Текст книги "Шербурские зонтики для «Адмирала Сенявина»"

Последнее время День флота в Вольнодонске празднуется с большим размахом на заливе возле памятника генералу Бакланову. Выстраивается большая эстрада на берегу, там собирается до 20-ти тысяч вольнодонцев и гостей города, по заливу крейсируют кораблики, катера и яхты под Андреевским флагом, все поют, пьют и веселятся. И иногда мы вместе с капитан-лейтенантом запаса Гирченко, в гражданской жизни казачьим полковником, а иногда и вместе с лейтенантом запаса Симушкиным, если он в нормальной кондиции, выходим на эстраду и тоже поём.

Как сладок дым Отечества,

Как ест глаза до слёз –

Мы честь и волю всё же не пропили,

И даже если вдруг и понесут нас на погост,

Ты будешь жить и будет жить Россия. …..

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Вообще-то я страшно не люблю любые художественные произведения, будь то литература, кино или телевидение, где описываются явно мифические события с точки зрения человеческих способностей и возможностей, или они там просто безграмотны с точки зрения законов физики и состояния техники и инженерной мысли на момент описываемых сюжетных коллизий. В основе любого повествования должны лежать какие– либо реальные события и факты, а уж на них мы должны нанизывать какую-нибудь замысловатую «художественную канву», пусть даже и пользуясь, но лучше пореже, словесными штампами, как моё последние выражение. Нет, нельзя, конечно уподобляться в этом известному советскому писателю Александру Фадееву – знаменитому автору романа «Молодая гвардия», который, по одной из версий, покончил с собой не только из-за невыносимых моральных условий для интеллигенции в сталинскую эпоху, но и по причине крушения главной фабулы своего последнего романа, где он описывал, как в какой-то ГУЛАГовской шарашке коллектив инженеров во главе с талантливым советским учёным изобрёл способ получения стали непосредственно из железной руды, минуя передел в чугун. И уже строился в сибирской тайге новейший металлургический комбинат, где должны были из руды плавить сталь. А, оказывается, всё это оказалось обыкновенной липой, эти инженеры просто надули своё гулаговское начальство. Самое интересно, что вообще-то про такой способ я узнал лет через 20 после трагической смерти Фадеева – где-то в Англии, перемалывая руду в пылевидную массу, из неё вроде бы получали сразу сталь. Когда я рассказал об этом доценту Иванову на экзамене по металловедению – легендарному преподавателю, у которого «железную кафедру» с первого раза никогда никто не проходил, то он наверное впервые в истории нашего «восьмого чуда света» – Одесского водного института поставил мне «пятёрку». Мои сокурсники выиграли потом массу закладов у половины института, споря, что я с первого раза на экзамене получил самую высокую оценку у доцента Иванова, и страничка с ней в моей зачётке была потом страшно замусолена – все пытались ногтями подцепить поддельную, по мнению проспоривших, «пятёрку». В общем, наверное, надо писать, если это художественное произведение, то более или менее реально, опираясь на действительно происходящие события. А кому не нравится, то пусть малюет какое-нибудь «фэнтези». Я, конечно, очень уважаю автора «Кода да Винчи» Дэна Брауна, но когда он в своём последнем произведении «Точка обмана» описывает, как субтильная мисс колотит альпенштоком по отколовшемуся куску шельфового ледника массой в несколько сот тонн, и это фиксируется на АПЛ в нескольких десятках миль от него, то это уже явно из области фантазий и не надо лечить нас в заглавии этой книжечки, что «все технологии, описываемые в романе, существуют и применяются на самом деле».

Да простит меня уважаемый читатель за столь пространное вступление в моём заключительном слове, но попробую изложить реальные или известные лично мне, или рассказанные очевидцами факты, на основании которых и появился мой пока говорю скромно «опус». Крейсер «Адмирал Сенявин» действительно числился в составе Тихоокеанского флота, и я лично видел его на «Дальзаводе», когда вместо кормовой башни на нём устанавливалась ракетная установка, он действительно был во Франции с дружественным визитом и на нём побывали Мирей Матье и Джо Дассен, правда он находился только на рейде Шербура. Если верить главному герою, вернее, прототипу главного героя, действительно она в шутку назвала Симу «чёрной вороной» на фоне белоснежной формы остальной команды, а когда он обиделся на это – подарила ему свою косметичку, а он её поцеловал. Так это было или не так – можно, конечно, спросить у самой великой певицы, только вряд ли она это помнит. Джо Дассен говорил о своем русском происхождении, он оставался на крейсере и был в парилке, интересно, носил ли он на тот момент парик, если это так, то всё так и было. Про операцию в районе острова Ньюфаундленд я слышал из нескольких источников, как и то, что мы воровали у американцев гидроакустические станции, официально у нас намного позднее писалось о двух подобных операциях: «Апорт» – 1985 г. и «Атрина» – 1987 г. ПЛ «Серебряный кит» действительно существовала – это К-129. О том, что наши АПЛ первых проектов легко обнаруживались у берегов США американской системой «Сокус», а также из каких источников были получены эти сведения, нам говорили в учебном центре в Кронштадте. Про флотские ботинки гигантских размеров и еврейского сапожника в районе Одесского порта, как и о случае со знаменитым артистом Владимиром Этушем в Севастополе, как он так напоил офицеров БЧ-5, что они проспали и задержали отход своего корабля, и чтобы прибыть к сроку в Поти, установили мировой рекорд скорости для кораблей класса – большой противолодочный корабль, мне рассказал очевидец капитан-лейтенант Ледонской – участник происшествия. И даже корабельный пёс по кличке Орион не вымышленное лицо, а имеет реальный прототип. О нём мне рассказал старший матрос «5-ой Средиземноморской эскадры» Виктор Черкасов – ныне главный редактор газеты «Вечерний Вольнодонск». Но так как дело происходило в Александрии, пришлось перенести действие в более открытую страну и в более знаменитый с точки зрения любви город. Точно также один из главных героев второй части моего произведения капитан-лейтенант Африкан Африканович Костев – лицо тоже далеко не вымышленное – я знавал морского офицера – помощника командира ПЛ в Балаклаве, где мы стояли на ремонте, его действительно звали Африкан, как звали его отца, деда и прадеда – флотская традиция – вещь действительно незыблемая. И даже судьба Пули – Ильяса Мухаметшина вполне возможна – как мне рассказывали – в операции, а она происходила на виду у острова, участвовало несколько пятёрок боевых пловцов с подводных лодок, не вернулись с неё почти половина, причём тела нескольких спецназовцев не были обнаружены. Есть, конечно, ещё много мелочей – от названия американского сторожевика, фотография которого, правда сделанная с другого крейсера, хранится у меня, до недавнего телесюжета о том, как трудно было пришвартоваться в бухте Золотой Рог французскому фрегату, которые взяты из реальной жизни.

Интересна, а иногда просто мистически непредсказуема доля некоторых судов и боевых кораблей в зависимости от их названий. Всем известна несчастливая судьба судов и кораблей с надписью на борту «Адмирал Нахимов», последний из них с этим названием – тяжёлый атомный крейсер всё ещё стоит на приколе и выйдет ли он в море, пока никто не скажет. Над некоторыми боевыми кораблями словно довлеет то ли злой, то ли насмешливый рок. Возьмём, к примеру, американский авианосец «Китти Хок», о котором упоминается во второй части «Ньюфаундленд». Во времена «холодной войны» советская подводная лодка пропорола ему днищевую обшивку на протяжении 50-ти метров и отправила его на долгий ремонт в док. А не так давно с ним произошёл вообще донельзя позорный инцидент в Японском море, когда вроде как из ниоткуда вдруг появились два бомбардировщика ТУ-22 Тихоокеанского флота и, помахав крыльями, имитируя посадку, пронеслись над его палубой, пугая разбегающуюся команду. И это над авианосцем, радиус обнаружения воздушных целей которого должен быть ну как минимум 500 миль. И выбежал на верхнюю палубу командир корабля и выругавшись заявил: «Эти русские нас опять поимели!» – ибо запускать вдогонку палубные истребители уже не было никакого смысла. А теперь этот авианосец американцы чуть ли не за даром хотят сбагрить индийцам вместо нашего «Адмирала Горшкова», в пику нам, да кто ж его возьмёт.

Ну и последнее. Возможно, читатель обратил внимание на замечание американского президента в моём повествовании, сделанное начальнику штаба ВМФ – бывшему командиру АПЛ «Суордфиш» о том, что советские подводные лодки часто имеют обыкновение бесследно исчезать в просторах Мирового океана. Имеются весьма веские причины, которые позволяют усомниться в том, что одна из наших первых ракетных лодок – дизельная ПЛ К-104 погибла на боевом дежурстве в районе Гавайских островов ввиду аварии на её борту. Вообще за годы «холодной войны» СССР потерял 7 дизельных и 5 атомных подводных лодок, и скорее всего, 3 из них были потоплены американскими АПЛ. Да и с историей гибели К-141 «Курск», со дня гибели которой 12-го августа этого года исполнилось уже более 20 лет, про какие бы спекуляции на эту тему ни говорили, наверное тоже не всё ясно. По моему мнению, окончательную точку в этом вопросе могут дать только записи в вахтенных журналах американских АПЛ «Мемфис» и «Толедо» от 12-го августа 2000-го года – было ли в них зафиксировано столкновение с К-141 или нет. Для меня, как специалиста, всё стало бы на свои места, если бы можно было взглянуть на носовую оконечность К-141, лежащей на дне Баренцева моря после взрывов, так как при столкновении с американской АПЛ, если бы это случилось, последняя наверняка бы снесла правый носовой горизонтальный руль «Курска», может быть он и сейчас лежит неподалеку от места столкновения лодки с грунтом. Существуют очень много вопросов, заставляющих усомниться в официальной версии гибели К-141: от внезапного списания относительно новой АПЛ «Толедо» до признаний уволенного вскоре после гибели «Курска» в отставку норвежского адмирала, прямо заявлявшего о столкновении, и замечание главного конструктора лодки Спасского, что причиной взрыва было блокирование торпедного аппарата – почему-то не открылась передняя крышка ТА, которая должна была при взрыве открыться первой и направить взрывную волну не во внутрь, а наружу прочного корпуса. Чего, например, стоят сентенции, озвученные в конце 2008-го года в «Комсомольской правде» учёным-оружейником Власовым, как американские средства наблюдения и разведки засекли, что командир «Курска» дважды запрашивал командный пункт Северного флота о необходимости отстрела торпеды с якобы потёкшей перекисью водорода, а до этого они слышали даже его переговоры по внутренней связи с командиром торпедного отсека. Здесь, наверное, даже автор «Кода да Винчи» отдыхает с его субтильной дамой, удары которой по льду были приняты к исполнению на американской АПЛ в его последнем опусе «Точка обмана». Был у нас в новейшей истории один славный главный разведчик, который дал американцам схему «жучков» во вновь строящемся здании американского посольства. Вот пусть и они покажут теперь эти записи в вахтенных журналах. Или на худой конец продадут, если они действительно «перезагружают» наши с ними отношения. Мы все надеемся, что черное время в истории нашего флота заканчивается, что «Булава» наконец-то полетит, что мы будем опять строить новейшие боевые корабли, лучшие в мире в своих классах, и что наш флот возродится и станет по настоящему океанским – предпосылки к этому в последнее время появились. Дай-то Бог.

ПОСЛЕПОСЛЕСЛОВИЕ

Вообще-то мне кажется, в опубликовании «послепослесловия» я скорее всего являюсь первопроходцем, появление его на свет я конечно оставляю на усмотрение редактора. Да простит меня уважаемый читатель за вольность – некоторых персонажей своего произведения я назвал по фамилиям, а часто и именам своих сокурсников по институту в городе моей юности Одессе, который для меня является ну что ли тем, чем считается Мекка для мусульманина. В общем-то хотелось таким образом передать привет своей далёкой юности и ребятам, с которыми я провёл лучших 5 лет своей жизни. Особо обращаюсь к профессору Крайнему: Юра, я надеюсь, что ты не обидишься, что дал твою фамилию персонажу, которого вообще-то списал с доктора-одессита, с которым я общался в Балаклаве и Севастополе – он и вправду с таким жаром рассказывал, как однажды спасал Аллу Пугачёву, которой стало плохо в ресторане «Украина» – этот ресторан, по-моему, был на бывшей Розы Люксембург – как он врубил все сирены и с шиком промчался по Дерибасовской, что я не мог не включить его в своё повествование. Это тебе мой привет и наилучшие пожелания. Ну а крупный размер твоих ступней – это, что называется, художественная канва, не принимай близко к сердцу; привет твоему «брудеру» – матросу Зинченко и его супруге в моём повествовании – Наташе Лилиенфельд, я «решил» их поженить, правда, назвал её Розой, я думаю, что у всех у вас всё в самом лучшем виде. Передаю также свой привет и наилучшие пожелания своему другу Валерию Штанько. Я писал этого офицера во многом с тебя, Валера, – трудяги и основы нашего общества. Прости, что не приехал на твоё пятидесятилетие, закрутился тогда с делами, да и сейчас, даже на пенсии вздохнуть некогда – всё дети, внуки и работа, но я уверен – мы ещё свидимся как-нибудь, я в это верю. Ну и единственный персонаж моего повествования, которого я описал с внешним подобием – Вася Невмывако, или, как я тебя в шутку называл, «гигант мысли и отец русской демократии», или иногда «полтавским поросёнком», подсмеиваясь над твоей невероятной худобой. Мне помнится, ты у нас первым женился и я на свадьбе даже написал в вашу честь стишки – что-то там про маленьких корабельчат, которые у вас скоро должны были народиться. Я надеюсь, что детишек, а теперь и внуков у тебя много. Не знаю, Василий, какой должности ты достиг на гражданском поприще, но у меня ты самый высокопоставленный флотоводец «незалэжной» Украины, правда, ПЛ в вашем флоте уже не осталось, да и в нашем Черноморском вроде бы действующих тоже нет, так что пора совместно строить новые, а то турки скоро Крым отберут (шучу). «Мой пламенный привет тебе, Василий, а будешь улыбаться – рот не прикрывай». Как я тебя, Вася, – помнишь наверное свою привычку. Многие остальные мои сокурсники узнают свои фамилии, а некоторые и клички в моём опусе – я вообще-то старался и надеюсь, что он будет известен, всем вам, парни, мой привет и наилучшие пожелания. Ну и последний высокопоставленный персонаж, которому я дал имя реального человека – это гражданин Франции Морис Реми. Так что вы, господин Реми вообще-то должны быть мне благодарны за то, что я возвысил вас с шеф-монтажника вашей фирмы до контр-адмирала французского ВМФ. И это всё за то, что вы учили меня, то ли в шутку, то ли всерьёз, стуча железной линейкой по моей каске, требуя выбрать полумиллиметровый зазор между бандажом и подкладным листом, в который эта линейка проходила. А как вы возмущались тогда, зачем мы разрезали напополам эти бандажи для транспортировки, совершенно искренне не понимая, как это невозможно провезти по нашим дорогам шестиметровые колечки – если во Франции это было без проблем. И как вы целый месяц не разрешали нам сваривать их, и свою технологию сварки на монтаже так и не дали, утверждая, что варить надо только в заводских условиях с последующей мехобработкой. Ах, как я благодарен вам, мой милый Морис, за ваше суровое натаскивание – на последующих комплектах я уже сам был шеф-монтажником, а самое главное, я научился сваривать эти бандажи так, что влез в допуски по мехобработке, ну например, с неплоскостностью до миллиметра, так что могу, если понадобиться и вашей фирме сварить, у вас ведь есть установки, где бандажи достигают восьми метров. Вообще-то ваши жомосушильные комплексы очень даже неплохи, сейчас кое-что приходится менять, но это уже наши издержки, часто ввиду неправильной эксплуатации печей. Я слышал от одного профессора из Киева, что где-то, кстати, кажется в Нормандии, ваша фирма пыталась использовать эти комплексы для переработки спиртовой барды. Если это было успешно, то возможно в нашей стране для вашей фирмы появится громадное поле деятельности, я с этим немного связан, так что возможно и встретимся. Я надеюсь, что вы не обидитесь, г-н контр-адмирал, что в моём повествовании вы, приняв на грудь, дирижировали исполнением гимна Нормандии. Вы кажется уроженец этой части Франции, и просто обязаны знать гимн своей земли. Я, к сожалению, не знаю, где был построен ваш знаменитый вертолётоносец «Мистраль», возможно он уроженец Шербурских доков – мне бы очень этого хотелось. Но извините за откровенность, г-н контр-адмирал, я бы на месте нашего правительства не стал бы его покупать – слишком много яиц кладётся в одну корзину. Он бы конечно был бы незаменим в каких-нибудь колониальных операциях, например, в высадке Иностранного легиона с рейда Могадишо, чтобы наказать сомалийских пиратов, но даже здесь бы я предпочёл несколько БДК. Хотя, как говорил раньше «Голос Америки», подчёркивая демократичность «американской демократии» – «моё мнение может совпадать, а может и не совпадать с мнением моего правительства». Решение, однако, принимает всё же оно – правительство, а не я. Примите мои самые искренние пожелания всяческих благ в вашей дальнейшей жизнедеятельности, мастер, и особое спасибо за то, что вы научили меня отличать настоящее французское вино от евросоюзовского ширпотреба, которым нас сейчас завалили.

Да здравствует город моей юности Одесса – из которого, по последним архивным и историческим данным, произошли почти все – от Джо Дассена до Джонни Деппа – великие деятели культуры Западного мира. Да вообще-то и нашей тоже, особенно с моего «восьмого чуда света» – от Карцева до Жванецкого. И да здравствует Франция, которая, по моему мнению, во все времена оказывала и оказывает наиболее значительное культурное влияние на нашу страну. Я уверен, что Дюк де Ришелье, стоящий перед Потёмкинской лестницей, это вам всегда подтвердит, особенно если смотреть на него, на памятник, сбоку.