Текст книги "Цербер. Легион Цербера. Атака на мир Цербера (сборник)"

52

Несмотря на все ухищрения капитана как-то поберечь мотор, он все равно с завидной регулярностью выходил из строя. И что самое неприятное, каждый раз поломка происходила в другом месте и экипаж возился с двигателем по полдня, выискивая причины и устраняя их. Путешествие грозило значительно растянуться во времени.

Легионеры буквально валялись вповалку, и Финист начинал беспокоиться, смогут ли они в таком состоянии выполнить поставленную задачу. Все-таки надо признать, что жара жаре рознь. Они привыкли к сухому жаркому климату Цербера, а не к этой выедающей мозги влажной духоте, настоящей бане. В трюмах, помимо этого, стоял устойчивый запах йода, и это просто сводило с ума.

Хуже всего приходилось Бронксу Максвеллу. Он, даже облаченный в доспехи, вообще не подавал признаков жизни, не привычный вообще ни к какому виду жара. Его даже не хватало на то, чтобы выйти на палубу ночью, когда температура спадала до каких-то тридцати градусов и запах йода почти не чувствовался, если дышать через смоченный пресной водой респиратор, коих на судне оказалось в изрядном количестве. Рыбаки ими пользовались, когда разделывали туши левиафанов, у которых некоторые внутренние органы ужасно воняли.

Легионеры проводили на палубе всю ночь и с наступлением дня, когда над горизонтом появлялись первые лучи светила, уходили обратно в трюм «Тристана».

Через пень-колоду, но судно добралось до долгожданного берега. Рон посмотрел на полосу прибоя и выдохнул. Там виднелись лишь пески, пески и еще раз пески, ни одного зеленого пятнышка.

Высадку назначили на ночное время. Потому как иначе легионеры, сойдя с лодок, просто упадут в песок от одной только немочи и запекутся, а им еще нести двадцатикилограммовые рюкзаки с боеприпасами и провиантом. Все на санях двух квадрациклов уместиться просто не могло. Собственно, они везли только палатки и воду.

– Желаю удачи, сынок.

– Спасибо, сэр, – кивнул Рон. – Но она и вам понадобится.

К своему удивлению, Финист на суше почувствовал себя гораздо лучше. Его еще часок помотало из стороны в сторону, как во время качки, а потом все прошло. Даже Максвелл стал чувствовать себя намного лучше, и отряд отправился в путь. И чем дальше они отходили от берега, чем суше и менее насыщенным йодом становился воздух, тем легче дышалось, тем больше сил и решимости появлялось у легионеров, чтобы продолжать путь.

Можно даже было представить, что они в обычном тренировочном походе на Цербере, вот только необычно глубокий для Цербера песок под ногами говорил, что они не там.

Отряд шел исключительно по ночам, делая едва ли десять километров по бесконечным дюнам нагретого за день песка. С первыми лучами солнца легионеры ставили две солнцезащитных палатки и погружались даже не в сон, а в тяжелую дрему, хорошо еще, если просто не восполняющую силы, а не в забирающее силы забытье.

С заходом солнца палатки собирали и снова под свет звезд, луны и фар квадрациклов трогались в путь на север, по самым скромным прогнозам должный занять около тридцати суток.

53

Пока отряд Рона Финиста плыл по океану и буксовал в песках, сформированная пятидесятитысячная армия во главе с Легионом двинулась на восток. Каждый день армия росла на сто человек ополченцев, прослышавших об освободительном походе. Еще большими темпами она начала расти, когда войско пересекло границу Александрской губернии и вступило на территорию соседнего «королевства». Фермеры спешили встать под знамена Армии Освобождения для защиты своих поселений от банд негров.

Каждый день рядом с ночным лагерем армии приземлялись самолеты с ружьями и боеприпасами к ним. Все остальное вооружение, гранаты и ракеты, везли на машинах.

Не зная, зачем, участвовала в походе и сама Нэнси, оставив детей на попечении бабушек.

– Миссис Роддем, срочная информация, – после разрешения заглянул в палатку Нэнси посыльный боец от Георгия Финиста, руководившего походом наравне с легатом Титом. – Министр обороны ждет вас в своей палатке.

– Иду…

Также в походе освобождения принимал участие и всем изрядно надоевший вице-президент.

Когда Нэнси вошла в штабную палатку, все они уже находились там.

– Что случилось, мистер Финист? Что-то с Роном?

– Нет. От него ни слуху ни духу, значит, все в полном порядке.

– Тогда что?

– Противник решил встретиться с нами в поле.

Георгий протянул будущей невестке распечатки карт. Снимок делался в инфракрасном режиме, ничто другое облака не брало, потому распечатка представляла собой бумагу, расцвеченную красными пятнами различной тональности. Тем не менее в нем легко виднелся военный лагерь – множество точек костров. Можно было подумать, что это лагерь Армии Освобождения, но он значительно больше, и в центре белела какая-то совсем уж жирная точка. Ничего такого, что могло бы выделять столько тепла в лагере АОРаМ не имелось.

– Марлоувцы выдвинули против нас армию? – удивился Алан Линк.

– Именно, – кивнул Георгий. – И довольно большую, прошу заметить.

– Насколько большую?

– Армия противника превосходит нас по меньшей мере втрое. Это почти триста тысяч человек. Сравните сами, вот снимок с орбиты нашего лагеря и марлоувцев.

Нэнси неприятно поразило различие. В три раза – это, пожалуй, мягко сказано. Тут в стане противника все четыреста тысяч!

– Да какая разница? – отмахнулся с усмешкой вице-президент. – Они что, совсем ничему не учатся? Будь их хоть в пять раз больше! Мы их разбомбим! Капитан Гарпун мне сам сказал, что бомб у них достаточно, чтобы перемолоть хоть миллионную армию!

– Это так, но противник учел это наше преимущество ковровых бомбардировок и свел его на нет.

– Как так?! – всплеснул руками Линк. – Вы хотите сказать, что шаттлы-бомбардировщики бесполезны?!

– Именно. Видите эту большую белую точку, мистер вице-президент?

– Ну?

– Боюсь, что это не что иное, как «москит». Может, даже два. Разведка, конечно, уточнит их количество. Но даже если там всего одна установка, это все равно делает бомбардировку невозможной.

Вице-президент обхватил голову руками. Он конечно же понял, что ни один шаттл не сможет пробраться сквозь заградительный огонь этих самоходных комплексов противовоздушной обороны. Но и сдаваться он не собирался.

– Их слишком много… Я сам видел, Георгий, как ваш сын проделывал с Выдрой этот хитрый трюк! Разжигал костры в чистом поле, и враг думал, что с ним весь Легион. Может, и здесь то же самое?

– Возможно. Разведка попробует уточнить. Но мне думается, что это реальное количество войск.

– Но откуда они столько взяли? Любой город может дать максимум сто пятьдесят тысяч! А их в два раза больше!

– Мне думается, что им помог… Лысый. Чтобы не дать нам развить успех, и, узнав, что мы выступили, он решил заключить временный союз со своим конкурентом и сыграть на опережение.

– Что же нам делать? Ведь реально вооружено только пятьдесят тысяч человек. Остальные идут практически с пустыми руками против как минимум трехсот тысяч негров! Нам нужно…

– Нам нельзя не то что возвращаться, а даже останавливаться, мистер вице-президент, – вставила Нэнси, даже не дослушав, что хотел сказать Линк, но чувствуя, что ничего умного. – Стоит нам замедлить продвижение – и план Рона не сработает. Мы не успеем дойти – Лысый спокойно получит свое оружие, и все будет кончено.

– Но их триста тысяч, если не больше! Они нас просто сомнут!

– Значит, мы должны выстоять против таких огромных сил.

– Георгий! Хоть вы проявите благоразумие!

– Увы, мистер вице-президент. Должен признать, что миссис Роддем права. Нам не только нужно выстоять, но и победить в этой битве. До столкновения еще неделя. Мы получим еще тысяч десять ружей, подучим людей и вступим в бой.

– Вы безумцы! Вы все сошли с ума! – сокрушался Алан Линк и едва слышно прошептал: – Уж лучше бы я пошел с примархом…

54

Лысый действительно расщедрился на помощь своему конкуренту, королю Марлоу – Дирижеру, послав весь гарнизон Глинка со всем вооружением. А тому в свою очередь, помня об участи Выдры, хватило ума принять ее, чтобы не стать следующей жертвой Легиона.

Каждый преследовал свои цели. Дирижер просто не хотел проиграть. Лысый же имел гораздо больше мотиваций. Оказывая помощь, он увеличивал свою популярность в стане Дирижера. Кроме того, проигрыш марлоувцев обернулся бы для Лысого удвоением силы аборигенов, а раз так, они, поднакопив силы, могли замахнуться на него самого еще до того, как подоспеет поставка оружия. И еще неизвестно, сумеет ли ее пробить сенатор… Так что следовало подстраховаться на все случаи жизни.

Кроме того, совместная победа позволит развить успех и, опрокинув противника, двинуться на Александрск и захватить его. Лысый был уверен, что город станет в этом случае только его. Бойцам Дирижера придется отступить перед угрозой выдвижения гарнизона из Лорман-сити… В итоге марлоувцы окажутся окружены, и дни Дирижера у власти будут сочтены. В итоге весь материк окажется в его руках!

Беспроигрышная ситуация. Лысый довольно улыбнулся, подумав, понимает ли Дирижер, что он в капкане? По крайней мере, он делал все, чтобы конкурент об этом не задумывался.

– Разведчики докладывают, что численность Легиона удвоилась, – вел Дирижер разговор с Лысым, принимавшим личное участие в походе.

Они возлежали на подушках в шатре, установленном на вершине холма, подальше от прочих, ели, пили и расслаблялись во время очередной стоянки армии.

– Ерунда… – отмахнулся Лысый, затягиваясь бором, чтобы скрыть причину своей излишне широкой улыбки.

– Никакая это не ерунда! – нервничая, активно зажестикулировал Дирижер, за что, собственно, и получил свое прозвище. – Двадцать тысяч человек! Вот, сам посмотри фотографии!

– А я говорю ерунда! – твердил Лысый, даже не взяв в руки фотографии плохого качества. – Не бери в голову.

Снимки делались с большого расстояния, и на них мало что можно было разглядеть. К тому же он их уже видел. Действительно, толпа людей, а часть, что в доспехах, гораздо больше десяти тысяч.

– Поясни! – потребовал Дирижер.

– Поясняю… – привстал с подушек Лысый. – Александрск брали десять тысяч человек. Подумай сам. Если бы Легион насчитывал большее количество солдат, разве не логичнее было бы пустить его в бой в полном составе?! Ведь тогда победа далась бы еще легче.

– Но Выдра бился со второй половиной Легиона при…

– Там было всего полторы тысячи легионеров. Это установлено точно, Дирижер. Выдра попался в хорошо поставленную ловушку. Обладай он чуть большим количеством мозгов и поменьше бы налегал на бор, он не стал бы так далеко отходить от города. Да что теперь об этом говорить…

– Да… просто поверить трудно, что его армию почти в восемьдесят тысяч головорезов перебила какая-то тысяча.

– Ну, надо отдать им должное, они тоже еще те головорезы… Но в нашем случае это просто переодетые крестьяне. Столкнувшись с ними, ты сам в этом убедишься.

– Кстати… а зачем мы сами так далеко отошли от города?

– Дирижер, я, конечно, не твоя мамочка, но ты тоже все-таки ограничивай себя с этим делом… – показав свой наполовину выкуренный косячок, и, словно следуя своим наставлениям, Лысый выбросил его эффектным щелчком пальцев наружу, где он, ударившись о землю, разлетелся на десятки искорок и затух в сырой траве. – Тупит… Я же говорил: как только задавим аборигенов, пойдем дальше и захватим город, чтобы носа совсем не казали из своих нор и пахали, пахали и еще раз пахали.

– Ну да…

55

Еще через несколько дней настал момент битвы.

– Противник укрепился на высоте, – беспокоился Дирижер. – Роет окопы…

– Это понятно, у него меньше сил, потому старается навязать нам свое поле битвы, – кивнул Лысый, – но это им не поможет.

– Так, может, мы его обойдем?

– Зачем?

– Навяжем свое поле… Ударим по флангам, зайдем в тыл…

– А смысл? Ты действительно ощущаешь себя таким великим полководцем, чтобы контролировать все эти перемещения многотысячных масс: обходы, обводы, атаки, ложные отступления и прочее?

– Ну…

– То-то и оно. Давай обойдемся без этих мудрствований. У нас более чем тройное превосходство в силе. А так сейчас начнем мотаться туда-сюда, все эти маневры. С таким количеством войск у нас больше шансов допустить фатальную ошибку. Нам нужно радоваться, что они решили дать нам генеральное сражение.

– Предлагаешь атаковать?

– Предлагаю, – согласился Лысый, подумав о своем.

«Этот бой мы, безусловно, выиграем, но в двойном выигрыше останусь я! – размышлял он. – Дирижер потеряет в этой атаке половину своей армии, а я всего лишь четверть. И Марлоу с Александрском станут моими!»

– У них даже бронетранспортеров нет, – продолжал напирать Лысый.

– А чего так?

– Большая часть погибла в боях с Легионом в долине и в городе. Так что у нас более чем серьезный перевес в силе и огневой мощи.

– Ну хорошо, – неуверенно кивнул Дирижер, подозревающий, что его коллега ведет какую-то свою игру, но пока не понимал, в чем она заключается. – Давай тогда готовить бойцов к бою…

– Вот это дело. Вестовые!

Лысый и Дирижер подозвали своих вестовых, и вскоре походные колонны стали перестраиваться в штурмовые. Вперед выдвинулась техника: БТРы и машины залпового огня, установленные на обычные грузовики. Лысый учел ошибки Выдры и не хотел потерять бронемашины при случайном или умышленном взрыве «драконов».

– Позиции противника в зоне поражения дальнобойных ракет, босс, – доложил по рации главный ракетчик.

– Огонь, – буднично приказал Лысый.

– Один момент…

Прошло немного времени, и все сорок «драконов» погрузились в бело-серый дым стартовых выхлопов ракет. Процентов двадцать цилиндров разлетелись кто куда, но остальная масса обрушилась на холмы с окопавшимися войсками аборигенов.

Из-за холмов в небо взметнулись два больших огненных столба, и вскоре пришло пояснение от наблюдателя:

– Подбили два их аналога «драконов»! Часть армии противника бежит!

– Отлично! Но сейчас и они по нам вжарят… Продолжайте стрельбу!

И действительно, вскоре из-за холмов появились дымные росчерки стартующих ракет, но в гораздо меньшем количестве, чем с позиций негров. У аборигенов имелось всего десять-пятнадцать установок.

Если Лысый и Дирижер не имели возможности наблюдать, какой эффект произвел ракетный обстрел позиций аборигенов, то они это вполне могли видеть на примере собственных войск.

Ракеты рвались с оглушающим треском по всей площади, посреди машин с «драконами». Некоторые залетали достаточно далеко, чтобы рваться посреди колонн бойцов, и тогда в синеве комбинезонов появлялись округлые полянки убитых и тяжелораненых. Но таковых залетных ракет оказалось немного, штук двадцать, не больше, и потери от них не превышали двух-трех сотен бойцов.

Под обстрелом продолжали стрельбу «драконы» негров, и в небе стало дымно от летящих ракет.

– В атаку! – приказал Лысый.

Флажковая команда стала размахивать соответствующими флагами.

– Зачем?! – поразился Дирижер. – Ты же их под огонь «драконов» повел.

– Ничего подобного, наоборот вывел. Сейчас аборигены скорректировали бы огонь, и все последующие заряды летели бы в колонны бойцов. А так они сейчас проскочат вперед и обрушат всю свою мощь на противника.

– Ясно…

Бойцы со своим оружием – винтовками МФ-100, гранатами и ручными ракетницами – побежали вперед. Противник продолжил обстрел, Дирижер мог убедиться, что Лысый оказался прав – аборигены действительно перевели огонь на более дальние позиции. Тем не менее разброс оказался достаточно велик, чтобы помять атакующие порядки, и еще несколько сотен человек осталось лежать на земле неподвижно, либо корчась и крича от боли.

Потом обстрел и вовсе прекратился.

– Дальнобойные снаряды почти кончились, – доложил наблюдатель по рации. – Остались только еще на один залп.

– Берегут, а зря… Ну что, Дирижер, пойдем посмотрим на сам штурм?

Дирижер лишь пожал плечами. Он не испытывал особого желания приближаться к линии фронта ближе того, что он уже находился, но и проявлять трусость было не фартово.

– Поехали…

Джип съехал с дальнего холма, куда не дотянулся бы ни один снаряд противника, и, догнав бегущих в атаку бойцов, уже переваливающих на очередное поле, за которым уже были позиции противника, взобрался на вершину и остановился.

Десятки тысяч человек заполнили всю долину от края до края во всю глубину.

– Красота! Ты не находишь?!

Дирижер сдержанно кивнул. Это действительно отдавало величием.

Часть бойцов, несших на себе по две большие ракеты, добежав до дистанции пуска, остановились и готовились к стрельбе, вбивая в землю направляющие и устанавливая ракеты. На этот раз аборигены оказались первыми, и из-за холмов на атакующих обрушился настоящий шквал подобных ракет.

Среди негров стали рваться снаряды, нашпигованные поражающими элементами, разбрасывая людей в стороны. Дали ответный залп и стрелки негров. И снова произошел интенсивный обмен ударами. Поле буквально заволокло дымом.

– Что там происходит! – нервничал Дирижер.

– Без понятия… – отмахнулся Лысый, также пытаясь хоть что-то разглядеть среди дыма в бинокль, но дым оказался слишком густым.

Ветерок, носившийся по долинам, снеся дым, вскоре дал им такую возможность. На земле лежало несколько тысяч убитых и раненых. Остальные, получив возможность атаковать, после того как обстрел закончился, продолжили атаку, дикими криками подбадривая себя и устрашая врага.

– Сейчас еще одно огневое соприкосновение – и мы победили, – довольно улыбнулся Лысый.

И действительно, зазвучали выстрелы автоматических винтовок. Вперед выдвинулись стрелки наплечных ракетных пусковых устройств. Точно такие же трубы показались из-за окопов, и произошел новый обмен ударами. Мелкие взрывы буквально поглотили всю фронтовую полосу. Противник имел преимущество – окопы, так что шрапнели им доставалось, только если снаряды влетали в их укрытия, в то время как негры оставались на открытой местности и продолжали нести существенные потери.

Склон был буквально усеян погибшими и ранеными, оставшимися лежать на земле. Но, несмотря на это, они продолжили лезть вперед. Наступил самый сложный момент. В бой вступили легионеры и облаченные в доспехи легионеров фермеры. Впрочем, они не смогли создать достаточного сопротивления, атакующие имели четырехкратное преимущество в стрелковом вооружении и продолжали наступать под заградительным огнем.

Стрельба шла полчаса, рвались ракеты, стреляли из винтовок и автоматов. Павших стрелков заменяли безоружные, уже израсходовавшие свои ракеты. Ставка делалась на рукопашную схватку, в которой негры не имели равных.

– А теперь решающее наступление, – кивнул Лысый сигнальщику.

Сигнальщик замахал ярко-красным флагом на длинном флагштоке.

Среди залегших негров зазвучали команды, поднялся оглушающий рев, и бойцы рванули вперед, чтобы, преодолев последние десятки метров, вцепиться в горло врага и распороть ему животы своими клинками.

Лысый буквально не мог усидеть на месте. Ощущение власти и собственной значимости бурлило в нем. А как иначе?! По его приказу десятки тысяч людей под автоматным, пулеметным и снайперским огнем противника, не обращая внимания на падающих вокруг товарищей, бросались в бой!

Но эта стрельба уже не могла остановить несущуюся ораву.

– А это что за черт?..

– Что там?! – встрепенулся Дирижер.

Лысый не ответил, продолжая пристально вглядываться в бинокль. Там, на холме, дополнительно к двадцати тысячам легионеров и простых фермеров, вооруженных МФ-100, появились ряды людей, вооруженных странными длинноствольными винтовками. Тысяч тридцать, не меньше.

Еще секунда и… и весь холм заволокло дымом, а передние линии атакующих будто срезало косой.

За первым последовал второй залп, и еще несколько тысяч атакующих свалились на землю, словно отброшенные кувалдами.

Третий залп.

Задние, топча передних, находясь под хорошим кайфом, продолжали взбираться на холмы.

Пришла очередь гранат, и новые линии атакующих пали среди разрывов. Они тоже пытались метать «свечи Максвелла», но это носило неорганизованный характер, к тому же инициатива была у аборигенов, из-за чего результат оказался весьма скромным.

– Вперед! Вперед, сволочи! – неистово кричал Лысый, вскочив на ноги, будто его могли слышать.

И действительно, словно услышав своего предводителя, негры поползли вперед. Но тут снова раздались сокрушающие залпы. Первый, второй, третий… Противник успел перезарядить свои ружья – и тут случилось неожиданное, под новой порцией гранат, когда до вершины холмов оставалось не больше десяти метров, а там и победа, негры дрогнули и побежали вниз, увлекая за собой тех, кто еще горел желанием атаковать.

Им вслед снова раздался тройной залп и полетели гранаты.

Когда примитивные ружья и гранаты уже не могли достать врага, вновь вступили в дело средние и тяжелые ракеты «драконов», буквально погрузив долину, заполненную бегущими неграми, в огонь разрывов.

– Не может быть… – не веря своим глазам, шептал Лысый. – Этого просто не может быть… Это катастрофа.

На его глазах гибла более чем трехсоттысячная армия… Уже сейчас он понимал, что половина его войска просто исчезла, погибнув или оставшись на поле боя тяжело раненными.