Текст книги "Черная троица"

Серебристая пелена, окутавшая портал, рассеялась, и Умберто с ужасом обнаружил, что он по-прежнему находится в одном из залов Мэру. Но никого из его спутников рядом не было – целитель в одиночестве стоял на площадке портала. Дочь, граф со своим слугой и капитан исчезли.

Однако времени размышлять, что же произошло, не было. Выхватив меч, Умберто обернулся назад, туда, откуда приближались ряды демонических рыцарей. Каково же было его изумление, когда он увидел, что их тоже нет.

– Ничто теперь не сможет остановить меня! – пророкотал в тот же миг за спиной у лекаря низкий голос, едва не оглушивший его.

Еще раз обернувшись, Умберто увидел Баала. «Откуда он взялся? – молнией промелькнула в голове потрясенного целителя мысль. – Его здесь не было секунду назад… И разве Клаудия не уничтожила его вместе с Сердцем Мира?»

– Как можно разрушить самого Владыку Разрушения? – словно прочел его мысли демон. – Ничтожные смертные, вы лишь разозлили меня, и ярость моя будет ужасна!

Баал потряс когтистыми лапами, и сердце Умберто сжалось от боли – в каждой из них висело безжизненное тело. Это были его сыновья – Агастус и Юстус. Демон с размаху швырнул одного из мальчиков о землю и тут же, прежде чем целитель успел сделать что-либо, с силой наступил на него. Раздались чавкающий звук и треск ломающихся костей. В глазах Умберто помутилось, он попытался броситься к чудовищу, но понял, что не может даже шевельнуться.

– Слишком быстро, – прозвенел девичий голос.

Из-за спины Владыки Разрушения вышла Клаудия. В глазах ее горел тот же кровавый огонь, что и у демона, а лицо исказила жестокая гримаса.

– Слишком быстро, – повторила она. – Щенок ничего не почувствовал, да и этому старому дураку стоит полюбоваться на муки своего отродья.

– Ты права, – захохотал Баал.

Продолжая смеяться, он оторвал правую руку у второго сына Умберто – это был Юстус – и отправил ее себе в пасть. Собрав все свои силы, лекарю удалось разорвать сковавшие его невидимые путы, и он бросился к демону. Но, поскользнувшись в луже крови, которая растеклась по полу, упал навзничь и потерял сознание, ударившись о камни головой.

Беспамятство длилось совсем недолго – сквозь звон в ушах Умберто разобрал звуки речи:

– Ваше сиятельство, придержите девчонку, а я уж как-нибудь справлюсь с нашим целителем. Он вроде как уже в себя приходит.

Открыв глаза, Умберто увидел знакомые черты – над ним склонилось озабоченное лицо капитана Торна. Приподняв голову, лекарь оглянулся и увидел, что капитан сидит у него на ногах и крепко держит его за руки. Рядом же граф пытался удержать Клаудию, которая каталась по полу, словно находясь в припадке.

Вокруг были не мрачные своды пещеры под Мэру, а покрытые паутиной и плесенью стены подвальной комнаты в замке Эфруса. И никаких луж крови и детских тел на полу.

– Что случилось? – Умберто попытался встать. – Я буду весьма признателен, капитан, если вы с меня слезете.

– Это вас надо спросить, что случилось. Отпусти его, Торн, – приказал граф.

Клаудия затихла и теперь тоже пыталась встать. Мартин легко поднял ее и усадил на один из плоских камней портала. Рядом, привалившись к центральному возвышению, сидел Овиль.

Торн протянул Умберто руку, помогая подняться.

– Когда вы все перенеслись из подземелий Мэру с помощью портала, я почему-то остался там, – начал целитель.

– Подождите-ка! – прервал его капитан. – Клянусь своим клинком, мы оказались здесь все вместе. Но почти сразу же вы и ваша дочка рухнули на пол, стали кататься и кричать что-то, как безумные. Правда, ничегошеньки разобрать нельзя было. Вот мы с его сиятельством и попытались вас как-то попридержать, чтобы вы невзначай головы не порасшибали. Извиняюсь, если помял малость.

– Значит, это было наваждение, – пробормотал с облегчением Умберто. – Странно, но столь правдоподобных видений мне никогда не доводилось испытывать прежде… Однако, друзья мои, нам, пожалуй, нужно найти нашего почтеннейшего Гандхарра и обрадовать его известием о победе над Владыкой Разрушения.

– Ты прав, лекарь, – кивнул граф. – Я думаю, он в том же зале, где мы встретили его в первый раз.

– Может быть, мы сходим за этим колдуном, а Овиль подождет нас здесь? – предложил капитан.

– Ни за что! – завопил слуга. – Если что, я на пузе поползу, а один не останусь!

– Ну почему один, – попытался успокоить его Торн. – Лекарь с дочкой за тобой присмотрят.

– Нет. – Граф нахмурился. – Нас и так осталось всего пятеро. Эфруса идем искать все вместе. Мы с тобой понесем нашего героя, а почтенный целитель с Клаудией пойдут сзади.

– Как прикажете, ваше сиятельство.

Торн вместе с Мартином подхватили Овиля и осторожно пошли к лестнице.

– Папа, – Клаудия нерешительно дотронулась до руки отца, – мне привиделось, что ты своими руками по приказу этого чудовища заколол моих братьев… Скажи, неужели это…

– …Это проклятие, прощальное проклятие Владыки Разрушения, которое он послал нам, дочка, – нахмурившись, ответил Умберто. – Ты же не думаешь, что я могу поднять руку на своих собственных детей?

– Конечно, нет. – Клаудия прижалась к отцу. – А что видел ты?

– Мне не хочется об этом говорить. Могу сказать только, что я тоже видел Агастуса и Юстуса…

– И меня, – прошептала девушка, вглядываясь в глаза отца. – Я была на стороне Владыки?

– Нам надо догонять наших друзей, – попытался сменить тему Умберто.

– Как ты думаешь, мои братья живы? – не унималась Клаудия.

– Я бы очень хотел, чтобы это было так. – Лекарь поцеловал дочь в лоб. – Идем, девочка моя.

Умберто надеялся, что его голос звучит уверенно. Сам он почти не верил в то, что его дети еще среди живых. Видение, посланное Баалом, окончательно повергло его в отчаяние.

* * *

К счастью, путешественникам удалось обойти те ловушки, о которых их предупреждал старый маг. Одну заметил Торн, еще две, которые нельзя было обнаружить обычным зрением, заметили Умберто с дочерью. Быстро миновав двор замка, на который уже спускались сумерки, они стали подниматься по лестницам центральной башни.

Несмотря на протесты Овиля, его оставили у последней ловушки – двойной лестницы. Преодолеть ее, держа на плечах раненого слугу, было невозможно. Граф пообещал Овилю, что они вернутся за ним как можно скорее, а Торн поклялся встать неподалеку у входа в зал и присматривать за оставленным слугой сверху. Эти обещания несколько успокоили беднягу.

После прыжков и оборотов на двойной лестнице, путники наконец добрались до тронного зала. Зрелище, представшее перед ними, заставило всех замереть в изумлении и ужасе.

Казалось, в небольшом зале совсем недавно не то бушевал настоящий пожар, не то шла нешуточная магическая битва. Зловещий некромантский трон был наполовину оплавлен. Каменная кладка стен и колонны почернели, а сами колонны кое-где были разрушены. От немногих гобеленов, прикрывавших некогда стены, теперь не осталось и следа.

А в центре зала на полу лежал сам Гандхарр. Одежда его была изодрана в клочья. Посох, который старик, как видно, нашел после отбытия путешественников через портал, валялся подле него, разломанный на три части. Умберто бросился к Эфрусу.

– Он жив? – вырвался одновременно вопрос у Мартина, Клаудии и Торна.

– Да. – Едва Умберто склонился над волшебником, тот открыл глаза. – Но, кажется, немного не в себе.

Во взгляде мага был такой дикий ужас, что лекарь невольно отшатнулся. Лицо Эфруса было так же опалено, как и стены зала, дыхание было частым и прерывистым. Но, узнав Умберто, маг успокоился и, прошептав «они не прошли», вновь закрыл глаза и обмяк.

– А теперь еще и в беспамятстве, – озадаченно добавил целитель. – Клаудия, подойди ко мне, нужна твоя помощь…

У целителя с дочерью ушло достаточно много времени, чтобы привести престарелого Гандхарра в чувство. Почти столько же, сколько потратили они в прошлый раз, когда пробуждали колдуна от двадцатилетнего сна.

– Берегитесь, они могут вернуться! – очнувшись, вскричал маг.

– Что здесь произошло? – Граф подошел ближе.

– После того как вы переправились через портал, – начал маг, – я решил проверить и попытаться привести в порядок книги и свитки в моей библиотеке. Потом… потом я вернулся сюда, чтобы забрать кое-какие снадобья, как вдруг оказался в подвале замка, в той самой комнате с порталом. А из него ряд за рядом повалили закованные в черные латы воины и какие-то чудовища. Мне пришлось пустить в ход самые мощные заклинания, которые едва не разрушили весь замок… И кажется, я потерял сознание, а очнулся в этой комнате, рядом с вами…

– Странно, но мы не заметили внизу никаких следов сражения… Чего нельзя сказать о стенах этой комнаты, – произнес граф, оглядываясь.

– Расскажите же, что произошло с вами, – потребовал Гандхарр. – И прикажите вашему капитану быть настороже, если Силы Тьмы вернутся!

– От места, куда перенеслись мы из вашего портала, до Мэру оказалось довольно далеко, – начал Умберто с молчаливого согласия графа.

Хотя целитель старался быть немногословным, рассказ об их путешествии до встречи с Баалом оказался довольно длинным. Маг как завороженный внимал словам Умберто. Когда лекарь подошел к превращению Джосси, лицо Эфруса потемнело. Чем дальше говорил Умберто, тем мрачнее становился Гандхарр.

– …И тогда Клаудия направила удар, в который вложила все свои духовные силы, в само Сердце Мира, чтобы лишить Владыку Разрушения источника его мощи… Хотя демон этот всяческими обещаниями и угрозами пытался склонить ее на свою сторону, она устояла и смогла уничтожить его… Вам плохо? – Целитель встревоженно посмотрел на волшебника.

Тот сидел на оплавленном троне, обхватив руками голову и раскачиваясь из стороны в сторону. Лицо же его теперь выражало такое отчаяние и ужас, что чувства эти невольно передались всем присутствующим.

– Несчастье этому миру! – воскликнул маг. – Ужасно, что твоя дочь разрушила Сердце Мира до того, как вы смогли изгнать Зло из него!

– Но ведь Владыка Разрушения исчез, – робко проговорила Клаудия.

– Скажите-ка, что произошло потом, – не обращая внимания на ее слова, спросил Эфрус.

– Как видно, перед своим исчезновением Владыка успел пробудить какое-то проклятие, оживившее Армии Тьмы, – продолжил Умберто, встревоженный упреком мага Клаудии. – Мы едва успели воспользоваться порталом в одной из пещер Мэру, чтобы вернуться сюда.

– И все? – Эфрус поднял глаза, в которых была теперь такая тоска, что у целителя защемило сердце. – Ты о чем-то умалчиваешь, целитель!

Граф с удивлением взглянул на смутившегося Умберто.

– Да, – после недолгого молчания продолжил тот. – У меня и моей дочери были видения…

– В которых ты и твоя дочь были друг против друга, принимая сторону Владыки Разрушения, – закончил за Умберто Гандхарр. – И ты по-прежнему думаешь, что вам удалось изгнать его из нашего мира? Ты помнишь пророчество Гандхарра Кейна? Теперь я, кажется, могу полностью понять его смысл!

И старик, прикрыв глаза, вновь нараспев произнес:

 
Когда восставших мертвых час настанет,
Безумьем пораженный мир встрепещет, услыхав
Тяжелый гул шагов Владыки Падших
И видя кровь невинных на устах.
Лишь тот, в ком дух и кровь спасенья живы,
Сумеет, Сердце Мира укротив,
Сковать навеки разрушенья силы
И свет зажечь иль в тьму повергнуть мир.
 

– «Безумьем пораженный мир» – это те видения, которые пришли тебе, твоей дочери, мне и, боюсь, всем, кто владеет магией в нашем мире. Конец света близок! – с отчаянием воскликнул Эфрус.

– Но ведь есть надежда, что удастся «свет зажечь», – попытался возразить Умберто.

– «Иль в тьму повергнуть мир»! О твоей дочери это пророчество! Но горе, горе всем нам, не новым Спасителем, а Губителем стала она, безрассудно разрушив Сердце Мира!

Граф едва успел подхватить несчастную девушку – Клаудия, услышав эти слова, потеряла сознание.

– Нет никакой надежды, мы обречены, – сокрушенно тряс головой Гандхарр. – Черная Троица, Владыки Падших безраздельно воцарятся в нашем мире!

– Надежда есть всегда, – раздался сзади глуховатый голос.

Умберто обернулся и сам едва не рухнул в беспамятстве – перед ним стоял брат Винциус. В своей короткой походной рясе он выглядел так же, как и двадцать лет назад.

– Винциус? – услышав изумленный голос Гандхарра, Умберто понял, что это не очередной приступ безумия – своего друга и наставника видит не он один.

– Милостью Создателя и Спасителя он самый, – усмехнулся монах-воин. – Хотя и без своей смертной оболочки.

Только теперь Умберто заметил, что сквозь тело Винциуса он может различить силуэт стоящей за ним колонны.

– Архангел Хайриэль великодушно помог мне обрести эту призрачную оболочку, чтобы я помог вам полностью очистить наш мир от Черной Троицы.

И к великому удивлению Умберто, дух брата Винциуса задорно подмигнул ему.