Текст книги "Обнимашки с мурозданием. Теплые сказки о счастье, душевном уюте и звездах, которые дарят надежду"

Хроники Небесной Канцелярии

1.

Работник Небесной Канцелярии смачно послюнявил палец, перелистал список:

– Итак, в ваш договор на новое воплощение мы внесли пятьсот восемьдесят девять исправлений.

Среди них:

– чтобы, когда идет дождь, всегда под рукой был зонт. Уточнение: исправный зонт;

– чтобы, когда ЖЭК отключает горячую воду, всегда было тепло и вешали объявление на подъезд…

– И не дольше трех дней! – добавила Душа, прижимая к себе потертый чемодан.

– И не дольше трех дней. Может, вы еще хотите есть и не толстеть?

– А так можно? Было бы отлично.

– Конечно можно. Подпишите договор и идите на выход. Если заблудитесь, ориентируйтесь на зеленые лампочки. Удачного воплощения.

– Спасибо! – Душа радостно поскакала по дорожке из лампочек.

– Не за что.

Работник выдрал из договора 589 листков с исправлениями и выкинул в мусорное ведро:

– Есть и не толстеть, ха-ха-ха. Может, тебе еще в конце титры дать и музыку включить?

2.

Душа терпеливо отстояла длиннейшую очередь и протянула работнику Небесной Канцелярии какой-то разноцветный лоскуток:

– Да что ж такое! На самом интересном месте, главное. Дали бы хоть жениться. Я ж не успел ничего. Столько планов было!

– У вас жалоба? – уточнил работник.

– Да!

– Это хорошо. Изложите в письменном виде. Писать печатными буквами, красной пастой. Образец на сто сорок шестом стенде, форма номер А/78.

Жалобы принимаются по нечетным столетиям. Следующий!

– Стойте! А щаз какое столетие?

– Четное. Всего хорошего. Спасибо, что пользуетесь нашими услугами.

И работник вывесил табличку: «Перерыв на обед».

3.

Души курили облачный кальян с привкусом зимы и вспоминали прелести прошлых воплощений:

– А меня бесили ноги! Ну куда это годится, топ-топ, правая-левая, пока переместишься, устанешь как собака… в следующий раз подам заявку на воплощение без ног.

– Ага! Ты смотри, внимательно договор читай, а то осознаешься однажды улиткой или змеей.

– Не осознается. Улитки же без мозгов.

– А я был однажды змеей. Все пузо стер.

– А мне в жизни больше всего нравилось утро. Проснешься в пять утра, нальешь себе кофе, откроешь ежедневник…

– Так, дайте ему кальян, пусть заткнется!

Приключения интроверта на том свете

07.00

Переговоры по ангельской рации:

– Сияющий – Белейшему, у нас проблема. Как понял. Прием.

– Опять?! Прием.

– Опять!!! Прием.

(Шепотом страшно ругаются на ангеловском.)

07.15

Сияющий:

– Да что ж такое! Олег, выходите!

Белейший:

– Вам придется это сделать. Олег, мы знаем, что вы там. Ну это глупо, Олег, в конце концов!

8.45

Белейший:

– Олег, вы прекрасно нас слышите. Повторяю последний раз: «Вы-хо-ди-те»!

Осталось семь минут.

Сияющий:

– Олег, возьмите себя в руки. Тело сейчас кремируют, пройдемте с нами.

Белейший:

– Вот молодец! Ура, он вылазит, вылазит, хватай его!

Сияющий:

– Пакет, пакет ему бумажный на башку!!!

9.00

Бесконечная очередь умерших. Все галдят, волнуются.

В сторонке с пакетом на голове стоит Олег. Шкрябает фантомом ноги по белому песочку. Сразу видно, сильно переживает.

Ангел-приемщик, копаясь в документах:

– Я приветствую вас в промежуточном пространстве между жизнями. Представьтесь, пожалуйста.

Олег шуршит пакетом и молчит.

Ангел-приемщик:

– У вас, возможно, шок. Это нормально. Сделайте глубокий вдох и скажите ваше имя.

Олег молчит.

Светлейший и Белейший хором откуда-то с того конца бесконечной очереди:

– ЭТО ИНТРОВЕРТ!

Ангел-приемщик, нервно откусывает кусок важного документа:

– Почему они всегда в мою смену?!

(Сильно ругается по ангеловски-приемщицки.)

10.00

Собрание. Новенькие души сидят кружком, по очереди встают и представляются:

– Всем привет. Я Геннадий Сергеевич, пятьдесят семь лет, авария. Своей жизни я благодарен за следующие сто вещей. Я записал их на бумажку и щаз вам прочитаю.

Олег с пакетом на голове сидит под стулом ангела-психолога и рассматривает его сандалики.

15.00

Переменка. Души порхают между радуг, пускают мыльные пузыри и едят карамельки.

Олег натянул пакет до щиколоток и боком, как краб, старается незаметно смыться отсюдова.

20.00

Души сидят у вечернего костра, жарят зефирки, поют мотивирующие песни под гитару.

В самом темном потустороннем тоннеле Олег с пакетом на голове соорудил баррикаду из радуг и сидит в домике из тучек. И ему нормально.

Ангелы-охранники смотрят на него на экранах видеонаблюдения и хотят кофе и на ручки.

Свидания во сне

Он сидел на подоконнике и улыбался:

– Привет. Как дела?

– Замуж выхожу, – буркнула я.

– О, класс! Поздравляю.

– Не ревнуешь? – Я присела рядышком с ним.

За окном на фоне огромной радуги медленно летел единорог, словно в замедленной съемке. «Ну и сны у него, – подумала я. – Как у маленькой принцессы».

– Сейчас ты мой сон, – усмехнулся он, привычно просканировав мою голову. – Ревновать не собираюсь, ты же врешь.

– Ага, вру… Восемьдесят девять гостей, торт в три этажа, воздушные шарики, белое платье. Вот проснусь, и повезут меня в загс.

– На нашей свадьбе были фаршированные крокодилы, фонтаны из вина и лепестки белых роз кружились в воздухе, словно снежные вихри.

– Не помню, – вздохнула я.

– Не страшно. Главное, что ты помнишь меня.

– А когда мы снова будем вместе? Мне надоело встречаться во сне! – душа требовала скандала, ничего не могу с собой поделать.

– Никто тебя, между прочим, не торопил, чтобы воплощаться, дорогая моя! – не удержался от подкола и он. – Лежала бы в Шамбале спокойно рядом со своим законным мужем.

– И что, ты не мог меня удержать? – Я была в голосе и сразу взяла самую верхнюю октаву.

– Как удержать бурю? Ты рвалась в бой. «Хочу рождаться, умирать, любить, смеяться!» Весело тебе теперь, любимая? Что, идея больше не кажется классной?!

Ну как за такое не влепить пощечину? Получай, любимый! На!

– Дура! – схватился он за щеку.

– Трус! Не мог воплотиться вместе со мной? Слабо?

– Да на фиг нужно! Хоть отдохну здесь без тебя.

Единорог ошеломленно застыл напротив нас, хлопая крыльями. Животное явно не было приучено к семейным разборкам.

– Кыш отсюда, – махнула я рукой.

– Не нервируй Фросю.

– Конечно, кобыла с крыльями тебе дороже меня.

– Это неправда. Иди ко мне. – Он обнял меня, прижал к себе крепко-крепко.

Боже, как же хорошо от него пахнет. Просыпаясь, я невольно ищу этот запах, и от этого болит мой «вечно звучащий барабан», моя сердечная чакра Анахата.

– Пообещай, что больше не будешь таскать тяжелые сумки и ходить без шапки, – попросил он.

– Ты что, следишь за мной?

– Ежесекундно.

– Даже в ванне?

– Там – особенно!

– Расскажи мне еще раз, зачем я так рвалась на Землю?

– Ты хотела стать писательницей. Ты хотела писать о жизни и о смерти, о родах и похоронах. И о любви.

– И о разлуке?

– Нет, только о любви! А сейчас тебе пора просыпаться. Поцелуй меня и закрой глаза.

– Нет, еще немножечко…

Когда я проснулась, на моих губах еще было тепло его поцелуя. Сладко щемило под ребрами. Я сунула ноги в смешные тапки с крыльями и пошаркала к компьютеру.

Итак, он сидел на подоконнике и улыбался.

Свидания во сне-2

– Показывай, я готов.

– Точно? – спросила я.

– Нет. Но показывай!

– О’кей, – и я сняла майку.

От неожиданности он чуть не упал с подоконника.

– А-а-а! Ого, какая дыра! И ты говоришь, не больно?

– Немного ноет, но я привыкла.

– Да как так-то? – Он просунул руку в дыру в моей груди и помахал. – Э-э-эй, гляди какой ужас!

– Отстань. Я просто живу, оно само как-то.

– Надо это как-то починить, она же насквозь.

– Я чиню. Музыка, алкоголь, йога, комедии. Зарастает, но не полностью. Хорошо, что ее не видно в реальности.

– Если честно, я в шоке. Давай я схожу к нашим, надо тебя как-то оттуда забирать.

– Не надо меня ниоткуда забирать, я до конца хочу дожить.

– Этот твой долбаный героизм мне никогда не был понятен.

– Такие фразы щаз принято начинать: «Вы меня извините, я вам щаз правду скажу!»

– Она еще и ржет…

– А что мне еще делать, любовь моих жизней?

– Просыпаться. Тебе пора просыпаться.

– Уже? Чета седня короткий сон.

– Ага. Завтра принесу скотч, попробуем заклеить.

– Целуй быстрее, будильник в семь зазвонит.

Бз-з-з, зазвонил будильник, и я проснулась жить свою жизнь. Скорей бы новое свидание во сне.

Карма и любовь

(Из амбарной книги перевоплощений)

Она выходит из пещеры в нарядной накидке из птеродактиля:

– Ну где ты?

Он:

– Ну вот же я.

(Машет веткой.)

Она:

– Так. Почему ты дерево?!

Он:

– Ой, блин, сори. Минуточку. Развоплощаюсь.

Она:

– Отлично ва-апще. Теперь жди, когда он родится, когда у него волосы на груди отрастут! У меня терпение не железное. Выхожу за другого.

Он, выплевывая соску где-то в Средневековье:

– Ну, я родился. Ты где?

Она:

– Урод!!! Мне сто один год сегодня.

(Давится средневековой вставной челюстью, помирает.)

Он:

– Мась, ну прости. Там очень важные мужские запчасти кончились, я ждал, когда со склада привезут. Мась, ну не дуйся.

Она, поправляя напудренный парик:

– Ну где ты?

Он:

– Ну вот же!

(Машет плавником, выпрыгивает из воды.)

Она:

– Да ты издеваешься!

(Выходит за другого.)

Он расстроенно глотает рыбу:

– Ну, Ма-а-ася. Я ж нечаянно.

Голос с того света:

– Мог бы хоть в осьминога!

Он танцует твист:

– Ну где ты?

Она:

– У меня три жизни назад такие ноги были! Такая задница! Ненавижу тебя!

(Выходит за другого.)

Он пишет смс-ку:

– Ну где ты?

Она:

– Еще пять минут и ро-о-ождаюсь!

(Неторопливо намыливает голову.)

Он медленно мумифицируется, много курит и ругается.

Цикл повторяется много-много-много раз. Да еще раз. Да еще много раз.

Механики колеса Сансары икают от смеха.

Конец.

Все. Конец. Не надо тут стоять с грустными большими глазами и сопеть.

Как Сансара поломалась

А третьего дня Сансара эта ихняя взяла и поломалась.

Она и раньше скрипела и тряслась, соседи давно жалобы писали на ночной скрип и громкое блевание разноцветными фонтанами (видели бы вы, как прекрасен фисташковый!), а тут колом встала. И ни вперед, ни назад.

Все, конечно, давай сразу требовать Жалобную книгу:

«Я вишу тут в вашем говенном колесе вниз головой, между прочим! Мне давно пора в котика воплощаться и в лотке скребсти. Я сто жизней назад мечтал котиком стать, но мне сказали, что на котиков огромная очередь и предложили пока стать хомяком. Хомяки вроде милые, такой меховой наглый шарик с ручками и глазками, но срок годности – тьфу. Только воплотился, поел, покакал три раза и уже пора опять в Сансару. Я 11267 раз был хомяком и это только на этой неделе. Или удлините жизнь хомякам, или без очереди меня пустите в котики. А то я вам такой скандал закачу!»

С уважением, хомяк Жоржик

(простите, что сгрыз ручку)

«Мы с женой всегда воплощались и помирали вместе. А потом она сказала, что немного задержится с юными гладиаторами. И что это вы ей велели там голыми ногами виноград топтать и плясать при луне. Что это такая секретная миссия. Не могли бы вы ей передать, что она (зачеркнуто) что я (зачеркнуто) и вообще (зачеркнуто). Дайте и мне такую миссию, а то я вам такой скандал закачу!»

Анонимный Петр Иваныч

«Пишу вам из кабинки с одноглазой уточкой на двери. Сижу тут давно. Я вам еще тысячу кругов назад писал, что тут заклинило дверь, и просил кого-нибудь прислать с топором или отмычками. Раз в триста лет приходит какой-то мужик и спрашивает в дверную скважину: «Сидишь?» я отвечаю: «Угу». Что мне ответить, чтоб он открыл?

А недавно какие-то гады стали тонкой проволочкой через скважину мне в пузо тыкать и смеяться. Я на такое не подписывался.

Можно мне тут хотя бы обои поклеить для уюта? А то я вам такой скандал закачу!»

Бывший Тутанхамон

«Ваша Сансара так резко остановилось, что я вылетела из тела до половины и застряла. И стыдно сказать, из какого отверстия. Засуньте меня обратно или высуньте. Вишу между жизнями, как дура. То ли полудохлая, то ли полуживая. Я вам такой скандал закачу, только дайте выбраться».

Без подписи

«Зеленый горошек, бензопилу и надувного фламинго. Не забыть купить, как только воплощусь на Земле».

Чей-то странный список

«Нельзя ли мне просто протоплазмой плавать в бескрайнем пространстве? Бытие меня напрягает, руки, мелькающие перед глазами, это очень страшно. Вы сами-то пробовали хоть раз воплотиться в человека? То ходить учись, то газики, то работай. Мне нравится быть просто фаршем в нигде. Просьба меня больше никуда не сувать, а то я вам такой скандал закачу».

Подпись неразборчивая

«Это отвратительно! Как вы можете такое предлагать. Жизнь – ета ужасно! Вы в курсе, откуда приходится рождаться?! Вашему Главному Инженеру надо башку полечить за такие придумки.

Требую возмещение морального ущерба и оплатить мне психолога.

И запишите меня на ближайший рейс Сансары немедленно, я хочу еще поорать».

Тамара Сергеевна, любительница пещерного века

«В жизни под номером 34, употребляя на закате шампаньское с тремя или четырьмя юными гладиаторами, мной была обронена золотая сережка с изумрудом. Нельзя ли меня туда вернуть хоть на 10 минут? Я сразу самостоятельно вернусь в Ничто. Честно-честно».

Чаровница

«Почему вы стираете мои коменты?! Где вот эта вот взаимная любовь, обещанная в инструкции? Где она?! Вранье кругом. Я протестую и желаю быть ежиком. Нет, лучше кем-то ядовитым. Бывают ядовитые ежики? Хочу всех перетыкать иголками».

Неприятный аноним

«Спасибо, все очень понравилось. Кроме еды и туалета. Странный процесс, странная нелогичная конструкция, доработайте.

И размножение тоже так себе организованно. Слабенько все, слабенько. Зачем столько дырочек? Вряд ли еще раз».

Зануда с челочкой

«Отзыв я писать не буду, так и знайте! Игра ваша дурацкая, сами в нее играйте. Хватит меня катать на каруселях!»

Подпись закорючкой

«В качестве отзыва прилагаю обглоданную баранью ногу».

Троглодит

«Смажьте колесо Сансары. Подъезжая к 21 веку, скрип стоял такой, что мне обе ухи заложило. Даже не знаю, что написать. Это восхитительно. И ужасно. И опять восхитительно. А тапочки бесплатные так и не дали».

То ли Чехов, то ли верблюд

Многие хотели тогда жалоб настрочить, а так как страницы в Жалобной книге давно кончились, все писали на чем придется: на досточках, на глиняных дощечках, на папирусах и рыбьей коже. Даже татуировку на скальпе кто-то сделал и ржавым гвоздем к верхней обложке прибил.

Но тут пришел Механик Сансары, отнял у них Жалобную книгу, всем дал ей по башке (мне два раза) и разогнал по кабинкам. Потом подошел к Сансаре, пнул, она и заработала.

Перегрелась просто. Бывает. Старенькая.

Новый-то агрегат пробовали установить, да такая кутерьма началась, ой. Эти орут, эти дохлыми прикидываются, эти соседей за ляжки кусают.

Как аквариум мыть, задолбаешься, пока всех рыбок сачком выловишь.

Все с вылупленными глазами по привычке прутся в старые кабинки, и все.

Ну, Руководство плюнуло и велело отстать от каруселькиных любителей:

«Пусть катаются, если хочут. Жалко, что ли. Накатаются, выйдут».

Но из всего человечества накатался и вышел с Сансары пока только один. Имя еще у него такое смешное. Начинается на «Б», кончается на «А» и модная гулечка на башке.

У остальных хороший вестиблювальный аппарат.

ПыСы.

В кабинку с одноглазой уточкой не лезьте. Занято там. Мужик какой-то обои клеит. А замка там и нет давно. Он изнутри держит.

Инструкция «Как жить эту жизнь»

Репетиция перед каждым новым витком колеса Сансары выглядит так.

Души рассаживаются по стульчикам. К каждому стульчику проведена катапульта.

На каждой душе памперс. Так положено.

Это, кстати, ваша проблема сейчас, если вы душу в виде облачка представляете, я не знаю, как оно на стульчике сидит, не перекладывайте на меня.

Выходит Вожатый по воплощениям. Весь такой нарядный, в бабочке, немного грустный от предстоящего расставания.

И говорит напутственную речь:

– Здрасте. Ого, сколько вас! Смотрите не мусорьте там и сильно много шмоток в онлайн-шопах не заказывайте.

– Не-е-е. Мы не будем, мы не такие, – весело отвечают души.

– Рассказываю правила, – говорит Вожатый. – Их всего пятнадцать, это недолго.

1. Никогда не заходите в интернет, когда греете суп. Если вы, конечно, не любите хрустящий суп.

2. Никогда не расстраивайтесь, если с первого раза не можете быстро оформить какую-нибудь важную бумажку на государственном сайте. Там никто не может. Вы не дебил, просто это филиал ада. Ад на земле пророс как грибница, выпучивается в отдельных местах. В некоторых очень сильно: жеках, поликлиниках, мфц. Старайтесь ходить туда реже и с осиновым колом.

3. В очереди в поликлинике запоминайте не только того, за кем вы, но и всех людей в радиусе километра. А также их же, но без шапок и верхней одежды. Лучше фотографировать и записывать фамилии.

4. Старайтесь дожить до старости, там начинаются бонусы. Можно всех без повода колотить палками для ходьбы. И носить почетный титул палочника.

5. Каждый день меняйте трусики и носочки. Это важно.

6. Купите невонючий дезодорант.

7. Если случайно пукнули в публичном месте, начните осуждающе смотреть на ближайшего к вам человека, и все подумают на него.

8. Устройтесь на работу за деньги. Ходите туда. По выходным дням не ходите.

9. Найдите симпатичного человека. Попробуйте провести с ним больше часа. Если вас не бесит, как он чавкает и храпит, попробуйте жить вместе.

10. Есть пестики и тычинки. Как только пестик войдет в тычинку, через 9 месяцев прилетит аист. Не ходите в капустные поля без презервативов.

11. Все отвиснет. Нет, нельзя отключить гравитацию.

12. Дети бесят. Купите вина. Ящик.

13. Осенью сидите на подоконнике в белых носках.

14. Заведите котика.

15. В непонятных ситуациях орите.

Это все.

На старт. Внимание. Ма-а-арш.

(Катапульты резко срабатывают, и вот вы уже опять младенец.)

А хотя, может, там в Сансарных каруселях, в каждой кабинке инструкция висит подробная «Как жить эту жизнь».

Но я каждый раз замечаю только пакетики, чтобы блевать. Очень меня каждый раз укачивает.

Новая жизнь

А новая жизнь активируется примерно так. Сначала резко начинают мигать лампочки:

– Пи-и-ип, пи-и-ип!

– А-а-а! Где я? Што я?! – Вы пытаетесь понять, что происходит.

Откуда-то с потолка раздается неприятный голос:

– Вас приветствует программа «Новая жизнь». Нажмите «Старт», как будете готовы.

– Фигульки я вам тут жать буду. – Тут вы пытаетесь тихо сползти с кресла, но путаетесь в датчиках, которые к вам прилеплены.

– В случае игнора будет запущен пакет стандартной жизни. Через пять секунд, четыре секунды, три…

– Жму я, жму! – Вы жмете на кнопку. Она кажется вам внушающей доверие. И зря.

– Активирована программа выбора. Выберите обои для новой жизни. Пустыня? Лес? Небо? Тундра? Море?

– Море, море!

– Извините, вашему уровню кармы не хватает одного балла для обоев «море».

– Только не тундра опять! – голосите вы.

– Стадия два. Выберите аватар нового воплощения. Зеленые глаза недоступны, вам не хватает трех баллов… Пип. Пип… блондин… не хватает десяти баллов… на мускулистый пресс не хватает ста баллов.

– А на что мне хватает?! – возмущаетесь вы.

– Вам доступен аватар с кривыми ногами и носом-картошкой.

– Спасибо, мне такое не надо.

– Ха. Ха. Ха. Это юмор, – скрипит голос.

– Я все понял. Вы тут все долбанутые.

– Выберите количество ног.

– Мне не надо ноги, я не хочу ничего. Ладно, одну давайте.

– Выберите хвост.

– Опять юмор? Мне как у крокодила, – хихикаете вы.

– Выберите цвет шкуры.

– Я стоял в очереди на человека! Ладно, леопардовую.

– Выберите место в пищевой цепочке.

– Я щаз тебе все кнопки на пульте раскурочу, юморист.

– Ладно. Ладно. Аватар «человек» активирован. Выберите тип работы.

– Блогером буду.

– Выберите тип работы.

– Бло-гер.

– Нет та-кой ра-бо-ты.

– Тогда крокодилом буду. В обоях «тундра». Я пошутил, куда вы меня потащили?

Но уже поздно, потому что программа понимает все буквально. В следующий раз постарайтесь накопить баллы на мускулистый пресс или хотя бы на зеленые глаза.

Воланчик

Небесной Канцелярией со вчерашнего дня заведовала Минерва Петровна. Ну как заведовала, так-то она числилась кладовщицей, но никто не решался встать на пути этой старушки. Поэтому она заходила без стука во все кабинеты и вела себя из рук вон плохо.

Впрочем, это было ее обычное поведение.

– Пылищи-то! Засрали кабинет. Каланча с крыльями, подними ноги, – елозила она шваброй под ангельскими столами.

Ангелы страдальчески смотрели друг на друга и терпели. А самый высокий, тот, который каланча с крыльями, старательно делал десять глубоких вдохов. От этого у него перед глазами плыли радужные круги и зеленые мушки, а старушка исчезала.

И высокому становилось хорошо и не так обидно.

Но давайте по порядку.

Буквально вчера Минерва Петровна была жива и имела черный пояс по токсичности и абьюзу. Довести одним взглядом очередь в булочной до рукопашной было для нее – как два пальца об асфальт. На поликлинике и ЖЭУ висел ее черно-белый портрет с печатями и подписями заведующих:

«Эту не пускать!»

Возле нее дохли цветы и мухи, люди через пару минут становились синими, бледно-зелеными и багровыми, а некоторые хотели лечь на пол, сучить конечностями и рыдать в голос.

Такая вот была неприятная бабуся.

Впрочем, она это неспециально.

Можно даже сказать, что это у нее такой был темный талант. Кто-то кексы печет, кто-то с парашютом прыгает, а Минерва Петровна просто была Минервой Петровной.

Ее единственной страстью была уборка. Дома у нее царила такая чистота, что гости могли пить прямо из унитаза. Вру, не было у нее никогда гостей, только кот Падлик. В юности его звали Павлуша, но постепенно понизили до Падлика за несимметрично лежавшие в лотке экскременты и кусочек украденного сыра.

Падлик был круглогодично брит до синей кожи, с ушей до задницы вымыт детским шампунем «Одуванчик» и ходил по квартире, нежно шурша крошечными бахилками и купальной шапочкой. Каждое утро Падлик хотел выйти в окно от такой жизни и выходил. Минут на десять, посидеть, экзистенциально ссутулившись, на приятно загаженном птичками подоконнике. Падлик называл это кошичкиной медитацией.

Минерва Петровна мечтала монетизировать свое хобби и даже объявления на подъезде вешала: «Если вы засранцы, звоните быстрее! Пока я не передумала».

Но люди не звонили, потому что давно передали друг другу по сарафанному радио, что лучше умереть под яблочными огрызками, чем заказать себе на дом Минерву Петровну.

Поговаривали, что один дедушка впустил токсичный клининг в свой дом, а потом его никто больше не видел. Замочила она его, говорят. Так и лежит где-то до сих пор в отбеливателе.

Поэтому, когда Минерва Петровна внезапно решила насовсем крякнуть, соседи сразу всей пятиэтажкой воспряли духом и даже хотели бежать за шампанским. Потом им стало стыдно, и они вызвали скорую. Никогда еще диспетчер скорой не слышал такой радостный голос:

– Помогите. Тут старушка крякнула.

– Это к ветеринарам.

– Приезжайте скорее, у нас шампанское есть!

– Айн момент!

В скорой Минерве Петровне на секунду полегчало, и за эту секунду она успела вынести мозг медикам, водителю, нескольким прохожим и даже голубю, который просто летел мимо по небу. Опытная медсестра надела на нее кислородную маску как намордник и всех спасла.

Всех, кроме Минервы Петровны, которая в это время оказалась на небесах в окружении ангелов.

– Мы приветствуем тебя, светлое дитя! – вымолвил самый высокий из ангелов. Он торчал из крылатой толпы, как огурчик из помидор.

– Ночнушки ваши надо в хлорке замочить, срамота, – сказала Минерва Петровна и брезгливо покосилась на белоснежный хитон высокого.

Ангелы офигели, но, на их счастье, реаниматор как следует долбанул старушку дефибриллятором, и Минерву Петровну выволокло обратно в бренный мир.

– Какая вы страшненькая, – сказала Минерва Петровна, наклонившейся над ней медсестре.

– А у вас изо рта воняет, – досталось реаниматору.

Тут ее старое токсичное сердце снова остановилось, и ангелам опять не повезло.

– Мы здесь, чтобы озарить твой путь… – вдохновенно воздел бледные ладошки высокий.

– Вы бабы или мужики? В таких простынях Пугачева «Айсберг» пела. Надеюсь, у вас под ними не лосины?

– Ах ты, старая карга! – подумал высокий и силой ангельской мысли пнул токсичную душу обратно в смертное тело.

Но душа в тело не влезала, потому что злопамятный реаниматор втихушку стоял на кислородном шланге.

Так примерно минут сорок медики и ангелы пуляли Минерву Петровну туда-сюда, прямо как воланчик в бадминтоне. Один раз она даже вылетела за пределы игрового поля и попала в открытый космос.

Пролетая мимо Млечного пути, она увидела НЛО. Возле НЛО стояли инопланетяне и жарили шашлык из ксеноморфа.

– Зеленые, как сопли! – с большим удовольствием крикнула им Минерва Петровна, и инопланетяне засунули ее обратно в стратосферу.

Бадминтон продолжился.

Наконец нервы высокого ангела не выдержали, и он ловким движением крыла зафигачил токсичную старушку прямо в пекло. И, представив лицо Вельзевула, злорадно крикнул: «Го-о-ол!»

Вельзевул как раз пил кипящее пиво, сидя в раскаленной бане. Тут дверь распахнулась, с тряпкой наперевес вошла строгая Минерва Петровна и молча стала мыть вельзевулово копыто.

– Женщина, ничо, что я даже без фигового листика? – растерянно пискнул Вельзевул, прикрываясь тазиком в районе адских генитальев.

– Морду лучше свою страшную прикрой.

– Ах так! – обиделся коренной обитатель ада и ткнул вместо укола адреналина Минерве Петровне рогом в самое сердце.

– Долбаный Винсент Вега! – успела огреть его тряпкой по башке Минерва Петровна, оказавшаяся большой поклонницей «Криминального чтива».

Минерва Петровна в сотый раз залетела в скорую, реаниматолог долбанул двойной порцией электричества, и вредный воланчик вновь оказался на стороне ангелов.

– Так, а ну-ка, хватит! – вдруг раздался голос сильный и свежий, как горный ручей.

Кто-то сердитый и сильно светящийся растолкал ангелов, схватил душу Минервы Петровы за серебряную ниточку, как шарик, и потащил за собой в подвал Небесной Канцелярии.

– Вот тутова у нас кладовка. В ней нимбы. Свежие будешь выдавать по средам. Понятно?

– Угу, – первый раз в жизни потеряла дар речи Минерва Петровна.

От сердитого светило так сильно, что слезились глаза. Но одновременно стало тепло и хорошо, как в детстве, когда ешь пирог, смотришь мультики. И каникулы.

– Вот веник. Тряпок из старых хламид надерешь. Нимбы песком не чисть, поцарапаются. Ну все. Я пошел.

Минерва Петровна щурилась и смотрела, как сердитый уходит куда-то в тоннель. Хотелось пойти за ним, и не просто пойти, а побежать, подпрыгивая от счастья, как новенький мячик.

Но она взяла себя в руки и окрикнула:

– Мужчина.

– Что? – не оборачиваясь, спросил сердитый.

– Мужчина, у меня там Падлик не жрамши.

– Присмотрим.

– А вы кто тут будете?

– Я тут бу-бу-бу! – неразборчиво донеслось эхо.

«Надо же. Сам Бубубу. Я его таким и представляла», – подумала Минерва Петровна и, опомнившись, гаркнула:

– Ходят тут по помытому!

Так Минерва Петровна самоназначилась правой рукой самого Бубубу. Такие дела, как говорят в раю.