Текст книги "Игра с тенью"

Глава тридцать пятая

Открыв глаза, я сладко потянулась и сразу вспомнила о своих коварных планах на сегодняшнее утро. Им, однако, не суждено было сбыться: приподнявшись и оглядевшись, я обнаружила, что Влад преспокойно дрыхнет в Машиной кровати, удобно расположившись у рыжей в ногах. В моей кровати находился вовсе не он, а непомерно наглый князь Тени, который, как выяснилось, сдвинул меня на самый край матраса, а сам разлёгся в его центре. И теперь наблюдал за мной серыми глазами, в которых, наверное, никогда не отражалось ни единого чувства, свидетельствовавшего о наличии совести.

– Вот скажи мне: зачем тебе вообще нужна кровать, если спать тебе в принципе не обязательно?! – ворчливо осведомилась я, шаря ступнёй по полу в поисках сапога.

– Не совсем так, – возразил Хатор. – Если надо, я могу не спать несколько ночей подряд, и на мне это никак не скажется, но лучше так не делать. Да и чем мне было заниматься в темноте, когда все вокруг спят?

Резонно. Но едва ли это достаточный повод, чтобы оккупировать мою кровать! Зевнув, я добралась до ванной, ополоснулась и, выйдя, обнаружила друзей уже бодрствующими. Рыжая ждала, когда ванная освободится, чтобы самой её занять, а Влад поил Цветочек и параллельно с этим пытался не наступить на приплясывающего рядом Кларика, который тоже требовал завтрак.

Сегодня я собиралась поговорить со всеми придворными магами, ибо поговорить было о чём. Но не успела я выйти из покоев, как в дверь постучался Рехош.

– Князь, у меня новости для тебя, – сообщил он, оказавшись внутри. – Мы поймали Ильфиру Рэл, одну из заговорщиков. Поскольку она из главных доверенных лиц Маркелия, память ей менять не стали, а решили дождаться твоего приказа.

– Хм… где, говоришь, она находится? – уточнила я.

– В башне.

– Идём, – распорядилась я.

Друзья остались доедать завтрак, а я, не забыв взять с собой Хатора, поспешила за Рехошем в башню.

– Что тут у вас происходит? – поинтересовался по дороге князь Тени.

– Ну… мой главный советник устроил против меня заговор, – пояснила я. – Его разоблачили, но он успел сбежать. Теперь мы отлавливаем всех, кто на него работал.

– Предатели более других заслуживают смерти, – холодно заметил Хатор, вспоминая о чём-то своём.

– Мы их не убиваем. Я придумала для них другое наказание… не знаю даже, лучше оно или хуже смерти. Всех предателей отправляют к магам разума, а те делают из них законопослушных жителей Хребта Дракона. Способ не самый гуманный, но другого нет.

– Отчего же не гуманный? – встрял шагающий впереди Рехош. – Мы ведь сохраняем личность преступника, лишь внушаем ему другие идеалы.

Можно подумать, после этого личность сохраняется. Но спорить лень: местная философия жизни не всегда смотрит на вещи так, как земная. В любом случае, менять я ничего не собираюсь. В процессе расследования было схвачено столько жителей Хребта Дракона, что их единовременная казнь нанесла бы существенный урон государству. Честно говоря, обидно было узнать, что такое количество народу намеревалось свергнуть меня в угоду главному советнику…

Ильфира Рэл дожидалась в кабинете Рехоша под присмотром мага разума и двух солдат. Когда я вошла, женщина глянула на меня с лёгким испугом, а потом произнесла:

– Вот уж не думала, мой князь, что вы окажетесь девушкой.

Значит, слухи по крепости уже распространяются. Что ж, пусть: мне же будет проще не переодеваться в мужчину каждый раз, когда хочу выйти из комнаты. Главное – чтобы слухи не вышли за пределы крепости слишком быстро.

– Я уже не твой князь, – заметила я презрительно. – Ты предпочла предать меня и служить Маркелию!

– Простите меня! – воскликнула Ильфира. – У меня не было выбора!

– Неужто? – приподняв одну бровь, иронично произнесла я. – Рехош, вы её уже допрашивали?

– Да, князь, – подтвердил маг разума. – Я лично просматривал её память. Если угодно, я хоть сейчас могу пересказать или продемонстрировать значимые отрывки.

– Рассказывай.

Покосившись на князя Тени, Рехош осторожно уточнил:

– При нём можно говорить?

Прикинув все риски, я кивнула.

– Как выяснилось, Ильфира Рэл попала в руки Маркелия несколько циклов назад, сразу после того, как Теора воспользовалась магией и изуродовала её лицо. Это событие лишило жизнь Ильфиры достойных перспектив, как она сама думала. Теора в то время как раз поступила на службу в крепость. Ильфира безумно её боялась, тем не менее, поехала в столицу следом за сестрой. Здесь она попала в поле зрения Гленды, смотрительницы внутреннего двора, а позднее удостоилась разговора с главным советником. Маркелий обещал ей защиту от Теоры и достойное будущее, если она станет на него работать, и Ильфира согласилась. Нашу Теору, к слову, подобное положение дел выводило из себя, я сам это помню. Но поделать она ничего не могла, так как в то время именно главный советник набирал придворных магов, а Теоре очень хотелось стать одной из нас. Вскоре её сделали придворным магом, но портить жизнь Ильфире так и не дали. Ильфира же вовсю старалась угодить Маркелию. Оказалась способной ученицей и быстро освоила все тонкости политики и шпионажа. Потом ей встретилась ты, князь, и вернула ей прежнюю красоту. Для Ильфиры это было неожиданностью, ведь она уже смирилась с тем, что жизнь её потеряла прежние краски. Но на Маркелия она по-прежнему работала, не забывая о том, что именно он до сих пор защищает её от Теоры. А теперь самое интересное, князь: как они решили активировать купол. Дело в том, что Маркелий не сомневался: Сердце Горы не признало тебя, чужеземца и самозванца (это его слова), поэтому нанял тех эльфов, которые должны были тебя похитить. Однако пока вы были в пути, к Маркелию заявилась Ильфира. Она первое время продолжала носить свою маску, чтобы Теора не заметила, что её конструкция разрушена, и не создала новую. Теперь же Ильфира пришла к Маркелию, чтобы рассказать о том, как князь Дракон помог ей, и попросить отпустить её домой, в Пятый Драконий Коготь. Разумеется, после этого разговора Маркелий сразу понял, что ты могла стать за столь короткий срок таким умелым магом лишь благодаря Сердцу Горы. Это существенно меняло дело, ведь теперь главный советник осознал, что наёмникам с тобой не справиться. Рассудив, что, вырвавшись из их рук, ты непременно попытаешься вернуться в крепость, а также предположив, что эльфы проболтаются тебе о том, кто их нанял, Маркелий запаниковал. Первым делом он рассредоточил в окрестностях крепости верных ему солдат, которым поручил убить тебя, чуть только ты появишься. Теперь ему нужно было отнять у тебя магию, чтобы солдаты имели возможность справиться с тобой. Маркелий, конечно, знал о куполе и, как только смог, тайно его активировал, отрезав тебя от твоего резерва. Что было дальше, ты знаешь: он и его люди старательно делали вид, что ничего не произошло, и пресекали все попытки искать тебя. У главного советника для этого достаточно полномочий.

– Ясно, – задумчиво произнесла я. – Значит, именно благодаря вот этой вот предприимчивой… хм… даме я лишилась магической энергии в самый неподходящий момент?

Под моим взглядом Ильфира нервно сглотнула.

– Прошу вас, мой князь, – зашептала она, и по её щеке потекла слеза. – Я долго сомневалась, стоит ли идти к главному советнику. Я очень благодарна вам за помощь, вы сделали для меня то, чего никто бы никогда не сделал. Но я должна была… если бы он узнал, что я знала и молчала, он убил бы меня!

– И ты предпочла, чтобы вместо этого Маркелий убил меня, не так ли? – с милой улыбкой ласково уточнила я.

Не дождавшись ответа, я задумалась, как мне поступить. Как со всеми остальными заговорщиками? Правильно, но недостаточно сурово. Она предала меня, прекрасно понимая, чем это может мне грозить, и простой заменой памяти не отделается!

– Я бы её казнил. Это единственно правильное решение, – словно прочитав мои мысли, порекомендовал Хатор.

– Ты бы всех казнил, будь твоя воля, – проворчала я.

Всё же даже из-за этой предательницы я не хочу становиться убийцей. Я долго думала над этим, пока мы летели на Гу-Лему, и пришла к выводу, что даже если я приказываю кому-то из солдат убить своего недруга, ответственность всё равно ложится на меня. Назвать виновным солдата всё равно что посчитать, будто ответственность за убийство ложится на оружие, а не на человека, что сжимает его в руках. Ведь в данном примере я пользуюсь солдатом как оружием, а он всего лишь исполняет приказ. И это в каком-то смысле даже хуже, чем убить собственноручно. Нет уж, Ильфиру Рэл я не казню. И не важно, на кого ляжет ответственность: на меня, на солдата, которому я прикажу привести казнь в исполнение, на меч, коим эта казнь будет произведена, или на законы природы, по которым лишившийся головы человек погибает.

– Рехош, а где сейчас Теора? – поинтересовалась я.

– У себя в кабинете. Позвать?

– Да, позови, – кивнула я.

Маг разума скрылся за дверью, а Ильфира нервно заёрзала и спросила:

– Но для чего? Что вы собираетесь делать, мой князь?!

– То, чего ты заслуживаешь, – спокойно сказала я.

Через минуту Рехош вернулся вместе с Теорой.

– Князь? – вопросительно глянула на меня магичка.

– Скажи, Теора, ты очень любишь свою сестру? – поинтересовалась я.

– Если вы рассматриваете вопрос о казни этой предательницы, я за!

– Ну… до казни дело вряд ли дойдёт. Я просто отдаю её тебе. Делай с ней, что хочешь, но ты должна мне гарантировать, что Ильфира никогда не причинит вреда ни мне, ни тем, кто мне дорог.

– Мудрое решение, мой князь! Ты меня очень порадовала! – сообщила Теора и плотоядно улыбнулась, глядя на свою сестру. – Что касается последнего, то с этим лучше справится наш знакомый маг разума. По силам тебе это, синеглазенький?

– По силам ли мне?! – возмутился Рехош. – Давайте её сюда, за несколько минут я так перестрою ей мозги, что она никому, а князю в особенности, никогда навредить не сможет!

Маг закрылся у себя в кабинете с Ильфирой и другими магами, а нас попросил выйти за дверь.

– Признаюсь, иногда мне сложно понять мотивы твоих поступков, – задумчиво произнёс Хатор, оставшись со мной наедине, после чего спросил прямо: – Остальных предателей, как я понял, вы без разговоров загоняете к магам разума, но не эту женщину. Ты не переписала ей память, не казнила её, почему?

– Это было бы слишком просто, – пожала плечами я.

– Казнь – просто?

– Вот как раз ты вроде бы должен понимать лучше, чем другие. Не ты ли обратил в зомби Малькома, а?

Вспомнив об этом, князь Тени малость помрачнел (хотя порой казалось, мрачнеть ему дальше уже некуда), после чего отрешённо сказал:

– Ну… это был единственный способ хоть как-то до него добраться. Мерзавец сдох раньше, чем я успел поквитаться с ним за один неприятный случай из моей жизни, вот и пришлось вытащить его обратно, в Мир Живых. У тебя же было столько вариантов, а ты выбрала для этой предательницы такое лёгкое наказание.

– Лёгкое? Едва ли, – заявила я и пояснила: – Никто не накажет её сильнее, чем её собственная совесть. Другим приходится подправлять память, ибо иначе на них не подействовать. Эти люди убеждены в том, что поступали правильно, и сколько им ни доказывай обратно, они по-прежнему будут думать так. С Ильфирой всё по-иному: она осознаёт, что совершила ошибку, даже раскаивается немного. Вот пусть раскаивается дальше и помнит, за что именно попала в руки своей дорогой сестры. Помнит и знает, за что именно её наказали. Жестоко? Да. Но пусть кто-нибудь скажет, что несправедливо! А потом… как знать, может, когда-нибудь я её прощу.

Дверь открылась, вышли Теора и Ильфира. Последняя кинула на меня короткий взгляд, но в этом взгляде были именно те чувства, которые я рассчитывала там увидеть: обречённость, смирение и сожаление.

– Теора! – окликнула я магичку.

– Да, князь?

– Удовлетвори моё любопытство: за что ты так не любишь сестру?

– А за что её любить? – с негодованием фыркнула она. – Если бы не она, я давно стала бы членом Гильдии Магов и прославилась! У меня с детства был талант к магии, а родители, вместо того, чтобы оплатить моё обучение, покупали этой идиотке тряпки, украшения и прочие совершенно не нужные вещи! Столько времени пропало впустую, а я ведь могла развивать свой талант! Хочешь спросить ещё что-нибудь?

– Нет, больше ничего, – покачала головой я. – Иди.

Чего ещё было ждать от амбициозной Теоры? Гильдия Магов!

Я хотела зайти к Хьёлбергу, но выяснилось, что гнома в кузнице нет: он отправился в город за реагентами и прочими необходимыми для работы материалами. Вернуться должен был часа через два-три, как сообщил один из его подмастерьев. Дожидаться мастера, бродя по крепости, не хотелось, поэтому мы с Хатором вернулись в княжеские покои. Маша и Влад так никуда и не выходили с самого утра, в момент нашего прихода сидели на кровати, разделенные шахматной доской, и спорили.

– Да нет же! – доказывал Влад. – Так ходить нельзя, это ведь пешка!

– А куда же мне ещё ходить?! – возмущалась Маша.

– Ходи другой фигурой.

– Не могу, ты ферзя моего съешь!

– Конечно, съем.

– А я не хочу, чтобы ты его ел! Поэтому хожу пешкой! – не сдавалась рыжая. – Юля! Скажи ему, что так ходить можно!

– Нет, скажи лучше ей, что так ходить нельзя! – потребовал Влад.

Подойдя поближе, я задумчиво глянула на предмет спора: белую пешку, стоящую у края доски.

– Что это такое? – спросил Хатор, изучающе разглядывая доску и фигуры.

– Шахматы, – ответила я. – Интеллектуальная игра с нашей родины. Хм… рыжая, не хочу тебя расстраивать, но так действительно нельзя.

– Ну а как тогда?! – воскликнула Маша, возвращая пешку в исходное положение.

Задумчиво проведя ногтем по подбородку, я усмехнулась, взяла коня и переместила его.

– Вот так, например, – произнесла я и, глянув на озадаченного Влада, довольно добавила: – Вам мат, товарищ гроссмейстер! А теперь, раз вы доиграли, идите погуляйте. Что-то во мне проснулась ностальгия по тем временам, когда я в последний раз играла…

Друзья с ворчанием разбрелись кто в библиотечную зону, кто в спортзал, а я быстро расставила фигуры на исходные позиции, глянула на Хатора и распорядилась:

– Садись напротив, учить буду!

– Это обязательно? – хмуро уточнил он.

– Нет, если не хочешь, – пожала плечами я. – Но неужели ты думаешь, что я не заметила, с каким интересом ты смотрел, как Маша и Влад играют?

Ненадолго задумавшись, князь Тени всё же забрался на кровать и нехотя произнёс:

– Ладно, я с тобой поиграю. Только потому, что люблю узнавать новое.

Довольно усмехнувшись, я начала объяснять правила…

Часа через четыре, когда друзья пришли посмотреть, чем мы занимаемся, они с удивлением обнаружили, что шахматная доска стоит без внимания на столике в стороне, уступив своё место на кровати колоде карт. И нечего удивляться! Да, сначала идея поиграть в шахматы показалась мне отличной: я ведь так давно не играла, а тут как раз выдалось свободное время. И первые две-три партии я была довольна, полностью погружённая в процесс и подстёгиваемая азартом. Но потом…

Японский городовой, ну как мне в голову могла прийти бестолковая идея научить Хатора играть в шахматы?! Играла бы с Машей или с Владом, так нет ведь! За девятнадцать партий он ни разу не проиграл! Ни разу! Видел шахматы в первый раз в жизни, но при этом не совершил ни единой ошибки. А я, хоть играю с детства, ничего не могла с этим поделать и постоянно проигрывала. Похоже, мне только что удалось победить в конкурсе «Почувствуй себя неполноценным». Как так? Это я, и я не могу проиграть! Тем более столько раз подряд. Но там, где не помогает ум и опыт, может помочь смекалка. Сдаваться я вовсе не собиралась, поэтому в последней, двадцатой партии превзошла саму себя и сыграла вничью. Не победа, конечно, но всё же! После этого решительно отодвинула шахматы в сторону и вернулась с колодой карт. Ну, здесь уж не всё так просто! В шахматах побеждает расчёт, а вот в картах его недостаточно, ведь добавляется такая немаловажная переменная, как везение. Иначе говоря, фарт. Как и с шахматами, Хатор научился быстро, но каким бы он ни был умным, сегодня фартило мне, и в большей части партий я победила. Маловато, чтобы забыть свою неудачу с шахматами, но вполне достаточно, чтобы сказать, показательно задумчиво перемешивая колоду: «Ну, ты же в первый раз играешь, ничего, со временем научишься». О, это был момент блаженства! Самый лучший за сегодняшний день! Одной единственной фразой я отомстила за девятнадцать проигранных шахматных партий и смыла с себя клеймо… хм… не самого интеллектуального человека. Четыре часа потрачены не зря!

Внезапно я вспомнила, что давно пора идти к Хьёлбергу, и мы с князем Тени отправились в кузницу.

– Ты не любишь проигрывать, – заметил он, чуть только мы оказались в коридоре.

– Правда?! Как ты догадался? – саркастично воскликнула я.

– Было интересно смотреть на тебя в конце каждой шахматной партии. Пару раз, если не ошибаюсь, ты была готова меня убить, – с едва заметной ухмылочкой произнёс Хатор. – Я до сих пор сомневаюсь, как бы ты поступила, если бы проиграла и последнюю партию тоже.

Хм… что не так в этой фразе? Не знаю, почему, но она вызвала во мне какую-то смутную догадку…

– Ты! – сердито зарычала я, поняв, в чём дело. – Ты мне поддался, да?! Как я сразу не поняла! Да как ты мог? Это нечестно!

– Какая разница? – пожал плечами Хатор. – Ты не хотела проиграть, я тебе предоставил такую возможность.

– Слишком нехарактерно для тебя.

– Нехарактерно? – переспросил он. – Уверена, что достаточно хорошо меня знаешь, чтобы так говорить?

А ведь действительно, недостаточно. Всегда была уверена, что знаю достаточно и больше этого знать не хочу.

– А если честно: зачем тебе это было нужно? – напрямую спросила я, не совладав с любопытством.

– Захотелось, – кратко отозвался князь Тени.

– И всё же? – не отступила я.

– Ну… пожалуй, понял, что если ты проиграешь, то спрячешь свои шахматы в самый дальний сундук и никогда больше не предложишь новой партии. А это было самое интересное, чем мне приходилось заниматься в последние десять циклов.

– Можно подумать, в вашем ми… на вашей планете нет чего-то похожего. Наверняка ведь есть, и посложнее, и поинтереснее.

– Есть, – не стал отпираться Хатор и сразу ответил на невысказанный вопрос. – Да, видел, да, умею, хорошо умею и никогда не проигрываю. Но на нашей планете даже сумасшедшего, а здравомыслящего разумного – тем более, никогда не посетит идея подойти к князю Тени и предложить поиграть.

Да уж, печально. Но ничуть не странно. Я бы больше удивилась, если бы было наоборот.

Хьёлберг как раз разбирал свои сегодняшние приобретения, расставляя всё по полочкам и рассовывая по ящикам и сундукам. Да уж, нехило затарился! Не хочется даже вспоминать о том, что за всё это платит казна. Князем быть, конечно, приятно, но вести учёт, заниматься политическими интригами, подписывать документы, право слово, не по мне. Слишком скучно и сложно. Приспособиться-то можно, но на другие дела времени совсем не останется. Начинаю понимать, почему на Хребте Дракона сложилась такая структура власти: предыдущие князья Драконы, если верить историческим книгам, рвались совершать подвиги, выигрывать битвы и изучать магию, но никак не завалить свой стол документами и подписывать их с утра до вечера. Зачем, если для этого есть главный советник? Я прекрасно понимаю, насколько это нужная фигура в иерархии крепости. И даже позвала бы назад Маркелия, честно! Вот только есть у него один ма-а-а-ленький недостаток, который не позволяет мне этого сделать: должности главного советника ему, видите ли, мало, последние годы он тщетно пытался добиться у Сердца Горы признания и стать князем. Не только этот любопытный факт всплыл после считывания памяти у стольких предателей. Длиннющие отчёты магов разума, всё ещё непрочитанные, хранятся в магической башне, где я могу в любой момент их почитать (могу-то могу, но вот как-то руки не доходят). Главное и так ясно: где искать Маркелия, никто не знает. Следовательно, прямо спросить у него, чего ему было мало и за каким, простите, он пытался меня убить и занять моё место, не получится. Хорошо хоть, что Ларий пока неплохо его заменяет. Конечно, скоро придётся отпустить его обратно в Третий Драконий Коготь, но до той поры могу не волноваться.

– Рад видеть тебя, князь! – поприветствовал меня Хьёлберг, освобождая место за столом. – А я ведь сразу не догадался и не поверил слухам о том, что ты девушка. Но что уж там… ты всё равно наш князь.

Потом гном недоброжелательно глянул на вошедшего за мной следом Хатора и заговорил тише:

– Не поверил сразу и тому, что ты привела в крепость князя Тени. Но вижу теперь, что правда это. Князь, позволь спросить: а знаешь ли ты…

– Что он причина гибели пятой части населения Гу-Арны? Знаю, – сообщила я с каменным выражением лица, безразлично пожимая плечами.

– Вот оно как… ну тогда ладно, – удивлённо пробормотал мастер.

– Хочешь сказать мне что-нибудь, бородач? – поинтересовался Хатор, подходя ближе. – В таком случае выбирай слова тщательней: если они мне не понравятся, я затолкаю их тебе обратно в глотку.

– Успокойся! Пожалуйста, – добавила я нехотя, после чего бросила на Хьёлберга виноватый взгляд и перешла к делу. – Мастер, у меня возник к тебе вопрос как к рунному магу, часто занимающемуся практикой. Мне не раз приходилось видеть барьеры, не пропускающие обычную магию, а также поля, не позволяющие вообще воспользоваться определённым видом магии в их пределах. Но это касается обычной магии. А есть ли что-то подобное, способное заблокировать рунную?

– Князь… ты ведь не собираешься, надеюсь, воевать с гномами? – насторожился Хьёлберг.

– Ну… в ближайшее время – нет. Возможно, что вообще никогда. Спрашиваю я не для этого, если тебя беспокоит мой интерес. Просто я сама пользуюсь рунной магией, и мне нужно знать, во всех ли случаях я могу на неё положиться.

– Похвально, – обрадовался гном. – Я всегда утверждал, что наша магия куда надёжней! Итак, в большинстве случаев на руны вполне можно положиться. Редко кому приходит в голову заблокировать естественную энергию, ещё меньшее число разумных на практике умеет это делать. Но способ есть, и мне он известен. Вернее, целых два способа, и оба они основаны на краже энергии из окружающего пространства. Первый способ сложный: требуются долгие тренировки по выкачиванию энергии из пространства. Но тот, кто это умеет, способен превращать пространство в мёртвые квадраты. Их так назвали потому, что в их пределах рунный маг вообще неспособен воспользоваться рунами. Правда, энергия естественным образом стекается в мёртвый квадрат, как только на него перестают воздействовать. Но это и хорошо: не наносится никакого вреда окружающей среде.

– Ну а второй способ? – напомнила я, не особенно радуясь перспективе долгих тренировок по выкачиванию энергии.

– Далимиден – камень-поглотитель. Нейтрализует всю магическую энергию в зоне своего действия.

А вот это уже интересно!

– То есть, к примеру, во время боя запросто можно подойти к стене вражеского города, держа в руке такой вот камень – и вот уже перед тобой простая каменная стена? – уточнила я.

– Ещё как можно! – встряв в разговор, подтвердил Хатор.

Неодобрительно на него глянув, Хьёлберг счёл нужным пояснить:

– Во время войны на Гу-Арне многим моим сородичам пришлось отказать в помощи человеческим государствам: наши рунные маги на поле боя оказывались беспомощны, как новорожденные котята, потому что его армия постоянно пользовалась далимиденами и оставляла без энергии поля и города. В первых сражениях погибло несколько наших общин!

– Хм… а после этого, надо полагать, гномы предпочли держаться в стороне? – догадалась я.

– Так ведь что они могли сделать! – попытался оправдаться Хьёлберг.

Мастер-гном был весьма обескуражен тем, что я не встала сразу на его сторону, а вместо этого уточнила почти открытым текстом, не сбежали ли его сородичи, предоставив людям самим решать свои проблемы. Ведь сбежали. Конечно, их сложно в этом обвинить: зато гномы спасли свои жизни, а войну и без их участия выиграли.

– Что ж, спасибо. Я узнала всё, что хотела.

Я попрощалась и покинула кузницу. Снаружи меня уже ждал Габриель, который кинулся ко мне с какими-то бумагами.

– Мой князь! Господин Ларий, временно управляющий делами крепости, настоятельно просит вас обратиться к своему народу. Люди боятся, они обеспокоены происходящим и распространяют противоречивые слухи. Лучше всего поможет ваше слово.

– Э-э… каким ещё происходящим? – поинтересовалась я, не сообразив, о чём вещает мой камердинер.

– Вы ведь… привели в крепость князя Тени, мой князь, – пояснил тот, опасливо косясь на стоящего в сторонке Хатора. – Многие жители крепости видели, что он сделал с монной Адонет и командующим обороной. Люди опасаются, что вы во власти ложных убеждений, мой князь! Господин Ларий настаивает, чтобы вы выступили перед жителями крепости и объяснили ситуацию…

– Слышишь? Ты во власти ложных убеждений, – повторил Хатор, который, несмотря на все старания Габриеля говорить тихо, всё равно слышал каждое слово. – Ты ведь убеждена, что в случае чего сможешь со мной справиться, не так ли?

Догадка попала в точку. Впрочем, никогда ни в чём нельзя быть до конца уверенным, поэтому я не убеждена твёрдо, а всего лишь искренне надеюсь на благополучный исход этого «в случае чего».

– А ты в этом сомневаешься? – холодно осведомилась я.

– Что справишься – нет, что решишься на это – да, сомневаюсь, – без раздумий ответил князь Тени.

– Лучше бы тебе не сомневаться! – добавив в голос побольше стали, предупредила я. – Хм… Габриель, Ларий объяснил, чего именно от меня хочет? Что я должна сказать людям?

– Господин Ларий сказал, что князь – вы, и он не смеет указывать, что именно вам говорить. Он лишь взял на себя смелость собрать людей в зале.

– То есть в зале сейчас большая толпа, с нетерпением ожидающая моей речи?!

Камердинер кивнул.