Текст книги "Первые страницы «Детского сада». Статьи из первого российского дошкольного журнала (1866–1868 гг.)"

Сцены из детской жизни

• Родители приводят своего четырёхлетнего мальчика в школу. Несмотря на ласки воспитательницы, на разные её вопросы, мальчик пятится от неё, не отвечает и не даёт своей руки. «Он у вас верно большой дикарь?» – спрашивает воспитательница. – «Какой дикарь, отвечают родители, такой бойкий, никакого ладу с ним нет, а это мы ему дома сказали, что ведём его в школу, где его будут в угол ставить, он боится вас».

• Девочка идёт по комнате, спотыкается на пороге и падает. На её плач прибегает мать, поднимает её, смотрит, нет ли крови или ушиба на лице. Потом достаёт розгу и наказывает ней ребёнка. «Зачем вы её бьёте?» – спрашивает присутствующее лицо. – Чтоб она знала, что если ей не больно, плакать не нужно. Она меня так напугала! Я до сих пор вся дрожу, у меня и так нервы расстроены, а от этого испуга непременно мигрень будет. Она упала, а мне больше вреда сделала, нежели себе».

• Кучка детей стоит у входа одного общественного сада, который открывается в известные часы, но ещё не открыт. Несколько лиц гуляют в саду, попавши туда случайно. Одна семилетняя девочка говорит своей няне: «Няня, няня, знаешь, почему их впустили туда. Они дали сторожу на водку и он им открыл сад».

• Одна мать крикливого ребёнка, вместо того, чтобы отучить его совсем кричать и устранить причины, заставляющие его плакать, всякий раз, когда дитя кричало, приводила его в молчание, прикрикивая сама на него. Один раз дитя расплакалось; мать, желающая его остановить, закричала: «Ваня, не кричи!» Другой двухлетний ребёнок, бывший тут же, перенял совершенно манеру и тон взрослого и также крикнул: «Ваня, не кричи!» Логичное ли это обращение – желать уничтожить зло таким же злом? Не значит ли это, не только не отучить одного делать дурно, но и приучить других своим примером поступать также дурно?

• Трое детей играли: одна представляла хозяйку дома, другой хозяина, а третий – кухарку. Игра была оживлённая. Среди игры ребёнок, представлявший кухарку, говорит ребёнку-хозяйке: «Да ты, Маша, совсем не умеешь играть, ты не настоящая хозяйка. Ты должна меня бранить, как мамаша кухарку».

• Дядя приехал в гости и дети принесли ему свои игрушки и радовались. Стол был покрыт картинками, лошадками, книжками. Скоро затем пришёл отец и, желая сесть к столу, сказал детям: «Ну, дети, возьмите ваши игрушки отсюда, натаскали всякую дрянь, скорее убирайте всё это…» Один бойкий восьмилетний мальчик на это ответил ему: «Если это всё дрянь, зачем же вы это нам купили, папаша?»

• Один пятилетний мальчик, потерявший во время продолжительной болезни вкус к кушаньям, отправился со своей матерью в гости на летний сезон. За первым обедом подали суп, который мальчику не понравился, он тотчас объявил, что суп не хорош и что он не хочет есть. После обеда мать прочла ему наставление о неприличии говорить подобные вещи за чужим обедом.

На другой день подали другой суп, хозяйка дома сказала мальчику, что сегодня суп хороший и что он ему верно понравился. Мальчик съел несколько ложек и отставил молча тарелку. Хозяйка спросила его изумлённо, неужели и этот суп не хорош? «Да, – ответил мальчик, – суп так хорош, что мне жалко его есть».

(№ 2, 1866)

Любовь к нашим детям

Чувство любви родителей к своим детям есть одно из самых законных и естественных чувств человеческой природы. Чувство это одинаково присущно народам диким, как и народам цивилизованным. Мы не беремся анализировать здесь причину и развитие это чувства, это психологическое исследование завело бы нас слишком далеко, скажем только, что родительская любовь в отношении к их детям обнаруживается следующим образом: родители, любящие своих детей, желают, чтобы последним было хорошо, чтобы они были счастливы, не только в то время, когда они ещё находятся под их руководством, но и после их детского возраста, когда они сами становятся взрослыми и самостоятельными. Из этого следует, что степень любви родителей к детям может измеряться поступками их относительно последних. Чем более поступки родителей лишены эгоистических целей, а имеют целью счастье детей, тем более родители любят своих детей. Чем больше родители выносят лишений, страданий из-за детей, тем сильнее, возвышеннее любовь их.

Поэтому любовь родителей, отказывающих себе в куске хлеба, ради своих детей, имеет несравненно большее значение, нежели любовь блаженствующих в роскоши и излишестве родителей, осыпающих своих детей разными драгоценностями. Всё это очень хорошо известно и твердится очень часто в различных вариациях и поэтому воспитательные меры, предпринимаемые родителями из любви к своим детям считаются до того непогрешными, что не подвергаются обыкновенно ни малейшему обсуждению.

Тем не менее, вглядываясь ближе в отношения родителей к детям, обнаруживается многое, совершенно не соответствующее много воспитываемой родительской любви. Очень хорошие во всех остальных отношениях, родители поступают иногда так в отношении к своим детям – что не только не содействуют их счастью и благосостоянию, но, напротив, делают их самыми несчастными существами.

Читатель ошибётся, если подумает, что мы намереваемся говорить здесь о тех, относительно весьма редких случаях, когда родители или один из них не любят или просто ненавидят своего ребёнка вследствие самых незначительных и случайных причин, например родилась девочка тогда, когда ожидали мальчика и наоборот или по причине уродливости, некрасивости, неловкости ребёнка и тому подобное. Такие случаи выходят из обыкновенного порядка вещей, а мы намереваемся говорить здесь об обыкновенном обращении родителей с детьми в настоящее время.

Наше обыкновенное, рутинное воспитание, начиная с самого рождения дитяти, такого, что ведёт, как оказывается при внимательном наблюдении, не к благу и к счастью воспитуемого ребёнка, а к результатам совершенно противоположных.

Родится ребёнок. Его тотчас сковывают в пелёнки до 3, 4 и даже больше месяцев. Как только ребёнку минуло 6 недель, иногда ещё раньше, он уже не любит пеленаться и сильно кричать при процедуре связывания рук и ног. Очевидно, он недоволен, ибо протестует криком, но любящие родители возражают на это, что будущее здоровье и благо дитяти зависит именно от пеленания его рук и ног, в противном случае, если они останутся несвязанными, ноги будут кривые вследствие чего ребёнок долго не будет ходить, а руки следует связывать потому, что ребёнок глуп, попадает им в лицо, царапает себя и пугается сам движений своих же рук и спит поэтому беспокойно. Неопытного в деле ухода за детьми подобные аргументы легко могут сбить с толку и он должен будет согласится с ними, удивляясь предусмотренности и нежности любящих родителей.

В сущности же оказывается совсем не то. Ноги ребёнка никогда не кривятся оттого, что их не пеленают и дети, неспеленанные с самого рождения, всегда начинают ходить раньше, нежели те дети, которых долго пеленали. Доказательством этому служат те страны, в которых исчез глупый обычай пеленания. Для того, чтобы дети не царапали себе лицо руками, существует способ несравненно более простой и безвредный нежели связывание рук, а именно частое отрезание ногтей; что же касается пугливости детей, то мы уже в другом месте сказали, что ребёнок в известном возрасте, пугаться не может, ибо он ничего страшного ещё не знает, а непроизвольное сокращение всего тела ни в каком случае вредить не может. Поклонники пеленания имеют в запасе ещё один на вид важный довод, что нельзя перестать рано пеленать детей, ибо ни сами желают быть спелёнатыми и иначе не засыпают. Это так же верно как верно то, что женщины приученные с детства стягиваться в корсеты, уверяют, что они не могут оставить свои корсеты, не смотря на их желание: они чувствуют боль в спине, неловкость и так далее. Такие женщины – уроды, для них сделалось нормою стеснение дыхания и дети любящие, чтоб их связывали, также – уроды, они никогда не знали свободы и новизна этого чувства нарушает обыкновенный ход их жизни. Но, вероятно, многим приходилось видеть, здорового, несвязанного младенца, спящего спокойно и безмятежно, не хуже связанного самыми образцовыми свивальниками ребёнка. Стало быть детей мучают совершенно даром, связывая ему руки и ноги, ибо никакого блага им от этого в будущем не предстоит, а напротив вследствие этой причины, они долго не научаются ходить.

Далее: принято вообще маленьких детей одевать очень тепло для того, чтобы, по словам родителей, не простудить их. Оказывается, что не смотря на всё укутывание, дети всего чаще заболевают от простуды. Это понятно: чрезмерно тёплая одежда приучает кожу к теплоте и малейшая перемена температуры, сквозной ветер, задерживает отправление кожи, испарину; предохраняет постоянно ребёнка от прикосновения к нему холодной атмосферы положительно невозможно и вот ребёнок заболевает вследствие вины родителей, ибо если бы кожа его первоначально не была приучена к чрезмерной теплоте, он бы безнаказанно выдержал прикосновение холодной температуры.

С укутыванием детей тесно связана другая общепринятая, воспитательная мера, имеющая в виду опять таки благо дитяти и производящая совершенно противоположное действие. Никакая комната не предохраняет столько от свежего открытого воздуха, как детская и, замечательно, чем меньше питомцев, тем больше боятся пропустить к нему струю свежего воздуха. Весною двойные рамы окон в детской остаются долее всего невыставленными, если в других комнатах зимою открываются изредка форточки для выветривания, в детской этого никогда не случается, дабы не простудить ребёнка, нигде не накаливаются печи до такой степени как в детской и всё это из любви к ребёнку.

И что же? Ребёнок разумеется в своей комнате не простуживается, но стоит ему лишь сделать один шаг вне её и он делается жертвою простуды, а иногда и смерти. Мало того, он постоянно дышит невыветренным, испорченным воздухом, что придаёт ему тот бледный, хилый, вялый вид, который так распространён между столичными детьми.

Почему бы, кажется, для той же цели, чтоб не простудить ребёнка, не приучать его с самого рождения к умеренной и даже свежей температуре? Ведь ребёнка можно приучить ко всему, что угодно. Последнее средство не только бы лучше содействовало цели – действительно не простуживать детей, но имело бы ещё ту бесценную выгоду, что можно было бы безбоязненно открывать окна в присутствии ребёнка, выпускать испорченный, негодный для дыхания воздух и впускать свежий, неиспорченный воздух, вдыхание которого имеет столь важное значение для здоровья и общего благосостояния ребёнка. Сюда же относится вредная привычка мыть детей тёплою водою, опять таки для того, чтоб не простудить их, а на самом деле для того, чтобы скорее простудить и сделать их кожу бездеятельною, вялою.

Проследим далее все несообразности в обращении родителей с их маленькими детьми. Ребёнок начинает ходить. Он начинает карабкаться на разные возвышения, на стулья, лестницы и так далее. Нежные и предусмотрительные родители останавливают ребёнка на каждом шагу: не ходи туда, упадёшь! Не влезай сюда, упадёшь! Как можно так карабкаться, ведь упадёшь, больно будет! Ребёнок только и слышит предостережения, от неведомой ему опасности и, оставленный на минуту один, действительно вкарабкивается куда-нибудь и падает, нанося себе на самом деле значительный вред. После чего конечно исчезнет всякое желание предпринимать столь отважные планы и ребёнок делается неповоротливым, ленивым, неловким.

Почему бы не избрать другого средства любящим родителем, для того, чтобы ребёнок не ушибся? Пусть научат его лазить и карабкаться с самого того времени, когда он к тому выказывает желание. Это весьма легко сделать, стоит только быть в непосредственной близости к ребёнку в первое время, когда он предпринимает свои гимнастические упражнения и в случае падения поддерживать его, но не обескураживать запрещениями. Ребёнок упадёт раз, другой и научится даже малейший ребёнок.

Научившись лазить, ребёнок может взбираться на доступные ему возвышения без опасности и во время отсутствия взрослых, а что важнее всего, он делается гибким, ловким, сильным, что конечно скорее будет содействовать его будущему благосостоянию, нежели робость и неопытность.

Ребёнок получает желание всё трогать, осматривать. Тут обширное поле действия любящим родителям. Всякая вещь в их глазах опасна для ребёнка: самовар не трогай – обожжёшься, ножницы не трогай – обрежешься, вилку не трогай – глаз выколешь, стакан не трогай – разобьёшь и обрежешься, палку не трогай – ушибёшься, песок не трогай – глаза засыплешь и так далее. У ребёнка всё отнимают и суют ему в руки разные, действительно безвредные игрушки. Он поневоле теряет свою первоначальную наблюдательность, живость, любознательность, качества, развивающиеся в ребёнке, неиспорченном ложной любовью родителей.

Ложная любовь последних доходит ещё дальше. В виду блага и счастья своего питомца, его сторожат агрусовыми глазами чуть только питомец кашлянет – ему дают лекарство от кашля, он ляжет на живот – его лечат от животной боли, назначают диету, домашний арест и тому подобные меры. От приёма лекарств организм ребёнка расслабляется, делается чувствительным до крайности.

Некоторые родители выражают свою любовь к детям ещё курьёзнее: они доставляют им постоянное удовольствие есть разные, дорогие лакомства, и из сущей любви, делают их обжорами, единственный идеал которых – лакомые кушанья.

Любящие родители также начинают учить своих детей как можно раньше читать, писать, говорить наизусть басни и стихи, с целью, чтобы дать им прочное образование и сделать их способными и даровитыми людьми. Жаль только, что средство не соответствует цели, ибо ранее учение не только не способствует тому, чтоб производить даровитых детей, но напротив способствует тому, чтобы дети получили совершенное отвращение к обучению и образованию.

Любящие родители желают сделать своих детей нравственными и с этой целью твердят им: будьте сострадательны! Дают им деньги для раздачи бедным или заставляют их отдавать свои ненужные им вещи. Удивительное сострадание – отдавать другим ненужную вещь или чужие деньги, цена которых даже неизвестна ребёнку. С целью развития нравственности ему же говорят, что все люди братья его, что всех нужно любить, а между тем позволяют ему обращаться грубо с прислугою и подают ему в этом достойный пример, или же требуют от прислуги, чтоб она обращалась льстиво, подобострастно, что равняется первому. С целью развития нравственности ему твердят также: будь прилежен, занимайся, между тем как показывают в этом отношении самый противоположный пример.

Чтоб не выходить из границ программы нашего журнала, предоставим самому читателю придумать все те случаи, когда родители намереваются сделать дело хорошее и полезное для ребёнка и делают один вред: выдают замуж дочь, не имеющей ни малейшего желания выходить замуж, определяют юноше его деятельность, совершенно противоположную его стремлениям и так далее. Родители, поступающие таким образом думают, что конечным результатом всё-таки будет счастье детей, но ошибаются здесь, как в вышеприведенных случаях.

Что же выходит из детей, которых родители воспитывают руководствуясь своею же ложной любовью: да выходит то, что мы встречаем на каждом шагу – расслабленные, хилые дети и вследствие этого хилые и расслабленные люди. Маленьких детей ставят под стеклянный колпак и ограждают от холодного дуновения, от свежего потока воздуха, от прикосновения вещей, а так как рано или поздно они проходят в столкновение с несогретым воздухом, они не выдерживают его и погибают. Точно также и взрослых детей ставят под стеклянный колпак, ограждают от внешней жизни, показывают её в ненастоящем, ложном свете, но так как рано или поздно не миновать столкновения с настоящей, неподкрашенной жизнью, столкновение не выдерживается и молодые люди погибают физически или нравственно.

Почему же родители, искренно желая счастья своим детям, чаще всего не достигают этого результата? Потому, что они сами были дурно воспитаны и не понимают сами настоящего значения жизни, а воспитывать своих детей по принятым обычаям. Лучшим доказательством, что они на самом деле воспитывают бессознательно, служит то обстоятельство, что всякий хороший поступок ребёнка, всегда крайне опечаливает и удивляет их, между тем как всякий разумный наблюдатель должен предвидеть и предсказать неизбежное следствие известных причин.

Можно ли удивляться, что ребёнок простуживается, если он живет в чрезмерно топленных комнатах? Можно ли удивляться, что ребёнок жаден, если он постоянно отдавал ненужные или чужие вещи? Можно ли удивляться, что дети не слушаются родителей, если последние ставят им невыполнимые требования?

Пока родители будут руководствоваться в воспитании одной любовью к детям, не сопровождённою истинным знанием того, что на самом деле может их сделать счастливыми, до тех пор дети будут воспитываться не для настоящей жизни, и следовательно, не будут счастливыми.

(№ 5, 1866)

Гости и дети

Взрослые имеют потребность обмениваться между собою мыслями, новостями, имеют потребность сообщения. Сообщение людей между собою дает возможность возникнуть общественным делам, возникнуть цивилизации: чем больше замкнутости, разъединения, тем больше застоя. Можно подумать, что обычай людей посещать друг друга, происходит именно от потребности сообщаться для того, чтоб обсуживать общие дела и интересы. Быть может первоначально, собрания людей имели именно этот характер, в настоящее же время они выражают совсем не то. Люди посещают друг друга скорее для того, чтоб вместе отдохнуть от вседневных забот, забыть обыденную жизнь, повеселиться, конечно, всякий на свой лад, смотря по степени образования и развитости. Таковы по крайней мере посещения наших семейств друг друга. В этих посещениях участвуют и дети. Какую роль тут играют дети?

Им конечно нет надобности обсуживать свои дела и ещё меньше нет надобности отдыхать от обыденной жизни, ибо у них нет забот обыденной жизни. Если семейство с детьми посещает другое семейство, в котором также есть дети, тогда это ещё имеет смысл, дети собираются, чтоб играть вместе. Но обыкновенно это делается не так. Родители берут своих детей «в гости» в такие дома, где совсем нет детей или дети совершенно другого возраста, с которыми общая игра невозможна, иногда бывает и так, что соберутся несколько детей одинакового возраста, но им не позволяют играть в шумные игры, ибо собрание взрослых многочисленно, в доме тесно, бегать негде, а шум и крик также преследуется взрослыми.

Детям велят играть в тихие игры: в фанты, лото, домино и карты. Детям через некоторое время всё это надоедает, они скучают и находят единственное удовольствие в уничтожении поданных лакомств. Это последнее обстоятельство весьма вредно действует на детей: дитя, сильно пристрастное к лакомствам, бывает обыкновенно слабодушно, жадно и завистливо. Мы не хотим сказать, что дитя не должно совсем любить лакомств. Некоторые лакомства, как плоды, не только не вредны для здоровья, но и полезны, дитя не может не любить их, ибо оно употребляет их редко и они приятны его вкусу. Но дитя не должно чувствовать страсть к лакомствам; мы знали детей, которые без лакомств не могли жить, они скучали, постоянно думали о том, как бы достать их и не могли ничем заняться. Такие дети положительно несчастны, ибо их страсть может довести их до весьма скверных проступков. Если единственное спасение детей от скуки «в гостях» есть лакомства, то это значит поощрять развитие в них страсти к лакомствам. Но по нашему мнению дитя должно получать лакомства точно также, как оно получает другие кушанья, не следует вовсе придавать им особенного значения и веса. Тогда и дитя будет относится к ним равнодушно, не смотря на то, что будет любить их.

Дети «в гостях» находятся обыкновенно вместе со взрослыми. Тут их нравственности грозить ещё большая опасность. Если бы взрослые собирались для того, чтоб говорить о своих делах, дитя бы ничего не понимало, скучало бы и, если бы не заснуло тут же, отошло бы от взрослых и совсем бы перестало ходить «в гости».

Но дело в том, что взрослые, в виде отдыха и развлечения, говорят разный вздор о разных лицах и происшествиях, о модах и так далее. Тут дети, особенно старшего возраста, кой что да смыслят и вслушиваются в них. А теперь посудите сами, настолько полезно детям слушать сплетни.

Впрочем родители бывают иногда так предусмотрительны, что в самом пылу разговора спохватываются, видя сидящего тут же ребёнка и говорят ему: «Ты зачем же здесь сидишь, это вовсе не твое дело слушать, ступай отсюда!» Но эта мера очень недействительна. Отсюда происходить следующее: все наши дети знают очень рано изумительнейшие вещи. Четырёхлетняя девочка влюбляется, мальчуганы ухаживают за барышнями, крошечные дети любят рядиться и критически относятся к плохой одежде.

Но это ещё не весь вред, происходящий от подобных посещений. Дети в это время понемногу развивают в себе одно из самых скверных чувств: лицемерие, а отсюда легко может произойти ложь и обман.

Что видят дети, родители которых ожидают гостей? Чем более ждут гостей, тем более нарушается ход обыкновенного порядка в доме. Начинаются чистка, уборка, приготовления, дети надевают чистую и лучшую одежду и самая страшная угроза взрослых для ребёнка состоит в том, что вот придут гости, а ты будешь ходить грязный, неодетый. Обычные занятия детей нарушаются, обязательные работы прощаются, поступки, вызывающее в обычное время наказания, проходят даром, плач или неудовольствие ребёнка во время гостей стараются заглушить и задобрить. Словом из всего дитя видит, что для посторонних жизнь домашняя должна иметь другой, лучший вид, нежели какую она в самом деле имеет.

Если бы дитя узнало это в то время, когда в нём существуют уже кой какие крепкие нравственные задатки, оно бы узнало всю безнравственность подобного действия, но дети всасывает незаметно чувство лицемерия с самой колыбели и оно не может критически относится к подобным действиям. Много людей в этом отношении портятся на всю жизнь. Несмотря на то, что они убеждены, что лицемерить безнравственно, лицемерие так сроднилось с их организмом, что помимо их воли, они лицемерят в тысячах безделицах, в присутствии посторонних лиц – рисуются в лучшем виде, нежели они на самом деле есть.

Дети, провожающие родителей в гости, испытывают то же самое. Их одевают, умывают, как будто не нужно дома ходить также умытым или чисто одетым или как будто, запачкавшие случайно, переодеванье не может быть отложено, как это обыкновенно бывает до следующего утра, а должно совершаться не в урочное время, а именно для того, чтоб идти «в гости».

Мы понимаем, что участвуя на каком-нибудь общественном празднестве, заключающем значение для всех, мы желаем видеть общество, собравшееся на праздник, не в будничной одежде, с весёлыми лицами, но какое же значение имеет для детей хождение в гости потому только, что родителям нужно отдать визит, убить ничем не занятое время.

Повторяем опять, что мы уже высказали не раз. Родители, как лица воспитывающие своих детей, должны строго проследить те условия, которые могут повредить развитию их детей и затем удалять их от последних. А стоит только сознать в чём дело, и дело окажется вовсе не таким трудным, как оно может показаться на первый взгляд.

(№ 2, 1867)