрессию Германии против СССР как один из возможных вариантов борьбы с большевизмом. На практике это выразилось в единственной речи Мережковского по радио, после его смерти опубликованной в «Парижском вестнике» (1944. 8 января) под названием «Большевизм и человечество». Одним этого было достаточно, чтобы считать Мережковского коллаборантом, другие же утверждали, что «никто не посмеет сказать, что Мережковские “продались” немцам. <…> Снисходительность Мережковского к немцам можно было бы объяснить только одним: “Хоть с чертом, да против большевиков”» (Тэффи. Зинаида Гиппиус // Новое русское слово. 1950. 12 марта. С. 2). Характерно свидетельство Тэффи, описавшей юбилейный вечер Мережковского в Биаррице, который был организован во время немецкой оккупации в отеле «Мэзон Баск» (Тэффи и Мережковские одно время были размещены там в качестве беженцев): «На огромной террасе нашего отеля под председательством графини Г. собрали публику, среди которой мелькали и немецкие мундиры; Мережковский сказал длинную речь, немало смутившую русских клиентов отеля. Речь была направлена против большевиков и против немцев. Он уповал, что кончится кошмар, погибнут антихристы, терзающие Россию, и антихристы, которые сейчас душат Францию. <…> “Ну, теперь выгонят нас немцы из отеля”, – шептали перепуганные русские» (Тэффи. О Мережковских // Новое русское слово. 1950. 29 января. С. 2).

Что же касается Г.В. Иванова, то ему инкриминировалось лишь членство в так называемом сургучевском союзе писателей, организованном под эгидой оккупационных властей. Отметая обвинения в коллаборационизме, в письме М. Алданову от 6 февраля 1948 г. Георгий Иванов писал: «Я не служил у немцев, не доносил (на меня доносили, но это, как будто, другое дело), не напечатал с начала войны нигде ни на каком языке ни одной строчки, не имел не только немецких протекций, но и просто знакомств, чему одно из доказательств, что в 1943 году я был выброшен из собственного дома военными властями, а имущество мое сперва реквизировано, а затем уворовано ими же. Есть и другие веские доказательства моих “не”, но долго обо всем писать.

Конечно, смешно было бы отрицать, что я в свое время не разделял некоторых надежд, затем разочарований тех же, что не только в эмиграции, но еще больше в России разделяли многие, очень многие. Но поскольку ни одной моей печатной строчки или одного публичного выступления никто мне предъявить не может – это уже больше чтение мыслей или казнь за непочтительные разговоры в “Круге” бедного Фондаминского» (Эпизод сорокапятилетней дружбы-вражды / Письма Г. Адамовича И. Одоевцевой и Г. Иванову (1955–1958) // Публ. О.А. Коростелева // Минувшее. Исторический альманах. 21. М. СПб.: Atheneum – Феникс, 1997. С. 495–496).

…«патриоты» Ладинский – Софиев при первой оказии уедут в Союз! – Поэт и прозаик Антонин Петрович Ладинский (1896–1961) во время Второй мировой войны вступил в «Союз советских патриотов», печатался в «Правде», работал в газете «Русский патриот», в 1946-м принял советское гражданство. 5 сентября 1950 г., после запрета «Союза советских патриотов», был выслан из Франции, жил в Дрездене и в марте 1955 г. вернулся в СССР, поселился в Москве. Подробнее об этом см.: Коростелев О.А. Лирический театр Антонина Ладинского // Ладинский А. Собрание стихотворений / Сост., предисл. и примеч. О.А. Коростелева. М.: Викмо-М: Русский путь, 2008. С. 19–22.

Поэт Юрий Борисович Софиев (Бек-Софиев; 1899–1975) после войны взял советский паспорт и с одной из первых партий репатриантов вернулся в СССР, жил в Казахстане.

Мать Мария (Елизавета Юрьевна Пиленко, по первому мужу Кузьмина-Караваева – с 1910 г., по второму Скобцова – с 1919 г., в 1932 г. приняла постриг под именем матери Марии; 1891–1945). В Париже с 1923 г., участник РСХД и объединения «Круг», соучредитель и председатель объединения «Православное дело». В 1943 г. за укрывательство евреев была арестована и брошена в концлагерь Равенсбрюк; погибла в газовой камере.

С.39.«Черная Мадонна» — стихотворение (1927) Б. Поплавского.

«Мечтали флаги…» — из стихотворения Б. Поплавского «Флаги» (1928).

«Ла Болле» — в парижском кафе La Воlеґе, некогда посещавшемся Вийоном, Уайльдом и Верленом, в 1923–1926 гг. по субботам проводились литературные собрания молодых русских писателей, первоначально под эгидой перебравшегося в Париж из Петербурга Цеха поэтов. «С появлением в 1925 году Союза молодых поэтов и писателей, который стал устраивать большие публичные вечера с докладами и чтеньем стихов, “Болле” постепенно стал распадаться» (Терапиано Ю. Встречи. Нью-Йорк, 1953. С. 103). Но даже и некоторое время спустя, «когда “цехачи” перестали писать стихи и ударились в критику, собрания поэтов продолжали существовать в силу инерции. <…> Многие из парижских поэтов, теперь ставших “знаменитыми”, то есть заслуживших два или три похвальных отзыва в газетах, начали свою “карьеру” в Болэ. <…> Возможно, что, когда зарубежная молодая литература перестанет быть молодой, о Ла Болэ не раз вспомнят с хорошим чувством» (Леонидов А. «Ла Болэ» // Дни. 1928. 9 апреля. № 1384. С.З).

С. 39. В конце двадцатых годов Фельзен был еще новичком… его уважают Адамович, Ходасевич… – Первые рассказы Ю. Фельзена были опубликованы стараниями Адамовича в парижском «Звене» в 1926–1927 гг.: «Отражение» (Звено. 1926. № 201. 5 декабря. С. 7–8), «Опыт» (Звено. 1926. № 228. 12 июня. С. 7–9), «Жертва» (Звено. 1927. № 5. 1 ноября. С. 282–291). Адамовичу принадлежит и первый критический отзыв о прозе Фельзена в печати: Адамович Г. Литературные беседы // Звено. 1928. № 5. 1 мая. С. 243–248. Ходасевич на этот раз совпал в оценках со своим постоянным оппонентом Адамовичем и отнесся к Фельзену благосклонно.

С.40. …о римском патриции… – Цецине Пэте, принявшем участие в неудачном заговоре против императора Клавдия (42 г. н. э.) и осужденном на смерть: ему милостиво разрешили покончить с собой. Согласно Плинию Младшему, Аррия, жена Пэта, дабы придать ему мужества, пронзила собственную грудь, вынула нож и протянула его «со словом бессмертным, внушенным свыше: “Пэт, не больно”» (Письма, III, 16).

В его «Аполлоне Безобразове» воскресший Лазарь говорит «мерд»! В «Мире» у меня есть нечто похожее… – В десятой главе «Мира» одним из персонажей рассказывается фантасмагорическая история о том, как во время судного дня покойники противятся «ангелам с трубами и горнами громогласными» и не желают вылезать из могил. Сходным образом трактуется сцена воскресения Лазаря в романе Б. Поплавского: «Помню, опершись на локоть, он долго, выпучив губы, смотрел на меня, остановившись среди разговора, и вдруг спросил:

– Скажите, Васенька! А что, по-вашему, сказал Лазарь, когда Иисус его воскресил?

– Не знаю, а что?

– Нехорошее что-нибудь сказал.

– Ну почему же?

– А вот представьте себе, что вы уже досыта намучились за день и устали, как сукин сын, и вот наконец добрались до койки и заснули, запрокинувшись, и вдруг непрошеная рука тормошит вас “Вставай!” И вы, измученный бессонностью, с отвращением глядя на ослепляющий мир, что скажете вы мучителю, как не выругаетесь как-нибудь пообиднее?» (Поплавский Б. Домой с небес. СПб.: Logos; Дюссельдорф: Голубой всадник, 1993. С. 172).

С.41.Тер-Апианец — Имеется в виду поэт и критик, основатель Союза молодых поэтов и писателей Юрий Константинович Терапиано (1892–1980).

С.42.Тер-Эшкович — Константин Андреевич Терешкович (1902–1978), живописец, в эмиграции с 1919 г., известность приобрел в двадцатые годы, после войны был одним из самых преуспевающих художников во Франции.

…Борис учился рисованию и хорошо разбирался в живописи, что, разумеется, не случайность в его жизни… – Поплавский в 1921 г. посещал в Париже художественную академию «Гранд Шомьер», в 1922–1924 гг. учился живописи в Берлине.

…с ним… я дрался на кулаках… – Стычка между двумя литераторами нашла отражение в дневниковых записях Б. Поплавского за сентябрь – октябрь 1929 г.: «Яновский вывел меня из себя и был наказан, а я еще больше» (Цит. по: Вишневский А. Перехваченные письма. Роман-коллаж. М.: ОГИ, 2008. С. 165).

С. 43. …что писал, скажем, Салтыков-Щедрин о своем современнике Достоевском. – С начала 1860-х гг. между Ф.М. Достоевским (идейным вдохновителем «почвеннических» журналов «Время» и «Эпоха») и М.Е. Салтыковым-Щедриным (сотрудником «демократического» «Современника») разгорелась ожесточенная полемика, в ходе которой оба оппонента не скупились на сатирические выпады. Наиболее чувствительный удар по своему противнику Щедрин нанес в обзорной статье «Литературные мелочи» (1864), которая завершалась «драматической былью» «Стрижи», высмеивавшей сотрудников журнала «Эпоха». Заседание редакции журнала автор «драматической были» представил в виде слета стрижей в «запустелом сыром подвале». Ф.М. Достоевский был выведен как «стриж четвертый, беллетрист унылый», создатель «Записок о бессмертии души». Подробнее см.: Борщевский С. Щедрин и Достоевский: История их идейной борьбы. М.: Худ. лит., 1956.

С.44.Перехамил или перекланялся… – Из романа Поплавского «Домой с небес»: «Старые друзья, старые счеты, старые самолюбия, старые унижения, и со всеми, решительно со всеми у Олега были сомнительные, невыясненные отношения. Всем им он в свое время или перехамил, или перекланялся, на тех сердился, стыдился этих…» (Круг. № 2. С. 6).

«Войти в литературу…» — По словам Гумилева в передаче Адамовича, в литературе действует «закон, который когда-то Гумилев, по советским уличным впечатлениям, называл “трамвайным”: последний уцепившийся на подножке отталкивает того, который хочет повиснуть за ним» (Адамович Г. Роман с кокаином // Последние новости. 1936. 3 декабря. № 5732. С. 3).

С. 45. …Зеелеру (секретарь…) – Общественный деятель и журналист Владимир Феофилович Зеелер (1874–1954) до войны несколько сроков подряд избирался генеральным секретарем парижского Союза русских писателей и журналистов.

Смоленский Владимир Алексеевич (1901–1961) – один из самых популярных поэтов младшего поколения, участник объединения «Перекресток».

…Фельзена (председателя)… – Юрий Фельзен был председателем Объединения поэтов и писателей с 12 ноября 1935 г. по 30 октября 1937 г.

С.47.Однажды Адамович выделил строку Поплавского «Город спал, не зная снов, как Лета…» — Строку из стихотворения Поплавского «Флаги» (1928) Г. Адамович привел в своей рецензии на 38-й номер «Современных записок»: «Надтреснутый, детски грустный звук его стихов прекрасен – несмотря на небрежность, на смысловую незначительность, на бесчисленные промахи, на такие, например, строчки:

Воздух спал, не видя снов, как Лета – где вместо элегантного поэтического сравнения слушателю ясно может почудиться котлета» (Адамович Г. «Современные записки», кн. XXXVIII. Часть литературная // Последние новости. 1929. 11 апреля. № 2941. С. 2).

С.48.Еще одна черта восточного Гамлета: культ недотеп, мстительное презрение к удаче… – Выражение «восточный Гамлет» позаимствовано из стихотворения Адамовича «Когда мы в Россию вернемся… о, Гамлет восточный, когда?..», впервые опубликованного в альманахе «Круг» (1936. № 1. С. 111). Недоверие к удаче также возникло в Париже с легкой руки Адамовича, который много раз высказывался в статьях по этому поводу: «Можно предположить, что если брюсовское дело потерпело крушение, то, значит, в основе его была какая-то ложь, порок. Но, пожалуй, вернее было бы сказать, что Брюсов в конце концов оказался “неудачником” просто оттого и только оттого, что родился Поэтом» (Звено. 1926. 4 апреля. № 166. С. 2); «Конечно, Пушкин совершенен, более совершенен, во всяком случае, чем другие русские писатели. Но, утверждая это, мы имеем в виду не столько богатство, разнообразие, силу или гармоническую стройность его внутренней, умственно-душевной одаренности, сколько литературную его удачу. Прежде всего, это удача стиля… <…> это “чудо”, непонятно-скороспелое, подозрительное, вероятно, с гнильцой в корнях, – ибо без этого слишком уж непонятное» (Числа. 1930. № 2/3. С. 169–170). Ср. у Поплавского: «Нельзя и в жизни жульничать, и писать хорошие стихи. У жуликов не только особые повороты головы и особые манеры, но и особые стихи. А не жульничать – значит терпеть поражения. А все удачники жуликоваты, даже Пушкин» (Поплавский Б. О мистической атмосфере молодой литературы в эмиграции // Числа. 1930. № 2/3. С. 309); у Варшавского: «Кроме блистательной удачи некоторых книг В. Набокова-Сирина, не назовешь ни одного произведения, художественно вполне законченного и без срывов. Но нужно быть совсем глухим, чтобы не чувствовать, что неудача, например, Поплавского бесконечно ближе к абсолютности подлинного искусства, чем успех, например, Эренбурга и ему подобных» (Варшавский В. Незамеченное поколение. Нью-Йорк: Изд-во имени Чехова, 1956. С. 165).

…безобразная травля в Париже «берлинца» Сирина… – По свидетельству Ю. Терапиано, «в среде младшего литературного поколения эмиграции, выразителями которого являлись Г. Адамович и Г. Иванов, некоторая внутренняя поверхностность идей Сирина и весь его блеск, как бы в ущерб серьезности и человеческой искренности, являющихся самым главным для молодой зарубежной литературы, для “Парижской ноты”, стиль Сирина был приветствуем не столь горячо, как всем “старшим поколением”. За исключением только “Приглашения на казнь”, вызвавшего у “молодых” самые бурные восторги» (Терапиано Ю. В.В. Набоков-Сирин // Русская мысль. 1977. 28 июля. С. 9). Наиболее полно критические отзывы о творчестве Набокова (Сирина) представлены в книге: Классик без ретуши. Литературный мир о творчестве Владимира Набокова: Критические отзывы, эссе, пародии / Под общ. ред. Н.Г. Мельникова. Сост., подг. текста: Н.Г. Мельников, О.А. Коростелев. Предисл., преамбулы, коммент., подбор илл.: Н.Г. Мельников. М.: Новое литературное обозрение, 2000.

С. 50. Горгулов Павел Тимофеевич (1895–1932) – русский эмигрант, врач по образованию, 6 мая 1932 г. выстрелом из револьвера смертельно ранивший французского президента Поля Думера на открытии благотворительного базара Союза писателей в особняке Соломона Ротшильда. Подробнее о нем см.: Кудрявцев С. Вариант Горгулова: Роман из газет. М.: Гилея, 1999.

…поэму, где черный кот все хотел кого-то или что-то умять… – Осенью 1931 г. Горгулов читал поэму «О диком сибирском коте Мур-Муре и Скифе» на собрании Союза молодых поэтов и писателей. «Он утверждал какую-то новую поэтическую группу – нечто вроде футуризма и натурализма вместе. Стихи его напоминали Маяковского и футуристов» (Г. Горгулов в союзе молодых поэтов // Возрождение. 1932. 8 мая. С. 6).

С.61. Дряхлов Валериан Федорович (1898–1981) – поэт «незамеченного поколения», печатался в «Числах», в сборниках Союза молодых поэтов и писателей, после войны в альманахе «Орион» и в «Возрождении». Единственную книгу стихов издал после войны: Дряхлов В. Проблески. Париж, 1972.

С.52.Думер Поль (1857–1932) – французский государственный деятель, генерал-губернатор Индокитая, президент Франции в 1931–1932 гг.

Фобург – от фр. faubourg, предместье.

С.54.…позднее кинулись в масонство — В эмиграции в масонских ложах состояли многие русские писатели как старшего, так и младшего поколения: Адамович, Газданов, Осоргин, Терапиано и др. Подробнее см.: Серков А.И. История русского масонства. 1845–1945. СПб.: Изд-во им. Н.И. Новикова, 1996; Серков А.И. История русского масонства после Второй мировой войны. СПб.: Изд-во им. Н.И. Новикова, 1999.

…Закович… ему Поплавский посвятил свою вторую книгу стихов… – Борису Григорьевичу Заковичу была посвящена вышедшая посмертно книга Поплавского «Снежный час: Стихи 1931–1935» (Париж: тип. “Cooperative Etoile” 1936).

С. 55. …Закович… в масонство… – Закович был посвящен в масоны 21 марта 1932 г. и стал членом ложи «Гамаюн». Исключен за неуплату взносов 30 мая 1934 г.

С. 55. Софиев и Терапиано еще до того числились вольными каменщиками разных толков. – Терапиано всю жизнь продолжал интересоваться религиозной философией и мистикой, еще в Киеве до революции был посвящен в масонскую ложу «Нарцисс», в Париже регуляризовался как мартинист, состоял членом ложи «Юпитер» в 1930–1932 гг. Вышел в отставку из ложи в декабре 1932-го, но продолжал интересоваться эзотерическими учениями, после войны часто обозревал теософские, антропософские и др. аналогичные издания в «Русской мысли» и «Новом русском слове», много писал о мартинистах. См. также: Терапиано Ю. Маздеизм: современные последователи Зороастра. Париж, 1968; франц. изд.: La perse sekrиte: aux sources du mazdeisme. Paris: Le courrier du Livre, 1978. Софиев стал членом ложи «Юпитер» в мае 1931 г., быстро сделал карьеру, пройдя первые ступени и уже с 1933-го занимая офицерские должности. В начале 1934 г. вступил также в ложу «Друзья любомудрия». 5 июля 1934 г. исключен за неуплату взносов.

Осоргин собрал ложу, кажется, Северных братьев. – О созданной М.А. Осоргиным ложе «Северные братья» (Париж, 1934–1939) см.: Серков А.И. История русского масонства. 1845–1945. СПб.: Изд-во им. Н.И. Новикова, 1997. С. 203–220.

…недавно приехавший в Париж берлинец «лезет» во главу русского масонства, в чем ему будто бы помог Авксентьев. – По предположению А.И. Серкова, речь идет о Владимире Евгеньевиче Татаринове (1891–1960), который в 1934 г. перешел в ложу «Астрея» из «Свободной России» и с 1936 г. стал досточтимым мастером «Астреи». Н.Д. Авксентьев, масон с большим стажем, был одним из организаторов и первым досточтимым мастером ложи Великого Востока Франции «Северная Звезда» с 1924 по 1930 г г.

…Борис… неудачно влюбился. Барышня уезжала в Союз к своему жениху… – Имеется в виду Наталья Ивановна Столярова (1911–1984), с которой Поплавский познакомился в 1931 г. В СССР она уехала с отцом в 1934 г. и вскоре была арестована.

Фельзен и я тогда организовали издательство при нашем – молодом – Объединении — 13 декабря 1934 г. при Объединении поэтов и писателей была организована издательская коллегия в лице Г. Газданова, Ю. Фельзена и В. Яновского, предполагающая выпустить ряд книг зарубежных беллетристов.

Мы устроили выставку книг зарубежных изданий… – Первая выставка книг русской зарубежной литературы, подготовленная Объединением поэтов и писателей, была открыта в Париже (12, rue de Poitiers, VIIe) 1 января 1935 г. Вторая выставка издательской коллегии Объединения писателей и поэтов «17 лет эмиграции» открылась 19 декабря 1935 г.

…«Письма о Лермонтове» и «Любовь вторая»… – Книги Ю. Фельзена «Письма о Лермонтове» и В. Яновского «Любовь вторая» были выпущены Объединением поэтов и писателей в 1935 г.

Вместо «Домой с небес» мы в следующий год выпустили Агеева «Роман с кокаином». – Отдельное издание книги М. Агеева (наст. имя Марк Лазаревич (Людвигович, Леонтьевич) Леви; 1898–1973) «Роман с кокаином» было выпущено Объединением поэтов и писателей в 1936-м, роман Поплавского печатался в альманахе «Круг» (1936–1938. № 1–3), а в книжном издании впервые появился лишь недавно (СПб.: Logos; Дюссельдорф: Голубой всадник, 1993).

После гибели Поплавского его литературным наследством ведал Татищев… – Николай Дмитриевич Татищев (1902–1980) был другом Поплавского, а после его смерти – душеприказчиком и издателем.

…Фондаминский, похоронив супругу, решил организовать «Круг»… – Амалия Осиповна Фондаминская (урожд. Гавронская) умерла от туберкулеза в 1935-м. Объединение «Круг» возникло в том же 1935 г., первый номер одноименного альманаха вышел в 1936 г.

С.57.Притча о камне, отвергнутом строителями… – Пс. 117, 22.

С.58.Весною я вдруг, манкируя экзаменами, начал писать рассказ о дьяволе… – Имеется в виду «Двойной нельсон», впервые опубликованный в «Русских записках» (1937. № 2. С. 43–58).

Руднев Вадим Викторович (1879–1940) – общественно-политический деятель, член партии эсеров, публицист, соредактор журнала «Современные записки».

Рассказ недостаточно хорош для «Современных записок»… – Вишняк, возвращая Рудневу «“поэму” (с позволения сказать) Яновского», в письме от 26 мая 1935 г. возмущался: «Некрофил и большевизант Яновский тоже считает себя “метафизическим” (!) демократом» (Leeds Russian Archive. MS. 1500/4).

Из других редакторов только поэт М. Цетлин был на своем месте. – Формально редакторами «Современных записок» были Н.Д. Авксентьев, И.И. Бунаков-Фондаминский, М.В. Вишняк, А.И. Гуковский и В.В. Руднев. М.О. Цетлин был «консультантом по стихотворному отделу» (Вишняк М.В. Современные записки: Воспоминания редактора. СПб.: Logos; Дюссельдорф: Голубой всадник, 1993. С. 69).

С. 59…в разное время Ходасевич писал нежные письма и Вишняку, и Рудневу, а может быть, и Милюкову. – Опубликованные письма Ходасевича к Вишняку и впрямь можно назвать если не нежными, то дружелюбными. См., например: Ходасевич В. Собр. соч. в 4 т. Т. 4. М.: Согласие, 1997.

…«Двойной нельсон». Адамович и Ходасевич потом на редкость единодушно и безоговорочно его похвалили. – В рецензии на второй номер «Русских записок» Ходасевич действительно высказался о «Двойном нельсоне» в самых комплиментарных выражениях: «Не раз я писал о подлинном, но необработанном даровании Яновского. Вот наконец перед нами отличная вещь, с которой надо решительно, безоговорочно поздравить автора. В “Двойном нельсоне” есть все, что долго не давалось Яновскому: стройная и законченная композиция, чувство меры, вкус и в довершение всего – мир с русским языком, с которым до сих пор Яновский был не в ладах» (Возрождение. 1937. 26 ноября. С. 9). Адамович на этот раз высказался в том же духе, что и его вечный антагонист: «Литературный предок В. Яновского – скорей всего, Достоевский, самый опасный из великих русских учителей, потому что у него легче усвоить тон, чем тему, – нервы, а не сознание. В книгах Достоевского одно с другим неразрывно и одно в другом находит обоснование. У его последователей это далеко не всегда так… К чести Яновского надо признать, что он медленно и верно идет к слиянию обоих элементов “идейного” творчества, почти с каждой новой вещью увереннее и тверже намечая границы, в которых он, так сказать, творчески дома. Писатель этот остро чувствует сопротивление материала, не только словесного, но и глубже – образного, предметного. Ему не по душе скольжение, пусть и искуснейшее. Он, может быть, еще слишком пристрастен к эффектам мелодраматического характера, но внутренний вкус его зреет и все лучше справляется с отбором золота от мишуры, то есть оправданного от нарочитого или найденного от выдуманного. Опасность Достоевского, кстати, в том-то и состоит, что за полетом его измученной мысли никто не в силах угнаться, а без этого остаются только поклоны всему человеческому страданию, чтение Евангелия убийцей и проституткой, и все то, что вне света, которым все творчество Достоевского проникнуто, превращается в трескучую безвкусицу! Яновский начал с того, что принял от него оболочку. Но, очевидно, он смутно знал, что найдет для нее поддержку, стержень, – и теперь он это доказывает. Его “Двойной нельсон” мог бы оказаться упражнением на заданную тему – настолько в нем ощутима основная мысль, настолько отделима она от самой ткани повествования. Но все-таки это художественное произведение, а не картина для иллюстрации отвлеченного положения! Еще один раз черт – или какой-то его родственник – воплотился в нашей литературе в обличии “господина в старомодном котелке, с мягким гортанным, приветливым голосом”. Воплощение не напрасное: таким, с такими делами, с такими заботами, его, кажется, еще мы не видели, а убедительности поэтическая гипотеза Яновского не лишена. Последние полстранички в качестве “концовки” к рассказу совсем блестящи» (Последние новости. 1937. 16 декабря № 6109. С. 3).

…встретился с новым другом, отвратительным русским парижанином… – Сергеем Ярхо (1916–1935).