Текст книги "Черная троица"

Акт III

Глава 8
Харгрот

Темнота в глазах Умберто внезапно сменилась ослепительным светом. Светом, льющимся со всех сторон. Сначала целитель мог различать лишь отдельные силуэты на ярком белом фоне, но постепенно зрение к нему возвращалось.

Он сам и все его спутники по-прежнему стояли, схватившись за края невысокого пьедестала посреди древнего каменного постамента. Но вот мир вокруг полностью изменился. Не было ни темного замкового подземелья, ни самого замка, ни окружавших его неприступных гор. Бескрайняя заснеженная равнина и голубое небо предстали перед взором пораженных путешественников. Лучи низко висящего солнца отражались от белых сугробов и заставляли их щурить глаза, которые уже успели привыкнуть к полумраку замковых переходов.

Стоявший рядом с целителем граф, протирая полуослепшие глаза, с изумлением произнес:

– Удивительно! Значит, это и вправду портал… Старик не обманул нас, он работает. Но тогда…

– Смотри! – прервала его стоявшая напротив Мартина и Умберто Клаудия, указывая прямо за спину отца.

Тот вместе с графом и остальными их спутниками поспешили обернуться. Картина, представшая перед ними на севере, заставила их тот же час смолкнуть, а сердца их затрепетать. Там, закрывая собой почти половину горизонта, устремлялась в небеса гигантская гора. Ее конус был столь невообразимых размеров, что вершина его, покрытая могучей ледовой шапкой, словно бы таяла в голубом мареве небес. Нависая над равниной, она подавляла своей мощью и величиной. Казавшиеся такими высокими и неприступными кряжи Мглистых гор в сравнении с этим исполином выглядели бы жалкими порослями бузины рядом с могучим стволом векового дуба.

– Да, похоже, маг действительно был во всем прав, – тихо повторил граф. – Это может быть только Мэру, легендарное Сердце Мира. Именно таким оно описано в песнях и преданиях.

Однако от любования этим величественным зрелищем путешественников очень быстро оторвал холод. Ослепительно сиявшее солнце почти не грело. Зато даже малейший порыв ветра пронизывал до костей, заставляя людей ёжиться от холода и плотнее запахивать дорожные плащи. Но и наброшенные капюшоны не могли защитить их от мороза, который уже начал пощипывать носы, уши и пальцы. Здесь, далеко на севере, уже давно и безраздельно царствовала зима.

– Капитан, – глядя на искрящиеся заснеженные просторы, сказал граф, – видите пару холмов справа от нас?

– Ну, насчет холмов это громко сказано, – усмехнулся Торн. – Так, пригорочки.

– Пусть пригорочки, – кивнул Мартин. – Но даже с них должно быть видно дальше, чем отсюда. Попробуй на них подняться и посмотреть, нет ли поблизости чего-нибудь кроме снега и этой горы.

– Это мы мигом. – Торн поправил меч. – Ребят я на всякий случай здесь оставлю, мало ли что.

– Не стоит, лучше идите все вместе. Я уверен, что сейчас нам ничто не угрожает. Разве тут можно незаметно подкрасться или устроить засаду?

– Засаду можно устроить везде, – пробормотал себе под нос капитан, но спорить не стал.

Ступая след в след, воины направились в сторону ближайшего холма. Дойти туда было куда труднее, чем представлялось на первый взгляд. Наст оказался весьма непрочным, а снег под ним рыхлым. Проваливаясь почти по пояс, Торн со своими людьми медленно приближался к цели.

– Скажите, ваше сиятельство, – Клаудия подошла к графу, – долго нам придется добираться до Сердца Мира?

– Старик говорил, что этот портал находится на склонах Мэру. – Мартин внимательно вгляделся вдаль, стараясь оценить расстояние до горы. – Он ошибся этак десятка на три лиг… Да еще не меньше трех лиг от подножия до вершины, если Сердце Мира находится именно там. Даже будь с нами лошади, по такому глубокому снегу они все равно бы не прошли. Посмотрите, с каким трудом идет Торн.

– Что же нам делать? – растерянно спросил Умберто.

– Возвращаться, – твердо сказал граф. – Идти до горы нам самое меньшее дней десять… Но гораздо раньше мы или замерзнем, или умрем от голода. Еды у нас самое большее на пару дней.

– Но зачем тогда мы сюда отправлялись? – со слезами на глазах воскликнула девушка. – Мои братья так близко… Я чувствую, они там! – Она протянула руки в сторону горы.

– Действительно, – поддержал ее молчавший до этого менестрель. – Может быть, мы хотя бы попытаемся осмотреться, чтобы в следующий раз наверняка добраться до цели.

– Именно поэтому я и послал на разведку Торна с людьми, – мрачно усмехнулся Мартин. – Если я правильно понял слова мага, то воспользоваться порталом мы сможем только завтра. Поэтому нам нужно найти какое-нибудь убежище на ночь. А если начнется буря… Кроме того, я не представляю, как можно забраться на саму гору.

– Ой, надо возвращаться поскорее, – услышав про бурю, запричитал дрожащий Овиль. – В этом замке некромансерском хоть и жутко до икоты, а все же и камин имеется, да и харчи небось найти можно.

– Ты же слышал, – урезонил его Джосси, – портал заработает только завтра. Так что клацай зубами посильнее.

– А это зачем еще? – удивился слуга.

– Чтобы согреться! – захохотал подошедший капитан.

– Ну, что вы там увидели? – нетерпеливо спросил его Мартин.

– В общем, между этим и следующим холмом вроде какая-то тропка идет. И следы на ней имеются людские, вот только когда они натоптаны, сказать сложно. Хотя, думаю, не очень давно, потому как снегом вроде не присыпаны.

– Люди, тепло, еда, – прошептал Овиль. Он даже дрожать перестал.

– Дикари, копья, стрелы, – поддразнил его капитан.

Овиль вздрогнул и поспешил спрятаться за спиной Умберто.

– Если здесь есть люди, нужно их найти, – задумчиво сказал Мартин. – Я не слышал, чтобы у нашего королевства были враги так далеко на севере. Но все равно нужно быть очень осторожными…

Солнце уже клонилось на закат, когда навстречу им подул резкий, холодный ветер. Путники еще плотнее запахнули плащи и прибавили шаг, чтобы хоть как-то согреться. Небо на севере стало быстро затягиваться облаками. Они уже скрыли от взоров графа и его спутников большую часть горы и неумолимо ползли навстречу. В лучах заходящего солнца их свинцовая тяжесть казалась иссиня-черной и предвещала сильный буран.

– Если через час мы не увидим никаких признаков жилья, – обернувшись, громко сказал шагавший впереди граф, – то разбиваем стоянку. В сумерках да в метель искать будет уже бессмысленно и опасно.

При этих словах Клаудия постаралась идти еще быстрее. Но Умберто видел, что после дневного перехода это дается ей нелегко. Сам целитель тоже уже почти совсем выбился из сил. И хотя за спиной у всех было несколько недель длинных маршей, которые закалили даже отвыкшего от путешествий Умберто, до этого передвигаться приходилось в основном верхом. А сейчас сбитые ступни и ноющие мышцы ног делали мучительным каждый шаг.

– Ты как, дочка? Очень замерзла? – с участием спросил он у зябко передернувшей плечами Клаудии.

– Я в полном порядке, не волнуйся, – бодро ответила та, хотя зубы ее выбивали частую дробь.

– Папа, скажи, – через некоторое время спросила Клаудия, – а что это такое – Сердце Мира? Просто вон та огромная гора? Я помню, мама когда-то давно рассказывала мне сказку про нее – но ведь это всего лишь сказка? Или нет?

– Видишь ли, – ответил Умберто, – никто ведь на самом деле толком и не знает, что это такое. У всякого живого существа есть свое сердце. Должно оно быть и у нашего мира – ведь Создатель сотворил его так же, как и всех нас. Это сердце и бьется где-то в величайшей из гор мира. А вот каково оно – это неведомо никому из ныне живущих. Говорят, что… Впрочем, это не важно.

– Говорят, что на заре Мира, – произнес нагнавший их менестрель, – Создатель повелел воинству Небес выстроить на склонах Мэру великую крепость, которая должна была защищать Сердце. Однако затем некоторые из небесных воинов встали на путь служения Черной Троице, и крепость была захвачена. С тех пор Мэру на долгие века стал источником Зла, ибо правил там Владыка Разрушения. И хотя Спаситель поверг силы Темных Владык в прах, но более никто и никогда не дерзал вступить в ту крепость и узреть Сердце Мира. Есть песнь, «Слезы ангелов», ее сложил Рувер из Арруна. Вот слова из нее:

– «Под сводом небес…»

Но продолжить Джосси не успел – внезапный порыв ветра метнул в лица путникам снежные хлопья, вынудив их отвернуться. За первым шквалом последовал еще один, а потом еще и еще, подняв вокруг сплошную стену из снега, за которой невозможно было различить даже вытянутую руку.

– Всем остановиться! – раздался чуть слышный за ревом ветра голос графа, хотя он и кричал изо всех сил. – Собраться вместе, держаться рядом, в сторону не отходить!

– Скажи, лекарь, – обратился к Умберто капитан, оказавшийся рядом с ним. – Ты не чувствуешь рядом засады? Ну, вроде как тогда, в том колдовском тумане?

– Нет, – напряженно всматриваясь в белую мглу, ответил целитель. – Кроме нас здесь никого нет – ни живых, ни мертвых.

К счастью для путешественников, снежный буран оказался совсем недолгим, иначе людей могло бы скоро занести с головой. Ветер утих почти так же внезапно, как и поднялся, снег прекратился. Однако небо теперь было полностью затянуто низкими иссиня-черными облаками, которые, казалось, были готовы в любое мгновение вновь обрушить на маленький отряд метель.

– Нужно готовиться к ночевке. – Мартин отвернулся, чтобы не видеть умоляющий взгляд Клаудии. – Скоро совсем стемнеет, а людей мы так и не нашли. Боюсь, нам придется рыть норы прямо в этом снегу, чтобы укрыться до утра. Завтра же возвращаемся обратно к порталу.

– Смотрите! – внезапно воскликнул бард, вглядываясь вперед. – Вон там, видите? Огни!

Действительно, внимательно присмотревшись, и все остальные смогли различить два крошечных огонька, чуть заметно мерцающих вдали. Здесь, на равнине, где кроме снега ничего не было, это могло означать только одно – там были люди.

– Хвала Создателю! – невольно вырвалось у Умберто.

– Воистину так. – В голосе графа также звучали облегчение и надежда. – Идем туда.

– Только осторожно. – Торн передвинул пояс так, чтобы ножны меча были под рукой. – Еще неизвестно, кто здесь живет и как они нас встретят.

– Поэтому оружие лучше на виду не держать, – обернулся к нему граф. – Вряд ли местные жители с радостью встретят вооруженный отряд, появившийся из ночной темноты.

Вновь начался снегопад, который с каждой минутой постепенно усиливался. Идти стало еще труднее, но столь желанные огоньки все же понемногу приближались. Уже можно было различить, что это не пламя костров, а свет небольших факелов, частично прикрытых чем-то с боков и находящихся на некотором возвышении над землей. Наконец из темноты проступил силуэт то ли стены, то ли насыпи, уходящей влево и вправо в снежную мглу. Прямо впереди возвышались две массивные башни, локтей по двадцать в высоту, а между ними проступали контуры ворот с торчащими сверху заостренными кольями.

Медленно, держа по приказу графа руки открытыми ладонями вперед, путники приблизились к этой загадочной крепости.

– Может быть, покричать? – негромко спросил Торн.

– Я думаю, нас давно заметили, – невозмутимо отозвался граф. – И скорее всего мы под прицелом не меньше десятка луков.

Словно подтверждая его слова, с одной из сторожевых башен раздался гортанный окрик. Странно исковерканная речь звучала непривычно, но смысл понять было можно, хотя и с трудом.

– На каком наречии говорят эти дикари? – пробормотал себе под нос капитан.

– Друг мой, – назидательным тоном произнес менестрель, оказавшийся поблизости и услышавший ворчание Торна, – насколько я могу судить, язык этот куда древнее, чем наше королевство. И слова, которые говорим мы, произошли от него.

– Кто такие? – снова грубо спросил стражник. На этот раз для большей убедительности за вопросом последовала стрела, вонзившаяся в снег прямо у ног Мартина.

– Мы миролюбивые путешественники! – крикнул граф.

– Ваше сиятельство, – шепнул Джосси, – старайтесь говорить простыми словами. Тогда вас лучше поймут.

Граф кивнул и продолжил:

– Мы пришли с миром! Идем с юга, сбились с пути. Мы друзья! Просим пустить нас на ночь.

Теперь с башни раздалось сразу несколько голосов. Слов было не разобрать, но, похоже, стражники о чем-то спорили. Путешественники нетерпеливо переминались внизу, чувствуя, как с каждой минутой становится все холоднее. Наконец сверху раздался уже знакомый голос. Однако теперь граф ничего не понял и выжидающе оглянулся на барда.

– Он требует, ваше сиятельство, чтобы мы по одному подошли ближе к воротам, – перевел Джосси. – Туда, где падает свет от факелов. И сняли капюшоны. Руки должны быть протянуты вперед ладонями.

– Я пойду первым. – Торн, скинув с головы капюшон плаща, решительно шагнул вперед.

Один за другим путешественники исполнили требование невидимых стражей, и вскоре все они стояли перед воротами с вытянутыми руками и обнаженными головами. Снова наверху послышались голоса охраны. Они негромко переговаривались между собой, вероятно, обсуждая пришельцев. Наконец Джосси, внимательно прислушивавшийся к разговорам, кивнул головой:

– Можно заходить, но тоже поодиночке.

Раздался скрип, и одна из створок ворот приоткрылась ровно настолько, чтобы в нее можно было протиснуться боком.

– Тебе, Овиль, придется остаться снаружи, – мрачным голосом изрек Торн.

– Это почему это? – испуганно спросил графский слуга.

– А ты в эту щель не пролезешь, – захохотал капитан, снова шагая вперед первым.

Несмотря на его предсказание, вскоре все путники, один за другим, вошли в крепость.

Вступив за ворота, Умберто на мгновение невольно зажмурился. Вся небольшая площадь за воротами была ярко освещена полудюжиной костров, разведенных прямо на земле. А в свете этих костров лекарь увидел не меньше двух десятков людей, выставивших в сторону путников копья с длинными древками и широкими наконечниками. Впрочем, в первые секунды Умберто усомнился – а люди ли перед ними? Невысокие, кряжистые фигуры этих существ были облачены в куртки и штаны из длинного меха. Лица же и головы замерших с оружием на изготовку воинов так сильно заросли бородой и длинными густыми волосами, что трудно было понять – где кончаются звериные шкуры и начинаются их собственные волосы. Однако, присмотревшись внимательнее, Умберто увидел, что лица у людей самые что ни на есть обыкновенные, разве что довольно широкие и скуластые. Невольно он поежился – уж очень местные жители походили на горцев, которые едва не погубили их всех в Мглистых горах.

Навстречу путникам выступил воин, державший в руках огромный, хотя и довольно грубо сработанный топор. Был он невероятно широк в плечах, даже шире Торна, но при этом на целую голову ниже капитана. Оглядев внимательно еще раз жмущихся друг к другу продрогших путников, он сурово приказал:

– А теперь еще раз! Кто такие, зачем пожаловали? Но на этот раз – правду!

– Меня зовут Мартин, – отодвинув Торна, шагнул вперед граф. – Я с товарищами прибыл с далекого юга, через ущелье в Мглистых горах. Мы направляемся к Мэру. Однако у нас почти закончилась еда, да и лошадей нам пришлось оставить. Я прошу дать нам приют на ночь. Мы готовы честно расплатиться за пищу и кров.

С этими словами граф достал золотую монету и протянул ее кряжистому воину. Тот, презрительно взглянув на пришельца, спросил:

– Скажи, это можно съесть? Или надеть вместо шкуры?

– Этого достаточно, чтобы нарядить все твое племя, – пробормотал Торн в сторону.

– Тише, – шепнул Умберто. – Похоже, они не знают, что такое деньги.

– Ты говоришь о странных вещах, пришелец, – продолжал предводитель стражи, перехватив топор поудобнее. – До Южных гор отсюда много рук дневных переходов. Вы сейчас дрожите от холода, как же вы могли зайти так далеко? Ни один торговец железом не отваживается забредать к нам в эту пору, накануне зимы.

– И живым нечего делать на Матери всех Гор, – добавил еще один одетый в шкуры воин. – Я думаю, это лазутчики Людей Снега, Варкар.

– Ты прав, – немного смутившись, согласился граф. – Действительно, пройти такой путь мы сами не смогли бы. Но дорога наша лежала через древний портал, – вспомнив совет менестреля говорить проще, он запнулся, подбирая слова. – Каменный путь древних, что соединяет эти земли с далеким югом, привел нас сюда.

– Теперь ты, возможно, говоришь правду, – довольно кивнул Варкар, бывший, судя по всему, командиром привратной стражи. – Старики говорят, что Каменный Столп соединяет Безмолвные Земли с южными. Хотя никто из них не знает как. Но ты не сказал, зачем вы сюда пришли.

– Это лазутчики, – упрямо повторил другой стражник. – Если ты не хочешь их убивать, я сам могу сделать это!

– Подожди, Каран, – остановил его предводитель. – Разве ты не видишь, что они совсем не похожи на наших врагов.

– Люди Снега хитры, и среди них много сильных колдунов, которые могут навести любой морок, – настаивал на своем Каран. – Ты же сам знаешь, что в последнее время они все чаще пытаются пробраться к нам в селение!

– И на наши земли тоже обрушились беды, – подхватил граф. – Наши мудрецы считают, что первоисточник их скрывается где-то здесь, вблизи… Вблизи Матери всех Гор, – вспомнил он, как Варкар назвал Мэру.

– Вашу судьбу решит вождь, – после некоторого размышления сказал командир стражников. – Вместе с Советом Мудрейших – они соберутся завтра утром.

– Но вы же не оставите нас здесь до утра? – взмолилась Клаудия.

– Конечно, нет, – расхохотался Варкар, – иначе утром вождь и Мудрейшие увидят сосульки, а не пришельцев. Видите вон тот дом? Можете переночевать там.

– Пусть оставят оружие. – Каран ткнул пальцем в Торна. – Смотри, какой у него меч.

– Хороший меч, – вкрадчивым тоном ответил капитан. – Хочешь испробовать его на своей волосатой шкуре?

– Замолчи! – приказал граф, схватив Торна за плечо. – Нам ни к чему ссоры!

– Ты прав, чужак, – ухмыльнулся Варкар. – Но ваши мечи нам не страшны. Так что можете оставить оружие при себе. Оно может вам пригодиться, если Снежное Племя опять попытается напасть на нас…

Умберто, пригнув голову, зашел вслед за своими товарищами внутрь приземистого длинного дома. После морозной стужи снаружи, тепло протопленного помещения подействовало на целителя как кружка доброго эля. Вместе с остальными он поспешил к широкому каменному очагу, выложенному у боковой стены. Судя по запаху, исходящему от очага, его явно топили торфом. И действительно, вдоль противоположной стенки рядами высились плотно уложенные высушенные брикеты.

Пока путники с радостью отогревали закоченевшие руки, несколько охранников заносили и раскладывали на длинном столе съестные припасы. До Умберто донеслись аппетитные запахи овечьего сыра, свежего хлеба и какой-то неведомой ему жареной дичи. Вслед за едой охранники принесли и бросили на пол с десяток грубо выделанных шкур с длинной шерстью.

– Благодарим за кров и пищу. – Граф с достоинством кивнул Варкару, который вошел вслед за стражей внутрь.

– Так велят наши обычаи, так завещали нам предки. Приют странникам… – степенно ответил предводитель стражи.

– …И смерть врагам! – перебил его Каран. – Судьбу вашу завтра решит Совет. Так что как бы этот ужин не оказался последним!

И слова, и тон его были столь зловещими, что путники встревоженно переглянулись. Даже Овиль, с наслаждением вгрызшийся в ломоть сыра, испуганно застыл с открытым ртом.

– Не нам выносить приговор, – одернул своего помощника Варкар.

– Могу ли я в благодарность за ваше гостеприимство исполнить одну балладу, что воспевает этот суровый край? – Бард провел по струнам своей лютни рукой.

Мелодичный перезвон странно прозвучал под низкими сводами. Услышав его, стражники оживились, однако Варкар решительно сказал:

– Песни ваши мы послушаем после завтрашнего Совета… Если Мудрейшие назовут вас друзьями… Оружие у вас мы забирать не будем, – он холодно взглянул на Карана, – чтобы, если вновь на нас нападут враги, вы не были бы беззащитны пред ними. Впрочем, две руки моих лучших людей будут охранять ваш покой снаружи.

С этими словами он вышел, а вслед за ним и другие стражники. Последним путников оставил Каран. Взгляд, которым он напоследок окинул пришельцев, ясно говорил о том, что, если Совет назовет их лазутчиками, он с радостью исполнит самый жестокий приговор.

– Значит, покой наш охраняют, – ухмыльнулся Торн, когда дверь со стуком закрылась. – Только прикажите, ваше сиятельство, и мы мигом…

– Поужинаете и ляжете спать. – Граф подошел к столу. – Этот приказ касается всех. Мы должны как следует отдохнуть перед завтрашним… Советом.

– А вернее сказать, судом, – вздохнул Умберто. – Эх, дочка, оставалась бы ты лучше с матерью…

После ужина, однако, несмотря ни на приказ Мартина ложиться спать, ни на то, что на сытый желудок в темном полумраке этого дома-тюрьмы всех клонило в сон, путники собрались в тесный кружок вокруг стола.

– Надо бежать. – Торн похлопал по рукояти своего меча. – Эти дикари оставили нам оружие, так им же будет хуже!

– А ты не думаешь, что это как раз очень подозрительно? – Граф потер лоб. – Оставлять вооруженными почти десяток незнакомцев, да еще и предупреждать о том, что наутро их будут судить.

– Не думаю. Ваше сиятельство знает прекрасно, что я вообще думать не особо люблю, – откровенно признался капитан.

– Бежать нам наверняка не удастся. – Граф взглянул на Умберто. – Но вот убедить Совет в нашей невиновности, я надеюсь, мы сможем. Скажи, почтеннейший целитель, удалось ли тебе почувствовать здесь какую-нибудь магию?

– И да, и нет, ваше сиятельство.

– Как это так?

– Человеческой магии я не почувствовал. Но места эти переполнены силами стихий. И если здесь есть люди, которые умеют ими повелевать, то вряд ли мои заклинания и молитвы помогут нам на Совете.

– Все, что нам нужно, так это чтобы нас отпустили обратно к порталу. – Мартин взял Умберто за плечо. – Неужели нашего красноречия и… и силы слов не хватит, чтобы вождь понял, что мы не шпионы каких-то неведомых снежных людей?

– А к силе слова мы добавим силу музыки! – воскликнул менестрель, вновь взяв аккорд на лютне.

Граф довольно неприязненно взглянул на Джосси:

– Сомневаюсь, чтобы тебе удалось заставить Совет распевать твои песенки. Помнишь, что сказал этот медведь? «Сначала вас должны признать друзьями»!

– Но если нас признают друзьями, – с надеждой воскликнула Клаудия, – то, быть может, они помогут нам добраться до Сердца Мира?

Девушка обвела умоляющим взглядом всех, однако мужчины отворачивались или же опускали глаза. Испытания, через которые они прошли, оказались слишком мучительными – нужна была передышка, хотя бы небольшая.

– Здесь царствует зима, – наконец неохотно подал голос граф.

– А силы наши слишком малы, чтобы надеяться искоренить зло, что может скрываться у Сердца Мира! – поддержал его капитан.

– Но я уже говорил и вновь готов повторить свои слова, что мы обязательно вернемся сюда! – продолжил Мартин. – Я помню, на что надеетесь вы с отцом, но кто спасет твоих братьев и позаботится о матери, если все мы замерзнем посреди этой снежной пустыни?

– Они правы, дочка, – вздохнул Умберто. – Сейчас бессмысленно, даже безумно стремиться к Мэру. Но теперь мы знаем, как до него добраться!

– И припасов, припасов нужно взять побольше! – не утерпел Овиль, до этого молча с ужасом слушавший призывы Клаудии идти дальше. – Разве ж с нечистью всякой на голодное пузо совладать можно?

– Что же, значит, придется возвращаться, – внезапно покорным тоном сказала девушка.

Но если бы Джосси с его изощренным слухом оказался к ней чуть ближе, чем он сидел, то смог бы расслышать, как Клаудия, отвернувшись, упрямо прошептала:

– Все равно я отыщу моих братьев… Пусть даже в одиночку!