Текст книги "Год полнолуний"

При царе-батюшке вепсы исчислялись сотнями тысяч, теперь – тысячами. Нет, эту народность никто не истреблял. Просто совсем рядом с их родиной живет и здравствует огромный мегаполис, а на селе с наступлением научно-технической революции все больше требуются мужские руки. Нужны водители, трактористы, комбайнеры, скотники. А женщины? Женщины ехали учиться в Ленинград, благо до него рукой подать и… выходили замуж, находили работу, просто привыкали к удобствам и соблазнам большого города. В общем – не возвращались.

Статистика утверждает, что в нашей стране на десять девчонок приходится девять ребят. В окружающих Винницы деревнях на сотню молодых, здоровых парней ныне не приходится вообще ни одной девушки. Комментарии излишни. Пока еще там жизнь теплится, но… Интересно, как отнесется чуткая Синичка к вымирающим землям? Это можно проверить только одним способом – отправиться туда.

Но вот со стороны местного население появления миллионной толпы поселенцев бурных протестов вызвать не должно. Парням невесты достанутся, пустеющим деревням – жители. Может, и вправду дело выгорит?

* * *

Эхом откликнулось на очередь грозовое небо, сверкнула молния, ухнул гром, крупные холодные капли посыпались в пролом. Создатель шарахнулся назад, под толстый бетонный свод, довольно расхохотался, сжимая оружие. Сел на один из ящиков, откинулся на стену. Дождь дробно барабанил по разбросанным по полу пластиковым коробкам.

– Этак к утру бункер затопит, – усмехнулся Создатель, зевнул, закрыл глаза.

– Вставай, на работу опоздаешь!

– А?! – несколько долгих мгновений Олег непонятливо смотрел в лицо жены, потом вскочил, заметался по комнате, схватил будильник, тупо посмотрел на время, бросил обратно. – Вот, Дьявол!

– Что с тобой, Олежка? – Таня испуганно наблюдала за дергающимся из стороны в сторону мужем.

– Дождь. Там же гроза! Зальет бункер. Дьявол скотина! Опять гадит, пока я тут сплю!

– Олега, ты это… – Танечка помахала рукой. – Проснись! Кто гадит? Какой бункер?

– Не успею… – не слушал ее Олег. Он опять схватил будильник, взглянул на время, а потом решительно забрался в постель и сунул голову под подушку.

– Да проснись же ты! – рассмеялась Таня и стала трясти его за плечо.

– Отвяжись! – Олег, не глядя, попытался пнуть ее ногой, но промахнулся.

– Вставай, – Танечка запустила руки под одеяло и стала щекотать его под мышками.

– Отстань!

– Да опоздаешь же на работу, идиот! – начала злиться Таня.

– Уйди!

На некоторое время воцарилась тишина. Олег отчаянно пытался заснуть, хоть на несколько минут, хоть на секунду – но ничего не получалось.

– От, Дьявол! – он откинул подушку, сел.

Время улетучивалось с невероятной скоростью. Там, мире Тысячи Солнц дождь неумолимо заливал бункер, грозя оставить его без с таким трудом приобретенного оружия. Прямо хоть кирпичом себя по голове бей!

Олег встал, быстро оделся, выскочил из квартиры, бегом помчался вниз по лестнице, с силой хлопнул парадной дверью, едва не сбив с ног какого-то шкета, в несколько секунд оказался на углу Чкаловского проспекта, у коммерческого киоска, с облегчением перевел дух и потребовал бутылку водки и бутылку пива. Тут же, на глаза изумленного продавца, высосал и то и другое.

– Класс! – восхитился парень в киоске и предложил: – Давай посуду приму?

Олег безразлично отмахнулся и неторопливо побрел к дому.

При входе в парадную его уже покачивало. Он с трудом поднялся на два этажа…

…а вместо третьего попал в бункер.

В руках автомат, ни зги не видно, ноги мокнут в воде – уже почти по щиколотку набралось.

– Вовремя я вернулся!

Создатель поежился – холодно без рубашки-то, – встал, закинул оружие за спину, нащупал коробку с автоматами, подтянул к себе, поставил на пустой ящик, недолго прослуживший стулом. Снял оружие из-за спины, уложил рядом с остальными, на место. Потом принялся шарить в темноте и складывать коробки штабелями. Когда они достигли уровня груди, забрался сверху, положив ящик с автоматами под голову.

– Вот так. Чтобы сюда добраться, рогатый, тебе не меньше месяца лить придется! – сказал он в темноту…

…и его немедленно вывернуло наизнанку.

– Ох, мамочки… – Олег попытался выпрямиться, но его снова вытошнило. – Вот, сволочи, торгуют вместо водки всякой дрянью!

Он попытался ухватиться за перила, но промахнулся и упал плечом прямо в лужу не удержавшегося в желудке «коктейля».

– От, дрянь какая!

Несколько минут он размышлял лежа, потом его осенило: он поднялся на четвереньки и стал бодро подниматься к себе на этаж. Перед дверью в квартиру немного отдохнул, потом решительно встал на ноги, нашарил в кармане брюк ключи, открыл замок.

– Что с тобой? – охнула Танечка.

– Все в порядке, – Олег оперся на дверную ручку и гордо вскинул голову. – Щас, переоденусь, и на работу… Пойду…

– Ты что, пьян?

– Все в порядке… – Олег отстранил жену, прошел в комнату, открыл шкаф. Выбрал цветастую рубашку с коротким рукавом, попытался надеть. Потом спохватился, аккуратно повесил на спинку стула, снял грязную, бросил на пол, и уже потом надел свежую, розовую, из шкафа.

– Олег, – тихим голосом окликнула его Танечка.

– Все в порядке! – вскинул он руку, помахал ладошкой и отправился на выход.

Альбертовна столкнулась с ним у входа в мастерскую. Посмотрела на часы, потом повела носом и коротко резюмировала:

– Еще раз в таком виде увижу – в пять минут за воротами окажешься!

– А я ничего… – попытался оправдаться Олег, но хозяйка слушать не стала.

Олег пожал плечами, прошел к себе в мастерскую, переоделся. Сгреб со стола перед дверью принесенные художниками восковки, расставил их на верстаке, уселся в кресло перед муфельной печью. Сладко потянулся…

– У-ух, как холодно, – поежился Создатель. – Вытрезвитель, а не постель.

Он сел, свесив ноги с ящиков, и в тот же миг крайний штабель, на котором лежали ноги, приподнялся и с плеском завалился набок. Легкие пластиковые коробки закачались на поверхности воды.

– Многозначительное начало дня, – покачал Создатель головой и спрыгнул вниз, придерживая второй штабель – на третьем лежал тяжелый ящик с автоматами. Ноги оказались по колено в воде.

– Хороший дождик, – Олег наклонился, макнул свободную руку и обтер лицо. – Еще один такой, и здесь будет аквариум. Надо выбираться.

Только теперь он обратил внимание на то, что сквозь проем светят местные крупные звезды. И что отверстие находится на высоте в два человеческих роста.

– Да, так просто не допрыгнешь… – Господь отвлекся всего лишь на мгновение, но штабель коробок тут же «поплыл» из-под руки в сторону и рассыпался. – Вот, нечистая сила!

Олег задумчиво почесал затылок, глядя в потолок, потом деловито поволок последний уцелевший штабель под дыру. В принципе, должно хватить. Вот только как теперь на него забраться и не развалить?

Создатель начал ловить расплывшиеся по сторонам коробки и складывать новую стопку. Поначалу они не слушались, но потом невольный затворник приноровился, несколько штук закинул поверх коробки с автоматами, пару зажал под мышкой, пару прижал ногой у стены. В общем, соорудил «ступеньку».

Оказавшиеся ненужными коробки он выбросил в дыру, ящик с автоматами поставил на попа, перебрался под пролом – штабель за спиной с тихим плеском рассыпался.

Уровень земли оказался чуть выше головы. Олег осторожно поднял «упаковку» с автоматами, поставил на траву. Потом поправил перевязь, оперся руками о шершавые края отверстия, подпрыгнул, толкнулся в противоположную стену ямы ногами и выкатился на поверхность. С облегчением вздохнул:

– Готово, выбрался.

Над горизонтом уже поднималось первое утреннее солнце. Создатель встал, потянулся, поправил меч на боку и отправился к деревьям.

«Патронный» сад мог обеспечить боеприпасами целый полк, но вот о том, как уволочь с собой столько оружия, Создателю еще предстояло подумать. А пока он, нежась под первыми теплыми лучами, собирал самые спелые обоймы и укладывал в выкинутые из блиндажа ящики. Ради такого дела Господь даже решил извлечь автоматы на воздух, а освободившуюся емкость использовать под боеприпасы. Получилось четыре полных коробки.

Пластиковые короба далекие предки туземцев сделали удобно, с легко захлопывающимися замками, широкими ручками, но, набитые под завязку магазинами с патронами, они оказались совершенно неподъемными. Походив кругами вокруг собранного богатства, Олег решил прогуляться до танков. А вдруг все же удастся завести?

Заросшая цветами поляна еще не проглянула между тяжелыми еловыми лапами, а Создатель уже различил знакомый испуганный вопль.

– Данила, ты пропал!

Олег выбрался из лесополосы, увидел вампирчика и громко расхохотался: летающий клоп, который, видимо, очень уж хотел спрятаться от ночной грозы, ухитрился втиснуться в орудийный ствол по самые плечи – только моська снаружи торчала – и вот тут-то и застрял. Насмерть. Он мог только крутить ушастой головой и истошно орать:

– Данила, ты пропал!

– Ну что, пиявка с крыльями, довыпендривался? – подошел Создатель ближе и ловко щелкнул кровососа по маленькому черному носику.

– Данила, ты пропал! Выручи Данилу! Данила хороший! – взмолился вампирчик.

– Ладно, избавлю тебя от мучений, – с сочувствием кивнул Олег и вытянул меч из ножен.

– Данила, ты пропал! – завизжал малыш, зажмурился и отчаянно попытался еще глубже ввинтиться в ствол.

Создатель рассмеялся, взял бедолагу за голову и без труда выдернул наружу.

– Ура! – взвился в воздух вампирчик. – Данила молодец! Данила свободен! Дай лизнуть!

– Ну ты нахал! – восхитился Создатель. – Хоть бы спасибо сказал.

– Данилу могли склевать ястребы! – орал летучий кровосос, радостно выписывая фигуры высшего пилотажа. – Данилу могли загрызть медведи!

– Медведи? – насторожился Создатель. У него в мозгу замаячила неясная идея. – Разве они здесь водятся?

– Водятся медведи! – подхватил малыш. – Большие, страшные, могучие, злые.

– И много их здесь?

– Ой, много! Огромные стаи! – старался Данила. – О-о, как их много! Они все голодные!

– Ты можешь найти мне парочку?

– А? – ошеломленный вампирчик замер в воздухе, потом звучно шмякнулся на ствол, заскреб коготками и, наконец, примостился на срезе. – А зачем?

– Надо. Найдешь?

– Дай лизнуть?

– Сперва найди. Потом поговорим.

Данила задумчиво потоптался на месте, потом спрыгнул в воздух и стал широкими медленными кругами набирать высоту.

Создатель тем временем еще раз внимательно осмотрел боевые машины сгинувшей цивилизации. Ведь не просто так они делали такие громадины? Должен же быть способ хоть как-то их использовать? Однако обнаружить ничего не удалось. Монолит.

– Данила хороший, – послышался за спиной довольный голос, – Данила молодец.

– Нашел? – вскинулся Олег.

– Данила нашел! Он там, под елками. Дай лизнуть?

– Подожди. Там только один?

– Один! Большой! Страшный! Дай лизнуть?

– Мне два нужно, – отрезал Создатель. – Лети, ищи.

– Данила старался, – захныкал зверек, – Данила долго летал, искал.

– Вот и лети дальше, не мешай.

Создатель забрался на башню танка, повернулся в указанную Данилой сторону, прикрыл глаза и накинул на чащу мысленную петлю. Потом потянул к себе.

Эффект превзошел все ожидания: спустя несколько минут на поляну спорхнули стайкой разнокалиберные птицы во главе с крупной лупоглазой совой, следом появились белки, ежики, два барсука, заяц, косуля и, естественно, медведь. Еще над травой заколыхалось густое марево из насекомых.

Господь сосредоточил свое внимание на буром медведе, низко склонившем голову, и прочая живность брызнула в стороны. Лесной гигант послушно приблизился, пока не ткнулся носом в гусеницу. Остановился. У Создателя внезапно мелькнула идея набрать армию таких вот исполинов и бросить ее на штурм Мертвого замка. Олег было встрепенулся, но тут же махнул рукой – не выйдет. Животные – они как марионетки. В постоянном управлении нуждаются. Увы, больше, чем тремя-четыремя зверями разом руководить не получится.

– Дай лизнуть! Дай лизнуть! – запорхал перед самым лицом радостный кровосос.

– Что, нашел? Где?

– Здесь! – Данила полетел указывать место, и через десять минут Создатель поставил рядом с первым медведем второго, чуть меньше ростом, но вполне упитанного.

– Сойдет, – решил Господь, спрыгнул с танка и пошел вперед, увлекая бурых гигантов на мысленном поводке. Но стоило пересечь еловую лесополосу, как вампирчик вдарился в панику:

– Данила, ты пропал! – визжал он, кружась над макушками деревьев. – Создатель, не ходи! Там патронные деревья!

Олег сперва притормозил, пытаясь разглядеть причину испуга, потом плюнул на вопли пугливого малыша и направился к блиндажу.

– Не ходи, – еще раз попросил напоследок Данила, сделал прощальную петлю и скрылся в густой зеленой кроне высокой ели.

К счастью, ремень автомата крепился к скобе с помощью простого и надежного карабина. Олег отцепил ремень от одного автомата, связал за ручки два набитых патронами ящика. Получилось неуклюжее подобие хурджина. «Хурджин» Создатель нацепил крупному медведю на спину, с помощью ремня второго автомата крепко стянул коробки под мохнатым брюхом. Получилось не очень красиво, но довольно прочно. Точно так же он подпоясал и второго мишку, за тем исключением, что под брюхом зверя он протянул снятый с брюк ремень, а автомат предпочел повесить себе на плечо.

Вроде все…

Создатель огляделся, прошелся вокруг блиндажа. Сорвал с ближнего патронного дерева три самых спелых магазина, один вставил в автомат, два других сунул в карманы.

– Вот теперь действительно все. Тронулись!

То, что груженому каравану через чащу не пробиться, ясно стало сразу. Олег решил сперва вернуться к горам, потом по границе между лесом и отрогами дойти до моря, и уже вдоль моря добраться до земель хабреков. Путь долгий, но одолимый. Он отдал четвероногим носильщикам мысленный приказ, и топтыгины двинулись по указанному маршруту.

Когда Создатель в последний раз миновал заросшие травой танки, плечо мягко кольнуло и возле уха прозвучал знакомый голосок:

– Дай лизнуть?

– А я уж подумал, ты насовсем сбежал, – улыбнулся малышу Олег.

– Данила умный, Данила к патронным деревьям не ходит. Они всех вокруг убивают. Рядом с ними плохо. А когда жарко – совсем плохо.

– Почему?

– Они перегреваются, начинают сеяться. Трах-та-да-дах! И всё вокруг в щепки!

– Откуда ты знаешь?

– Данила умный. Все остальные – глупые. Много зверя пропадает. А Данила кушать прилетает.

– Чего же ты сегодня прятался?

– Давно «трах-тах» не было. Опасно.

– Как скажешь…

Через прорубленную еще вчера просеку они выбрались к горам, и Создатель повернул караван налево.

– Ты бы слетал вперед, – предложил Олег малышу, – посмотрел, как дорога.

– Даниле нельзя, там орлы, там совы.

– Что-то я их до сих пор не видел…

Словно в опровержение, меж еловых вершин мелькнула распластанная тень, и крупная птица с кривым изогнутым клювом промелькнула над головой, круто развернулась…

– Данила, ты пропал! – завизжал малыш и зарыл мордочку Создателю в волосы.

Олег рванул вверх приклад, перехватил за цевье, толкнул пальцем вниз предохранитель, дернул затвор, вскинул оружие к плечу: та-та-та-та-та-та-та-та-та-та-та-та-та-та – загрохотала длинная очередь. Птица лениво качнула крыльями.

Та-та-та-та-та-та-та-та-та-та-та-та-та!

Опять мимо!

Олег втянул в легкие воздух, задержал дыхание, поймал орла на мушку и плавно потянул спусковой крючок…

Та-та-та… – автомат захлебнулся, но от цели-таки полетели в стороны клочья плоти и перья, и крылатый хищник рухнул на камни.

– Даниле нравится! – пискнул малыш и, быстро-быстро взмахивая крыльями, помчался вперед, спикировал на упавшего врага и ткнулся в него мордашкой.

«Однако моему зверью понадобится пища», – подумал Создатель и слегка ослабил мысленный поводок первого медведя.

– Данила, ты пропал! – шарахнулся в сторону малыш, которого зверюга едва не схавал огромной пастью вместе с ошметками орла. Один глоток – и птички не стало.

«Вечером косулю попробую подстрелить, – подумал Господь, меняя магазин автомата, – или пару зайцев. Надеюсь, топтыгиным хватит».

ИЮЛЬ

В один из дней, ближе к вечеру, Создатель облюбовал небольшую прогалину, вдающуюся в высокий бурелом. Он заставил медведей подняться выше на скалы, а затем привычно накинул мысленную петлю на ближние заросли. Почти сразу с ветвей посыпались птицы, заскакали мелкие зверьки.

Олег снял с плеча автомат, передернул затвор.

За прошедшие дни он привык, что более крупное зверье появляется не вместе с «мелочью», а спустя несколько минут. В отличие от мошкары, мгновенно облепляющей тело.

Эти предвечерние минуты были единственным удовольствием в долгом походе. Слишком уж простыми, даже скучными казались переходы. Как и предполагал Господь, между чащей и горными склонами постоянно оставался некоторый промежуток, по которому и двигался караван, только изредка вынужденный подниматься на скалы – обходить толстые завалившиеся деревья.

Раздвинулись ветви, на полянку выскочил крупный кабан. Как раз то что надо – на всех медведей хватит.

Создатель поймал дичь на линию прицела, плавно нажал спусковой крючок.

Та-та-та-та-та!

Хряк подпрыгнул, сделал два широких скачка и завалился на бок, мелко потряхивая ногами. На добычу немедленно спикировал Данила. Кровосос в таких случаях всегда успевал первым.

Создатель ослабил хватку, которой удерживал медведей, и те устремились вперед.

Б-ба-бах!

Взрывная волна швырнула Олега об валун с такой силой, что перехватило дыхание, посыпались сверху ветки и иголки, каменная крошка. Создатель машинально провел рукой по лицу, взглянул – вся ладонь в крови.

– Данила, ты пропал! – прорезался запутавшийся в ветвях кровосос.

Оглушительно треснула и медленно завалилась пересохшая ель.

И только громадный медведь с двумя ящиками по бокам невозмутимо рвал парное кабанье мясо.

– А где второй? – удивился Создатель, сел, морщась от боли, а затем задал себе сакраментальный вопрос Пятачка, лишившегося любимого шарика: – И что это так бумкнуло?

Теперь было поздно гадать, то ли второй мишка слишком резко прыгнул, то ли ударился ящиком о скалу, то ли уронил поклажу, но от огромного гужевого зверя даже мокрого места не осталось. Самое обидное: от одного из автоматов – тоже.

– Данила, ты пропал! – выбрался из колючих еловых лап кровосос и неуверенно запорхал над поляной.

– Ты цел, пиявка с глазами? – окликнул его Господь.

– Данила жив, – отозвался крылатый клоп.

– Это хорошо, – кивнул Создатель и тут же сморщился от боли. – Поднимись повыше, посмотри, до моря далеко?

Малыш послушно начал набирать высоту, но почти сразу вернулся обратно:

– Совсем рядом! Завтра придем!

– Хорошо, – облегченно вздохнул Господь. – Полдороги позади.

И Олег бессильно откинулся обратно на камни.

* * *

Переезд через Неву Синичка вытерпела с трудом, синявинские садоводства бодрости ей тоже не прибавили. К счастью, Мурманское шоссе, ровное и широкое, позволяло без опаски разогнать машину до упора, тем паче что врагов человечества номер один – инспекторов ГАИ – ради буднего дня на дороге не имелось. Вскоре девушка стала приходить в себя, а когда трасса вошла в лес, колдунья даже повеселела.

– Мы можем остановиться? – внезапно попросила Синичка, положив ладонь ему на руку.

– Что-то случилось?

– Нет. Просто хочется посмотреть на настоящий, дикий лес.

– Разве это лес? Настоящий лес будет дальше, километров через двести.

Синичка немного помолчала, потом улыбнулась:

– Ты не поверишь, но мне никогда в жизни не довелось увидеть ничего подобного. Только читать. У нас деревья сажают там, где собираются что-то строить, а чтобы вот так… Когда мы впервые увидели ваш город, то подумали, что рано или поздно наша страна тоже станет такой: высокие каменные дома и редкие садики между ними. А у вас, оказывается, леса, леса, леса…

– Здесь все шоссе такое: пара километров поля, потом десяток – дебри, пара километров поля, и снова бор.

Синичка не ответила. Она крепко спала.

Поселок Винницы вытянулся вдоль реки Оять, там, где шириной она не превышает Фонтанки, и где по ней еще не ползают буксиры и плавучие краны. Разве что вездесущие байдарочники время от времени проскальзывают по водной глади, гордо глядя снизу вверх на неторопливых местных жителей.

Основной достопримечательностью являлась столовая из белого кирпича напротив автобусной станции – там постоянно пекли вкуснейшие пироги с брусникой, да и продавали их почти даром. Посещение столовой было для Трофимова главным удовольствием, когда он приезжал сюда на кольцо.

– Странно, – удивилась девушка, – такое большое селение, и в лесу. Здесь все питаются ягодами и дичью?

– И грибами, – почти серьезно согласился Саша, но не выдержал и рассмеялся: – Нет, конечно. Тут поля немалые, но они дальше, мы еще мимо поедем.

– А может, не надо дальше? – предложила Синичка. – Красиво здесь очень. Дома на наши похожи. Уютные.

– Сперва ответь на один вопрос: вы собираетесь всех своих людей переместить разом, или проводить через тоннель, как через дверь?

– Переместить разом никаких сил не хватит, – наставительно, как учительница дошколенку, объяснила колдунья. – Тоннель нам нужно только открыть, а уж пройдут они сами…

– …Миллион человек, – продолжил за нее Саша, – если в секунду по человеку выводить, то десять суток нужно. Если по пять – то двое суток. В любом случае заниматься этим надо в тихом малолюдном месте, а не в райцентре.

– Надо же, – удивилась такому повороту Синичка, – а нам казалось, что главное – это проход открыть. А уж там все само собой получится.

– Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, – ответил Трофимов и завел двигатель. – Теперь нам туда.

Он указал на низкий мост и серую грунтовку, уходящую на заросший холм.

– А что там?

– Деревни. Четыре года назад по этой дороге два раза в день автобус ходил, да и то не ко всем поселкам. При нынешнем положении дел рейс вполне могли снять. Места – глуше некуда. А в идеале было бы брошенную деревню найти.

– Как это «брошенную»?

– Без жителей.

– Так не бывает, – не поверила Синичка.

– Посмотрим, – не стал спорить Саша и повернул на мост.

Грунтовка отчаянно петляла, ныряла по холмам вверх и вниз, подлавливала глубокими ямами, словно хотела сбросить со спины незваных чужаков, но «Нива» уверено преодолевала все преграды.

«Чапа, – мысленно поправился Трофимов. – Чапа, а не «Нива», у нее ведь имя есть».

Дорога выскочила на край поля, некоторое время продержалась на прямой, но потом опять свернула в сосновую чащу и описала крутую петлю, выскочив к нежно-голубому озеру. На берегу, рядом со знаком «Крутой поворот», примостилось несколько дворов.

– Ну, здесь наверняка живут, – сообщил Трофимов. – Место уж больно хорошее.

Послушавшись знака, грунтовка резко отвернула от озера, пробралась по дну мокрой низины, потом опять поднялась наверх, на край нового поля. Трофимов затормозил, заглушил двигатель, вышел из машины, громко хлопнув дверью. Указал рукой на опушку леса.

– Видишь?

– Что там?

– Крапива. Сочная причем.

– Ну и что?

– Крапива всегда растет рядом с жильем, – направился он через пашню. – Или на развалинах. Надо проверить.

Под жгучими высокими стеблями скрывалась глубокая яма с остатками фундамента. Трофимов ковырнул землю носком ботинка – показался кривой ржавый гвоздь, блеснул осколок стекла.

Синичка обошла крапиву кругом, забрела под молоденькую сосенку, сорвала веточку, задумчиво пожевала, оглянулась на Сашу:

– Хорошо здесь. Покойно. Только силы, к счастью, нет. Совсем мало.

– Почему же «к счастью»? – удивился Трофимов.

– Потому, что в таких местах люди должны жить, а не умирать, – ответила колдунья.

Трофимов выехал на мост перед развилкой, остановился, сбежал к реке, присел у безупречно прозрачной воды. Здесь, на берегу мелкой, по колено, речушки Оять, даже не верилось, что в полусотне километров ниже по течению по этой самой воде трудолюбиво ползают баржи и буксиры. Саша захватил в горсть частичку прохладной реки и умыл пыльное лицо.

– Хорошо! – он неторопливо поднялся обратно на мост, оперся на горячий капот машины, задумчиво посмотрел в сторону поселка Лукинская.

– Какой ты хмурый! – укоризненно покачала головой Синичка. – Прямо как полыни нажевался!

Саша промолчал.

Лесной воздух действовал на колдунью, как хмельное вино: она непрестанно хихикала, норовила поваляться в траве, жевала цветы. В общем, совершенно ошалела поклонница Гекаты. Можно подумать, Трофимову понадобилось это путешествие, а не ей.

– Поехали, Синичка. Коли силы здесь нет, нужно поискать в иных местах. Концы здесь длинные, прохлаждаться некогда.

Они добрались до самых Пелдушей, остановились возле вытянувшегося вдоль дороги кладбища. Колдунья вышла из машины, закрыв глаза, углубилась под березовые и кленовые кроны.

– Правильно… Это и есть покой. Место покоя, а не боли. Хоть здесь у вас… – она запнулась, видимо не желая обижать спутника.

– Подходит место? – с облегчением спросил Трофимов.

– Нет, – с улыбкой пожала плечами Синичка. – Здесь хорошо, но… Мало. Почти нет недавних тел, очень слабая энергетика. С ее помощью прохода нам не пробить.

Саша разочарованно покачал головой, и девушка единым плавным стремительным движением оказалась рядом с ним:

– Не грусти, любый мой. Мы почти нашли то, что нужно. Давай проедем дальше. Может, там город крупнее окажется?

– Тупик здесь, – Трофимов опустился обратно за руль. – Придется разворачиваться. От развилки к Миниции повернуть можно, только я там не был ни разу. Ладно, поехали, посмотрим.

Второй поселок представлял из себя пяток дворов, собравшихся на небольшом взгорке, через который переваливала полузаросшая грунтовка. Кладбища видно не было, но девушка все равно вышла из машины, и медленно пошла мимо свежей изгороди, словно прислушиваясь к чему-то далекому и слабоуловимому.

– Кого ищите? – показалась из дома бабулька лет семидесяти, в ватной душегрейке, длинной юбке и сером шерстяном платке. – Вы откель приехали?

– Из Питера, – кивнул ей Саша. – Добрый день. Катаемся.

– Ягод, что ли купить хотите, или грибов? – сухим голосом прошелестела бабка. – Есть пока маленько. Морошка есть, грибы белые.

– И почем?

– Коли ягоду, то ведро за тридцать рублей отдам, – закивала старушенция, почесывая нос. – А грибы по двадцать. Ведро.

– Берем, – полез в карман за бумажником Трофимов. Про такие цены он успел давным-давно позабыть. – Кстати, мамаш, а куда дорога эта дальше ведет?

– Лукинская там дальше. Мехбригада колхозная стоит.

К тому времени, когда Саша успел пересыпать покупку в полиэтиленовые сумки и укладывал в багажник, Синичка вернулась, отрицательно покачала головой.

– Ничего, впереди еще поселок есть.

Довольно крупный, никак не меньше полутысячи жителей, райцентр Лукинская действительно обладал обширным кладбищем. Однако, помимо магической «силы», поселок имел животноводческую ферму и колхозный гараж. Каждый день из него в Винницы отправлялся залитый под завязку молоковоз, расползались по рабочим местам трактора и грузовики.

– Если здесь начнет происходить нечто странное, то об этом сразу узнает вся округа, – покачал головой Саша, остановив машину перед небольшим мосточком, когда они отъехали от селения. – Ничего не получится. Ты подожди немного, я под мост спущусь, воды наберу. Хочу помыть нашу Чапу, запылилась вся.

– Да что же ты такой серьезный! – возмутилась Синичка, схватила его за руки, попыталась закружить. Трофимов поддался, но поскользнулся на траве и скатился в реку.

– Ура-а! – обрадовалась колдунья и прыгнула следом.

– Ах ты, нечистая сила! – рассмеялся Саша и попытался макнуть Синичку с головой в воду. Но та ловко вывернулась, дернула его за руку, толкнула в плечо и неожиданно оказалась сверху, мокрая и довольная. А у Трофимова только нос на поверхности торчал.

– Буль-буль! – высказал Саша свое мнение по поводу сложившейся ситуации.

– Да ты же весь вымок! – внезапно забеспокоилась девушка, вскочила, потянула его на берег, стала решительно раздевать. – Замерз весь, продрог… И малыш твой совсем холодный…

Саша ощутил прикосновение жарких губ к своему члену, неуверенно попытался удержать девушку, но почти сразу сдался, захлестнутый ее горячей страстью. Истома мягко овладела телом, и ему осталось только одно: покорность – полная, жертвенная…

– А что мы будем делать теперь? – нежно спросила прекрасная колдунья, положив подбородок ему на грудь.

– Ничего… – Саша не мог так быстро освободиться от состояния полной расслабленности, он продолжал плыть по течению, не шевелясь, не дыша, ни о чем не думая.

По течению…

Трофимов сел, повернул голову к Синичке, глупо улыбнулся.

– Ты чего? – забеспокоилась девушка.

– Какой я осел! – авторитетно заявил Трофимов, встал, вошел в реку, опустился на колени в самом глубоком месте, со всей силы ударил по воде ладонями, подняв тучу брызг. – Знаю, знаю, куда нам нужно! Как я сразу не догадался?!

– Куда?

– Поехали, увидишь.

Он собрал одежду, бросил на заднее сиденье, сел за руль.

– И куда мы? – снова спросила Синичка, садясь рядом.

– В Валгому, – ответил Трофимов, давая «газ».

– Весомое название.

– Поселок это, ниже по течению… Однако уже поздно, смеркается. – Саша включил ближний свет и продолжил: – Понимаешь, раньше на Ояти лесосплав был. У Доможирово до сих пор топляки в пять-шесть слоев на дне лежат. Финны уже лет пять его баржами таскают, вытащить не могут. Так вот, лет пятнадцать назад зеленые, сволочи, хай подняли. Дескать, природу это все портит. Засранцы.

– А разве природу защищать плохо? – удивилась Синичка.

– Хорошо. Да вот только на Оять раньше со всей округи на рыбалку ездили. Пустой крючок кинешь – клюет. А как лесосплав прикрыли, так и рыба пропала. Вся. Защитники хреновы.

– Жалко…

– Не то слово. Ну да теперь поздно. А вот в Валгоме как раз сплавная контора и размещалась. Раз ее прикрыли, стало быть и люди должны были разъехаться. Чего им там без работы торчать? Кое-кто, может, и остался, но немного. Думаю, и сотни не наберется. А раньше больше тысячи обитало.

Темнота быстро завладела лесными дебрями. Свет, выбрасываемый машиной, стелился над самой дорогой, отчего даже мелкие ямки казались бездонными колодцами. На некоторое время Саша сбросил скорость, но вскоре привык и снова разогнался. Поворот на Валгому он обнаружил, когда на небе уже сверкали яркие точки далеких звезд. Старая проселочная дорога, на совесть разбитая тяжелыми лесовозами.

– Ну, Чапа, давай, покажи, на что способна, – похлопал Трофимов по рулю и направил машину туда.

Сперва он увидел крест на фоне ночного неба. Потом свет фар выхватил покосившийся забор. «Нива» проехала мимо длинных заброшенных бараков – по днищу забарабанил щебень – потом, следуя дороге, повернула направо, миновала несколько изб, только в одной из которых светилось окно, свернула налево – в небе опять замаячил крест, – проехала еще сотню метров и остановилась: впереди, между высокими липами, холодными отблесками звезд играла широкая река.