Текст книги "Они были мелкие и золотокрылые"

Она тихо застонала. Потом открыла глаза. С трудом посмотрела на Эдуарда.

– Ты?..

– Теперь мы квиты, – он прижал её к себе.

– Гандз, – через плечо она посмотрела на доктора. – Нам надо успеть, – проговорила сонно.

– До полуночи? – улыбнулся Эдуард, отстраняясь.

– До полуночи, – кивнула она.

Незадачливого водителя-«стрелка» упаковали во флай-мобиль и укатили в неизвестном направлении.

Эдуарда усадили в следующий флай-мобиль и увезли в больницу – ногу по всем признакам он благополучно сломал. Но перед этим они долго держались с Зариной за руки, и теперь уже Гандзу пришлось напоминать, что им надо успеть до полуночи.

Их же с Зариной он попросил высадить на границе с нулёвкой. Водитель, несмотря на все увещевания оставить их в любом удобном для парковки месте, долго кружил, выбирая место более светлое и чистое. А потом ещё и сто раз переспросил, правильно ли бросать их здесь?

В итоге одни они остались без трёх минут до полуночи. Зарина схватила ленту, отчаянно попыталась её активировать, но её всю трясло от пережитого.

– Ну же, – Гандз взял её за плечи, заглянул в глаза. – Давай. Вдох, выдох. Думай об Эдуарде. И обо всех, кого мы спасём. Надо только вернуться в наш номер. Тёплый, уютный номер. Там горячая ванна. Мятный шоколад. Мордаха. Твой любимый Мордаха. Ну же. Вдохни, выдохни…

Она закрыла глаза. Расслабилась. Гандз сильнее вцепился ей в плечи. И замерцала реальность…

Он вывалился первым. Спиной рухнул на гостиничный ковёр.

Через мгновение Зарина упала сверху, послышался треск разрываемой ткани, и ало-лиловый столб погас.

– Проклятье! – Зарина вскочила, удерживая на себе остатки платья. – Кажется, наряд мы «Матиоле» не вернём.

Кусок пышной юбки остался в ало-лиловом столбе, отчего платье мигом пошло по швам. Похоже, он на долю секунды не успел до полуночи.

– Что ж. Это могла быть твоя рука или нога, – проговорил Гандз, накидывая на неё плед.

– Похоже, что да, – она закуталась в плед, села на кровать. – Но мы справились, верно?

– Да, – Гандз сел рядом. – Но впереди у нас ещё две точки соприкосновения.

– Всё получится, – улыбнулась Зарина, глядя куда-то за пределы гостиничной стены. – Я в этом не сомневаюсь.

Часть четвёртая
Пробуждение

Глава одиннадцатая

Октябрь 41/42 год н.к.э. Зарина

Они вынырнули на аллее лианских клёнов, возле университетской столовой.

Во-первых, их проще всего нарисовать в воображении – тем более, осенью, когда они особенно раскидисты и шикарны. Во-вторых, длинные и густые цветоносы лианцев настолько клонились к земле, что невозможно было разглядеть, что за ними происходит. И на внезапно возникшую пару вряд ли кто-то обратит внимание.

Артемий поругается с отцом за обедом. Убежит в другой конец студгородка и будет там дуться. А потом… Потом возможны два варианта.

Зарина дождалась, пока Артемий не выбежал из столовой, выждала минут десять – чтобы хоть немного пар выпустил балбес, и пошла следом. Она знала, где его искать. Гандз остался ждать на аллее.

Однако не учли они, что за сыном вскоре выйдет и отец – решит прогуляться по универу, вместо того, чтобы вернуться назад на подвесном эскалаторе.

И – увидит Зарину.

– Проклятье, – пробормотала Зарина, краем глаза наблюдая, как Эдуард несётся за ней сквозь толпу студиозов, и отчаянно стараясь в этой толпе затеряться. – Аколитус мне этого не показала.

Отец ей сейчас был не нужен. Только сын. Сначала сын. А уж потом возможны варианты.

За её спиной выругался студиоз. Кажется, кто-то отшвырнул его с дороги. И, кажется, этот кто-то сейчас ухватит её за руку. Время будет потеряно, она не поговорит с Артемием в нужную минуту. Проклятье…

Зарина нащупала ало-лиловую ленту в кармане курточки. Нажала на кнопки. И очутилась в номере их отеля. Рядом на кровати пылал разноцветный столб – «заглушка» Гандза.

На неё с укоризной смотрел Мордаха.

– Иду сейчас за ним, не волнуйся, – пробормотала Зарина,

Через минуту она уже стояла перед Гандзом на осенней аллее. Гандз удивлённо изогнул бровь.

– Мне надо вернуться. Туда. В толпу студиозов, – выдохнула она, в двух словах объяснив про преследующего её Эдуарда. – И желательно, чтобы их было побольше.

Гандз озадаченно хмыкнул.

– Хочешь, чтобы я пригнал сюда студиозусов? Может, просто перенести тебя прямиком к Артемию?

Зарина замотала головой.

– Не выйдет. Эдуард меня видел, чуть не поймал. Если я просто исчезну, что он подумает? Да и возле Артемия сложнее вынырнуть незаметно.

– Согласен… – Гандз, задумался, прищурившись. – В времена моей юности кураторы групп любили устраивать так называемые «спонтанные игры». Аколитус считала их полезными. Не знаю, делается ли это сейчас. Но можно проверить.

– Давай!

– Но для этого нам придётся сдвинуться ещё часа на три назад. Как думаешь, Мордаха нас не пошлёт к лианским хрюкорылам?

В номере Мордаха возмущённо фыркнул им в лицо, но всё же залился радугой.

Три часа ушло на то, чтобы выяснить: «спонтанные игры» уже давно не проводились, но если доктор Гандз настаивает…

Доктор настаивал.

Отдельно пришлось добиваться, чтобы игру запустили уже сегодня и предоставили Гандзу сразу два или три потока. А правила? Правила он им сам расскажет.

Оные же свелись к тому, что нужно ненавязчиво, без очевидного вмешательства и уж тем более рукоприкладства помешать некоему господину пройти по главной аллее. В то же время – нужно всячески уступать дорогу некой огневолосой госпоже. Предполагалось также, что существует другая команда, которая напротив будет мешать госпоже и помогать господину. Команда победителей получит большое количество дополнительных баллов, которые участники разделят между собой. И используют потом на всякие развлечения в свободное время.

Решив этот вопрос, Зарина с Гандзом вернулись в номер.

Зарина – передохнуть несколько минут, Гандз – остаться и дожидаться её здесь. Во-первых, вернуться надо было в ту же секунду, из которой Зарина исчезла из толпы. А исчезла она оттуда одна, без Гандза. Во-вторых…

– Я хочу задержаться после разговора с Артемием, – сказала Зарина, успокаивая дрожь в руках. – Тебе придётся слишком долго ждать.

– Ты видела в картинках Аколитус вашу встречу с Эдуардом сегодня?

– Не видела. Но смутно припоминаю номер комнаты его сына в общаге, – Она провела рукой по волосам, и на пальцах осталась ярко-рыжая прядь. – Проклятье. Похоже, эти перемещения ослабляют организм сильнее, чем я думала.

– Может, мне всё-таки пойти с тобой? Я по-быстрому затеряюсь в толпе.

– Не надо. Слишком многие удивятся, если ты вообще там появишься.

Она залпом выпила чашку горячего шоколада и потянулась за лентой.

На этот раз до Артемия она добралась без труда.

Её «команда поддержки» старалась от души. Их задачу весьма упрощало полное отсутствие команды противника… Что ж, по крайней мере, дополнительные баллы получат ребята.

Артемий сидел под очередным лианским клёном. Видимо, кто-то решил, что эти деревья повышают обучаемость. Не иначе.

Зарина стремительно подошла к юноше, села рядом.

Артемий уставился на неё сначала в недоумении, потом облизнулся, как кот. В надменном взгляде так и читалось: «Ну, посмотрим, что ты мне сейчас предложишь?»

«Кто ж тебя так избаловал, мальчик?»

– Ты только что поругался с отцом, – без предисловий начала она.

– И что дальше? – выпучил глаза балбес.

– Ничего, – усмехнулась Зарина. – Я в твоём возрасте тоже с предками ссорилась. Хочешь, покажу кое-что?

Артемий скривился. На лице его отразилась целая гамма чувств. От полнейшего недоверия до дичайшего любопытства.

– Ну попробуй, – протянул он наконец.

Зарина посмотрела ему в глаза. Заглянула в самую душу, в самую глубокую глубину души… Во всяком случае, она надеялась, что именно так сейчас и кажется Артемию. А потом – во всех красках восстановила в памяти картину, показанную ей Аколитус. Картинку, в которой их с Эдуардом ссора приводила к гибели отца и разрушенной жизни сына. Обычно она была по ту сторону. Ей вот так показывали что-либо – то Мордаха, то Аколитус.

И она молила всех богов, чтобы у неё тоже получилось «передать картинку».

Артемий какое-то время молча пялился ей в глаза, потом помотал головой.

– И что это было? – лицо его перекосилось ещё сильнее, чем секунду назад.

Краем глаза Зарина увидела Эдуарда. Тот маячил неподалёку, говорил с кем-то по телефону и, кажется, злился.

– Я просто хотела сказать… – увидел он хоть что-то? Получилось передать? Или балбес думает, что она просто с ним в гляделки поиграла? Зарина прокашлялась. – Так вот. Наши родители, предки, в смысле, они намного более хрупкие, чем выглядят. Знаешь, что с моим отцом случилось, после того, как мы разругались и перестали общаться? Пить начал и вскоре умер от запоя. Я рыдала потом и волосы на голове рвала.

Ничего подобного в жизни Зарины не было, но она надеялась, что прозвучало убедительно.

– Ты знакома с отцом? Он тебя подослал?

– Э… Нет, не совсем знакома. Но надеюсь это исправить. А для этого мне нужно, чтобы он жив был, понимаешь?

– Всё меньше и меньше, – Артемий от неё отодвинулся.

– Я случайно увидела вашу ссору в столовой. Нахлынули воспоминания. Если бы я тогда не была такой резкой… Если бы не оборвала всякую связь со своим отцом… Он бы, может, до сих пор был бы жив. Подумай об этом.

Она взяла его за руку. Очень мягко пожала. Ещё раз посмотрела в глаза. Златокрылы Земли и других планет, сущности виртуальные с волосами медными и всеми прочими, помогите мне! Пусть он меня услышит! Пусть увидит…

Артемий моргнул и… Казалось, на секунду она провалилась в голубизну его глаз. И также почувствовала, как он тонет в её собственных. Кожей ощутила, как щёлкает что-то в балбесовых мозгах…

– Хорошо, – медленно сказал он пару мгновений спустя. – Я подумаю. Я и сам не рад, что всё у нас с батей… вот так.

– Вот и замечательно, – она медленно от него отстранилась. – И да, не одолжишь мне ключи от своего номера в общежитии? Нам с твоим папой переговорить надо. Наедине.

Артемий ошалело достал ключи из кармана. Он словно в полусне был. Неужели у неё получилось?

Эдуард между тем договорил по телефону.

– Передай отцу, чтобы ни о чём меня не спрашивал, хорошо? – выпалила она и бросилась к подвесному эскалатору.

Успокоить дыхание, угомонить колотящееся сердце, подготовиться к встрече, которой так долго ждала.

За её спиной услужливо сомкнулись ряды студиозусов.

А потом она торчала в комнате «пятьсот пять», меряя её шагами.

С чего она вообще решила, что Эдуард сюда придёт? Да, она сказала сыну, что ей нужно переговорить с отцом, но это же не значит, что последний сломя голову сюда примчится. Или – значит?

А, может, сын пошлёт за ней погоню, когда очухается? Всё-таки отдал незнакомке ключи, считай, под гипнозом. Что он всё-таки увидел в её глазах? Увидел ли хоть что-то? За спиной стукнуло.

Зарина обернулась. И бросилась в объятия того, кого знала и не знала, но всё равно ждала.

Ноябрь, 41 год н.к.э. 1.0, Эдуард

Медноволосая незнакомка-спасительница оттанцевала и выпорхнула из зала, а он всё сидел и смотрел в никуда. Потом встрепенулся, выскочил в коридор. Столкнулся с официанткой Дорой.

– Привет! Не знаешь, где танцовщица, которая только что выступала? Мне… с ней поговорить надо.

Дора пожала плечами.

– Переодевается, наверное.

– А где?

– В подсобке, рядом с кухней. Но…

– Угу, – Эдуард устремился по коридору.

– Да постойте вы! – Дора схватила его за руку. – Вы же не станете врываться к ней вот так? Она из серьёзного агентства, за такое могут и арестовать. Сейчас она переоденется и выйдет, – девушка вгляделась в его лицо. – Не улетит она оттуда! Она приехала с доктором Гандзом и без него никуда не уйдёт. А он спокойно сидит себе в зале.

– Ладно, – Эдуард взлохматил волосы, вгляделся в конец коридора. – Ты-то как?

– Нормально, – она пожала плечами, покосилась на дверь, за которой шумели гости именинника. – Я пока ещё всему учусь и…

– Не волнуйся, Валико не будет против, если ты отвлечешься на минуту. Я имел в виду, как тебе вообще на второй полосе? Ты счастлива?

– Ну… – она растерянно рассмеялась, – да, наверное. Здесь всё по-другому. Прянику здесь точно лучше! Никто не смотрит на него волком, как в материнской квартире. И люди чаще улыбаются. На улицах. Хотя… Я не знаю…

Эдуард внимательно наблюдал за лицом девушки, за её жестами. Дора не говорила ничего такого, чтобы её сковывал блокиратор, мешая сказать правду. Она, и вправду, не знала, насколько стала счастливее и стала ли.

– Но считается, что здесь лучше, не правда ли? – закончила Дора.

Эдуард пожал плечами.

– А вы? – неуверенно спросила девушка. – Вы счастливее у нас там? Не хотите вернуться?

– Я точно был счастливее там целых семь лет. А сейчас… Возвращаться однозначно не хочу. Разве что сын… – Эдуард замялся. А затем выпалил: – Знаешь, я хочу подарить ему златокрыла! Вернее, златокрылку. Я уже купил её. В кредит. Живёт у меня в гараже. Такая классная!

– А Артемий этого хочет?

– Я… Раньше я думал, что хочет, просто сам этого не понимает. Но вот сейчас уже засомневался… – он снова бросил взгляд в сторону кухни с подсобкой.

– Когда я уезжала с третьей полосы, подарила подруге сертификат на покупку златокрыла – детёныша Пряника. Однако окончательное решение она принимала сама. А Пряника я нашла на улице, с вырванным чипом, его просто вышвырнули. Возможно, он тоже был нежелательным подарком.

Эдуарда бросило в пот. Он вдруг с невообразимой чёткостью увидел, какую едва не сделал глупость.

Мимо них проскользнул Гандз, вышел во двор. Удобно ли будет спросить про его спутницу? Знает ли Гандз про их встречи с медноволосой?

– Понятно. – Пробормотал он Доре. – Спасибо.

– Да не за что. Мне нужно работать, извините.

Она упорхнула в зал.

Эдуард выглянул в окно – Гандз беспорядочно метался по двору, зачем-то заглядывал под кусты и в фонтан. Потом следом за ним вышел и Валико. А затем началась суета. Незаметная для большинства гостей, но не для Эдуарда. Валико куда-то звонил, на кого-то кричал, они о чём-то перешёптывались с Гандзом, среди прочего слышались слова: «Зарина» и «пропала».

И Эдуард сразу понял, что она не выйдет из подсобки.

Но он пойдёт за ней. Хоть на край света.

Декабрь, 41 год н.к.э. 1.0, Артемий

Батя порадовал! От всей души, так сказать.

Подарил на день рождения очень редкий вид орхидеи. Артемий и не думал, что такие ещё где-то остались. Дендробиум-нобиле, белоснежный, как невеста. Где он его раскопал – одним богам известно. Небось, и ногу поломал в погоне за редким цветком – так и не признался, откуда перелом. И – откуда цветок.

Орхидею он ему дома вручил, после чего Артемий поехал отмечать днюху в общагу. Девчонки сразу набежали, расчирикались над цветком – никогда такого не видели. Ещё бы! Молодец, батя!

Вообще отец последнее время как-то изменился. Отстал наконец с дурацкими разговорами о златокрыле, правда, они вообще сейчас мало разговаривали. Батя, несмотря на поломанную ногу, без конца торчал в гараже. Один раз попросил съездить с ним на свалку, насобирать ботов полурабочих. После этого вообще заперся в гаражах своих. Даже златокрыла туда забрал, Терезия ненаглядного.

А Артемий назвал орхидею – Фео. Да, это просто цветок. Но что же ему – безымянным быть?

И он уже задумал интереснейший гибрид с инопланетной «хрустальной» баттефлярией. Но сначала надо убедиться в жизнеспособности дендробиума.

Чем он и занимался весь декабрь. Создавал необходимые для питомца условия, обустраивал домашний «орхидейник» с соответствующим освещением, температурой, влажностью. А в конце года, роясь в Сети в поисках всяких орхидейных полезностей, наткнулся на объявление о Новогоднем конкурсе для третьеполосников: «Если ты открыл или создал что-то необычное в области той или иной науки, или у тебя есть чёткий план по его созданию, расскажи об этом нам. Возможно, именно твоё открытие войдёт в топ и удостоится главного приза – путёвки на вторую полосу! Проект доктора Гандза, рекомендованный и одобренный Аколитус…»

Артемий покосился на разросшийся за месяц дендробиум, выпустивший новые псевдобульбы-цветоносы. На стоящую рядом «хрустальную» баттерфлирию, чьи цветки действительно напоминали изделие из тончайшего хрусталя. Он вырастил её из крохотной «детки», выпрошенной в университетской оранжерее. И отдали её только потому, что были уверены: всё равно загнётся. Как и пропавшее недавно взрослое растение. Эта баттерфлярия – сама по себе уже достижение. А уж в сочетании с редким дендробиумом…

Он снова перечитал объявление о конкурсе.

А почему бы и нет?

Декабрь, 41 год н.к.э. 1.0, Филип

Ничего, ничего…

Филип в ярости смотрел на дверь собственного дома, из которой только что выпорхнула Дора.

Он доберётся до этой курицы и уж тогда так общипает! Перья полетят во все стороны. И он ещё от души насладится её испуганным квохтаньем, пусть только время придёт.

Экая мерзость: «Личный код доктора Юрия Гандза». Ну, допустим, есть такой докторишка-первополосник. На ТиВи часто маячит с бредовыми идеями. И с владельцем «Жасминового тумана», вроде бы, дружит. И да, имеется у первополосников такая забава – брать под крыло сирых да убогих и как-то влиять на их жизни. Программу с «кодами опеки» этот же Гандз и запустил. А мерзопакостная Аколитус одобрила. Надо бы проверить, действительно ли он предоставил код девке или наврала с перепугу? Но, скорее всего, предоставил. Филип видел, как сегодня она его обслуживала, а потом сидели, шушукались нос к носу. В ущерб его персоне, между прочим. Не исключено, что с подачи Гандза курицу и заметили вообще… Таких хитрозадых и замечают. Девочки из его салона и то честнее.

Но неужели она думает, что покровитель с первой полосы будет вечно с нею возиться? Да через неделю уже о ней забудет и код аннулирует. Или через месяц. Пусть даже через год. Или два.

Филип дождётся.

Никто не смеет его так унижать. А паршивая третьеполосница – и подавно.

Ничего, ничего.

Успокоиться. Выбросить неблагодарную квочку из головы. Подумать о деле…

Филип вернулся в столовую и принялся мерять её шагами. Однако в голову ничего путного не шло. Перед глазами стояли лишь аппетитные бёдра нахальной квочки. Надо же… Экая заступница златокрылов. Неужели она и правда настолько всерьёз увлеклась инопланетной тварью?

Её напарница, Зоя, которая обслуживала его сегодня вместо этой бестолковой, говорила, что Дора «консультирует её по вопросам приручения златокрыла». Помогает контакт искать. Говорит, мол, лучше дома с тварюкой посидеть, чем, как порядочный человек, в каком-нибудь клубе развеяться. Зоя смеялась. А вот Филипу стало не до смеха.

Специалист по приручению, значит. Тьфу. Ещё и подругу портит. Хм-м-м… Филип застыл посреди столовой. Вылакал остатки вина.

А что если попробовать приручить Зою? Судя по сегодняшней беседе, она как раз не в восторге от всяких там контактов со златокрылами. Возится со зверушкой, потому что «так принято и так надо». А она между тем, тоже симпатичная. Чем-то на квочку похожа, только ещё не испорчена инопланетными тварями. И чего он раньше на неё внимания не обращал?

Филип решил завтра же наведаться в «Жасминовый туман». А лучше – снова заказать ужин на дом…

Из видеоотчёта выжимка

Апрель, 42 год н.к.э., делегация мигов на Земле

«Двое мигов сидят в ресторане под куполом. У первой, Алвинии – нежно-лиловые волосы до пояса и васильковые глаза. У второго, Алмеуса – тёмно-фиолетовый ёжик и такого же цвета строгие глаза. Их кожа отливает сиреневым, уши чуть удлинены. Они долго и вдумчиво изучают меню.

Первая говорит:

– Они всё ещё едят живых и разумных существ.

Добавляет, принюхиваясь:

– И портят плоды гнусью неприродной.

Второй, тоже принюхиваясь:

– И не плоды – тоже.

– И это – элитная их полоса, как её зовут здесь. Всё больше крепнет страх за златокрылов.

– Они их едят?

Оба принюхиваются:

– Не в этой реальности.

– Реальность стабильна?

Алвиния глядит на прибор на руке, похожий на большие квадратные часы с синим мерцающим экраном.

– Не могу утверждать.

Алмеус смотрит в меню:

– Я нашёл нечто съедобное.

Словно по команде возникает официантка:

– Что желаете?

– Имбирь, – тычет Алмеус пальцем в меню.

– Простите, он подаётся к суши. Видите, вот основное блюдо, а это добавка. Желаете…

– Имбирь.

– Договорились. Желаете к нему горячие блюда или салат?

– Салат. Имбирный.

– М-м. Хорошо, могу я предложить вам какой-нибудь напиток? Чай или…

– Чай. Из имбиря.

Девушка изображает улыбку и спешит удалиться.

Миги долго смотрят друг на друга»

Глава двенадцатая

Август, 41 год н.к.э., Зарина

На них с удивлением взирал владелец «Жасминового тумана».

– Вай, дарагой, – сказал он Гандзу. – Что ж ты сэбе никак запасной машина не купишь? Нэт, мнэ нэ жалко, канешна, но… Ты же такой гаспадин солидный! А машина для прикрытия нэт.

– Времени сейчас нет совершенно, чтобы заняться прикрытием, друг мой, – Гандз похлопал его по плечу. – Да и к тому же, машина нам нужна очень срочно.

Валико смерил Зарину взглядом, словно только сейчас её заметил. Погрозил Гандзу пальцем.

– Вай-ай-ай. А с виду такой приличный сэмьянин!

– Приличный, приличный, – усмехнулся Гандз. – Даже не сомневайся. Но леди выручить надо. Если уж начистоту, то машина нужна ей одной. И желательно со встроенной слимфонной связью.

– А она мой машина не того?

– Нет, она прекрасно водит. Вернёт твой флай до полуночи. Я ручаюсь тебе.

– Ну дапустым. А имя у леди имеется?

– Леди Купер, – протянула руку Зарина. – Приятно познакомиться.

Валико отвёл их в гаражи неподалёку от «Жасминового тумана» и выдал Зарине флай черного цвета с тёмными стёклами.

– Отлично, – пробормотала она, думая, что чёрный цвет авто – самое то для маскировки ночью.

Она села за руль, изучила приборную панель. Всё стандартное. Со встроенной слимфонной связью она, правда, дел никогда не имела, что ж – разберётся в процессе. Если ей вообще понадобится куда-то звонить.

– Отлично, – повторила Зарина.

Валико вручил им ключи, получил кредиты и вернулся в ресторан.

Было четыре часа дня. До Эдуардовых гаражей лететь часа три – если навигатор не врёт. Встреча Эдуарда с психопатом назначена на восемь. Но Зарина хотела прибыть туда раньше – изучить местность, пути отступления и засесть где-нибудь в кустах…

Они сошлись на том, что Гандз будет ждать её в «Жасминовом тумане». Сначала он хотел поехать с ней, Зарина же считала, что ему и вовсе лучше вернуться в гостиницу.

– Вдруг Захаров придёт в номер или ещё что…

– Я останусь здесь и буду ждать твоего возвращения. Как раз на случай «или ещё что…» Раз уж не берёшь меня с собой.

– В картинках Аколитус я была одна. А ты слишком известная личность для таких приключений. Я справлюсь.

– А я просто дождусь тебя в ресторане, – спокойно, но твёрдо ответил Гандз и протянул ей кусочек пластика. – Вот их корпоративный номер. Я одолжу у администраторов слимфон, будешь сигналить с дороги, как дела. Надеюсь, сейчас-то уже никаких свиданий не будет, – добавил он, изогнув бровь. – Он же тебя первый раз увидит.

Зарина улыбнулась воспоминаниям и Гандзу и завела мотор.

Флай заглох где-то на полпути.

Сначала зафырчал, потом чихнул. Потом резко пошёл на снижение. Хоть приземлиться вовремя успела – пусть и не совсем мягко. О землю машинка стукнулась с грохотом. И ни о каком новом полёте на ней не могло быть и речи – это стало понятно после энных попыток её завести.

Услужил Валико!

Зарина лихорадочно пыталась разобраться со встроенной слимфонной связью. В своём флае она никогда таковой не пользовалась и даже не устанавливала эту опцию. Ей вполне хватало обычного слимфона.

Так. Кнопка включения. «Мы должны убедиться, что ваш звонок не несёт угрозы для вашей жизни», – высветилось на экране. «Убедитесь, что не летите на большой скорости», «Убедитесь, что нет угрозы столкновения», «Убедитесь, что по курсу нет стаи птиц», «Убедитесь, что…»…

Зарина раздражённо смахивала с экрана предупреждение за предупреждением, пока наконец не добралась до опции «Позвонить».

Она ввела номер одолженного Гандзом слимфона.

«Убедитесь, что не летите на большой скорости» – снова высветилось на экране.

Проклятье! Похоже, дурацкую встроенную связь заклинило. От удара. А может и была неисправна с самого начала.

Зарина ударила кулаком по рулю.

Снова и снова она нажимала на кнопки встроенного слимфона – связь не работала.

Зарина выскочила из машины. Помощь. Ей нужна помощь.

В небе сновали флаи, но на земле никого способного помочь не наблюдалось. А ведь это вторая полоса, здесь должны ползать и наземки!

Зарина уставилась на пустую полосу дороги, посреди леса. Ну давайте же! Ползите! Хоть кто-то…

Тянулись минуты. Помощь не появлялась.

Спустя четверть часа из леса выкатилась группа молодёжи на спортивных велосипедах. Да, да, флаи – флаями, прогресс – прогрессом, а спорт, свежий воздух и желание выделиться из толпы – популярны во все времена.

Зарина выскочила на середину дороги, замахала руками.

Велосипедисты притормозили у края. Все как на подбор – плечистые, румяные…

– Ребята, мне нужно позвонить! У вас есть слимфоны? Пожалуйста!

В следующую минуту она уже кричала в трубку, лихорадочно объясняя Гандзу, что с ней случилось, где её найти и что она думает о тех, кто сдаёт в аренду неисправные флаи.

На заднем фоне слышалось возмущённое: «Тэхника в руках жэнщина – кучка мэталлолома. Дырявый голова! Чего за неё ручаться, дарагой?»

Гандз велел ей спокойно ждать и отключился.

Зарина посмотрела на часы.

Она опаздывала. Катастрофически.

Путь, на который у неё ушло полтора часа, Гандз одолел за час и десять минут – последние ушли на то, чтобы успокоить Валико и стребовать с него новый флай.

Он примчался к ней на новом флае цвета густого вина, наверняка нарушив кучу правил.

– Этот без встроенной связи. Постарайся обойтись без дальнейших аварий.

– Постараюсь.

– А я пока эвакуатор вызову и верну флай Валико. Встретимся в ресторане.

Она мчалась изо всех сил, выжимала из винного флая всё возможное и невозможное, рискуя нарваться на штраф. И всё же опоздала. Почти.

Когда она появилась на пустыре, псих уже гонял Эдуарда вовсю.

Она приземлилась напротив зажатого между гаражами Орлова и просигналила, молясь, чтобы он её заметил и понял.

Он понял.

Потом они летели над ночным городом третьей полосы, уходя от погони.

Потом она возвращала Эдуарда домой.

А перед глазами всё время стояло другое.

Смятые простыни в номере общаги.

Неистовый танец с кинжалами. Полумрак «Жасминового тумана». Их короткий разговор за столиком. Его дыхание на её плече…

Дурацкое похищение.

Их прощание в фургоне.

Как жаль, что он пока ещё всего этого не помнит.

Ноябрь-декабрь, 41 год н.к.э. 1.0, Эдуард

Надо было видеть, как встретила его Красотка!

Едва он приковылял утром после всех приключений с танцами и похищением Зарины в гараж, она напрыгнула на него, обняла крыльями, принялась тереться шершавой мордой, курлыкая так, что наверное всех в округе разбудила.

Эдуард немедленно позвонил хозяину соседнего гаража – того самого, что покорёжил летом псих Жус – и договорился его выкупить. В основном этот гараж стоял без дела, и Эдуард давно уже на него поглядывал, но теперь принял окончательное решение.

В следующие дни он занимался переоборудованием помещения. С помощью Артемия натаскал ботов со свалок. Таскал, в основном Артемий – сам он с гипсом на ноге мог лишь указывать, что брать, а что нет. Златокрылку на это время пришлось в необустроенном гараже спрятать, почему-то не хотелось показывать её сыну. Затем отремонтировал ботов – на это ушло ещё два дня. И с их помощью вырезал в гараже окна, обустроил его всякими полочками, лесенками и перегородками, за последними поставил мягкие пуфы, на пол уложил травяной ковёр. Пока боты трудились, продолжал заниматься флай-мобилями. От ряда заказов, правда, пришлось отказаться – не всё с загипсованной ногой сделаешь. Но перечиповать – это запросто.

А потом переселил в полученный вольер обоих златокрылов, Терезий уже несколько дней тоже жил в гараже с Красоткой. Поскольку там всё чаще ночевал и сам Эдуард. Дома не мог, кошмары мучали. В одних погибал он сам. В других – страшная смерть настигала сына. В третьих – его Зарину. В четвёртых что-то случалось со златокрылами. В гараже почему-то спалось лучше.

Так что, он обустроил в вольере и себе спальное место, а домой заезжал только за запасами еды и чтобы в душ сходить.

Закончил всё как раз перед днём рождения сына. Которому, между прочим, пришлось ещё и подарок искать, а сначала его придумывать – долго и мучительно. Дня три ушло на обдумывание. Пока не примерещились оба его златокрыла в зарослях удивительных белоснежных цветов. Тут-то и вспомнил Эдуард, что сын орхидеями увлекается. Тогда он взялся за изучение орхидейного вопроса, подключил Валико, чтобы найти редкий экземпляр.

Одним словом, сын остался доволен. Да какое там доволен – счастлив, как слон!

В общагу уехал в обнимку с ненаглядным цветком.

А Эдуард окончательно перебрался в вольер к златокрылам. Обустроил возле гаражей душевую кабинку, туалетная у него уже имелась. Рядом с любимцами кошмары прошли окончательно. Ночью они укладывались у больной ноги, укрывали её крыльями или просто укладывали на гипс мордочку. Почему-то Эдуарду казалось, что он снимет гипс раньше срока.

Ушли и душевные тревоги.

Он точно знал, что у сына всё хорошо, он занимается важным проектом, связанным с подаренной орхидеей. Он больше не чувствовал душевного голода из-за того, что не было «обратной связи» с сыном – из-за того, что сын так и не стал полноценной частью их «мы». С решением оставить себе Красотку этот голод утих, словно бы она заполнила оставленную сыном пустоту.

Но зато он начал чувствовать Зарину!

Она сказала, что увидятся они теперь в апреле. Первого апреля. Сказала с тоской, словно сама себя боялась одурачить. И Эдуард боялся остаться в дураках.

Но потом в одну короткую секунду вдруг понял: не останется.

Внезапно он очень чётко ощутил эту женщину, которая за три короткие встречи стала дороже жизни. Он знал, что она живёт сейчас в странной гостинице, откуда нет выхода. Но знал также, что при необходимости выход для неё есть. Знал, что ей ещё предстоит спасать его в гаражах и беседовать с балбесом-Артемием в университетском парке. Знал, что у неё есть златокрыл. И – что она тоже ждёт их встречи в апреле.

И – всё ещё чего-то боится.

Он касался её снов, а порой она приходила в его сны.

Он верил.

И ждал.

Декабрь-январь, 42 год н.к.э. 1.0, Дора

С Филипом Дора больше не общалась.

Он заходил пару раз в «Жасминовый туман», но её старательно не замечал. Обслуживала «почётного клиента» теперь Зоя, она же отвозила ему заказы на дом, чему Дора искренне радовалась. Прекратились и Ритины нападки на Дору. Хотя начальнице она код Гандза не предъявляла, но та видимо сама что-то заподозрила.