Текст книги "Больше, чем футбол. Правдивая история: взгляд изнутри на спорт №1"

Глава 25
Робин Гуд с буквой «Т» на груди

Хотя в конце сороковых А. Пономарев еще блистал на поле, и лучшие клубы отечественного футбола во встречах с торпедовцами пересматривали тактику игры в поисках контрмер против забивающего форварда. Если же говорить в целом о команде, то у заводчан была своя фишка: проводить быстрый гол.

Сорок седьмой год, матч «Торпедо» – «Спартак». Хроника голов, забитых торпедовцами: первая минута, пятая, седьмая, семнадцатая, двадцать восьмая. Когда счет стал 5:0, заводчане сбавили обороты, но все же одержали более чем убедительную победу – 6:2. Три гола забил Пономарев. На матче присутствовало, согласно официальному отчету, семьдесят тысяч зрителей, и в репортажах тех лет отмечалось, что не менее половины из них были болельщиками «Торпедо». Это к тому, что многим импонировал стиль такой игры.

Матч с киевскими динамовцами проходил примерно в том же духе: к двадцать седьмой минуте в ворота украинской команды были забиты уже три мяча (конечный счет – 4:0).

Игра на выезде с динамовцами Ленинграда: торпедовцы все свои четыре гола забивают в первом тайме, а первый – на пятой минуте. Там же, в Ленинграде, на четвертой минуте игры они забивают «Зениту», остаются вдесятером, но празднуют победу (2:1). Со счетом 3:0 повержено «Динамо» Тбилиси, и опять забит быстрый гол…

Кстати, тбилисцы и киевляне расположились в итоговой турнирной таблице выше торпедовцев (соответственно на третьем и четвертом местах, а автозаводцы оказались пятыми). Но не случайно же футболистов с буквой «Т» на майках называли в то время Робин Гудами – в том смысле, что они отнимали очки у сильных и раздаривали свои слабым.

Исключением здесь был, пожалуй, 1948 год, в котором «Торпедо» крупно проигрывало московским «Динамо» (0:7) и «Спартаку» (1:4), не набрало ни одного очка в двух играх с ЦДКА, уступило тбилисцам (1:3, хотя дома разбило их – 6:2). При этом, «верное» своей тактике, подарило три очка из четырех (тогда победы оценивались в два очка, а ничьи в одно) явному аутсайдеру – столичным «Крыльям Советов». И тем не менее заводская команда опять заняла пятое место.

В 1949 году сделан шажок вперед – правда, четвертыми торпедовцы оказались лишь по лучшей разнице забитых и пропущенных мячей, опередив при этом «Зенит». Но зато они добыли Кубок СССР, в полуфинале переиграв ЦДКА (ставший серебряным призером в первенстве этого сезона), а в финале оставив не у дел московское «Динамо» (оно завоюет золото-49).

Два последующих сезона можно назвать откровенно неудачными для автозаводцев. 1950 год – десятое место, 1951 год – двенадцатое.

Год 1952-й стоит особняком как для «Торпедо», так и для всего советского футбола. Слабо выступив в первенстве (десятое место), торпедовцы тем не менее вновь завоевали Кубок СССР, переиграв в финале столичных спартаковцев.

Чемпионат в этом году проводился в один круг, с июля по конец октября. Причина составления такого необычного календаря была вроде бы уважительная: нашим футболистам-«любителям» предстояло принять участие в своих первых Олимпийских играх в Финляндии. Для подготовки команды и внесли такие вот коррективы в проведение внутрисоюзного первенства, а если говорить прямо, пожертвовали чемпионатом страны, чтобы на мировой арене доказать силу советского спорта.

Жертва оказалась напрасной…

А ведь поначалу-то все складывалось нормально. Кандидаты в сборную (на подготовительном этапе она играла под флагом ЦДСА) победили сборные Румынии, Финляндии, Чехии, дважды вничью сыграли со сборной Софии. И в начале июля отправились в Финляндию, на первые свои международные официальные смотрины.

Здесь надо сказать, что по существовавшим на тот момент правилам система выбывания в олимпийском турнире шла с первого же матча: проиграл – до свидания! Жребий послал советским футболистам серьезного соперника – болгар. Многие игроки этой команды входили в сборную Софии, которую накануне в двух играх мы так и не смогли победить. До последней минуты равная игра шла и в олимпийском противостоянии. Основное время – 0:0. Дополнительное начинается с неприятности: соперник открывает счет. Но сначала Бобров, а затем Трофимов приносят-таки победу нашей команде!

Далее предстояла игра с югославами…

И тут опять надо делать отступление. Пятьдесят второй год – далеко не лучший в отношениях СССР и Югославии. Ведь совсем незадолго до этого, в 1949 году, между двумя странами, союзниками в борьбе с фашизмом, произошел разрыв Договора о дружбе, взаимопомощи и сотрудничестве, в прессе давались крайне жесткие оценки лидерам государств… О предстоящем матче писали: кто победит, Тито или Сталин, – за тем и правда!

Надо ли говорить, что игра была прежде всего политическим соперничеством?! Что в Москве ее иначе даже не рассматривали?! И вот опять получается, что футбол в России больше, чем футбол…

О той игре написано довольно много, потому остановлюсь на ней коротко. В начале второго тайма наши крупно проигрывали – 1:5, но сумели отыграться, забив за пятнадцать минут четыре гола (три – на счету Всеволода Боброва). Через день состоялась переигровка, и мы проиграли. Югославские газеты на следующий день вышли с огромными заголовками: «Тито – Сталин – 3:1».

Возвращение олимпийской сборной в Москву было печальным. Но печаль – это еще далеко не все.

Игроки разъехались по своим клубам (точнее, не разъехались, а разошлись, поскольку все матчи первенства, за исключением двух, проходили на этот раз в столице), возобновился чемпионат, составлявшие костяк сборной футболисты ЦДСА в трех первых, очень сложных поединках одержали три победы, готовились к четвертой игре, с динамовцами Киева… Но в этот день родился приказ Всесоюзного комитета по делам физической культуры и спорта при Совете министров СССР, строки из которого, думаю, надо процитировать:

О ФУТБОЛЬНОЙ КОМАНДЕ ЦДСА

Отметить, что команда ЦДСА неудовлетворительно выступила на Олимпийских играх, проиграв матч югославам, чем нанесла серьезный ущерб престижу советского спорта и Советского государства.

Старший тренер команды т. Аркадьев Б.А. не справился со своими обязанностями, не обеспечил подготовку футболистов, что привело к провалу на Олимпийских играх.

Ряд футболистов команды, особенно линия защиты, безответственно отнеслись к проводимым матчам, играли ниже своих возможностей, допустили большое количество ошибок.

Приказываю:

1. За провал команды на Олимпийских играх, за серьезный ущерб, нанесенный престижу советского спорта, команду ЦДСА с розыгрыша первенства СССР снять и расформировать.

2. За неудовлетворительную подготовку команды, за ее провал на Олимпийских играх старшего тренера команды ЦДСА товарища Аркадьев Б.А с работы снять и лишить звания заслуженного мастера спорта.

3. Рассмотреть на очередном заседании Комитета вопрос о безответственном поведении отдельных футболистов во время матчей с Югославией, что привело к провалу команды на Олимпийских играх.

И. о. председателя Комитета до делам физической культуры и спорта при Совете министров СССР

Н. Романов

Комментарии, как говорится, излишни. Так мы жили, так рассматривали спорт. Чествовали его с трибун Мавзолея, но и спрашивали по полной программе. По сути, проиграли всего-то одну игру, да вот беда – слишком принципиальному сопернику.

Что помешало нам победить его? Не люблю гадать, выскажу лишь одно предположение. Ровно тридцать лет спустя после той злополучной игры наша сборная завоевала право играть в финальной стадии чемпионата мира в Испании. Право это заслужил главный тренер Константин Иванович Бесков. Но перед самой поездкой в Мадрид ему «навязали» помощников – Валерия Лобановского и Нодара Ахалкаци. И в самом главном матче чемпионата мы не смогли одолеть поляков. К. Бесков так сказал об этом Э. Малофееву: «У нас такая неразбериха царила в Испании – по сути, я не был главным тренером…»

Примерно то же произошло и на Олимпиаде в Хельсинки. Готовил к играм команду Б. Аркадьев, а перед самым отъездом туда ему в помощники «назначили» «хитрого Михея» – так его называли за глаза – М. Якушина, в ту пору тренировавшего тбилисское «Динамо». Оба были тренерами первой величины, но разными, так сказать, по стилистике, по отношению к тактическому построению сборной. Не нашли они общего языка и в появившейся проблеме с обороной. Вот вроде бы ясно: в первой игре с югославами мы пропускаем пять мячей и отыгрываемся лишь потому, что соперник слишком уж самоуспокоился, психологически уже праздновал победу – иначе нечем объяснить, как классная команда может пропустить четыре мяча за пятнадцать минут. Естественно, на повторную игру нашим защитникам нужна была другая установка, в этой линии должны были появиться новые люди, чьих особенностей в игре югославы не знали бы. Но… Но так и не вышел в тот день на поле капитан «Торпедо» Августин Гомес, называвшийся в числе тридцати трех лучших футболистов СССР с 1948 по 1952 год на месте левого и центрального защитников! Много позже, вспоминая Олимпиаду, Б. Аркадьев как бы нехотя скажет: «О составах мы тогда не договорились»…

Выручил бы нас Гомес, нет – вопрос риторический. Но игроком он был действительно классным!

Глава 26
Басконец из «Торпедо»

У себя на родине, в Испании, Августин в тринадцать лет стал играть за юношескую команду провинции. Но в его страну пришла война, и тысячи детей «республики в огне» были эвакуированы в Советский Союз. Здесь он выступал за детский дом, потом за московскую текстильную фабрику «Красная Роза». Поступил в Московский энергетический институт, успешно его окончил. В сорок четвертом Гомеса пригласили выступать за столичные «Крылья Советов», где примерно в это же время заиграли Никита Симонян (впоследствии знаменитый спартаковец и тренер клубных и сборных команд СССР), Сергей Коршунов (играл за ЦДСА и ВВС, московское и киевское «Динамо»). В «Торпедо» А. Гомес приходит в 1947 году. Уже через год, как было сказано выше, его называют в числе лучших отечественных игроков своего амплуа. В пятидесятом серьезную травму получает капитан команды Александр Пономарев, и капитанская повязка вручается Августину.

Для автозаводцев начало пятидесятых было сложным временем: здесь шла смена поколений. Да сами судите: по сравнению с 1949 годом, тем, когда они завоевали Кубок страны, в 1952 году в команде осталось лишь четыре игрока победного состава. Сменился тренер: вместо К. Квашнина вновь пришел В. Маслов. В чемпионате торпедовцы лишь замкнули десятку сильнейших (из пятнадцати команд класса «А»). А в финале за хрустальный кубок им предстояло играть с московским «Спартаком», который просто размазал их в календарной встрече первенства – 4:0. Судя по раскладам, оформить золотой дубль было для спартаковцев простой формальностью…

Игра в принципе так и складывалась. Атаковали чемпионы, заводчане оборонялись, центральный защитник А. Гомес дважды выручал своего вратаря О. Михайлова, выбивая в поле мячи почти с линии ворот.

Словно поняв тщетность своих усилий прорвать оборону торпедовцев, «Спартак» чуть сбавил обороты, а может, попросту устал, и тогда центр нападения В. Петров, игрок цеховой команды, проводивший первую встречу такого уровня, сделал, казалось бы, невозможное – обыграл многоопытных красно-белых защитников и послал мяч в незащищенный угол ворот. До конца встречи оставалась минута, но ответного штурма даже не последовало: спартаковцы уже не верили, что могут спасти матч…

Вот состав команды, завоевавшей в 1952 году Кубок СССР: О. Михайлов, М. Бычков, А. Гомес, Л. Тарасов, П. Соломатин, Ю. Чайко, В. Вацкевич, Б. Хренов, В. Петров, Б. Сафронов, Ю. Золотов.

На следующий год команду опять «засвоеобразило». Достаточно сказать, что в трех играх с лидерами, столичным «Спартаком», динамовцами Тбилиси и Москвы, автозаводцы умудрились пропустить девятнадцать (!) мячей, забив лишь четыре. С московским «Динамо» счет был просто неприличным – 3:8, и им же предстояло участвовать в заключительной игре первенства. К ней команды подошли с одинаковым очковым багажом, но по разнице мячей торпедовцы были далеко позади, а следовательно, их устраивала только победа. Динамовцам же давала бронзу и ничья.

В воротах у них стоял Лев Яшин, уже тогда признанный страж ворот (в 1954 году он войдет в сборную страны), защита «Динамо» считалась вообще одной из лучших, так что нужная ничья, полагали «милиционеры», лежит уже у них в кармане. Играли они широко, красиво, и опять защитнику А. Гомесу приходилось подстраховывать голкипера… За десять минут до конца игры именно Августин неожиданно для соперника не сильным ударом, как обычно, выбил мяч из-за своей штрафной, а пошел с ним вперед, перешел на половину соперника, отдал точный пас юному новичку команды Валентину Иванову, а тот в одно касание переправил его центрфорварду Жене Малову. Яшин угадал направление удара, даже задел мяч, но тот уже все равно влетел в сетку…

Так торпедовцы стали бронзовыми призерами первенства, пропустив в том же 1953 году больше всех мячей: тридцать четыре. Впрочем, ровно столько же они и забили (больше мячей провели в ворота соперников лишь московский «Спартак» и «Динамо» Тбилиси – золотой и серебряный призеры первенства).

Интересно к этому добавить и вот что. В следующем, 1954 году автозаводцы точнехонько повторили этот показатель: и забили, и пропустили по тридцать четыре мяча. Но при этом оказались уже на далеком девятом месте. Впрочем, в 1955 году они «исправились», поднялись на четвертое место, опять отнимая очки у лидеров и проигрывая аутсайдерам.

А в 1956 году Августин Гомес вернулся в свою Басконию: не играть в футбол, естественно, а бороться с режимом Франко. Стал там руководителем коммунистов, был в 1960 году арестован и заключен в тюрьму. На допросах его подвергали пыткам, пробили голову… Во многих странах, и в первую очередь в Советском Союзе, выступили в защиту ставшего уже национальным героем Басконии Августина Гомеса, естественно, проходили митинги под такими лозунгами и на заводе имени Лихачева… И он был освобожден. Едва выйдя из тюрьмы, перешел на нелегальную работу…

Вот как вспоминает о нем Никита Павлович Симонян:

«После того как Гомес уехал в Испанию, мы почти ничего не знали о нем. Но вот как-то в 1959 году во время турне по Южной Америке ко мне подошел испанец и представился: «Я Хосе, двоюродный брат Гомеса. Вам от него письмо». С волнением я читал послание моего друга. В нем преобладали ностальгические нотки – о Советском Союзе, Москве, о его друзьях и знакомых. В этих строках было очень много теплоты и любви: Августин не мог высказать свои чувства иначе.

Спустя год, насколько мне известно, Гомес послал и поздравительное письмо в адрес любимой команды «Торпедо», завоевавшей в том году «золотой дубль». Даже в таких трудных условиях он не забывал своих друзей в СССР, при возможности слал им весточку.

В ноябре 1975 года, находясь с олимпийской сборной в Австралии, мы узнали о том, что в Москве умер Августин Гомес. Сказались последствия тяжелых травм головы,полученных во время допросов и истязаний. И сотни автозаводцев, его друзей и знакомых пришли на Даниловское кладбище с ним проститься.

Спустя два года мы были в Басконии: там состоялся футбольный матч, посвященный 40-летию приезда басков в СССР. Один из испанцев вспомнил, как из Москвы Гомесу привезли огромную фотографию Красной площади. И Августин, обычно хладнокровный и сдержанный, прижав ее к груди, словно изменил себе: поднес фото к губам, поцеловал его и срывающимся голосом восклицал: «Да, меня пытали, били, надо мной издевались, но ты всегда была в моем сердце, моя столица. Золотая моя Москва».

Глава 27
Взгляд сквозь занавес

Первая половина пятидесятых оказалась для советского футбола удивительно интересной. Мы все-таки немного увидели мир. Ведь помимо тех официальных и товарищеских матчей, о которых говорилось выше, сборная сыграла в Москве с поляками (0:1 и 2:1), венграми (1:1 и 2:1). Мы не знали тогда еще, что именно эта венгерская команда на Олимпиаде в Хельсинки произведет фурор и завоюет золото (выиграв в финале у наших обидчиков – югославов 2:0), а о ее великолепных нападающих Пушкаше и Кочише заговорит весь мир. Венгры вообще-то и раньше играли здорово, статистика их поединков просто невероятная: к ноябрю 1953 года они провели тридцать две встречи, из которых двадцать пять выиграли, шесть свели вничью и лишь одну проиграли. Проигрыш и одна ничья настигли их как раз в Москве.

Почему за конечную дату мы взяли ноябрь пятьдесят третьего? Да потому, что венгры в это время приехали в Англию, страну, где снисходительно смотрели на их успехи и считали, что они достигнуты из-за слабости соперников. «Нам их победить – раз плюнуть», – сказал накануне матча один из английских игроков.

Первый гол влетел в ворота Меррика, голкипера родоначальников футбола, уже на первой минуте. «Уэмбли» ахнул от неожиданности. Затем он ахал от изумления, растерянности и, наконец, от восторга, наблюдая игру… соперников своей любимой команды. Венгры забили шесть мячей, пропустив в два раза меньше.

Англичане пытались как-то оправдаться, дружно говорили: мы, мол, понятное дело, сильнее, но вот надо ж такому случиться – недооценили олимпийских чемпионов. И вскоре поехали в Будапешт – брать реванш. Лучше бы не ездили! Тот поединок закончился еще горше для них – 7:1.

По большому счету, пятидесятые не были английскими. Облом с венграми – ладно, это проходили все-таки товарищеские встречи. Но ведь в 1950 году сборная Англии поехала в Бразилию, чтобы участвовать в первом для себя чемпионате мира, и что же? С трудом выиграла у чилийцев, проиграла американцам, испанцам и бесславно вернулась домой. Особенно тяжело восприняли на Туманном Альбионе поражение от США, которое «Дейли телеграф» назвала «самым крупным конфузом в истории английского футбола». Горечь болельщиков усиливало и то, что единственный в той встрече гол был пропущен после грубой ошибки их любимца, защитника Альфа Рамсея (который уже как главный тренер в 1966 году приведет свою сборную к первому и пока единственному мировому чемпионскому титулу).

Чемпионат мира в Бразилии вообще был богат на сюрпризы. ФИФА выбрала эту страну хозяином такого грандиозного турнира потому, что бразильцы к его открытию пообещали построить (и построили!) крупнейший в мире стадион «Маракана». Аргентинцы, лидеры мирового футбола, планировали, что предпочтение отдадут им, и так ревниво отнеслись к «проигрышу» площадки, что в Рио-де-Жанейро ехать отказались. По разным причинам не поехали туда и венгры, чехи, австрийцы… Благодаря этому факту несколько команд, в том числе и Уругвай, получили путевки без участия в предварительных играх.

К финалу Бразилия шла на всех парах: повержены испанцы – 6:1, шведы – 7:1. С теми же соперниками Уругвай сыграл натужно – 2:2 и 3:2. К последней игре хозяева уже заказали открытки и вымпелы с надписями «Бразилия – чемпион мира», и даже десятки артиллерийских орудий готовы были салютовать в честь спортивных героев своей страны – Адемира, Чико, Жаира, Жувеналя, Аугусто… И вправду, ну разве серьезный соперник – Уругвай?! Его-то и пригласили сюда, можно сказать, случайно…

Новенький стадион «Маракана», собравший на финал без малого двести тысяч зрителей, стал свидетелем пренеприятнейшей для хозяев поля сенсации. Уругвай победил – 2:1.

Четыре года спустя в очередном чемпионате мира уже приняли участие и олимпийские чемпионы – венгры, считавшиеся безусловными фаворитами первенства. В группе они сыграли – лучше не придумать! У Южной Кореи выиграли 9:0, у ФРГ – 8:3. На пути к финалу их «жертвами» стали бразильцы и уругвайцы. Финал свел венгерскую сборную вновь с немецкими футболистами, с которыми они уже сыграли, можно сказать, в одни ворота. Почти никто не сомневался в исходе поединка, гадали только, сможет ли лучший бомбардир чемпионата Шандор Кочиш добавить к своим одиннадцати голам еще парочку.

К восьмой минуте игры венгры вели – 2:0.

Но финальный свисток известил, что победили спортсмены ФРГ – 3:2.

Советские футболисты оставались как бы за занавесом, большие футбольные праздники первой половины пятидесятых были не для них. Но!

Но возможность соизмерить свои силы с ведущими сборными командами Европы им все-таки была предоставлена. Правда, на уровне товарищеских встреч. В том же 1954 году, через два месяца после финала чемпионата мира, наши спортсмены сыграли с венграми – 1:1. На следующий год в Москву приехали сами чемпионы мира – немцы. Мы, проигрывая по ходу матча, одержали победу – 3:2. Успех сопутствовал советским футболистам и в ответной игре в Ганновере – 2:1. Вот что писала немецкая газета «Шпиль унд шпорт»:

«Международная встреча, которую выиграли русские в Ганновере, относится к лучшим играм послевоенного периода. Немецкая команда хотя и проиграла, но показала свою наилучшую игру за последние годы. Русские же продемонстрировали высокий международный класс!»

В этот период наша сборная провела вообще немало встреч. И хоть я не ставлю перед собой цель останавливаться на этих играх, об одной все же упомяну по веской на то причине – это игра в 1955 году со шведами, закончившаяся со счетом 6:0 в нашу пользу, причем на поле соперника. Но дело даже не в крупном счете. В той игре в составе нашей команды дебютировал торпедовец Эдуард Стрельцов. И как дебютировал – забил три гола!