Текст книги "Черная троица"

Зал, куда один за другим осторожно вошли граф и его спутники, оказался невелик. Занимая почти весь верхний этаж башни, он был не более двух десятков шагов в ширину и столько же в длину. Четыре колонны, выложенные из грубо обтесанных камней, подпирали потолок. С трех сторон стены зала прорезали узкие бойницы. Проникавший через них послеполуденный свет с трудом рассеивал мрак, царивший в башне, поэтому факелы в руках воинов были здесь не лишними. Каменный пол, как и на лестнице, был покрыт толстым слоем грязи и пыли. Заброшенность и запустение, кажется, насквозь пропитали весь древний замок.

Как только путники огляделись, их взоры привлек дальний от входа конец залы. Там, между двумя бойницами, виднелись контуры то ли трона, то ли просто глубокого кресла с высокой спинкой. В кресле же скорчилось существо, которое издали можно было принять за иссохшую мумию или скелет, завернутый в остатки некогда богатого плаща. У подножия кресла в беспорядке валялись, погребенные под толстым слоем пыли, какие-то свитки и книги.

– Это он, Мертвец! Рази его! – выкрикнул Торн, первым разглядевший сидящую в кресле фигуру. Подняв над головой свой огромный меч, он кинулся на врага. За ним, выставив перед собой горящие факелы, ринулись оба сопровождавших его воина, а следом и сам граф.

– Нет, стойте! – вскрикнул Умберто, хватая графа за край его плаща.

– Почему? – в недоумении остановился граф. – Это же наш враг, он уничтожил сотню моих лучших людей!

– Это – не Вечный Мертвец! – поспешно произнес Умберто.

При этих словах Торн и два его солдата, готовые было вонзить свою смертоносную сталь в застывшую в кресле фигуру, тоже остановились и, замерев в нерешительности, посмотрели на целителя, удерживающего графа. С не меньшим изумлением смотрели на них и стоящие позади Клаудия с Джосси и Овилем.

– Это не может быть он, – уже более спокойно сказал Умберто. – Подумайте, стал бы он так рисковать, допуская нас в свои покои? Разве не должны уже были наброситься на нас сонмы его слуг? Разве смогли бы мы дойти сюда от самых ворот без боя? Нет! Это или ловушка, или же совсем другой человек.

Граф, а затем и капитан с сомнением покачали головами, но все же опустили мечи, переводя взгляд с целителя на застывшее в кресле тело.

– Позвольте, ваше сиятельство, – попросил Умберто, – мы осмотрим это тело. Похоже, что сидящий перед нами человек уже давно мертв.

– Хорошо, – с некоторым сомнением кивнул граф. – Но будьте осторожны. Говорят, старый некромант необычайно хитер. Мы будем держать оружие наготове. Торн, встань рядом с троном и при малейшей же опасности снеси ему голову!

Соблюдая осторожность, целитель подошел вплотную к покрытой пылью мумии. Когда свет факелов разогнал сумрак зала, стало понятно, что это все-таки трон – слишком искусной была резьба. Спинку украшали оскалившиеся в зловещих усмешках черепа и похожие на зигзаги молний символы Черной Троицы. Подлокотниками служили искореженные пытками тела, а на основании трона были вырезаны чудовища, напомнившие Умберто давний поединок с Неназываемыми.

Однако расположившийся на троне человек вблизи оказался еще более жалким, чем виделся издали. Седой старичок с испещренной морщинами пергаментной кожей и редкой бородкой опирался на один из подлокотников. Даже толстый слой пыли, покрывавший его плащ, не мог скрыть многочисленные заплатки и прорехи. Кроме того, он был бос. Нет, этот старик совсем не походил на ужасного повелителя нежити, поднимающего из могил скелеты. Лицо его с закрытыми веками казалось скорее добрым, нежели грозным.

– Эге, этот старикан точно давно уже отправился к праотцам, – хмыкнул Торн.

– Нет-нет, – склонившись к старцу, возразил лекарь.

Некоторое время Умберто прислушивался, стараясь уловить слабое дыхание. Затем он приложил руку к шее и замер, пытаясь различить пульс. Прошло не меньше минуты, прежде чем он ощутил слабый толчок. Загадочный хозяин замка не был мертв, но и сон, в который он погрузился, явно был не простой дремотой.

– Он далеко, – прошептала Клаудия. – Его тело здесь, но дух находится в ином месте.

Девушка тоже подошла к трону и теперь стояла рядом с отцом, приложив обе руки к холодному лбу старца.

– Тогда нужно вернуть этот дух в тело. – Капитан решительно потряс старца за плечо, подняв при этом в воздух целое облако пыли.

Целитель возмущенно оттолкнул Торна:

– Так он наверняка попадет на тот свет!

– Вот уж невелика потеря! По-моему, если он сидит на этом черепастом троне в этом замке проклятом, то уж точно добра от него ждать не стоит! – Капитан снова потянулся к старику.

– Торн, прекрати! – приказал граф. – Даже если это и злодей, нам нужно сначала допросить его!

– Мы постараемся привести его в чувство, ваша светлость, – кивнул Умберто.

Торн с сомнением хмыкнул, но отошел. Меч свой, однако, он продолжал держать наготове. А целитель, закрыв глаза и возложив на голову пребывающего в магическом забытьи старика руки, начал одну за другой читать молитвы. Но ни одна из тех, что казались ему подходящими в этом случае, не действовали.

– Алессия, папа, – негромко посоветовала Клаудия. – Ты помнишь слова Пробуждения святой Алессии?

– Конечно же! – провел рукой по лбу Умберто. – Спасибо, дочка. Про эту молитву я едва не позабыл. Давай попробуем вместе!

Когда отец и дочь, соединив свои духовные силы, проговорили последние слова молитвы, старик на троне вздрогнул и медленно поднял голову. Выставив перед собой острия мечей, воины окружили приходящего в себя мага.

Веки старика задрожали и медленно приоткрылись. Взгляд его серых, подслеповатых глаз быстро обежал всех собравшихся. Морщинистый пересохший рот с узкой полоской губ приоткрылся, однако говорить проснувшийся колдун еще не мог. Тогда Умберто достал свою походную флягу и осторожно поднес ее к губам старика. Тот сделал несколько глотков, после чего с благодарностью кивнул, тяжело вздохнул и вновь попытался что-то сказать. Слова давались старику с трудом, но граф и его спутники все же смогли разобрать его речь.

– Скажите честно, воины ли Создателя окружают меня или же пришли по мою душу слуги Черных Владык? – чуть слышно прошептал старик.

– Милостью Создателя, я – граф Мартин, а это – мои люди: капитан Торн, Кайл, Нокт, мой слуга Овиль, бард по имени Джосси и двое целителей, достопочтенный Умберто со своей достойной дочерью Клаудией. Мы все чтим и Создателя, и Спасителя нашего, – с достоинством ответил граф, после чего сурово добавил: – Чего, впрочем, нельзя сказать о злокозненном владельце этого замка. И поэтому, старик, мы ждем ответа – кто ты такой? Не буду скрывать, только заступничество уважаемого Умберто спасло тебя от наших мечей! Отвечай прямо – ты ли хозяин этого замка?

– Что же, этого и следовало ожидать… – Печальная улыбка озарила лицо старика. – Благодарю тебя, почтенный целитель, что спас мое бренное тело, – обратился он к Умберто. – Невелика радость для столь древнего старца, как я, но все же! О, даже сейчас я чувствую, сколь великая магическая сила скрыта в тебе… И не только в тебе… Однако прошу, скажите же мне, какой нынче день и месяц?

– Двадцать второй день месяца Урожая лета пятьсот четвертого от Пришествия Спасителя, – ответил несколько растерявшийся от столь странного заявления Умберто. Никто еще не называл его духовный дар магическими способностями.

– Двадцать лет! – с ужасом прошептал маг. – Целых двадцать лет…

– Да кто же ты, старик? – с нетерпением вновь спросил граф. Рука его, сжимающая меч, вновь непроизвольно дернулась. – Не Вечный ли Мертвец твое настоящее имя?

Услышав это имя, старец вздрогнул, однако мгновением позже покачал головой:

– Нет, дети мои, Вечный Мертвец упокоен уже два десятка лет тому назад. И, смею надеяться, насовсем. Он был лишен телесного облика в этой самой зале неким Цистусом, магом ордена Гандхарров, которому хитростью удалось пробраться под чужой личиной в самое логово некроманта и прервать его существование.

– Цистус Эфрус, глава Высшего Совета Гандхарров? – воскликнул пораженный Умберто.

Это имя ему не раз приходилось слышать от Винциуса во время их совместного путешествия. Наставник рассказывал юноше о таинственном ордене светлых магов, противостоявших силам Тьмы и Черной Троице еще до прихода Спасителя. Цистус Эфрус был одним из последних и самых могущественных Гандхарров.

– Тебе знакомо это имя, юноша? – Старик взглянул на Умберто – однако теперь его глаза почему-то были не серыми и тусклыми, а ярко-синими, сверкая так, будто были много моложе его самого.

Не обращая внимания на смешок Клаудии, не сдержавшейся, услышав, как ее отца назвали «юношей» – хотя для столь глубокого старца так оно и было, лекарь пристально вглядывался в черты мага.

– Не может быть! – возразил граф, хотя и довольно неуверенно. – Многие слышали об этом ордене, но никто никогда не видел ни одного Гандхарра. По легендам, последние из них сгинули две сотни лет назад.

– Это хорошо, – оживился старик. – Хорошо, что все так думают. Значит, не зря мы распускали эти слухи. Но вам, отважные мои друзья, я могу открыться – в Мире остались еще древние маги. Хотя, конечно, все мы стары, очень стары…

– Ты и есть Эфрус! – твердо сказал Умберто. – Но неужели у вас, магов, не осталось учеников?

– Многие из них пали в жестоких битвах, кто-то решил жить простой жизнью мирянина, – вздохнул волшебник. – Последний же из моих учеников был слишком непоседлив, хотя и талантлив более, чем кто-либо другой. Давно, давно расстались мы с Винциусом…

– Не тот ли это монах, чьим учеником сам я был двадцать лет назад? – изумленно воскликнул целитель. – Ибо сила в нем была великая и духовная, и ратная. И к приспешникам Неназываемых был он беспощаден!

– Да, это наверняка он! – Лицо старика просветлело. – Прошу, расскажи, как вы встретились, где он сейчас, чем занимается? Надеюсь, он по-прежнему идет тем путем, что избрал изначально?

– Это было уже более двадцати лет назад, – с трудом сдерживая дрожь в голосе, ответил Умберто. – Увы, мне не долго выпала честь быть его учеником. Достойный брат Винциус пал, сраженный в неравной битве с силами тьмы…

– Боюсь, обмен воспоминаниями нужно отложить на более подходящее время, – прервал мага граф. – А сейчас я хочу знать, кто погубил моих людей! Или это все проделки некроманта, убитого двадцать лет тому назад?

– Да, тогда этот замок был ужасным местом, – закивал головой Эфрус. – Здесь было полно коварных ловушек, неосторожный шаг, даже простое движение – и непрошеный гость попадал в смертельную западню. Однако после уничтожения Мертвеца, когда нежить, служившая ему, исчезла, а живые приспешники и рабы разбежались, я сам обезвредил все эти ловушки. Правда, чтобы защитить себя от диких зверей, коих в этих местах превеликое множество, я установил несколько своих – однако совсем безвредных для людей. Должен сказать, что при осмотре замка мне посчастливилось найти множество весьма… – Старик запнулся. – Весьма любопытных вещей. А уж свитков и манускриптов тут оказалось столько… Кажется, за одним из них, – маг поднял с колен выцветший свиток, – «Об изменчивости времени», я и задремал…

– «Безвредные», старик? – возмущенно взревел Торн. – Сначала нас едва не завалили камнями эти дикари в горах, а потом колдовской туман погубил почти сотню наших людей! Да и призрачный медведь кое-кого до мокрых штанов напугал! – Капитан ехидно взглянул на Овиля.

– А другие как дураки, – подхватил слуга, – туда-сюда по лестнице до смерти бы бегали, коли им умные люди не подсказали, что делать!

– Не пойму, о чем вы говорите. – Старик пожал плечами. – Камни, медведи, горцы… Впрочем, да, магический заслон на лестнице перед этой залой поставил действительно я сам.

– Но кто же тогда превратил в безумных зомби почти всех солдат из нашего отряда? – Умберто наклонился к магу. – Я твердо уверен в том, что это некромансерское темное искусство!

Ничего не ответив, Эфрус попытался приподняться со своего трона, но, не простояв и полминуты на дрожащих ногах, рухнул обратно.

– Увы мне, – горестно воскликнул маг. – Силы мои совсем меня покинули. Я могу попытаться снять проклятие с ваших людей, граф Мартин, однако не могу сам сдвинуться с места. Если у вас найдется чем подкрепиться, а потом ваши доблестные спутники мне помогут сойти во двор, я попробую развеять темное колдовство.

В походных сумках оказалось достаточно снеди, чтобы хватило не только на изголодавшегося за двадцать лет волшебника, но и на всех остальных. Хотя на еду путники накинулись так, словно сами не ели по крайней мере лет десять. Есть не стали только Умберто и Клаудия – восстановив силы с помощью молитв, они кормили мага, который был слишком слаб, чтобы есть самому. Вернее, девушка кормила, а лекарь рассказывал о событиях, которые случились в последние годы и из-за которых отряд оказался в этом замке.

С горечью в голосе поведал Умберто также о пропаже своих сыновей-близнецов и о том, что он с дочерью надеется найти их.

Эфрус, печально покачивавший до того головой (из-за чего давать ему еду оказалось довольно сложно), при упоминании о пропавших близнецах неожиданно насторожился. Однако ничего не сказал.

Наконец все насытились. Умберто прочел несколько молитв над волшебником, чтобы укрепить его – ибо маг объяснил, что в свое время принял обет не налагать заклинания на самого себя. При помощи лекаря и его дочери Эфрусу удалось встать с трона и даже сделать несколько шагов. Но ноги его, не двигавшиеся два десятка лет, повиновались хозяину с трудом. Поэтому граф приказал солдатам вынести во двор беспомощного мага на руках.

– Интересно, как он колдовать-то будет, – с сомнением пробормотал Торн, глядя на тщедушную фигурку волшебника, опирающегося на плечи двух воинов.

Двор у ворот замка встретил путников пугающей тишиной. Только негромко всхрапывали лошади, понуро стоявшие у коновязи. Со стороны же ворот не доносилось ни звука.

Капитан Торн, велев всем оставаться на месте, обнажил меч и направился к решетке, перегораживающей ворота. Затаив дыхание, Умберто смотрел вослед капитану, когда тот вошел в темную арку ворот. И тут же из проема раздался удивленный возглас:

– Святые Небеса! Какого… – Окончание фразы, которую произнес капитан, Умберто предпочел недослушать и поспешил вместе с остальными к самим воротам. И там, за частой решеткой, спасшей всех несколько часов назад от страшной участи, им предстало странное зрелище.

Все пространство перед воротами было усеяно людскими костьми. Десятки скелетов лежали вперемешку с оружием и другим воинским снаряжением. При этом сами кости были начисто лишены каких-либо останков плоти, словно лежали здесь уже не один месяц. И только по остаткам одежды и мечам можно было понять – не далее как с утра их владельцы бок о бок скакали вместе с графом и его спутниками через перевал во Мглистых горах.

– Помоги нам Создатель! – невольно вырвалось из уст графа. Обернувшись к нахмурившемуся магу, он потребовал: – Если ты, старик, и впрямь один из легендарных Гандхарров, то должен знать, что за злая сила погубила сотню моих лучших людей и как с ней бороться?!

– Боюсь, что мой ответ вам не понравится, – ответил маг. – Все, что я сейчас услышал и увидел, повергает меня в смятение и ужас. Надеюсь, что я ошибаюсь, но… Похоже, что один из Трех Владык Тьмы снова ходит по нашему миру…

После ужасных слов старого волшебника воцарилось молчание. Ибо даже Клаудия и Овиль, самые юные в отряде, прекрасно помнили рассказы о чудовищах, что творили злодеяния два десятка лет назад, когда силы Тьмы пытались вернуться в мир. Разоренные деревни и города, горящие пашни и леса – неужели все это повторится вновь?

– Почему ты так думаешь, волшебник? – первым придя в себя, спросил граф. – Быть может, все это проделки Вечного Мертвеца, которому все-таки удалось избежать гибели?

– Нет, – скорбно покачал головой Эфрус. – Он навсегда изгнан из мира живых – в этом я твердо уверен. Не под силу ни одному из некромансеров, что когда-либо жили под этим небом, превратить сотню живых людей сначала в зомби, а потом – в кучи костей. Да и поднимать из могил мертвых мало кто умел. А сотворить сие по всему королевству и вовсе невозможно… Разве что появились Герольды…

– Герольды? – удивленно переспросил Мартин.

– Так в старых книгах называют приспешников Черной Троицы, что должны открыть им путь к возвращению в наш мир… Они черпают свою магию из сил Темных Владык – так что способны на многое. Но я боюсь, что творимые бесчинства – дело рук старшего из Троицы. Ибо есть старое пророчество, что предрекает наступление Новых Темных Веков. Его изрек перед смертью один из спутников Спасителя, легендарный Гандхарр Кейн.

Старик откашлялся и неожиданно звучным голосом нараспев произнес:

 
Когда восставших мертвых час настанет,
Безумьем пораженный мир встрепещет, услыхав
Тяжелый гул шагов Владыки Падших
И видя кровь невинных на устах.
Лишь тот, в ком дух и кровь спасенья живы,
Сумеет, Сердце Мира укротив,
Сковать навеки разрушенья силы
И свет зажечь иль в тьму повергнуть мир.
 

– И что все это значит? – недоуменно спросил Торн. – При чем здесь Черная Троица?

– Точный смысл сего пророчества никому не известен. – Эфрус пожал плечами. – Однако Совет Гандхарров считал верным следующее толкование. «Восставших мертвых час настанет» – раньше мы полагали, что речь идет о Вечном Мертвеце. Но сейчас я понимаю, что тот был лишь первым из Герольдов. Ныне же в мире властвуют совсем другие силы, оскверняя могилы и поднимая из них тленные останки. «Безумьем пораженный мир» – эту строку нам так растолковать и не удалось. Возможно, здесь говорится о войнах, что до прихода Владык разразятся меж государствами людей.

– Но сейчас нет никаких войн, – возразил Мартин. – Хвала Создателю и Спасителю, мы уже много лет живем в мире со всеми соседями!

– Я же сказал, что понять смысл этой строки мы не смогли, – раздраженный тем, что его прервали, проворчал маг. – На чем я остановился?

– «Тяжелый гул шагов Владыки Падших», – дрожащим голосом прошептала Клаудия.

– Спасибо, девочка. – На мгновение лицо Эфруса осветилось улыбкой, но тут же вновь стало серьезным. – «Владыки Падших» – так всегда именовали Черную Троицу, повелевавшую отступниками Небесного Воинства, что предались Злу – Падшими. «Кровь невинных на устах» – боюсь, великие скорби ожидают нас впереди… «Лишь тот, в ком дух и кровь спасенья живы» – здесь, похоже, говорится о новой надежде человечества, приходе нового Спасителя. «Сердце Мира укротив» – смысл этих слов нам также был не совсем ясен, возможно, речь идет о подчинении себе силы Сердца Мира. «Сковать навеки разрушенья силы» – очевидно, надежда сломить Владык Тьмы и их прислужников все-таки есть. «Свет зажечь иль в тьму же ввергнуть мир» – здесь скорее всего некое предостережение, говорящее о том, что соверши новый грядущий Спаситель малейшую ошибку – и весь мир может быть уничтожен.

– Значит, старший из Неназываемых, Владыка Разрушения, вернулся, – сдавленно проговорил Умберто.

– Да, судя по знамениям, так оно и есть, – сокрушенно кивнул Эфрус. – Самый могучий из Троицы вновь вступил в наш мир. И его могущества может хватить, чтобы воплотить своих братьев. Но легенды говорят о некоем священном оружии, благословенном самим Спасителем. Только оно способно уничтожить Владык Тьмы – но не простым смертным суждено сотворить сие…

«Длань, – мелькнула в голове Умберто ужасная догадка. – Восставшие мертвые, кровь невинных, в тьму ввергнуть мир… Неужели роковая ошибка уже совершена?»

В отчаянии целитель уже хотел было все рассказать магу, но не успел – в разговор вмешался Джосси, до этого тихо сидевший на обломке крепостной стены.

– Несколько лет назад мне довелось странствовать на далеком юге, – задумчиво проговорил менестрель. – Там до сих пор помнят древние баллады, что сложили джуны – странное племя, исчезнувшее неведомо куда уже более трех веков. Смысл, однако, почти стерся из людской памяти, но прекрасные мелодии и певучие слова древнего языка еще не забыты. Старики говорили, что в одной из песен описывался грядущий конец Мира, о волшебном оружии, способном спасти его, и о каких-то близнецах, которые одни могли встать на пути Зла, защищая самое сердце этого Мира. Не об этих ли «не простых смертных» ты говоришь, почтеннейший Эфрус?

– Братья мои! – вскрикнула Клаудия. – Я знала, я чувствовала, что они живы! Ваше сиятельство, господин капитан, храбрые воины, умоляю, помогите нам с отцом спасти несчастных детей!

– Почему ты молчал об этом до сих пор? – невольно вырвалось из уст целителя, чье сердце вновь озарила надежда.

– Честно говоря, – Джосси провел рукой по струнам своей лютни, – мне и в голову не приходило, что эта баллада действительно имеет какой-то смысл. Признаться, я почти о ней позабыл. Лишь рассказ нашего уважаемого мага о древнем пророчестве напомнил мне о песнях джунов. Да и, – бард чуть заметно улыбнулся, – действительно ли в древних балладах пелось о детях сельского лекаря?

Взоры всех устремились на Мартина. Мольба и надежда читались в глазах Клаудии и Умберто, решимость во взоре Торна и остальных воинов, любопытство в глазах Джосси и бесконечные ужас и отчаяние были написаны на лице Овиля. Даже маг молчал, понимая, что все сейчас зависит от воли графа.

– Насколько я помню легенды, Сердце Мира находится отсюда в нескольких сотнях лиг к северу, – наконец медленно начал Мартин. – Несомненно, там мы сможем найти ответы на все загадки, что встали перед нами…

Клаудия просияла, но тут же радость исчезла с ее лица, когда граф, опустив голову, нехотя продолжил:

– Однако почти весь отряд потерян… Мы не сможем туда добраться. Приближается зима… Да и король ждет от нас вестей. Нам придется вернуться в одно из северных графств. Как только мы сможем набрать солдат, мы двинемся к Сердцу Мира, я обещаю!

Он взглянул на Клаудию, но та отвернулась, пряча выступившие слезы. Остальным, похоже, слова их предводителя тоже пришлись не по вкусу – только слуга с облегчением вздохнул. Но, глядя на товарищей, поспешил принять недовольный и разочарованный вид.

– Путь к Сердцу Мира может быть гораздо короче, чем ты думаешь, юноша, – прервал молчание старый маг.

– Что ты сказал? – с удивлением переспросил Мартин.

– То, что вы все слышали, – сердито ответил Эфрус. – Это мне позволительно в мои годы быть тугим на ухо. Повторяю, из этого замка можно добраться до Сердца Мира всего за несколько дней!

– Умоляю, скажите как! – Клаудия схватила волшебника за руку.

– Конечно, дитя мое, – улыбнулся девушке Гандхарр. – Только сначала, пожалуйста, отпусти меня. Должен признаться, что сил в тебе преизрядно не только духовных!

И Эфрус рассказал пораженным путникам, что многие сотни, если не тысячи лет назад, еще до прихода Темных Владык, древние колдуны построили несколько порталов, между которыми могли перемещаться в одно мгновение. Центральный портал, через который можно было попасть в любой другой, находился на склонах горы Мэру, в глубине которой по легендам и находится Сердце Мира. В подвале замка Великого Мертвеца Эфрусу удалось найти один из младших порталов. Ключ, с помощью которого можно было воспользоваться им, к счастью, также удалось обнаружить в одном из шкафов со свитками.

– Только вот сам я, боюсь, еще слишком слаб, чтобы совершить подобное путешествие, – со вздохом закончил маг.

– Брат Винциус рассказывал мне об этих порталах, – удивленно сказал Умберто, – но, признаться, я полагал, что он шутит. Ваше сиятельство! – повернулся целитель к графу. – Если вы решите возвращаться, то я прошу вас присмотреть за моей дочерью. Сам же я должен отправиться на Мэру!

– И я с тобой! – решительно заявила Клаудия. – Мама велела мне за тобой присматривать!

– Я думаю, отважная воительница, – улыбнулся граф, – мы все поможем присмотреть за твоим почтеннейшим отцом. Но я все равно предпочел бы иметь с собой сотню-другую солдат. Скажи, уважаемый Эфрус, нет ли подобного портала вблизи нашей столицы?

– В те времена, когда они были построены, на месте столицы были лишь леса, населенные диким зверьем. Зачем было строить там портал? – покачал головой маг. – Впрочем, несколько порталов в королевстве имеются, но ключей к ним, увы, я не обнаружил. Найденный же мною ключ позволяет попасть на Мэру и еще в три младших портала, однако все они расположены в далеких заморских землях.

– Но обратно-то вернуться мы через этот портал сможем? – спросил Торн. Опытный воин, бросаясь в атаку, всегда старался подготовить пути для отступления.

– Да, конечно, – успокоил его Эфрус. – Но следует помнить, что порталы построены давно, очень давно… И энергия, что питает их, со временем ослабла. Вернуться обратно через этот портал вы сможете не раньше чем через сутки.

– Ну что же, – наконец решительно сказал Мартин. – Мы попробуем добраться до Сердца Мира сейчас… Но, разумеется, сражаться мы не будем. Что такое полдюжины всадников против самого Владыки Разрушения?

– Не в тысячных армиях таится гибель Черных Владык, – тихо, так, что его услышали только стоявшие рядом Умберто и Клаудия, пробормотал волшебник. И добавил громче: – Это разумные слова, ваше сиятельство. Вот только лошадей вам придется оставить здесь. В подземелье, где находится портал, им не спуститься. Да и, думаю, на склонах Мэру они будут скорее помехой, нежели подспорьем. Так что советую взять все припасы из седельных сумок с собой.

– Веди нас, волшебник, – приказал граф, когда после коротких сборов остатки его отряда были готовы выступать.

– Идите за мной, – сказал, с трудом поднимаясь, Эфрус. – Нет-нет, не стоит, дети мои, – остановил он Умберто и Клаудию, которые бросились было его поддержать. – Силы ко мне понемногу возвращаются. Кроме того, вы все сейчас меня покинете, так что мне придется справляться самому. Разве что, – маг искоса глянул на озабоченное лицо целителя, – ты, дитя мое, согласишься остаться присмотреть за немощным стариком?

Умберто с благодарностью посмотрел на Гандхарра.

– Я очень люблю своих братьев. Извините, но я не могу остаться… – прошептала виновато девушка.

– Жаль, – вздохнул Эфрус. – Ну что же, постарайтесь идти по моим следам. Насколько я помню, на лестнице вниз я поставил еще парочку ловушек. Разумеется, они абсолютно безвредны, – поспешил он успокоить побледневшего Овиля. – Однако лучше в них все-таки не попадать, чтобы не задерживать остальных.

Осторожно ступая след в след, путешественники пересекли двор крепости и по лестнице, открывшейся за потайной дверью, опустились в подземелье замка.

Умберто вступил в зал последним, когда Кайл и Нокт зажгли несколько принесенных с собой факелов и вставили их в закрепленные на стенах кольца. В свете разгорающегося пламени он увидел, что маг привел их в большую комнату, весь центр которой был занят странным сооружением. Сам Умберто никогда бы не догадался, что это и есть легендарный портал. Невысокий постамент, расположенный посередине, был окружен со всех сторон несколькими широкими ступеньками. По периметру же, чуть возвышаясь над полом залы, были выложены восемь плоских камней, испещренных какими-то диковинными, незнакомыми целителю письменами.

Цистус меж тем, прихрамывая, проковылял к противоположной стене, надавил на ему одному известный камень и вынул из открывшейся ниши небольшой продолговатый предмет. Обернувшись, он бережно передал этот черный стержень подошедшему к нему графу.

– Это – портальный ключ, – сказал маг. – Тебе надлежит вставить его в центр отверстия на том пьедестале в центре и, когда вы все соберетесь вокруг него, повернуть до упора налево. Смотри не потеряй его! Этот ключ – залог вашего возвращения назад. Когда вам нужно будет вернуться, то проделайте все то же самое с порталом, куда вы прибудете, и окажетесь здесь.

– А не попадем ли мы по ошибке в какое-нибудь иное место? – с сомнением спросил граф.

– Нет, – ответил маг. – Этот ключ подобен якорю на судне морском. Он притянет вас только сюда.

Наконец небольшой отряд с трудом разместился на портале. Люди встали вокруг постамента и по приказу мага возложили на него руки. Мартин осторожно вставил ключ в скважину и, глубоко вздохнув, повернул его.

Словно серебристый туман заклубился над порталом, постепенно сгущаясь так, что в нем ничего не было видно.

– Ключ! Не потеряйте ключ! – донесся словно издалека слабеющий голос мага.