Текст книги "Как грустно"

– Плохо кончится? Что вы имели в виду?

Тот удивленно взглянул на него и пожал плечами.

– Что Сид просто плюнет в один прекрасный день и уйдет. Нельзя крупного художника долго заставлять работать дизайнером-оформителем. Я так и говорил.

– Но ваш брат на это не реагировал?

Детлог вздохнул.

– Да, с Эрни иногда бывало очень трудно, – он, собираясь вставать, сунул в карман сигаретную пачку. – Надеюсь, детектив, я снял недоразумения, возникшие после вчерашнего вечера?

– Благодарю вас. Вы очень правильно поступили.

Блейк сам приподнялся, чтоб проводить его до дверей, но гость остался сидеть, будто о чем-то вспомнив.

– Хм, мелочь, может быть.

– Что именно?

– Когда я разговаривал по телефону у автомобиля… Из кухни, где находилась в то время Лиза, наружу есть дверь.

– Я знаю.

– Этот садовник, странно, проскользнул туда, увидел меня… Мне показалось, ему было неприятно, что я его заметил. И что ему было делать на кухне?

– Спасибо, сэр, мы как раз собирались проверить прислугу.

Гость встал и, сделав два шага к выходу, равнодушно проговорил:

– Вам, конечно, известно от Джулии, что Эрни решил разводиться с Лизой?

– Нет.

Он удивленно вскинул брови.

– Брат заявил это нам с Джулией дней десять назад. Я полагал…

– А по какой причине?

– Лучше спросить, по какой причине он на ней женился, – брезгливое выражение скользнуло у него по лицу. – Видимо, решил все-таки исправить глупый поступок.

Нужно было перекусить.

Утром перед работой Блейк обходился очень небольшой порцией овсяной каши со стаканом яблочного сока, и к двенадцати начинал чувствовать голод.

Однако наружи ноги сами повели его не к кафе, а в другую сторону, к парку, что начинался сразу же за соседними домами.

Воздух – прозрачный и без единого ветерка. Кажется, что его очень много. Это потому, что небесная чаша открыла свою необъятную даль, неярко-голубоватую. И ни одного даже маленького облачка. Наверное, чтобы человек не отвлекал свой взгляд на пустяки и мог почувствовать бесконечность. Солнце смотрит немножко издали, и его лучи играют на еще зеленой траве, но уже с желтыми пятнышками упавших листьев. А маленькие дети в спортивных костюмчиках бегают по газонам и что-то щебечут. Как спустившиеся на землю, очарованные ей птички. Счастливые, потому что не встретили еще ничего дурного.

Блейк поймал себя на мысли, что этот естественный покой и безмятежность его сознание пытается сравнивать с чем-то еще.

Те люди, на вилле… элегантная до кончиков волос Джулия, Белтам, в умное привлекательное лицо которого приятно смотреть, пронизанная спокойствием красотка Лиза, Гарри, выглядевший сегодня вполне симпатичным рубахой-парнем. А вместе – чуть ли не добрая, благополучная семья.

Но один-то из них убийца.

И каждый об этом знает.

Он вернулся в офис часа через полтора, потому что никак не мог вытащить себя из парка, а потом нужно было все-таки зайти в кафе и поесть.

Еще перед уходом он звонил в управление. Макса на месте не оказалось, но все равно один из бывших сотрудников принял его просьбу как раньше приказ к исполнению. И они уже перевели ему по факсу затребованную полицией копию брачного контракта Детлога.

Блейк пробежал глазами…

Позиций было несколько, но его интересовала только одна, вот эта: «Развод по инициативе мужа, при отсутствии в браке детей».

Написанное вызвало удивление. И он перечитал еще раз.

Детлог оставлял себе слишком уж легкий способ развода. Лизе в этом случае полагалось очень скромное обеспечение.

Так разводятся только люди среднего класса. Да, пожалуй, и для них это минимум.

Но невеста подписала контракт. Странно, почему так слабо были защищены ее интересы? Сама не догадалась? Но итальянский папа, владелец ресторана, уж должен был сообразить.

Влюблена была в Детлога?

Хм, он видел несколько прижизненных фотографий: довольно-таки примитивное лицо… Впрочем, как любит говорить Макс: существует хороший вкус, плохой и женский. Но все же странно…

Зато теперь ей принадлежат около трех десятков миллионов долларов, потому что на случай внезапной смерти содержится совсем другая запись – вдова получает половину капитала.

Выходила замуж с целью убить потом мужа?

Очень рискованное предположение. Хотя в иммигрантских диаспорах решение иногда принимается «сверху». И у итальянцев кланово-родовые правила совсем еще себя не изжили.

Блейк знал, что один из полицейских сотрудников со вчерашнего дня занимается проверкой прислуги. Что мог делать этот садовник на кухне у Лизы в те самые роковые минуты? Если, конечно, Гарри не врет.

Макса опять не оказалось на месте, и Блейк попросил разузнать, кому именно это дело поручено.

Тот подошел к телефону:

– Здравствуйте, сэр, – обрадовано поприветствовал он бывшего шефа. – Это мне лейтенант дал задание.

– А, здравствуй, – узнал его по голосу Блейк. – Скажи, пожалуйста, что там с теми двумя? Горничная и садовник, если я не ошибаюсь?

– Кое-что интересное, сэр.

– Можешь по телефону?

– Да, это не из разряда следственных тайн. Что касается горничной, с ней все в порядке. Каждый день она покидает виллу в пять. В тот вечер – тоже. На момент совершения преступления у нее алиби. Она сидела в кафе с двумя подругами. К тому же, как постоянную посетительницу ее видел бармен. Я все проверил, тут чисто.

– Не совсем чисто с садовником?

– Угадали, сэр.

– Что с ним?

– По порядку. По происхождению итальянец. Сорок два года. Имел судимость, но получил очень маленький срок за соучастие: в арендованном им ночном развлекательном заведении торговали наркотиками. Адвокаты сумели доказать, что лично он напрямую замешан не был, хотя, безусловно, знал о происходящем. Он и сам этого не отрицал на суде.

– Статья «За содействие»?

– Да, но так как до этого судимостей не было, получил два года, а отсидел полтора. Дальше самое интересное – парень вчера покинул страну.

– Куда направился?

– Вылетел в Италию. Причем, длинным и неудобным рейсом. Через три часа был прямой, сразу на Рим.

– Ты не узнавал у миссис Детлог о причинах такого внезапного отъезда ее работника?

– Нет, сэр, лейтенант сказал, не нужно, пока вы вместе все не обсудите.

– Да, это правильно. Пусть позвонит мне, когда появится.

Макс позвонил минут через сорок.

– Полдня потратил впустую, – недовольно сообщил он. – Руководство дало указание опросить сотрудников концерна, которые работали в близком контакте с покойничком. Ценное указание, не имел права не выполнить.

– Совсем ничего нового?

– Абсолютно. И, разумеется, про отношения между ним и другими известными нам персонами никто не стал говорить. Это же их боссы.

– Что думаешь делать с садовником?

– Хотел посоветоваться с вами. Какие у нас основания обращаться к итальянской полиции для доставки его назад? Формально на него ничего нет. Они ответят, что готовы снять с него показания на месте, да и только, когда парень там обнаружится.

– Кое-что есть, Макс. Гарри видел, как этот садовник входил в дом со стороны кухни. Именно в тот промежуток времени, когда был убит хозяин. По его мнению, это выглядело как попытка проскочить незаметно. Отправляйся-ка к этому Гарри и возьми с него заявление, не стесняй его в формулировках. Плюс – у парня уже имелась судимость. И неси руководству, пусть сразу делают обращение не к итальянцам, а в Интерпол. Должно сработать.

– Понял. Вы, патрон, скоро едете на встречу в «Леопард»?

– Через час. Позвоню тебе уже вечером из дома. Подъедешь, чайку попьем, все обсудим.

– Патрон, а, может быть, мне прощупать Лизу на предмет этого садовника?

– Пока его не задержали, ни в коем случае. Если там действительно что-то есть, ответы у нее уже заготовлены. Кроме того, она может сообщить в Европу, чтобы тот принял меры предосторожности. Парень заляжет на дно на полгода, и как тогда? Он же прекрасно знает, что у расследования есть свои сроки.

Блейк сразу себя очень хорошо почувствовал в этом ласковом дивном месте на берегу огромной озерной глади, спокойной и чуть задумчивой под светом уже уходящего дня.

Хью Данфорд пока не появился, и Блейк попросил охранника сказать, когда тот приедет, что будет ждать его не в здании клуба, а у воды на набережной.

Он попробовал немного пройтись, но не получилось, взгляд не захотел оторваться от прозрачной воды и леса вдали по другую сторону, смешавшего зеленый цвет хвои с желтыми пятнами старых больших берез.

Он стоял и смотрел… и так хорошо ни о чем не думалось.

Потом почувствовал, что кто-то рядом.

– Ах, это вы, мистер Данфорд?

Они обменялись крепким рукопожатием.

– Я тоже, когда приезжаю сюда, первым делом иду на набережную. Завораживает, правда?

– Да, и будто уводит из этого мира в другой, высший.

– О котором мы не слишком-то много думаем?

– Верно, сэр.

Данфорд повел глазами и поднял руку. Тут же к ним подбежала симпатичная девушка в служебном костюмчике клуба с изображением бегущего желтого леопарда на груди и на шапочке.

– Джин-тоник на воздухе – самый подходящий напиток, лейтенант, – предложил он. – А позже поужинаем вместе?

– Благодарю вас, сэр, ужин, если позволите, в другой раз. Вечером мне еще предстоят дела. Кстати, я уже не ношу лейтенантское звание.

– Мне известно, что вы ушли на частную детективную работу. Но «лейтенант» – достойное звание, хотя вы, конечно, заслужили гораздо большего. И, поверьте, я никогда не забуду…

– Ну-ну, – Блейк слегка дотронулся до его плеча, – надо просто жить дальше.

Симпатичная девушка, видимо, бегала не хуже того самого леопарда, потому что в их руках уже оказались длинные стаканы с пузырящимся напитком.

– Вкусно, – попробовал Блейк.

– Ох, совсем позабыл, – Данфорд вытащил из кармана блестящую переливчатую карточку. – Решением Дирекции клуба вы являетесь теперь нашим постоянным почетным членом. Почетные члены не платят никаких взносов. Хотел переслать вам в офис, но рад, что могу передать лично.

– Неловко, сэр, вам, наверное, пришлось приложить большие усилия.

– Совсем никаких. Только напомнить членам дирекции, что лучший полицейский города ушел на заслуженную пенсию. Вашу фамилию все знают. Сколько лет она фигурировала в уголовных хрониках? Я ее помню, когда еще учился в колледже.

– Прошу вас передать мою большую благодарность членам Дирекции.

– Непременно. Кстати, все члены клуба обращаются друг к другу по именам.

– Я понял, спасибо вам, Хью.

Тот улыбнулся и сам заговорил на нужную тему:

– Теперь, Артур, у вас дело Детлога?

– Да, ведем его с двух сторон. Я – в частном порядке, а мой бывший помощник – в официальном.

– Удобный тандем. И вы хотите, чтобы я рассказал об Эрни? Ну, и о прочих?

– Совершенно верно. Вы хорошо знали покойного?

– Очень неплохо. Он тоже был членом клуба. А Джулию и Сида знаю вообще со студенческих лет. Она уже тогда была по уши в него влюблена.

Блейк как раз сделал еще один приятный глоток и, ему показалось, отвлекшись, не понял последнюю фразу.

Собеседник уловил его немного растерянный взгляд.

– Да, Артур, здесь целая история, – он улыбнулся. – Как говорит моя жена Элен: «Вторая после Шекспира печальная история на свете. Джульетта есть, но вместо Ромео – Гамлет».

– Роль Гамлета исполняет Белтам, если я правильно понял?

– Ну да.

– И ваша супруга его не любит.

Хью с полуулыбкой кивнул.

– Джулия уже рассказала вам, что они близкие подруги?

– Нет, я так догадался. Значит, трагедия неразделенной любви, Белтам выбрал другую?

– Он никого не выбрал. В этом-то и все дело, а Джулия привыкла уже к своей безнадежной любви. Один раз попыталась, выражаясь карточным языком, переломить фишку. Вышла замуж, но продержалась только четыре месяца. Элен настаивает, что надо как-нибудь связать Белтама на одной из наших вечеринок и бить, пока не согласится жениться на Джулии. А если не согласится… – он по-мальчишески рассмеялся. – Нет, этого я не буду произносить. Жестокость женщин бывает чрезмерно изобретательной.

– По некоторым моим впечатлениям, Эрни Детлог был тяжелым человеком. Это так?

Стакан у губ помешал ответить, и Хью сначала подтвердил спрошенное кивком.

– Особенно в последнее время. Он вообще был немного прямолинейной и простоватой личностью. Такие люди всегда переносят свое настроение на окружающих. И хорошее, и плохое.

– Плохое в последнее время случалось чаще?

– Да. Дела концерна пошли под гору. Моя корпорация крутит их ценные бумаги. И в последние месяцы я потратил немало усилий, чтобы без потерь «закольцовывать» по ним сделки.

– Что это значит?

– По сути это означает искусственный и, очень строго говоря, не вполне законный дополнительный оборот: продажа с последующей перепокупкой. Поддерживается впечатление, что рынок активно интересуется ценными бумагами концерна, а это – главное условие хорошего рейтинга.

– И доля вины Детлога в создавшейся ситуация выглядела значительной?

– Значительной? Я бы сказал, стопроцентной.

– Хотелось бы поподробней.

– Нет проблем, – он допил большим глотком свой джин-тоник и просто поставил стакан на бетонный бордюр у воды. – Понимаете, Эрни бы лучше было заниматься производством собачьих кормов, а не лекарствами. Это слишком интеллектуальное для него дело. Но Сидней – гениальный химик, а у Джулии не только превосходное образование, но и прекрасная управленческая хватка. Эти двое все и вытаскивали. Джу много раз мне жаловалась, что Эрни часто не может сложить в голове все входящие в сложную ситуацию параметры, и там где ей виден выход, он путается и толком ничего не понимает. Какое-то время он просто в таких случаях на нее полагался, но последние пару лет начал упорствовать в своих решений. Вполне нелепых, как затем выяснялось.

– И это его ничему не учило?

– Артур, вы мало сталкивались с психологией ограниченных руководителей, не так ли? – Блейк тоже допил свой стакан. – Ставьте, служащие уберут.

– Пожалуй, почти и не сталкивался, потому что руководство всегда предоставляло мне достаточную свободу.

– Вам повезло. Ограниченный руководитель всегда приписывает успехи себе, а когда не получается, самооправдываясь, дарит ошибки своему окружению. Он не способен иначе.

– Что-то вроде психологического закона?

– Именно. Знаете, в чем принципиальное отличие животных от человека?

– Они не умеют говорить.

– И слава Богу. Представляете, какую чепуху мы бы все время слушали? Нет, главное не в этом. Животные, как человек, обладают критикой. Им тоже что-то нравится, что-то нет. Они неплохо оценивают внешние обстоятельства. Но не оценивают себя. Отсутствует самокритика. А значит, и отсутствует представление о саморазвитии.

– Любопытно, Хью. Вы сами такое вывели?

– А вам не нравится?

– Нравится.

– Ограниченный руководитель – это, прежде всего, человек низкого самокритичного уровня. Что сближает его с животными, – во взгляде собеседника появилась смешливая искорка: – Догадываетесь, какое отсюда вытекает следствие?

Блейк тоже улыбнулся. Рассуждения оказались одновременно остроумными и вполне серьезными.

– Догадываюсь, как бы сказать повежливее… Такие люди непременно обладают определенными скотскими качествами. Вы это имели в виду?

– Именно это.

– Следовательно, Детлог ставил под удар и деньги мисс Паркер?

– Разумеется. К тому же, не дал ход нескольким разработкам Белтама. А позже аналогичную продукцию, и очень успешно, выбросили на рынок японцы.

– Гарри тоже не очень способствовал благополучию концерна, как я понимаю?

– Гарри… – на секунду появилась снисходительная улыбка, но тут же губы Детлога пренебрежительно искривились. – Ему бы жить в эпоху Клондайка или первых нефтяных вышек в Техасе. Глядишь, методом «тыка» и получилось бы. Проще говоря, он самый типичный искатель кладов и паразит. Однако теперь у него контрольный пакет, и черт его знает, какую головную боль от этого получат другие, а в первую очередь, Джулия.

– Контрольный пакет, вы сказали? Но разве, согласно правам наследования, половина капитала покойного не принадлежит Лизе?

– Принадлежит, – Хью приостановился перед двигавшимся навстречу пожилым господином и представил их с Блейком друг другу. Пришлось обменяться несколькими любезными словами. – Принадлежит, – продолжил он, – но только в порядке собственности. Никаких прав на участие в делах концерна она не имеет. И продать свою долю акций может только концерну. А до этого акции будут находиться в управлении Гарри Детлога.

– Не все, значит, так просто?

– А просто в подобных случаях и не бывает.

Они дошли до конца принадлежавшей клубу набережной и отправились в обратную сторону.

– Может быть, положительную роль все-таки сыграет то, что Гарри Детлог еще до получения наследства решил свои материальные затруднения? – предположил Блейк.

– Решил? – Хью удивленно расширил глаза. – Простите, с чего вы взяли?

– Две картины были проданы на аукционе.

– Ах, это, – он, словно недоумевая, пожал плечами. – Моя жена искусствовед, Артур. Как раз вчера она читала итоги этого аукциона. Две второразрядные картины Гарри ушли очень недорого. И Элен всегда утверждала, что он разбирается в живописи двадцатого века как свинья в апельсинах. Гарри по невежеству думает, что все это халтура и чепуха. Он даже самого Пикассо назвал раскрученным модным мазилой.

Блейк, почему-то, сначала осторожно посмотрел по сторонам…

– Скажите, Хью, а вы бы повесили у себя дома его картину «Девочка на шаре»?

Тот на секунду задумался, но тут же решительно мотнул головой:

– Нет! – и снова с детским выражением рассмеялся. – Но я бы никогда не сознался в этом при Элен.

Блейк тоже не сдержался и хохотнул. Образовалась маленькая и какая-то приятная для обоих пауза…

– И последнее, Хью, чтобы слишком вас не задерживать.

– Да, пожалуйста.

– Джулия разговаривала с вами по телефону в тот самый вечер. Можно узнать, о чем?

– Да все о том же, о деньгах. Речь шла о залоге части акций концерна под кредит от моей корпорации.

– И вы обсуждали эту проблему довольно долго, около десяти минут?

– Нет, минуты три, не более. Потом она попросила к телефону мою жену.

– Ваша супруга сразу подошла к телефону?

Данфорд не очень понял смысл вопроса и несколько секунд удивленно смотрел.

– Сразу?.. Ах, ну да, она была рядом в комнате. Это имеет значение? Побежала потом искать телефон какого-то понадобившегося Джулии парикмахера. Знаете, эти бесконечные женские штучки…

– Спасибо, Хью, вы мне очень помогли.

– Думаю, вы говорите это в порядке любезности. Но я беру с вас обещание поужинать вместе на следующей неделе.

– Непременно.

Блейк пожал ему на прощание руку и направился к выходу.

………………………………………….

Он уже подходил к своей машине, когда из подрулившего дорогого автомобиля вышел не кто иной, как Сидней Белтам. «Очень кстати», – подумал Блейк и, приветственно помахав рукой, сделал несколько шагов ему навстречу.

– А, детектив! – очень приветливо улыбнулся тот. – Здравствуйте. Вы здесь по личным делам или опять работа?

– По личным. Приехал, чтобы получить карточку почетного члена клуба.

– О, я и не знал. Это прекрасно, что Дирекция приняла такое решение. Значит, будем теперь регулярно видеться?

– Надеюсь, сэр. Скажите, а покойный мистер Детлог тоже был членом клуба?

– Конечно. Только он редко сюда наведывался, предпочитал отдыхать на своей загородной вилле. Вам удалось в этом деле продвинуться, детектив?

– Честно говоря, далеко продвинуться пока еще не удалось. Кстати, на вилле отличная библиотека, а мистер Детлог, насколько я понял… – Блейк чуть замялся.

– Отнюдь не был читающим интеллектуалом, да?

– Я не хотел сказать ничего обидного, сэр.

– Вы и не сказали. Эрни был действительно примитивным в культурном отношении человеком, это знает каждый. А библиотека осталась от его отца, Эрни туда и носа не совал, разумеется.

– Если я вас не слишком задерживаю…

– Пожалуйста, детектив, пожалуйста.

– Он собирался развестись со своей женой, как мне стало известно.

– Да, это так.

– Каковы все-таки были причины?

Белтам немного задумался, потом чуть пожал плечами:

– Во всяком случае, он не сообщал мне своих подозрений о неверности Лизы.

– А она уже знала о его намерении развестись?

– Перед отъездом в Европу Эрни сказал мне об этом по секрету. Предупредил, чтобы информация не выходила из нашего круга.

– Из какого круга, простите?

– Джулия, я и Гарри.

– Значит, Лизе ничего не известно?

– Я в этом не уверен.

– Почему?

– Хотя бы потому, что у женщин на такие вещи отличный нюх. И еще… – похоже, Белтам усомнился, говорить ему дальше или нет.

– Сэр, я частный детектив, а не полицейский.

– Да, но все-таки это из разряда досужих разговоров, – поморщился тот.

– Тем не менее, было бы правильно, если б вы мне сообщили.

– О’кей, – не очень, впрочем, охотно согласился он. – Сегодня у меня была деловая встреча с директором одного нашего крупного банка. Всех, конечно же, растревожила гибель Эрни, люди интересуются. Вы понимаете? Видимо поэтому после окончания деловой части он мне конфиденциально сообщил… – Белтам прервался, подождав, когда мимо пройдет кто-то из приехавших членов клуба. – Эрни в свое время открыл совместный счет в семьдесят тысяч долларов, которым Лиза могла пользоваться. Так вот, она почти полностью исчерпала его за два дня до возвращения мужа из Европы. Банк оплатил чеки из ювелирного магазина.

– Ювелирные штучки – тот товар, который всегда нетрудно продать, – понимающе кивнул Блейк.

– Детектив, я мог передать вам такую информацию, но тот банкир, строго говоря, не имел на это никакого права.

– Не беспокойтесь, я вас не подведу. И, если можно, еще один вопрос.

– Задавайте, конечно.

– В тот роковой вечер, сразу, как только вы вышли из кабинета, мисс Паркер стала звонить финансисту Хью Данфорду по важным для концерна делам. Почему она, а не сам мистер Детлог?

– Хью и его жена Элен состоят в очень дружеских отношениях с Джулией. Близость людей имеет большое значение в серьезных делах, детектив. Ну, например, Хью мог сказать в разговоре с Джулией то, чего бы не сказал Эрни. Понимаете? Близкие отношения допускают предельную откровенность.

– Поэтому вы предложили мисс Паркер опередить звонок Детлога?

Собеседник чуть удивленно приподнял брови:

– Я предложил? Насколько я помню, инициатива исходила от Джулии… Впрочем, вы правы, кажется, действительно я предложил.

Через полчаса Блейк уже был дома.

«С Максом, – решил он, – надо связаться только минут через пятнадцать, а то слишком скоро примчится. Лучше спокойно пока приготовить ужин».

Надев кухонный передник, он, чуть подумав, достал самую большую сковороду. Взбитый омлет – легкая и приятная пища. Мастерски освоенная им за многие одинокие годы.

Наколоть в миксер яиц и долить в правильной пропорции жирного молока. От этих соотношений и зависит качество. Немного оливкового масла на сковородку. Но ни в коем случае не совать туда бекон. Его нужно нарезать тонкими ломтиками и подавать отдельно. При готовке добавить в омлет мелко протертого твердого сыра. Но ни грамма соли! Потому что такой омлет нужно есть с черными маслинами и ломтиками сладковатого фиолетового лука.

Через десять минут процесс был запущен, и можно уже было звонить в управление.

– О'кей, я еду. Только заверну в магазин прихватить пивка.

– Стоит ли?

– Организм, патрон, это животная часть нашей природы. Надо иногда зверюгу баловать.

…………………………………………………

– В комнату неси на стол, – приказал Блейк ввалившемуся с бутылками Максу. – И сам достань из серванта пивные бокалы.

– А почему не на кухне, патрон? Там как-то демократичней.

– Охлократичнее, ты хотел сказать.

– Возможно, а что это такое?

– Попросту говоря, в манерах толпы. Завтрак на кухне – это пожалуйста. Но ужин там, чтобы ты знал, признак культурной упрощенности человека.

– Нет, патрон, я пошутил, будем ужинать в комнате. А какие замечательные тарелки!

– Это я самые большие достал.

…………………………………………………

– Эх, до чего все одно к одному подходит, – проговорил Макс через пять минут после того, как они сели за стол. – Гениально сочетается!

У Блейка тоже проснулся изрядный аппетит, и следующие несколько минут прошли в том же молчаливом жевании.

– Пивка еще, патрон?

– Наливай.

– А все же, – Макс выплюнул на сорное блюдце очередную порцию косточек, – может, правильнее было употреблять маслины без косточек?

– Не делай этого никогда. Маслина без косточки как…

– Слишком быстро раздетая женщина?

– По-своему, ты что-то поймал.

Еще через пять минут они отнесли на кухню грязную посуду, и на столе остались две очередные открытые, но не начатые еще бутылки пива.

Оба довольно устроились в креслах.

– Прогоним теперь, патрон, весь криминальный сюжет от начала и до конца?

– Да, но пока – не отсеивая ничего сразу и ни на чем особенно не настаивая.

– Согласен. Итак, кто-то был в течение этих десяти минут в кабинете Детлога, и этот кто-то его отравил.

– Допустим.

– Что значит, «допустим»?

– Погоди, мы пока еще не собрали все в кучу.

– Ладно, допустим. Но то, что мисс Паркер видела дверь кабинета на протяжении всего этого времени, не надо уже допускать?

– Видела.

– Значит, кого-то она прикрывает. Или сама каким-то образом могла проскочить в кабинет?

– Могла. Данфорд, не ведая того, раскрыл мне маленькую деталь. После короткого разговора с ним, Джулия попросила дать трубку его жене Элен. И захотела узнать телефон какого-то ее парикмахера. Так что разговор был прерван, пока Элен его искала.

Макс привскочил в кресле.

– Тот самый ход, который вы заподозрили! Пока подруга искала телефон…

– Опять спешишь. Посмотрим с другой стороны. Наследниками в несколько десятков миллионов долларов каждый, становятся Гарри и Лиза. Однако Лиза лишена права управления долей своего капитала, и Гарри становится управляющим контрольным пакетом концерна. Какой интерес у Джулии Паркер в том, чтобы вместо Эрни Детлога получить его брата? Она, как и Белтам, а я понял, и другие, знающие Гарри люди, попросту презирают его. К тому же, Хью Данфорд, а он очень компетентный в этих делах человек, дал мне понять, что Гарри в его новой роли может быть просто опасен для концерна. А для мисс Паркер – в первую очередь.

– Но если она не сама убила, а только прикрывает убийцу, тогда, по логике вещей, это не Гарри. Его бы она как раз выдала. Следовательно, Лиза или Белтам?

– Добавлю в эту копилку. После сегодняшнего разговора в «Леопарде» мне стало известно, что Джулия со студенческих лет влюблена в Сиднея Белтама и до сих пор не может избавиться от этого чувства.

– Такая женщина, патрон?

– А что?

Макс недоуменно пожал плечами:

– Конечно, этот Сидней привлекательный малый, но чтобы так, много лет…

– История знает и не такие примеры.

– Тогда я в очередной раз не жалею, что плохо знаю историю, – он плеснул пива в оба бокала. – Там, почему-то, всегда больше мрачного, чем хорошего.

– Это естественно, Макс. Историю всегда делают недовольные люди, иначе она бы стояла на месте, – Блейк сделал глоток. – Ну что ж, ты прав: если Джулия кого-то прикрывает, то Белтама или Лизу. Формально у Белтама тоже есть для убийства мотивы. Эрни Детлог не давал хода его серьезным научным проектам, заставлял заниматься обидными для честолюбивого ученого мелочами. Хотя и коммерчески выгодными. – Блейк на некоторое время задумался… – Только все равно здесь что-то не получается.

– Что именно?

– А вот что. Гарри сказал мне, что сам Белтам очень советовал ему как можно быстрее объясниться с братом. И Гарри так и поступил. Как Белтам мог планировать в таких условиях убийство, быть уверенным, что Гарри не застанет его вдруг в кабинете? В его интересах было притормозить этот визит, а не стимулировать его.

– Логично. Тогда, патрон, методом исключения мы выходим на Лизу. Но, ума не приложу, что может связывать этих двух женщин? Зачем Джулии прикрывать Лизу?

– Понятия не имею, – честно сознался Блейк. – И по-моему, не остается ничего другого, как задать мисс Паркер этот вопрос в открытую.

– Мне или вам?

– Думаю, для протокола она ничего не скажет.

– Похоже.

– И еще, тот странный момент, Макс, – он встал и прошелся по комнате. – Почему Лиза так вдруг заспешила в кабинет мужа? Изнутри кухни, рядом с выходом, тоже ведь очень хорошо видна эта дверь.

– Хотите сказать: поспешила именно когда к ней подходил Гарри?

– Совпадение или что-то другое?

– Добавлю по Лизе, патрон. Помните, она заявила: ей показалось, что муж, откинув голову, задыхается. Чепухой попахивает, не должно было ей так показаться. Но вот что важно: в любом медицинском справочнике можно прочесть – цианистый калий вызывает паралич дыхательных путей. Только не сказано, что человек умирает совсем не от недостатка воздуха. Очень похоже, она соврала, решив, по невежеству, что такой домысел будет выглядеть правдоподобным.

– Правильное соображение, – согласился Блейк. – Но посмотри, получился, в итоге, дурной замкнутый круг. Для мисс Паркер не было смысла менять Эрни Детлога на его брата. У Гарри, напротив, имелись все основания для убийства, но именно его, как большую для себя помеху, Джулия не стала бы прикрывать. Зато Белтама она прикрыла бы наверняка, однако его поведение в таком случае противоречит элементарной логике – зачем было подталкивать Гарри в кабинет до ужина? Остается, следовательно, лишь связка Джулии с Лизой. – Он перестал расхаживать и вернулся на прежнее место в кресло. – Для чего, однако, объясни, пожалуйста, Лиза поспешила вдруг в кабинет своего мужа, если до этого уже совершила там убийство?

– Рюмка, патрон, теперь мне понятно!

– Что понятно?

– Рюмку во время следственного эксперимента она поставила на край стола, так?

– Так.

– Правильно, на законное место! Куда, за секунду до смерти, на ее глазах успел поставить сам Детлог. Но по каким-то обстоятельствам Лиза не имела времени убрать свои отпечатки пальцев.

– По каким, например?

Макс с минуту сосредоточенно смотрел себе под ноги…

Потом победно вскинул голову и блеснул глазами:

– Даже по двум!

– Интересно, выкладывай.

– Первая версия связана с садовником. Где он был в это время?.. Скорее всего, заканчивал работу по другую сторону дома. То есть, через французское окно мог увидеть происходящее. Или Лиза, заметив, что он приближается, поспешила убраться. – Макс, вдруг обескураженный новой мыслью, воззрился на Блейка…

– Что с тобой, внезапное чувство голода? Хочешь бутерброд с ветчиной?

– Перестаньте, патрон, – медленно выговорил он. – Что если… если мы вообще зря ищем этого парня в Европе?

– Уничтожили свидетеля, а по его паспорту в Италию улетел кто-то другой?

– И по своему паспорту уже преспокойно вернулся!

Блейк поморщился.

– Ты в экстаз-то раньше времени не впадай. Выходит, мисс Паркер должна была действовать не только в сговоре с Лизой, но и с итальянской мафией?

– А что?

– А то уже, что мы не ответили на вопрос: зачем ей на месте нового главы концерна такое существо, как Гарри? Но у тебя было еще какое-то предположение.