Текст книги "Дорога в космос"

– Давайте расставим вдоль Space Road велогенераторы и начнем приглашать добровольцев покрутить педали, – настроение у синьоры Скотти явно было очень приподнятым. – Тем, кто выдержит более двух часов, вручим сертификаты «Я запустил Space Road в космос».

– Отклонено, – безапелляционно заявил улыбающийся Верден. – Стабильность потока волонтеров вызывает сомнения, а также не ясна стоимость продуктов питания в пересчете на мегаватт! Но ваш проект, уважаемая синьора, явный лидер по экономичности и скорости реализации.

– Спасибо, я еще над этим подумаю, готовьтесь принимать от меня поток заявок прямо на ваш коммуникатор.

– Всегда в вашем распоряжении, – ответил Тьерри. – К сожалению, мой борт готов к вылету, мне придется покинуть ваше общество. Желаю всем дальнейших успехов, вы явно умеете их добиваться.

Всемирный координатор по науке расстался с коллегами и прошел на посадку. Вскоре настала пора улетать и Гуверу. На этом короткое стихийное собрание подошло к концу.

* * *

Год, отпущенный на формирование несущего сердечника Space Road, подходил к концу. Процесс протекал спокойно и размеренно, комплекс по намагничиванию трудился, как швейцарский часовой механизм, без сбоев, аварий и задержек. В корпус друг за другом уходили все новые и новые километры сердечника. С поставками заготовок проблем не возникало тоже. Океанские сухогрузы свозили заготовки в оба экваториальных морских порта Space Road, один на Атлантическом побережье, другой в Сомали. В последнем портовом терминале удалось радикально поднять уровень безопасности. Обычная кипучая деятельность в региональных отделениях Space Road начала изменяться в сторону размеренности и обыденности.

Ван дер Виир немного заскучал. В период строительства наземных и подводных сооружений он работал очень интенсивно и напряженно, часто приходилось оперативно вмешиваться при возникновении проблем и искать решения, казалось бы, в безвыходных ситуациях. Но именно такая деятельность была родной стихией Винсента. Когда же уровень напряжения упал, неугомонный Летучий Голландец испытал некий дискомфорт. Премьер-министр Мира Ванг Ливей даже попытался отправить своего подчиненного в подобие отпуска, хотя для всех действующих членов Всемирного координационного совета такая роскошь не была предусмотрена в принципе. Винсент честно попытался провести некоторое время в праздном безделье, но хватило его только на три дня. Он опять вернулся в Нью-Бангалор к некоторому неудовольствию Франчески Скотти.

Заполнение тоннеля протекало при постоянной скорости в пятьдесят километров в час. При этом «голова» сердечника проходила полный оборот вокруг всего экватора за один месяц. Когда массивный состав проходил в районе Нью-Бангалора, узел размыкания переводили в состояние замкнутого тоннеля. После прохождения всего состава корпус опять размыкали, и в тоннель уходили новые сегменты.

По мере удлинения сердечника росло время его транзита через узел размыкания. При этом все больше времени комплексу по намагничиванию приходилось работать на заполнение склада готовой продукции, а во время активного достраивания сердечника интенсивнее отправлять в тоннель новые составы. Значительно возрастала масса сердечника, при этом поддержание его скорости пневматическим методом становилось все более проблематичным. Зато возрастала эффективность работы разгонных электромагнитов. Вместе с тем значительный рост общей кинетической энергии сердечника способствовал сохранению скорости его движения.

Наконец наступил день, когда в тоннель Space Road ушел последний состав заготовок. Узел размыкания быстро привели в состояние замкнутого корпуса, поскольку с другой стороны неумолимо надвигалась «голова» всего сердечника. Эту «голову» предварительно немного притормозили с помощью пневматики, при этом стыковочные узлы заготовок выбрали свободный ход. После того как корпус Space Road привели в замкнутое состояние, предполагалось, что «голова» быстро догонит «хвост», произойдет финальная состыковка и сердечник станет сплошным. Однако спустя два часа после того, как последний состав заготовок ушел в открытый тоннель и узел размыкания окончательно соединил две стороны корпуса, Ван дер Вииру поступил тревожный доклад о том, что состыковки не произошло.

– Что происходит, уже целый год сегменты успешно состыковывались и вдруг что-то случается в самом конце? – на лице Всемирного координатора первоначальное недоумение быстро сменилось гримасой крайнего раздражения. – Объясните, какого черта?

– В этот раз мы не смогли применить пневматический разгон догоняющего состава, поскольку невозможно было создать разряжение перед ускоряемым сегментом, – довольно спокойно излагал ведущий инженер Space Road. – Не смогли потому, что теперь все воздушные клапаны открыты, а локальное разрежение при этом нельзя создать.

– А раньше об этом догадаться не могли?

– При моделировании этой ситуации получалось, что «голова» сердечника все равно настигала «хвост» с достаточной кинетической энергией для срабатывания стыковочных узлов.

– Полагаю, это была ошибка в модели? – Винсент возвращал себе потерянное самообладание.

– Собственно, нет. Все произошло, как и предсказывала модель и в расчетное время. Но энергии не хватило. Соединиться должны были два стыковочных узла по обе стороны последнего сегмента, но замкнулся только один. Тот, который в самой первой заготовке не состыковался с самой последней.

– Возможно, тот, который ушел в тоннель еще в первый раз за целый год движения по комплексу, вышел из строя?

– Его недавно осматривали, повреждений выявлено не было, – продолжал спокойно докладывать инженер. – Кроме того, стыковочный узел – примитивное грубое устройство, он и через сто лет не испортится. Нам просто не хватило энергии толчка при смыкании.

– Я практически убежден, что при моделировании не было учтено, что состыковать надо два узла, между которыми находится состав заготовок, обладающий ненулевыми демпфирующими свойствами, – Винсенту, как и любому руководителю, хотелось найти конкретного исполнителя, ответственного в его проблемах. – А кто проводил моделирование?

– Данные и рекомендации нам поступали из конструкторского бюро Space Road, – ответил инженер. – А кто именно этим занимался, мне не известно.

– Что сейчас происходит с сердечником?

– Продолжает двигаться со скоростью пятьдесят километров в час. Место разрыва ведет себя нестабильно: то почти смыкается, то расходится метров на пять. Через пять часов этот участок сердечника покинет Сомали и уйдет в подводную часть корпуса.

– Понятно. Мне нужно срочно связаться с конструкторским бюро, пожалуй, я знаю, как исправить ситуацию, – Винсент явно над чем-то интенсивно думал. – Но авторам модели придется немедленно напрячься и кое-что пересчитать. А вы срочно свяжитесь с нашей пресс-службой. Надо будет извиниться за меня, они давно пытаются связаться со мной, но я сейчас блокирую их звонки. Сообщите им, что объявление об успешном формировании сердечника Space Road откладывается, по крайней мере, до завтра.

– Понял вас, будет сделано! – до сих пор спокойное и беспристрастное лицо ведущего инженера вдруг озарилось улыбкой. Было видно, что его обладателя покидает нервное напряжение.

Ван дер Виир быстро собрал видеоконференцию с руководством и ведущими специалистами конструкторского бюро Space Road. В кризисные моменты он умел действовать быстро и уверенно, весь его организм мобилизовался и мог обходиться без сна несколько суток подряд.

– Итак, господа, – тяжелый взгляд Винсента скользил по лицам своих подчиненных, и, несмотря на свой высокий статус, многие неуверенно отводили глаза, – вы все уже знаете о возникшем затруднении. Виновных я искать не стану, по крайней мере, прямо сейчас. В данный момент надо срочно найти выход из создавшегося положения. Возможно, у кого-то из вас уже есть идеи, готов их выслушать.

Повисла тяжелая пауза, конструкторы и специалисты напряженно молчали, внимательно рассматривая документы, коммуникаторы и узоры на стенах. Ван дер Виир ждал совсем немного – пять секунд, но многим они показались вечностью. Не увидев активности со стороны собравшихся, Винсент продолжил:

– Прошу ответить мне на несколько вопросов. Первый: все ли готово для начала разгона сердечника?

На лицах большинства конструкторов появилось выражение смущения и недоумения. Общее настроение решился высказать Андрей Берсанов:

– Но позвольте, нельзя начинать разгон, пока сердечник не замкнут.

– Я не спрашивал, можно ли начинать разгон, я спросил о готовности к нему! – Винсент едва не сорвался на крик.

– Да, все готово, в последнее время все над этим только и трудились, – ответил руководитель конструкторского бюро.

– Отлично. Второй вопрос: способны ли линейные электродвигатели разгона работать в режиме торможения?

– Конечно же, – после секундного замешательства слово взял один из конструкторов, – мы можем включить их в режим генерации, они еще и энергию будут вырабатывать, отнимая ее у сердечника.

– Я так и полагал, – продолжил Ван дер Виир. – Третий вопрос: как много времени потребуется, чтобы перенастроить электродвигатели в режим генерации и протестировать работоспособность и эффективность?

– Часа два, не больше, – ответил тот же конструктор, – только начать надо немедленно.

– Скоро приступите, а прямо сейчас я объясню, что именно нужно сделать. Надо одновременно начать тормозить «голову» сердечника и ускорять его «хвост». При этом следить за расстоянием, на которое они расходятся, но это вы умеете. Затем, когда расстояние будет достаточным, надо переключиться на разгон «головы» и торможения «хвоста». Тогда два конца сердечника сойдутся с достаточной энергией, чтобы стыковочный узел замкнулся.

Простота идеи, до которой никто, кроме самого Ван дер Виира додуматься не успел, впечатлила конструкторов. Повисла неловкая пауза, которую прервал сам Винсент:

– Необходимо перенастроить электродвигатели в режим генерации, измерить их эффективность. Затем передать собранные данные для моделирования. Модель должна ответить на вопросы: какой длины участки разгонять и тормозить, как долго и на какое расстояние разводить «голову» и «хвост». Надо это сделать так, чтобы энергии столкновения с запасом хватило на срабатывание узла стыковки и при этом не перестараться, чтобы не получить еще больших проблем. Итак, за работу, господа, и немедленно мне докладывайте о ходе работ.

Специалисты конструкторского бюро спешно выключили свои средства связи, и работа закипела. Каждому из них раньше приходилось работать в режиме катастрофической нехватки времени, многим такое состояние даже нравилось. Решения принимались коллегиально и очень быстро, происходящее напоминало мозговой штурм. Пока одни специалисты «учили» линейные магниты тормозить, другие навалились на модель, пытаясь понять, какие аспекты она могла не учитывать. Новые куски кода создавались, тут же тестировались несколько раз, возвращались на доработку или внедрялись в модель. Быстро появились программные классы, описывающие движение сцепленных заготовок под воздействием торможения. В них заносились данные, полученные от инженеров, испытавших режим генерации и снимающих показания с датчиков движения. Вскоре началось финальное моделирование процессов разведения в стороны «головы» и «хвоста» сердечника, с последующим их сближением и состыковкой.

Через семь часов после совещания, когда в Нью-Бангалоре уже была глубокая ночь, Ван дер Вииру доложили об успешной стыковке сегментов сердечника, которая произошла уже под водами Индийского океана. Винсент дал добро на объявление об этом событии через СМИ, распорядился начинать мероприятия по переходу к стадии разгона и только после этого позволили себе расслабиться.

Глава 15. Разгон

На протяжении всего года, пока шло формирование сердечника, компания Space Road готовилась к началу стадии разгона. В основном эта подготовка состояла в создании линий электропередач от генерирующих электростанций до экваториальной эстакады. Вдоль всего комплекса по опорам давно пролегала собственная линия электроснабжения, что решало проблемы равномерного распределения энергии по всей длине Space Road для питания электромагнитов разгона. Всех мощностей, которые предполагалось задействовать в процессе, должно было хватить для достижения взлетной скорости в течение года. Вся электроэнергия закупалась корпорацией Space Road у частных генерирующих компаний или у государств, где эти компании были национализированы. Цены при этом устанавливались Всемирным советом, они были несколько ниже рыночных. Но многие генерирующие компании специально под этот проект увеличивали мощности существующих энергоустановок и даже успевали построить новые.

На следующий день после последней стыковки сегментов сердечника, после которой он стал непрерывным, по всей длине корпуса Space Road начались работы по замене сегментов корпуса с воздушными клапанами на сегменты с гидравлическими приводами, способные удлиняться без потери герметичности. Особенно грандиозно это выглядело на морских участках, где корпус временно поднимался с глубины в тридцать метров на поверхность для производства этих работ, если этому не мешали метеоусловия. Часть корпуса демонтировалась, но при этом в этом месте обеспечивался временный магнитный подвес для сердечника, который продолжал движение по комплексу. Затем на этом месте собирался новый сегмент корпуса с гидроцилиндрами.

Пока скорость сердечника оставалась равной пятьдесят километров в час, производство работ с корпусом Space Road было относительно безопасным. Кроме того, можно было не беспокоиться о проблемах, связанных с изменением радиуса кривизны комплекса. Но все равно корпус старались излишне не изгибать.

Одновременно начался процесс модернизации вакуумных насосов. Раньше приходилось пропускать через них многие кубометры воздуха за секунды, теперь начали сосредотачиваться на мощности, поскольку в тоннеле корпуса необходимо было создать глубокое разрежение. На всем протяжении морских участков вакуумные установки вовсе демонтировались.

Финальную подготовку проводили на линейных электродвигателях разгона и на системе управления и синхронизации этим процессом. Один из центров системы управления должен была работать в отделении Space Road в Нью-Бангалоре, второй (дублирующий) – в Сингапуре. Повсеместно проводились тестовые включения разгонных двигателей и оценивался эффект от их работы. Так как теперь сердечник имел массу более чем в десять миллионов тонн, ощутимого изменения скорости в процессе тестирования не происходило, но эффект все же поддавался измерениям.

Генерирующие компании проводили свою подготовку. Строились новые линии электропередач к трансформаторным узлам Space Road. От этих сооружений линии самой глобальной корпорации уходили в направлении экватора. Модернизировались старые генерирующие сооружения и строились новые. На горных участках в Эквадоре, Колумбии и Кении заканчивали разворачивать солнечные электростанции двух типов: временные из панелей фотоэлементов и стационарные конвекционного типа. В прибрежных районах рядом с эстакадой, в зонах устойчивых муссонов, вращали огромными лопастями грациозные ветрогенераторы.

Винсент ван дер Виир был доволен ходом подготовки к началу энергоснабжения систем разгона сердечника. Прошло десять дней со времени успешного решения небольшого затруднения во время финального смыкания сегментов сердечника. Работы с модернизацией корпуса Space Road на всем его протяжении подходили к завершению. Вскоре Винсенту предстояло дать старт процессу разгона и откачке воздуха из тоннеля комплекса. А пока он находился в кабинете руководителя комплекса по намагничиванию в Нью-Бангалоре и вел неторопливую беседу с его хозяйкой синьорой Франческой Скотти.

– Франческа, в последнее время у тебя не было напряженной работы, комплекс вообще консервируется до лучших времен, когда будет принято решение о строительстве следующих очередей Space Road. Однако у тебя утомленный вид, в чем дело? – поинтересовался Винсент.

– Можешь себе представить, я скучаю, – невесело ответила синьора.

– Возьми отпуск, развейся.

– Отпуск не поможет, мне нужно дело, настоящее увлекательное дело, которым еще никто до меня не занимался. А тут, в Нью-Бангалоре, мне совсем стало нечего делать. Комплекс, как ты заметил, консервируется, в ближайшие годы он не понадобится. Персонал разлетелся в отпуска, в основном на родину, в Индию. Когда они вернутся, работы им на комплексе уже не найдется. Впрочем, многие уже решили проблемы своего трудоустройства. Большинство будет работать на энергетиков, на солнечных и конвекционных электростанциях неподалеку от города. Те, что остаются в структуре Space Road, будут строить наземные порталы космических лифтов на комплекс. Один – в Сомали на побережье, другой – в крайне живописном месте у самого подножья горы Кения.

– Я слышал, что энергетики крайне обрадованы наличием в таком малонаселенном районе высококвалифицированной рабочей силы.

– Я сама рада, что тут появились электростанции, – ответила Франческа. – Те люди, кто решил уйти из Space Road и присоединиться к ним, останутся в Нью-Бангалоре. Боюсь, что те, кто будет строить порталы, через некоторое время уедут отсюда, поскольку эти стройки далеко не рядом с нашим городом.

– И я крайне рад тому, что энергетики прилагают значительные усилия по обеспечению потребностей Space Road. Год назад планируемых мощностей едва хватило бы на разгон до нужных скоростей в течение четырнадцати месяцев, а сейчас есть уверенность, что мы успеваем за двенадцать. Главное затруднение в планировании разгона – это работа ITER. Эта грандиозная установка способна выдать немыслимое количество энергии и в одиночку может справиться с разгоном за три месяца. Но вот только, как долго она продержится и сколько времени ее придется восстанавливать до следующего пуска? К сожалению, на этот вопрос нет ответа даже у самого Тьерри Вердена.

– К активизации энергетиков привело ваше решение, проведенное через Всемирный Совет, о том, что за энергию будет платить Space Road. Как я понимаю, развитию генерирующей отрасли начала мешать стагнация, в результате того факта, что потребности цивилизации в электричестве проявили тенденцию к стабилизации. А тут есть куда развиваться и инвестировать средства, вот энергетики и зашевелились.

– Раскрою вам, уважаемая синьора Скотти, страшный семейный секрет, – Винсент сделал неуклюжую попытку принять таинственный и загадочный вид. – Эту идею подсказал мне мой отец – он весьма опытный инвестор. Я знал, что это верное решение, немного отягощающее бюджет Space Road, но эффективное. Я же сам бывший бизнесмен.

– А почему это страшная тайна? – удивилась Франческа. – Разве ваш отец крайне застенчив и не желает удовлетвориться заслуженным признанием?

– В данном случае – нет, не желает, – ответил Винсент. – Он предпочел спокойно и без лишней суеты выкупить солидные объемы акций нескольких генерирующих компаний. И сейчас вполне удовлетворенно подсчитывает прибыли.

– Вот как дела делаются у вас, бизнесменов, – улыбнулась Франческа.

– Важное замечание – все абсолютно легально.

– Нисколько не сомневаюсь.

Повисла короткая пауза. Синьора Скотти проявляла явные признаки некоторого смятения, но ее решительный характер позволил ей быстро собраться и продолжить разговор:

– Уважаемый Ван дер Виир, обращаюсь к вам столь официально, потому что у меня весьма важное заявление: я намерена уйти из Space Road.

– Забудьте об этом сейчас же! – импульсивный Винсент мгновенно взорвался. – В период, когда человечество напрягает все силы, стараясь как можно скорее вывести Space Road в космос, вы позволяете себе задуматься о малодушном бегстве?

Франческа Скотти хорошо знала характер своего шефа, она довольно спокойно ожидала, когда Винсент выдохнется и успокоится.

– Подумать только, кто собирается совершить трусливый побег! – не унимался Ван дер Виир. – Одна из самых ключевых фигур в руководстве Space Road! Покинуть сейчас свой пост прямо накануне начала разгона сердечника – значит поставить под угрозу срыва сроки вывода комплекса в космос. Это более чем похоже на саботаж! Я планировал поручить вам строительство разгонной системы для запуска космических аппаратов на орбиту и в дальний космос, когда комплекс уже будет запущен в эксплуатацию. Наше конструкторское бюро уже работает над этим проектом. И что теперь прикажете мне делать с этим?

Ван дер Виир наконец сделал паузу и, тяжело дыша, сверлил взглядом синьору Скотти. Однако ее спокойствие казалось незыблемым. Пожав плечами, она ответила:

– Эта работа начнется явно нескоро, комплекс еще на земле, сердечник не разогнан.

– До этого времени у вас есть нынешняя должность руководителя комплекса намагничивания, – произнес слегка запыхавшийся, но остывающий Винсент.

– Комплекс остановлен, проходит консервацию. Чем тут руководить? – синьора Скотти обреченно развела руками в стороны. – Думаю, вы найдете человека присматривать за делами здесь до того времени, когда комплекс снова понадобится. Это будет только через несколько лет, года через три – в лучшем случае. Кстати, если к моменту начала строительства разгонной системы для космических аппаратов я буду свободна от других проектов, я обязательно свяжусь с вами.

– Я так понимаю, вы собираетесь уходить на какой-то другой проект, – высказал догадку Винсент. – Было бы интересно узнать подробности.

– О, это практически анекдотичный случай. Вы должны помнить короткую встречу в аэропорту после торжественного старта стадии формирования сердечника.

– Конечно, помню.

– Тьерри Верден тогда еще рассказал о конкурсе среди университетов на проект источника энергии для Space Road.

– Да, он еще насмешил нас уже отвергнутыми проектами, самый грандиозный из них предполагал покрытие пустыни Сахара солнечными панелями, сделанными из песка, – рассмеялся расслабившийся Винсент. К этому моменту стало очевидно, что он уже внял аргументам Франчески Скотти и принял решение. – Вы еще пошутили, что могли бы этим заняться после формирования сердечника.

– У меня было веселое настроение, и я позволила себе легкомыслие. Но спустя год это оказалось не совсем шуткой.

– Как, вы собираетесь в самом деле покрывать пустыню солнечными батарейками? – Винсент действительно выглядел потрясенным.

– Собственно, да, собираюсь. Но не всю Сахару, – ответила Франческа, – масштаб моих стремлений не столь амбициозен. Сейчас постараюсь объяснить. Возможно, вы знаете, что Верден из семьи сенегальских иммигрантов?

– Да, я помню некоторые факты его биографии. Мы ведь друзья, и одно время, в студенчестве, вместе работали над проектом пневматического транспорта и даже снимали одну комнату на двоих.

– Вот как, – удивилась Франческа, – не знала об этом. Так вот, у Тьерри еще остаются какие-то общие дела с правительством Сенегала, в этой стране его считают своим соотечественником. Когда он гостил в Дакаре, то упомянул в разговорах об этой идее. Наверное, опять в шутку. Однако его сенегальские друзья заинтересовались проектом всерьез и попросили его сообщить контакты того университета, где родился этот замысел. И вот спустя десять месяцев международная организация по восстановлению реки Сенегал, в которую кроме самого Сенегала входят еще Мавритания, Мали и Гвинея, совместно с тем университетом, презентовали смелый проект по спасению реки.

– Будет любопытно узнать суть проекта, – Винсент приготовился слушать.

– Река Сенегал формирует естественную границу между государствами Сенегал и Мавритания. Истоки ее находятся в Гвинее и Мали. Надо упомянуть, что река сформировала не только государственную границу, но и границу двух ландшафтных территорий. С севера, с мавританской стороны, это пески пустыни Сахара. А с южной, с сенегальской стороны, это саванны и частично плодородные земли. Долгое время бассейн реки был территорией многочисленных национальных парков, там существовала своя уникальная экосистема. Однако пески Сахары медленно, но верно форсировали реку. Сейчас на территории Сенегала лежат раскаленные песчаные дюны, а река с трудом пробивается сквозь пески, полностью исчезая в засушливые периоды.

– Печальная картина, – согласился Винсент. – Так в чем суть проекта?

– Проект предполагает строительство целых полей солнечных батарей по северному берегу реки, со стороны Мавритании. Производиться они будут из местных материалов. Энергия, выработанная в результате их работы, пойдет на снабжение опреснительной установки на берегу Атлантического океана, недалеко от устья реки Сенегал. Полученная пресная вода будет прокачана вдоль всего пространства с солнечными панелями и пойдет на ирригацию северного берега реки. В местах искусственного полива высадят растения с разветвленной корневой системой и местные культуры. Таким образом планируется остановить наступление пустыни Сахара на бассейн реки Сенегал, и заодно сделать его немного полноводнее. В конечном итоге уникальная природа этой экосистемы должна быть восстановлена в прежних масштабах, а заодно окажется спасенной экономика страны Сенегал, страдающая от наступления песков Сахары.

– Весьма достойная цель, – высказался Винсент. – Насколько я понял, реализовать ее поручили вам. А как авторы проекта нашли вас?

– В этом опять заслуга Тьерри, – ответила Франческа. – Он присутствовал на презентации проекта. Когда его прямо спросили, кому можно было поручить реализацию, он вдруг вспомнил мое легкомысленное заявление на той встрече.

– Действительно анекдотичный случай, – рассмеялся Ван дер Виир. – Что касается вашей занятости в Space Road, полагаю, вы правы, сейчас мы можем позволить себе отпустить вас. Надеюсь, что временно, до той поры, когда великая река Сенегал будет спасена, а с ней заодно и экономика страны, что для правительства этого государства ох как немаловажно. Но обещайте мне, когда вам снова станет невыносимо скучно, первым делом позвонить мне.

– Это я точно могу обещать, – улыбнулась Франческа.

– Пожалуй, я даже займу этот кабинет, – Винсент осмотрелся вокруг. – В Нью-Бангалоре начал работу основной центр управления разгоном сердечника и последующим подъемом комплекса в космос. Таким образом, я перестаю мотаться вдоль всего экватора и на последующий год осяду именно здесь.

– Не смею возражать, – ответила Франческа.

– Я много лет вас знаю, синьора Скотти. Если кто из моих подчиненных и смеет мне возражать, то это именно вы.

* * *

На следующий день, после разговора с синьорой Скотти, Ван дер Вииру позвонил сам Тьерри Верден.

– Винсент, рад тебя видеть! Ты случайно не занят?

– Я тоже рад твоему звонку! Как раз сейчас я праздно отдыхаю. Полагаю, у тебя какое-то дело, раз уж нашел время поболтать со мной? Ни за что не поверю, что ты меня вызвал, чтобы обрадоваться моему виду.

– Конечно, я все время занят, ты же сам в таком положении. Именно поэтому стараюсь использовать личные связи для поднятия эффективности собственной деятельности.

– Ах так, старый хитрец, ты сам напросился! Мне срочно нужно поднять эффективность собственной деятельности за счет личных связей, а потому сразу вопрос: а как там поживает ITER? Готов выдать электроэнергию в течение хотя бы недели?

– Ты с ума сошел! Я тут с переполняющей меня гордостью собирался заявить, что готов гарантировать генерацию энергии на ITER по крайней мере в течение суток, а тебе уже неделю подавай? – высказал негодование Тьерри.

– Я же знаю твои скромные возможности, поэтому месяц не попросил, – продолжал язвить Винсент.

– И это говорит мне человек, не способный нормально приготовить яичницу на завтрак, поскольку никогда не слышал о существовании оливкового масла?

– А тебя до сих пор яичница с беконом способна возбуждать больше, чем наука?

– Нет, с беконом покончено, я сейчас на американские стейки перешел.

Старые друзья расхохотались, вспоминая студенческие годы. Через минуту Ван дер Виир продолжил разговор.

– Вчера мы говорили с Франческой Скотти о тебе. О том, что ты ее сманил в Сенегал разбрасывать по барханам солнечные батарейки.

– А мне она сказала, что ты – старый зануда и наскучил ей до вывиха челюсти, и она рада «сеять разумное, доброе, вечное» пусть даже в Сахаре.

– Я это тебе припомню! Когда Space Road взлетит, черта с два я разрешу тебе размещать на нем свои хитроумные приборчики.

– Ой, ну все! Пойду щелкну выключателем на ITER.

– Ну ладно, хватит, сверхзанятый ты наш, – примирительно сказал Винсент. – О чем ты хотел поговорить?

– Хочу на Мальдивские острова. Там, где корпус Space Road проходит.

– И кто тебе не разрешает, поезжай, отдохни, развейся. Денег, которые тебе платит Aero Railroad Corporation за долю в патенте, должно хватить, чтобы выкупить там приличное бунгало.

– Это я позже как-нибудь проверну, – махнул рукой Тьерри. – Сейчас у меня другой интерес: надо устроить тестирование проекта электростанции на океанских течениях. Мне нужна помощь от мальдивского отделения Space Road в организации работ.

– Интересно, что это за проект? – заинтересовался Винсент.

– Если ты помнишь, год назад, в аэропорту Нью-Бангалор, я рассказывал о конкурсе среди университетов на энергоустановки для снабжения Space Road.

– Еще бы не помнить, именно из-за этого разговора от меня сейчас уходит Скотти! Она мне вчера об этом подробно рассказала.

– Забавно получилось, – улыбнулся Тьерри, – но согласись, Франческе действительно сейчас в Space Road нечем заняться, а в Сенегале очень интересный проект с весьма благородными целями.

– Я уже согласился и даже успел отпустить ее, – ответил Винсент. – Не отвлекайся, рассказывай о своей новой игрушке.

– Если все пройдет удачно, а у меня практически нет сомнений в этом, я дам тебе в нее поиграть. Думаю, ты будешь в восторге.

– Уже предвкушаю, как я ее разберу по винтикам, – мечтательно закатил глаза Винсент, – обожаю это делать.

– Кратко говоря, у нас есть победитель конкурса. Проект подан одним из последних, чуть ли не перед закрытием приема заявок. Но он сразу понравился членам комиссии и удовлетворил всем требованиям конкурса. Этот проект признан победителем абсолютным большинством голосов. Заявка поступила из России, от университета в Новосибирске. Весьма примечательна личность автора.

– Не томи меня, выкладывай, кто это и в чем суть проекта.

– Его зовут Михаил Берсанов, он магистрант Физического факультета.

– Вот как, – удивился Винсент. – А он имеет отношение к Андрею Берсанову?

– Самое непосредственное – он его сын.

– Очень интересно. А старший Берсанов точно не причастен к проекту младшего?