Текст книги "Мышкин. Малый город в большом туризме. Состояние, проблемы, продвижение, перспективы"

От ядра к локусу

Люди, систематически работающие над продвижением своего города, неизбежно обязаны думать об экономическом успехе своего дела, то есть о том, как вся их работа скажется на материальном обеспечении населения. (Любая политика, в конечном счете, обретает свой успех или неуспех на обеденном столе!) Шутка, быть может, не совсем уместная, но в поле зрения руководства района и поддерживающей его активной общественности обязательно оказывалось такое понятие как экономический район.

Если сравнивать маленький экономический район Мышкина и его окрестностей с какими-либо соседними, уже исследованными современной наукой, то оказывается, что наша территория всего больше напоминает Удомельский район Тверской области. По типологии оба эти района, и Мышкинский, и Удомельский – слабо заселенная глубинка. В обоих случаях мы имеем очень скромные показатели плотности населения – от двух до трех человек на километр. Но в Удомельском районе располагается АЭС, а в Мышкинском две перекачивающих станции, нефтяная и газовая. И это не только серьезно «выравнивает» их бюджеты, но и выдвигает вперед по сравнению с соседними районами.

Удомельцы в своей области лидируют, например, по месячной зарплате, опережая даже свою региональную столицу Тверь. А у нас заработная плата газовиков и нефтяников в три-пять раз опережает заработки селян. Такое же положение и с бюджетными показателями Мышкинского экономического района по сравнению с соседями. Если в Брейтовском районе приход собственных средств составляет 10–12 миллионов, то у нас эта цифра достигает 62 миллионов. Но, как мы уже сказали, у нас (как и у удомельцев) очень велика разница в заработках и уровне жизни в городе и в селе. И наша первая экономическая задача – попытаться по возможности помочь селу поднять уровень его благосостояния.

Руководства района старается идти к этой цели двумя путями – привлечением инвесторов и продвижением на село туристско-рекреационного дела. И то и другое удается с весьма немалым трудом. Сегодня на всей сельской территории района успешно действует лишь один столичный инвестор, включивший в свою работу пока только одно из наших хозяйств. Это агрофирма «Луч», взявшая под свое крыло бывший совхоз «Победа», сельхозпредприятие и в свои лучшие советские годы весьма слабое, малолюдное. Сегодня уже можно упоминать о первых результатах вливаний средств. Они сказались в первую очередь на заработках селян, которые возросли до десяти тысяч, то есть до нижнего уровня заработной платы газовиков.

Показатели выхода продукции у «Луча» пока достаточное скромные, так дойное стадо в среднем еще только вышло на уровень трех тысяч килограммов от коровы за год, а сбор зерновых не достигает даже и цифры урожайных советских лет – 17 центнеров с гектара. Но положительно уже то, что достигнута стабильность в работе, надежность финансового обеспечения, полное обновление машинно-тракторного парка и укомплектование всех звеньев производственного сельскохозяйственного конвейера подготовленными надежными кадрами.

Два других инвестиционных случаях в реальности пока мало ощутимы, столичная фирма ООО «Агроальянс» подписала соглашение с администрацией нашего района о строительстве двух молочно-товарных комплексов, каждый из которых должен будет иметь по 2400 голов скота. Эти комплексы вполне современны, каждый из них должен получить доильный зал на 90 коров, родильное отделение, телятник, помещения для хранения и приготовления кормов. Коров сюда намереваются привезти из США и Канады, не упущено из вида и решение жилищного вопроса, каждый комплекс будет иметь до 30 жилых домов для своих сотрудников. Эти предприятия должны разместиться в двух узловых точках левобережной территории района, в центрах двух ее основных сельских зон – в Рождествене и Крюковской.

Есть основания полагать, что эти начинания вполне реалистичны, поскольку этот же инвестор, уже ведущий такую же работу в Борисоглебском районе нашей области, уже развернул там обширное строительство, одновременно возводя производственные объекты, прокладывая дороги, монтируя линии электропередач.

Таким образом, две из трех основных сельских зон района смогут получить свои «градообразующие» предприятия. А третья зона – мышкинское Заволжье, включающая всю правобережную сторону района, раньше всех пошедшая по этому пути и уже имевшая вполне ощутимые успехи, потерпела в своих начинаниях решительное поражение. Об этом стоит рассказать подробней. Ассоциация предприятий «Север» из соседнего большого города Рыбинска, специализирующаяся на работе с лесом и отчасти с удобрениями, заинтересовалась нашим Заволжьем, как самой близкой к Рыбинску сельской территорией, обладающий рядом как производственных, так и рекреационных достоинств. Эта оценка нашего Заволжья была совершенно объективной. Два заволжских колхоза, обладая прекрасной сетью дорог, легкими песчаными почвами, хорошим рельефом и контурностью полей и удачным расположением селений, очень успешно специализировались на выращивании картофеля и имели средние, но вполне достойные урожаи льна и зерновых. В целом это крепкие середнячки, но они были абсолютными передовиками района в картофелепроизводстве, а имея под боком Рыбинск, как громадного потребителя, вели дела очень успешно. Их животноводство, действующее в условиях значительной заселенности территории и скудных для травостоя песчаных почв, в целом давало гораздо меньшие результаты, чем хозяйства левобережья, зато в свиноводстве весьма преуспевало, своим картофелем в немалой мере создавая надежную кормовую базу для этой отрасли животноводства.

«Северяне» заметили затруднения, возникшие у колхоза «1 мая» и «Дружба» в перестроечный период, и предложили им свое финансовое участие. Генеральный директор «Севера» Андрей Александрович Лешуков всерьез заинтересовался всем комплексом как трудностей, так и возможностей обоих хозяйств – от производственных до туристско-рекреационных. И пора сказать, что именно рекреационный потенциал Заволжья был впечатляющим – здесь самые оптимальные условия для создания отдыха, молодежных лагерей, пансионатов и кемпингов. В Заволжье чудесные сосновые и еловые боры, привлекательное волжское прибрежье, красавица лесная река Юхоть, множество ручьев и мелких речек, мягкие береговые ландшафты.

Оба колхоза и ассоциация «Север» быстро нашли взаимопонимание, и вливание средств уже вскоре стало давать впечатляющие результаты. «Северяне» обновили машинно-тракторный парк хозяйств, многих селян обеспечили работой, восстановили часть массива обрабатываемых земель, отремонтировали колхозные мастерские по обслуживанию техники, завезли элитный молочный скот. Казалось, общая работа вышла на твердую надежную дорогу!

Но тут-то и заявила о себя рекреационная привлекательность Заволжья. Сюда хлынули скупщики земли, смущая селян дотоле невиданными за один раз деньгами. Собственно, деньги это были совсем и невелики, обычно за продажу всего своего колхозного пая деревенская семья получала стоимость нового отечественного автомобиля – либо «Нивы», либо «Лады-Калины». Но эти деньги приходили в руки мужика одномоментно, «сразу и сейчас», и это людей совершенно сбивало с толку. Землю распродавали обвально, тотально, в масштабах всего Заволжья. У «северян» и их все редеющих соратников ее буквально рвали из-под ног и вырвали. Неравная борьба со скупщиками-спекулянтами была решительно проиграна, и все начинания «Севера» рухнули на наших глазах. Вся экономическая неразвитость и близорукость нынешних «крестьян», вся их советская отученность от самостоятельного хозяйствования проявились самым сокрушительным образом – и они сами, и сильно растратившийся на свои инвестиции «Север» полностью лишились земли, лишились всей производственной базы и навсегда ушли из сельскохозяйственного производства. «Северянам» пришлось продать и элитных коров, и новенькие «КАМАЗы», и свертывать все свое уже реально работающее производство. Это было истинной катастрофой.

Так Заволжье, одна из трех сельскохозяйственных зон района, решительно и, очевидно, навсегда рассталось со своей сельскохозяйственной занятостью и перешло к занятости рекреацией. Сегодня о прежнем труде на земле остались лишь воспоминания. Тысяча жителей Заволжья вся занята либо на сменных работах в большом городе Рыбинске, либо в рекреационном деле. А чаще всего почти каждая семья совмещает и то, и другое. Супруг, оказавшись с машиной, сменно работает в Рыбинске либо сторожем, либо вахтером, а в остальное время помогает жене в малом подсобном хозяйстве или подрабатывает у состоятельных «дачников»

Эти «дачники» за короткое время, не более трех лет, стали весьма многочисленными. За этот малый период Заволжье совершенно изменило свой облик, в каждом селении не менее половины современных благоустроенных домов или даже явных «домов-дворцов», а многие селения уже стали сплошь дачными. Там полностью исчезли прежние деревенские постройки, как исчезло и прежнее деревенское население. И у оставшихся немногих селян здесь уже есть вполне достаточная сфера новой трудовой занятости. Но главные трудовые предложения делаются «аборигенам» отнюдь не частниками-одиночками, а стремительно выросшими здесь пансионатами. Их уже несколько, а наибольшей масштабностью и успешностью выделяется пансионат «Мышкино подворье», начавший со скромных трехсот отдыхающих за сезон, а сейчас подошедший к десяти тысячам гостей.

Заволжские пансионаты и создали для коренного населения сферу нового приложения сил, а для всего поселения создали надежную налоговую базу, и на сегодняшний день Заволжье (Охотинское сельское поселение) является бездотационным. Вот такова сегодняшняя уже вполне рекреационная реальность одной из трех основных сельских зон района. Все ли там сложилось благополучно и успешно? В целом – да. А болезненных частностей, конечно, достаточно. Есть небольшая часть «последних могикан» земледельческого труда, глубоко опечаленных необычным финалом своей жизни. У тех, кто имеет еще значительное подсобное хозяйство, есть немалые трудности, возникшие с заготовкой кормов, выпасом скота и даже с заготовкой дров – передел собственности больно ударил по всем этим маленьким хозяевам. У самих пансионатов есть кадровые трудности с некоторыми категориями работников, например, горничных приходится набирать в Рыбинске и возить на работу и с работы каждый день более чем за сорок километров. Деревенские женщины на такие работы не идут, их традиционная ментальность не допускает такой трудовой занятости.

То есть ряд известных трудностей в перепрофилировании занятости населения здесь имеет место, но в целом крутой производственно-социальный поворот здесь осуществился. Не станем утверждать, что он во всех отношениях благодатен, но в условиях сегодняшней тотальной ликвидации сельского хозяйства Ярославии здесь была обеспечена трудовая занятость населения, освободившегося от прежней трудовой деятельности.

Решающее слово во всем этом сказали рекреационные возможности местности. И, казалось, что с рекреационным делом окажется вполне сопряженным и туризм. Но здесь нас ожидало немалое разочарование. Взвешивая возможности Заволжья для экологического, сельскохозяйственного, водного и отчасти паломнического туризма, мы находили их достаточно хорошими. Каждый из этих видов туризма, а особенно экологический, мог обрести здесь вполне хорошую почву.

Мышкинский Народный музей, как всегда, оказался первопроходцем на новом направлении. Мы много занимались с разработкой маршрутов, контактами с местным сообществом, рекламой и благодаря большой и решающей помощи Главы района А.Г. Курицина провели в Заволжье эффектный пресс-тур.

Но результаты всей немалой работы оказались очень скромными, за сезон Заволжье приняло лишь около тысячи посетителей. В чем причина столь малой удачи? Решающих причин две: малая заинтересованность потребителей экологическим туризмом и внутренняя неготовность местных людей к широкому и постоянному общению с гостями.

Большинство турфирм, работающих с Мышкином (а их около двухсот) не заинтересованы экологическими маршрутами и решительно предпочитают туризм досуговый, развлекательный, потешающий, плотно насыщенный веселым интерактивом. Созерцательное, отдохновенное, любовательное, ознакомительное содержание поездок для них чаще всего оказывается чуждым, и они сторонятся его, боясь разочаровать клиентов.

А местное население ментально не готово к постоянной строго обязательной работе по приему гостей. Они вскоре «морально устают» от вторжений постороннего люда в их относительно устоявшийся быт и не желают отягощать себя обязательностью постоянно быть приветливыми, радушными, улыбчивыми, готовыми хотя бы к внешней расположенности к людям. Все это для них обременительно и, в конце концов, оказывается неприемлемым. Нам понятно, что здесь в немалой мере все решит время и дальнейшие социальные перемены, но на сей день мы не слишком преуспевали в своих начинаниях.

А что касается такого направления, как сельскохозяйственный туризм, то здесь положение еще малоперспективней. Мы, как, очевидно, и все российские туристические организации, поначалу счастливо впечатлялись венгерскими, а потом и прибалтийскими успехами в таком туризме и по неопытности вполне надеялись на свой успех на этом направлении. Но такие надежды скоро уступили место нерадостной реальности. Она показала, что мы (видимо, как и вся русская сельская Провинция) не располагаем не только всем комплексом необходимых составляющих, а даже хотя бы большинством таковых. Наша деревня не имеет ни нужной сети дорог, ни нужной бытовой инфраструктуры, ни достаточно привлекательных ландшафтов, ни способности допускать проникновения в свою хозяйственную деятельность сторонних людей.

Сам среднерусский современный крестьянский дом уже по определению не имеет никаких самых маленьких площадей для принятия гостей. Дома-пятистенки и избы-двойни в далеком прошлом, а нынешние скромненькие домики, пришедшие из пятидесятых годов, построенные от тогдашней бедности, а тем более щитовые домишки просто не позволяют поставить где-то еще хотя бы одну лишнюю кровать. А об отдельных комнатах говорить просто не приходится.

Само отсутствие водопровода и сколько-нибудь современного туалета просто снимает вопрос о возможности неоднодневного проживания туристов в деревне. Конечно, отдельные «экстремалы» находятся, но эти одиночки не делают никакой погоды в финансовом обеспечении смелого начинания.

Все еще во многих случаях существующее негласное «табу» на фотографирование чужими людьми продуктивного домашнего скота и ласкательное общение с ним уже обесценивает пребывание в деревне.

Уже само близкое соседство и частое контактирование с современной деревенской семьей быстро не только разочарует, а скорей смутит и отвратит. Убогость содержания этой жизни, немалая неопрятность в труде и быту и совершенная ненормативность лексики быстро охлаждают желание «пожить с пейзанами».

Гость не увидит здесь ни патриархальных отношений в семье и на работе, ни приверженности к «землице-матушке», ни трогательной любви к животным, как к «братьям нашим меньшим». В подавляющем большинстве случаев все окажется крайне прозаичным, сильно огрубевшим и вполне лишенным ожидаемых тишины и элегичности.

И, наконец, всего менее одолимым препятствием оказывается слишком малая способность русских деревенских людей сколько-то долго выдерживать вторжение в свою жизнь постороннего, абсолютно иноментального люда. В этом отношении русский мужик несравним с крестьянами Запада и даже ближней Прибалтики. Уровни контактности, открытости, коммуникабельности совсем иные и пока еще не позволяющие жить в сельскохозяйственном туризме, как рыба в воде. Эти «рыбы» в таковых, новых для себя занятиях очень быстро «задыхаются» и всего больше желают поскорей покончить с таким «удовольствием».

Мы полагаем, что и в этом случае лучшим помощником и союзником является время, но российское быстрое течение дней не всегда обещает столь же быстрых социальных изменений. И наша реальность именно такова даже в случаях самого эффективного и органичного туризма в мышкинской сельской глубинке. Для иллюстрирования этой мысли приведем пример самого успешного нашего селения, деревни Мартыново.

Музей в Мартынове – это целое «государство в государстве». Он занимает почти два гектара земли, на которой расположены его пять жилых зданий, две риги, житница, конюшня. Музей содержит лошадь, овец, гусей и все это, казалось бы, уже совершенно приблизило его к самой сущности сельскохозяйственного туризма. Но решительный шаг в него не делает даже такое самое «авангардное» на селе предприятие нашей мышкинской туристической сферы.

Не делает потому, что все руководители и сотрудники мартыновского «Музея Кацкарей» это здешние деревенские люди, и они ясно осознают вышеперечисленные серьезные затруднения на пути к успеху. И они ограничиваются весьма развитым и экономически эффективным заездным досуговым туризмом, имеющим весьма отчетливо выраженные фольклорные и этнографические акценты. Каковы цифровые характеристики такой их работы?

В 2010 году музей посетили 22 579 туристов, тогда как в 2009 году их было 18 090 человек. Музей принял 705 туристических автобусов, то есть организованных туристов у них побывало 21288 гостей и 1291 человек приезжали вне организованных групп. В основном люди приезжали из Москвы и Московской области, в числе гостей были сорок иностранцев (24 француза и семнадцать гостей из ЮАР).

В самые активные дни в музей приезжают по 17–18 автобусов с гостями. Все посетители знают, что здесь можно заказать экскурсию с деревенским обедом. Продукты для обедов музей, конечно, в основном покупает у мартыновцев. За прошедший год было куплено восемь тонн картофеля, 340 трехлитровых банок квашеной капусты, больше двух тонн свежей капусты, девятьсот трехлитровых банок соленных огурцов, 320 килограммов моркови, 516 килограммов лука, около девяти тонн молока и больше трех тонн сметаны. Мяса на птицефабрике Брейтовского района купили больше четырех тонн.

Вот такой, однодневный туризм в деревне оказывается и востребованным, и нужным для всего селения. Его полтораста жителей уже в большой мере работают именно на музей и его туризм, опосредованно, но активно участвуя в нем.

Народный музей города Мышкина также практикует и другую форму туристического знакомства с деревней. Это разъездные экскурсии, когда гости берут экскурсовода на целый день и на своей машине с нашим сотрудником ездят по ближним и дальним окрестностям города, посещая все примечательные места. Таковая форма востребована значительно меньше, нежели поездки в Мартыново, но определенный спрос на нее тоже есть. И мы полагаем, что именно такие формы работы постепенно адаптируют сельское население к такому новому для него занятию как участие в туристической деятельности. То есть, очевидно, целесообразно «пошаговое» приближение к намеченной цели.

Однако основными базовыми, опорными точками будут оставаться Мышкин и Мартыново, именно отсюда, из Мышкина, должны пролегать новые маршруты, которые станут включать как сельские примечательные места, так и таковые пункты соседних районов и ближайшие ярославские и тверские города. Так для туристов-одиночек и семейных групп, располагающих автомобилями, у нас уже действует маршрут на историческую реку Сить, где мы знакомим гостей с памятными местами древней Сицкой битвы (1238 года) и с ареалом расселения единственно ярославского субэтноса сицкарей, с особенностями застройки их селений, с культурным наследием в целом.

Сейчас мышкинцы разрабатывают маршруты по юго-западному побережью Рыбинского моря и в тверские города Весьегонск, Красный Холм, Бежецк, Кашин, Кесову Гору. Эти маршруты не сразу могут дать новый виток прорыва в нашем туристическом деле, но поиск и в этих направлениях тоже необходим, слишком долгое предложение одного и того же «туристического товара» в конце концов оказывается ущербным. Да и само позиционирование Мышкина как инициатора новых проектов – это тоже фактор, способствующий его продвижению.

Наши новые разработки включают туристические маршруты на Рыбинское море, в академический поселок Борок, зимние лыжные снегоходные экскурсии. Из новых автомобильных маршрутов от Мышкина большинство рассчитано на семейные группы или корпоративные группы малого состава. Однако опорной базой нашего туризма остается при этом сам город Мышкин, и мы видим реальную необходимость дальнейшего развития сети его объектов показа. Мы полагаем, что полезными могут оказаться как разные музееподобные структуры, так и небольшие частные собрания предметов, способных привлекать внимание посетителей. И продвижение по этому пути уже дает свои результаты. Для примера, можно сказать о работе «Шуховского подворья» как его в просторечье именуют мышкинцы.

Москвич В.Ф. Шухов, потомок знаменитого русского инженера, приобрел в Мышкине два небольших соседних домовладения и решил использовать их в целях для Мышкина вполне необычных, но для нашего туризма весьма радостных. Будучи человеком, глубоко расположенным к искусству, много общаясь в среде художников и сам немало занимаясь ваянием, Владимир Федорович надумал сделать в нашем городе небольшую творческую дачу. Он весьма тактично отнесся к сложившемуся здесь природно-рукотворному ландшафту, к имеющейся старой застройке и выполнив большую реконструкцию обеих домовладений, создал здесь очаровательное «подворье», которое приветливо знакомит гостей как с живописной частью старой окраинной улицы, так и с разумно размещенными здесь собраниями старинных предметов народного быта и современных картин с видами малых русских городов. Теперь здесь нередко живут и работают на этюдах и известные столичные художники и студенты – художники будущие, а когда их нет, то «подворье» гостеприимно принимает и других гостей.

То есть в Мышкине весьма возможно и весьма желательно дальнейшее развертывание сети различных новых экспозиций, уплотнение местного культурного пространства. И это будет как усиливать привлекательную энергетику малого города, так и повышать его базовые возможности для «вылазок» гостей за его пределы.

Конечно, Мышкину очень нужна и забота о своих чисто природных ценностях. Так сегодня наш городской пляж находится… за Волгой, а это весьма неудобно для посетителей всех наших гостиниц и пансионатов левобережья и немало обесценивает отдых в Мышкине. Правда, переправа на пароме на правобережный пляж сама по себе является и своеобразным удовольствием и немалым приключением, но такой разнообразящий фактор верно оценивают далеко не все. Многим пляж надобен «здесь и сейчас». Территориальные возможности для его устройства у города имеются, но возможностей финансовых пока совсем недостаточно. Однако нынче уже появились реальные надежды на инвестиции и в этом деле.

Большие надежды Мышкин возлагает на развитие такого важного вида как конгрессионный туризм. Для участия в нем наш город имеет, казалось бы, все – конференц-зал, гостиницы, рестораны, объекты показа, культурные программы. И имеет такие ценности как тишину, живописность, своеобразие облика. И первые удачи на этом пути у нас есть, но их пока совсем мало. Для ощутимого успеха необходима целевая рекламная деятельность, которая до сих пор остается недостаточной. И о лаврах концессионных городов, а тем более чемпиона такой деятельности Ханты-Мансийска нам остается пока только мечтать. Однако посильная рекламная работа нами начата, и мы стараемся чаще заявлять о себе как о городе с немалыми конгрессионными возможностями.

То есть наши муравьиные усилия, начатые еще в пятидесятые годы и наконец принесшие вполне реальные результаты, активно продолжаются и по сей день. Сейчас Мышкин – это пример маленького провинциального города, который собственными силами, собственной пассионарной энергией создал себя, как туристический центр и, не успокаиваясь на достигнутом, желает обрести еще более существенное продвижение. Здесь мы постарались рассказать о том, что нами сделано и что мы планируем и желаем еще сделать в ближайшие годы. И, очевидно, необходимо уделить должное внимание тем неудачам, рискам и угрозам, которые неизбежно возникают при любом движении вперед и при неизбежных при таком движении значительных социальных переменах в местном обществе.

Этому и посвящается наша предпоследняя глава книги о Мышкине.