Текст книги "Дорога в космос"

– Не прокатит. Да еще и репутацию себе испорчу. Но я что-нибудь до завтра сама придумаю. А сейчас мне пора бежать домой, обрадую родителей, что планирую еще у них погостить.

Молодые люди расплатились по счету и, активно обсуждая изменения в облике родного города, покинули это тихое и уютное кафе.

Пневматическая железная дорога, проложенная вдоль эстакады Space Road, была одним из технологических чудес, появившихся вместе с грандиозной стройкой. Она уже вписалась в местную инфраструктуру и трудилась на полную мощность. Отделение Space Road в Пасто контролировало строительство комплекса на протяжении полутора тысяч километров – от эквадорского побережья до бразильской Амазонии. При этом это был самый сложный участок всего комплекса: он начинался на тихоокеанском побережье Эквадора, взбирался на плато колумбийских Анд, затем спускался вниз в непроходимые джунгли Амазонки. По этой транспортной магистрали доставлялись строительные материалы, а также разъезжались вдоль стройки сами строители, постоянно проживающие в Пасто.

При этом путешествие вдоль участка строительства на пневматическом транспорте стало захватывающим приключением. С тихоокеанского берега эстакада уходила вглубь материка навстречу высоким горам, величественно возвышающимся вдали. Затем тоннели начинали подъем по циклопической эстакаде на изящных опорах, устремляющихся ввысь – тем выше, чем ближе становились горы. За окнами вагонов «разверзалась» бездна, а сами вагоны внутри прозрачных тоннелей опирались лишь на ажурные конструкции, уходящие далеко вниз. Немного успокаивала близость солидного массивного корпуса Space Road, его вид вызывал чувство монументальности сооружения.

Пронзая облака, тоннели пневматической дороги по пологой траектории подходили прямо к горным перевалам Анд и вдруг исчезали в глубоких искусственных ущельях, пробитых прямо через горный массив. Впечатление было, как будто поезд внезапно въехал тоннель, но вверху вместо каменного свода красовался корпус комплекса. Затем состав выскакивал прямо на живописное горное плато, где под ярким солнцем раскинулись зеленые склоны холмов, а чуть в стороне спокойно дымил исполненный величия вулкан Галерас.

После остановки на вокзале города Пасто состав скользил дальше. Его путь пролегал прямо над гладью прекрасного озера Лагуна ла Коча, на которой играла легкая рябь, запускающая веселые солнечные зайчики. Далее тоннели пневматической магистрали плавно начинали снижаться к огромному зеленому морю диких тропических джунглей Амазонии, чтобы продолжить путь среди гигантских зарослей, в которых непрестанно кипела жизнь. Нет ничего удивительного в том, что два всемирных координатора и один русский изобретатель, прибывающие в Пасто с рабочим визитом, выбрали не быстрый воздушный путь, а путешествие с побережья Эквадора пневматическим поездом через Анды.

Сегодня на новеньком вокзале Пасто, построенном в стиле техно-модерн, ожидали прибытия пассажирского состава. В город прибывали с рабочим визитом два всемирных координатора и автор идеи Space Road. На перроне праздно прогуливались люди, которых было несколько больше, чем обычно, но в целом ничего сверхъестественного не происходило. В толпе встречающих присутствовал всемирный координатор по строительству Space Road и другие высокопоставленные функционеры транснациональной корпорации. Среди народа со скучающим видом прогуливалась Даниэлла Вальдес. Весь ее вид говорил о том, что она тут совершенно случайно и ничего не ждет. Пабло Руиса на перроне не было. Руководство Space Road справедливо рассудило: раз уж визит решено не предавать широкой огласке, то служащих PR-служб лучше держать подальше от места событий.

В метрах трехстах от вокзала строители производили монтаж вышки под ретрансляторы мобильной связи. Вышка представляла собой ажурную конструкцию, частично закрепленную на одну из опор эстакады комплекса и поддерживаемую двумя ярусами растяжек. Первый ярус уже был выполнен и закреплен, второй ярус строители только что смонтировали и собирались фиксировать растяжками, которые пока еще безвольно свешивались вниз с высоты мачты. Здесь и обнаружился Пабло Руис. Молодой человек решил взять интервью у старшего строителя, посчитав, что обеспечение устойчивой связи – достаточно важное мероприятие, достойное его внимания. На самом деле он хотел быть ближе к событиям на вокзале и давно уже поглядывал в сторону главной платформы, следя за стройной фигуркой изящно дефилирующей Даниэллы.

Интервью у Пабло явно не клеилось. Возведение вышки должно было давно закончиться. График был безнадежно нарушен, старший строитель явно нервничал и раздавать интервью не собирался. Перед прибытием поезда он весьма неохотно велел свернуть работы, тем более что оставалось закрепить только последний трос второго яруса растяжки и произвести равномерное натяжение. Но так как место крепления этого троса находилось всего в нескольких метрах от полотна железной дороги, по которой вскоре должен был проследовать пневматический поезд, выбора не было. Строители собрали инструменты и вышли из опасной зоны.

Руис шел за ними. Возле основания опоры он остановился, развернулся в сторону выпускного клапана пневматического железнодорожного тоннеля и нацелил на него камеру своего коммуникатора, собираясь запечатлеть прибытие поезда со столь важными гостями.

Судя по нарастающему шуму, состав приближался. Обычно из тоннеля поезд буквально вылетал на скорости в триста километров в час, после чего сразу начинал торможение, одновременно заряжая аккумуляторы локомотивов. Пабло не хотел пропустить столь эффектное зрелище. Клапан пневматического тоннеля с характерным хлопком быстро раздвинул в стороны сегменты створок, и буквально тут же в створе показался капот локомотива, пулей вылетающего из тоннеля.

Но в следующий момент произошла катастрофа! По какой-то причине сразу же после раскрытия выпускного клапана сорвало герметичную дверь локомотива, и она с хлопком мгновенно раскрылась и повисла на петлях. За дверь зацепился один из сегментов раскрытого клапана, значительную часть конструкции которого тут же оторвало от тоннеля и поволокло вслед за составом, который уже начинал торможение. Дверь локомотива не выдержала и соскочила с петель, а оторванная часть выпускного клапана, падая вниз на землю, попала под колеса состава. Поезд резко дернулся, раздался визг трущегося на высокой скорости металла. Сцепка состава и локомотива не выдержала и лопнула, и вагоны сошли с пути. Локомотив остался на рельсах и продолжил торможение, а сам состав, покинув полотно железной дороги, обогнал его и понесся на большой скорости к перрону вокзала, на котором замерли потрясенные встречающие.

Пабло продолжал снимать эти драматические события на свой коммуникатор, пребывая при этом в состоянии шокового ступора. Поезд с отчаянным визгом, разбрасывая в стороны комья земли и гравия, приближался к месту, рядом с которым монтировалась телекоммуникационная мачта. Не в силах пошевелиться за происходящим наблюдала группа строителей и сам Пабло Руис. Молодой человек проследил взглядом проносящийся мимо поезд. На пути неуправляемого состава был перрон вокзала, в самом начале которого он увидел знакомую фигурку Даниэллы.

В следующее мгновение Пабло сорвался с места! Он бросился к свободно свисающему с мачты тросу, на конце которого уже был закреплен натяжной талреп с крюком, схватил его и рванулся к проносящемуся мимо составу. Его тренированное тело позволило очень быстро преодолеть расстояние до неуправляемого поезда. Парень изо всех сил швырнул талреп с тросом под колеса ближайшего вагона, но попал точно в колесо. Ему сильно повезло, что кусок железа отскочил прямо к нему и он рефлекторно его поймал. Следующий бросок был уже более прицельным: Пабло метил в пространство перед очередной колесной парой. Ему снова невероятно повезло. Конец троса исчез под вагоном, крюк талрепа внезапно за что-то зацепился в колесной тележке вагона, трос резко натянулся с риском разрыва. К счастью, стальной канат выдержал рывок, но отчаянно натянулся, резко тормозя состав.

Конструкция телекоммуникационной мачты быстро сминалась, тем самым гася инерцию тяжелого состава. Тросы испытывали предельные нагрузки, но держались. Начал деформироваться нижний ярус мачты, скорость состава быстро падала. Масса пассажирского поезда значительно уступала грузовым составам, поэтому действия Руиса оказались весьма эффективными. Когда крепления тросов с обратной стороны мачты стали поддаваться и выходить из грунта, Пабло осознал, что находится в крайне опасном месте. Он мгновенно развернулся и метнулся в сторону от состава. Тренированные мышцы, подстегиваемые сверхвысоким уровнем адреналина, несли молодого человека прочь от обрушающихся конструкций. Он почти успел покинуть опасную зону. Почти… Лопнувший трос, со свистом разрезал воздух и, описав замысловатую дугу, стегнул по бегущей фигуре, поднял ее в воздух и отшвырнул на несколько метров в сторону. Сознание Пабло, так и не успев ничего понять, погасло.

Покореженный пассажирский состав довольно жестко ткнулся в перрон вокзала и окончательно замер. Сбросив оцепенение, засуетились работники вокзала, запоздало завыла сирена. У некоторых вагонов состава сработала пневматика и несколько дверей раскрылось. В проемах показались бледные, напуганные пассажиры. Кто-то надрывно звал на помощь. В этой катастрофе было множество пострадавших, но погиб только один человек, и именно им были предотвращены другие жертвы.

На похоронах Пабло Руиса собралось множество людей. Это событие транслировалось в прямом эфире на всю Колумбию, Эквадор и еще множество стран. Кроме огромного количества родственников и знакомых, коренных жителей Пасто, присутствовало все руководство Space Road и несколько всемирных координаторов, чьи жизни были спасены благодаря действиям молодого Руиса. Возле гроба с телом погибшего постоянно находились его родители. Мать не сдерживала слез, осунувшийся Эмилио Руис был бледен и хранил молчание. Он никак не реагировал на слова сочувствия, обращенные непосредственно к нему, его взор сверлил невидимую точку пространства, а взгляд был пуст. Даниэлла присутствовала среди желающих проститься с ушедшим навсегда Пабло, но вела себя скромно и ничем не выделялась. Время от времени ее сотрясала крупная дрожь. Множество торжественных речей о героизме и самопожертвовании ради мечты о звездах лишь затягивали мучительные часы прощания с погибшим для его ближайших родственников.

Наконец похоронная процессия двинулась от здания муниципалитета Пасто к старому местному кладбищу. Колонна насчитывала десятки тысяч людей. Только к закату солнца тело героя нашло вечный покой под только что созданным мемориалом. Сидящий Пабло склонялся над удерживаемой в руке планетой, опоясанной по экватору изящным кольцом.

Мир узнал о парне из Колумбии, его жизни, стремлениях и мечтах, его героическом подвиге благодаря серии публикаций за авторством Даниэллы Вальдес, талантливого репортера и непосредственного участника драматических событий. Имя Пабло Руиса приобрело мировую и, к сожалению, печальную известность. Подвиг героя Колумбии и Space Road стал источником вдохновения писателей, поэтов, композиторов, сценаристов и режиссеров.

Спустя неделю Эмилио Руис подал в отставку. Пасто начал готовиться к внеочередным выборам мэра. Среди претендентов на эту должность, весьма достойных личностей, было несколько представителей новых сограждан.

Спустя год после описываемых событий, еще до вывода комплекса Space Road в космос, одна из крупных опор эстакады около города Пасто приобрела новый облик. Огромный Пабло Руис, расставив ноги и запрокинув голову, с улыбкой и восторгом смотрел на удерживаемый в поднятых вверх руках корпус трансэкваториального орбитального комплекса. По краям мемориала на английском и испанском языках были нанесены надписи гигантского размера – «Стремление к звездам».

Глава 12. Сомали. Могадишо

Прошло чуть меньше трех лет с момента исторической речи Президента Мира Кенджи Ямамото во Всемирном совете, провозгласившей начало строительства трансэкваториального орбитального комплекса силами всего человечества. По широте в один градус севернее экватора планету опоясал грандиозный композитный корпус будущей орбитальной станции. На океанских просторах корпус скрывался под поверхностью воды, на суше пролегал над землей на плечах огромных опор. Он поднимался на горные хребты и спускался в непроходимые экваториальные джунгли. На корпусе уже были смонтированы устройства для создания магнитной левитации внутреннего сердечника, а также электромагниты для его разгона. Вот только самого сердечника в корпусе еще не было.

В здании представительства Space Road в Могадишо, столице Сомали – восточноафриканского государства, в кабинете главы регионального управляющего беседовали два весьма известных человека. Премьер-министр Мира Ванг Ливей и Всемирный координатор по строительству Space Road Винсент ван дер Виир. Сам хозяин кабинета на встрече не присутствовал.

Визит столь значимой фигуры как Премьер-министр Мира в рядовое непримечательное региональное отделение корпорации Space Road был вызван недавним кризисом в этом учреждении. В морской порт в Сомали для транзита в Кению прибыли первые заготовки для сердечника. Это были массивные стальные четырехметровые цилиндры с внушительными сцепными устройствами с обоих плоских концов. Из порта они должны были поступить на грузовой терминал пневматической транспортной магистрали для погрузки в грузовые вагоны. Однако этого не произошло. Несколько десятков тонн стальных конструкций внезапно исчезли.

Всемирный координатор по строительству Space Road Ван дер Виир пришел в ярость, разругался по коммуникатору с администрацией президента государства и срочно вылетел в Сомали. Предпринятое правительственными структурами страны расследование быстро зашло в тупик. Однако спустя сутки с правительством связалась местная оппозиционная политическая партия, они объявили, что заготовки находятся у них и выдвинули ряд требований политического характера.

Президент Сомали чрезвычайно спокойно отнесся к происходящему, зато реакция Ван дер Виира была крайне экспрессивной. По сути, Винсент выдвинул ультиматумы как президенту страны, так и его оппозиционерам в резкой бескомпромиссной форме. В ответ сторона, присвоившая заготовки, начала настаивать на личной встрече с координатором на нейтральной территории. Винсент рвался в бой, требовал немедленно доставить его на место встречи, не желая слушать возражения. Закончилось все тем, что служба безопасности регионального отделения Space Road просто арестовала своего высшего руководителя и посадила его под арест. Подобное самоуправство носило абсолютно беспрецедентный характер.

На место событий экстренно вылетел Премьер-министр Мира. Перед этим ему пришлось в срочном порядке отменить несколько совещаний, встреч и выступления на последующие три дня. Разумеется, психологическое состояние у Ванг Ливея было далеко от равновесия. К моменту описываемой встречи Ван дер Виир обрел свободу и успокоился, а премьер-министр пребывал в своем обычном состоянии спокойствия восточного чиновника.

– Уважаемый Винсент, вы не в первый раз становитесь причиной резкого изменения моих планов, смею вам напомнить, что на моей должности это крайне затруднительное мероприятие. Мое время расписано по минутам на месяц вперед, и вот теперь все эти планы надо корректировать.

– Уважаемый Ванг, вам не в первый раз приходится вносить срочные изменения в ближайшие планы, причем, обычно, не я являюсь этому причиной. Кроме того, этот повод вполне достаточный для вашего личного вмешательства.

– На этот счет мое мнение отличается от вашего, но об этом позже, сейчас мне интересно выяснить, где хозяин этого кабинета?

– Я его уволил.

– Вот как? – Ливей на мгновение потерял спокойствие, но тут же восстановил контроль над собой. – Впрочем, не удивлен. Вы точно не погорячились?

– Однозначно погорячился, – ответил Винсент. – Все, кто со мной работает достаточно долго, были мной уволены по несколько раз. Они знают, что после указания на дверь не стоит сразу бежать и забирать документы у HR-службы и получать расчет. После я могу передумать, даже наверняка это сделаю. Глава местного отделения Space Road знал меня недолго, он позволил себе обидеться и действительно покинул должность.

– И вас не мучает совесть? – взгляд Ливея уперся в Ван дер Виира.

– Ни в коем случае! Все, кто не может действовать быстро и уверенно, не имеет собственное мнение и не отстаивает его в спорах, пусть и в столкновениях со мной – мне не нужны, тем более на руководящих постах. Нового главу на эту вакансию я скоро назначу.

– Главу службы безопасности вы тоже уволили?

– Не успел, – ответил Винсент. – Он как раз хорошо меня знает и пока скрывается, давая возможность более спокойно и детально проанализировать его действия и решить, как реагировать на проявленное им самоуправство.

– Понятно, этот вопрос мы обсудим чуть позже, прямо сейчас меня интересует другая проблема. Раз уж я здесь, проясните лично для меня некоторые моменты строительства. Вы полагаете, мы способны за два года вывести Space Road в космос? – поинтересовался Ванг Ливей у собеседника.

– Должны успеть, по расчетам. Однако временные рамки более чем напряженные и критичные, поэтому любая задержка, на любом этапе сразу поставит под большой вопрос соблюдение сроков, – ответил Винсент.

– И, как я понимаю, сюрпризы будут, они неизбежны, как дождь, – вздохнул Ванг. – Ну что же, уважаемый Винсент, а не найдется ли в вашем ведомстве должности испытателя космического лифта для Премьер-министра Мира на пенсии?

– Я так думаю, мы можем что-то придумать, но ближе к моменту выхода на пенсию действующего премьер-министра. Особенно, если он с успехом разрешит возникшие недавно затруднения с транзитом заготовок для несущего сердечника комплекса.

– Дорогой будущий начальник, вы уже тренируетесь выдавать трудновыполнимые задания в нереальные сроки для своего будущего работника? Вы поосторожнее, а то ваш нынешний начальник может обидеться, поскольку волею судеб в курсе текущего положения дел, – рассмеялся Ванг.

– Отчего же они трудновыполнимые? Смею напомнить, что вы глава Всемирного координационного совета и ваша воля априори должна приниматься к исполнению всеми властными и политическими структурами на всей планете. Я вообще удивлен самим фактом возникновения затруднений, раз уж правительство Сомали заключило соглашение с корпорацией Space Road.

– Да бросьте вы, никакой я не всемирный начальник. Вся деятельность Всемирного координационного состоит в том, чтобы выдавать рекомендации, причем такая же функция и у Президента Мира, и у Всемирного Совета глав государств. Мы урегулируем конфликты, споры, помогаем решать проблемы и способствуем процессам интеграции. А суверенные страны остаются суверенными и по доброй воле руководствуются нашими рекомендациями или не руководствуются. В последнем случае мы не вправе на них давить физически, только морально и этически, что не всегда эффективно. В данном конкретном случае мы выдали недвусмысленные рекомендации правительству Сомали, они согласно кивнули головой и с готовностью ткнули пальцем в виновных. Затем потребовали физического воздействия от миротворческих сил на неподконтрольные им структуры в собственной стране.

– Таким образом они хотели решить собственные проблемы вашими руками? – спросил Винсент.

– Именно. Это называется политика. Видите ли, Сомали – это особый мир, и специфика у них своеобразная. Здесь все крайне непросто, – вздохнул Ванг. – Поэтому у меня вопрос к вам, уважаемый Винсент, зачем потребовалось заполнять комплекс сердечником именно здесь, а не в другом, менее специфичном месте?

– С технологической точки зрения это место уникально сочетанием географических и топологических критериев, которые делают его наиболее выгодным для этой процедуры. Я прежде всего инженер, в политике разбираюсь слабо.

– А зря, кстати. Поскольку именно с политической точки зрения более неудачное место найти трудно, – Ванг озабоченно вздохнул. – Сделайте милость, постарайтесь объяснить мне, почему именно в Сомали надо было размещать грандиозный комплекс по введению сердечника в корпус Space Road?

– Как известно, наша с вами любимая планета, за пределы которой мы так стремимся выбраться, вращается с запада на восток. Именно по этой причине солнце встает из-за горизонта на востоке и садится на западе. Соответственно, прямо на поверхности Земли у любого объекта есть уже некоторая линейная скорость в направлении с запада на восток. Она не такая уж маленькая, что-то около 1650 километров в час на экваторе. При этом, чем выше географическая широта места на Земле, тем ниже становится эта скорость, падая до нуля на полюсах планеты. Странно было бы не воспользоваться таким существенным бонусом. Именно по этой причине космодромы располагают по возможности ближе к экватору, а ракеты стартуют в направлении на восток. И потому сердечник Space Road надо начинать вводить в корпус комплекса в направлении с запада на восток, придавая ему при этом некоторую начальную скорость, которую еще предстоит увеличивать.

Винсент сделал паузу, потом поднялся из-за стола.

– Разговор у нас будет довольно долгий, потому предлагаю найти холодильник в кабинете уважаемого регионального руководителя и протестировать его содержимое. Я точно знаю, что он здесь есть, хозяин меня уже угощал. Сам я буду минеральную воду, а вы что предпочитаете?

– Мне, пожалуйста, тоже минеральной.

Винсент разлил воду по высоким стаканам, которые тут же запотели, и, удобно расположившись в кресле, продолжил.

– Итак, нужно вводить сердечник в направлении с запада на восток. С этим разобрались. Кроме того, для удобства крайне важно делать это в таком месте, где есть хотя бы небольшой уклон эстакады в сторону востока, причем чем он продолжительнее, тем лучше. Уклон поможет поддерживать начальную скорость сердечника без дополнительных ухищрений и энергозатрат, просто естественным образом. Очень удобно расположить комплекс сооружений по введению сердечника в тоннель корпуса на восточном побережье крупного массива суши. Желательно с наличием пологого склона с горного плато, в сторону продолжительного морского участка, где корпус будет иметь постоянную высоту. В данном случае постоянную глубину залегания на протяжении многих тысяч километров Индийского океана. Как видите, я описал как раз побережье Сомали и горное плато в Кении, где и будут собираться сегменты сердечника. У экватора есть еще два восточных побережья. Но они не пригодны по другим причинам. Одно из них в Южной Америке в бассейне реки Амазонка, где строительство крупного технологического комплекса крайне затруднено. Второе – это остров Хольмахера в Индонезии, восточнее которого располагается огромный Тихий океан. Но площадь острова и его вычурная конфигурация не позволяет воспользоваться им без огромных затруднений.

Ванг Ливей грустно вздохнул:

– Выходит, у нас даже особого выбора нет, кроме как заниматься этой деятельностью именно здесь.

– На планете есть еще одно место, которое вполне серьезно рассматривалось на эту роль. Это плато колумбийских Анд, а сердечник планировалось вводить в направлении Амазонии. Там перепад высот даже больше, чем здесь. Кроме того, это наивысшая точка всего комплекса.

– Это там, где вы чуть не погибли год назад? А Пабло Руис героически предотвратил катастрофу, которая могла дорого обойтись всему Space Road, а также спас множество жизней, включая вашу?

– Да, это недалеко от тех мест. Катастрофа все же весьма дорого обошлась нам, но, если бы не Руис, ее последствия грозили стать фатальными для Space Road. Это одна из причин, почему мы отстаем от графика. После нее пришлось провести полную замену всех локомотивов на всех пневматических железных дорогах мира. Теперь их двери открываются исключительно вовнутрь и никак иначе, а движение самого локомотива невозможно без полной герметизации всех дверей и других технологических люков и отверстий. Кстати, в той аварии опасность для моей жизни была минимальна. Гораздо больше рисковали Эдгар Гувер, Хавьер Агилар и Андрей Берсанов. Можно сказать, они обязаны своими жизнями Руису.

Винсент отпил из стакана и продолжил свой рассказ:

– Однако я позволил себе отклониться от темы разговора о причинах размещения комплекса по вводу сердечника в тоннель корпуса именно в этом месте. Основная причина в том, что Колумбийские Анды не располагают мощными источниками электроэнергии. Строить новые атомные станции дорого, а главное – долго. А здесь имеется довольно старая, но весьма мощная гидроэлектростанция Оуэн-Фолс на озере Виктория в Уганде, причем она удобно расположена как раз на северной оконечности озера, в максимальной близости к эстакаде Space Road. После небольшой реконструкции она стала еще мощнее, и эта энергия нам очень нужна.

– Позволю себе прервать вас, уважаемый Винсент, – Ванг Ливей вмешался в монолог Всемирного координатора. – Поскольку немного обеспокоен давлением со стороны экологов, надеюсь, знаменитый водопад Виктория не пострадал при реконструкции гидроэлектростанции?

Винсент поднял взгляд на шефа.

– Уважаемый Ванг, вы меня немного удивили. Не спорю, вы и не обязаны досконально изучать географию планеты Земля, но вам стоило знать то, что два величайших природных объекта Африканского континента, озеро Виктория и водопад Виктория, находятся в совершенно разных местах. Общее у них только имя, водопад расположен значительно южнее озера на границе Замбии и Зимбабве, до него отсюда более двух тысяч километров.

– Уважаемый Винсент, вам удалось заставить меня покраснеть, – улыбнулся премьер-министр. – К сожалению, подобное заблуждение разделяют со мной множество людей по всему миру, и, вероятно, мой вопрос мы еще не раз услышим от представителей «зеленых» и прессы. Теперь я знаю, что им ответить. Но мы опять отвлеклись, уже из-за меня. Давайте вернемся к теме разговора. Итак, зачем вам понадобился мощный источник электроэнергии?

– У нас в Кении, восточнее электростанции и западнее от места ввода сердечника, расположен комплекс по намагничиванию стальных заготовок. Процесс намагничивания требует очень много энергии. Причем этот технологический процесс невероятно важен. Сам массивный сердечник должен удерживаться в тоннеле Space Road в магнитном поле. Это же поле окажется несущим всего комплекса после разгона сердечника и вывода комплекса в космос. Кроме того, намагниченность сердечника нужна для линейных двигателей, которые обеспечат его разгон. Энергия гидроэлектростанции понадобится и для разгона, когда сердечник будет окончательно сформирован. Впрочем, на разгон потребуется значительно больше энергии, чем способна выдать одна эта станция, именно поэтому к комплексу по всему миру прямо сейчас достраиваются линии электропередач от ведущих электрогенерирующих объектов мира. Как вы, наверное, помните, из плана по строительству Space Road, на процесс разгона сердечника уйдет больше года времени, причем, если все пойдет строго по плану, а времени у нас осталось чуть меньше двух лет. Поэтому любые задержки более чем критичны. Включая наше нынешнее затруднение с поставками заготовок.

– Я вас понял. И все же, почему нельзя было построить комплекс по вводу в Колумбии, а заготовки доставлять туда уже намагниченными из другого места, где есть излишки электроэнергии?

– Вот это из-за сложностей транспортировки габаритных заготовок, создающих сильнейшее магнитное поле. Представьте себе пребывание возле гигантского мощного магнита. Любые предметы из стали мгновенно увлекаются к нему и «присасываются» с такой силой, что отцепить от него практически невозможно. Поэтому комплекс по вводу и комплекс по намагничиванию должны быть расположены в одном месте, заготовки после намагничивания практически не хранятся, а почти сразу должны уходить внутрь корпуса по специально построенной для этого транспортной магистрали, которая весьма похожа на железную дорогу, но не содержит ни грамма железа. Работать на этой магистрали можно только после комплекса мер по обеспечению «магнитной» безопасности и только при помощи специального инструмента. Так вот сейчас мы практически готовы начать вводить первые километры сердечника, но их нет. Заготовки задержаны где-то на пути в Сомали какими-то экстремистами, выдвигающими весьма странные требования, причем не к нам, а к собственному правительству.

Ванг Ливей тяжело вздохнул.

– Я сейчас узнал от вас, почему именно здесь оказалось лучшее место на всем экваторе для заполнения корпуса Space Road намагниченным сердечником. Теперь моя очередь рассказывать вам, почему это место – наиболее неудачное с точки зрения политика. Начну с того, что Сомали – исламское государство. Хотя во второй половине нашего века здесь прошли демократические реформы, традиции шариата в этой стране остаются весьма сильными. Еще в начале века в этом регионе происходили постоянные военные столкновения между несколькими группировками, управляемыми полевыми командирами. Это и была местная политическая жизнь. Переговоры велись методом нажатия на спусковой крючок, «аргументы» кидали в оппонента, предварительно выдернув чеку.

– Прямо натуральное варварство первой половины прошлого века! – изумился Ван дер Виир.

– Вам повезло, что с этих события прошло больше полувека. Сейчас здесь относительно тихо и почти цивилизованно. Но жители этой страны еще хорошо помнят то время. Местный народ делится на несколько этнических групп, можно сказать, кланы. И эти кланы традиционно враждебны по отношению друг к другу. Точнее, полвека назад были враждебны, а сейчас это называется – нелояльны. Выборы президента – это борьба кланов за то, чтобы эта должность принадлежала своему лидеру. Наиболее крупные кланы добиваются этого с переменным успехом. Но, к великому моему сожалению, победа на президентских выборах не означает контроля главой государства деятельности других кланов. Напротив, проигравшие выборы группировки всемерно сопротивляются воле победившей стороны. Всеми силами и помыслами предано служить родному клану и при этом презирать весь остальной мир – таково высшее проявление доблести в понятиях местной культуры. В такой традиционной среде воспитываются сомалийцы уже много веков.

– Странно услышать подобную лекцию в конце XXI века, – удрученно произнес Винсент. – Я сам постоянно выражал неудовольствие низкой скоростью интеграционных процессов и глобализации в Европе, в сравнении с другими более динамичными регионами. Но, оказывается, консервативная старушка Европа выглядит просто апологетом прогресса рядом с Сомали.