Текст книги "Больше, чем футбол. Правдивая история: взгляд изнутри на спорт №1"

Понимаете, по большому счету, причина скандала – в том, что не было четких ответов на вопросы, кто есть профессиональный игрок, насколько свободен он вне футбольного поля от тренерского глаза и каким должен быть сам тренер в изменяющейся обстановке.

Нет у нас этих четких ответов и сейчас.

Не потому ли и тренеров для сборной ищем на стороне?

Глава 42
Дела давно минувших дней

После торпедовского бунта случилась революция и на уровне сборной – в 1993 году. Но прежде чем рассказать о ней, надо напомнить читателю о драматических событиях, которые произошли в рамках футбольного хозяйства.

Вызваны они были политическими причинами. Распад СССР повлек за собой раздробление советского футбола, и в бывших советских республиках стали проводиться самостоятельные национальные чемпионаты. Перед стартом из чемпионата 1990 года первыми «улетели» грузинские клубы – тбилисское «Динамо» и «Гурия» из Ланчхути. Вообще, надо сказать, что три последних года до этого динамовцы из Тбилиси погоду в союзном футболе не делали, занимали нижние места турнирной таблицы. «Гурия» вообще только вошла в высшую лигу, и, по большому счету, качество первенства вроде бы не очень пострадало (так можно говорить, конечно, чтобы утешить себя: ведь грузинские футболисты принимали участие в чемпионатах страны с 1936 года, добивались заметных успехов, их игроки входили в состав сборной СССР. Теперь ушла не просто команда – ушла часть истории)…

Прошла половина сезона-90, и число участников первенства сократилось еще на одну команду. Отправился в самостоятельное плавание вильнюсский «Жальгирис». Вот он как раз стал открытием последних лет. Войдя в высшую лигу в 1983 году, все это время находился в лидирующей группе, в 1987 году завоевал бронзу, два последующих года был рядом с медалями…

В тот год к финишу первенства пришло тринадцать команд. К следующему сезону высшая лига пополнилась двумя российскими клубами (владикавказским «Спартаком» и московским «Локомотивом», выигравшим переходный матч с волгоградским «Ротором»), а также харьковским «Металлистом» и ташкентским «Пахтакором». Была все-таки надежда, что вопреки политическому расколу футбольное пространство останется общим для ряда ставших самостоятельными государств – в чемпионате СССР принимали участие и «Арарат» из Еревана, и динамовцы Минска, и «Памир» из Душанбе, и целых шесть украинских команд. Увы, чемпионат-91 стал последним в первенстве СССР. 8 февраля 1992 года был образован Российский футбольный союз (РФС), и с этого же года начался отсчет чемпионатов России.

Уже устоявшуюся и апробированную в масштабах СССР сетку проведения первенства взять за основу поначалу не получилось. Ведь в высшей лиге последнего первенства СССР играло всего шесть российских команд, и начался большой спор о том, какими конкретно командами и в каком количестве надо создавать лигу. Остановились на двадцати командах, разбитых на две группы. После первого этапа лучшая восьмерка разыгрывала медали, а у остальных было что-то вроде утешительного заезда. Первое золото российского первенства завоевали столичные спартаковцы, а вот «бунтари»-торпедовцы неприятно удивили. Они пропустили впереди себя дебютантов высшей лиги «Уралмаш», «Текстильщик», «Асмарал» и оказались на одиннадцатом месте…

Впрочем, мы ведь начали разговор о «революции» в сборной России и теперь продолжим его.

Истории двух скандалов, потрясших отечественный футбол на заре его национального становления, в некоторых моментах очень схожи, словно с одной кальки срисованы. «Торпедо», напомним, в чемпионате страны шло очень даже неплохо, но вдруг провело неудачный кубковый матч с самарскими «Крыльями Советов» – командой первой лиги. Наша первая сборная под руководством Павла Федоровича Садырина проиграла ничего уже не значащий матч слабым грекам – ведь до этого мы хорошо прошли отборочный цикл чемпионата мира, дважды победили венгров, Люксембург и уже обеспечили себе путевки на игры группового турнира, которые должны были проходить в США.

Идем далее. В девяносто первом «разбор полетов», проведенный В. Ивановым, состоялся в общем-то по горячим, так сказать, следам, на эмоциях, а не на анализе проступка игроков. Ответ последовал быстрый, как и бывает при проявлении защитной реакции: тренер сам груб и невыдержан, он не умеет работать с людьми, мы с ним не добьемся ничего путного… Вспомним также, что письмо с этими своими выводами и требованием убрать В. Иванова подписывали в числе других сами нарушители дисциплины. В девяносто третьем наши «сборники» еще душ после игры с греками не приняли, когда президент РФС В. Колосков, опять-таки в запале, высказал им то, что на душе наболело: с такой, мол, игрой вам в Америке делать нечего. В ответ – письмо четырнадцати: в сборной плохо организован тренировочный процесс, с нашими интересами не считаются, когда заключают договоры с поставщиками спортивной формы, и вообще – дайте нам другого тренера! Письмо в числе других подписывают игроки, которых Садырин перестал привлекать к играм за сборную.

Идем дальше. И торпедовцы, и «сборники» сами начинают подбирать себе удобного, устраивающего их тренера. Автозаводцы назвали человека от спортивной науки Е. Скоморохова, авторы письма четырнадцати – А. Бышовца, с которым некоторые из подписантов брали олимпийское золото Сеула. Увы, эти тренеры не ответили отказом, что было бы, как мне кажется, честнее и порядочнее, а пошли на поводу у «бунтовщиков»… Я это не к тому, что должна была проявиться некая солидарность в стане наставников, нет. Но вот то, что коллеги поучаствовали в унижении В. Иванова и П. Садырина, – безусловно.

Нельзя однозначно осуждать и игроков. Особенно тех из них, кто уже успел поиграть на Западе, в действительно профессиональных клубах, с четкими, оговаривающими все детали контрактами на руках. Они уже отвыкли от организационных неразберих, они хотели, чтобы с ними считались, чтобы их уважали – а примеров как раз таки неуважения было предостаточно…

Что было дальше, мы знаем. Е. Скоморохов не справился с командой «Торпедо» и покинул пост менее чем через год после назначения. А. Бышовец на сборную назначен не был, команду в Америку повез Садырин, но сыграла она там ожидаемо – не вышла из группы. При таком-то внутреннем раздрае разве можно было ожидать чего-то иного?

Глава 43
«Непрофильные активы»

О том, что произошло с московскими торпедовцами далее, написано много, еще больше гуляло слухов, и потому считаю своим долгом рассказать, что знаю по этому вопросу, более детально.

Начну с политики, и пусть это не покажется кому-то странным: ведь именно политические перемены последнего десятилетия прошлого века стали по-новому выстраивать отношения между людьми и коллективами.

На совершенно другие экономические рельсы переводила стрелки своего дальнейшего пути страна, от этого меняла ход огромная махина отечественного хозяйства. К примеру, производства, которые мы недавно называли флагманами, теряли лидирующие позиции, а то и вовсе останавливались, экономика содрогалась от потрясений…

Наверное, было бы неправдой говорить, что, именно предчувствуя кончину одного из таких флагманов, всемирно известного на то время автомобильного завода имени Лихачева (ЗИЛ тогда еще на все сто процентов содержал команду), торпедовцы попробовали зарабатывать сами. Нет, та их инициатива была вызвана не предчувствием беды. Наоборот, новые позитивные веяния подтолкнули клуб к неординарным (опять-таки на то время) поступкам.

В 1989 году было принято решение о создании в стране (тогда еще СССР) профессиональных футбольных клубов. Что в том решении проходило, так сказать, красной нитью? Предоставлялась возможность клубам составлять бизнес-планы, а проще говоря, зарабатывать деньги на свою жизнь. И вот торпедовцы, имея хороший тыл, в смысле продолжая жить на бюджет завода, стали делать пробные шаги по вхождению в этот самый профессиональный мир футбола. Одним из первых их коммерческих проектов было желание наладить сотрудничество с известной в Европе пивной компанией «Хольстен» из Германии, с фирмой «Кодак», производящей фототовары… Не получилось. Сначала деятельность ФК не поняли руководство и профсоюз завода – «Мы же вам и так платим, что вам еще надо?», потом, когда настали трудные времена для ЗИЛа, там пошли было навстречу клубу, однако вмешались другие «силы»: непосильные пошлины, акцизы…

Но вернемся к трудным временам. Гордость отечественного автопрома пока не шел ко дну, хотя и испытывал уже существенные экономические трудности. Причем такого характера, что в 1996 году на заседании совета директоров ЗИЛа решался вопрос о том, как быть с непрофильными активами предприятия, поскольку из-за нехватки средств могло закрыться само оно, а значит, семьдесят тысяч человек потерять работу. В числе «непрофильных» оказалось и «Торпедо». Виктор Викторович Новиков, генеральный директор автозавода, произнес тогда жестко, но честно: команду очень жалко, однако возможностей оставить ее у ЗИЛа нет.

Чтобы было понятнее: в список непрофильных активов, кроме футбольного клуба, были внесены ведомственные дома отдыха, детские сады, медицинские учреждения. Это был вынужденный шаг, понятный всем присутствующим на заседании, в том числе и мне. И надо было тут же обсудить вопрос: где найти того, кто уже вписался в рыночную систему, твердо стоит на ногах, профессионально разбирается в спортивной жизни?

Такое предложение было сделано мне.

Скажу как есть: иных кандидатов на приобретение «Торпедо» в тот момент просто не находилось, а это означало, что если я откажусь, то команда завтра, как говорится, пойдет по миру. Но все же это была такая ответственность, что я попросил время на обдумывание, на консультации уже с советом директоров «Лужников».

На следующий день в дирекцию «Лужников» приехали главный тренер «Торпедо» Валентин Козьмич Иванов и капитан команды Борис Востросаблин. Разговор пошел все о том же: «Лужники» – единственный кандидат для того, чтобы взять команду под свою опеку. Ведь у клуба и «Лужников» старые и крепкие связи – торпедовцы играли на нашем поле, а стадион имени Э. Стрельцова считался тренировочным и резервным. К тому же многие игроки клуба вышли из стен лужниковской футбольной школы (Маношин, Воронин, Сергеев и др.), а тренером ФШМ являлся Виктор Александрович Маслов, тот самый легендарный человек, при котором «Торпедо» достигло лучших своих результатов.

Конечно, не только откровенный разговор с В. Ивановым повлиял на окончательное решение принять автозаводскую команду под крыло «Лужников». Состоялся у меня обмен мнениями и с людьми, которые, особенно на первых порах, оказали весомую и материальную, и моральную поддержку в становлении уже лужниковского «Торпедо», за что я им бесконечно благодарен. В дальнейшем наши отношения складывались по-разному, но со всей ответственностью должен сказать одно: эти люди для «Торпедо» того времени сделали очень много. Назову их поименно. Первым президентом нашей команды согласился стать П.П. Бородин – управляющий делами президента, член совета директоров ОРТ. В «группу поддержки», если можно так сказать, вошли председатель Верховного суда России В.М. Лебедев, председатель комитета Совета Федерации Г.А. Горбунов, первый заместитель руководителя Министерства экономического развития в правительстве Москвы В.А. Коротченко, руководитель «Славнефти» М.С. Гуцериев, гендиректор «Роснефти» С.М. Богданчиков, заместитель управляющего делами президента В.В. Балдуев, возглавлявший Минтопэнерго В.И. Калюжный, крупный нефтяной предприниматель (ныне уже, к сожалению, покойный) В.В. Кондратчук. Мы горели желанием создать суперклуб, но желание это разбивалось о нашу действительность, потому как законы не разрешают меценатам быть бескорыстными (я напишу об этом подробнее в последней главе – «Эпилоге»), а мы не могли их нарушать…

В общем, «Лужники» стали правообладателями «Торпедо».

И тут, чтобы до конца прояснить ситуацию, надо обязательно сказать о следующем.

Юридический и фактический переезд «Торпедо» в «Лужники» был на тот момент единственным способом выживания клуба. Не сделай мы тогда шаг навстречу, команды бы попросту не стало.

«Торпедо» вошло в состав ОАО «Лужники» на правах одного из структурных подразделений, каких у нас немало. Знаете, в каком состоянии мы его принимали? Весь день на базе выдавали игрокам и тренерам задолженности по зарплате, накопленные за, скажем так, довольно продолжительный период. То, что клуб не станет приносить прибыль, не будет «плюсом в общем бизнесе», было ясно с самого начала – покажите мне в России команды, приносящие прибыли или хотя бы окупающие затраты. Потому когда говорят, что Алешин, приобретая известный клуб, рассчитывал иметь дивиденды… Это, мягко говоря, реплики дилетантов.

Далее. Финансовым обеспечением «Торпедо» занимался отныне только спортивный комплекс «Лужники» со своим ограниченным бюджетом. Великий клуб требовал соответствующего обеспечения, и потому мы объявили: всегда готовы на диалог со спонсорами и теми, кто решится приобрести команду и обеспечить ей лучшие условия существования.

И наконец, последнее – какие условия команде обязались создавать мы. Поймите правильно: генеральный директор ОАО «Лужники» не топ-менеджер команды, не главный ее тренер, он, хоть и приняв на себя обязанности председателя совета директоров «Торпедо», не в ответе за результаты конкретных матчей – за это несет ответственность менеджмент команды. Мое дело – заключать контракты с игроками, обеспечить команду полем, формой, инвентарем, сделать так, чтобы не страдал тренировочный процесс… Короче, с нас надо спрашивать за организационно-материальную сторону дела. И тут скажу: даже в самые сложные и напряженные для «Лужников» периоды (а это и проведение спортивных состязаний мирового уровня, и реконструкция наших зданий, полей, и иные затратные мероприятия) мы свои обязательства перед футболистами «Торпедо» не нарушали.

(Приятно слышать и много лет спустя мнение игроков, игравших тогда в «Торпедо», – Зырянова, Семшова, Кормильцева, Бородина, Казакова и т. д., что то было лучшее для них время, та команда была их единой семьей.)

Думаю, команда тоже была не в обиде, о чем свидетельствуют результаты ее выступления в премьер-лиге. В 1996 году, который она фактически отыграла под знаменами автозавода, заняла двенадцатое место. Два первых года под эгидой «Лужников» состояние ее было, как говорят медики, «средней тяжести»: одиннадцатое место.

1999 год – четвертое место.

2000 год – третье место и, естественно, бронза чемпионата.

2001 год в жизни «Торпедо» был особым по двум причинам. Одна причина – чисто спортивная. В пяти первых турах команда дважды проиграла, две игры свела вничью и лишь однажды сумела одержать победу. А потом последовало то, что можно назвать фантастикой. Игра на выезде в Ленинграде – крупная победа над «Зенитом», 3:0. Игра на выезде с «Черноморцем» – и уже пять безответных голов в ворота хозяев. В этом же ряду победы над «Соколом» – 6:2, московскими спартаковцами – 2:0… В общем, в шести последующих турах – пять побед и лишь одна ничья со столичным «Локомотивом», лидером российского футбола тех лет. И в этих шести турах восемнадцать мячей забито и только три пропущено. По итогам же года, во многом из-за крайне неудачного старта, торпедовцы остановились всего в шаге от бронзовых медалей, а форвард команды Вязьмикин записал на свой счет восемнадцать мячей…

Вторая причина была особого плана, и о ней стоит поговорить особо. Дело в том, что в премьер-лиге появилось в том году еще одно московское «Торпедо» – «Торпедо-ЗИЛ»…

Глава 44
«Клуб мудрости»

Медицина свидетельствует, что из одного корня два зуба не вырастут. За исключением разве что зуба мудрости.

В нашей истории эта прописная истина была кое-кем поставлена под сомнение. На интернетовском сайте футбольного клуба «Торпедо-ЗИЛ» черным по белому сообщалось:

«Год образования – 1924-й («Пролетарская Кузница»), с 1930-го представляет Автозавод. Под названием «Торпедо» выступала с 1936 года. С 1997-го – «Торпедо-ЗИЛ»…»

Эти же строки были повторены и в программке, выпущенной перед встречей «Торпедо-Лужники» – «Торпедо-ЗИЛ».

То есть не просто возникла новая команда со знакомым для всех названием, но еще и чужую биографию себе приписала.

Как это случилось? Попробую объяснить без лишних эмоций и с документами в руках.

Команда, о которой идет речь, вообще-то возникла не в 2001 году, а несколько ранее. Произошло это так. Примерно через полгода после того, как «Торпедо» стало лужниковским, генеральным директором ЗИЛа назначили Валерия Борисовича Носова. Мы были знакомы с ним еще со времен его учебы в Московском автомеханическом институте – вместе гоняли в футбол. После его окончания он работал на ЗИЛе, ездил на стажировку в автоконцерны США, по возвращении оттуда внедрял новые технологии на родном заводе. Когда залихорадило крупнейший в столице Первый государственный подшипниковый завод, Валерия Борисовича бросили спасать то производство. Он его не просто спас: к концу девяностых завод стал передовым предприятием Москвы.

В начале 1997 года Герой Социалистического Труда В. Носов возглавил дышащий на ладан завод имени Лихачева. Валерий Борисович был блестящим организатором, но не магом и волшебником конечно же. В том, что ЗИЛ начал подниматься с колен, возвращать в цеха ушедших было специалистов, наращивать мощности, есть заслуга не только талантливого руководителя, но и правительства Москвы, развернувшего муниципальную программу поддержки автогиганта. Появились средства, и гендиректор вслед за реанимацией производства стал восстанавливать социальную базу, а вместе с ней – создавать с нуля футбольную команду.

Почему с нуля и почему – не «Торпедо», а «Торпедо-ЗИЛ»? Это далеко не праздные вопросы, особенно для тех, кто, не желая вникать в юридические проблемы, хотел бы разобраться с клонированием клуба на уровне эмоций: а за какое бы, мол, «Торпедо» играли Воронин и Стрельцов, будь они в то время в расцвете сил?

Постараемся ответить.

Для этого вначале приведем те строки из протокола заседания Правления АМО «ЗИЛ» от 21 июня 1996 года, где, в частности, говорится:

«Учитывая тяжелое финансовое положение АМО ЗИЛ и невозможность в этой связи содержать футбольную команду мастеров «Торпедо», передать футбольный клуб «Торпедо» (вместе с командой) новому учредителю – АО «Лужники»… В соответствии с Договором о создании ЗАО «Торпедо-Лужники-Москва» доля АО «Лужники» в уставном капитале составила 95 процентов, или 7,6 млн рублей, и АМО «ЗИЛ» 5 процентов, или 0,4 млн рублей».

Далее – выдержка из официального письма Профессиональной футбольной лиги (ПФЛ) в АМО «ЗИЛ» от 25 июня 1996 года:

«Принято решение о разрешении выступления ЗАО «ФК «Торпедо-Лужники» (Москва) в чемпионате и Кубке России, а также в других российских и международных футбольных соревнованиях, вместо ЗАО «ФК «Торпедо» (Москва), поскольку ЗАО «ФК «Торпедо» (Москва) добровольно передало все права и обязанности члена (участника) Ассоциации «Профессиональная футбольная лига» – ЗАО «ФК «Торпедо-Лужники» (Москва)».

И наконец, цитата из решения Совета ПФЛ (протокол № 7 от 23 июля 1996 года), в котором девятым пунктом значилось:

«Признать правопреемником футбольного клуба «Торпедо» (Москва) ЗАО ФК «Торпедо-Лужники-Москва» в части прав и обязательств члена (участника) Ассоциации «ПФЛ», в том числе финансовых обязательств перед другими членами (участниками) Ассоциации «ПФЛ», а также права на использование фирменного наименования и товарного знака».

Изложу все сказанное выше проще: знакомая всем автозаводская команда в полном составе, во главе со своим тренером Валентином Ивановым, перешла под крыло «Лужников». Какими силами сыграла она свой последний матч под старым названием «Торпедо» (Москва) (с «Зенитом», июль 1996 года), такими же и продолжила чемпионат.

А формировать новую команду на заводе поручили бывшим торпедовцам Владимиру Сахарову и Сергею Петренко. Клуб «Торпедо-ЗИЛ» был принят в число участников первенства России в третьей лиге.

Теперь пусть читатели сами скажут, за какую команду играли бы на ту пору Стрельцов с Ворониным.

Ко всему этому добавлю вот что. И в то время, когда осуществлялся переход команды с баланса автозавода на баланс «Лужников», и уже позже, когда команда юридически и фактически стала нашей, я неоднократно публично заявлял, что готов, если на то будут желание и возможность руководителей ЗИЛа, по частям возвращать им пакет акций, то есть, другими словами, возвращать команду в ее историческое лоно. С нашей стороны делались попытки объединить два «Торпедо» еще тогда, когда «Торпедо-ЗИЛ» играло в первом дивизионе, и, право дело, не наша вина, что те переговоры заканчивались ничем.

В 1999 году Сергея Петренко на посту главного тренера сменил имевший опыт работы даже со сборными командами СССР и России Борис Игнатьев и вскоре вывел зиловцев в премьер-лигу.

Вот так и получилось, что в чемпионате страны 2001 года оказались заявленными два «Торпедо». Наша команда выступила в том сезоне сравнительно удачно, заняв четвертое место. «Торпедо-ЗИЛ» зацепилось за шестнадцатое место (из восемнадцати).

В 2002 году мы снова четвертые, причем забиваем в ворота соперников сорок семь мячей – даже больше, чем «золотой» «Локомотив». «Торпедо-ЗИЛ» остался на своей шестнадцатой позиции, однако даже эта «печальная стабильность» была омрачена еще худшей вестью. С лета 2002 года лихачевцев опять стало лихорадить. Сокращалось производство, закрывались цеха, в середине октября рабочие вышли на забастовку. И как бы патриотично ни относился Валерий Борисович Носов к выпестованному им клубу, но и ему пришлось признать, что в нынешнем положении содержать команду высшего дивизиона заводу стало не по плечу. На нее принялись искать покупателя и нашли в лице концерна «Норильский никель».

Мы опять-таки не оставались в стороне, делали попытки объединить лужниковскую и заводскую команды. (Об этом, кстати, свидетельствуют и сами представители «Норильского никеля». В письме на имя мэра столицы они выражают сожаление, что не получила продолжения идея Владимира Алешина сделать единое «Торпедо». А желание такое было, как никогда, близко к исполнению, нам с Валерием Борисовичем оставалось решить пусть существенные, но детали, к примеру, такие: какое название должна носить эта единая команда и т. д.) Увы, В. Носов в декабре 2002 года был освобожден от занимаемой должности по состоянию здоровья, его преемник К.В. Лаптев был на заводе человеком новым, ситуация с командами являлась для него загадкой, и ему нужно было время, чтобы во всем разобраться…

Так с января 2003 года «Торпедо-ЗИЛ» становится «Торпедо-Металлургом», проще говоря, командой Михаила Прохорова, одно время даже муссировался вопрос о переезде ее в Красноярск. Несмотря на хорошее финансирование, она и в этом сезоне опять внизу – на четырнадцатом месте. Весной 2004 года в состав акционеров клуба вошло правительство Москвы, и он стал именоваться ФК «Москва». Обретя солидную финансовую поддержку, команда начала прогрессировать. В 2007 году ФК «Москва» занял четвертое место в чемпионате, которое так и осталось наивысшим достижением в его истории. 5 февраля 2010 года акционерами команды было объявлено об отказе от участия в чемпионате России 2010 года. В качестве официальной причины данного шага называлось нежелание основного акционера клуба – концерна «Норильский никель» – содержать непрофильный актив…

Впрочем, это уже другая история, равно как и появление на футбольном горизонте еще одного «Торпедо» – «Торпедо-РГ». Скажу о нем лишь вкратце, ибо отношение к нашей теме он имеет разве что косвенное. Этот футбольный клуб был зарегистрировал в марте 2005 года. Существовала тогда такая команда – КФК «Смена», над ней взял шефство информационно-издательский концерн «Российской газеты». Этим концерном и Московской федерацией футбола был учрежден Фонд развития столичного футбола «Фээр Плей», через который осуществлялась финансовая поддержка любительского футбола в Москве. Было желание сделать «Смену» лучшим любительским клубом города, но на практике это не получалось, и тогда директорат ИКК «Российская газета» решил взять в свои партнеры спортивный Фонд «Торпедо» и, естественное желание, пополнить команду «Смена» талантливыми выпускниками футбольной школы «Торпедо». А заодно уж, чего стесняться, было провозглашено, что учредители воссоздают старейший российский футбольный клуб, возвращают болельщикам «настоящую заводскую» команду с ее богатой историей… Команда стала победителем любительской футбольной лиги России, с 2006 года стала выступать во втором дивизионе ПФЛ… В январе 2009 года руководство «Торпедо-РГ» объявило о расформировании команды.

Об одном, очередном клоне «Торпедо» можно было бы и не писать, но суть ведь в том, что создание его и пусть даже краткое существование больно ударило по болельщикам легендарного клуба. В их среде появилась новая трещинка, новый скол, а проще говоря, раздрай. Людям ведь всегда хочется чуда, в смутные времена, вспомним историю, многие из них шли за Лжедмитриями с искренней верой, что вот их царь – самый истинный, и его место на престоле законное…

Ну да ладно, вернемся к «Торпедо».