Текст книги "Азбука любви"

Глава 16

В сгустившейся темноте они добрались до ярко освещенного дома в стиле греческого возрождения, стоявшего на высоком обрыве над Миссисипи и великолепно задрапированного бархатистыми сумерками. Мисси изумленно ахнула, внезапно осознав, что уже посещала этот дом. Краска, правда, была посвежее, а теплица и дворовые постройки и вовсе оказались ей незнакомы, но это, конечно же, был загородный дом, принадлежащий семье Джеффа там, в 1992 году!

– Я знаю это место! – воскликнула она.

Фабиан хмыкнул, раскрыл дверцу кареты и спрыгнул на землю.

– Не мудрено, – пробормотал он.

– Чей это дом? – спросила она, пока он помогал ей дойти.

– Ну и ну, – заметил он, вытаращив глаза и провожая ее к парадному входу. – Дом принадлежит Джереми и Люси Сарджент, пригласившим нас на этот вечер. Видите ли, мы каждый раз чередуемся.

– Вот как? – не без дерзости спросила Мисси. – А где мы встречаемся, когда настает наша очередь, Фабиан? – В доме ваших родителей или у меня. Среди наших четырех пар только мы все еще не женаты, – проговорил он с металлом в голосе. – Но очень скоро мы это исправим, любовь моя. Когда мы поженимся, то станем собираться в моем фамильном доме, пока не построим свой собственный

– Ха! – фыркнула она. – А что говорят ваши родители, когда вы хозяйничаете у них?

Фабиан внезапно застыл как вкопанный, и лицо его окаменело.

– Ничего, – ответил он прерывающимся голосом – Моих родителей уже нет. Разве вы не помните, я же рассказывал вам вчера? Я потерял их обоих во время эпидемии желтой лихорадки два года назад и пока что живу вместе с бабкой и дедом.

Мисси охватило раскаяние – она дотронулась до его рукава.

– Простите, Фабиан. Теперь, когда вы заговорили об этом, я все вспомнила. Я сказала, не подумав..

– Будь я проклят, если вы не забыли все на свете! —в отчаянии воскликнул он. – Ради Бога, Мелисса, ведь вы были со мной на похоронах!

На этот раз у нее не хватило духу поправить его, в связи с тем что он назвал ее Мелиссой.

– Что же я могу сказать? Еще раз – прошу прощения. Он с мрачным видом подвел ее к ступеням и постучал в дверь.

– Если бы вы не были так похожи на себя, я поклялся бы, что вы – другая женщина.

Оба погрузились в тягостное молчание, пока дверь им не открыл худощавый мужчина с редеющими каштановыми волосами.

– Фабиан, Мелисса, рад вас видеть.

* * *

– Мисси, вы помните Джереми Сарджента? – спросил Фабиан, провожая ее в дом.

– Здравствуйте, Джереми. – Мисси протянула ему руку.

Джереми поцеловал ее.

– Как вы себя чувствуете, Мелисса, дорогая?

– Мне станет гораздо лучше, если вы будете называть меня Мисси, – ответила она.

Джереми смущенно посмотрел на Фабиана. Тот только плечами пожал.

– Разумеется, э-э-э… Мисси, – проговорил Джереми запинаясь.

И повел их по коридору. Мисси бросала взгляды на восточные ковровые дорожки, столики с мраморными крышками и зеркала в золоченых рамах. Господи! Как же отличается этот дом от обветшавшего, полупустого загородного дома, который ей запомнился там, в настоящем. Здесь она ощутила таинственное чувство уже виденного, подобное тому, что не покидало ее в доме новых родителей.

Джереми привел ее в гостиную с папоротниками, канделябрами, плюшевыми коврами и изящной мебелью в стиле чиппендейл. С обитого дамасским шелком дивана, шурша пышными платьями, поднялись три женщины, к ним тотчас подошли двое мужчин.

– Мелисса! – воскликнули женщины одновременно.

– Теперь это Мисси, – хором уточнили Фабиан и Джереми.

Женщины тотчас замолчали, настороженно глядя на подругу.

Фабиан сделал шаг вперед.

– Леди, – робко проговорил он, – боюсь, что Мисси страдает некоторой… некоторой потерей памяти со времени своего падения с лестницы. Должен извиниться, но она вас не помнит. – Поймав взгляд Мисси, он поклонился каждой из женщин по очереди. – Дорогая, позволь представить тебе трех твоих лучших подруг – Люси Сарджент, Филиппу Мерсер и Антуанетту Макги.

Мисси окинула их равнодушным взглядом; никакого впечатления они на нее не произвели. Филиппа была костлявой брюнеткой с худым хмурым лицом; Антуанетта – рыжей, с капризным выражением глаз и выступающей челюстью; Люси Сарджент – маленькой блондиночкой, робкой и безобидной, как мышка.

Что за сборище тетех!

– Рада вас видеть, – бесстрастно проговорила она.

Женщины изумленно переглянулись, а потом по очереди поздоровались с ней.

– Жаль, что с вами приключилось такое, дорогая, – искренне проговорила Люси, клюнув Мисси в щеку.

– Теперь вы выглядите гораздо лучше, – хихикнув, добавила Антуанетта, дотронувшись до руки Мисси.

Филиппа держалась на расстоянии.

– Рада, что вы одолели все последствия падения, – лукаво проговорила она, и все засмеялись.

Мужчины, которым представили Мисси, тоже не произвели на нее особого впечатления. Чарльз Мерсер, толстобрюхий и лысеющий, приветствовал Мисси выворачивающим конечность рукопожатием, чуть не вывихнув ей при этом руку, робким подмигиванием и жарким бормотанием:

– Рад видеть вас снова среди нас, моя маленькая леди.

– Я ничья и не маленькая леди! – резко возразила она.

Чарльз в изумлении отступил, а Брент Макги – черноволосый и еще более черноглазый, явный развратник – окинул Мисси похотливым взглядом, взял ее за руку и медленно поцеловал.

– Ну как же, Мелисса, разумеется, ничья. Она – своя, не так ли, дорогая?

Мисси вырвала руку.

– Меня зовут Мисси! Что же до того, что я ничья, почему бы вам не объяснить это Фабиану?

Собравшиеся потрясение зашептались, и Джереми Сарджент хлопнул в ладоши.

– Неужели мы не рады, что Мисси так хорошо себя чувствует? – Он улыбнулся ей. – Мы с Люси молились за вас, дорогая.

– Ой, мама! – вздохнула Мисси.

– Не сесть ли нам за стол? – несколько нервозно спросила Люси.

Все восемь человек прошли в столовую и уселись за прекрасно сервированный стол в стиле ампир. Пробуя первое блюдо – кукурузный суп со сметаной – Люси не преминула спросить:

– А правда ли, что вы ничего не помните, дорогая?

Мисси пожала плечами.

– В зависимости о того, о каком веке идет речь. Пока Люси пыталась переварить этот ответ, Филиппа проницательно заметила:

– Вы выглядите на пять лет старше.

– А вы выглядите, как Мафусаил, – парировала Мисси.

Антуанетта хихикнула:

– Ах, у Мисси появился характер!

– По крайней мере я не такая гусыня, как вы, – бросила та.

Все еще не оправившись от потрясения, леди отказались от дальнейших расспросов и принялись тихо беседовать друг с другом. Мисси же устремила свое внимание на главное блюдо – утку в соусе с гарниром из риса и кукурузными оладьями. Пока остальные женщины ковырялись в тарелках, Мисси с большим аппетитом принялась за угощение, неоднократно ловя на себе изумленные взгляды присутствующих.

К разговорам она прислушивалась вполуха, но ее все больше и больше раздражало, что присутствующие разделены по половому признаку. Женщины болтали о каких-то пустячных рецептах и последних модах из дамского журнала, в то время как мужчины обсуждали более важные темы – карточную игру, скачки, местную и государственную политику – и главным образом цены на хлопок.

Мисси наконец полностью сосредоточилась на разговорах мужчин. Она нехотя клевала ореховый пирог и внимательно слушала, как они обсуждают «Компромисс» 1850 года и условия, на которых Штатам недавно были предоставлены права в связи с возникшими разногласиями.

– Если рабство на Юге будет отменено, нам придется выйти из Союза, – заявил Чарльз Мерсер.

– Я поддерживаю это движение, – пылко согласился Брент Макги.

– Но не приведет ли это к конфликту с нашими северными соседями? – рассудительно спросил Фабиан.

– Пусть только эти трусы попытаются остановить нас, они горько об этом пожалеют! – заявил Чарльз, погрозив кому-то кулаком.

– Если вы, ребята, начнете войну против отмены рабства, вам зададут хорошую взбучку, – внезапно сообщила Мисси.

Все разом стихли в изумлении. Наконец Фабиан кашлянул и сказал:

– Со времени своего падения с лестницы Мисси стала выражаться крайне откровенно.

Чарльз Мерсер со снисходительной улыбкой похлопал Мисси по руке:

– Ну-ну, наша маленькая леди, уж позвольте нам, мужчинам, самим улаживать эти серьезные дела.

– Я не ваша маленькая леди, разъевшийся мужлан, – в ярости вскочила Мисси, – и если вы еще раз прикоснетесь ко мне своими потными руками, я вас приложу!

Дамы неподдельно изумились, а Чарльз заметно побледнел и повернулся к Фабиану:

– Приложу? О чем это она?

– Не стоит обращать внимания, – уныло ответил Фабиан, а потом угрожающе прошептал, обращаясь к Мисси: – Прошу вас, сядьте, дорогая.

Бросив на него пылающий взгляд, она подчинилась.

– Чарльз, не перечьте Мелиссе, – ласково проговорила Люси. – Она пока еще не в себе.

– Я очень даже в себе, и не надо меня защищать! —возразила Мисси.

Раздались изумленные возгласы.

– Джентльмены, думаю, будет разумно с нашей стороны удалиться в кабинет, где нас ждут бренди и сигары, – прозвучал среди них голос Фабиана.

– Согласен, Фонтено, – кивнул Чарльз Мерсер.

– Аминь, – добавил Джереми Сарджент.

Глядя, как мужчины встают из-за стола и выходят из комнаты, Мисси отшвырнула салфетку.

– Что за сборище лохов!

– Лохов? Что такое «лохи»? – спросила Филиппа.

– Да это просто сборище трусов, потому что они не остались, чтобы закончить спор со мною.

– Но, Мисси, милочка, истинный джентльмен никогда не станет спорить с леди, – тактично пояснила Люси.

– Почему же? – удивилась Мисси.

– Кроме того, они спешат на политическое собрание, – добавила Антуанетта, нервно хихикнув.

– И вы позволите им вас покинуть?

– Спасибо, вы постарались вынудить их уехать как можно скорее, – язвительно заметила Филиппа.

Мисси бросила на Филиппу презрительный взгляд, а Люси примиряюще произнесла:

– Ах, леди, мы должны быть добрее к Мел… Мисси. Не следует забывать, что она пострадала при падении, что она не в себе…

– В последний раз говорю – я вполне в себе, и пусть никто из вас не забывает об этом!

– Но ведь кое-что вы забыли, правда, Мисси? – терпеливо продолжала Люси.

– Например?

– Например, что мы трое – ваши лучшие подруги. Почему вы так сердитесь на нас?

Мисси на миг замолчала, ей стало стыдно. Нельзя было не признать, что Люси действительно очень мила, пусть даже две другие злобные моськи действовали ей на нервы.

– У меня такое ощущение, будто вы также забыли о нашем уговоре – заняться вышивкой для церковного базара, – высокомерно добавила Филиппа.

Мисси с притворным ужасом поднесла руку к груди.

– Я?! Как я могла забыть?

– Если вы забыли, как вышивать, я снова с радостью научу вас, – предложила Люси.

Мисси заскрежетала зубами.

– Не пройти ли нам в малую гостиную, леди? – поднявшись, сказала Люси.

– Значит, мы не присоединимся к мужчинам? – спросила Мисси.

– Это неуместно, – бодро сообщила Филиппа.

– Так скажите мне, умоляю, что же для нас уместно? – саркастически поинтересовалась Мисси

– Подчиняться мужьям, – ответила Люси.

– Растить их детей, – добавила Антуанетта.

– Вносить свой вклад в общину, – закончила Филиппа.

– Ой, не смешите! – простонала Мисси. – Это просто невыносимо.

Филиппа пренебрежительно фыркнула:

– Идемте, леди.

Глядя, как все трое направляются к двери, Мисси заявила:

– Вы можете поступать как вам угодно, но лично я пойду с мужчинами на собрание.

Женщины остолбенели как статуи, вытаращив глаза. – Но, Мелисса, – выдохнула наконец Филиппа, – это ведь тоже неуместно!

– Не смейте указывать мне, что уместно и что нет, вы, самодовольная свинья! – воскликнула Мисси и ринулась прочь из комнаты. И, сопровождаемая хором изумленных возгласов, выскочила из комнаты.

Глава 17

В конце главного коридора Мисси заметила комнату с французскими окнами, занавешенными драпировками. Заглянув туда, она увидела мужчин, которые расхаживали по комнате и курили сигары. Они явно намеревались отправиться на собрание.

Высоко вздернув подбородок, Мисси бодро вошла в комнату.

Все четверо с каменными лицами в упор уставились на нее.

– Могу я присоединиться к вам, джентльмены? – вежливо спросила она.

Чарльз Мерсер тотчас повернулся к Фабиану:

– Фонтено, будьте добры, скажите вашей невесте, что ей здесь не место.

Услышав такое, Мисси тут же атаковала обидчика:

– Не смейте мне указывать, где мое место, крикливый осел! Три тетехи-вышивальщицы в соседней комнате достаточно уже науказывали! Мое место там, где я того захочу, И в настоящий момент оно именно здесь!

Мужчины, побледнев, молча воззрились на нее. Фабиан же подошел к ней и строгим шепотом сказал:

– Не могли бы мы поговорить наедине?

– Она сверкнула глазами:

– Хорошо. Но это ничего не изменит.

Он увлек ее за собой в коридор, несмотря на сопротивление. Там Фабиан сказал ей, погрозив пальцем:

– Мисси, мы с джентльменами собираемся на политическое собрание. Пожалуйста, оставайтесь с остальными леди.

– Нет. Я хочу поехать с вами.

– Его лицо потемнело от гнева.

– Об этом не может быть и речи!

– Трус! – презрительно бросила она. – Вы просто боитесь, что я окажусь умнее ваших шовинистов мужчин. Но ведь пустоголовую женщину вы к себе не допустили бы, верно?

– Мисси, вы просто невозможны!

– Слушайте, либо я еду с вами, либо мы возвращаемся домой! – заявила она.

Взглянув на разгорячившуюся, разгневанную женщину, Фабиан с трудом удержался от усмешки.

– Вы, кажется, не поняли, – произнес он наконец, – джентльмены не позволят вам пойти на собрание.

Она застенчиво взглянула на него и потрогала цепочку карманных часов на его жилете.

– Позволят, если вы их попросите.

– Ага! Теперь вы решили прибегнуть к женским уловкам?

Она едва не испепелила его страстным взглядом.

– Фабиан, либо вы уговорите их, либо я обещаю испортить этот вечер всем без исключения.

– Проклятие, Мисси! – взорвался Фабиан. Он заходил взад-вперед по коридору, то и дело бросая на нее сердитые взгляды.

– Так что же, Фабиан?

– Знаете, это в высшей степени неприлично, – сообщил он. – Собрание будет проходить в таверне.

– Что же это за собрание такое? – фыркнула она.

– Мемфисский «Комитет здоровья», – пояснил он.

– Пошел он в задницу! – издевательски произнесла она. – Я бы с удовольствием высказалась насчет того, как у вас обстоит дело с санитарией.

– Если вы умны, то будете молчать.

– Не обещаю. А вы, похоже, колеблетесь, Фонтено.

Он притворно вздохнул.

– Хорошо. Я уговорю их взять вас с собой. Но мое сотрудничество должно быть оплачено.

Она тряхнула головой.

– Бросьте! Я не боюсь вашего грубого мужского возмездия!

Впрочем, когда Фабиан повел ее к кабинету, его угрожающая улыбка заставила ее призадуматься.

Мужчины протестовали, разубеждали, хмыкали и хохотали и в конце концов, брюзжа, согласились взять Мисси с собой. Джереми, Брент и Чарльз отправились в город в экипаже Сарджентов, а Мисси с Фабианом следовали за ними в его карете. Поездка прошла в гробовом молчании.

Наконец экипажи остановились у плохо освещенной таверны на Передовой улице. «Уж не известная ли это „Таверна с колокольчиком“?» – подумала Мисси, заметив над дверью колокольчик.

– Политическое собрание в такой забегаловке? – презрительно осведомилась она.

– Для нас оставлено помещение в глубине дома, – пожал плечами Фабиан.

Мисси вытаращила глаза. Фабиан помог ей выйти из экипажа. Вместе со своими угрюмыми спутниками она вошла в прокуренную таверну, полную неумытых оборванцев, которых Мисси про себя тут же обозвала «речными крысами». Посетители шумели и буйствовали, парочка неопрятных официанток и несколько больных желтухой матросов окинули Мисси тяжелыми взглядами.

В хорошо освещенной и относительно опрятной комнате в глубине таверны Мисси представили двум джентльменам – Марку Дэвису и Джеймсу Хендерсону, лидерам комитета.

Когда все уселись, Джеймс Хендерсон, председатель, призвал собравшихся к порядку.

– Мистер Фонтено, – начал он затем официальным тоном, – будьте любезны, представьте правлению вашу гостью.

Фабиан откашлялся.

– Джентльмены, прошу вас о снисходительности. Моя невеста была так очарована деятельностью «Комитета здоровья», что упросила меня взять ее с собой и позволить ей присутствовать на собрании.

– Ну что ж, я считаю это допустимым, – с важностью проговорил Хендерсон. – Добро пожаловать, мисс Монтгомери.

– Благодарю вас, – пробормотала она, вовремя удержавшись от того, чтобы не потребовать называть себя «Мс Монро».

– Сегодня мы должны составить рекомендации мэру и членам муниципалитета, – продолжал Хендерсон. – Поскольку доктор Флетчер в настоящий момент находится у больного, нам просто придется проделать все это самим. – Он кивнул Джереми: – Мистер Сарджент, не могли бы вы вести протокол заседания?

Джереми достал карандаш и несколько листов пергаментной бумаги.

– По причине множества смертей от холеры в прошлом году и единичных случаев желтой лихорадки, – продолжал Хендерсон, – члены муниципалитета просят нас обдумать способы предотвращения эпидемии в году нынешнем.

– Мы мало что можем – разве только изолировать заболевших, чтобы предотвратить распространение болезней, – вставил Чарльз Мерсер.

– Согласен, – кивнул Брент Макги.

– Если очистить гавань и Пинч от определенного числа подонков, положение значительно улучшится, – самоуверенно заявил Джереми. – Именно эти отбросы общества и распространяют заразу.

Кое-кто кивнул; Мисси же только с удивлением покачала головой.

– Итак, внесем это заключение в наши рекомендации и займемся более важным делом? – спросил Хендерсон.

Собравшиеся что-то буркнули в знак согласия, но тут вскочила Мисси:

– Подождите минутку! Вы что, все не в своем уме?

На мгновение в комнате воцарилось ледяное молчание, потом председатель Хендерсон проговорил:

– Молодая леди, вы нарушаете порядок.

– Очень жаль! Я требую выслушать меня! – заявила Мисси.

Хендерсон многозначительно взглянул на Фабиана.

– Фонтено?

Тот пожал плечами.

– Джеймс, если бы я мог ее остановить, я сделал бы это.

– Хендерсон пронзил Мисси холодным взглядом.

– Хорошо, молодая леди, можете говорить.

– Благодарю, – отозвалась Мисси, презрительно оглядев собравшихся. – Прежде всего следует всех вас просветить, болваны вы этакие! Изоляция больных не поможет сдержать эпидемию, потому что желтую лихорадку разносят москиты, а холеру – загрязненная питьевая вода.

Мисси никак не была готова к взрыву хохота, разразившегося в помещении.

– В жизни не слыхал большей бессмыслицы! – хмыкнул Чарльз.

– Вода и москиты – смешно! – добавил Брент.

– Вы отвлекаете нас от важных дел! – упрекнул Хендерсон девушку.

Мисси стукнула кулаком по столу.

– Слушайте, вы, недоумки, я же пытаюсь спасти здешних жителей! Для того чтобы избежать эпидемии, сначала нужно убрать мусор и нечистоты с улиц, осушить болота и устроить городской водопровод и канализацию.

Мужчины по-прежнему весело качали головами.

– Каким образом все эти меры влияют на предотвращение эпидемии? – спросил Марк Дэвис.

– Попробуйте – и увидите, – бросила Мисси. – Всякому известно, что первый шаг к предотвращению болезней – гигиена, личная и общественная.

– Глупышка, между мусором и болезнью нет ни малейшей связи! – покачал головой Брент Макги.

Впервые в жизни Мисси не нашлась с ответом.

– Кроме того, эпидемии – это кара Господня, – добавил Джереми.

– А вы мешаете нам заняться более важными делами, – упрекнул ее Фабиан.

– Что это за более важные дела такие? – резко обернулась к нему Мисси.

Он вытащил колоду карт и усмехнулся. Мисси всплеснула руками – все ясно!

– Так, это собрание – всего лишь трюк?! Вы, ребята, просто сборище лицемеров. и гедонистов! Ну смотрите, я и пальцем не пошевелю, когда летом вы перемрете от лихорадки, как мухи. – Судя по всему, она пребывала в замешательстве. Правда, уже через минуту она нерешительно оглядела стол. – Вы примете меня?

Опять послышались хмыканья и хохот, но в конце концов все согласились на просьбу Мисси. А она просто поверить не могла, что нужны такие уловки, чтобы скрыть игру в покер. Эти джентльмены походили на озорных мальчишек, которые тайком убегают из дому и проказничают.

Оказалось, что игра идет на спички.

– Неужели вы, «настоящие мужчины», боитесь проиграть несколько баксов? – засмеялась Мисси.

Кое-кто из мужчин тотчас покраснел от ярости, а Чарльз высокомерно заметил:

– Религиозные убеждения не позволяют Джереми играть на деньги.

– Значит, играть на деньги – безнравственно, а сама по себе игра в покер не есть грех? – повернулась к нему Мисси.

Джереми надменно выпрямился:

– Игра в карты сама по себе достаточно безгрешна.

– Что за сборище лохов!

– Что такое «лохи»? – поинтересовался у Фабиана Чарльз.

– Вряд ли нам нужно это знать, – уныло отозвался тот.

– Джентльмены, – заявила Мисси, – играть в карты на деньги интересно только тогда, когда ставки достаточно высоки.

– Ах да, моя дорогая. Кажется, сегодня вечером вы играли с очень высокими ставками, – поддел ее Фабиан.

Не обращая внимания на скрытую в этих словах угрозу, она бодро продолжила:

– Слушайте, мы будем играть на деньги.

Председательствующий Хендерсон кашлянул.

– Так как же, Джереми?

– Пусть будет так, как хочет эта леди, – едко проговорил тот.

Хендерсон кивнул Мисси.

– Пожалуйста, объявите первую ставку

– Разумеется. – Мисси несколько смутилась и взглянула на жениха. – Фабиан, золотко, будьте паинькой, одолжите мне денег.

Все шестеро мужчин разразились хохотом

Фонтено, естественно, пришлось финансировать Мисси, и та не на шутку разозлила присутствующих, выиграв пять партий из пяти и получив по меньшей мере по пять долларов с каждого. Да еще – когда официантка принесла пиво, Мисси выказала всем свое презрение, налив кружку и себе, выпила все до дна под изумленными взглядами своих партнеров.

Когда она повернулась к Марку Дэвису, намереваясь продолжить игру, Фабиан вскочил с места и рывком поднял Мисси на ноги.

– Джентльмены, извините, но моей невесте нужно побыть со своей захворавшей матерью

– Моя мать совершенно.

– Доброй ночи, джентльмены, – закончил Фабиан, увлекая Мисси из комнаты и таща ее через всю таверну к выходу

Через мгновение они оказались на улице

– Что это значит? – Мисси попыталась вырваться. – Только я начала веселиться, как вы все испортили!

– Веселиться, как же! – злобно буркнул он, потащив ее к карете – Хватит с меня вашего непристойного поведения!

– Это я-то веду себя непристойно? – Она чуть не взорвалась. – Вы с друзьями тайком собираетесь, чтобы поиграть в покер, в какой-то грязной таверне, делая вид, что идете на политическое собрание!

– Ни я, ни другие джентльмены не имеем никакого желания проводить вечер с пряжей в руках – возразил он.

– Думаете, у меня есть такое желание?

Они подошли к карете, и Фабиан просто-напросто втолкнул Мисси внутрь. Потом приказал кучеру трогать и уселся наискосок от нее.

Карета задребезжала, и Мисси тотчас произнесла

– Вы злитесь просто потому, что я выиграла, и потому что у меня в два раза больше ума, чем у пустоголовых членов вашего комитета!

– Ха! Маленьких девочек, которые любят покрасоваться, нужно загонять домой – в постель.

От слова «постель» ее охватила какая-то дикая дрожь, но злость вовсе не прошла.

– Как вы смеете оскорблять меня, называя ребенком!

– Как вы смеете вести себя точно ребенок!

Исчерпав запас взаимных оскорблений, оба погрузились в тягостное молчание. Наконец подъехав к дому на плантации, Фабиан далеко не бережно вытащил Мисси из экипажа. Когда же он, двинувшись по дорожке, быстро свернул в сторону и увлек ее за собой в чащу деревьев, она удивленно спросила

– Куда вы меня ведете?

– К месту уединения, – прорычал он. – Мы с вами немножко поболтаем

– Глупости, мальчик! Вы все еще беситесь, потому что я обыграла вас и ваших несносных дружков!

Фабиан ничего не ответил, только еще крепче сжал ее руку. Вскоре он распахнул дверь какого-то маленького домика.

– Где мы? – спросила Мисси, сморщив нос от спертого воздуха и прищурившись, чтобы привыкнуть к темноте.

– Мы в garsonmere, – отозвался Фабиан, захлопнув дверь и двинувшись к ней.

– Где?

– В одном из домиков для гостей в поместье ваших родителей.

Комната, в которой они находились, была очень маленькой. Когда глаза Мисси привыкли к темноте, она рассмотрела кушетку, стол и стулья, а также крутую винтовую лестницу, очевидно, уходящую в темноту спальни на чердаке

– Значит, – язвительно проговорила она, – вы намерены затащить меня наверх и изнасиловать?

– Не искушайте меня! – бросил он.

Мисси раздраженно вздохнула и скрестила руки на груди.

– Ладно, Фонтено. Почему бы нам не выяснить этот вопрос, раз уж я затронула вашу дурацкую мужскую гордость.

Он с угрожающим видом шагнул к ней, и даже почти в полной темноте было видно, как сверкнули его глаза. Мисси занервничала.

– Итак, вы хотите спровоцировать, Мисси?

– А даже если и так? – Она с напускной смелостью пожала плечами. – Может, вы в таком случае последуете примеру остальных пентюхов и укажете мне мое место?

– О, я уже знаю, где ваше место, – вкрадчиво сказал он.

– И где же, прошу вас, скажите, – насмешливо отозвалась она; ее при этом охватила дрожь

Он посмотрел ей прямо в глаза.

– В моей постели, в моих объятиях.

От этих бесстыдных слов ее словно ударило током, и недра ее взорвались от горячего желания. Не успела она опомниться, как он толкнул ее на кушетку и навалился сверху своим крепким, возбужденным телом.

– Пустите меня, скотина! – бешено закричала она, молотя кулаками по его спине.

– Вам нравятся грубые разговоры, да, дорогая? Вам доставляет наслаждение вышучивать и раздражать других? Что же, возможно, эта игра для двоих…

– Слезьте с меня, дубина!

– А разве вам не хочется узнать побольше о том, что я для вас придумал? – безжалостно издевался он. – Избавьте меня от мерзких подробностей!

– Ах, но именно они делают игру особенно забавной – Он наклонился и принялся ласкать языком ее ухо, и Мисси невольно похолодела. А он яростно прошептал: – Ваше место – подо мной, и там вы будете царапаться и задыхаться

– Заткнитесь!

– А ваши ноги будут обвивать меня.

– Ах вы…

Он обхватил руками ее лицо и выдохнул прямо в ее дрожащие губы:

– И вы будете стонать и умолять меня продолжать и продолжать.

Теперь Мисси была слишком увлечена, чтобы говорить. А он продолжал с нарастающей страстностью:

– Ваше место со мной, крошка моя, а я буду любить вас и ласкать до тех пор, пока вы не ослабеете до того, что не сможете вылезти из моей постели…

– Нет, – слабо возразила Мисси.

Она попыталась отвернуться, но он крепко держал ее голову, заставляя смотреть в его пылающие глаза.

– Я говорил вам, Мисси, что за мое пособничество вам придется заплатить. Приготовьтесь.

И Фабиан заглушил ее слабый протест требовательными губами и напористым языком.

Мисси совсем расхотелось сопротивляться, ее охватило всепоглощающее желание. От жаркого, жадного поцелуя Фабиана все в ней пылало, недра ее ждали только одного… Вскоре она лишь бездумно постанывала и, обвив руками его шею, целовала в ответ.

Он отпрянул и уставился на нее.

– Значит, вам нравится наша грубая беседа, да?

Вряд ли Фабиан получил тот ответ, которого ждал, – даже в разгаре страсти Мисси оставалась мятежницей.

– Если вы думаете, Фонтено, что шокируете меня, то вы сильно ошибаетесь.

Фабиан дико сверкнул глазами, и уже через мгновение Мисси почувствовала, что он расстегивает ей платье.

– Проклятие, Фабиан, прекратите!

Он только хмыкнул.

– Я сказала – прекратите!

Когда он распахнул полочки ее лифа и нащупал тугой сосок сквозь тонкую ткань сорочки, Мисси впервые испугалась – но только потому, что ей стало хорошо!

– Не нужно, Фабиан, – еле слышно выговорила она.

– Не нужно? – насмешливо переспросил он, все еще трогая сосок.

– Пожалуйста… я еще не готова.

Он опустил голову и принялся теребить затвердевший сосок зубами – прямо через легкую ткань.

– Нет, вы, конечно же, готовы.

– О Боже! – воскликнула она.

– Поцелуйте меня, – приказал он.

Мисси тотчас впилась в его губы и втянула в себя его язык.

– Боже милосердный, женщина!

– А вы больше говорите мне всяких мерзостей, – бесстыдно проворковала она, снова целуя его.

Она услышала, как он застонал, почувствовала дрожь, охватившую его. Потом раздался треск разрываемой материи – его губы жадно обхватили ее сосок, и она потеряла голову.

– Фабиан, я этого не вынесу! – Она едва не задохнулась, запустив пальцы в его волосы и прижав его голову к себе.

– Какие совершенные груди… – услышала она его шепот.

Он неторопливо целовал и сосал каждый сосок, она же корчилась от страстного желания, но вот рука его скользнула ей на бедро.

– Фабиан!

– Ш-ш-ш! – прошептал он, снова приблизив губы к ее губам.

Его язык совершал медленный, немыслимый танец у нее во рту, а пальцы тем временем, добрались до разреза в ее панталонах и принялись ласкать ее – нежно и утонченно. Мисси отвернулась, затем замотала головой из стороны в сторону. Он с жадностью наблюдал за ее реакцией. Когда она, всхлипнув, закусила губу, он поцеловал ее еще раз и прошептал:

– Кусайте лучше меня, не портите такие хорошенькие губки.

Она поцеловала его с таким пылом, что из глаз его брызнули слезы. В апогее страсти Мисси действительно укусила его, а он продолжал изысканную ласку до тех пор, пока она едва не лишилась чувств. Раздался его довольный рык, и до нее донесся шепот:

– В следующий раз я возьму вас ртом, а потом…

От окончания его фразы у нее свело пальцы на ногах. Она могла только прижаться к нему в лихорадочном восторге.

Довольно долго они лежали молча, прижавшись друг к другу, сердца их наконец стали биться ровнее. Потом Фабиан сел, помог Мисси оправить юбки и как-то сразу отстранился.

– Пойдемте, моя дорогая? – протянул он ей руку.

Мисси, недоумевая, прищурила глаза. Какая внезапная перемена – из страстного любовника в чопорного ханжу! Ведь они же только что оба корчились, словно кошки во время течки! Она вся дрожала, была опустошена, поскольку пять минут назад испытала самую сильную, самую невероятную страсть в своей жизни, пережила невероятный накал похоти, какого переживать ей еще не доводилось! И теперь ей хотелось лишь одного – увлечь его обратно на кушетку и узнать, что значит умирать от наслаждения.

Но Фабиан… Он бесстрастно замер, глядя на нее ничего не выражающими глазами незнакомого человека! Черт бы его побрал, зачем он все это проделал? Чтобы наказать ее? Чтобы унизить?

– Фабиан, – выговорила наконец она, – что случилось?

– Ничего, – ответил он сдержанно, – просто пора проводить вас домой.

Он был недосягаем! Ей ничего не оставалось, кроме как выйти из гостевого домика вместе с ним, нетвердо держась на ногах.

Прохладный ночной воздух ласкал ее пылающее лицо, она понемногу приходила в себя

– Теперь, без сомнения, мы с вами немедленно поженимся, – откашлявшись, заявил он.

– Что?! – воскликнула она, застыв как вкопанная и уставившись на него.