Текст книги "Непристойное предложение"

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Кэти села в кровати и спустила вниз длинные ноги. Чуть помедлила, не поднимая головы, словно занавесившись от мира белокурыми волосами, струящимся водопадом падающими на лицо. Реальность постепенно доходила до ее сознания. Джейк выгнал ее из своего дома. Как он несправедлив! Ведь вся ее вина в том, что она съездила на пару дней в Париж повидаться с друзьями.

Стоп. Он заподозрил, что Клод ее старый любовник, но он не дал ей и слова сказать в свое оправдание, вместо этого… Она передернула плечами. Вместо этого он накинулся на нее с такой страстью, что ей так и не удалось ничего объяснить. Чувственные инстинкты вновь подвели ее. Но это было в последний раз, такое больше никогда не повторится.

Решительно откинув одеяло, она поднялась, вытащила из шкафа белье, выбрала трусики, лифчик и пошла в ванную.

Спустя пять минут она вернулась в спальню, растворила двери в гардеробную и принялась методично вытаскивать платья, юбки и прочие вещи и раскладывать их на кровати. Ничего из подаренного Джейком в Венеции она не возьмет.

Ничего, она привыкнет обходиться собственными вещами. Не столь уж они и плохи.

Она втащила чемоданы, сквозь зубы понося Джейка: «Вот ведь свинья, вот ведь подлый лицемер!» Надела джинсы и мягкий голубой свитер. Яростным движением провела по волосам щеткой и перехватила их на затылке голубым шелковым шарфом. К черту приличия, наплевать, как она выглядит, главное – скорее, как можно скорее прочь из этого дома.

Махнув рукой по туалетному столику, она смела в сумку различные баночки с кремами, флаконы и тюбики. Достала кольцо, полюбовалась игрой камней. Надо же, только для того, чтобы одурачить бабушку, не пожалел таких денег!

Ее губы скривились от отвращения – не только к нему, но и к самой себе. Позволила этому дьяволу шантажировать себя, стала его любовницей, да еще лелеяла дурацкую надежду, что настанет день, и он полюбит ее. Как же! Он всего лишь мстит, и только. А она уже была готова простить ему, что много лет назад он воспользовался ею, чтобы скрыть от отца свои отношения с Моникой. Теперь довольно. Слишком долго она была дурой! Сверкнули яркие камни, и кольцо вместе с подаренным когда-то кулоном опустилось в карман джинсов.

Джейку Грэнтону уготовлен небольшой сюрприз, ухмыльнулась Кэти, которую буквально трясло от ярости. Унижение, боль, обида клокотали в груди. Не утруждая себя аккуратным складыванием вещей, она быстро заполнила первый чемодан и оттащила его к двери. За ним последовал второй.

Кэти задыхалась, лицо пылало, зеленые глаза метали молнии. В таком виде она спустилась в холл. Сейчас она выскажет этому извергу все, что она о нем думает.

– Ты уже готова, прекрасно. Сейчас вызову такси. Какой прикажешь назвать адрес? Твой дом? Или поедешь прямиком в аэропорт, а оттуда к своему Клоду? – ядовито осведомился Джейк.

– Ах ты, надменная свинья! – Кэти едва держала себя в руках.

Одетый в белый спортивный свитер и черные облегающие джинсы, Джейк был необыкновенно хорош собой. Нет, нельзя поддаваться чувствам.

Он небрежно привалился к подоконнику, но черты лица были крайне напряжены.

– Мне не следовало забывать старую поговорку: черного кобеля не отмоешь добела. С моей стороны было ошибкой попробовать все начать сначала. Шлюха всегда останется шлюхой, – нарочито медленно протянул он и отошел от окна.

Это было уже слишком Кэти пересекла холл и с силой хлопнула ладонью по его руке, взявшейся за телефонную трубку.

– Подожди минуту! – рявкнула она.

Джейк посмотрел на ее руку и осторожно, двумя пальцами оторвал ее от себя с таким омерзением на лице, словно это была дохлая крыса.

– Не заставляй меня вышвыривать тебя на улицу.

Воздух вокруг зазвенел от враждебности, звучавшей в его голосе. И как только она могла вообразить, что любит это чудовище! Вскинув голову, она посмотрела в холодное беспощадное лицо. Никто ему не нужен, ни жена, ни любовница, его вполне устроит обыкновенная надувная кукла. Он ее вышвырнет на улицу! Ха, как бы не так!

– Не волнуйся, я уйду, но прежде кое-что тебе скажу. Если ты так уверен, что я шлюха, так это ты меня такой сделал, ты, и никто другой! – выкрикнула она. – Ты ворвался в мою жизнь, возомнил, что можешь купить меня за три тысячи фунтов, и даже тут ты действовал через подставное лицо – только непонятно, зачем. А потом уверовал в то, что я тут же залезу к тебе в постель, самодовольная свинья…

– Достаточно, – ледяным тоном прервал Джейк.

– Ну уж нет, я только начала. – Она решительно вздернула подбородок. – Ты мелкий шантажист. Интересно, что скажут твои дружки в Сити, когда узнают о твоих выходках, великий Джейк Грэнтон. – Она мрачно усмехнулась. – И все это ты устроил из-за своего дурацкого мужского самолюбия. Отомстить решил, видишь ли. Ты купил меня, а я была такой дурой, что доверилась тебе, да и людям хотелось помочь.

Лицо Джейка потемнело от сдерживаемого гнева. Проняло все-таки, беспощадно подумала Кэти, но она еще не закончила свою речь.

– Неужели ты думаешь, что я не разгадала, какую игру ты вел в последнее время? Превратил меня в свою любовницу, а я, идиотка такая, готова была поверить, что не совсем тебе безразлична. – В порыве эмоций она не заметила, как сузились его глаза и на красивом лице появилось странное выражение – И так все продолжалось до тех пор, пока ты не стал таскать меня по всем этим фешенебельным ночным кабакам. Тебе было недостаточно обладать моим телом, ты хотел унизить меня публично.

– Нет.

Она тряхнула головой.

– Ты лжец, лжец от природы. Наврал даже собственной бабушке. И еще смеешь цитировать поговорки. – Она сунула руки в карманы, чтобы унять дрожь; пальцы нащупали что-то твердое. Ни секунды не раздумывая, она вытащила кольцо и кулон и швырнула в лицо Джейку. – Вот, забирай, я не принимаю подарки, идущие не от сердца. А тебе они пригодятся, чтобы подкупить другую женщину.

От неожиданности Джейк отпрянул, драгоценности упали на пол. Он медленно наклонился и поднял их, подержал в руке, потом схватил Кэти за плечо и проскрежетал:

– Оставь их себе, они твои.

Как же велико его презрение, подумала Кэти, даже слова выговаривает через силу.

– Я-то верила, что это был подарок друга, но теперь, слава Богу, все стало на свои места: ты подарил мне этот кулон за услуги, которые я оказала тебе в те два дня. – При воспоминании об их первой ночи глаза ее увлажнились. Какой наивной дурочкой она тогда была!

– Не передергивай, Кэти, – жестко проговорил Джейк. – Это был подарок на день рождения. Никогда в жизни я не покупал женщин, и я…

Его прервал саркастический смех Кэти.

– Разве?

Черные брови сошлись на переносице, побелевшие губы плотно сжались, но Кэти больше не боялась его.

– Что, трудно слушать правду, дорогой?

– Довольно, я долго выслушивал тебя. Можешь обвинять меня в любых грехах, но ты сама не лучше. Клод, другие мужчины. Куда мне с тобой тягаться! – Он наконец выпустил ее плечо, повернулся и уселся на диван. – А теперь вызови такси и убирайся. – С этими словами он взял газету и углубился в чтение.

Это было последней каплей. Кэти с яростью вырвала газету из его рук.

– Мужчины, говоришь? – выкрикнула она. – Да как ты смеешь! Не было у меня других мужчин, ясно? И виной тому ты. Ты отбил у меня охоту желать кого-либо еще. Я отдала тебе все, поверила в клятвы о вечной любви, но благо вовремя узнала правду.

С напряжением вслушиваясь в ее слова, Джейк выпрямился, но Кэти в пылу гнева ничего не замечала.

– Какую правду, Кэти? О чем ты говоришь?

Резкий смешок сорвался с ее губ.

– Моника! Что ты скажешь о Монике, Джейк? О женщине, какое-то время бывшей моей мачехой и которую ты так настойчиво советовал мне полюбить. Ты еще помнишь об этом? Или о том, что ты делил с ней постель под носом у моего отца?

Эмоциональный накал достиг предела. Кэти смотрела на него с неприкрытой ненавистью.

– И не потому я уехала во Францию, что хотела повидать мир, я бежала от тебя, от того, как низменно ты использовал меня в качестве прикрытия для своих любовных делишек. Ничего не чурался, даже предложил руку и сердце!

Внезапно Кэти почувствовала дурноту. Она сказала гораздо больше, чем намеревалась. Покачнувшись, она подошла к двери и взяла чемодан. Ярость выплеснулась, как фейерверк в День Независимости, и исчезла, опустошив душу. Она только зря тратит время, у этого человека не осталось ничего святого. Вороша прошлое, она бередит собственные раны, так и сознание легко потерять. Надо как можно скорее покинуть этот дом.

Она взялась за дверную ручку. Джейк не вымолвил ни слова. Да и что он может сказать в свое оправдание? – подумала Кэти, скривив губы в горькой усмешке. Слишком много любви она отдала этому подонку. Глубоко вздохнув, она повернула ключ. С нынешнего дня она будет принадлежать только себе. Впереди ее ждет блестящая карьера, а в скором времени у нее появится ребенок, на которого она перенесет всю свою нежность. К чему ей теперь Джейк?

Раскрыла дверь, но что-то задержало ее на пороге. Она обернулась. Захотелось хоть взглядом проститься с человеком, которого любила столько лет.

Джейк откинул голову на подушки, в лице под загаром не осталось ни кровинки, глаза закрыты, губы болезненно сжаты. Вид такой, словно только что он получил нокаут.

Таким она еще никогда его не видела. Может, ему плохо?

– Джейк, – прошептала девушка, хотя здравый смысл подталкивал ее к двери.

Он раскрыл глаза и посмотрел прямо на нее. В темной глубине зрачков смешались боль, неуверенность, горечь – что еще? – уязвимость.

Кэти сделала к нему шаг, но тут же отпрянула: он тяжело поднялся на ноги, а лицо снова приобрело прежнее выражение. Что именно ей показалось? Уязвимость? Да она, должно быть, повредилась в уме. Кэти повернулась к двери.

Но выйти на улицу ей не удалось. Джейк перехватил ее и развернул к себе. Сверкая глазами, вдавил в стену, вжавшись телом в ее плоский живот. Она задвигалась под ним, стараясь высвободиться, но он с поразительной легкостью поднял вверх ее руки и распял над головой.

На мгновение у нее возникла безумная мысль, что сейчас он убьет ее. А она-то думала, что ему нехорошо… Вот дуреха, опять обманулась. Легко же ее надуть, ничего не скажешь. Ее губы задвигались, но звук раздался не сразу.

– Я… я хотела… – Давно надо было убраться отсюда, она слишком задержалась. Неужели он действительно поднимет на нее руку?

– Заткнись, глупая шлюшка!

Кэти содрогнулась. Господи, опять! Снова страх, предательски закравшийся в душу, боролся в ней с возбуждающей близостью его напрягшегося бедра.

– Так ты Монику вспомнила? Осмеливаешься обвинять меня в любовной связи со своей мачехой? Ты сошла с ума, женщина!

– Я – нет, а вот ты точно спятил, – задыхаясь, произнесла Кэти. – Что с тобой, Джейк, где твой здравый смысл? Не можешь переварить тот факт, что я с самого начала знала о вашей связи? Или не желаешь признать, что все твои идиотские обвинения насчет Клода не имеют никаких оснований? – с усмешкой добавила она.

– Никогда я не спал с Моникой, ни до ее замужества, ни после. А если тебе придет в голову поведать эту дурацкую историю Дэвиду или еще кому-либо, я сверну твою хорошенькую шейку. Подумать только, я потратил на тебя все эти годы, а ты тешила себя какой-то навязчивой бредовой идеей. А куда же, интересно, подевались твои подозрения, когда я занимался с тобой любовью, а? – Он потряс головой, словно не мог вместить это в сознание. – Как, как ты смела подумать, что я могу так низко пасть?

– Как? – хрипло взвизгнула Кэти. Ну и актер! Она не верила ни единому его слову, слишком поздно он стал оправдываться. – Я имею полное право так думать, потому что видела все собственными глазами. Бесполезно и глупо это отрицать. Тогда я была молода, не спорю, и на полном серьезе считала, что ты приезжал к нам, чтобы увидеться со мной, но, когда мне исполнилось восемнадцать и я вернулась домой из школы, розовая пелена спала, я прозрела.

– Что ты имеешь в виду? Объясни. – Тело Джейка медленно задвигалось.

Опыт безошибочно подсказывал, что это значит. Его ярость утихла, глаза подернулись дымкой, теплое дыхание приятно ласкало лоб Кэти. Если она сейчас не уйдет, у нее не будет сил противостоять этому языку жестов.

– Отпусти меня, – решительно произнесла она. – У меня мысли путаются, когда ты налегаешь на меня как какое-то чудовище. – К ее великому удивлению, он послушался.

Девушка облегченно вздохнула. Джейк проследил взглядом за движением полной груди под тонким свитером, но она никак не отреагировала на появившуюся в уголках губ интригующую улыбку.

– Ну что, так лучше? – тихо спросил он. Лучше не стало. Он отодвинулся, но обеими руками все еще держал ее в плену. Вкрадчивый голос и затуманившиеся глаза страшили куда больше, чем всплеск гнева. Нервным жестом она потерла ладони об обтянутые джинсами бедра.

– Ну же, Кэти, я жду внятного объяснения, иначе я за себя не ручаюсь.

Кэти не хотела больше ничего говорить, однако, встретившись с ним глазами, поняла, что отвертеться не удастся. Но, как ни странно, именно это придало ей сил.

Очень быстро она поведала о том, что увидела и услышала в день возвращения из школы.

Пока она рассказывала, Джейк выпрямился, руки бессильно упали вдоль тела.

– Так, значит, все четыре года ты таила это в себе. Я и не знал, что все это время ты думала, будто я тебя обманываю, тащу в постель, чтобы покрыть отношения с твоей мачехой. Неужели я это заслужил? – В его голосе появилось отчаяние.

– Да.

Острым, как укол рапиры, взглядом он прошелся по ее фигуре, словно увидел в первый раз в жизни.

– И тебе не пришло в голову спросить меня, что же произошло в действительности? – резко поинтересовался он.

– Нет. Да и зачем? Я же прекрасно слышала, как Моника вспоминала об уик-энде в горах, куда вы отправились якобы кататься на лыжах, а на самом деле не вылезали из отеля. По всей видимости, никак не могли разжать объятья. Пусть я тогда была наивной девчонкой, но со слухом и зрением у меня все в порядке.

Джейк передернул плечами, развернулся и пошел прочь. Кэти устало проводила его взглядом. Вот он провел рукой по волосам, и в этом жесте сквозило отчаяние. Кэти решила воспользоваться тем, что он стоял к ней спиной, и сделала шажок к двери, но он вдруг обернулся.

– Обожди, Кэти, я хочу все объяснить.

– Не стоит утруждаться, – гордо проговорила девушка и подняла чемодан.

– Прошу тебя, не уходи, ты должна выслушать меня. Неужели я не достоин даже такой малости?

Она остановилась, вскинула голову. Джейк снова стоял рядом, но на сей раз не делал попытки дотронуться до нее. Зеленые глаза Кэти подозрительно сощурились. Опять что-то замышляет?

Десять минут назад грозился вышвырнуть ее вон, а теперь вот умоляет остаться.

– Я никому ничего не должна. Тем более тебе.

– Пожалуйста, выслушай меня, – настойчиво повторил Джейк. – Я великолепно помню тот вечер, да и как я мог его забыть! В тот день я официально попросил у Дэвида согласия на наш брак. Потом мы поужинали – я, Дэвид и Моника, – и Дэвид отправился спать, а мы с Моникой стали обсуждать дела.

– Ах, дела! Теперь это так называется, – презрительно фыркнула Кэти.

– Я и сам не знаю, почему Моника вдруг так себя повела. Может, услышала, как ты вошла, и ей вздумалось затеять очередную интригу. Не могу не признать, она обладала несколько извращенным чувством юмора. Когда она меня обняла, я обмер, не знал, как себя вести, но когда заговорил, то имел в виду нас с тобой. Потом скинул ее руки и через пять минут ушел.

– Врун! – Кэти усмехнулась. – Не удивлюсь, если следующей клеветой окажется трогательный рассказ о том, как вы на самом деле провели чудесный уик-энд.

– Я говорю правду, Кэти. А что до того злосчастного уик-энда в Швейцарии, так Моника приехала туда не со мной, а с одним из моих друзей, которого я знал еще по колледжу. Ты только что сказала, будто помнишь ее слова о том, что мы не выходили из отеля. Правильно, ведь я тогда сломал лодыжку, а она повредила колено. Представляю, какой ты сделала вывод, но на самом деле все было абсолютно невинно.

Испытующим взглядом она впилась в его красивое лицо. Невинно! Она сильно сомневалась, что у него могли быть с кем-либо, кроме, пожалуй, его матери и бабушки, невинные отношения. Слишком много в нем мужского начала, оно так и перло из него. Но теперь все это было несущественно: он таскал ее с собой только затем, чтобы удовлетворить свои низменные инстинкты.

– Благодарю за объяснения, но они слишком запоздали, Джейк. А теперь ты, может, все-таки вызовешь такси? Тогда я уберусь из твоего дома, как ты того и хочешь.

– Ты не веришь мне, Кэти. – Он беспомощно потряс головой. – Не хочешь верить…

– Какая разница, верю я тебе или нет!

– Да откуда же ты можешь почувствовать разницу? – вдруг усмехнулся он. Взял второй чемодан и добавил: – К чему вызывать такси? Я сам доброшу тебя до места. Так будет быстрее.

Кэти не нашлась что ответить. Как же он стремится избавиться от моего присутствия! – металось в мозгу. К черту все его оправдания, через час она освободится и от него, и от его завораживающего влияния. Молча она прошла к машине.

Они уже отъехали довольно далеко, как вдруг Кэти поняла, что он везет ее не к дому. Выглянув в окно, она заметила в отдалении огни аэропорта Хитроу. Значит, возвращение к Клоду не сошло с повестки дня…

– Куда ты направляешься? – холодно поинтересовалась она.

Джейк бросил на нее косой взгляд, губы скривились в усмешке.

– Слава Богу, заговорила, – протянул он. – Я уж и не чаял, что ты обратишь на меня внимание.

«Обратишь внимание»! Да она и так чуть с ума не сходила от близости его литого тела, от упругих бедер, от пальцев, уверенно держащих руль. Вновь извечная борьба с собой, со своими чувствами.

– Куда ты меня везешь? Мы давным-давно проехали мой дом, а в аэропорт мне не нужно. Я хочу…

– Я знаю, чего ты хочешь, Кэти, и скоро ты это получишь. А теперь помолчи и постарайся заснуть – путь неблизкий.

– К шантажу… хочешь добавить похищение?.. – спросила она, но слова выговаривались словно сквозь какую-то пелену и непостижимым образом теряли силу. Злость, на которой она продержалась несколько последних часов, растаяла в воздухе. Кэти почувствовала, как набежавшие слезы обжигают щеки. Зачем ему понадобилось продлевать эту муку? Что это, мужская гордость? Желание оставить за собой последнее слово? Тогда зачем оправдываться? Можно было обойтись и без этого.

Он изогнул бровь.

– Сарказм тебе не к лицу, дорогая. Делай так, как я сказал. Доверься мне. И доверяйся всю оставшуюся жизнь.

Сейчас она видела его в профиль. Глаза его внимательно следили за дорогой, все исчезло – раздражение, нерешительность, все. Перед ней снова был уверенный в своих поступках мужчина. «Доверься мне»? Да она скорее гремучей змее доверится. Кэти открыла было рот, чтобы снова потребовать отвезти ее домой, но почему-то промолчала. На ум внезапно пришло высказывание великого Мориса Шевалье, пользующееся большой популярностью во Франции: «Многим мужчинам свойственно влюбляться, особенно в полумраке, но на свету оказывается, что такая любовь обречена на поражение». Это относится и к ней. Она любит Джейка, но, увы, и ее любовь обречена. Джейк совратил ее в восемнадцать и – предал ее. Потом шантажом взял ее в двадцать два, теперь везет куда-то помимо ее воли. Ее ослепляла любовь, иначе она давно могла бы добиться его ареста. Прикрыв глаза, она стала мысленно молиться, чтобы все поскорее закончилось.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Кэти проснулась от прикосновения руки. Она раскрыла глаза и оторопело поморгала. Было совсем темно, и только фары несущихся навстречу машин разрезали вечернюю мглу.

Она медленно выпрямилась. Щеки вспыхнули: оказывается, она заснула прямо на плече Джейка.

– Где это мы? – спросила она, отводя упавшие на лоб локоны и поправляя сбившийся свитер.

– Скоро узнаешь, – последовал загадочный ответ.

Машина остановилась, Джейк вышел, и в это время из-за туч выглянула полная луна, осветив серебряным сиянием холмистую поляну, на краю которой виднелась черная полоса деревьев. Еще дальше, сквозь редкие промежутки между стволами, Кэти увидела играющие на морских волнах лунные блики. Она открыла дверцу и, оглядываясь по сторонам, вышла наружу. Местность была до боли знакома, но… Этого не может быть! Неужели…

Девушка глубоко вдохнула солоноватый морской воздух и повернулась. Да, она не ошиблась: это был дом, в котором так счастливо прошло ее детство. Массивные дубовые двери, над ними витражное окно, каменные ступени, ведущие в дом, темные очертания рудника вдали. Увидев, что Джейк открыл дверь и собрался уже войти в дом, Кэти взлетела по лестнице и схватила его за руку.

– Куда ты, Джейк? Подожди! – выкрикнула она. – Нам теперь сюда нельзя. Отец давно продал дом.

– Спокойно, Кэти, без паники. Нас здесь ждут. – Он взял ее под локоть и ввел в ярко освещенный холл.

Кэти смущенно поздоровалась с пожилым господином, стоящим в дверях. Куда Джейк ее тащит? Неужели теперь тут гостиница? Очень может быть, места здесь много. Она вспомнила, как маленькой девчушкой, едва научившись считать, методично обошла весь дом и насчитала тридцать пять комнат, буфетных и других подсобных помещений.

Казалось, все тут осталось по-прежнему: так же сверкает отполированный дубовый паркет в холле, на второй этаж ведет великолепная лестница, по широким перилам которой она так любила съезжать в детстве. От нахлынувших волной воспоминаний на глаза набежали слезы.

Джейк провел ее в столовую и усадил на стул. В состоянии полушока, она не прекословила. Надо же, даже мебель осталась прежняя. Полировка массивного обеденного стола поблескивала в приглушенном свете ее любимой старой люстры. Нет, на гостиницу это все-таки не похоже, иначе обстановку непременно бы сменили. Она жадно оглядывалась по сторонам. И, постепенно приходя в себя от неожиданного потрясения, стала обращать внимание на кое-какие перемены. Люди, купившие этот милый ее сердцу дом, несомненно, потратили уйму денег, чтобы обновить его.

На полу лежал новый китайский ковер, стены обиты синим с золотым отливом шелком, чего не было раньше, дорогие шторы, подобранные в тон обивке, придавали помещению необыкновенную изысканность.

Наконец взгляд девушки остановился на сидящем перед ней человеке.

– Джейк, ответь, откуда хозяева могли узнать, что мы сегодня к ним приедем? – озадаченно спросила она, ничего не понимая. Ведь у нее не возникло сомнений в том, что они с Джейком расстаются навсегда. Джейк хрипловато рассмеялся. – Я сказала что-нибудь смешное?

– Все очень просто, Кэти. Начнем с того, что у меня в машине телефон. А теперь давай поедим, наговориться мы еще успеем.

Дверь отворилась, и Кэти с изумлением увидела, как пожилой дворецкий в черной ливрее, которого раньше от неожиданности она приняла за гостиничного портье, вкатил столик на колесиках, заставленный серебряной посудой. Да тут будет настоящий прием, а она в поношенных джинсах и старом свитере! Новых владельцев неприятно удивит ее внешний вид.

– Джейк, мне нужно переодеться.

– Не напрягайся, Кэти, лучше приступай к ужину. Кроме нас, никого не будет, можешь мне поверить.

Опять он читает ее мысли, в сотый раз поразилась девушка, накидываясь на замороженную дыню, за которой последовал восхитительный бифштекс из лосося под белым соусом и шоколадный торт с помадкой. Все было настолько вкусным, что она наелась до отвала. Казалось, и куска больше не сможет проглотить, но тут дворецкий внес в довершение всего сыр и бисквиты.

Пока они ужинали, Джейк решительно отказывался отвечать на ее вопросы. Еще раз скажет «нет», и я его убью, подумала Кэти. Любопытство раздирало ее на части, а Джейк довольно улыбался, совсем как кот, поймавший канарейку, и наслаждался игрой с ней.

– Ну ладно, Кэти, пойдем. Я чувствую, что ты сейчас умрешь от неизвестности. – Он встал из-за стола и подал ей руку.

– Так что же, в конце концов, происходит? Глядя на нее сверкающими глазами, он широко улыбнулся.

– Терпение, девочка. – Он обнял ее за плечи и провел в гостиную.

Надо бы сбросить его руку, подумала Кэти, но очень не хотелось расставаться с уютным теплом, исходящим от его тела. Мысли путались, ноги подкашивались. Она послушно опустилась на мягкую софу и с явным удовольствием оглядела комнату. Прежде кожаные стулья с высокими прямыми спинками и длинный жесткий диван придавали ей некий налет официальности, а теперь она была необыкновенно уютной – вся в розовых тонах, с резных карнизов спадают красивые белые шторы, стены украшает неплохая коллекция акварелей с видами окрестностей Корнуолла. А над изящным мраморным камином – портрет молоденькой девушки.

От изумления Кэти раскрыла рот. Это было ее собственное изображение. Отец подарил ей этот самый портрет в день ее тринадцатилетия. И, насколько она знала, до сих пор он находился в отцовском доме.

– Теперь-то ты понимаешь? – вкрадчивый голос вывел ее из задумчивости.

Кэти вздрогнула от неожиданности.

– Нет, не понимаю, – отрезала она. Повернувшись к Джейку, она ждала разъяснений.

Он взял ее руки, положил к себе на колени и, склонив голову, чтобы скрыть выражение глаз, ответил:

– Дом принадлежит мне.

В это было невозможно поверить. Джейк купил дом! Кэти хотела высвободить руки, но сильные пальцы еще крепче обхватили тонкие запястья. Они сидели так близко, так плотно соприкасались плечами и коленями, что у Кэти перехватывало дыхание.

– Ты помнишь, почему Дэвид решил продать этот дом?

– Еще бы, как можно забыть! – с горечью произнесла девушка. – Разлюбезной Монике не нравилась деревенская жизнь, в ее грандиозные планы не входило запереться в провинциальном Корнуолле. Зачем спрашивать, Джейк, ты же все знаешь. Мне тогда было пятнадцать, и ты сам убеждал меня, что отец все решил правильно и что все будет хорошо. И ты опять солгал, а я тебе поверила.

– Вот именно, Кэти, тебе было пятнадцать, я знал тебя уже целый год, потому и решил выкупить дом. Задумайся, ведь, если, как ты считаешь, у меня была любовная интрижка с Моникой, зачем бы мне понадобилось тратить целое состояние на покупку дома, который она так ненавидела?

Она оторопело смотрела на него, не в силах вымолвить ни слова, но он настойчиво ждал ответа. Девушка сосредоточенно нахмурилась.

– Мне всегда было интересно, принадлежит ли тебе только лондонская квартира, – медленно проговорила она. – Нет слов, она чудесна, но при твоем огромном состоянии…

– Когда умер мой отец, я продал дом, где прошло мое детство, а этот оставил. Тебе это о чем-нибудь говорит?

Кэти в замешательстве закусила губу. Конечно, не для Моники он выкупил этот дом. Тогда почему? Да просто он ему понравился, она так и сказала вслух.

– Да, понравился, но для одинокого мужчины он чересчур велик. Я покупал его, думая об одном человеке.

– Об одном человеке… – тупо повторила она.

– Да. – Он улыбнулся и медленно поднял глаза на портрет, словно давая ей подсказку.

В глубине души зашевелилась слабая надежда. Джейк хочет сказать, что купил дом для нее? Неужели это возможно?.. А что, если она заблуждалась относительно его связи с Моникой? Ей вдруг припомнилось, как на прошлой неделе он говорил, что у него был не один перелом. Значит, он не наврал насчет отеля в горах…

– Ты дважды ломал ногу, – невольно вырвалось у нее.

– Да, Кэти. – Оторвавшись от портрета, он взглянул в ее вспыхнувшее лицо, поднес к губам ее руки и нежно поцеловал в обе ладони. – Теперь ты все поняла?

Кэти так долго не доверяла ему, так люто ненавидела этого человека, что было очень трудно вот так сразу отмахнуться от всех своих подозрений. Изумрудно-зеленые глаза напряженно всматривались в красивое лицо Джейка, стараясь увидеть в нем подтверждение своим надеждам. Если поверить, что он купил дом для нее, это значит, что он искренне хотел на ней жениться… Но он так долго и необоснованно обижал ее… делал больно…

Джейк вздохнул и выпустил ее руки.

– Как же трудно что-нибудь доказать тебе. – Он встал и подошел к камину. Повернувшись спиной к Кэти, он проговорил: – Но я тебя понимаю, я вел себя отвратительно, мне нет прощения. Ревность мерзкое чувство. Поверь, я сам себе противен.

– Ревность? – Кэти не могла в это поверить: Джейк ее ревновал! Искорка надежды в душе загорелась с новой силой. Джейк обернулся, расслабленно оперся рукой о каминную доску, прошелся по девушке взглядом, но тут же отвел глаза, словно стыдился смотреть на нее.

– Трудно поверить, Кэти? Клянусь, это правда. Но теперь я все начну сначала. Хочешь выпить? Немного виски мне сейчас определенно не повредит.

Внезапная смена темы смутила Кэти. Пробормотав, что ничего не хочет, она с растущим нетерпением следила, как он прошел к бару, достал бутылку, налил виски в высокий хрустальный стакан и единым махом его осушил. Кэти не могла оторвать зачарованный взгляд от загорелой мускулистой шеи.

– Ты говорил о том, что хочешь все начать сначала, – негромко напомнила она.

Джейк не смотрел на нее, его взгляд был прикован к портрету над камином.

– Я приобрел его вместе с домом, хотя и пришлось потратить немало усилий: Дэвид упорно не желал расставаться с ним. Поразительное сходство с оригиналом. Этот портрет всегда напоминал мне о нашей первой встрече. Я ждал в учительской, собираясь с мыслями, как безболезненнее сообщить маленькой девочке о смерти матери. Потом я должен был отвезти тебя домой. Я согласился выполнить эту тяжелую миссию, потому что обещал бабушке заботиться о твоей семье, поддерживать Мелдентонов в беде и в радости. Мы, латиняне, очень серьезно относимся к долгу чести и к данному слову.

Губы Джейка тронула слабая улыбка.

– Когда ты наконец впорхнула в учительскую, у меня перехватило дыхание. Ты тогда возвратилась с теннисного корта. Твои фантастические волосы золотым облаком обволакивали узенькие плечи, на тебе была белая спортивная майка, крохотная плиссированная юбочка едва прикрывала попку, а ноги…

Теперь его голос упал до полушепота, словно он говорил не ей, а самому себе. Чтобы лучше его слышать, Кэти вся подалась вперед, и он, услышав тихий скрип софы, повернулся и грустно улыбнулся.

– В свои четырнадцать лет ты была уже вполне развившейся девушкой. Красивее тебя я никого не встречал в своей жизни. До сих пор удивляюсь, каким образом мне удавалось держать себя в руках. Я не понимал, что со мной происходит: я, взрослый человек, банкир с солидным именем в деловых кругах, – и втюрился в школьницу. Я изо всех сил старался скрывать свои чувства, как мог утешал тебя в страшном горе, но мне это давалось с великим трудом, потому что я постоянно испытывал чувство вины.

– Разве? – Кэти улыбнулась, ощущая, как с каждым словом теплеет на сердце. – По-моему, тебе вполне удавалось соблюдать приличия.