Текст книги "Рождение Новороссии. От Екатерины II до Александра I"

О должности канцелярии.

15. За таковым учреждением остается на попечении канцелярии соблюдать возможную исправность в судоходстве, содержать в надлежащем порядке лоцманов и, как вышесказано, стараться о вычищении порогов; потому должна канцелярия все, что найдет за способное, прибавить в пользу судоходства и отнестися о том к главнокомандующему.

16. Какие члены и служители должны быть в канцелярии Днепровских порогов, при сем подношу на благорассмотрение примерный штат.

17. Таково учреждение лоцманов, устроение верфи и амбаров составит на первый случай небольшое селение, но как оное будет служить генеральным сборищем всей коммерции отправляемой ныне и впредь отправляться имеющей по Днепру, то нет сомнения, что сие малое поселение превратиться может скорее чаяния в пространнейшее коммерческое селение в рассуждение близости к сему месту расстоянием меньше 5 верст устраивающегося губернского города Екатеринослава, может оно почесться предместием сего города и немало споспешествовать будет поселению в оном купцов и прочих народов, да и употребляющимся на таковое заведение капитал послужит к распространению и украшению сего города, где надлежит быть главной Днепровских порогов канцелярии».

Довольно популярный в те времена поэт-баснописец И.И. Хемницер, следовавший в 1782 г. через Херсон в Константинополь, писал своему другу архитектору Н.А. Львову: «Ну, братец, Херсон, подлинно чудо. Представить нельзя, чтоб в три года столько сделать можно было. Представь себе совершенную степь, где ни прутика – не только дому, сыскать можно было. Теперь – крепость, и крепость важная, такая, например, какие из лучших мы в Нидерландах видели. Строение в ней по большей части все сделано из тесаного камня, какой, например, парижский».

А вот как описывал эти места бывший гетман Малороссии К.Г. Разумовский, посетивший их в 1782 г.: «На ужасной своей пустынностью степи, где в недавнем времени едва рассеянные обретаемы были избушки, по Херсонскому пути, начиная от самого Кременчуга нашел я довольные селения верстах в 20, в 25 и далее, большею частью при обильных водах. Что принадлежит до самого Херсона, то представьте себе множество всякий час умножающихся каменных зданий, крепость, замыкающую в себе цитадель и лучшие строения, адмиралтейство со строящимися и построенными уже кораблями, обширное предместье, обитаемое купечеством и мещанами разновидными. С одной стороны казармы 10 000 военнослужащих в себя вмещающие, с другой перед самым предместьем видоприятный остров с карантинными строениями, с греческими купеческими кораблями и с проводимыми для выгод сих судов каналами. Я и до ныне не могу выйти из недоумения о том скором возращении на месте, где так недавно один только обретался зимовник. Сей город скоро процветет богатством и коммерциею, сколь то видеть можно из завидного начала оной… Не один сей город занимал мое удивление. Новые и весьма недавно также основанные города Никополь, Новый Кайдак, лепоустроенный Екатеринослав, расчищенные и к судоходству удобными сделанные Ненасытские пороги с проведенным при них каналом».

В Херсоне началось быстрое создание русского Черноморского военно-морского флота. Под руководством инженера И.А. Ганнибала здесь велись усиленные работы по постройке верфей, мастерских, жилых зданий. В 1784 г. в Херсоне был спущен на воду первый линейный корабль Черноморского флота. Здесь же было учреждено Черноморское адмиралтейство. В 1789 г. в Херсоне был заложен литейный завод, который отливал пушки для морского флота.

Рождение нового города шло совсем не просто. Потемкину пришлось приложить немало усилий в борьбе с извечными российскими пороками. В одном из писем царице он писал: «Измучился, как собака и не могу добиться толку по адмиралтейству. Все запущено, ничему нет порядочной записи. По прочим работам также неисправно, дороговизна подрядов и неисправность подрядчиков истратили много денег и время… Никто из тех, кои должны были смотреть, не были при своем деле… все были удалены, а в руках все находилось у секретаря у Ганибалова… которого он увез с собой, не оставив здесь ни лесу, ни денег».

Светлейший князь был раздражен тем, что И.А. Ганнибал, руководивший Херсонским адмиралтейством и доложивший в Петербург, что, согласно указу императрицы, к началу 1783 г. будут готовы 7 кораблей, не сумел построить все корабли. «Теперь выходит, что и лесу всего на корабли не выставлено, а из выставленного много гнилого», – писал Потемкин своей тайной супруге. Однако Ганнибал, приехав в столицу, смог убедить Екатерину II в своей исправной службе. Екатерина пишет Потемкину: «Сюда приехал Ганнибал и уверил меня, что крепость совершенно в безопасном положении противу нечаянного нападения, и что корабли отстраиваются, я для славы города Херсона… дала строителю большой крест владимирской. Не сумневаюсь, что в твоих руках и твоим попечением все пойдет как должно…».

«Третьей столицей России» после первопрестольной Москвы и имперского Санкт-Петербурга должен был стать южнороссийский Екатеринослав. Указ о его основании был подписан Екатериной II в 1784 г. Для города была выбрана живописная местность на правом берегу Днепра. Здесь издавна существовали крупные поселения запорожцев, а также крепости Старый Кодак, Каменка, Половица и Новый Кодак. Строительство нового города началось на месте Половицы. Старый и Новый Кодак вошли в состав в качестве форштадтов (пригородов) Екатеринослава..

Фактическое строительство началось только в 1786 г. Датой же основания Екатеринослава считается 1787 г. К началу новой войны между Россией и Турцией удалось построить не слишком много. Сказывалась нехватка денег. Однако были возведены основные здания центральной части города. Первый камень в основание кафедрального Преображенского собора заложила сама императрица. В годы Русско-турецкой войны 1787—1791 гг. по приказанию князя Г.А. Потемкина в Екатеринославе был построен казенный литейный завод, на котором по русским конструкциям переливались трофейные турецкие пушки.

Строительство Черноморского флота проходило в сложных условиях: промышленная база для кораблестроения была очень слабой. Чтобы ускорить пополнение Черноморского флота, в Петербурге решили перевести на юг часть кораблей с Балтики. Небольшая эскадра в составе шести фрегатов вышла из Кронштадта в Черное море. Корабли совершили поход вокруг Европы и дошли до Дарданелл. Однако Турция отказалась пропустить их в Черное море. Целый год продолжались переговоры с Портой, но окончились они безрезультатно. Балтийские корабли возвратились обратно в Кронштадт.

Азов и Таганрог стали базой создания Азовской флотилии.

Несмотря на все сложности в строительстве Черноморского флота, были достигнуты впечатляющие успехи. Выдающийся деятель латиноамериканского освободительного движения венесуэлец Франсиско де Миранда осмотрел Херсон в 1786 г. и обратил особое внимание на крепость и арсенал. При посещении судостроительной верфи его поразило большое число строящихся и уже спущенных кораблей, по его мнению, намного превосходящих испанские и французские суда.

Некоторые итоги освоения Новороссии к 1783 г. можно обозначить, используя данные, полученные В.М. Кабузаном в ходе его исследований:

«В 1776—1782 гг. наблюдались исключительно высокие темпы прироста населения Новороссии. За небольшой период (примерно 7 лет) население края (в границах начала XIX в.) почти удвоилось (возросло на 79,82 %). Главную роль в этом сыграли переселенцы из соседней Левобережной Украины. Приток новоселов из Правобережной Украины и Центрально-Черноземного района России не был велик. Переселения же из-за границы имели важное значение только для отдельных локальных территорий (Александровского, Ростовского и Херсонского уездов). В 70‑е гг. заселялись еще преимущественно северные и центральные районы Новороссии, причем с 1777 г. на первый план выходит частновладельческое переселенческое движение. Царские власти в указанный период не предпринимали эффективных мер к переводу в Новороссию больших групп переселенцев из-за границы и других районов страны. Они раздавали огромные земельные массивы в руки частных владельцев, предоставляя им право самим позаботиться об их заселении. Этим правом широко воспользовались помещики Новороссии. Они всеми правдами и неправдами заманивали на свои земли крестьян из соседней Левобережной и Правобережной Украины…

А.А. Скальковский приводит интересные данные о посевах и урожае хлеба на всей территории Новороссии в 1778—1782 гг. Они показывают, что земледелие еще не получило большого развития на территории края. В 1778 г. здесь было посеяно 115 209, а собрано – 796 четвертей разного хлеба; в 1779 г. посеяно 148 200, собрано – 365 четвертей; в 1780 г. посеяно 125 187, собрано – 236 816 четвертей; в 1781 г. посеяно 195 215, собрано – 241 745 четвертей и в 1782 г. посеяно 146 804, собрано – 677 187 четвертей хлеба.

И тем не менее Северное Причерноморье быстро заселялось и осваивалось, несмотря на огромные трудности, стоящие на пути переселенцев. Крестьянство, спасаясь от крепостнической неволи, в поисках лучшей доли шло сюда, с колоссальными усилиями распахивало целинные земли и превращало Новороссию в обжитой район…».

В целом рост населения Новороссии происходил очень быстро. Если в 1781 г. здесь было учтено 157 526 «мужских душ», то на 1 января 1783 г. этих «душ» было уже 193 451.

Два указа Екатерины II от 22 января 1784 г. определили структуру Екатеринославского наместничества. По этим указам Екатеринославская губерния делилась на 15 уездов: Екатеринославский, Александрийский, Алексопольский, Бахмутский, Донецкий, Елисаветградский, Константиноградский, Кременчугский, Мариупольский, Новомосковский, Ольвиопольский, Павлоградский, Полтавский, Славянский и Херсонский. Было создано несколько новых уездных городов: Александрия – из бывшего Березовского и Бечийского шанцев, Новомосковск – из Екатеринослава I, Екатеринослав II – на месте запорожского селения Половица, Донецк – из войскового села Подгороднего. В Алексопольском уезде не было городов, поэтому уездным центром было сделано местечко Нехвороща, переименованное в город Алексополь. Крепость Белевскую преобразовали в уездный город Константиноград, а город Тор в Славянск. В Бахмутской провинции (Бахмутский уезд и Славяно-Сербия) возникло два уезда: Бахмутский и Донецкий.

На землях Войска Запорожского появились Екатеринославский, Новомосковский, Павлоградский, большая часть Мариупольского и Алексопольского и отдельные части Херсонского и Ольвиопольского уездов.

На землях Полтавского и Миргородского полков, отошедших в 1764 и 1775 гг. к Новороссии, в 1784 г. образовалось два уезда: Полтавский и Кременчугский. Из этих уездов в состав Новороссии вошли Екатеринославский, Александрийский, Елисаветградский, Мариупольский, Новомосковский, Ольвиопольский, Павлоградский, Херсонский уезды, а также большая часть Алексопольского, Бахмутского и Донецкого уездов. Константиноградский, Кременчугский и Полтавский уезды отошли к Полтавской, а Славянский – к Слободско-Украинской губернии.

* * *

Таким образом, постепенно пустынный еще недавно край преображался. Однако планы Екатерины II и Потемкина простирались гораздо дальше. Они понимали, что Россия на юге не может остановиться на рубежах, зафиксированных Кючук-Кайнарджийским договором. По этому договору в руках России оказались слишком незначительные участки черноморского побережья. В Северном Причерноморье оставались мощные османские крепости и Крымское ханство – источник нестабильности в регионах и постоянная угроза для Новороссии.

Турция вовсе не смирилась с утратой контроля над Крымом. Туда засылались многочисленные агенты, которые призывали жителей освободиться от власти «неверных» и вернуться под покровительство султана-халифа. В правящих кругах ханства существовала мощная «турецкая партия». Ее влияние росло по мере ухудшения положения в Крыму. Лишение возможности совершать грабительские набеги, освобождение большинства рабов привели к падению уровня жизни населения. Еще более ухудшил положение ханства выезд оттуда свободного немусульманского населения (армяне, греки и др.), которое было занято ремеслом, торговлей, обслуживанием татарской верхушки. Этот выезд был организован Потемкиным.

Современник и участник этих событий писал: «Греки поселились на р. Калмиусе, на Броде и на Молочных водах, для них основаны города Мариуполь и Мелитополь… Привилегии, данные о десятилетнем увольнении от платежа поземельных и других податей, привлекли туда многих охотников… Они в князе Григории Александровиче имели своего заступника и ходатая у престола; он умел их ободрить, доставляя им всевозможные выгоды и во всем свободу, коей они лишены были под игом Турецкого могущества».

Многие в Крымском ханстве мечтали о возвращении старых «золотых» времен. Против хана Шагин-Гирея – ставленника России возникали заговоры, происходили восстания. В любой момент власть в ханстве могла поменяться. И тогда вся Новороссия оказалась бы под ударом. В одной из записок императрице Потемкин писал: «Татарское гнездо в сем полуострове от давних времен есть причиною войны, беспокойств, разорений границ наших, издержек несносных, которые уже в царствование Вашего величества перешли только для сего места более двенадцати миллионов, включая людей, коих цену положить трудно… Порта знает уже Ваши виды, о коих с императором соглашались… При всяком в Крыму замешательстве должно нам полное делать против самой Порты приуготовление… Представьте же сие место в своих руках. Граница не будет разорвана между двух вовеки с нами враждебных соседств еще третьим. Сколько проистечет от того выгодностей: спокойствие жителей, господство непрекословное Черным морем, соединение империи… непрерывная граница всегда союзных нам народов между обоих морей. Устье Дуная будет в Вашей воле. Не Вы от турков станете иметь дозволение ходить Босфор, но они будут просить о выпуске судов их из Дуная. Доходы сего полуострова в руках ваших возвысятся – одна соль уже важной артикул, а что хлеб и вино!»

При решении крымской проблемы необходимо было учитывать множество факторов, в том числе позиции ведущих европейских держав. В начале 80‑х гг. ХVIII в. в данной сфере произошли некоторые изменения, благоприятные для России. В Австрии в 1780 г. после смерти Марии-Терезии единственным правителем стал ее сын император Иосиф II – дальновидный и реалистически настроенный политик. Если во время войны 1768—1774 гг. империя Габсбургов вела себя враждебно по отношению к России, то теперь ее позиция стала меняться. Иосиф II понимал, что его государство не решит никаких своих внешнеполитических задач без союза с Россией. В 1780 г., еще при жизни матери-императрицы, он встретился в Могилеве с Екатериной II. Началась разработка союзного договора.

В ходе переговоров и переписки двух монархов на свет появился так называемый «Греческий проект». С русской стороны помимо Екатерины в его разработке участвовали Потемкин и канцлер А.В. Безбородко. Это был план ликвидации османских владений в Европе после победы Австрии и России в войне с Турцией. Предполагалось воссоздать на Балканах Византийскую империю, во главе которой Екатерина планировала поставить своего второго внука Константина Павловича. На севере из Дунайских княжеств Молдавии и Валахии создавалось государство Дакия. Сама Россия получала незначительные земли – Очаков с прилегающей территорией и несколько островов в Эгейском море. Аппетиты Австрии были куда значительней – она собиралась присоединить всю западную половину Балканского полуострова, включая и тамошние владения Венеции.

Среди историков до сих пор нет единой точки зрения на вопрос о том, отражал ли «Греческий проект» реальные планы русского правительства. После 1783 г. ввиду выявления ряда существенных противоречий между Россией и Австрией этот проект больше не обсуждался, что не повредило дальнейшему сотрудничеству двух держав в их борьбе с Турцией.

Скорее всего, «Греческий проект» являлся для России лишь прикрытием другого, менее амбициозного, но гораздо более реалистичного проекта. Об этом свидетельствует весь ход событий начала 80‑х гг. ХVIII в.

Одновременно с разработкой плана раздела «турецкого наследства» Потемкин разрабатывал план присоединения Крыма. События на полуострове заставляли спешить. В 1782 г. «турецкая партия» произвела в Крыму переворот, свергнув Шагин-Гирея и избрав ханом его брата Батыр-Гирея. Новый хан обратился за помощью к Турции.

Потемкин тут же послал в Крым войска, которые подавили мятеж и вернули власть ставленнику России. В ордере генерал-поручику графу А.Б. де Бальмену от 27 сентября 1782 г. Потемкин настаивал: «Вступая в Крым… обращайтесь, впрочем, с жителями ласково, наказывая оружием, когда нужда дойдет, сонмища упорных, но не касайтесь казнями частных людей. Казни же пусть хан производит своими… Если б паче чаяния жители отозвались, что они лучше желают войти в подданство Ее императорского величества, то отвечайте, что Вы, кроме вспомоществования хану, другим ничем не уполномочены, однако ж мне о таком происшествии донесите. Я буду ожидать от Вас частного уведомления… о мыслях и движении народном, о приласкании которого паки подтверждаю».

Султан не смог помочь своим сторонникам из-за своих внутренних неурядиц в Османской империи. Тем временем восстановленный на престоле Шагин-Гирей развернул в ханстве широкий террор против своих противников. Это грозило новой вспышкой недовольства. Одновременно среди крымских вельмож усиливались позиции «русской партии». Ее сторонники предлагали светлейшему князю Потемкину заставить хана отречься от престола и организовать просьбу жителей ханства о принятии их в русское подданство.

Потемкин понимал, что необходимо воспользоваться случаем. В своей известной записке к Екатерине II он писал: «Ежели не захватить ныне, то будет время, когда все то, что ныне получили даром, станем доставать дорогой ценою… Крым положением своим разрывает наши границы… Приобретение Крыма ни усилить, ни обогатить Вас не может, а только покой доставить… С Крымом достанете и господство в Черном море…»

Одновременно Потемкин разрабатывал и план освоения территории последнего осколка Золотой Орды. Предлагалось поселить там солдат, превратив их в военных государственных крестьян. Он писал: «…Оставить там на вечное поселение для защиты… 20 000 пехоты и 10 000 конницы. Всех оставшихся в Крыму солдат и драгун, ежели можно, поженить, чтоб со временем их сыновья отцовские места заступили. Для населения Крыма природными российскими людьми, надлежит взять из государственных волостей и монастырских деревень в число рекрут на первый случай 10 000 человек хлебопашцев и поселить их в Крыму во удобных местах, но чтоб для них домы и все, что нужное к тому, уже к приходу их готово было, и обучить оных хотя несколько ружьем владеть… И быть бы им навсегда военными государственными крестьянами… Живущим в Крыму татарам объявить, что которые из них пожелают быть в вечном российском подданстве, те могут остаться на прежних своих жилищах, а прочим дать волю выехать вон из Крыма, и переселиться, куда кто пожелает… Спросить вольницу из донских казаков и из малороссиян, кто в Крыму жить пожелает… Дозволить селиться в Крыму прочим вольным христианам: грекам, армянам, валахам и болгарам… Крым назвать прежним его именем» (т.е. Тавридой).

14 декабря 1782 г. императрица подписала секретный рескрипт Потемкину о необходимости присоединения Крыма «при первом к тому поводе». «…В случае мирного поведения Турции, ограничиться вперед до времени овладением Ахтиарской гавани», – указывала императрица в своем рескрипте. В одном из писем государыне светлейший князь писал: «Ахтияр лучшая гавань в свете. Петербург, поставленной у Балтики, северная столица России, средняя Москва, а Херсон Ахтиарской да будет столица полуденная моей государыни…»

Потемкин проявлял заботу о спокойствии населения присоединенного полуострова. Он писал: «Упражняюсь теперь в описании топографическом Крыма… Татар тревожит посеянной от турков очаковских в них слух, что браны будут с них рекруты. Я ныне дал им уверение, что таковой слух пущен от их злодеев, и что он пустой. Ежели, матушка, пожалуете указ, освобождающий их от сего, то они совсем спокойны будут… Ассигновать нужно, дабы угодить магометанам, на содержание нескольких мечетей, школ и фонтанов публичных… Турки по сие время везде смирны… Ежели быть войне, то не нынешний год. Теперь настает рамазан; и кончится двадцатого августа, то много ли уже останется до осени?»

В Крыму было сохранено территориальное деление на 6 каймаканств. Татары остались собственниками своих земель, их сельские общины – «джиматы» – как и раньше, выполняли функции местного самоуправления. По просьбе мусульманского духовенства, часть доходов была выделена Потемкиным в особую статью на содержание духовных и светских школ медресе и мектебе, в которых обучалось татарское юношество.

И позже генерал-губернатор Новороссии безусловно учитывал интересы бывших подданных крымских ханов. Так, в одном из своих ордеров управляющему Таврической областью В.В. Каховскому в 1787 г. он писал: «Ко удовлетворению просящим увольнения в Мекку жителям Таврическим препровождаю при сем к вашему Превосходительству пятьдесят шесть открытых листов за моим подписанием, которыми и рекомендую отпущенных снабдить, внеся во оныя имена их и представя ко мне список, кто именно будут с теми листами отпущены». Потемкин стремился удовлетворить жалобы татар. «В проезд мой по дороге Перекопской от Карасубазара жаловались мне татары на многих приезжающих, то дабы успокоить их, объявите им, что дорога большая положится на Симферополь и на почтах построятся гостиницы, после чего они облегчатся вовсе. О муллах сделать положение сообразное числу жителей, а излишним позволить вступить в какое состояние похотят», – указывал он в другом ордере Каховскому.

* * *

В январе 1783 г. светлейший князь отдал приказ с началом навигации всем судам на Черном и Азовском морях следовать в Ахтиарскую гавань. Это удобнейшее для создания военно-морской базы место в Крыму уже было хорошо знакомо русским. Берега Ахтиарской бухты, расположенной в юго-западной части Крымского полуострова, до 80‑х годов XVIII в. были пустынны и безлюдны; лишь несколько мазанок составляли татарское селение Ахтияр, по имени которого называлась бухта. Время от времени здесь появлялись турецкие корабли. Последний раз они пришли сюда в 1778 г., чтобы высадить десант на Крымском побережье. Но командующий русскими войсками в Крыму генерал А.В. Суворов построил на берегах Ахтиарской бухты первые батареи и сумел не допустить высадки турецкого десанта. Впоследствии знаменитый полководец с гордостью вспоминал, как он вражеский флот «от Крымских берегов обратил назад к Константинополю».

В начале мая 1783 г. перед Ахтиарской бухтой появились корабли под русским флагом. Это была эскадра Азовской флотилии под командованием участника Чесменского сражения вице-адмирала Ф.А. Клокачева в составе фрегатов «Победа», «Крым», «Поспешный», шхуны «Измаил». «При самом входе в Ахтиарскую гавань, – писал Клокачев, – дивился я хорошему ее с моря положению, а вошедши и осмотревши, могу сказать, что во всей Европе нет подобной сей гавани – положением, величиною и глубиною. Можно в ней иметь флот до 100 линейных судов. Словом сказать, лучшее нельзя найти к содержанию флота место… Без собственного обозрения нельзя поверить, чтоб так сия гавань была хороша».

Именно здесь началось строительство нового города, получившего в 1784 г. название Севастополь – «Знаменитый город».

В указе Екатерины II Потемкину об укреплении новых границ империи от 10 февраля 1784 г. говорилось: «Как с распространением границ империи Всероссийской необходимо нужно сообразить обеспечение оных, назнача по удобностям новые крепости и уничтожа те, кои сделалися ныне внутренними, то вследствие того, мы, по рассмотрении ваших представлений, объявляем сим волю нашу». Среди новых крепостей, которые предписывалось строить Потемкину, называлась «крепость большая Севастополь, где ныне Ахти-Яр и где должны быть адмиралтейство, верфь для первого ранга кораблей, порт и военное селение».

С основанием Севастополя началась история русского Черноморского флота. По мере готовности, построенные в Херсоне корабли переходили в Севастополь, где они полностью вооружались, комплектовались экипажами, включались в состав эскадр и начинали практические плавания.

Подготовка к присоединению Крыма проходила в обстановке секретности, все европейские страны были поставлены перед свершившимся фактом и вынуждены были признать расширение границ России. Австрийский император Иосиф II, продолжая надеяться на серьезные территориальные приобретения, вынужден был поздравить Екатерину с ее успехом. В Турции, разумеется, были возмущены этим событием, но в тот момент оказались не готовы для военного противодействия. В январе 1784 г. между Россией и Турцией была подписана конвенция. Османская империя признавала присоединение ханства к России, а Россия отказывалась от претензий на Анапу и другие соседние крепости. Границей между Россией и Турцией признавалась река Кубань.

* * *

Одновременно с Крымским полуостровом и Северным Причерноморьем манифестом 1783 г. российскими землями становились Тамань и Кубань. Тем самым значительно усиливались позиции России на Кавказе.

Надо отметить, что с момента восшествия на престол Екатерины II деятельность российских властей на Кавказе очень активизировалась. Еще в 1763 г. в Кабарде была возведена мощная крепость Моздок. Под защиту этой крепости из владений кабардинских и других северокавказских властителей начали бежать рабы, зависимые крестьяне. Здесь они принимали крещение и становились свободными. Началось сооружение укрепленной Кавказской линии от Кизляра, основанного еще в 1735 г., до Моздока. Кабардинские князья пытались договориться с российским правительством о возвращении подданных, но безуспешно. Поэтому вскоре большинство из них заняло враждебную России позицию, тем более что турецкий султан объявил себя покровителем горских мусульманских народов.

Во время войны 1768—1774 гг. отряды большинства кабардинских князей воевали с русскими войсками, а также с военными отрядами калмыков, донских и терских казаков. В ряде сражений горцы были разбиты и вынуждены были в 1774 г. признать (в соответствии с Кючук-Кайнарджийским договором) власть России над Кабардой. Однако вскоре после окончания войны военные столкновения вспыхнули в Кабарде вновь. В борьбе с князьями-«изменниками» российские власти нередко опирались на поддержку «черного народа», который вовсе не хотел воевать с Россией или переселяться со своими владетелями в пределы Османской империи. Простые кабардинцы бежали от своих владетелей под защиту русских крепостей. Здесь возникали их поселения. А их бывшие властелины, остававшиеся без рабочих рук, оказывались в тяжелом положении. В результате новых поражений князей территория Кабарды была урезана. Тогда же из-под владычества кабардинских князей освободились осетины и ингуши, добровольно принявшие российское подданство.

Постепенно, после многочисленных восстаний, ожесточенных боев положение в Кабарде несколько стабилизировалось. Большинство кабардинских князей признали власть России и стали нести службу в качестве предводителей иррегулярных отрядов в составе российской армии. В ходе Русско-турецкой войны 1787—1791 гг. они доблестно сражались с турками вместе с русскими войсками.

На Северном Кавказе, как и в Новороссии, приступили к строительству крепостей и русских городов, сюда переселялись казаки, а затем и крестьяне. Помещики, получая тут земли, перевозили на них своих крепостных. Началось земледельческое освоение обширных территорий. Тогда же здесь, в районе Пятигорья, стали закладывать курорты, где лечились, используя источники минеральных вод. Руководил работами на Северном Кавказе кавказский губернатор и наместник, двоюродный брат светлейшего П.С. Потемкин.

Успехи России в Северо-Кавказском регионе усилили надежды закавказских народов на помощь в их борьбе с турецкой и иранской опасностью. По просьбе восточногрузинского царя Ираклия II 24 июля 1783 г. в новой крепости Георгиевске в районе Пятигорья был подписан акт о переходе Восточной Грузии под покровительство (протекторат) России. По приказу П.С. Потемкина началось строительство Военно-Грузинской дороги для свободного прохода через Кавказский хребет. Уже в октябре 1783 г. в Тифлис – столицу Ираклия II смог прийти русский военный отряд с орудиями.

* * *

8 апреля 1783 г. в Петербурге был издан манифест, провозгласивший присоединение Крымского ханства к России. К августу процесс присоединения был завершен.

В период присоединения Крымского ханства к России Новороссийская и Азовская губернии были упразднены, они вошли в состав созданного по высочайшему повелению от 30 марта 1783 г. Екатеринославского наместничества. На месте основной территории бывшего ханства по указу от 2 февраля 1784 г. была образована Таврическая область. Сфера деятельности генерал-губернатора Потемкина значительно расширилась. Одной из главных его забот стало обустройство новой главной базы русского Черноморского флота.

В одном из своих орденов правителю Херсонской области Потемкин давал указания: «В Севастополь для флота нужно перевесть из Херсона до 50 тыс. пудов дерева; транспортирование сие полагаю я произвесть подводами обывательскими. Жители олешкинские доставят помянутый лес до Перекопа, а оттуда до Севастополя перевозку сделать на обывательских подводах, которым учините наряд и распорядите таким образом, чтобы одна пред другими излишнего отягощения не имели. Я приказал заплатить по 20 коп. с пуда, которые и разделить должно будет, рассчитав платеж по расстоянию».

Екатерина II считала, что средства, затрачиваемые на освоение Новороссии без всякого сомнения окупятся в будущем. «Весьма мало знают цену вещам те, кои с уничижением бесславили приобретение сего края: и Херсон, и Таврида со временем не только окупятся, но надеяться можно, что если Петербург приносит восьмую часть дохода империи, то вышеупомянутые места превзойдут плодами бесплодные места», – писала она в одном из своих писем.

Были предприняты меры по развитию торговли на новых российских землях. Манифест Екатерины II от 22 февраля 1784 г. гласил:

«Попечение наше о распространении торговли подданных наших и других с ними народов через Черное и Средиземное море достигло желаемых успехов, когда посредством торгового договора, с Портою Оттоманскою в 10 день июня 1783 г. заключенного, изъяты все трудности и препятствия, кои по образу правления турецкого встречалися на каждом шагу торговли…