Текст книги "Отбор демона, или Тринадцатая ведьма"

Солнце вставало над горизонтом, ночь кончилась. Зевая во весь рот, я укрывалась от холодного ветра в объятьях старосты, во второй раз догоняя караван, но сейчас на моем пальце посверкивало кольцо, я была уже обручена.

* * *

Караван встал лагерем на равнине. Свернувшаяся змеей вереница повозок, кусающая себя за хвост.

Все уже проснулись. В центре стоянки горели костры, готовилась еда, ходили адептки, что примечательно – в халатиках. Служанки в передниках и чепчиках расстилали скатерти на деревянные столы и расставляли посуду к завтраку. Даже с такого расстояния мой нос уловил запах жарящейся дичи, пойманной дежурными по продовольствию ведьмаками. Желудок болезненно сжался от предвкушения.

Ведьмочки стояли в отдалении от костра и, как изящные белые кошечки, делали вид, что они не очень-то хотят этого сочного жареного мяса, но снизойдут до того, чтобы попробовать кусочек.

Вокруг лагеря с внешней стороны вагонов двумя кольцами охраны возле сторожевых костров расположились адепты Глактонберри, везде стояли дозоры из учеников разных курсов.

Мы приземлились прямо перед адептами-старшекурсниками в огненных магических доспехах. Молодые воины скрестили оружие, загораживая вход. Найджел соскочил с метлы, подошел к стражам. Парни узнали его, адепты ударили по рукам и нас пропустили.

Ревя магией, метла въехала в защитный круг, порыскала, отыскивая вагон с первокурсницами, и плавно подкатила прямо к боковому входу.

Около дверей стояла группка ведьм и ведьмаков, парни, разумеется, даже не подумали снять с себя сверкающую броню, здесь она была необходима, чтобы соблазнять глупеньких адепток своим величественно пылающим видом.

Староста, держа меня за руку, ввел в кружок беседующих учеников.

– Позвольте представить – пропавшая адептка, отныне и во веки веков дама моего сердца. – Все взгляды в очередной раз обратились ко мне.

Среди стоящих я узнала Миршельенну Эванс, в халатике и чепчике с чашкой кофе в руках, Таисинию Сольер в бигуди и окружении стайки девушек-подпевал, которые изо всех сил старались копировать манерность и повадки не титулованной барышни.

Миршельенна бросилась ко мне и поделилась своей чашкой. Молоденькая графиня, улыбаясь, приветствовала и желала мне доброго утра, у нее всегда было веселое и доброжелательное настроение. Ее, как остальных, уже шепчущихся адепток, не интересовало, как и с кем я провела ночь.

Рыбы-прилипалы шипели друг другу в уши, пересказывая сплетни.

Я с благодарностью приняла напиток и сделала глоток – божественный вкус, но все удовольствие портило змеиное шипение вокруг. Не успела я приехать в академию, как умудрилась привлечь всеобщее внимание.

Почему бы им не оставить мою персону в покое?! И Найджел тоже хорош, выставил меня напоказ, как будто обязательно надо было всем рассказывать об обручении. Я шепотом сказала об этом старосте.

– Конечно необходимо, глупенькая! – жарко зашептал на ухо адепт. – Для меня, закоренелого холостяка, помолвка – значимое событие. Надо же объявить остальным адепткам Глактонберри, что у них нет больше ни единого шанса заполучить родовое кольцо моей семьи.

Опять издевается! Чихал он на мою красоту, его мои поцелуи интересуют больше!

Я со злостью вцепилась зубами в край кружки. Когда подняла взгляд, то встретилась с сощуренными злыми глазами Таисинии. Внимание адептки привлекло обручальное кольцо на моем пальце. Она придирчиво разглядывала его, а после, презрительно хмыкнув, отвернулась и как ни в чем не бывало защебетала, словно птичка, со стоящим рядом парнем. Адепт сразу же приосанился и заиграл мускулами.

А я так и осталась стоять в ступоре, примороженная к траве поляны нечеловеческой ненавистью в ее взгляде. Сразу стало так неуютно и тоскливо, было и без объяснений понятно: сама того не желая, я только что нажила себе злобного и непримиримого врага.

Меня спас звук гонга, созывающий учеников к трапезе.

Адепт в пылающих доспехах подал руку барышне Сольер. Пухленькая графиня пошла к столу вместе с не менее круглым и приземистым адептом, высокой в нем была только прическа, ершик стоящих дыбом волос.

В поле моего зрения появилась знакомая ладонь, длинные пальцы, красивые, как у пианиста, кожаные наручи на запястьях.

Я протянула свою ладонь и тут же отдернула руку, зашипев от боли. Перевязанное место с огненным знаком пронзило резкой волной жара, я согнулась, пытаясь пережить боль.

Староста кинулся ко мне. Миг – и его красивые руки держат за плечи, но мне уже нет дела до его ладоней, легкие сжало судорогой, мне бы сделать вдох.

Глотая крупные слезы, держась за окровавленную повязку, я на полусогнутых от слабости ногах, поддерживаемая Найджелом, похромала прочь от костров и столов с едой.

В голове мелькнула мысль: вероятно, и сегодня не удастся поесть по-нормальному.

Староста спрятал меня между вагонами, здесь было несколько спиленных деревьев, которые пошли на костер.

Присев на пенек, я дрожащими руками развязала повязку. Рука распухла, пылающий знак стал совершенно неузнаваем. Всхлипывая, я повязкой рассеянно обтирала с кожи кровь.

Придерживая одной рукой мое предплечье, староста поворачивал руку и так и этак, рассматривая, после взглянул на меня.

– Объяснишь? – со сжатыми в узкую полоску губами спросил Найджел.

Посмотрев на адепта, я не увидела ни грамма издевки. Он смотрел на меня прямым напряженным взглядом, так пристально, словно сама его суть стремилась узнать, что случилось.

Поняв, что староста серьезен и действительно хочет помочь, я решила: мне необходим хотя бы один сообщник в академии, сама я с проблемой не справлюсь.

И я рассказала Найджелу, не скрывая ничего, про ночную месть и про книгу заклинаний. Про вызов демона, за который меня и отослали в Глактонберри, чтобы я спряталась среди других адепток, пока демон не придет по мою… кхм… чистоту.

Умолчала только про то, что я тринадцатая ведьма – даже среди магов это число считается несчастливым.

Секунду адепт сидел с круглыми глазами, будто снес яйцо, а после упал с пенька и покатился по земле, заливаясь идиотичным ржачем на весь лагерь.

Я обиделась в очередной раз. Его дама сердца истекает кровью, ей грозит встреча с развратной нечистью, а он… он ржет, как конь! Рыцарь называется!

Но так как адепту-старшекурснику я не могла ничего сделать, оставалось только дуться на него.

Увидев мое насупленное лицо, староста перестал смеяться и, все еще ухмыляясь, сел напротив, скрестив ноги по-турецки. Держа мою обожженную руку на коленях, адепт водил ладонью поверх кровавых разводов.

На рану повеяло холодом. Боль стала угасать, как затухающий костер.

– Я бы на твоем месте не демона искал, а бежал на другой край королевства, – пробормотал он.

– Разве там от него спрячешься? – спросила я с надеждой.

– Нет, но время оттянуть можно. Впрочем, академия сладкой ягодки тоже подойдет, врага нужно принимать на своей территории.

Найджел поднял взгляд, его глаза задумчиво скользили по толпе народа. В центре поляны, образованной вагонами, ходили адепты и преподаватели. Смех и шум голосов доносился до нашего укромного места.

Староста задумчиво водил ладонью поверх моей раны. И, о чудо, рана переставала кровоточить, знак гас. На кожу падали маленькие снежинки, усмиряя магическую печать.

– Огненный демон, говоришь? – спустя минуту тишины проговорил Найджел. – А я знаю одного адепта, который увлекается некромантией. Говорят, из рогов высших демонов получаются неплохие декокты, особенно если их им посшибать! – Во взгляде старосты сверкнули стальные искры и потухли.

Глаза, бесовские, зеленые, с пляшущими искорками-смешинками посмотрели в мои так пристально, что мое дыхание замерло. Ладонь адепта накрыла мою затихшую печать.

– Вот что, мы устроим ловушку твоему демону. Поймаем его, и он заплатит за каждую каплю твоей крови. – Рука Найджела потянулась к моему лицу, палец поймал застывшую на щеке слезинку, смахнул ее прочь. Погладив костяшками пальцев по щеке, адепт убрал руку, ладонь сжалась в кулак. – И за каждую пролитую слезу!

Я была вне себя от счастья: неужели нашла союзника, который поможет?

– Правда, вы сможете его поймать и обезвредить?

– Еще бы! Мой друг не откажется от редких ингредиентов! – Улыбка Найджела была широкой и лучезарной. Она вселяла уверенность и легкость в душу. Все будет лучше, чем хорошо, говорили эти искорки золота. Внезапно в глазах старосты появился шаловливый блеск.

– А тебя используем как наживку! – Голос адепта уже не был сочувствующим – забыв обо мне, он стоял и потирал ладони в предвкушении отлова высшей нечисти.

«Да он сам пакостный, словно демон!» – возмутилась я.

Для большей убедительности Найджелу не хватало только закрученных рожек, настолько его вид был шкодлив и лукав. Я посочувствовала несчастному подземному жителю. Этот староста, чтобы добыть язык Фитожутика, не поленился испачкаться в слизи по уши и без зазрения совести убил редкое существо, не желавшее расставаться с частями тела.

Страшно подумать, что этот фанатик от некромантии сделает с демоном. Напильник – самое безобидное, что может случиться с рогами нежити.

– Есть хочешь? Я принесу сюда. Не надо, чтобы это кто-нибудь еще видел, – староста кивнул на окровавленную повязку, неловко намотанную мной обратно. Бодрым, я бы даже сказала, энергичным шагом парень направился к кострам. Его не было довольно долго.

Я устала ждать, а голодный желудок уже успел прилипнуть к позвоночнику. Найджел появился внезапно, неся в руках, как заправский мажордом, накрытую тканью тарелку, через вторую руку была перекинута еще одна салфетка.

Широким движением фокусника староста постелил на пенек самодельную скатерть. Поверх нее встала тарелка, адепт придерживал накрывавшую ее салфетку.

– Это редкий деликатес, надеюсь, тебе понравится!

Рывок – и ткань отброшена в сторону, открывая душещипательное зрелище.

Меня замутило. На белом фарфоре кровавые разводы, мясо убиенного Фитожутика еле-еле прожарено. В окровавленный язык редкого растения, лежавший на тарелке, воткнут нож.

Окружающий мир поплыл перед глазами, я закрыла их, чтобы меня не вывернуло наизнанку. Обострившийся слух уловил шаги.

– Сэр Найджел, почему вы в столь укромном месте сидите с адепткой? Это запрещено правилами академии, если только у вас не свида…

– У нас свидание! – отрезал староста.

Я не выдержала отвратительного зрелища. Мир крутанулся и унесся ввысь, утопив меня во мраке. Последнее, что я услышала, был вопль преподавателя: «Боже мой, она без одежды!» И топот бегущих к нам ног.

Уже во тьме я подумала:

«Ну конечно же, я бродила по лагерю в одном исподнем, прикрытая только курткой Найджела».

* * *

Очнулась я от грохота колес. Караван снялся с места и двигался к своей цели.

Чувствовала я себя отвратительно, состояние – как будто по тебе потоптался неуклюжий дракон. Все тело ломит, во рту сухо, в голове гул, руки и ноги слабы, как у котенка.

В помещении полумрак, все магические светильники потушены, я лежала на кровати, укрытая одеялом. Единственный источник освещения – возле открытой настежь защитной створки.

У распахнутого окна сидел мужчина. Положив ногу на ногу, поставив стул поближе к свету, он читал магическую книгу. Незнакомец, увлеченный своим занятием, не заметил, что я проснулась.

В тихой комнате слышались недовольный бубнеж и шуршание страниц. Книга дергалась, пытаясь вырваться из рук. Я сразу поняла – фолиант непростой.

Когда несговорчивое бумажное издание попыталось отрастить между страниц зубы и цапнуть чтеца за пальцы, темноволосый безразлично шваркнул книгой по подоконнику, оглушив хищный пальцелюбивый фолиант, после чего невозмутимо открыл на нужной странице и продолжил чтение.

«Не адепт. Преподаватель, – определила я, – ловко с бумажной нечистью разобрался».

Я пошевелилась и приподнялась, пытаясь разглядеть название на корешке. Движение привлекло внимание мужчины, он закрыл книгу и поставил ее на полку. Оттуда негодница показала преподавателю длинный язык-закладку и плюнула ему жеваной бумажкой в спину.

Не поворачиваясь, маг демонстративно щелкнул пальцами, и на ладони возник всполох пламени. С воплем испуга книга захлопнулась и, бездыханно упав на полку, притворилась мертвой.

Преподаватель шел ко мне, зажигая магические светильники.

Свет лампы упал на мужчину.

Черные как смоль волосы, длинные, до талии.

Я узнала столичного щеголя, спасшего меня в книжном магазине. Это благодаря ему я так легко и ненавязчиво расплатилась с долгами и больше не зависела от ковена.

На чародее были надеты мантия и форменный сюртук с серебряной вышивкой преподавателя академии, но вместо положенной белой шелковой блузы маг надел черную.

Мрачный наряд оттенял белое лицо с правильными, слегка удлиненными чертами. Широкие скулы и узкий подбородок. Прямой нос, слегка раскосые глаза, пылающие пламенем, под сенью темных ресниц.

Уголки губ мужчины лукаво изогнуты, казалось, эта насмешливость поселилась там навечно.

Чародей был настолько красив, что, создавалось впечатление будто, позади него сияет неземное свечение, но, скорее всего это просто свет из окна, чарует меня и пудрит мозг.

От мага не укрылись моя реакция и впечатление, которое его красота произвела на меня. Он довольно улыбнулся, видно, все девушки реагировали на него подобным образом, а я, уязвленная его ухмылочкой, попыталась скрыть свое смущение.

Маг придвинул стул и сел напротив кровати, положив ногу на ногу. Стесняясь, я постаралась натянуть одеяло повыше, на мне по-прежнему не было одежды, куртку старосты у меня забрали.

– Где Найджел? – озвучила я первый пришедший в голову вопрос. Мужчина вовсе не обиделся на требовательный тон моего голоса, а вполне добродушно и легко, даже с некоторой насмешливостью ответил:

– В карцере ваш рыцарь. Дебоширил, когда вас уносили, другие адепты его скрутили и засунули за решетку, чтобы он немножко одумался и успокоился.

– За что его посадили? – Я не на шутку испугалась, ведь главная виновница я, а страдают невинные. – Они выпустят его?

– Возможно, – отмахнулся маг. – Вы мне лучше расскажите, как оказались в подобной ситуации?

Мне ничего не оставалось, кроме как рассказать преподавателю урезанную версию произошедшего со мной, опуская такие щекотливые темы, как поцелуи, обручение и прогулки по крышам, но заострив внимание на опасности и нападении монстра.

– Да вы невероятная счастливица!

«Это я-то, тринадцатая, которой так не везет?! Он издевается?»

– Мало кто мог бы выжить под колесами экспресса до Глактонберри. Это самый защищенный бронированный транспорт в королевстве. На него мало кто может попасть, даже преподавателей и сопровождающий персонал отбирают очень тщательно. – В голосе мужчины слышалось едва уловимое хвастовство. – Сойти с поезда можно, вернуться – нет. Вы очень удачно упали, просто невероятно, что дежурный адепт заметил вас и спас.

Я дернулась, чтобы вторично попросить отпустить Найджела. Хоть староста довольно неприятный тип, все-таки он действительно меня спас. Преподаватель правильно угадал мои намерения.

– Ничего-ничего, пусть посидит и подумает о своем поведении. Я слишком хорошо знаю этих ушлых адептов, через пару часов мы будем уже в академии, там его и выпустят. К тому же недавно я видел, как кастелянша пошла в тюремный вагон с узелком, от которого нестерпимо пахло ежевичным пирогом. Думаю, с вашим адептом будет все нормально.

«Ну, если мисс Гриб в курсе, где Найджел, она уж о нем позаботится», – решила я.

– Теперь, когда вы перестали волноваться за своего рыцаря, позвольте представиться. Меня зовут Дей`ман Асмонд, я преподаватель «Защиты от темных сил». Буду вести у вас несколько предметов: «Противоядия», «Защиту от тьмы» и, конечно же, «Противостояние нечисти». Вы, адепты, можете обращаться ко мне коротко: Мастер Дей, все преподаватели давно уже так меня зовут.

– Луиза Макги, – отрекомендовалась я.

– Очень приятно. Теперь перейдем к делу. Ваше положение серьезно, поэтому вас изолировали от остальных адепток. Я, в отличие от других преподавателей, считаю, что это недоразумение, поэтому вызвался присмотреть за вами и протестировать. Сейчас вы находитесь в моей комнате. Ничего не бойтесь – вы под моей защитой. Только что же это вы, адептка, вытворяете? – В обличающем мое дурное поведение голосе мага слышались еще какие-то странные нотки. Восхищение? Не может быть! – Вы повели себя совершенно неразумно. Гулять в одиночестве, практически без одежды… С адептом… – В глазах чародея посверкивали смешинки.

«Да он насмехается надо мной! – внезапно поняла я. – Ему совершенно до фонаря, где я шлялась всю ночь, его восхищает наглость, с которой это проделано. Ну и преподаватель! Хорош, ничего не скажешь. Впрочем, это к лучшему, меньше влетит. Этот долго пилить и ругать не станет».

Странно, но я почти что влюбилась в этот снисходительный тон и покровительственно-пренебрежительную манеру не придавать особого значения происшедшему. Все было прекрасно, и вокруг мага стал образовываться некий розовый ореол, аккурат до того момента, как мой нос не уловил знакомый запах. Приворотное зелье! Любовный эликсир – вот чем пахнет в вагоне, это тот же запах, что я ощущала в книжном магазине.

Весь дурман тут же слетел с меня.

А маг продолжал разговаривать со мной.

– Тем не менее я обязан проверить достоверность ваших слов и чистоту.

– Как это? – в шоке воскликнула я, перепугавшись не на шутку.

– Не волнуйтесь, это не больно, – в голосе мага слышалась издевка.

Он встал и подошел к столам, стоявшим вдоль стен. В дальних углах при приближении чародея вспыхнули неоновым сиянием колбы и сам собой загорелся огонь.

Столы были уставлены сложными стеклянными ретортами, по трубкам побежали разноцветные жидкости. Котлы над магическими примусами забулькали и закипели, на пол полились струи дыма. Я никогда не видела столько приспособлений для зельеварения, даже у моей матери оборудование было проще. Здесь же лес из стекла возвышался над каждой столешницей, поддерживаемый стальными распорками.

Краем глаза на отдельном столе я увидела несколько котлов с разными зельями. Одно из них было того запоминающегося кислотно-розового цвета, что и варево в магазине. Маг нетерпеливо задернул шторку, скрывая от меня приворотные декокты.

Мастер, поколдовав над колбами, вернулся с одной из них в руке и уселся напротив меня в ту же позу нога на ногу.

Стекляшку протянули мне, я, завороженная сияющим светом, взяла.

Препод лениво полез во внутренний карман сюртука и достал оттуда черную коробочку, на крышке которой сидел жирный серебряный паук со стеклянной жопкой, наполненной красной жидкостью. Маг поднес палец к морде паука, тот яростно вцепился жвалами в плоть, принимая дар, спокойное лицо мужчины даже не изменилось. Получив плату, паук убрал лапки и разрешил открыть крышку. На черном, как сама тьма, бархате лежал камень с серебряной цепочкой.

Я все так же одурело сидела с колбой в руке.

– Это всего лишь реагент, – маг указал на стекляшку в моей ладони, – как лакмусовая бумажка, которой проверяют кислотность зелья. Сам магический артефакт здесь. Это огненный цветок верности. Редкая вещь, ее передавали от отца к старшему сыну в нашей семье с незапамятных времен. – Преподаватель грустно улыбнулся. – Хоть я и не старший сын, артефакт теперь мой. – Чародей вынул камень, держа его за цепочку. – Вы дотронетесь до него всего раз, потом выпьете защитное зелье. Если все в порядке, и вы чисты, вам выпишут соответствующий документ. Мне очень жаль, что необходимо проводить подобные эксперименты, но правила академии настаивают на этом. Все к лучшему – это снимет с вас все подозрения. Готовы?

Мне не оставалось ничего, кроме как протянуть раскрытую ладонь и кивнуть. Пусть все быстрее закончится.

Камень дотронулся до кожи и раскрылся, превратившись в пылающий цветок.

Рану на руке обожгло огнем.

– Пейте, – скомандовал Мастер Дей.

Я, не мешкая, запрокинув голову, залпом выпила. Холод прошелся по моему телу! И сразу же почувствовала облегчение. Но в следующий момент произошло что-то не то.

Волосы вспыхнули, подобно огню, яркой рыжиной и потухли, стали не просто пепельные – они превратились в выжженную бесцветную солому.

– Дьявольщина! – воскликнул шокированный маг, вскакивая и шарахаясь от меня на шаг, словно я заразная. – Какие заклинания вы наложили на себя, чтобы изменить цвет волос? – выпалил он в ужасе.

Я, с не меньшим испугом взирая на свои волосы, только и смогла выдавить из себя придушенное:

– Не знаю!

Надо дать сто очков мастеру, он смело, ничуть не испугавшись моего внешнего вида, присел на кровать и дотронулся до моего лица, рассматривая изменения. Я замерла, словно испуганная ящерица на камне. Как можно так близко подходить к смущенным девушкам?

– Давайте рискнем? – предложил маг. Я кивнула, просто соглашаясь на все разом, лишь бы он не смотрел на меня так пристально, на моих блеклых ресницах уже дрожали слезы.

Чародей прошептал заклинание, пропустил горсть моих волос сквозь ладонь. Прядь окрасилась в соломенно-желтый цвет и вновь побелела.

Преподаватель был явно заинтригован и заинтересован такой необычной реакцией моих волос. Я же, понимая, что вся нашаманенная кикиморой красота канула в небытие, хотела только одного – исчезнуть! Чтобы препод не видел весь тот ужас, который случился со мной.

Чародей, нахмурившись еще пристальнее, взглянул в мое лицо, провел пальцем по щеке и ресницам, изучая.

У меня появилось острое желание залезть под одеяло с головой и не вылезать из-под него, но на покрывале сидел маг.

Сама не понимая, что делаю, я спрятала свое лицо на груди у мага. Но, сообразив, что натворила, постаралась отстраниться. Крепкое, успокаивающее кольцо рук прижало меня, не отпуская.

– Это такой пустяк, совершено не стоящий ваших, адептка, слез, – легко сказал самый красивый из виденных мной мужчин, как будто внешность ничего для него не значила. – Тот, кто не похож на других, имеет больше шансов на нечто сверх того, что получают те, кто ничем не выделяется из толпы. Терпите, я не понаслышке знаю, каково это – быть белой вороной среди черных, словно отлитых по одному образцу. – В голосе мага послышалась тоска. – Отличие от всех – плата за силу духа и великие возможности. Не бойтесь выделяться.

Я практически не слушала преподавателя, занятая выплакиванием крупных крокодильих слез. Из всех его слов я поняла только то, что все будет хорошо, а мне этого и надо было – утешения. Слишком много всего навалилось: демон, предсказание для тринадцатой, которое я пока не услышала, так как оно хранилось у верховной. Мое колоссальное невезение – еще не доехала до Глактонберри, а уже столько приключений, из которых я выбралась еле живой, с потерями. Поэтому так необходимо было услышать добрые слова, неважно какие, лишь бы в них слышалась забота.

– Главное, не расстраивайтесь насчет волос, в академии целый штат целителей и лекарей. Восстановим вашу природную красоту. Все вернется на круги своя. Раз уж вина моя, я постараюсь приложить все усилия, чтобы составить правильный декокт.

Хлюпая носом, я согласно закивала и выпрямилась, утирая слезы.

Я повернула голову и посмотрела на свое отражение в натертом до блеска кувшине с водой, стоящем на прикроватном столике.

Одно радовало: демон не то что не найдет меня, а в ужасе убежит прочь, увидев совершенно бесцветные, словно седые волосы. Бледное лицо и невыразительные серые глаза с белыми ресницами в цвет локонов.

Я вздохнула и махнула на все рукой: лучшего камуфляжа не придумаешь – на меня ни одна любвеобильная нечисть теперь не позарится, даже самый оголодавший демон-соблазнитель. Сами подумайте, что здесь соблазнять?

Яркое свечение отвлекло нас от моих блеклых волос. Мы одновременно посмотрели на артефакт в руках мага, цепочка все это время была намотана на запястье препода. Ему огненный цветок не причинял никакого вреда.

– Поздравляю вас, адептка, если бы вы были моей невестой, то проверку прошли бы на все сто! – Я покраснела под лукавым взглядом преподавателя. Неужели он заигрывает со мной или опять насмехается? А может, просто пытается таким образом подбодрить?

Маг показал мне сияющий, полностью раскрытый цветок.

– Вы ведь понимаете, что это означает?

– Это как-то связано с… ночной местью? – Я покраснела до кончиков обесцвеченных, почти седых волос. Лицо мага вытянулось, а после он ударил ладонью по нему. Из-под руки я услышала тихое:

– Вы ведь первокурсница?

– Да.

– Ясно, можно было и не проверять артефактом. Это будет тяжелее, чем я думал, – пробормотал он из ладони.

– Что?

– Тяжело преподавателем работать! – рявкнул Мастер Дей, убирая от лица руку.

– Я, наверное, не должна была такое спрашивать, но я совершенно не разбираюсь в подобных вопросах.

– Ясное дело – не разбираетесь, если родились всего каких-то ничтожных семнадцать лет назад.

– Шестнадцать… – поправила я его. – Мне только известно, что это связано с магическими жезлами.

Глаз мага дернулся, сощурился, да так и остался судорожно перекошен.

Кажется, я добила мужчину этим вопросом.

При слове «жезл» губы чародея дернулись, поползли в разные стороны, но препод взял себя в руки и сжал рот в узкую полосу. Мастер резко вздохнул.

Вдох-выдох!

«Оказывается, не только мне помогает глубоко подышать», – отметила я про себя.

Я по-прежнему смотрела на препода чистым, незамутненным лишними знаниями взглядом. Маг покраснел, но быстро нашелся.

– В свое время вы все узнаете, – открестился от неразумной меня и моих дальнейших вопросов мастер. – В академическое обучение входят разные предметы, начиная от готовки еды, простейшей бытовой магии до боевых и защитных заклинаний.

И тихим шепотом добавил:

– Некий полезный наивным адепткам предмет обязательно должен быть введен именно на первом курсе, не позже первого семестра, иначе я долго не выдержу. Срочно надо заглянуть в учебный план.

Я, отвлеченная разговором про запретное, но жутко интересное, все еще утирала непрошеные слезы.

– Как можно быть такой плаксой? – Ладонь стерла последнюю влагу с подбородка. – Хотите посмотреть на башни академии Глактонберри? Вы будете заперты на ее территории на протяжении нескольких последующих лет. Последний миг свободы? – Ухмылка мужчины явно была не доброй, скорее, злой и презрительной, но эта ненависть относилась не ко мне. Маг за что-то сердился на себя, но за что – было непонятно.

Я согласно кивнула. Хотелось попасть на свежий воздух. Кипящие в котлах зелья дурманили сознание, пробуждая в теле тайные желания и неизвестные потребности.

К тому же маг сидел слишком близко, а руки его уже начали по-собственнически перебирать волосы на моем затылке, так, как это не делал ни один человек до него.

Чародей встал, снял с себя мантию и, предложив ее мне, отвернулся, глядя куда-то в сторону. Я замоталась в предложенную ткань.

По дороге к выходу я поймала свое отражение в начищенном серебряном сервизе. И еще раз ужаснулась.

Мы вышли на небольшой балкон с резной оградкой. Отсек мага был на втором этаже преподавательского вагона.

Внизу под нами драконы со связанными за спиной крыльями, виляя хвостатыми задами, перебирали когтистыми лапами километры дороги.

Мужчина нахмурил брови при взгляде на чешуйчатых.

– Несчастные животные, это сделано для того, чтобы они не стремились в небо! Когда-то огненные драконы были свободны. Но маги Долл`олнгмара пленили их, лишили чистого неба и заставили гордых неудержимых существ ползать на брюхе в угоду себе.

Мне тоже стало жалко вольнолюбивых существ.

– Можно ли их как-то освободить?

– Нет. – Услышав ответ, я скисла, и маг заметил мою реакцию. – Не расстраивайтесь, адептка, сбрасывать оковы – дело плененных. Если они сами не смогут это сделать, их свобода не будет стоить и гроша.

Рука мага обняла меня за плечи.

Взгляд красавца из-под полуприкрытых век устремился куда-то вдаль, на высокие башни Глактонберри, как будто где-то там находилась его заветная мечта.

Вторая рука чародея задумчиво поглаживала рубашку на груди, как будто что-то под ней беспокоило красивого мужчину.

Мне оставалось только с замиранием сердца, задрав голову, смотреть на обворожительного красавца и все еще не верить, что этот преподаватель будет вести у нас уроки.

– Я мечтал попасть в этот замок… По-другому. – Маг грустно ухмыльнулся и повернулся ко мне.

– А какие мечты есть у вас?

Даже самой себе я не могла признаться, что моей мечтой в этот момент было дотронуться своими губами до его губ.

Я, засмущавшись, опустила взгляд. Невозможно было смотреть, казалось, от лица мага исходит ослепляющее сияние.

– Не волнуйтесь, адептка, о чем бы вы ни мечтали, там впереди место, где все мечты сбываются.

* * *

Высокие, будто спицы, башни академии сладкой ягодки сверкали в лучах солнца.

Где-то там, вдали, меня ждет мое будущее. Какое оно будет?

От раздумий отвлек шум. Внизу послышались голоса. В сопровождении нескольких адептов-старост группа первокурсниц высыпала на балкончик. Шляпки и кружева трепетали на ветру, некоторые барышни прихватили с собой зонтики от солнца. Девушки еще не надевали форменные платья, а были наряжены в повседневную одежду. Вся эта пестрая компания с упоением любовалась замком на вершине горы.

Пожалуй, только мы с магом смотрели на эти флаги на башнях с надеждой во взгляде. Остальные не ждали от пребывания в академии ничего фантастичного. Ну, кроме выгодного замужества.

В толпе под нами зашептались адепки-первокурсницы, некоторые, задрав головы, смотрели вовсе не на академию.

– Ректор!

– Видишь, там?

– Новый ректор!

Барышня Сольер, стоявшая под руку с одним из старост, подняла взгляд, оценила мою выгодную позицию и мнимое превосходство над другими адептками. От ее внимательных глаз не укрылся преподавательский плащ и его рука на моих плечах.

Сразу становилось понятно, что вызвало такое пристальное внимание: я стояла в первом ряду, на верхней привилегированной террасе, рядом с красавцем ректором, а все адептки внизу, наверх красавиц не пустили, и им было досадно.

На лицах многих девушек отразился целый букет чувств: зависть, ненависть, обида, желание оказаться на моем месте рядом с красавцем. Видно, не только у меня дыхание перехватывало при виде мага.

Первокурсницы тут же зашептались, косясь на меня и указывая пальцем. Строилась масса предположений, как мне удалось попасть в личные покои ректора.

Я моментально почувствовала, как пропасть между мной и адептками становится еще шире и глубже, чем была в то время, когда я не успела к кругу силы, и не вошла в ковен, тогда между нами возникла всего лишь маленькая трещинка, а сейчас это был целый каньон, глубокий и бездонный.

Таисиния повернулась к остальным и бросила какую-то фразу, все засмеялись.