Текст книги "Просто сказка"

8
МОГИЛЬНАЯ ЭРОТИКА

По громкой связи мелодичный и подобострастный голосок, принадлежавший смазливой стюардессе, объявил о прохождении ровно половины маршрута.

Приторный голосок также проинформировал новобрачных о высоте эшелона, минусовой температуре за бортом и крейсеровской скорости.

Вроде бы все было в полном порядке.

Вроде бы монотонный и ровный гул всех четырех моторов свидетельствовал, что вектор ее скучной и банальной жизни наконец-то меняется.

Но почему тогда ей хотелось, чтобы этот проклятый свадебный лайнер, украшенный идиотскими лентами, надувными сердечками, аляповатыми розовощекими куколками, потерпел катастрофу и грохнулся в чертов океан, в самое глубокое место?

Вместе с ней, дурой из дур, не понявшей, что ее берут замуж в качестве декоративной женушки.

Вместе с так называемым супругом, давно и прочно утратившим мужскую гордость.

И пусть от Джессики останутся только голубые трусики с алыми розочками.

А от ни на что не годного Томаса Джона Крейга-младшего – вообще ничего.

Пусть…

Но прикинув, что с 12 000 футов падать как-то не очень уютно, Джессика попыталась свыкнуться с мыслью, что все наладится и отрегулируется само собой.

Однако женский организм, настроенный на законную любовь, требовал немедленной сатисфакции.

Немедленной…

Джессика повернулась спиной к равнодушному супругу и прилегла, устроившись так, чтобы издали казаться мирно уснувшей.

Пусть Томас Джон Крейг-младший в момент перелистывания очередной страницы убористого текста, перенасыщенного непонятными терминами, думает, что его законная женушка, притомившись от избытка важных событий, изволила тихо задремать.

Лучше пожилому джентльмену не знать, к чему привело молодую особу его неадекватное поведение.

Муж не должен игнорировать законную жену.

Джессика зажмурилась, представив, как отдается не по любви, но и не по расчету.

Но вместо пожилого и хладнокровного Томаса Джона Крейга-младшего вдруг явился не кто иной, как Ральф, кладбищенский смотритель.

И Джессика – то ли во сне, то ли наяву – мгновенно перенеслась туда, где они встретились – в первый и в последний раз…

Ральф только и ждал этого.

Под торжествующий аккомпанемент птичек, кладбищенский мачо уложил окольцованную сироту прямо на чисто вымытый холодный камень.

И вот уже Ральф уверенным движением задирает ее короткую юбку.

Вот безжалостно рвет тонкую голубую материю с алыми розочками…

Вот…

Вот…

Вот…

А кладбищенские птички в кронах деревьев продолжают чирикать, свистеть и гомонить, оповещая живых о радостях этого мира…

Вот…

Вот…

Вот…

И Джессика вспоминает, как именно лишил ее невинности механик, пропахший бензином и маслом, лишил дважды на заднем сиденье автомобиля…

А потом она делает то, что так нравилось рекламному агенту, делает старательно, изобретательно и долго…

Но вот неуемный ковбой наконец-то доводит сеанс до логического и сладостного финиша.

Джессика закусила губу, чтобы не вскрикнуть от наконец-то полученного удовольствия.

Вот…

Джессика привела в порядок свадебный наряд и обернулась.

Томас Джон Крейг-младший не заметил измены.

9
ОБРАЗЕЦ МРАЧНОЙ АРХИТЕКТУРЫ

Джессика, так и не потревоженная мужем, благополучно проспала до самой посадки.

Проспала благополучно, вопреки повторяющемуся, повторяющемуся, повторяющемуся, повторяющемуся кошмару.

Невостребованной жене навязчиво снились подробности возможной катастрофы.

Отваливались крылья с дымящимися моторами.

Отламывался искореженный хвост.

Разрывался фюзеляж.

И медоточивый голосок небесной красотки восторженно сообщал, что за бортом чудесная температура, идеальное давление и много-много-много воды.

Самолетные обломки, среди которых выделялась пара золотых обручальных колец с одинаковыми монограммами, уходили на дно без пузырьков и звука.

– Надеюсь, этот сон не окажется вещим, – прошептала Джессика.

– Что ты, милая, бормочешь?

– Ах, дорогой, мне приснилась такая жуть…

Джессика поправила слегка измятое платье.

– Как будто самолет рассыпался на мелкие части прямо в полете. – Джессика покинула кресло, так и не ставшее хотя бы на полчаса ложем супружеской любви. – На высоте 12 000 футов!

– К счастью, я не страдаю аэрофобией. – Томас Джон Крейг-младший открыл кейс с электронным кодовым замком. – Да и, по статистике, авиакатастрофы происходят гораздо реже, чем аварии на дорогах.

– Но в автомобиле есть хотя бы минимальный шанс выжить! А в небе шансов – ноль!

– Милая, ты мне подсказала хорошую мысль.

– Обратно вернемся на океанском лайнере?

– Нет, я просто научу тебя летать на моем личном самолете.

– Сам?

– Нет, милая, пилотированию тебя обучит опытный инструктор.

– Молодой? – спросила Джессика и тотчас же закрыла поганый рот ладонями.

– Достаточно. – В голосе Томаса Джона Крейга-младшего впервые зазвучало раздражение собственника, теряющего дивиденды. – Мне не чета.

– Прости, дорогой, вырвалось.

– Многие люди совершают непростительные ошибки, когда перестают контролировать свою речь.

– Учту на будущее. Дорогой, просто в столь короткий промежуток времени уместилось такое неимоверное количество событий, что я немного сошла с ума.

– Немного сойти с ума – всегда полезно. Главное – вовремя вернуться.

Голос строгого мужа обрел прежнюю нейтральность.

Джессика моментально успокоилась.

Рассудительные и конкретные высказывания пожилого джентльмена действовали на молодую особу как волшебная дудочка: завораживающе и гипнотически.

Этот умудренный и настрадавшийся человек все знает, все может.

Надо только слушаться, и все будет хорошо.

Только слушаться.

– Дорогой, а где мы остановимся?

Джессика поняла, что можно загладить нечаянную вину наивными вопросиками.

– Увидишь.

Томас Джон Крейг-младший на мгновение повторил вампировский оскал, как и в завершение судьбоносного ланча.

– Тебе, милая, понравится, не сомневайся.

– А там будет встроенная посудомойка?

– Конечно.

– С полным автоматическим циклом?

– Да, та самая, которой ты любовалась чуть ли не ежедневно.

Джессике захотелось съязвить, что излишнее подчеркивание углубленного знания ее наклонностей и привычек уже порядком достало.

Но молодая особа вовремя сообразила, что пожилой джентльмен не очень-то любит, когда его перебивают.

– Милая, а какой там природный ландшафт…

Томас Джон Крейг-младший закончил паковать чемоданы.

А Джессика вспомнила, как, возвращаясь из офиса, для поднятия настроения всегда заходила в отдел бытовой техники, что раскинулся на втором этаже супермаркета.

Шустрый эскалатор, довольно урча, возносил ее не в небеса обетованные, а в царство высоких технологий.

Конечно, пожилому джентльмену частный детектив сообщил о пристрастии молодой особы к моделям высшего класса.

К широкоформатному телевизору с плазменным экраном.

К микроволновой печи с грилем, работающей в 120 режимах.

К величественному чайно-кофейному суперагрегату.

К стиральной машине, умеющей функционировать в ночном бесшумном режиме.

Но при регулярных посещениях хай-тековского королевства Джессика позволяла себе любоваться каждый раз чем-то одним.

У молодой особы даже сложился особый график.

В понедельник – навороченной микроволновкой.

Во вторник – размашистой диагональю в 50 дюймов.

В среду – посудомоечным чудом.

В четверг – стиральной машиной.

В пятницу – магом, превращающим ароматные зерна сорта арабика в пенистое капучино.

Лишь по субботам Джессика совершала беглый всеобщий осмотр, заглядываясь даже на цифровую мелочь – мобильники, видеокамеры и фотоаппараты.

А по воскресным дням смотр подготовленной к продаже бытовой гвардии заменялся тотальным просматриванием глянцевых каталогов недоступных аналогов.

Пролистывать чарующие, идеальной цветопередачи, страницы Джессика позволяла себе иногда и перед сном, когда становилось чересчур грустно и нестерпимо от перманентного одиночества.

Но теперь бессмысленное просматривание крутых бытовых моделей и бесплодные хождения вдоль заманчивых рядов закончились, как и нудное девятичасовое отбывание трудовой повинности у сканера.

Как же ее достали эти копии, эти сверки, эти поправки!

Теперь она в жизни не приблизится даже к самому совершенному компьютеру.

Томас Джон Крейг-младший вырвал Джессику Марлоу из офисного рабства, из унылой и тоскливой беспросветной обреченности.

Разве можно чего-то ждать от менеджеров среднего звена, если даже босс и его заместители сдвинуты на политкорректности и пребывают в страхе быть обвиненными в сексуальном домогательстве?

За все время службы молодая особа, трудившаяся за сканером и монитором, ни разу не удостоилась ни случайного похлопывания по заду, ни чужого нечаянного прикосновения к груди, едва сдерживаемой тончайшим бюстгальтером и свободной блузкой.

Впрочем, поведение законного супруга Томаса Джона Крейга-младшего ничем не отличается от поведения офисного планктона и топ-акул.

Джессика подхватила тяжелый ларец.

От прежней жизни остались только голубые трусики с алыми розочками.

А впереди, впереди…

Джессика представляла современный пент-хаус, с джакузи, бассейном, тренажерным залом и ее личным будуаром.

Но действительность, которая предстала через три часа перед Джессикой, тысячекратно перекрыла все глянцевые каталоги вместе взятые.

Баварские горные красоты не предвещали ничего подобного.

Джессика устала любоваться однообразными лесными пейзажами, которые открывались снова и снова на каждом следующем крутом повороте.

И наконец – приехали.

Джессика первая вырвалась из автомобильной тесноты на площадку, выложенную древними плитами, сквозь которые пробивалась сочная трава.

За рвом, заполненным водой, виднелись хмурые старинные башни, кованые ворота и стены, обвитые плющом.

Похоже, старичка потянуло на историческую экзотику.

Томас Джон Крейг-младший, самостоятельно выгрузив багаж, отпустил машину.

Джессике хотелось как можно ехиднее заметить, что эти развалины никак не тянут на пятизвездочный отель, но что-то романтическое, приправленное готикой, мешало поспешному высказыванию.

– Обрати внимание, милая, какой здесь полезный для здоровья воздух.

Неожиданно пожилой джентльмен фыркнул ноздрями, как ретивый жеребец.

– По крайней мере, у меня нет аллергии ни на траву, ни на мох, ни даже на привидения, – вполне достойно сострила разочарованная невеста.

Молодой особе совсем не хотелось провести весь медовый месяц, а тем более первую брачную ночь в этом европейском захолустье.

– Как, милая, тебе этот шедевр позднего Средневековья?

– Если честно, не очень.

– Почему?

– Я больше привыкла к современным городским реалиям.

– Что ж, придется, милая, менять свои привязанности.

Джон Томас Крейг-младший позволил строгому лицу смягчиться ровно настолько, чтобы показаться добрым и нежным.

– Теперь это твой дом.

– В каком смысле – мой?

– В самом прямом, милая. Эту недвижимость я приобрел для тебя.

– О, Томас!!!

Свадебным подарком отважной невесте стал замок в Баварии.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
МЕДОВАЯ ДЕКАДА

1
БЕДНЫЙ РАЛЬФ

Щедрый супруг, не дожидаясь обслуживающего персонала или охранника, подхватил чемоданы.

Джессика старалась не отставать от мужа, сподобившегося на такой грандиозный презент.

Миновали быстрым шагом подвесной мост.

У Джессики от восторга першило в горле.

Жалко, мамочка не дожила до этого триумфа.

У Джессики от свежего ветра заслезились глаза.

Томас, ее Томас, опустил чемоданы перед калиткой и дистанционным пультом поработал над электронным замком.

Джессика, со слегка покрасневшими глазами, вошла полноправной хозяйкой в каменный лабиринт, ведущий в романтические апартаменты.

Навстречу прибывшей чете так и не появилось ни одного человека.

Молодая особа, чтобы не огорчать пожилого джентльмена, незаметно прокашлялась в кулак.

Вновь обремененный чемоданами Томас, ее Томас, нетерпеливо обернулся.

– Ты себя нормально чувствуешь, милая?

– Чуть укачало в машине.

– Ничего, сейчас отдохнешь.

– Я не хочу отдыхать.

Джессика поравнялась с заботливым супругом.

– Лучше давай сразу осмотрим весь замок.

– Желание новобрачной – закон.

– Дорогой, а куда попрятались все люди?

– Милая, ты знаешь, какой у меня вышколенный персонал?..

Томас, ее Томас, миновав тенистую аллею, отворил дверь в мрачной стене, отворил тоже посредством электроники.

– Но все же я отправил слуг в отпуск на весь месяц.

– Всех?

– Да, кроме привидения, которое, говорят, здесь обитает уже триста пятьдесят лет.

– Симпатичное хоть привидение-то?

– Не знаю, пока не довелось встретиться.

Томас, ее Томас, видно, даже к инфернальным явлениям, не поддающимся объяснению современной науки, относился так же легко, как и к погоде.

– Хотя наверняка в этом призраке должно быть что-то весьма отталкивающее.

– Почему?

– Видишь ли, милая, это мается душа неблагодарного Ральфа…

– Как ты, дорогой, сказал… Ральфа?

– По крайней мере, риелтор, предлагая эту весьма экзотическую недвижимость, уверял, что в качестве бонуса я получу и тень вздорного юноши.

– Почему вздорного?

– Ну как еще назвать влюбленного, который предал свою возлюбленную?

– О, как интересно.

– Первой владелице этого замка Ульрике фон Кнаппе было далеко за триста.

– Сколько-сколько? – спросила Джессика, не скрывая едкого сарказма, свойственного молодым, не признающим старость как факт. И сама же ответила категорично и зло: – Столько не живут.

– Не знаю, но риелтор, выходец из местной элиты, уверял, что именно на триста семьдесят седьмом году баронесса влюбилась в этого вздорного мальчишку Ральфа.

– А он?

– Говорят, неравная любовь была взаимной.

Джессике почему-то стало обидно за того далекого-предалекого юношу, и она позволила себе наконец-то не сдерживать слова, рожденные негативными эмоциями:

– Не поверю никогда и ни за что. Влюбиться по-настоящему в замшелую старуху, по которой смерть плачет!

– Милая, лучше я тебе расскажу эту легенду чуть попозже.

– Хорошо, дорогой.

– Но предполагаю, что даже это привидение по имени Ральф не должно испортить наш медовый месяц.

– Конечно, дорогой, без лишних и чужих людей нам будет легче сойтись, – веско заметила Джессика.

– Нет, я в тебе не ошибся, милая.

– Томас, меня беспокоит лишь вопрос безопасности.

– Боишься грабителей?

– Ну… мало ли какой дурак залезет ночью!

– О, с этим при нынешнем развитии охранных технологий – никаких проблем.

– Видеонаблюдение?

– И не только. По верху ограды, замаскированные под искусственный плющ, тянутся провода.

– Под током?

– Да, милая. Плюс ночью включается инфракрасный поиск. Но главное – охранный компьютер реагирует на лица и силуэты хозяев.

– Так, значит, если в замке появится чужой, то сразу прозвучит сигнал тревоги?

– Ну… в сам замок вряд ли кто проберется. Думаю, группа быстрого реагирования возьмет его еще при попытке проникновения, и возьмет без лишнего шума. Так что можешь спать спокойно, милая.

– У тебя, дорогой, все предусмотрено.

– И не только со стороны обеспечения нашей безопасности.

Томас, ее Томас, наконец-то избавился от чемоданов.

– Сейчас ты убедишься в этом.

И Джессика убедилась…

2
ЛЮБОВЬ С ЛИВЕРОМ

Знакомство с отреставрированным чудом началось до странности обыденно.

Муж, даже не передохнув с дороги, провел молодую жену по жилым помещениям замка, явно хвастаясь.

Узкие полутемные коридоры, напоминающие казематы, оживляли фосфоресцирующие рыцари в доспехах, которые попарно стояли на каждом повороте, на каждом углу и в каждом тупике.

Анфилада проходных комнат с высокими сводами, с зарешеченными окнами-бойницами, с люстрами из сотни искусственных свечей.

– Может, заглянем в библиотеку?

Томас, ее Томас, неожиданно свернул в короткий тупик без окон.

Молодой особе хотелось сыронизировать, что пожилому джентльмену лучше бы демонстрировать будущее супружеское ложе, чем собрание сочинений давно забытых авторов.

Но Джессика ограничилась покорным:

– Как скажешь, дорогой.

Ведь, как-никак, она все же хозяйка этого замка и должна знать в полном объеме, чем владеет на данный момент, включая и книги, – наверняка сплошной антиквариат.

Библиотека с мрачными стеллажами, заставленными книгами в черных кожаных переплетах, не располагала к интиму и даже к эротическим беседам.

Да… Томас, ее Томас, явно пытался отдалить время исполнения своих прямых сексуальных обязанностей.

Чтобы найти тему для разговора, Джессике пришлось воспользоваться старинной гравюрой, изображавшей какую-то старуху с диким взглядом хищницы.

– Дорогой, это баронесса Ульрика фон Кнаппе?

– Нет, милая, нет.

– Твой предок?

– Нет, это знаменитая графиня, которая так стремилась продлить свою жизнь, что не останавливалась ни перед чем.

– Лишала жизни юношей?

– Нет, девушек.

Пожилой джентльмен выдал очередную вампирскую улыбочку.

– На счету графини более двухсот убиенных девственниц.

Джессика подыграла мужу, изобразив почти настоящее смятение чувств.

– Она что, ела котлеты из их мяса?

– Графиня всего лишь принимала ванны из свежей крови.

Джессика поспешила сменить бальнеологическую тему.

– Томас, разве ты любишь читать перед сном?

– Нет, милая, это собрание мистического бреда осталось еще от Ульрики фон Кнаппе.

– Той самой, в которую влюбился негодник Ральф?

– Да, той самой.

– Так что там произошло с этим Ральфом?

– Занятная история, весьма занятная.

Пожилой джентльмен продемонстрировал классический вампирский оскал.

– Оказывается, баронессе, с юности занимавшейся тайной алхимией, удалось на пороге старости открыть эликсир вечной молодости.

– А при чем тут Ральф? – Джессика провела мизинцем по крайнему переплету из черной кожи. – Я не понимаю.

– Видишь ли, милая, основным ингредиентом данного эликсира являлся порошок, сделанный из сердца влюбленного юноши.

– Значит, старуха убила юного Ральфа?

– Увы, нет.

– Не понимаю.

Мизинец Джессики перешел с траурного тома на том с более веселым корешком, напоминающим заношенное портмоне.

– Видишь ли, милая, юноша должен был добровольно, находясь в здравом уме и твердой памяти, согласиться на принесение себя в жертву.

– А Ральф? – Мизинец застыл на облупившейся позолоте готических букв. – Не согласился?

– Вот именно.

– Ну и правильно сделал. – Мизинец продолжил движение по собранию раритетов. – Я бы тоже не согласилась.

– Нет, милая, в этом вопросе позволь тебе поперечить.

– Сколько угодно.

– Влюбленный должен идти на любые жертвы ради объекта вожделения.

Томас, ее Томас, вынул из старинного громоздкого секретера нож для разрезания страниц.

– На любые. – Нож вернулся на место дислокации. – А этот Ральф испугался священной участи и попытался глупо бежать.

– Его поймали?

– Нет, он сам в темноте свалился с крепостной стены в ров и вульгарно утонул.

– Бедный мальчик.

– Зря ты его, милая, жалеешь. Глупо расстался с жизнью.

Томас, ее Томас, повертел в руках гусиное перо, выполненное из золота высшей пробы.

– А мог бы послужить…

– Ингредиентом для эликсира!

– Превратиться в призрака, не знающего покоя, разве лучше?

Томас, ее Томас, похоже, всецело принимал сторону кровожадной баронессы.

Джессика виновато тронула своего впечатлительного супруга за локоть.

– Да выдумки все это!

– Возможно, милая, возможно.

Золотое перо легло на секретер.

– Только здесь каждая вторая книга посвящена вызову привидений. Баронесса увлекалась не только алхимическими опытами, но еще и спиритизмом.

– Старушка была неравнодушна к призракам?

– Еще как неравнодушна.

– Интересно, и кого эта самая Ульрика вызывала чаще всего?

– Не удивляйся, милая… Конечно же, предателя Ральфа.

– Зачем?

– Наверное, хотела до конца выяснить, почему он все-таки не пожелал продлить ее годы.

– А может, сумасшедшую баронессу мучила совесть?.. – Джессика перестала исследовать мизинцем книги, годившиеся только для интерьера. – За безвинно погубленных юношей.

– Во-первых, все они, кроме одного упрямца, шли на смерть ради любви совершенно добровольно. Во-вторых…

Но молодая особа не дала пожилому джентльмену развить мысль.

– Какая же это, простите, любовь!

– Милая, ты, наверное, забыла, что я терпеть не могу, когда меня перебивают.

В голосе Томаса, ее Томаса, возникли обертоны, свойственные человеку, не терпящему возражений.

– Ах да. Просто вырвалось.

– Во-вторых, истинная любовь – это состояние, когда ради любимого не жалко ничего, понимаешь – ничего: ни сердца, ни печени, ни почек…

Джессике хотелось язвительно добавить, что вполне можно обойтись и без человеческого ливера.

Но хозяйка, осматривающая новые владения, ничего не сказала.

Сердце работало, как всегда, в идеальном ритме.

Печень вообще не подавала никаких признаков сбоев.

Вся мочеполовая система функционировала в штатном режиме.

Даже в горле больше не першило и глаза не слезились.

Здоровье так и перло из Джессики, наверняка раздражая супруга, уже познавшего тягости увядания.

– Ради любимой я отдал бы, не задумываясь, для трансплантации хоть глаз, хоть ухо.

Джессика едва заметно улыбнулась.

Томас, ее Томас, наверное, малость перебрал с медицинскими трудами.

Чтобы прекратить разговор на тему, в которой пожилой джентльмен вряд ли бы пришел к консенсусу с молодой особой, новобрачная задала отвлекающий вопрос:

– Дорогой, а кроме призраков, здесь есть о чем почитать?

– Ну, средневековый шрифт ты вряд ли одолеешь, а картинки смотреть можешь сколько вздумается.

Томас, ее Томас, по-хозяйски снял с нижней полки окантованную позеленевшей медью книгу.

– Вот, к примеру, прекрасно иллюстрированное миниатюрами описание жития незабвенного еретика, заживо сожженного на костре в железной клетке.

– Вау! – Джессика всплеснула руками. – На костре, да еще в клетке…

Томас вернул книгу на место.

– Наверное, чтобы не сбежал раньше времени в мир иной.

– Вау! – Джессике вдруг почудилось, что библиотека наполнилась угарным газом. – Может, покажешь мне что-нибудь повеселей?

От полок несло паленой кожей и сожженной шерстью.

– Говорят, что еретиков сжигали вместе с кошками.

– Нет, исключительно ведьм – с черными котами.

– А баронесса Ульрика фон Кнаппе – ведьма или колдунья?

– Просто женщина, которая сделала возможное и невозможное, чтобы продлить свое существование.

– Так куда, дорогой, мы идем?

– Зимний сад с фонтаном устроит?

– Вполне…