Текст книги "Дом с розовыми наличниками. История про странных обитателей"

13.Какую тайну хранит колодец?

 
Серый цвет – цвет сумерек и грязи,
гамму красок безвозвратно поглощает он…
Предположим, мастер был в экстазе
и, увлёкшись, вспомнил вещий сон.
Чередою мрачные сюжеты
накатили из сознания глубин:
и «трёхвёрстки» расфасованы в планшеты,..
и недоброе – от бронирОванных кабин…
– Сквернословит бронебойная дюймовость,
в пух и прах развеяв тишину.
Ожидать трагическую новость
муж обрёк печальницу – жену.
Отлетев от кирзовой подмётки
(в общей массе и не различишь), —
дни летят, как серые ошмётки,
в сумрак грязи и не уличишь
серость в преднамеренной корЫсти —
поглотить весь спектр цветовой.
…Замарал творец однажды кисти, —
тем сюжет навеяв роковой.
 

Что же таит в себе старый бревенчатый сруб на краю двора? Почему дворник Панкрат так упорно не позволяет нам приближаться к нему и прикасаться к его потрескавшимся серым от времени брёвнам? Вероятно, в недрах таинственного сооружения угрюмый дворник скрывает что-то необычайно ценное.

Даже при бегло скользящем взгляде ощущаешь, что изрядно посеревшие брёвна источают притягательную гипнотическую силу. На подобное произведение народного зодчества теперь невозможно натолкнуться в нашей повседневности. Забытое древнее искусство ваяния с помощью обычного топора, в результате чего создавались неповторимые шедевры из дерева, стало невостребованным сегодня. А сохранившиеся редкие мастера уронили свой класс до степени откровенного заурядного ремесленничества.

Кирпичные, железобетонные, изготовленные из различных искусственных синтетических материалов и стекла грандиозные современные сооружения столь соответствуют духу времени, что разве стоит заострять внимание обывателя на каких-то там деревянных поделках выжившего из ума спившегося старикашки.

Несмотря на то, что витиеватый орнамент декоративного узора, окаймляющего таинственный сруб, представлял сложные переплетения стилизованных соцветий библейских растений и данный предмет являл собой ценный экспонат редкого антиквариата, он печально доживал свой век, заброшенный в стороне, на отшибе. И тем не менее, при малейшей заинтересованности непременно чувствовалось незримое присутствие искусной руки мастера. Так что же таит в своих недрах бревенчатый Панкратов сруб?

Витающий дух нестерпимого любопытства трансформировался в разрастающееся до неимоверных размеров облако, которое окутало нас, не выпуская из своих липких влажных объятий. Васёк первым обратил внимание на увеличивающиеся размеры нашего любопытства – заглянуть скорее вглубь загадочного сруба. Подогревая наш неугасающий интерес, он нагнетал нетерпение интригующими рассказами о загадочных феноменах, скрывающихся порой под самыми неказистыми и неприметными на первый взгляд предметами. Со слов Васька следовало, что тщательно изученный им рисунок трещин на торцах брёвен сруба указывает на характерные особенности астрологического порядка имеющихся изгибов, определяющих тесную взаимосвязь с космическими объектами.

– Ещё когда брёвна были могучими древесными исполинами в непроходимой лесной чащобе, – доверительным шёпотом поведал нам посвящённый в таинства теософической науки наш весьма эрудированный сотоварищ, – лесная нечисть – ведьмы и лешие наделили их демоническими силами. Теперь брёвна способны источать колдовские чары.

Стало уже превыше наших сил сдерживать волну нахлынувшего любопытства.

Оно мощно хлестало через край. От неуёмности переполняющего чувства кружилась голова, мелкой дрожью лихорадило тело: так что же таит в себе сруб?

И однажды, когда солнечное ядро долетело до верхней точки дневного апогея, перед тем, как начать падать, Васёк решился на крайне дерзкий поступок. Он с независимым видом прошествовал в сторону объекта, столь возбуждающе действующего на наше воображение. Бледный от волнения, будто ему грозила за это ужасная кара, нетвёрдой, но решительной рукой откинул скрипучую дверцу и сунул голову в разверзшийся чёрный проём. Превозмогая сдерживающую силу до жути суеверного страха, цепкими щупальцами сковавшего души, мы кинулись вслед за Васьком к притягательному проёму…

 
Безысходности пугающая бездна
безвозвратно поглощает крик
канувших в провал её безвестно,
отразив неведомости блик.
 
 
Кротко погружаясь в хищном чреве,
тешусь мыслью: весточку подам.
Но в смердящем воспалённом зеве
догоняет ужас по пятам.
 
 
Настигают щупальца кошмара,
леденящим холодом сковав,
и душа трепещущим омаром
погибает слабая впотьмах.
 
 
*
Где-то ангел мой? Должно быть встретит.
Все надежды только на него…
Мне звезда давно уже не светит.
Закатилась. Только и всего.
 

Захватывающее дух суеверное чувство мгновенно сменилось разочарованием.

Глубокий бревенчатый туннель уходил в мрачное чрево планеты. Затхлый плесневелый дух подземелья сырым дыханием пахнул в изумлённые лица. Устоявшаяся тишина кадушечным гулом заполнила бревенчатый туннель. На дне его тускло поблёскивала едва заметная зеркальная водяная гладь, поверхность которой отражала ещё не появившиеся на небе звёзды.

Итак, старый бревенчатый сруб в своём затхлом чреве не содержал абсолютно ничего примечательного. Его сырой колодец просто был пуст.

– Ну и ну! – разочарованно произнёс Магистр Осени и стал лихорадочно покрываться влажными капельками конденсата на раскрасневшейся плеши.

Представительницы прекрасной половины человечества, также, негодующе взирали на развенчанный предмет недавнего вожделенного любопытства:

– Фи – фи, ничего особенного!

Даже нелюдимый Костик в нарушение традиционности из-под приложенной козырьком ко лбу ладони заинтересованно наблюдал из своей песочницы за происходящим.

Постепенно страсти улеглись и прозвучали здравомыслящие голоса, выдвигающие всевозможные гипотезы:

– Панкрат успел перепрятать то, что скрывал здесь от всех.

– Господи, какое огромное Что-То размещалось в колодце!

– Дворник перехитрил нас.

– Вот что, друзья! – авторитетно заявил пришелец Федя. – Я разгадал загадку колодца: здесь спрятан от людей Сплошной Обман.

Успокоившийся Васёк на это компетентно пояснил:

– Дворник Панкрат хранил на дне колодца Тайну. Я даже проследил как он однажды бросил туда верёвку и зачерпнул со дна полное ведёрко…

1961 год запомнился угнетённым жителям одной из восточных держав исключительно небывалыми урожаями такой замечательной сельскохозяйственной культуры, как маис, да ещё, пожалуй, последовавшей очередной денежной реформой.

Ревностные последователи тайной доктрины под туманным покровом секретности скрытно вершили практикующееся наследное право славно почившего в бозе своего вождя. Лишь посвящённым бонзам дано было право заглядывать под покров таинственности. Многочисленные пасторы, искренне убеждённые в незыблемости проповедуемых постулатов, рьяно доносили скрытый смысл ученья до несформировавшегося сознания обывательских масс.

Подготовленные миссионеры несли свет канонической идеи в мир, активно насаждая принципы ученья среди погрязших в дремучести, отставших в цивилизации прочих народов. И кое-где успех их идеологической деятельности возымел результат. Но тайна неизменно оставалась тайной за семью печатями. Она словно была заключена в нескольких оболочках, недосягаемая для понимания преобладающего большинства любопытных. Будто игла Кощеева бессмертия – эта тайна помещена была в яйце, яйцо – в утке, утка – в утробе зайца, а длинноухий быстроногий спринтер – скрыт в необъятных просторах, поросших непроходимой дремучей растительностью обширных земельных площадей.

Конец 20-го столетия ознаменовался славным разоблачением многих бытующих таинств планеты. Даже чудотворная туринская плащаница распятого Христа, хранящаяся среди сокровищ Ватикана, была бесславно низвергнута с высот своего положения прозорливыми умами учёных мужей современности.

«Тайное когда-нибудь обязательно становится явью» – гласит древняя мудрость. Так постепенно и проникает под покров океанских глубин, в космические высоты, неизведанность микрочастиц пытливый учёный ум. Всё поддаётся анализу и секреты с течением времени непременно раскрываются. И только истинный смысл учения тайной доктрины не поддаётся аналитическому осмыслению здравого рассудка.

Толпы любопытных, безуспешно тискающие алое полотнище, покрывающее тщательно оберегаемую тайну, непременно затрут и измызгают притягательный кусок материи и со временем в образовавшиеся прорехи непременно хлынет наружу сокрытое там липкое и сгущенное естество. Тогда-то и подтвердится проведённым предварительным анализом идентичность молекул туманной оболочки и сокровенного естества с бесконечной пустотой космической Чёрной Дыры.

А облезшая позолота фальшивого золотого напыления ажурного шитья тотчас выявит всю сущность дешёвого лоска. И растворится клубящимся миражом то таинственное естество, абсурдность существования которого станет реальной очевидностью. Высвободившееся же пространство заполнится гулкой пустотой, готовой к обновляющему воздействию космоса.

 
Эталонных надежд схематичны расклады,
прошаблонная суть непомерна в судьбе.
И сковала кисельная липкость услады,
прилепившись плевком на позорном столбе.
Что ещё ожидать? По воде
разбегутся круги и наткнутся на твердь
берегов монолитных. В зелёной беде
затаилась гремучей гадюкою смерть.
Затхлый мир плесневелым дыханьем смердит,
извлекая грибковую призрачность пользы.
Неприемлем в быту философский вердикт, —
а помехой внедренью партийные бонзы.
 

14.Тюльпановое дерево принесло урожай самоцветов

А какие несметные сокровища таятся в нашем саду! Если бы не Васёк, мы сроду не узнали бы этого. Зелёный бархатный газон мягко расстилался под ногами, на нём пестрел весёлым разноцветьем живой цветочный букет, вдоль посыпанных тёртым красным кирпичом аллей густо клубились изумрудные облака пушистых кустов, а развесистые кроны вишен-шпанок соперничали великолепием узорчатой финифти ветвей с превосходными величественными платанами, а также, елями, клёнами. Во всём этом карнавале фауны ничем особенным не выделялись скромный сиреневый куст, раскидистое инжировое дерево или обычная скромница-берёзка.

И всё-таки росло среди обыденности сада одно экзотическое чудо – великолепное тюльпановое дерево с Цейлона. Дважды в год оно буйно расцветало, расточая необычайно-пьянящий аромат, на вкус подобный божественному нектару, подаваемому за трапезой на Олимпе юной богиней Гебой. Весной и осенью малиновые, фиолетовые, золотистые, сиреневые тюльпаны изящными нежными лепестками приковывали к себе изумлённые взоры очевидцев, которые, затем, столь долго и неотрывно взирали, любуясь очаровательной игрой нежных красок на тюльпанах, что когда наступало время опасть лепесткам, эти ослепительные кусочки тюльпанов осыпались не наземь, а прямо в трепещущие души очарованных наблюдателей, после чего цвели и благоухали там, не увядая до следующего урожая на тюльпановом дереве.

– Нищий не тот, у кого бренчащий медный звон не тяжелит карман, но тот, кто лишён реальной возможности с очевидной вероятностью прикоснуться к мечте, – с ощутимой долей сокрушённости вздохнул Васёк и озабоченно погрузился в какие-то расчёты, записывая непонятные знаки и числа ровными колонками в толстой тетради. Со знанием дела, внимательно он изучал непонятные непосвящённому астрологические таблицы, сопоставляя их с реальной действительностью, ласково и осторожно ощупывал шероховатый ствол экзотического древа.

Наконец, в самый разгар осени, когда шальное бабье лето неистовствовало вовсю, Васёк определил, что аура тюльпанового феномена начала излучать малиновые, фиолетовые, золотистые и сиреневые тона. Всё население нашего Дома совершенно не ведало о том, что от тюльпанового дерева распространяется необычайно-прекрасное сияние, и только один Васёк был безнадёжно очарован его безумно-пленящим воздействием. Явление это ещё до конца не изучено современной наукой и нам не совсем понятно отчего наш компаньон так откровенно уверенно ведёт себя. Может быть Васёк под влиянием направленного космического воздействия подвергся одной из трёх стадий лунатического состояния души: отрешённого, предрешённого или возвышенного?

В первом случае душевное состояние объекта напоминает симптомами вирусное заболевание. Инфицированный становится далёк от повседневных реалий действительности, его положение усугубляется нарастающим состоянием угнетённого бесчувствия. Далее, это состояние переходит во вторую фазу, где инкубационный период вируса продолжается, и глубокая невменяемость пострадавшего сопутствует этому. Неизбежность летального исхода становится почти очевидной. И наконец, наступает последний этап, когда больной погибая, будто воскресает для другой жизни. Он, словно обременительную оболочку, сбрасывает собственное тело и становится невидим и неуловим для окружающих. Даже его жалкая тень вдруг расцветает, сея вокруг радужное сияние. Оказавшийся, таким образом, в ином мире контактёр с помощью оставленной тени своего подобия общается с окружающими.

Если подтвердятся наши худшие предположения, то положение Васька приняло необратимый характер – он всё глубже погружался в себя. Прикрывшись фиговым листком безрассудства, тяжело инфицированный пациент принимает подобие антропийного существа и временами принимается реч прорицания. Иногда, уподобившись некроманту, передаёт волю невидимо витающих элементалов. Мгновения мчатся, как неукротимый рой целенаправленного заряда картечи. В самый кульминационный момент нашей дискуссии по поводу изолирования Васька от нестерпимого влияния окружающей осени, он с радостным выражением на физиономии врывается в помещение:

– О, какое счастье, господа! С рассветом на тюльпановом дереве распочкуются самоцветы.

– Ты опять надышался ромашки, – сочувственно откликается Магистр и, выразительно округляя глаза, даёт всем понять, что лично ему всё давно ясно.

– Разумеется, если зажжётся радуга, – убеждённо добавляет Васёк и в подтверждение своих слов суёт нам свою тетрадь и тычет неопрятными перстами с обкусанными ногтями в колонки с записанными числами.

– Это противоречит законам природы. Он глубоко поражён болезнью и надо его спасать! – не унимаясь, шепчет неугомонный Магистр Осени.

Но тут из тёмного угла комнаты на передний план выступает держащийся обособленно от всех смуглый Мафусаил и заявляет:

– Согласно метафизическим законам тонких материй случай материализации созданной воображением субъекта некой иллюзии в виртуальной действительности имеет место, – и его хитрые глубоко утопленные бегающие глазки, алчно замаслившись, начинают источать тусклый матовый свет.

– Может быть вы и правы, – дипломатично ввязывается в диалог Добрая Лошадь, – но нам не известны подобные случаи. А так как вы являетесь лицом из Ненашей Местности, то, возможно, и ощущаете мир под иным углом восприятия.

– Наши трактаты имеют древнейшие корни, – не унимается отверженный обществом инородец. – Обладая ими, владеешь несметными сокровищами.

– …бесценность которых весьма спорна, – прервал вездесущий Магистр.

– Тогда я покупаю ваше дерево, – широким жестом всколыхнувшейся души обвёл присутствующих жадный иудей.

– Увы! Но сокровище совершенно бесценно, – смиренно произнесла Оксана.

Искусственно созданный стереотип мышления призван служить на благо определённого, скорее всего элитарного, слоя общества. Скрытый контекст подразумевает развитие непримиримого антагонизма между различными классами граждан.

Целенаправленная идеологическая обработка рассчитана исключительно на раздувание неприязни традиционно конфликтующих сторон. На жарком пламени этой неприязни хорошо греть озябшие руки поджигателям. Лица Ненашей Местности на фоне невыгодных для элитного слоя общества событий обретают статус вселенского зла, следствием которого якобы и является поток свалившихся на голову напастей. С помощью методов психотропного воздействия на толпу создаётся некий образ врага, олицетворяющий собой характерные черты лица Ненашей Местности.

Назомбированность массы достигает тем большей величины, чем невежественней и дремучей её усреднённый показатель (на этот счёт имеются секретные формуляры, где подробно расписаны методы определения искомого числа). Масса не ведает о том, что она масса. Вот и лепят избранные из неё всё, что им заблагорассудится. Но то, что позволяют себе вожди, оказывается исходит откуда-то свыше.

Знаменитый прорицатель Мишель Нострадамус замечательно доказал это своими обнародованными трудами, из которых можно предположить, что появление Винни Пуха, Штирлица и Эдит Пиаф заранее предопределено чередой запрограммированных событий. И в этой связи значение отдельно взятой личности вождя не содержит в себе (если брать по большому счёту) исключительной основы, следовательно, противопоставлять себя роковому стечению обстоятельств удел безумцев.

Любое живое существо призвано для определённого генетического цикла во всеобщей цепи причинно-следственной схемы, заложенной высшим разумом. Микрочастицы этого разума формируют интеллект, и сила его определяется в каждом конкретном случае соотнесением его практического воплощения к ирреальной действительности.

* * *

Длительное молчание весьма гнетуще действует на нас. Стекло в окне начинает обретать неотъемлемое свойство – прозрачность. Постепенно всё отчётливей прорисовываются очертания далёких предметов, находящихся извне – за оконной рамой.

Серое облако подрумянивается со стороны живота. Нас волнует состояние Васька. Он беспокойно мечется в ограниченном пространстве. Рождающееся утро приносит заметное облегчение. Оно распутывает сковывающие ремни отступающего мрака, высвобождая изнемогшее от сюрреальности ментальное тело страдальца. Из-за горизонта выкатывается круглая таблетка солнца и мы готовы принять её как целебное средство борьбы с ночным удушьем.

Васёк униженно просит проводить его в сад.

– Он ещё совсем плох, – жарко шепчет нам Магистр Осени.

Скоро Магистр, Искандер и я сжалились над больным и отправились сопровождать его в саду. Солнце расплавило остатки мрака и утро буйно расцвело в полированных стёклах окон и надраенных медных ручках дверей. Небосвод окончательно разрешился солнечным бременем, родив светило для мира.

Васёк торопливо зашагал в сторону тюльпанового дерева. Он тщательно со всех сторон принялся исследовать растение. В его глазах все больше разгорается тлеющий огонёк брезжущей надежды. Мы тоже внимательнее вглядываемся в объект Васиного внимания, но кроме сверкающих капель росы на листьях не обнаруживаем ничего нового, появившегося бы за прошедшую ночь.

– Осталось подождать совсем немного и тогда зажжётся радуга, – обнадёживает нас выздоравливающий, торопливо перелистывая в тетради страницы с колонками чисел.

– У него повышается температура, – встревожено бормочет Магистр. – Здесь довольно сыро и можно простудиться. Надо вернуться назад в помещение.

Мы соглашаемся с таким доводом и намереваемся увести температурящего с собой, но вдруг небесный купол будто раскалывается над нашими головами и начинает расслаиваться, отсвечивая на образовавшемся стыке всеми цветами спектра. И тут случается чудо – все краски радуги заиграли в свисающих с листьев тюльпанового дерева капельках росы, изумительный самоцветный блеск засиял в кроне.

– А что я говорил! – радостно восклицает Васёк и неожиданно начинает трясти ствол дерева. Сверкающие капли срываются с листьев и дождём осыпаются под ноги. Капли катятся по щекам, закатываются за воротник, падают на наши головы. Осколками разбившейся радуги рассыпаются сверкающие брызги. Искрящиеся самоцветы катятся вокруг.

Через три дня, пережив наконец случившееся, Магистр Осени стал тренировать себя в умении регулировать толщину собственной кожи. Надвигающиеся холода должны будут помочь в укреплении терморегуляции организма. Достигший в этом деле вершины мастерства, по мнению Магистра, сродни виртуозности международного маэстро, симфоническими звуками пробуждающего наивысшие чувства души.

 
Небо льёт серебристые струи
легкомысленных звонких дождей.
Беззаботная осень жирует —
сыплет злата из щедрых горстей.
 
 
Солнце лик укрывает стыдливый,
облаками завесив окно.
И торопит погонщик сварливый
журавлиный табун. И руно
 
 
золотое бросает под ноги
бесшабашный сентябрь-прохвост.
И становится больно немного
от того, что холодный охлёст
 
 
ощущаешь щекою горячей
от пощёчин колючих ветров.
…Позолотой ненастоящей
ослепляет осенний покров.
 

15.На языке чувств

 
Листвой запорошила землю осень,
поникла в поле мёртвая трава
и стал закат неимоверно грозен,
а ночь мрачней, чем чёрная вдова.
Об эту пору небо откровенней
терзает душу мерзостью судьбы;
и жизнь становится ещё гораздо бренней;
и туч проносятся громоздкие гробы.
Предощущение фатального исхода
больные чувства безысходностью гнетёт:
прошедших дней побитая колода
уж скоро проигрыш судьбе моей зачтёт.
Корявый клён, как жуткий призрак ночи, —
когтистым пальцем мне грозит в окно.
А осень что-то скверное пророчит,
которое принять мне суждено.
 

Замкнутый Костик, сорвав созревшее пузырящееся ожерелье янтарной виноградной грозди с нижней губы, беззвучно рассказывает историю собственной жизни:

– Меня много раз предостерегала мама, но пираньи так приятно щекотали плавниками пальцы когда я опускал руку в аквариум. А разноцветные горошины с моей рубашки вечно скатывались на пол и терялись. Почему зеркальная амальгама отражает наши фантомы, а заключённый в ней мир столь плоский и ломкий? Как сложить силу бушующего торнадо и звенящей гитарной струны?.. Целое море в одной капле… Отчего изменяется частота моего сердечного пульса в соответствии с изменением частоты мерцания звезды Орион?.. Описав круг по воздуху, бумеранг обязательно возвращается в точку отсчёта… Игла кипариса проткнула небо… Над Пикадили порхают птахи… Рассыпающийся стук каблучков радостно звенит валдайским колокольчиком… Куда ведёт нескончаемая лестница из рельсов и шпал?.. Ах, как настойчиво предостерегала мама!.. И всё же ветер лихо бренчал переборами на фосфорисцирующих ночных проводах… Пёс Цукор, в сущности, не так уж страшен – он усердно исполняет Кодекс Дрессированности… Удивительным образом покровитель нашего Дома Эскулап своим обличьем схож с древнегреческим богом Кроном из античных времён… Как тяжело давит на мир громоздкий небесный купол…

* * *

Пришелец Федя открыл древний манускрипт «Ал-Хови» и прочитал историю Костиной жизни. Примечательно, что малейшие интонации неслышимого голоса Костика передавались вплоть до сотых долей микрогерца в ультразвуковом диапазоне частот. Помещённые стихотворные строфы рубаи, озаглавленные так: «Передача мыслей на расстоянии языком чувств», не заключали в себе какой-либо конкретной истории жизни, но при их чтении текст позволял достоверно воспроизводить искомое. А за гранью понимаемого неизменно раздавался дребезжащий старческий голос Абубакра Мухаммада ибн Закарии Рози и терпеливо разъяснял непонятное.

«Тысячи наслаждений не стоят одной муки» – Петрарка.

«Счастье – только грёза, а скорбь реальна. В Новом Завете мир изображён как юдоль печали, жизнь – как процесс очищения, а символом христианства служит само орудие муки» – В. Скотт.

Лютер «Послание к галатам»: «…а ведь во всей нашей телесности и со всеми вещами мы подчинены дьяволу, и мы гости мира, в котором он владыка и бог. Ибо хлеб, который вкушаем, напитки, которые пьём, одежды, которыми укрываемся, да и воздух и всё, чем живём плотски, – всё это находится под его властью».

«Жизнь только по имени жизнь, на деле – смерть» – Гераклит.

«Первое, чем располагает каждый для исцеления души – смерть» – Плиний.

«Мы оставим этот мир столь же глупым и злым, каким застали его» – Вольтер.

«Весь мир – ад, и потому надо заботиться лишь о том, чтобы устроить себе в нём огнеупорное помещение» – А. Шопенгауэр.

«Небо, не душу меняют переплывшие море» – Гораций.

В одиночестве Костик всецело предавался поглотившему его увлекательному занятию – созданию замков из песка. Причудливость воспроизводимых форм отображала его душевное состояние. Необъятный купол неба широко распростёрся над головой скульптора. По нежно-голубой лазури весело и звонко катилась блестящая золотая горошина, но до неё невозможно было дотянуться рукой. Однако, Костик не отчаивался – он знал выход. На его рубашке было много разноцветных горошин, и Константин забавлялся игрой в них. Он собирал цветные кругляшки в горсть, крепко зажав в ладонях, долго тряс, а затем, подставив кулак к уху, самозабвенно слушал рассыпающийся хрустальный звон. А иногда он украшал звонкими кружочками шпили и купола своих причудливых песочных творений.

Внешне такой замкнутый и угрюмый, Костик имел натуру тонкую и весьма чувствительную. Он знал, что цветным горошинам тоже обременительно постоянно находиться прикованными к определённому месту на рубашке, им тоже хочется вдохнуть свободы и Костик отпускал их порезвиться на воле. А ночью, когда золотая горошина солнца закатывалась куда-то в щель за горизонтом, он позволял своим горошинам раскатиться по небосводу. И посторонние не ведали, что по ночам его рубашка становится некрасивой. Тем временем горошины весело звенели, создавая прекрасную музыкальную композицию, и под эту музыку их счастливый покровитель радостно засыпал.

Вволю нарезвившись, цветные горошины утром возвращались на свои места. Нелюдимый Костик видел радостные счастливые сны. Он слышал весёлую музыку горошин даже во сне.

 
Какой закат раскинулся багряный,
окрасив небо в сочные тона!
Оркестр лягушачий дружно грянул
бравурный марш, чтоб слышала страна.
 
 
И отодвинув шторы лёгкой полог,
в окно проник вечерний ветерок,
и уколола тысячей иголок
прохлада; и явившись точно в срок,
 
 
зажёг ночник над миром странный некто,
скрывающий упорно естество, —
он рассчитал всю значимость эффекта,
чтоб нерушим остался статус-кво.
 
 
И разорвавшись, звёздная гирлянда
блестящих бусин ссыпала горох
на небосвод: сохранность бриллиантов
пусть обеспечит грозный Козерог.