Текст книги "Арийское прошлое земли Русской. Таинственные корни русичей"

Скифы как потомки сибирских ариев?

Ученые уже давно обратили внимание на совпадение сюжетных линий в индийском эпосе Махабхарата и иранском литературном произведении Шахнаме – Книге царей, который написал в IX веке н. э. классик таджикской и персидской литературы Фирдоуси. В Шахнаме повествование ведется от времен первого царя Йимы до возникновения вражды между двумя родственными народами иранцами и туранцами. В Махабхарате речь идет о кровопролитной войне между двумя родственными родами, Пандавами и Кауравами.

Сюжетная основа Шахнаме и Махабхараты совпадает. Это наводит на мысль, что в основе сюжета двух произведений лежат реальные события, развернувшиеся после того, как часть ариев ушла со своей северной прародины в Иран и Индию. Между теми, кто ушел, и теми, кто остался, развернулась борьба. Мотив этой борьбы предельно ясен. Ушедшие на юг племена превратились из кочевников в оседлых скотоводов и земледельцев. Постоянные набеги соседей из северных степей воспринимались ими как абсолютное зло. Можно сказать, что иранцы и индусы «спрятались» от своих кровных родственников за высокими горами. Гималаи и Тибет, а также высокогорные перевалы Афганистана отделяли плоскогорье Индостана от разрушительных набегов. Иранцы также укрылись в горных районах Ирана. Труднопроходимые горные перевалы оказались серьезным препятствием для колесниц врагов.

Таким образом, в конце 2-го тысячелетия до н. э. произошло разделение некой единой арийской общности на северные племена, продолжавшие кочевать по евразийским просторам, и жителей юга – иранских и индийских ариев. Однако и сами северные арии не остались в местах своего прежнего пребывания. Засуха, пик которой приходится на рубеж 1-го и 2-го тысячелетий до н. э., вынудила северных ариев покинуть степной пояс Евразии и переместиться в леса Европы. Вероятно, какая-то часть ариев осталась в Туве, Алтае-Саянах – пазырыкская и аржанская культуры. Эти племена продержались до нашествия гуннов в последней трети 1-го тысячелетия до н. э. Часть кочевников по-прежнему обитала в Туранской низменности, раскинувшейся от Каспия до отрогов Тянь-Шаня. Иные обосновались много западнее – облюбовав причерноморские степи. Грекам эти кочевники были известны в середине 1-го тысячелетия до н. э. как скифы.

С середины 2-го тысячелетия до н. э. боевые колесницы в степях Евразии постепенно начинают исчезать. На их место приходит конница, маневренная и стремительная. Быть может, это было связанно с тем, что северные арии не смогли эффективно использовать колесницы в борьбе со своими кровными родственниками: иранцами и индоариями, «спрятавшимися» за высокими горами. Как предполагают ученые, предпосылкой замены колесниц на конницу явилось и резкое увеличение поголовья лошадей, выносливых и годных для боя, – выведение новой породы. Именно конница обеспечила успех завоевательных походов ариев конца 2-го тысячелетия до н. э.

Арийские конники, вторгшиеся на территорию лесной Европы, получили тактическое превосходство над оседлыми автохтонными народами. И в самом деле, там, где не проедет боевая колесница, легко пройдет целый отряд всадников, используя лесные дороги и тропы. Это послужило фактором стремительного проникновения арийских племен в лесную зону Евразии. Эти племена и заселили Европу, став впоследствии европейскими народами. Отчасти пришельцы смешались с местным, неарийским населением, образовав так называемые малые расы евразийцев. Однако первоначально было, вероятно, серьезное препятствие – вера предков, которая запрещала вступать в брак с иноверцами «не своего роду-племени». Именно поэтому европейцы сохранили свой облик до наших дней, не растворившись в местном населении лесов Европы. Очевидно и другое: численно евразийцы были в абсолютном большинстве. Лесная часть Европы к тому времени была не слишком населена. Арийцев вынудила к перемене мест вынужденная обстановка – кризис перенаселения и засуха.

Как предполагает большинство ученых, северные арии первоначально селились в зоне степного пояса Евразии. Поначалу у них было пастушеское (придомное) скотоводство. Скот выгоняли на пастбища. Затем, по мере роста поголовья скота, пастушеское скотоводство сменило яйлажное (отгонное). Часть населения вместе со своими стадами уходила весной на отдаленные пастбища и кочевала вместе со скотом до осени. И лишь тогда возвращалась домой. Однако полуоседлое скотоводство и образ жизни также исчерпали себя.

В конце XIII века до н. э. на смену полуоседлому скотоводству у андроновцев приходит кочевое. Именно тогда андроновцы превратились в настоящих кочевников, постоянно кочующих от одного пастбища к другому. Кочевой образ жизни, по всей видимости, и позволил соприкоснуться с ранее непосещаемыми зонами обитания в лесной Евразии. Засуха также сыграла свою роль. К концу 2-го тысячелетия до н. э. оскудевшие пастбища уже не могли прокормить огромное количество скота. Последовала последняя мощная волна миграций на юг. Она буквально смела земледельческие центры Средней Азии. Она получила название «варварской оккупации». Кочевой образ жизни здесь стал вынужденной необходимостью. Кочевники, оседлавшие боевых коней – новую породу, выведенную северными ариями, вторглись в места проживания оседлых жителей. Северные арии превратились в ратников и конников – серьезную угрозу всему миру оседлых жителей. Прямыми потомками андроновцев стали сибирские скифы, саки, сарматы.

Как полагал А. П. Окладников, скифские общества Тувы и Алтая намного старше скифского общества Причерноморья. Отсюда Окладников делает предположение, что «царские скифы» являются пришельцами с востока – из Сибири, а не с юга – из Ирана, как предполагают некоторые ученые. Основой возникшего в Северном Причерноморье с VII по II век до н. э. скифского общества являлись воинственные пришельцы. Они и известны под греческим названием «скифы». Сами скифы называли себя сколотами. Можно предположить, что воинственные племена «царских скифов», покинув пределы своей сибирской прародины, уже в начале VII века возглавили весь союз скифских племен. Позднее ими было создано государственное объединение в Причерноморье. По крайней мере, это следует из слов Геродота.

Наиболее характерными чертами скифской культуры являются своеобразное вооружение всадника и искусство. Скифский сложный лук был малых размеров, но обладал большой силой боя. Лук и короткие оперенные стрелы носили в особом футляре – горите, лицевая сторона которого была богато украшена. Иногда весь горит покрывали накладным серебром и золотом с изображением сцен войны и боя зверей. Ранние скифы имели литые бронзовые шлемы. Позже шлемы стали делать из железа. Сначала у скифов был бронзовый панцирь. Затем ему на смену пришел железный. Весьма характерным вооружением скифов были короткие мечи – акинаки, легкие метательные дротики и тяжелые с длинными наконечниками копья. Голень всадника была прикрыта бронзовым щитком – кнемидой. Маленький деревянный щит дополнял вооружение всадника.

Конь также защищался от ранений в бою. Его узда была украшена налобником, наносником, нащечником, массивными псалиями. Грудь коня была украшена массивными круглыми бляхами – фаларами. Скифы обходились без седла и стремян.

Скифы были великолепными стрелками и всадниками. Они внезапно, стремительно нападали, и это делало их очень опасной силой.

Погребения скифов по-варварски пышны. Накладное массивное серебро и золото украшает конскую сбрую, оружие, костюм. Особенностью скифского искусства был звериный стиль. Олени, лани, пантеры, барсы, грифоны и орлы показаны в позах напряженной борьбы. Как считают многие специалисты, звери – настоящие и фантастические – были зооморфным олицетворением скифских божеств.

Как ни парадоксально, но скифское вооружение и убранство встречается в степях Евразии повсеместно. Об этом свидетельствуют, например, находки в Приуралье, Сибири, Алтае, Монголии и даже в китайском Ордосе, ныне это пустынное плато в Центральной Азии в излучине реки Хуанхэ. Быть может, это является свидетельством масштаба действия скифских племен. Например, некоторые исследователи считают Ордос родиной тюрков. Вероятно, в 1-м тысячелетии до н. э. ордосские скифы, смешавшись с монголоидами, явились основой южносибирского антропологического типа. Это расовое и культурное смешение привело к созданию тюркоязычной общности. В начале 1-го тысячелетия н. э. Ордос был завоеван гуннами. Китайцы пытались отгородиться от воинственных скифов и гуннов Китайской стеной, которую построили в этом районе Центральной Азии.

Уже по локализации скифских курганов, элементов вооружения и особому стилю искусства – звериному стилю видно, что сибирские скифы распространили свое влияние на огромные пространства степного пояса Евразии: как на запад – до степей Северного Причерноморья, так и на восток – до Ордоса. В китайской мифологии существуют удивительные персонажи – чудесные кони чжоуского царя Мувана. Эти восемь скакунов: рыжий, быстроногий, переступающий, белый, желтый, пестрый, зеленый, горный – за одну ночь могли проскакать десять тысяч ли, не касаясь земли. Они неслись по небу быстрее, чем птицы. У одного из них на спине росли крылья, и он мог летать. Быть может, эти чудесные кони являются неким воспоминанием о скифах? Не исключено также, что сам чжоуский царь Муван был скифом.

Весьма интересно также, что в германской мифологии есть персонаж Дикий охотник. С ним ассоциируется Один-Вотан. Он вместе со своей свитой скачет по небу под Рождество на волшебных конях быстрее ветра и наводит ужас на всех жителей округи. Дикий охотник, согласно германской мифологии, охотится за душами людей, унося их в свое подземное царство. Быть может, это тоже свидетельство скифского вторжения во владение германских племен? На картине венгерского художника XIX века Михаила Зичи изображены небесные всадники, мчащиеся по небу под предводительством своего атамана, восседающего на белом коне, в шлеме и с копьем. Далеко внизу блестит излучина реки и высится средневековый готический замок. Быть может, художника также вдохновил мотив Дикого охотника, весьма сходный со скифским обрядом, когда скифское воинство мчится вслед за белым царским конем?

Ученые не одно десятилетие спорят – кто такие были скифы по своему этническому и расовому происхождению? Так, Гордон Чайлд в своей книге «Арийцы. Основатели европейской цивилизации» отказывается называть скифов иранцами. Он пишет об обычае, когда в гробницу царя помещали убитых слуг и жен. Чайлд считает, что такие обычаи чужды «истинным арийцам» – иранцам и индусам, – и видит в них проявление азиатского менталитета. Между тем он видит в скифской культуре много черт, присущих кочевникам Монголии. Из всего этого, ссылаясь на исследователя Миннзома, он делает в общем-то неправильный вывод, что скифы были «монголоидными предшественниками гуннов, татар и печенегов, и это не вызывает сомнения».

Если с первым утверждением Чайлда можно согласиться: «Скифы не были иранцами – выходцами из Ирана», так как скифы были, по всей видимости, выходцами из Южной Сибири – потомками андроновцев, то со вторым его утверждением по поводу монголоидности скифов согласиться никак нельзя. М. М. Герасимов реконструировал лицо типичного скифа Причерноморских степей по черепу, найденному в одном из многочисленных курганов группы «Сирко» близ села Сумского. Оказалось, что череп «типичного монголоидного» скифа имеет европеоидный облик, «резко долихокранный, с широким лбом, высоким и широким лицом» – так пишет Герасимов в своей книге «Восстановление лица по черепу». Далее антрополог добавляет: «Портрет скифа из «Сирко» может рассматриваться как портрет типичного представителя скифов Причерноморских степей». Как видим, ничего «монголоидного» в облике причерноморского скифа нет. Как нет ничего «монголоидного» и в облике других скифов – алтайских, чьи захоронения в огромном количестве обнаружены на высокогорном плато Укок.

Да, что говорить, ошибался не только Чайлд, но наш отечественный поэт Серебряного века Александр Блок. Он писал: «Да, скифы мы, да, азиаты мы. С раскосыми и жадными очами». Про скифов и азиатов – предков русских – еще можно где-то согласиться, а вот про раскосые и жадные очи вряд ли.

Таким образом, из сказанного становится ясно, что скифы, как сибирские, так и причерноморские, являются прямыми наследниками андроновцев, кочевавших от Урала до Енисея, и срубников, чья культура располагалась от Днепра до Урала.

Где жили-были арии?

Вероятно, нужно напомнить, что на бескрайних просторах евразийских степей, расположенных от Великой Китайской стены до Дуная, во 2-м тысячелетии до н. э. сформировались две огромные культурные общности: срубная и андроновская. Естественным образом представители этих общностей постоянно контактировали друг с другом.

Поселения и могильники андроновцев были классифицированы учеными и разделены на три хронологических этапа: федоровский, алакульский и замараевский. Каждый из этих хронологических этапов отличался некоторым своеобразием, но в целом культура была плоть от плоти андроновской. В целом андроновскую культуру характеризует единство форм глиняной посуды, набора женских украшений, орудий труда, быта и вооружений. Но все же некоторые отличия существовали. Так, например, федоровцы тела почивших людей сжигали, а в могилу помещали пепел и специально изготовленную куклу, которую мастерили из одежды покойного, набивая ее травой и соломой. Похожий обряд трупосожжения отмечается и в могильниках поздней бронзы в степном Крыму. Там в грунтовых могилах прямоугольной формы небольшой кучкой лежат сильно прожженные и поломанные человеческие кости. Рядом находятся кости лошади и разбитые горшки. Вполне понятно, что сожжение покойника происходило не в могиле, а на погребальном костре. Идентичный обряд наблюдается в Южном Зауралье, откуда этот обряд, очевидно, и попал в Крым.

Алакульцы погребали своих умерших в скорченном положении, аналогичные погребения характерны для племен срубной культуры. Похожие погребения появляются и в Крыму в эпоху поздней бронзы на рубеже 2-го и 1-го тысячелетий. Колени покойного подтянуты к самой груди, руки согнуты в локтях, а ладони расположены возле лица. Иногда возле пояса археологи находили костяную пряжку. Вероятно, покойника приводили в скорченное положение при помощи ремня.

Таким образом, мы видим, что срубники и андроновцы постоянно взаимодействовали друг с другом, а на рубеже 2-го и 1-го тысячелетий, вероятно в связи с засухой, поразившей степной пояс Евразии, они отправились на юг.

Совсем недавно казалось, что бронзовый век урало-казахских степей хорошо изучен. Однако в последние годы в степях Урала и Казахстана были открыты многослойные могильники и поселения, относящиеся к началу 2-го тысячелетия до н. э. Археологи выяснили, что они несколько отличаются от уже известных алакульских и федоровских могильников и поселений. Специалисты выделили среди вновь открытых памятников две археологические культуры: петровскую – Тоболо-Ишимскую и синташтинскую – Южно-Уральскую.

Как полагают, эти две культуры имеют непосредственное отношение к ариям, мигрировавшим в Иран и Индию. По крайней мере, по данным лингвистов, разделение ариев на две ветви – иранскую и индийскую – наметилось еще на их исторической прародине в конце 3-го – начале 2-го тысячелетия до н. э.

Однако еще А. П. Окладников в свое время предполагал, что андроновцы отправились на юг, в Малую Азию. Так, в своей книге «Открытие Сибири» он пишет о «солнечном идоле» из Академгородка. Напомним, на этом идоле вырезано изображение рыбы, как модели вселенной, а также зооморфные и антропоморфные фигуры с рогами и изображения трех солнечных дисков, каждый из которых пересечен крестом. Аналогичные изображения круга и креста обнаружены в Крыму на погребальных каменных ящиках эпохи бронзы. Они датируются концом 3-го – началом 2-го тысячелетия до н. э. А в карстовой пещере Крыма, названной пещерой МАН (Малая академия наук), обнаружено пещерное святилище, в котором над схематическим лицом человека изображен нимб, а над ним крест – символ Солнца. Это изображение датируется VII–VI веками до н. э. Не исключено, что подобные солярные знаки принесены были в Крым кочующими андроновцами.

Однако Окладников, ссылаясь на известного исследователя кавказских племен академика Н. Марра, пишет о том, что «солнечный идол» из сибирского Академгородка очень похож на аналогичные идолы – вишапы – из Армении, которые устанавливались вблизи водоемов. На вишапах также имеются изображения рыб, солярные знаки, антропоморфные и зооморфные крылатые божества, украшенные бычьими рогами, а также аисты – птицы счастья, водяные струи и змеи. Нельзя исключать, что вишапов установили в Армении мигрировавшие туда потомки андроновцев. Кроме того, необходимо особо указать, что вишапами в армянской мифологии называют драконов, крылатых змеев, связанных с водной стихией. Эти огненные драконы, символизирующие вихри и дождевые тучи, спускаются с гор и пытаются проглотить солнце. Вероятно, вишапы в древности были связаны с культом плодородия. Предполагают, что у подножия каменных стел, олицетворяющих драконов и рыб, некогда приносили в жертву молодых девушек. С этим связаны и последующие мифы об освобождении вод и девушек героями, убившими вишапов. Быть может, и возле окуневских и минусинских «солнечных идолов» в былые времена приносили в жертву людей?

Как считают некоторые специалисты в области языкознания, существуют убедительные параллели в армянском, хеттском, крито-микенском и древнеиндийском языках. Эти параллели указывают на время активных контактов между этими народами – это начало и середина 2-го тысячелетия до н. э.

Как полагает историк И. П. Евтушенко, «в качестве рабочей гипотезы правомерно отождествить петровчан с древними иранцами, а синташтинцев с протоиндийцами, которые к XVII веку до н. э. покинули свою родину и ушли в Переднюю Азию, а затем в Индию». Это суждение Евтушенко высказал в своем обзорном реферате «Арии на Урале».

Очень может быть, что отправившиеся в Иран петровчане были отнюдь не первыми из арийских племен. Быть может, их намного опередили окуневцы, создатели антропоморфных стел, кои и сегодня можно видеть в минусинских степях. Примерно такую мысль высказывал исследователь Т. Барроу, который предположил, что пришлые арии сменили в Иране родственное население. Барроу подкреплял этот тезис тем, что в лексике индоариев много слов, заимствованных у дравидов, в то же время у иранцев такое заимствование отсутствует. На основе этого Барроу делает вывод, что арии Ирана сменили в Иране родственное население.

Как считает Евтушенко, «хозяйственно-культурный тип ариев соответствует только материальной культуре пастушеских народов степей, и прежде всего – носителей андроновской культуры». Очень может быть, что одна из миграционных волн, связавшая Балканы и Урал, проходила через Кавказ. Весьма показательна в этой связи близость шахтных гробниц Микен XVII века до н. э. с могильниками Синташты. Могильники синташтинцев обнаружены и на Волге и на Дону, в степях Украины и в Румынии.

Хорошо известно, что индоарии, пришедшие в Индию, были пастухами, кочующими на своих повозках со стадами. Они исполняли обряд Ашвамедха, следуя за священным царским конем на завоевание новых земель. Культ коня и колесниц зафиксирован и в Малой Азии, когда арии вместе с хурритами появились в Митанни в XVII веке до н. э.

Хорошо известно, что у андроновцев Сибири широкое распространение получили колесницы: на это указывают находки в поселениях и погребениях их глиняных моделей, а также сами остатки колесниц, костяные псалии, скелеты и кости упряжных коней. По крайней мере, известно об одном изображении колесниц, сохранившемся на андроновском сосуде. Исследователи реконструируют два типа колесниц – тяжелые с цельными колесами и легкие одноосные колесницы. Двухколесные колесницы, а вернее, то, что от них осталось, находят в могильниках петровского типа, а также на Урале, в Северном и Центральном Казахстане. В Синташтинском могильнике найдено колесо около 1 метра в диаметре, с 12 спицами.

Эти колесницы, принадлежавшие к раннему этапу андроновской культуры, считаются пока самыми древними в Старом Свете. В захоронениях и на глиняных площадках над перекрытием могил захоронены кони. Они часто положены парами, головами друг другу навстречу. Иногда в могилы положены отрезанные головы или черепа коней. Это свидетельствует о развитом у андроновцев культе близнецов. Недаром у индусов кони ассоциировались с близнецами Ашвинами, а у греков с Диоскурами. Вероятно, вместе с переселенцами откуда-то из степей Южной Сибири культ близнецов попал в Европу и в Индию. У балтийских славян сохранились парные изображения лошадиных голов, символизирующих божественных близнецов – «сыновей бога» – Диео сунелия и Диева дели на коньках крыш и предметах быта. При этом изображение коней сопровождается солярными знаками.

В 27 погребениях Урала выявлены остатки колесниц, следы колес, псалии и погребения коней. Это свидетельствует о развитом у андроновцев культе колесниц. Этот культ позже был принесен переселенцами в Индию и Иран. Кроме того, в этих погребениях обнаружен набор вооружений: сложный лук, стрелы, боевой топор, копье, кинжал, булава, панцирь воина, шлем, плеть. Среди прочего имеются захоронения крупного рогатого скота, отдельно бычьи черепа и ноги, а также захоронения собак.

Как видим, андроновцы были примерными воинами. Набор вооружения также типичен для индоариев, что дополнительно указывает на миграцию андроновских племен на юг. По всей видимости, у андроновцев существовало табу на вступление в брак с иноверцами и представителями иных этнических обществ. Именно поэтому андроновцы на протяжении длительного времени сохраняли свой антропологический тип и особенности самобытной культуры в неприкосновенности. Нечто похожее мы видим и у индоариев, в виде кастовых запретов на вступление брак с представителями не своей касты. Быть может, у андроновцев существовали касты, как у индоариев.

По крайней мере, косвенным свидетельством этого могут являться «города мастеров», открытые в 1987 году в Челябинской области. Наиболее известный из них – Аркаим, который имел круглую планировку, чем-то схожую с планировкой могильника Аржан в Туве. Очевидно, и могильники и города в Южной Сибири представляли собой ритуальный комплекс, связанный с поклонением Солнцу.

Практически в каждом доме Аркаима была печь для выплавки металлов. Очень может быть, что основным населением Аркаима были металлурги и мастера (каста ремесленников), исполнявшие заказы на изготовление орудий и колесниц.

На центральной круглой площади этого города, вероятно, горел огонь – об этом свидетельствует прожженная земля, и совершались ритуалы поклонению божествам Солнца и Огня.

Землю, где расположен Аркаим и другие памятники «страны городов» на Южном Урале, относящиеся к эпохе средней бронзы 1800–1600 годов до н. э., планировалось в 1987 году затопить. Слава богу, что этого не произошло!

Как считает первооткрыватель Аркаима Г. Б. Зданович, люди внезапно покинули «страну городов». Быть может, они к тому времени уже начали свое движение на юг?