Текст книги "О Главном. IT-роман"

Глава 37
Главный Координатор принимает решение

Удивительно разные чувства испытывали те, в общем-то, немногочисленные люди, которые живьем и в Сети напряженно следили за табло прилета самолетов Иерусалимского аэропорта. Подавляющее большинство испытало чувство искренней радости, узнав, что рейс из Афин благополучно приземлился. Правда, самолет почему-то сел в Эйлате, и его перелет в Иерусалим был намечен в течение ближайших часов.

Несколько наблюдателей за рейсом, реальные исполнители неудавшегося теракта, а именно организатор, имеющий первую степень допуска к секретной информации по законам Соединенных Штатов, и группа IT-специалистов, были сильно раздосадованы.

Но только один человек закрыл крышку своего ноутбука с иронической улыбкой. Снисходительная ухмылка и презрительное пофыркивание сопровождались негромким неспешным комментарием: «Ой, ну надо же, как неожиданно. Да кто бы сомневался. Вот и вторая попытка провалилась. А на большее они не способны. Что и следовало доказать.

Я-то сразу знал, что у них ничего не получится. Хоть с высокими технологиями, хоть без них. Они не читали первоисточники, эти глупые бизнесмены от наркотиков. Они не понимают, с чем мы столкнулись.

Да. Есть только один человек на свете, который знает, как это сделать. Когда Этот вернулся, Я ведь сразу понял – вот оно, мое окончательное, высшее предназначение. И я это сделаю».

Некоторые люди знали его как Секретаря Главного Координатора. Благодаря невзрачной внешности, никто из тех, кто с ним сталкивался вживую, даже не мог предположить, что этот плюгавый старикашка и есть Главный Координатор самого прибыльного и самого криминального бизнеса на Земле.

Тем не менее, это был именно он.

Начинал свою карьеру Главный Координатор вовсе не с наркобизнеса. Более того, собственно бизнес, в смысле деятельность для извлечения максимально возможной прибыли, никогда не была его основной целью. Деньги как таковые его не интересовали.

Как он сам для себя определил, в его жизни было всего две ступени – молодость и зрелость.

В молодые годы в своей холодной стране он поначалу стал активным членом немногочисленной местной группировки сатанистов. Благодаря врожденным организаторским способностям он очень скоро возглавил группировку, затем вышел на международный уровень.

В руководстве европейской ассоциации сатанистов до сих пор иногда вспоминают наглого выскочку, дерзко пытавшегося подмять под себя руководство всем движением. А потом этот парень вдруг резко снизил все свои амбиции и стал послушно работать в аппарате ассоциации, медленно продвигаясь по бюрократической служебной лестнице. Лет через пятнадцать бумажной работы, когда он стал зрелым, если не сказать преждевременно старым, функционером, ему доверили руководство архивом ассоциации, а также надзор за хранилищами раритетов.

Через полгода после своего нового назначения он внезапно исчез, прихватив с собой лучшие экспонаты из накопленной веками коллекции драгоценных исторических реликвий.

Пропажа обнаружилась далеко не сразу. Унести все за один раз он просто не мог. Ему потребовались те самые полгода, чтобы качественно изготовленные копии постепенно заместили около сотни уникальных исторических памятников.

Бывшие соратники неоднократно пытались его поймать, обнаруживая в каталогах престижнейших аукционов знакомые раритеты, но безуспешно. Будущий Главный Координатор обладал потрясающей интуицией и удивительным даром перевоплощения.

Сам он был абсолютно уверен, что поступил исключительно правильно. Ведь сначала, по молодости лет, он вовсе не собирался бороться в одиночку. И он неоднократно пытался переубедить руководство ассоциации о необходимости коренного изменения курса.

Но его не поняли. Более того. Руководство ассоциации было возмущено его призывами возглавить наркобизнес в мировом масштабе. Они совершенно не понимали настоящего предназначения возглавляемого ими движения.

Эти старые напыщенные чиновники от противников религии единого Бога над ним тогда просто посмеялись. Но он, будущий Главный Координатор, знал, он своей кожей чувствовал, как ему кто-то показывает верный для всего движения путь. Нет, их великому покровителю вовсе не нужны примитивные магические обряды. Или глупые попытки уничтожить какую-либо святыню верующих. Это все не то. Нужно совсем другое. Нужна целенаправленная работа по совращению людской породы. И не в отдельно взятой деревне, а в масштабе всей Земли.

И тогда он решил все необходимое сделать сам. Без них. Но для этого ему были нужны деньги. Большие деньги. И он их взял. Ведь они просто лежали и ждали его.

Ему было нелегко. Он был один, и никто не хотел ему так просто подчиняться. Только деньги и жестокость были его силой. Для создания тонкого механизма координации наркобизнеса в мировом масштабе ему пришлось физически уничтожить две трети национальных руководителей. И продать практически все ценнейшие памятники истории, накопленные поколениями сатанистов всех мастей.

За одним исключением.

Одну реликвию он выделил сразу, понимая ее великий смысл и бесконечную силу. Никогда, даже в самые сложные времена, он не помышлял с ней расстаться.

Теперь, как он решил, пришло время эту реликвию использовать. По ее прямому назначению.

Глава 38
Иерусалим, площадь у Стены плача

«Могли бы и сообщить нам поточнее, кого эта самая маленькая партия Израиля решила встретить здесь. Знали бы имя – сами бы определились, чего и кого следует опасаться. А так, легко сказать – режим особой бдительности, – и все, – бубнил про себя Наум, старший дежурный контрольно-пропускного пункта у Храмовой горы. – Опять же, что, им так уж нельзя найти другого места? Обязательно нужно этого гостя встречать именно здесь, у Стены плача? Ведь доступ к Стене обычным людям тоже не перекроешь ни на минуту, это же закон».

По сигналу Наума сквозь рамку прошел очередной посетитель. Это был Сергей Бойцов. Он посетил практически все основные христианские памятные места святого города и наконец добрался в своих экскурсиях до остатков храма Соломона.

«Вот, все бы так и приходили. Правильный посетитель Стены. Никакой ручной клади. И на себе из металла тоже ничего странного – бляха на ремне да телефон. А то минут десять назад какой подарок достался – просто песня. Вот дождусь старого Хаима – расскажу и покажу. Он мудрый, может, что растолкует мне. Или посмеемся вместе».

Подумать или посмеяться было над чем. Сам посетитель, о котором, не переставая, все думал и думал Наум, выглядел вроде бы неопасно – невзрачный тощий старичок в потертом черном костюмчике. Но старичок пришел к Стене не с пустыми руками. Он нес с собой весьма необычный, большой и потертый, если не сказать, ветхий, портфель. В портфеле был перевязанный длинной крепкой веревкой свиток Торы, который старичок жаждал приложить к Стене.

На просвет портфель был вроде бы без очевидных угроз. Металла, напоминающего детали огнестрельного оружия, в нем вообще не было. В этом Наум мог совершенно не сомневаться. Хитроумная программа в компьютере сама выбирала из рентгенограммы и анализировала все проносимые металлические предметы на возможность их использования в качестве составной части огнестрельного оружия. Программа пропустила портфель без замечаний, хотя и выложила его нестандартные детали в отдельную папочку.

Наум в этом с компьютерной программой был согласен. У него вызывали не то чтобы явное подозрение, но какое-то смутное сомнение непривычные детали этого портфеля. Например, откидывающаяся передняя стенка портфеля. Она по всему краю была украшена цельным металлическим орнаментом причудливой формы. Это была красивая стальная дуга с тщательно отделанными завитками и выступами.

Дно портфеля, как показало просвечивание, было из толстого куска дерева с какими-то выемками и металлическими скобками с разных сторон. Кожаная ручка портфеля снаружи не была как-либо прикреплена, но проходила сквозь толстую кожу в грубовато сделанные прорези. А изнутри ручка была просто привязана к проходящей от края до края портфеля длинной идеально ровной круглой палочке.

Но особо вычурным в портфеле был замок. Прикрепленный к кожаной лямке здоровенный кусок старого металла просто вставлялся в некоторое подобие раздвигающихся на пружине ножен. Наум не постеснялся пощупать этот замок руками. Края металлического обломка были острые, но признаков недавнего специального заострения не было. Этот металлический предмет, похоже, имел острые кромки от момента изготовления. А сам этот момент изготовления уходил, судя по виду поверхности металла, очень глубоко в историю.

Что еще насторожило Наума – это рассказанная старичком трогательная история. Подозрительно трогательная, по мнению Наума. Портфель этот – как бы семейная реликвия, сделан то ли в XVI, то ли в XVII веке. В ней многие поколения предков старичка спасали от всяких деспотических режимов священный свиток Торы. И вот теперь-де отец этого старичка умирает где-то в Восточной Европе. Он, стало быть, слезно попросил старшего сына, то бишь этого старичка, съездить на историческую родину и приложить свиток к Стене. А потом вернуться и положить ему на грудь.

Сама по себе история была вполне правдоподобной. И не такое видел и слышал Наум на этом посту перед Стеной. Но дело в том, что трогательная история, по ощущению Наума, никак не соответствовала глазам посетителя. Тот, правда, всячески старался не глядеть ни в демонстративно установленную над рамкой фотокамеру, ни в лицо кого-либо из сотрудников зоны досмотра. Но Наум был опытный работник и все-таки поймал пару раз этот взгляд. Никакой праведности и никакой доброты он там не увидел. Жесткие, холодные, какие-то нехорошие были эти глаза.

Будь его воля, Наум бы с удовольствием изъял этот портфель. Или хотя бы отрезал у него странный замок. Так, на всякий случай. Но Наум был на службе и умел строго следовать правилам. А правила прохода на площадь у Стены плача были все же более свободные, чем, например, при досмотре ручного багажа в аэропортах Израиля. Или при посадке туристов в прогулочную подводную лодку в Эйлате, где Наум отработал в службе безопасности два прекрасных безмятежных года. Да, здесь правила гораздо свободнее. Если это не явное холодное оружие – проходи себе на здоровье.

Сергей Бойцов тем временем выстоял небольшую очередь из желающих приблизиться к Стене. Немало подивившись тому, что женщины и мужчины допускаются к разным местам Стены, он шагнул за символическое заграждение из столбиков с цепочкой между ними. Пожилой смотритель жестом остановил его и показал, что нужно сначала сделать. Сергей послушно взял из большой высокой корзинки картонную одноразовую кипу и положил себе на макушку.

Сегодня утром Бойцов решил, что это его последняя попытка испросить прощения. Дело в том, что в какой бы храм он ни пытался зайти на святой земле, неведомая сила давала ему явно понять, что здесь ему не место. Или так ему казалось. Но только ни разу не удалось Сергею не то что денег пожертвовать, а даже поставить свечу – ноги не несли его дальше паперти.

За исключением храма на том подворье, где он продолжал работать уборщиком.

Сегодня, уходя с подворья, он положил в этом храме в ящик для сбора пожертвований все имеющиеся у него деньги. Мысли в его голове были какие-то рваные, как облака в этот день над Иерусалимом.

И вот перед ним остатки первого в мире храма Бога единого.

Бойцов осмотрелся, увидел свободное место у Стены вдали от всех и осторожно двинулся вперед. Со странным чувством одновременного облегчения и страха он не почувствовал сопротивления, напротив, его чуть ли не потянуло к Стене.

Шаг, еще один – и вот она, Стена. Сергей, сам не зная почему, прикрыл глаза, медленно протянул вперед правую руку и осторожно коснулся седого неровного камня. Сначала он почувствовал тепло. Потом тепло преобразовалось в какое-то внутреннее волнение. Затем нервная дрожь подняла волосы на всем теле.

Внезапная страшная боль, пониже запястий и в голенях, чуть не лишила его сознания. Почти теряя от этой нестерпимой боли сознание, он вдруг почувствовал, именно почувствовал, а не услышал, с трудом произносимые им самим слова: «Я осужден справедливо, потому что достойное по делам моим принимаю». И потом еще, чуть слышно: «Ты, который на соседнем кресте. Я верю. Помяни меня, когда придешь во царствие Твое».

Когда Сергей смог открыть глаза, оказалось, что он стоит на том же самом месте, касаясь правой рукой Стены. Сознание возвращалось к нему медленно, неспешно. С первым глубоким вздохом Бойцов ощутил отсутствие той страшной боли и сохранившееся удивительное чувство тепла, подаренное Стеной. Тепло окружало его целиком, грело тело и грело душу.

«Не буду двигаться с места, вот так и буду стоять и ощущать эту благодать», – решил Сергей. Но ощущение тепла медленно, мягко растаяло. Бойцов постоял еще немного в надежде еще почувствовать эту удивительную теплоту, но тут подошла и стала вокруг него группа каких-то довольно бесцеремонных, не по месту разговорчивых туристов.

«Без шансов», – определил Сергей, развернулся и двинулся потихоньку на выход. Вроде бы немного времени он провел у Стены, но площадь заметно изменилась. Слегка стемнело, зажглись фонари, неярко осветившие площадь. Большой участок площади был условно огорожен переносным хлипким деревянным заборчиком. По углам заборчика маячили четверо полицейских. На пункте досмотра несколько человек склонились над экраном компьютера – это старый Хаим на глазах восхищенной молодежи вертел в разных проекциях непонятные предметы, примеряя их друг к другу.

Внутри огороженной территории на возвышении появились маленькая трибуна и небольшой, покрытый скатертью стол. К этому столу, видимо тоже от Стены, справа от Сергея сейчас степенно продвигались два человека.

Прямо перед собой, напротив стола, Бойцов увидел несколько рядов деревянных откидных стульев. Человек двадцать-тридцать стояли внутри и снаружи загородки, видимо, ожидая какого-то момента, чтобы чинно рассесться по местам.

«Профсоюзное собрание будут проводить, – усмехнулся про себя Сергей, – вот сначала президиум сядет, потом остальные – и давай воду лить».

Но тут он вздрогнул. Странные ощущения вновь его настигли. Теперь с одной стороны, справа, где к «президиуму» шли двое, исходило такое же благодатное тепло, какое Сергей чувствовал от Стены. А вот с другой стороны вдруг резко потянуло холодом. Могильным холодом.

Бойцов, не поворачиваясь, чуть повернул голову, слегка скосил глаза влево и стал внимательно осматривать стоящих рядом людей. Все собравшиеся были уже внутри символического ограждения и стояли спокойно, с явным интересом разглядывая двоих мужчин, идущих к «президиуму». Только один посетитель стоял особняком, за оградкой, и был явно занят чем-то совершенно другим. Плюгавый человечек, находившийся в нескольких метрах слева от Бойцова, повернулся спиной к внешней стороне заборчика и двумя руками быстро копошился внутри какого-то странного большого портфеля. Сергей протянул вперед себя правую руку, раскрыл ладонь и медленно провел ею туда-сюда по большому полукругу слева и перед собой, пытаясь понять, откуда идет ощущение холода. Получалось – со стороны того самого человечка.

Сергею не понравилось это ощущение, и он было решил двинуться в другую сторону, откуда чувствовал тепло. Но в этот момент Бойцов боковым зрением увидел, как странный человечек повернулся лицом к «президиуму» и плавно опустил руки с портфелем вниз. Сергей еще повернул голову влево и стал присматриваться внимательнее. Портфель соскользнул с рук незнакомца на землю и открыл нечто. Это нечто человечек так же плавно стал поднимать перед собой, прищуривая при этом левый глаз.

«Черт подери, да это же арбалет», – сказал себе Сергей.

«Черт подери, да это же арбалет», – растерянно сказал Наум, когда старый Хаим элегантным жестом вдруг свел воедино на экране компьютера все казавшиеся непонятными предметы. Фото подозреваемого еще только всплывало на экране компьютера, а Наум уже кричал по оперативной связи всем полицейским на площади приметы того, кого им было необходимо немедленно нейтрализовать.

«Влево, до стрелка, не добегу», – Сергей метнул взгляд вправо, стремительно просчитывая варианты. До «президиума», где за столом был некто, излучавший то самое благодатное тепло, было не ближе.

И тогда Бойцов просто бросился прямо, закрывая собой линию полета стрелы. Он рассчитал все верно и поймал своим сердцем тот самый наконечник старинного римского копья.

Глава 39
Зальцбург

– Тянем жребий в порядке, как обычно, по солнцу?

– Конечно. Первый Японец, потом Китаец, ну и так далее.

Близнецы сидели в комнате для наблюдений Зальцбургской лаборатории, распределившись с одной стороны большого стола. Хотя слово «Близнецы» им уже вовсе не подходило. После удачной напряженной работы, длившейся всю прошлую ночь, у стола сидели 12 ребят разных национальностей. За исключением Бразильца и Медбрата, они были весьма похожи на тех, давних, только все теперь были вполне здоровы. Останки бывших Близнецов оперативно увозили куда-то следователи Интерпола. Дона Исабель и Муса молча провожали каждую машину, пока Бразилец одевал и доставлял на кухню каждого, как они между собой говорили, вновь рожденного. Почему-то у ребят после переноса был зверский аппетит.

И вот бывшие Близнецы наконец опять собрались все вместе. Сейчас они очень хотели поговорить с Учителем, поблагодарить его за свое очередное спасение. И не только. Они хотели рассказать ему, до чего они в итоге додумались. Ведь после всего случившегося они обрели полную уверенность в том, что нашли ответ на свой главный вопрос.

На доске напротив стола были написаны несколько строк, в которые они уложили результат своего поиска смысла жизни. Сейчас решалось, кто же будет «докладчиком», кто расскажет Учителю, до чего они дошли в своих исканиях.

В картонной коробке из-под принтера лежали свернутые бумажки. Долго ждать результатов не пришлось. Под одобрительные аплодисменты отмеченную галочкой бумажку развернул и показал всем Малаец.

– Ну, вот, – продолжил вести заседание Медбрат, – теперь ты давай сначала нам постарайся сказать внятно, что мы тут все вместе понаписали. А уж потом попробуем выходить на связь.

Малаец вышел к доске, на которой после недолгих споров остались всего четыре строки.

– Значит, так. Мы договорились, что доводы докладывать не будем. Учитель наверняка осведомлен, что мы с наставником обсуждали. Да и вообще Он все о нас знает. Так что перехожу прямо к выводам.

Первое. По нашему мнению, смысл жизни каждого отдельно взятого человека состоит просто в том, чтобы своими делами соответствовать, а еще лучше, способствовать движению Человечества по дороге, предначертанной Создателем.

Второе. Ближайшая Цель, которую, как нам кажется, Человечество должно достичь, по изволению Всевышнего, – это обретение технологии бессмертия. Ну, в смысле, мы верим, что людям в скором будущем будет разрешено научиться переносить личность человека из одного тела-носителя в другое. Каждый сможет себе заранее подготовить клонированную заготовку, ну и какой-то общий банк, наверное, можно будет сделать, про запас.

Третье. На месте самых влиятельных людей мира мы бы перестали тратить деньги и время на всякую ерунду, а основали бы единый мировой научный центр по созданию этой самой технологии.

И четвертое. Мы сами, ну, Близнецы, хотим отведенное нам время на этой земле потратить именно на это дело. Значит, пока великие люди, правители и миллиардеры, будут думать – мы начнем работать. Если господин Илья и доктор Бирман нас поддержат, то начнем прямо здесь, в этой самой лаборатории.

Ну как, ребята, я не сильно отклонился?

– По-моему, так все в точку. Братья Близнецы, кто-нибудь хочет подправить? – Медбрат старался быть серьезным. – Нет?

– Ребята, пока я не Учителю, а вам говорю, можно еще скажу отсебятину. Мы это с вами не обсуждали, мне только сейчас еще одна мысль пришла.

– Конечно, говори.

– Если фантазировать дальше, то, может быть, Рай – это будущая Земля. Ну, в смысле, предположим, что души уже умерших праведников с Божьей помощью мы тоже научимся приглашать в сделанные для них тела – разве это не будет Рай?

– Ребята, давайте мы пока остановимся на том, что обсудили. А то нас так фантазия поведет и поведет…

– Все, виноват, больше ничего от себя. Говорю только то, что вместе написали.

– Ну и хорошо. Тогда, брат Бразилец, твой черед.

Бразилец поднялся с необычно понурым выражением лица.

– Ребята, я вас, наверное, сильно расстрою. Насколько я знаю, вы теряли способность мысленного общения между собой и с Учителем по причине болезни. Я вроде вообще никак не пострадал. Но и я тоже в себе больше этого не чувствую. Уже несколько дней.

– Ты все-таки попробуй еще раз сосредоточиться, братец, – Турок обращался к Бразильцу, выражая общую просьбу. – Ведь ты у нас один не травился. Один ты из нас остался, кого Он может услышать.

– А я так не думаю, – негромко сказал кто-то из ребят. – Мне кажется, к Нему всегда может обратиться любой человек. Независимо от того, здесь Он, на земле, или нет. Вспомните: «Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему и буду вечерять с ним, и он со Мною». (Откр. 3:20).

Большой экран монитора во всю стену комнаты для наблюдений вдруг вышел из режима сна. Прозвучавший легкий звонок был подтвержден текстом на экране: «Идет внешний вызов на телеконференцию, пожалуйста, нажмите «соединение» или отклоните вызов».

Второй сигнал вызова неожиданно прозвучал не как звонок, а как легкий стук в дверь, три раза: «тук-тук-тук».

Близнецы как по команде встали и повернулись лицом к экрану.

Вроде бы никто из ребят еще не успел ничего сделать, но нарисованная кнопка «соединение» плавно пришла в движение, и добрый голос Учителя спокойно произнес:

– Мир вашему дому.

г. Москва, 2010 год.