Текст книги "Клинок Судеб"

Глава 21.

Семён бросился к дверям, пытаясь их открыть пока яму не засыпал землёй, но ничего не получалось их как будто кто-то держал с той стороны и не отпускал, а щели продолжали заполняться землёй, вот уже тонкие струйки начали сыпаться сквозь них в середину дома. Земля поднималась всё выше и выше пока окончательно не скрыла двери. Ни одного лучика света ее проникало теперь в хижину.

– Чёрт, ничего не понимаю. Почему вдруг раскоп начал обваливаться?

Семён отошёл от дверей и обернулся к Алисе, девушка стояла, спокойно глядя на парня. Тот с интересом посмотрел на неё.

– Что ты так разволновался? Ничего страшного, на мой взгляд, не произошло, можно просто разобрать крышу и выбраться через неё, самое главное, чтобы она не обвалилась, и нас здесь не засыпало.

– Алиса, ты просто гений, – воскликнул Семён, обрадовавшись. – Я сейчас быстро. – Он бросился искать, с чего можно легко дотянуться до крыши.

– Не спеши так, – прервала его Алиса, – давай сначала осмотримся здесь, а уж потом и откапываться будем.

– Да что осматриваться? – Суетился парень.

– А крышу ты голыми руками разбирать будешь или может ножичком перочинным, что захватил с собой? – Ехидно поинтересовалась девушка.

– Точно, крышу разбирать нечем, – согласился Семён, усаживаясь на лавку и водя лучом фонаря по сторонам.

– Для начало давай вот лучины разожжём, и света побольше будет, да и батареи побережём. Потом поищём, в кузне должен быть инструмент.

Рассудительность девушки немного успокоили Трошина и он начал успокаиваться. Никогда ещё Семён не попадал в подобную ситуацию, поэтому спокойствие Алисы его обрадовало, он начал наблюдать, как девушка достала из угла возле горна пучок сухих лучин, и заправила две из них в специальные держатели, потом из одного из многочисленных кармашков извлекла спички и разожгла лучины. Она двигалась по кухне как хозяйка, как будто ей было здесь всё известно. Семён сразу не обратил на это внимания, но со временем начал замечать, что Алиса не искала лучины, он просто пошла и взяла их. Не искала, куда их пристроить, а подошла в конкретное место и установила. Это показалось очень странным, окончательно успокоившемуся Семёну.

– Послушай, Алиса, а откуда ты знаешь, где здесь что лежит? Ты же и разу не была в кузне, не спускалась в раскоп. – Спросил он у девушки после того, как она закончила со светом и уселась возле него на лавку.

– Почему ты решил, что мне здесь всё знакомо?

– Ты не искала ничего, просто пошла и взяла.

– Странный ты парень, – улыбнулась Алиса, – в деревне всякому известно, где хранятся лучины.

– А куда их вставлять тоже каждому известно?

– Конечно, дом-то должен быть освещён, значит и лучины должны гореть в определённых местах.

– Только вот я не помню, что бы последние лет триста люди лучинами пользовались. Электричество есть, керосиновые лампы, свечи. Лучинами давно уже ни кто не пользуется, откуда в деревне такие знания сохранись?

– Ты человек городской, тебе не понять деревенской жизни, особенно в такой глуши, как наша, здесь порой не то, что электричества не бывает, а и о керосине со свечами людям мечтать приходится. Поэтому в углу за печкой в каждой хате есть пучок лучин. На всякий случай, не сидеть же совсем без света.

– Ладно, поверю твоему деревенскому опыту, – не стал возражать Семён, – тогда уж говори и инструмент где искать, коль всё тебе здесь знакомо, словно в родном доме.

– Инструмент, – задумалась Алиса, – где же у него инструмент был?

Она поднялась и отправилась в глубину кузни, за горн, прихватив с собой ещё одну лучину. Скоро и там загорелся свет. Потом Трошин услышал шорохи, что-то упало с глухим звуком, несколько раз Алиса негромко выругалась и появилась из-за горна.

– Нет там ни черта, кроме грязи и вот этого, – она держала в руках какую-то жердь, что это было, может черенок от лопаты, а может ещё, что, этого Семён не знал, да и задумываться не хотел.

«При помощи данного предмета крышу не разобрать, это точно, – подумал он, – похоже, плохи наши дела. Сидеть и ждать когда парни нас откопают, тоже не выход, воздуха может не хватить, и не дождёмся». Но озвучивать свои скорбные мысли он не стал.

– Алиса, нам этой палкой ничего не сделать. Может ещё, где есть места, в которых должен храниться инструмент? Хотя нам-то нужно только дыру в крыше пробить и вылезти.

– А ты уверен, что сверху нет земли?

– Это как? Такого просто не может быть. Ну, обсыпалась стена раскопа, ну завалило двери, кузня то полностью откопана была.

– Тогда чего ты сидишь? Вон окошки есть, подойди, сбей ставни наружу, и вылезем через них. Только вот я и там, в щелях света больше не вижу.

– Сейчас проверим.

Семён не стал вдаваться в полемику и споры, просто подошёл к окну, аккуратно вынул в середину рамку затянутую тонкой, прозрачной кожей, через щели ставней в ту же минуту посыпались тоненькие струйки земли. Он кинулся ко второму окну, с противоположной стороны, тот же результат.

– Чёрт, ничего не понимаю, как могла засыпаться вот так сразу такая огромная яма. – Он сел в недоумении на лавку, – понимаю, одна стена не выдержала, осыпалась, двери привалила, но что бы вот так, сразу со всех сторон, и почти моментально, такого просто не бывает. Что делать-то будем?

– Это ты у меня спрашиваешь? – Удивилась девушка.

– У тебя, да у тебя, ты же всё здесь знаешь, может, и знаешь, как выбраться нам, пока не задохнулись здесь! – Нервы у Трошина начали сдавать.

– Для начала нужно успокоиться, – не обратив ни малейшего внимания на выкрик спутника, спокойно ответила девушка. – А потом, успокоившись подумать.

– Ну, давай думать. Твои мысли. – Согласился Семён, спокойствие Алисы на него подействовало.

– Мы в засыпанной землёй хижине. Так?

– Так.

– Проще всего выбраться наружу через крышу. Так?

– Так.

– Значит нужно её разобрать. Так?

– Так, Так! Что ты зарядила всё так, да так?! – Опять сорвался парень.

– Пытаюсь заставить тебя думать.

– Что думать, если у нас всё равно нечем крышу разобрать, да и землю потом копать тоже нечем.

– Да, ты прав, инструмента нет, но есть два клинка.

– Чёрт, точно, как я сразу не догадался, в крыше же можно вот тем мечём дыру прорубить, и землю им тоже в дыру обвалить можно, только нужно осторожно это делать, что бы, не завалило.

– Да, ты прав, – поддержала Алиса спутника.

– Там толщина земельного слоя небольшая, я помню, в верхней точке крыши всего около двух штыков лопаты. Но в самом верху нам не пробиться, там конёк, значит нужно немного в стороне. Но всё равно немного.

– Ну, вот ты и нашёл выход из создавшейся ситуации. Иди, бери меч.

– Нет, лучше ты, – немного помедлив, ответил Семён.

– Это почему я, – Алиса удивлённо глянула на парня.

– Алиска, ты не подумай, что я боюсь, просто ты же помнишь, что произошло вчера, когда я потянулся за клинком. Вдруг снова такое?

– Прекрасно помню, и если сегодня случится тоже, самое я смогу тебя откачать. Но я сомневаюсь, что ты смоешь помочь мне, если я упаду без памяти, коснувшись клинка.

– Хм, пожалуй ты права, – согласился Семён, немного подумав, – этого я не учёл. Ладно, так тому и быть пойду за клинком, только вот немного посижу.

– И всё-таки ты боишься, – констатировала факт девушка.

– Нет, не боюсь, немного опасаюсь. Знаешь не так то и приятно смотреть в глаза этого, – он кивнул в сторону кузнеца. – Ну, да ладно, пошёл.

Он подошёл к кузнецу и, стараясь не заглядывать тому в глаза, потянулся за мечём. Он старался не поднимать глаза, не встречаться с ним взглядами, но как будто что-то притягивало его взгляд. Семён взялся за рукоять клинка, потянул на себя, меч не поддался, кузнец крепко держал клинок в своей руке, парень потянул сильнее, нет, не поддаётся, дёрнул, рванул на себя и невольно поднял глаза. Их взоры вновь встретились на мгновение, Семён застыл в полной недвижимости, взгляд живых глаз древней мумии казалось, проникал в самую середину души того, кто пришёл забрать у него клинок, заполнял, Семёна, захватывал и уносил куда-то в далёкую неизвестность. Всё вокруг закружилось, и внезапно рука кузнеца разжалась, отпуская клинок, Семён, поддавшись инерции, полетел назад, увлекая клинок за собой, падая навзничь, на земляной пол кузни. Но он не упал. Ему показалось, что он летит в какую-то бездну, и не назад, а вперёд, увлекаемый колдовским взглядом кузнеца. Эти глаза вбирал парня в себя, мимо Семёна проносился весь мир. В одно мгновение пролетела перед глазами вся его жизнь, потом понеслись мимо города, поля, леса и даже целые планеты, увлекаемые каким-то непонятным вихрем в самую бездну.

«Вот и пришёл твой конец Саймон, – подумал Трошин, как-то отрешённо, – говорят, что так пролетает вся жизнь перед смертью, когда душа покидает тело. Ну и чёрт с ним, вроде и жизнь то была какая-то бестолковая, с такой, пожалуй, и расставаться не страшно, да и не жалко её. – Размышлял он, уносясь всё дальше и дальше, – Говорят люди, что там туннель и впереди свет, интересно, не вижу я ничего такого, значит, не заслужил своей жизнью «СВЕТ». А всё-таки смерть не страшная, я же есть, я же себя вижу, значит и не умер совсем. Хотя немного жаль, ведь молодой совсем был, мог бы ещё и что-то хорошее сделать, к примеру, жениться, детишек завести. Жениться? Интересная мысль. А на ком? Нет у меня никого, вот разве, что Алиса. Да, Алиса, хорошая девчонка, на такой можно и жениться, я бы, пожалуй, и не против. Жалко её, кто ей теперь поможет откопаться, одна надежда, что парни снаружи начнут их откапывать. Тогда может и спасёт её. Ей будет проще, она одна осталась, значит, воздуха должно хватить»

Парад пролетавших мимо планет закончился, впереди маячила черная бездна, вокруг ещё попадались отдельные запоздавшие на представление планеты, и далёкие звёзды, всё осталось позади, и Семён уже ни о чём не думал он, просто погрузился в темноту чёрной бездны.

«Вот и всё, Алиску только жаль, – промелькнула последняя запоздавшая мысль, и разум в мгновение померк».

Глава 22.

«Это что за хрень такая, это я в Раю или в Аду? – Подумал Семён, не решаясь открыть глаза. Он чувствовал своё тело, а может это ему просто казалось, что чувствовал, ведь здесь не должно было быть его тела, оно осталось там, в закопанной в земле кузне, но, тем не менее, он чувствовал. В глаза светило яркое солнце, зайчик прыгал по лицу, но лежать было мокро. – Солнце, откуда здесь солнце? Или это черти огонь разожгли? Почему подо мной вода? А это, наверное, меня обмывают, перед тем как в котёл бросить. Правильно грязного, варить никак нельзя, хотя варить должны в смоле. Зачем тогда мыть? Не понимаю, ладно, нужно открыть глаза и осмотреться, может здесь и не так страшно, как в книгах пишут. Пишет то тот, кто здесь не бывал ни разу. Откуда им знать как здесь на самом деле? А может Ад он не для всех одинаковый, я вот, к примеру, не много нагрешил, мне и Ад помягче, вроде общего режима или вообще поселения какого. А вот уже для тех, кто наворотил по полной программе им уже как положено, строгий режим, а для кого и особый, но это, наверное, только для рецидивистов. Ладно, что лежать и гадать, вот сейчас открою глаза, и сразу всё станет понятно, – решил для себя Семён, но глаза всё равно не открывал, как ни как, а страшно, неизвестность».

Ядрей, медленно открыл глаза, сперва один, потом второй, что-то происходило не так, в голове сами по себе возникали какие-то мысли, которые он не мог понять. Над ним склонившись, сидела Синга, у неё над головами затихли верхушки елей и сосен, а за ними начиналось бескрайнее чистое голубое небо, с которого прямо ему в глаза светило яркое солнце. Он повёл взглядом в сторону, там с одной стороны сбившись в кучу, стоял отряд Альгорда, люди были перепуганы и смотрели на Ядрея как то совсем иначе, чем до этого. В их взгляде угадывался страх.

«А на первый взгляд Ад не так уж и плох, нет, это явно самое худшее место. Вот только почему Алиса здесь и кто это там в стороне? – Вновь задумался Семён. – А может это ещё не Ад, а только распределитель, а те, что в кучу там, в стороне сбились, пожалуй, как и я ждут, пока их куда-то распределят. Одежды у них какие-то странные. Ну да ладно, что себе голову ломать, сейчас вот встану, осмотрюсь, и всё сразу станет понятно».

Ядрей вновь взглянул на Сингу, девушка обрадовалась, что он, наконец, очнулся. Парень начал подниматься, с первого раза у него это не получилось, да и те, странные мысли, что крутились в голове, не давали покоя.

– Не спеши, я тебе сейчас помогу, – произнесла девушка. – Ты просто очень долго лежал без памяти, а Альгорд вообще думал, что ты помер, и хотел бросить тебя здесь, а я не дала, сказала, что ты жив, и что тебя нужно подождать, просто ты на некоторое время ушёл. Ты же вернулся Ядрей, правда? А ещё я им сказала, что коль они тебя не подождут, я их всех превращу в пауков. Они испугались и вот стоят там в сторонке. Только я не знаю, кого они больше испугались меня и моих угроз, или того, что ты с Богами стал биться и победил, и живой остался.

«Странно, почему Алиса называет меня каким-то Ядреем? И кто такой Альгорд? Про какую битву с Богами она говорит, и кого это я победил? – Вновь вернулся Семён к размышлениям, – нет, нужно её остановить и расспросить обо всём по порядку».

Он уже было открыл рот, что бы спросить у Алисы, что такое непонятное та рассказывает, но вопрос, который он произнёс, был совсем другим.

– Синга, что было? Я ничего не помню, помню только бурю и гром, и как мы прятались в шалаше, а ещё, – он собрался было сказать про какой-то голос, что слышит, но посмотрев на Альгорда и его людей, решил, что об этом лучше спросить наедине.

– Что ещё? – Насторожилась девушка.

– Да нет, ничего, потом.

«Что потом? – Встрепенулся Семён. – Какое потом? Сейчас нужно всё выяснить, мне, к примеру, тоже интересно, что вокруг происходит. Нет, я конечно рад, что не в конуре, заваленный землёй сижу, а на свежем воздухе, только вот маскарад ваш меня не очень вдохновляет».

Ядрей от удивления даже раскрыл рот, он не мог понять, говорит всё это громко или этот голос, его голос слышен только ему одному, он внимательно посмотрел на людей.

«Нет, похоже, они ничего не слышали. Нужно у Синги спросить».

Он сделал вид, то к чему-то прислушался и обратился к девушке.

– Ты ничего не слышала?

– Нет, а что? – Насторожилась она, вслушиваясь в тишину леса.

– Да нет, ничего, мне показалось, что кто-то крадётся, он оттуда, – указал он в сторону. – Но коль, ты ничего не слышала, значит верно, показалось. Альгорд, что кони? Надобно ехать и так времени много потеряли.

– Кони в порядке, уже успокоились опосля бури, да вот времени уже много, скоро вечереет, негоже на ночь, глядя выходить.

– Ничего до сумерек её успеем уйти с этого места, где нас гром застал, а там и на ночлег остановимся.

– Как скажешь, – согласился тот и обратился к своим людям, – чего стоите лоботрясы, по коням все, выступаем.

«Это ты что? Это ты как? – Возмутился Семён, когда Ядрей подошёл к лошади, – я туда не полезу, я не умею на этом ездить, да здесь руля-то нет».

Ядрей, начал уже было привыкать к этому непонятному голосу внутри него, но тут вдруг обнаружил ещё некоторые неудобства, как только он вставил ногу в стремя и собрался запрыгнуть на коня, тело ему не подчинилось, нога самовольно выскользнула из стремени, и парень чуть не упал на землю.

«Что такое? – не понял он, и вновь вставив ногу, повторил попытку, результат получился точно такой же, как и прежде».

«Не умею я на таком ездить! – Уже возмущёно воскликнул Семён, – и не хочу!»

– Зато я умею! – Вслух произнёс Ядрей.

– Что ты умеешь? – Не поняла стоявшая рядом Сина. – Ядрей, что с тобой происходит?

– Потом, – не оборачиваясь, отмахнулся парень и запрыгнул на коня, в этот раз у него всё получилось, ни кто ему не мешал, – поехали.

Отряд отправился в путь.

* * *

Вдалеке послышался шум вертолётов, шум нарастал, а вернувшиеся к месту раскопа парни так и стояли, раскрыв рты и ничего не понимая. Шум нарастал, вот уже машины вынырнули из-за верхушек деревьев и зависли над поляной, пилоты присматривали место, где удобнее будет приземлиться. Потом первая начала спускаться к поляне, а вторая, взяв немного выше деревьев, заложила большой круг над посадочной площадкой. Только теперь «Лось» оторвался о созерцания нетронутого дёрна в том месте, где не так давно была огромная яма со стоявшей в середине кузней, и обернулся в сторону вертолёта.

Машина зависла над землёй, примерно в двух метрах, в самом центре поляны, и из открывшихся дверей на землю прыгали вооруженные и очень странные люди. Как только выпрыгнул поседений, вертушка резко ушла ввысь, освобождая место для посадки следующему. Прилетевшие на ней, тем временен споро заняли свои позиции вокруг ожидаемого места посадки второй машины, а четверо побежали в сторону стоявших у исчезнувшего раскопа парней. Только теперь, скорее всего почувствовав, что-то неладное в сторону вертолётов повернулась и остальная компания. Парни хотели было что-то сказать, или может вообще сбежать, увидев нежданных и опасных гостей, но было уже поздно. Подбежавшие люди в форме уже свалили их на землю вниз лицом и пёрли стволы автоматов каждому в затылок, да так что не только возможности сопротивляться не оставили, даже мысли, если у кого такие и появились моментально растворились в воздухе.

Бригада Трошина уже не видела, как на поляну приземлилась вторая вертушка, и из её чрева на траву выпрыгнул ещё десяток вооруженных людей, а следом за ними по трапу, аккуратно ступая на влажную после дождя траву, неторопливо спустились двое в гражданской одежде. Гости огляделись и пошли в сторону столовой, это было единственное место, где можно было присесть, пускай и без комфорта, но всё-таки не стоять на ногах.

Сергей Владимирович аккуратно присел на самый край лавки и опёрся локтем о стол, Секретарь встал рядом и немного сзади.

– Ну, что давай побеседуем с этими, – сказал он Секретарю, не оборачиваясь и кивая в сторону распластавшихся на земле парней.

Секретарь не сказал ничего, только посмотрел сторону бойцов, те поняли его взгляд, живо, склонившись над Гурьевым, заломили ему руки за спину, скрепив на всякий случай наручниками и поставив на ноги, не повели, а поволокли, пригибая к земле в сторону начальства. Подтащили. Одним профессиональным ударом поставили на колени и, потянув сзади за волосы, задрали голову так, чтобы тот смотрел ровно в глаза Вилянта.

– Ну, рассказывай, сынок, – вкрадчивым голосом, не сулящим ничего хорошего начал допрос Сергей Владимирович. – Чем вы тут столько времени, а мои деньги занимались, где раскопанная кузня, где тот, что за старшего у вас был, и что вы успели отыскать.

– Это ты про что дядя? – Попытался уйти от ответа «Лось», видевший заказчика впервые. – Ничего мы здесь такого не копали, и копать не думали, так на рыбалку приехали.

Ответ спрашивающей стороне явно не понравился, о чём Сашка понял, моментально, получив сильный удар тяжёлым армейским ботинком точно по левой почке. Даже дыхание забилось и звёздочки в глазах закружились, но голову при этом, почему-то отпустили.

– Уф…, – только и вырвалось у него не то ли возглас, не то ли тяжёлый вздох и парень упал на бок.

Его моментально подняли и поставили в то самое положение, из которого он попытался ускользнуть.

– Не правильный ответ, – на всякий случай уточнил Вилянт, – я даю тебе две минуты на то, что бы ты хорошенько подумал и сформулировал в своей головёшке, ответы правильные. Но если на них за это время ответит кто-то другой, то ты останешься валяться вон в той канаве, – указал Вилянт на отрытый шурф. – Давай следующего, – уже не обращая внимания на Сашку, приказал он Секретарю.

Гурьева подхватили и поволоки сторону, но он моментально сообразил, что если его поменяют на кого-то из товарищей, то с молодой жизнью придётся расстаться, каким-то невероятным образом вывернулся в руках крепких бойцов и бросился назад. Далеко, правда ему пробежать не удалось, сильный удар прикладом в спину бросил парня на землю, и он уткнулся носом в землю возле самых ног Вилянта.

– Молодец, быстро соображаешь, – похвалил его Сергей Владимирович, – ну, говори, коль вернулся.

– Я даже и не знаю, что говорить, – затараторил «Лось», мы всё раскопали «Саймон» с Алиской полезли сегодня утром в кузню, должны были забрать меч, а нам велели здесь дожидаться, потом буря началась, мы в палатке укрылись, после бури вылезли ни раскопа, ни «Саймона» ни Алиски ничего нет. Думали, приснилось нам всё, полезли к ним в палатку, так нет, не приснилось, их там тоже не было. Вот и стояли на краю, там, где кузню откопали, а тут как раз и Вы прилетели.

– Да, складно ты врёшь.

– Да не вру я, – попытался возмутиться Гурьев. – Так оно всё и было, у кого хотите, спросите. Это, наверное, всё Алиска, она вообще не понравилась мне, на ведьму сильно похожа.

– Кто такая это Алиса, откуда здесь взялась?

– Да, внучка она деда Макара, что провожал нас сюда, сама пришла, сказала, что на каникулы к деду приехала. Она нам тут жрать готовила, за лагерем следила, да «Саймона» выхаживала, когда тот заболел.

– Складно у тебя всё получается. А почему вы сам сразу не вытащили клинок?

– «Саймон» сказал не трогать, что он сам, а потом, как вчера полез за ним, так его так шандарахнуло, что Алиска еле откачала.

– Чем шандарахнуло?

– Так там, этот, кузнец был, он меч и держал, «Саймон» за него, а Алиска как завопит: «Не трогай!» Только поздно уже было, «Саймон» за рукоять схватился, а его как долбанёт, он наземь и брыкнулся, мы уж думали, всё, кранты ему. Ан нет, Алиска вновь откачала.

– Ну, что же, считай, что некоторую отсрочку ты заслужил, послушаем теперь, что другие запоют. Если всё сойдётся, может и поживёте ещё. Давай следующего.

На этот раз пред очи Вилянта притащили Николаева. «Африка» точно повторил всё, что рассказал Гурьев, добавив только некоторые, незначительные детали, которые не внесли ясности в положение дел. Последним допросу подвергся Витька Чёрный, но и он не пролил свет на то, куда вдруг делся раскоп. Вместе с кузней и товарищами.

* * *

Уже начало смеркаться, Альгорд несколько раз пытался, заговорит с Ядреем, напоминая, что пора остановиться на ночлег, но парень ни как не реагировал, он был полностью занят собой. Тот голос, что звучал внутри вроде как затих и на протяжении всей дороги не проявлялся, но Ядрей чувствовал, что с ним, что-то не так, что этот второй вот здесь, рядом и постоянно следит за каждым его действием, сидит, притаившись, где-то в глубине и следит. Следит потому, что и сам напуган, сам не понимает, что произошло, и где это он оказался. Он несколько раз пытался заговорить с Сингой, но рядом постоянно были чужие уши, и Ядрей решил не рисковать, и так после грозы на него смотрели с опаской и подозрением. Так и ехал, погрузившись в себя и прислушиваясь, наконец, тот, кто был внутри, проснулся, и подал голос.

«Блин, сколько можно трястись на горбу этих коняг? Уже весь зад себе отбил, да и ночь скоро, пора бы и на покой. Эй ты, чурка непонятливая останавливайся и слезай на землю, хоть ноги разомни!»

«Это ты мне? – спросил мысленно Ядрей, понимая. Что тот голос слышит он один, и нет смысла задавать вопросы вслух».

«Тебе, тебе, чурбан. Походу мне не повезло, и теперь это не только моё тело, ещё и твоё. Блин, но почему такая невезуха? Нет, что бы досталось, какому царю, или королю, нет, по жизни был нищим, пахал как лось, так и теперь как помер, меня в какого-то чурбана вселили. Да нет справедливости у Боженьки. Ладно, это всё философия, а зад болит и жрать хочется, ты же меня ещё не кормил сегодня. Так, что командуй привал, я так понимаю ты в этой шобле за главного».

«Я не понимаю, о чём ты говоришь, какое тело? Куда вселили, какие цари и короли, где ты пахал, ты, что землю обрабатывал, хлеб сеял? И вообще кто ты такой?»

«Да какая теперь разница? Видать жить нам с тобой теперь вместе вот в этом дерме, где мы и находимся. Так, что друг по несчастью, я тебя очень попрошу, ты уж позаботься о теле, помни оно теперь не только твоё, но и моё, а я не привык целыми днями трястись на кобыле верхом, я есть хочу и спать. Давай командуй своей банде привал, и пускай жрать готовят. А со всеми нюансами потом, поутру разбираться будем. Может к утру, Боженька смилуется, да куда в другое место меня переселит».

– Альгорд, – окликнул Ядрей, – останавливаемся на ночлег, вбери место получше.

– Да что тут выбирать, лес кругом.

– Позволь господин? – Подал голос один из людей Альгорда, обращаясь к Ядрею.

– Говори.

– Я знаю эти места, здесь совсем недалеко есть зимовье, охотники жили, может, туда пойдём, всё же не под чистым небом ночевать, какая ни какая, а крыша над головой, да и от зверя схрон будет.

– Пошли, – согласился Ядрей, – показывай дорогу. Да смотрите, зайца, какого на ужин подстрелите, пока до зимовья идти будем.

– Кого ты подстрелишь сейчас, ночь уж считай на дворе, – огрызнулся кто-то из воинов.

– Да не беспокойся, – прервал возмущения Альгорда, – настреляли мы дичи, пока ехали, да и ободрали уже, будет, чем животы набить.

Зимовье оказалось действительно совсем рядом, это был небольшой, но добротный сруб, укрытый корой. Внутри имелся очаг, над которым висела на цепях жаровня. Дров в округе хватало и очень быстро в очаге заиграло весёлое пламя, а на жаровне зашипели куски свежей зайчатины. Зайцы были молодыми, но уже успели нагулять после зимы жирок. Жир топился и шипел, постоянно выстреливая брызгами. Эти брызги вспыхивали в пламени очага, от чего создавалось впечатление маленького фейерверка и праздника. Люди, проголодавшиеся и уставшие за целый день пути, быстро поели и повалились спать там, где и сидели, кто на нескольких лавках, а кто и прямо на земляном полу. Ядрей посмотрел, что все заснули и тихонько вышел из избы, спать не хотелось. Пошёл к лошадям, привязанным здесь же возле зимовья, там клевал носом дозорный, оставленный сторожить лошадей.

– Иди, поешь и ложись спать, – обратился к нему парень.

– Как же спать, а лошадки?

– Я покараулю, мне что-то не спиться. А как устану, так тебя и подниму, будешь дальше ночь коротать.

Мужичёк радостно кивнул и побежал в избу, через некоторое время из неё вышла Синга, она осмотрелась, увидела Ядрея сидящего возле лошадей и направилась к нему. Села рядом, положив голову на плечо.

– И что с тобой случилось, во время бури? – Спросила девушка тихо, так, что бы ни кто не мог услышать, только он, хотя вокруг никого и не было, все люди спали в хижине. Но бережённого, как говорится и Боги берегут.