Текст книги "Казино «Руаяль»"

23. Ураган страсти

Они разговаривали на пороге номера Веспер. Когда хозяин оставил их и ушел, Бонд втолкнул девушку внутрь и закрыл дверь. Затем он обнял Веспер за плечи и поцеловал в обе щеки.

– Я на седьмом небе, – признался он.

Тут он заметил, что глаза ее сверкают. Она положила ладони ему на предплечья. Он придвинулся к ней, и его руки обвились вокруг ее талии. Она откинула голову назад; рот приоткрылся навстречу его губам.

– Моя милая! – шепнул Бонд.

Он впился в губы Веспер, разжимая ей зубы языком и чувствуя, как ее язычок сначала робко, потом все увереннее отвечает на его ласки. Бонд прошелся пальцами по ее пышным ягодицам и крепко стиснул их, одновременно тесно смыкая средоточие двух тел. Тяжело дыша, девушка оторвала свои губы от его рта и прижалась к Бонду. Он потерся щекой о ее щеку и ощутил грудью ее упругие округлости. Потянув Веспер за волосы и запрокинув ей голову, он снова приник к ее губам. Она оттолкнула его и без сил рухнула на постель. Мгновение они жадно пожирали друг друга глазами.

– Прости, Веспер, – промолвил он. – Я не собирался…

Она лишь покачала головой, словно нахлынувшая буря чувств лишила ее языка.

Бонд подошел и сел с ней рядом. Они смотрели друг на друга с томительной нежностью. Накрывшая их волна страсти постепенно спадала.

Веспер села на кровати, поцеловала его в уголок рта, потом откинула с его влажного лба черную прядь.

– Дорогой, – произнесла она, – дай мне сигарету. Понятия не имею, куда я положила сумочку. – Она рассеянно обвела комнату взглядом.

Бонд прикурил сигарету и сам вложил ее Веспер в губы. Она глубоко затянулась и медленно выпустила дым через полусомкнутый рот с тихим вздохом.

Бонд обнял было девушку, но она встала, подошла к окну и стала спиной к нему.

Он опустил взгляд себе на руки и заметил, что они до сих пор дрожат.

– У нас есть время до ужина, – сказала Веспер, все еще не глядя на него. – Почему бы тебе не искупаться? Я распакую твои вещи.

Бонд встал с кровати, подошел к девушке сзади и обнял. Накрыв ладонями ее груди, он ощутил под пальцами набухшие соски. Она прижала его руки своими, но по-прежнему продолжала смотреть в окно.

– Не сейчас, – прошептала она.

Бонд наклонился и уткнулся губами в ее затылок. На мгновение он крепко прижал ее к себе, но сразу же отпустил.

– Все в порядке, Веспер, – ответил он.

Он подошел к двери и обернулся. Девушка не шевелилась. Ему отчего-то показалось, что она плачет. Он сделал к ней шаг, но тут же догадался, что им нечего сказать друг другу.

– Любовь моя! – только и вымолвил он, вышел из номера и закрыл за собой дверь.

Бонд прошел в свою комнату и сел на кровать. Недавний прилив страсти лишил его сил. Он разрывался между желанием растянуться на постели и окунуться в прохладные живительные воды моря. Минуту он раздумывал, как поступить, затем поднялся, подошел к своему чемодану и вынул оттуда белые льняные купальные шорты и темно-синюю пижаму.

Бонд терпеть не мог пижамы и всегда спал голым, до тех пор пока в конце войны в Гонконге не наткнулся на превосходный компромиссный вариант: пижамную куртку, доходившую почти до колен, без пуговиц, но с узким пояском. У нее были короткие широкие рукава, не доходившие до локтей. В результате получалась удобная и не стесняющая движений одежда. Когда он накинул ее поверх шорт, она скрыла все его ссадины и кровоподтеки, за исключением тонких белых шрамов на запястьях и лодыжках и отметины Смерша на правой кисти.

Он сунул ноги в темно-синие кожаные шлепанцы, спустился по лестнице, вышел из гостиницы и по террасе отправился к морю. Проходя вдоль фасада здания, он подумал о Веспер, но усилием воли заставил себя не поднимать взгляд на ее окно. Если она его и заметила, то ничем себя не выдала.

Бонд шагал по плотному золотистому песку вдоль полосы прибоя до тех пор, пока гостиница не скрылась из виду. Затем сбросил пижамную куртку, слегка разбежался и стремительно нырнул в невысокие волны. Дно в этом месте круто уходило в глубину, и он плыл под водой, пока хватало дыхания, делая мощные гребки руками и ощущая охватившую его приятную прохладу. Потом вынырнул на поверхность и убрал со лба волосы. Было почти семь часов вечера, и солнце уже не палило. Скоро оно совсем скроется за дальней оконечностью бухты, но сейчас яркий свет бил ему прямо в глаза, поэтому Бонд лег на спину и поплыл в обратном направлении. Когда он выбрался на берег примерно в миле от того места, где нырнул, его пижама была уже не видна в сгущавшихся вечерних тенях, но он знал, что у него еще есть время поваляться на плотном слежавшемся песке и обсохнуть.

Он стянул с себя купальные шорты и оглядел тело. Следы пыток уже почти сошли. Агент 007 пожал плечами, лег на песок, раскинув в стороны руки и ноги, точно звезда, и уставился в безбрежное синее небо, думая о Веспер.

Он запутался в своих чувствах к ней, и это раздражало его. Все было так просто! Он собирался при первом удобном случае переспать с ней, потому что желал ее, а еще, вынужденно признался он себе, чтобы поскорее проверить, вернулась ли к нему мужская сила. Он рассчитывал, что несколько дней они с Веспер проведут вместе, а потом смогут изредка видеться в Лондоне. Затем произойдет неизбежный разрыв, но это и к лучшему, поскольку они работают в одной организации. Если возникнут сложности, он попросит, чтобы ему дали задание за границей, и уедет. Не забывал он и о том, что всегда может уйти со службы и отправиться путешествовать по миру, о чем он давно мечтал.

Но эта девчонка чем-то зацепила его, и за последние две недели его чувства постепенно изменились.

С Веспер было легко. В то же время в ней пряталась какая-то загадка, и это подогревало его интерес. Она казалась скрытной, мало рассказывала о себе, и сколько бы времени они ни проводили вдвоем, в ее сердце всегда оставался потаенный уголок, доступ в который был ему заказан. Она была внимательна и предупредительна, но без всякой угодливости, и никогда не поступалась своей независимостью. А сегодня он узнал, что она необычайно чувственна, но победа над телом этой свободолюбивой женщины каждый раз будет отдавать сладким привкусом насилия. Физическое слияние с ней неизменно превратится в волнующее путешествие, не сулящее отдыха по завершении. Она будет отдаваться с ненасытной жадностью, наслаждаясь всеми интимными удовольствиями, но при этом не позволит полностью завладеть собой.

Обнаженный, Бонд лежал на песке и пытался отогнать от себя тревожные выводы, прочитанные им в безбрежном небе. Он повернул голову и осмотрел пляж. Тень от мыса уже почти добралась до него.

Он встал и тщательно отряхнул с кожи песок. Ему подумалось, что по возвращении надо будет принять ванну. Он рассеянно подхватил шорты и побрел по пляжу. Только добравшись до свой пижамной куртки и наклонившись, чтобы поднять ее, он сообразил, что до сих пор наг. Не утруждая себя натягиванием шорт, он накинул пижамную куртку и отправился в гостиницу.

Решение наконец было принято.

24. Запретный плод

Вернувшись в свой номер, он был тронут тем, что все его вещи аккуратно убраны, а зубная щетка и принадлежности для бритья предусмотрительно разложены на одной половине стеклянной полочки, укрепленной над раковиной. Другую половину полки занимали вещи Веспер: щетка, пара маленьких флаконов и баночка с кремом для лица.

Он взглянул на флаконы и удивился: в одном из них были снотворные пилюли – нембутал. По-видимому, события на вилле сказались на ее нервах куда сильнее, чем ему представлялось.

Ванна уже была наполнена, рядом на стуле висело полотенце и стоял еще один флакон – с довольно дорогой хвойной эссенцией для ванн.

– Веспер! – позвал он.

– Да?

– Ты сразила меня наповал! Чувствую себя высокооплачиваемым жиголо.

– Мне было велено заботиться о тебе. Я лишь выполняю распоряжение.

– Любовь моя, ванна – это как раз то, что надо! Давай поженимся?

Она фыркнула:

– Ты хочешь рабыню, а не жену.

– Я хочу тебя.

– А я хочу омаров и шампанского, так что поторопись.

– Ладно, уже иду! – ответил Бонд.

Он насухо вытерся после ванны, надел белую рубашку и свободные темно-синие брюки. Ему хотелось, чтобы наряд Веспер отличался той же простотой, и когда она без стука заглянула в ванную, Бонд с удовольствием увидел, что она выбрала голубую льняную рубашку под цвет глаз и темно-красную хлопчатобумажную юбку в складку.

– Не могу больше ждать, – заявила девушка. – Умираю с голоду. Мой номер находится прямо над кухней. Все эти изумительные ароматы – настоящая пытка.

Он подошел к ней и обнял за талию.

Веспер оперлась на его руку, и они вместе спустились вниз, на террасу, где для них уже был накрыт стол, освещенный лучами закатного солнца из окна безлюдной столовой.

В позолоченном ведерке охлаждалось шампанское, которое Бонд заказал еще по прибытии. Он наполнил два бокала. Веспер занялась вкуснейшим домашним паштетом из печени, разложив его по тарелкам вместе с ломтями хрустящего французского хлеба и толстыми кусками темно-желтого сливочного масла, поданного на льду.

Они посмотрели друг на друга, залпом выпили шампанское, и Бонд снова доверху наполнил бокалы. Во время еды Бонд рассказал спутнице о своем купании, потом они поболтали о том, что случилось за день. Оба молчали о своих чувствах, но их глаза светились восторженным предвкушением грядущей ночи. Время от времени их руки и колени соприкасались, будто стремясь пригасить томительное напряжение, охватившее обоих.

Когда были съедены омары, наполовину опустела вторая бутылка шампанского, и Веспер с Бондом приправили поданную на десерт землянику густыми пышными сливками, девушка издала глубокий вздох удовлетворения.

– Я точно сытая свинка, – радостно проговорила она. – Ты каждый раз угощаешь меня тем, что я люблю больше всего. Меня никогда прежде так не баловали. – Она устремила взгляд на террасу, залитую лунным светом. – Но теперь, надеюсь, я заслужила. – В ее голосе появились лукавые нотки.

– О чем это ты? – удивился Бонд.

– Даже не знаю. Мне кажется, люди всегда получают то, чего заслуживают. Возможно, я тоже заслужила.

Она посмотрела на него и улыбнулась. Ее глаза насмешливо щурились.

– Ты ведь почти ничего обо мне не знаешь, – неожиданно сказала она.

Бонд был поражен той серьезностью, которая прозвучала в ее словах.

– Кое-что знаю, – усмехнулся он. – По крайней мере, на завтра и послезавтра хватит. Ты, если уж на то пошло, тоже почти ничего обо мне не знаешь. – Он долил в бокалы шампанского.

Веспер задумчиво взглянула на него.

– Люди похожи на острова, – промолвила она, – которые не соприкасаются друг с другом, и как бы близки они ни были, между ними все равно море. Даже если они женаты лет пятьдесят.

Бонд раздраженно подумал, что она, должно быть, впала в vin triste[89]89
  Меланхолию под влиянием алкоголя (фр.).


[Закрыть]. Перебрала шампанского и раскисла. Но в тот же миг Веспер внезапно залилась счастливым смехом.

– Не хмурься! – Она наклонилась к нему через стол и накрыла его руку своей ладонью. – Я просто поддалась чувствительному настроению. Между прочим, сегодня вечером мой остров как никогда близок к твоему. – Она сделала глоток шампанского.

Бонд с облегчением рассмеялся.

– Так давай воссоединимся и образуем полуостров, – предложил он. – Прямо сейчас, когда покончим с земляникой.

– Нет, – кокетливо возразила она. – Я хочу кофе.

– И бренди, – подхватил Бонд.

Пробежала легкая тень. Потом еще одна, оставив в воздухе крошечный вопросительный знак. Но вскоре он растаял в теплой и дружеской атмосфере, снова окружившей их.

Когда кофе был выпит и Бонд лениво потягивал бренди, Веспер взяла сумочку, подошла к нему и встала сзади.

– Я устала, – заявила она, опустив руку ему на плечо.

Он накрыл ее руку своей, и на мгновение оба замерли. Потом девушка наклонилась, слегка коснулась губами его волос и пошла прочь. Через минуту в ее номере зажегся свет.

Бонд достал сигарету. Докурив ее до конца, он последовал за Веспер, задержавшись только затем, чтобы пожелать доброй ночи хозяину и его жене и поблагодарить их за прекрасный ужин. Они обменялись любезностями, и 007 отправился наверх.

Было всего около половины десятого, когда он вошел в номер Веспер через ванную и притворил за собой дверь.

Лунный свет, лившийся сквозь полуоткрытые ставни, ласкал ее белоснежное тело, распластанное на широкой кровати.

Бонд проснулся на рассвете в своем номере и некоторое время лежал, погрузившись в сладкие воспоминания.

Затем он не спеша выбрался из постели и в одной пижамной куртке, которую надел после возвращения от Веспер, отправился на пляж.

Море в лучах восходящего солнца было тихим и безмятежным. Невысокие розоватые волны лениво лизали песок. Было прохладно, но он сбросил куртку и, обнаженный, направился берегом к тому месту, где купался вчера. Там он медленно ступил в море и продвигался вперед, пока вода не дошла до подбородка. Он оттолкнулся ногами от дна и, зажав одной рукой нос, нырнул, закрыв глаза и чувствуя, как холодная вода оглаживает тело и волосы.

Зеркальная гладь бухты выглядела идеально ровной и нетронутой, лишь порой кое-где из глубины выпрыгивала рыба. Под водой Бонд представил себе этот идиллический пейзаж, и ему вдруг захотелось, чтобы Веспер вышла сейчас к соснам, а он напугал бы ее, внезапно вынырнув из пустынного моря.

Через минуту он появился на поверхности в ореоле пенных брызг, и его пронзило разочарование. Вокруг не было ни души. Он немного поплавал, а когда зной заметно усилился, выбрался на песок и улегся на спину, наслаждаясь ощущением собственного тела, которое минувшая ночь вернула ему в полной мере.

Как и прошлым вечером, Бонд вопрошающе взглянул в безбрежное небо и прочел там тот же ответ.

Некоторое время спустя он поднялся и медленно последовал к тому месту, где оставил свою пижаму.

Сегодня он попросит Веспер стать его женой. Он был совершенно уверен в своем решении. Надо только выбрать подходящий момент.

25. Черное пятно

Неторопливо пройдя по террасе и войдя в полутьму гостиной, где еще были закрыты ставни, он с удивлением увидел, как Веспер отошла от застекленной телефонной кабинки у входной двери и стала тихонько подниматься по лестнице.

– Веспер! – позвал он, решив, что она получила срочное сообщение, касающееся их обоих.

Девушка быстро обернулась, испуганно поднеся руку ко рту. Она смотрела на него секундой дольше, чем было необходимо, широко распахнув глаза.

– Что случилось, дорогая? – спросил он, слегка недоумевая и опасаясь, что их ждет новый кризис.

– Ох, как ты меня напугал, – едва слышно проговорила она. – Просто… Я просто звонила Матису. Матису, – повторила она. – Хотела узнать, не может ли он взять для меня еще одно платье. Ну, знаешь, у той моей подруги, о которой я тебе говорила. У продавщицы. Помнишь? – Она тараторила скороговоркой, стараясь, чтобы голос звучал убедительно. – Мне совершенно нечего надеть! Я надеялась, что он еще не ушел на работу и я застану его дома. Номер телефона подруги я не знаю. Решила сделать тебе сюрприз. Мне не хотелось, чтобы ты слышал наш разговор. Как водичка? Ты купался? Надо было дождаться меня.

– Водичка отличная, – ответил Бонд, не желая, чтобы она нервничала, хотя это ребяческая тяга к сюрпризам его раздражала. – Присоединяйся ко мне и пойдем завтракать. Я чертовски голоден. Извини, что напугал. Просто я никого не ожидал увидеть в столь ранний час.

Он обнял Веспер, но она отстранилась и стала быстро подниматься по лестнице.

– Увидев тебя, я так растерялась, – продолжала на ходу девушка, пытаясь смягчить ситуацию легкой болтовней. – Ты был похож на привидение: весь мокрый, лоб облеплен волосами. – Она натужно рассмеялась, но, услышав хрипотцу в собственном голосе, тут же сделала вид, что закашлялась. – Только бы не подхватить простуду!

Она продолжала громоздить одну лживую отговорку на другую, и в конце концов Бонду захотелось хорошенько встряхнуть ее, чтобы добиться правды. Но он ограничился лишь тем, что ободряюще похлопал Веспер по спине у дверей ее номера, велев побыстрее принять ванну, и ушел к себе.

Былому нежному единению пришел конец. Следующие дни оказались наполнены ложью и лицемерием вперемешку со слезами Веспер и мгновениями животной страсти, которой она отдавалась с ненасытностью, поистине безобразной при неискренности их нынешних отношений.

Бонд сделал несколько попыток разрушить выросшую между ними стену недоверия. Раз за разом он возвращался к тому телефонному разговору, но Веспер упрямо приукрашивала свою прежнюю историю деталями, которые явно были придуманы позднее. Она даже обвинила Бонда в том, что он якобы подозревает ее в неверности.

Сцены неизменно заканчивались ее рыданиями, порой доходящими до истерики.

С каждым днем атмосфера становилась все более невыносимой.

Бонда бесконечно поражало, как отношения между людьми способны за один день обратиться в прах, и он снова и снова стремился найти этому объяснение.

Он чувствовал, что Веспер страдает не меньше его, если не больше. Но загадочный телефонный разговор, который девушка решительно и даже, как показалось Бонду, с ужасом отказывалась обсуждать, лег между ними грозной тенью, которая становилась все мрачнее и мрачнее на фоне прочих секретов и мелких недомолвок.

Все пошло наперекосяк в тот же день, за обедом.

После завтрака, оказавшегося мучительным для них обоих, Веспер заявила, что у нее разболелась голова и она останется в номере. Бонд, прихватив с собой книжку, отправился в дальний конец пляжа. К моменту возвращения ему удалось уверить себя, что за обедом они разберутся с возникшими сложностями.

Как только оба сели за стол, Бонд весело извинился, что напугал ее утром, после чего оставил эту тему и стал рассказывать, что видел во время прогулки. Но Веспер слушала невнимательно и отвечала невпопад. Она рассеянно водила вилкой по тарелке и старательно избегала его взгляда.

Когда она в очередной раз не поддержала тему, предложенную Бондом, он тоже замолчал, погрузившись в свои невеселые мысли.

Неожиданно Веспер напряглась и застыла на месте. Выпавшая из пальцев вилка звякнула по краю тарелки и полетела на настил террасы.

Бонд поднял взгляд. Веспер, побелев как полотно, с ужасом смотрела поверх его плеча.

Он оглянулся и увидел какого-то мужчину, только что занявшего место за столом в противоположном конце террасы, довольно далеко от них. Он казался довольно заурядным на вид, разве что мрачновато одетым, но Бонд навскидку определил его как бизнесмена, который ехал вдоль побережья и случайно завернул к гостинице, увидев вывеску на шоссе, или наугад выбрал пансионат по мишленовскому путеводителю.

– В чем дело, дорогая? – встревоженно спросил Бонд.

Веспер не отрывала взгляда от мужской фигуры поодаль.

– Это тот человек из машины, – сдавленным голосом проговорила она. – Тот, который нас преследовал. Я точно знаю!

Бонд снова оглянулся. Хозяин обсуждал с новым гостем меню. Вполне обыденная сцена. Когда выбор был сделан, мужчины обменялись улыбками; потом, очевидно, мсье Версуа осведомился, можно ли забрать меню, и, договорившись о сорте вина, удалился.

Мужчина, похоже, все-таки заметил, что за ним наблюдают. Он поднял голову и мельком глянул в сторону столика Бонда. Затем потянулся к портфелю, стоявшему на соседнем стуле, вытащил из него газету и, положив локти на стол, углубился в чтение.

Когда незнакомец повернулся к ним лицом, от Бонда не укрылось, что вместо одного глаза у него темнеет черное пятно – не повязка с тесемками вокруг головы, а нечто вроде круглой накладки наподобие непрозрачного монокля. Если бы не эта деталь, мужчина выглядел вполне добродушным человеком средних лет с зачесанными назад темно-каштановыми волосами и, как заметил Бонд во время беседы незнакомца с хозяином гостиницы, необычайно крупными белыми зубами.

Бонд снова повернулся к Веспер:

– Ну что ты, дорогая! У него вполне невинный вид. Ты уверена, что это тот самый человек? Не стоит рассчитывать, что гостиница безраздельно принадлежит нам.

Лицо Веспер по-прежнему походило на белую маску. Обеими руками она ухватилась за край стола. Бонду показалось, что она вот-вот лишится чувств; он даже привстал, чтобы поддержать ее, но девушка жестом остановила его. Потом протянула руку к бокалу с вином и сделала большой глоток. Зубы так стучали о кромку бокала, что Веспер пришлось обхватить его обеими руками. Наконец она поставила бокал на стол и посмотрела на Бонда помутневшими глазами:

– Я знаю, это тот самый мужчина.

Он попытался урезонить ее, но она не слушала. Пару раз кинув через его плечо взгляд, полный странной покорности, она заявила, что у нее все еще страшно болит голова и после обеда она останется в номере. После этого Веспер встала, вышла из-за стола и, не оглядываясь, двинулась к выходу.

Бонд решил ее успокоить. Он попросил, чтобы принесли кофе, а сам быстрым шагом вышел во двор гостиницы. Стоявший там черный «пежо» и в самом деле напоминал тот седан, который они видели на шоссе, но с таким же успехом он мог быть и одним из миллионов автомобилей, которые колесят по французским дорогам. Бонд мельком заглянул в салон, но внутри машины было пусто, а когда агент 007 подергал багажник, тот оказался заперт. Запомнив парижский номер, Бонд для вида завернул в туалетную комнату, примыкавшую к столовой, спустил там воду и вернулся на террасу.

Мужчина спокойно обедал и даже не посмотрел на него.

Бонд сел на место Веспер, чтобы иметь возможность наблюдать за незнакомцем.

Несколько минут спустя мужчина попросил счет, заплатил и вышел. Бонд услышал, как во дворе заработал мотор «пежо». Затем шум двигателя стал удаляться в направлении дороги на Руайаль и вскоре стих.

Когда к столику снова подошел мсье Версуа, Бонд объяснил, что у мадам, к сожалению, небольшой солнечный удар. После того как хозяин выразил сочувствие и немного поразглагольствовал о том, насколько опасно выходить на улицу практически в любую погоду, Бонд невзначай осведомился про недавнего клиента.

– Он напомнил мне друга, который потерял глаз, – пояснил он мсье Версуа. – Тот тоже носит черную накладку.

Хозяин ответил, что не знает посетителя. Вроде бы тот остался доволен обедом и сказал, что через день-два снова будет проезжать мимо и обязательно заглянет сюда. Судя по акценту, он швейцарец. Какой-нибудь разъездной агент, торгующий часами. До чего, должно быть, тяжело видеть только одним глазом. Да еще весь день следи, чтобы накладка была на месте! Но он, верно, уже привык.

– Да, все это очень печально, – согласился Бонд. – Вам тоже не повезло. – Он указал на пустой рукав хозяина. – А я оказался счастливчиком.

Поговорили о войне. Затем Бонд встал.

– Кстати, – сказал он, – я должен заплатить за звонок, который мадам рано утром сделала по телефону. Она звонила в Париж. Номер на Елисейских, кажется, – добавил он, припомнив, что это телефонная станция Матиса.

– Благодарю, мсье, но все уже улажено. Утром я звонил на руайальскую станцию, и мне сообщили, что моя постоялица просила соединить ее с Парижем, но ей не ответили. Меня спросили, желает ли мадам позвонить еще раз. Боюсь, я позабыл ей передать. Постойте-ка, кажется, телефонистка сказала, что звонили в район Инвалидов.