Текст книги "Весна надежды нашей. Великий пост день за днем / 2018"

Седмица 6-я Великого поста

31 марта
Лазарева суббота. Воскрешение прав. Лазаря

В дне Лазарева воскрешения, как в фокусе, собирается вся евангельская история – желание Христа спасти человечество, упорство людей, непослушание учеников, негодование иудеев.

Все делают свое. Иудеи интересуются, будет ли еще чудо и объяснение его. Может быть, что-то еще интересное состоится? Это люди, не лишенные, между прочим, религиозного чувства. Но им нужно представление, нужны знамения, и это так обычно. Ведь и сейчас то же самое происходит: мы за тридевять земель готовы ехать к какой-то новообретенной святыне с тем, чтобы поклониться ей. Многочасовые очереди опоясывали Храм Христа Спасителя, когда привозили Пояс Божией Матери. И люди считали, что они что-то правильное сделали, простояв много часов на морозе. А рядом стоял и стоит маленький храм, где как была частица Пояса Божией Матери, так и продолжает находиться[20]20
  Храм Илии Пророка в Обыденском переулке.


[Закрыть]. И никаких очередей нет, и никому туда не нужно. Потому что нет представления.

Иудеи интересуются. Беззлобно еще интересуются. Но эти же, пока беззлобные, люди через кратчайшее время, через день, примут участие в совете против Христа. А главные слова о Его убийстве уже произнесены: Лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб (Ин. 11: 50).

Близкие ведут хорошие, благочестивые разговоры, совсем не понимая, что совершается. Христос говорит: Лазарь, друг наш, уснул (Ин. 11: 11). А ученики: Если уснул, то выздоровеет (Ин. 11: 12). И приходится Христу сказать как есть: «Умер он. Умер Лазарь» (см. Ин. 11: 14). Лазарь умер. И опять ученики говорят благоглупости: Пойдем, и мы умрем с ним (Ин. 11: 16). Красивые слова и безопасные – ведь не думают же они умереть в самом деле.

Господь приходит в Вифанию, и тут ближайшие люди, Марфа и Мария, говорят одинаковые вещи. Одна говорит: Если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой (Ин. 11: 21). Марфа имеет в виду, конечно, следующее: Господи, Ты всесилен, и все было бы хорошо, если бы Ты был здесь. То же самое повторяет через краткое время Мария, и в этом повторе уже содержится толика осуждения. Почему Ты здесь не был? Ведь мы же посылали сказать Тебе, что Лазарь болен. Почему Ты не пришел? И это так похоже на наши собственные упреки к Богу: вот, то-то и то-то не случилось бы в моей жизни, если бы Ты был рядом; где же Ты был?

И Христос отбрасывает всякое учительство. Он плачет, показуя человеческое. Он плачет над нашей несуразностью. Над тем, что грех так прочно вошел в жизнь человеческого рода. И за грехом – смерть. Смерть как следствие греха поражает даже и таких несомненно хороших людей, как друг Его Лазарь. И над Собой, я уверен, Господь слезу проливает, предоплакивая Себя Самого.

А люди по-прежнему ждут концерта. Иудеи, спокойно расположившись в партере, обсуждают: «Вот, посмотри-ка, Он плачет – любил его, видно» (см. Ин. 11: 36). Кто-то делает уместное, на его взгляд, замечание: «Если любил, то почему не сделал так, чтобы он не умер?» (см. Ин. 11: 37).

Но Христос уже не с ними собеседует. Он начинает вслух говорить с Отцом: «Боже, благодарю, что Ты Меня услышал. Впрочем, знаю, что Ты Меня всегда слышишь. Лазарь! Иди вон» (см. Ин. 11: 41–43). И выходит оживший четверодневный смердящий мертвец. Он обвит пеленами, его лицо закрыто платком. И Спаситель говорит: Развяжите его, пусть идет (Ин. 11: 44).

Так совершается прощание Божие с предавшим Его человечеством. Начавшись благодеянием, завершается благодеянием. Церковь очень тонко почувствовала это: богослужение воскресное, облачения белые, «Воскресение Христово видевше» – поется как бы ни к селу ни к городу в преддверии Страстной недели.

Наша же с вами задача очень проста: не упрекать Христа. Не говорить Ему: «Где Ты был эти два дня?» – когда Он счел необходимым отсутствовать. Эти два дня могут для нас превращаться в месяцы и годы. Но Спаситель придет: Я иду разбудить его (Ин. 11: 11). С Лазарем Он разбудит каждого из нас. Надо потерпеть эти два дня, и не бездеятельно потерпеть, а потрудиться. И смердящего человека восставляет Христос. Но нам так важно не суетиться вокруг Него, не бегать, ожидая знамений, а сделать то единственное, о чем просит Он нас в этот день: подождите. Потому что наши немощь, и грех, и умирание – не к смерти, но к славе Божией.

1 апреля
Неделя 6-я, ваий (цветоносная, Вербное воскресенье). Вход Господень в Иерусалим

Христу угодно было накануне Своих страстей явиться перед своим народом не уничиженным, не ослабленным, но торжествующим. Победно входящим в Город городов.

Господу угодно в этот день показать Себя верующим в Него людям Победителем до победы. Скоро наступит Великая Среда, и все мы так или иначе станем соучастниками предательства, и в нас войдет страх. А сейчас Господь Своим удивительным по красоте и величественности входом в Иерусалим хочет сказать: «Не бойтесь. Не бойтесь того, что вам предстоит увидеть». Все, что случится страшного, – правда. Но страшиться не надо, потому что все это послужит к славе Божией. Придет Пасха, и смерть упразднится.

Этот день нам, желающим быть верными, но еще не верным, дается перед теми днями, когда Божество Христово будет сокрыто от человека и мы последуем за Ним в пучину уничижения и страданий. Нам остается только понять – кто мы сами в этот день? И кем мы будем в Страстную неделю?

Писание говорит нам, что многие иудеи приходили к воротам Иерусалима не только для того, чтобы приветствовать Христа. Они еще хотели видеть Того, Кто воскресил Лазаря. Они любопытствовали. Эти слова страшны для нас тем, что и мы сами часто приходим в Церковь не только ради Христа и ради того, чтобы быть с Ним, но чтобы посмотреть: а что Он сделает? Как удивительна нечуткость иудеев. Но и наша черствость удивительна ничуть не менее. С нами Тот, Кто воскресил Лазаря. Милующий, благой, прощающий. И Лазарь, всецело исцеленный, возлежит вместе с другими учениками на трапезе. А мы подглядываем из-за угла: что-то еще будет?

Нам надо просто быть со Христом и не думать о чудесах. Они могут произойти, а могут и не произойти. И если произойдут, то, уж конечно, не тогда, когда мы с нетерпеливым любопытством их ждем.

Сегодня отбрасываются иносказания и образы остаются в стороне. Христос идет творить Пасху, но не такую, о какой думали Его ученики, не ту, которую праздновали иудеи. Он Сам идет становиться Пасхой, жертвой за людей по милости Отца. Помоги нам, Господи, принести Тебе сегодня и в предстоящие дни не только наши несовершенства, но и немного нашей верности Тебе.

Страстная седмица

2 апреля
Великий Понедельник

После Входа Господня в Иерусалим, торжественного праздника, когда Спаситель, приветствуемый тысячами людей, входит в Свой город, наступает Страстная неделя. Каждый из ее дней называется великим. Неделя, состоящая из великих дней, завершится распятием Спасителя.

Если быть точным, то Страстными, относящимися к аресту, мучениям и казни Христа, являются только два дня – четверг и пятница. А понедельник, вторник и среда посвящены в богослужениях Церкви воспоминанию тех или иных символических событий и отражаются в разговоре Христа со Своими учениками. Мы будем слышать в начале Страстных дней тропарь: «Се Жених грядет в полунощи, и блажен раб, егоже обрящет бдяща: недостоин же паки, егоже обрящет унывающа. Блюди убо, душе моя, не сном отяготися, да не смерти предана будеши, и Царствия вне затворишися, но воспряни, зовущи: Свят, Свят, Свят еси, Боже, Богородицею помилуй нас»[21]21
  Тропарь первых трех дней Страстной седмицы.


[Закрыть]. Мы будем слышать и другое песнопение на протяжении этих дней: «Чертог Твой вижду, Спасе мой, украшенный, и одежды не имам, да вниду вонь: просвети одеяние души моея, Светодавче, и спаси мя»[22]22
  На утрене после девятой песни канона троекратно поется светилен первых четырех дней Страстной седмицы: «Чертог Твой вижду, Спасе мой…» Уставом предусмотрено, что он должен исполняться канонархом посреди храма со свечой в руках, а молящиеся совершают земной поклон.


[Закрыть].

Оба песнопения говорят о страшной возможности опоздать. Опоздать ко Христу, затвориться вне Царствия Божия, не иметь одежды, чтобы войти в чертог Спасов, быть вне дружбы Божией[23]23
  «Верую, яко сие сотвориши: не бо блудницу, со слезами пришедшую к Тебе, отгнал еси; ниже мытаря отвергл еси покаявшася; ниже разбойника, познавша Царство Твое, отгнал еси; ниже гонителя покаявшася оставил еси, еже бе: но от покаяния Тебе пришедшия вся, в лице Твоих другов вчинил еси» (Последование ко Святому Причащению. Молитва 9-я, свт. Иоанна Златоуста).


[Закрыть]. Так выражает Церковь понимание того, что дни земного бытия Христа заканчиваются, а всякий человек, проживающий Страстную неделю, должен подвести пусть промежуточный, но важный итог собственного земного пути.

Это понимание Церкви очень ясное: ты идешь рядом с Господом, ошибаешься и падаешь, грешишь и каешься, если дана тебе такая возможность. Но ты идешь рядом с Господом, а не с теми, кто собирается Его убить. Церковь на протяжении всего года много говорит о том, как опасно, как губительно, даже самоубийственно быть вне богообщения. Как разрушается грехом связь Бога и человека. Но сейчас, в первые дни Страстной седмицы, об ином идет речь.

На фоне бессобытийной тягучести этих часов, предваряющих стремительное развитие событий после установления Тайной Вечери, Церковь говорит: все завершается. Чертог может быть закрыт. Может оказаться так, что не будет одежды. Может быть так, что ты отяготишься сном и будешь предан смерти. И надо воспрянуть, говоря: «Свят, Свят, Свят еси, Боже, Богородицею помилуй мя».

Об этом же в первую очередь и Евангелие от Матфея, повествующее об иссохшей смоковнице (Мф. 21: 18–22). Матфей рассказывает очень кратко: Спаситель, возвращаясь в город, взалкал; и увидев при дороге одну смоковницу, подошел к ней и, ничего не найдя на ней, кроме одних листьев, говорит ей: да не будет же впредь от тебя плода вовек. Это проклятие бесплодности, неготовности послужить Христу, быть рядом с Ним кажется нам очень понятным. Пока мы не обращаемся к рассказу евангелиста Марка о том же самом. Марк, говоря об отсутствии плодов на дереве, прибавляет: Ибо еще не было время смокв (Мк. 11: 13).

Выходит, что Христос проклинает невиновную смоковницу. Как она могла плодоносить, когда еще не пришла пора? О чем тогда евангельский текст? Неужели о том, как Христос, идущий умереть за род человеческий, впал в раздражение лишь потому, что не смог поесть смокв? Понятно, что не об этом. Спаситель, идя на смерть, говорит о жизни. О том, что всякий человек, приносящий плод покаяния, может встать, ожить, совоскреснуть Ему, еще не умершему, но грядущему на вольную страсть[24]24
  «Грядый Господь на вольную страсть нашего ради спасения…» (Отпуст на утрене Великих Понедельника, Вторника и Среды).


[Закрыть]. Проклятие бесплодной смоковницы – это не акт ожесточения по отношению к невиноватому дереву, это проклятие всему, что мешает нам быть по-настоящему живыми, раскрывшимися, находящимися в общении со своим Творцом, в дружбе с творением Божиим, в мире с людьми.

Итак, Церковь Христова, начиная службы Страстной недели, говорит нам о том, что мы можем опоздать и нельзя откладывать на потом главнейшее дело своей жизни, и объясняет какое: переход от жизни бесплодной, искусственной, ненастоящей к жизни подлинной, во Христе Иисусе.

3 апреля
Великий Вторник

Мы вступили в самые страшные дни человеческой истории, истории взаимоотношений Бога со Своим народом. Мы готовимся к завтрашнему дню, который раскроет нам самую постыдную человеческую тайну – тайну предательства Христа.

Обо всем уже переговорили между собой те люди, что считали себя властителями дум и тел. Все решили, все согласовали. Но дела еще нет. Еще кажется, что все это можно повернуть вспять. Еще кажется, что это дурной сон, кошмар, который можно остановить усилием доброй человеческой воли. Можно проснуться, включить свет, прочитать молитву, и морок рассеется. Нельзя. Потому что это не сон, а явь. Все совершается наяву, и так обыденно входит эта трагедия в ткань человеческого существования – как всего лишь еще одно событие, которыми пестрела жизнь тогдашнего Иерусалима.

Лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб (Ин. 11: 50). Христос – Единственный в человеческой истории, Кто расплачивается Собою за чужие грехи. Множество есть примеров, когда люди – лжемессии, лжепророки, тираны – платят чужими жизнями за свои грехи. Они посылают людей на страдания и смерть, потому что этого требует их идея, их представления о справедливости. Их представления о справедливости абсолютно исключают, что они сами могут быть неправы. Но Судия праведный (Иер. 11: 20) разрешает над Собою произвести суд.

Вчера за богослужением утрени мы просили Христа: «Ты мой нелепый зрак исправи ко благому»[25]25
  Утреня Великого Вторника, стихира на стиховне 6.


[Закрыть]. «Нелепый» – это наша надежда. Пусть мы нелепые, кривые, косые, хромые и чающие движения воды (cм. Ин. 5: 2–4), но не богоубийцы – это несопоставимые вещи. А нелепость, странность, несовершенство, в которых мы так не любим признаваться, выправит Христос.

Сегодня, за день до Иудиного торжества, каждый из нас, ужасаясь, видит себя если не с распинателями, то с теми, кто наблюдает за происходящим со стороны, с зеваками. Наши усилия ничтожны, наши лень, глупость, хитрость, многозаботливость поглощают нас. Но эти ничтожные усилия, которые мы все же пытаемся совершить, с завтрашнего дня будет восполнять Христос, видя, что мы дошли до той границы, дальше которой только Его мощь, совершаемая в немощи.

Только Его мощь может одолеть зло. А это означает, что мы, сделав, что могли, доброго, не будем это себе ставить в заслугу, а скажем прямо и честно Богу и самим себе: мы очень многое в жизни делаем вполсилы. Мы любим вполсилы, дружим вполсилы, мы даже ненавидим вполсилы. Мы к Тебе относимся в пол-любви. Но мы живые люди и сердце в нас не каменное. Мы будем свидетелями страшного Твоего страдания и распятия. Пусть это будет нам в любовь! Научи нас Тебя любить, научи нас молиться и Сам в нас молись[26]26
  Молитва ежедневная свт. Филарета (Дроздова).


[Закрыть].

4 апреля
Великая Среда

В церковной жизни принято поздравлять людей с тем или иным днем. Вот и сегодня можно услышать: «С Великой Средой!» Или даже: «С праздником!» Как можно поздравить с днем, когда умышление убить Бога переводится в плоскость практических решений? Человечество Адама и Евы, Каина и Авеля, Авраама, Исаака и Иакова, человечество художников, писателей, инженеров, композиторов, мыслителей, ученых, на протяжении тысяч лет облагодетельствованное Богом, приносит Ему последнюю земную благодарность: оно Его продает. Облагодетельствованные, наделенные свыше всеми дарами люди своими мелкими человеческими руками расправляются с Самим Тем, Кто свыше. Люди, которые не стоили бы малейшего внимания без дара Божия, и дар присваивают, и от Христа отказываются. Добро бы – отказались от Христа и дар вернули. И явились бы такими, какими они и остаются: вывалявшимися в грязи и образ Божий разрушившими, все запутавшими, все уничтожившими. Но дар хотят оставить себе.

Господь – мы очень ясно чувствуем это в Лазареву субботу и в Вербное воскресенье – в последние дни Своего земного существования живет, прощаясь. Прощаясь с теми, кому Он дал жизнь, и дал с избытком (Ин. 10: 10).

Ныне приходит время предательства. И Господь не перехватывает руку предателя, не отталкивает ее, но прикасается к ней. Даже – с жалостью и состраданием. Ныне суд миру сему (Ин. 12: 31). Но – Я пришел не судить мир, но спасти мир (Ин. 12: 48). Человек сам произносит на себя суд. Суд этот и скор, и жесток. Иуда едва деньги успел получить, как уже захлестывает его волна мучения за то, что он сделал. «Крадый лютый Иуда любобожественную благодать»[27]27
  Утреня Великой Среды, трипеснец прп. Космы Маюмского.


[Закрыть], – слышим мы за утреней Великой Среды. «Овая убо радовашеся», – говорит далее, на вечерне, Церковь, сопоставляя блудницу, отершую ноги Спасителя своими волосами, и Иуду, – истощающи миро многоценное: «сей же тщашеся продати Безценнаго. Сия Владыку познаваше, а сей от Владыки разлучашеся. Сия свобождашеся, а Иуда раб бываше врагу»[28]28
  Вечерня Великой Среды, стихиры на «Господи, воззвах».


[Закрыть].

Иуда продает Христа, но совсем не то, что рисовал ему дьявол, из этого выходит. Предатель не насыщается, жизнь его не становится нарядней, лучше, богаче. Здесь наступает время и самому дьяволу быть посрамленному. Он на протяжении человеческой истории привык, что через обман входит в человеческую душу и затем, обманув, отбрасывает человека, потому что тот больше не нужен. И Иуду он отбрасывает, уже нацелившись взять самую важную добычу в своей жизни – Христа. Но этой добычи он не получит и сам спустя несколько дней разрушится в прах. Совсем уже скоро мы услышим уверенные, величественнейшие слова Церкви: «Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его». И не будет этого мучения больше.

Самое чудовищное преступление человеческой истории обратится в крах сатаны и в победу Божию. И в победу тех, кто, даже будучи скован страхом, придет ко Христу. Всех этих бесконечных в человеческой истории иосифов и никодимов[29]29
  Праведные Иосиф Аримафейский и Никодим – тайные последователи Христа.


[Закрыть]; всех тех, кто страха ради иудейска (Ин. 19: 38) будет прятаться по своим комнатам; кто будет выпрашивать у Пилата тело Иисусово; кто после Его распятия будет заботиться о теле Его. Всех нас, кто в величайшем таинстве Евхаристии говорит: «Помяни мя, Господи, во Царствии Твоем»[30]30
  Молитва свт. Иоанна Златоуста перед Причастием, читаемая священником при выносе Св. Даров.


[Закрыть].

Сегодня отпадают великопостные особенности богослужений. В последний раз совершаются поклоны при чтении молитвы Ефрема Сирина. Теперь мы будем кланяться только у Плащаницы Христовой. Сегодняшняя вечерняя служба по церковному счету времени – уже служба Великого Четверга, подарка Божия предающему Его человечеству. Но подарка не прощального. Потому что прощальный подарок подразумевает, что больше не будет встречи. А Евхаристия, которая будет установлена завтра, – это подарок встречи, и эта встреча не завершится никогда. Если она вам дорога.

5 апреля
Великий Четверток. Воспоминание Тайной Вечери

Мы пришли к Великому Четвергу, к Тайной Вечере, к установлению таинства Евхаристии. Сегодняшнее столь продолжительное литургическое Евангелие выглядит как дневник: Он пошел туда, сказал то-то, а Его спросили, а архиереи сделали…[31]31
  Евангелие составное: Мф. 26: 1—20; Ин. 13: 3—17; Мф. 26: 21–39; Лк. 22: 43–45; Мф. 26: 40–27: 2; Ин. 13: 1—11; Ин. 13: 12–17.


[Закрыть] И все это могло бы остаться благочестивым дневником, если бы не значительность тех событий, которые в евангельском тексте зафиксированы. Христос предается людьми и прощается с ними. Христос в последний раз уязвляется Своими близкими.

Еще нет биения, еще только первые слова прозвучали о страданиях Христовых, но уже ученикам невмоготу быть с Учителем. Уже просит Он, охваченный предчувствием катастрофы, о миновании чаши смертной. Уже пот Его похож на капли крови (см. Лк. 22: 44). Уже люди дают прекраснодушные обещания – выписывают ничем не обеспеченные векселя. И ближайшие так делают. Петр говорит: «Мы с Тобою и в смерть» (см. Лк. 22: 33). Говорить о смерти интересно, это красиво, это щекочет нервы. Умирать – страшно. Тем, кто говорит о том, что смерть может быть красивой, стоит на Крест посмотреть – на эту красоту, при которой из ребер выливается сукровица, а на Спасителе нет живого места.

Мучительная агония начинается не на Кресте и даже не с предательства ученика. Христос-Человек называет Иуду в последнем с ним разговоре – «друже»: Друг, для чего ты пришел? (Мф. 26: 50). Самое мучительное предстрадание – еще не физическое, но уже нестерпимое от глубочайшего разрыва и непонимания между Учителем и учениками. Все о своем; все торопятся что-то записать в дневник, какие-то свои впечатления о том, что они видят, и даже о том, что предстоит. Но никто не задумывается, как одиноко и страшно Христу-Человеку и как больно Богу-Сыну, остающемуся без Отца и Духа.

Христос всегда находился среди людей, всегда учил на сонмищах, ходил в синагоги, исцелял публично. Всегда среди людей. Всегда держали они Его, не давали быть одному. Теперь в этом стечении человеков Он совсем один. И только с Неба ждать Ему помощи. Но и от нее предстоит отказаться, чтобы совершилось прощение людей.

Как может быть восстановлено общение любящего нас Христа – одинокого и брошенного Бога – и людей, которые и ныне, как прежде, все равно норовят заняться своими делами, их поставить во главу угла? Через соблюдение заповедей. Было бы концом человеческой истории, если бы Христос всех позвал в Сионскую горницу и сказал: вот это Мое Тело и Моя Кровь – кто от Него ест и от Нее пьет, тот жив будет вовеки, – а мы бы отговорились своими делами.

Сегодня мы, если хотим быть христианами, принимаем Святые Тайны. Мы не в гости и не на мероприятие, где Бог председательствует, пришли. Мы пришли разделить Христово прощание с нами. Пришли сказать: мы верим, что Царствию Божию не будет конца. Сказать, что не все слова Христовы нам ясны и многое мы боимся додумать. Но мы попробуем в себя вобрать то, что в состоянии. А что не в состоянии – будем стараться честно принять и об этом с Христом говорить.

Последнее, что совершается после отпуста литургии сегодня, – это освящение соли. Символический жест Иуды – макание хлеба в соль (см. Мф. 26: 23) – делает соль материей предательства. И Церковь ее освящает перед Страстями Христовыми, чтобы в мире ничего не напоминало об Иудином грехе. Чтобы этот грех нигде и ни в чем не мог быть повторен и закреплен. Так победители сносили стены побежденных городов. Так ни в чем не повинная соль освобождается от проклятия Иудина. И мы входим в завтрашний день, в Великую Пятницу, с уже данными Богом обетованиями, что никакая материя, никакая зависимость, никакая страсть и никакая слабость не могут окончательно нами овладеть и разлучить нас от Бога, если мы сами не дадим ей силы.